Родство у казахов: кто есть кто и кого как называть
Часто ли вам приходится слышать в повседневной жизни, как кто-то рассказывает о своей «балдызке», «бажа», «болешке», «жезде» или «женгешке»?
Медиа-портал Caravan.kz решил разобрать родство у казахов и определить, кто есть кто и кого как принято называть.
Ата – дедушка (дед), отец отца Арғы ата – прадедушка (прадед), отец деда Әже – бабушка (бабка), мать отца Әке – родной отец Ана – родная мать Әпке – тети и старшие сестры по линии отца Қарындас – младшие сестренки по линии отца Аға – дяди и старшие братья по линии отца Іні – младшие братья по линии отца Ағайын – родственники Жеңге – сноха, жена старшего брата Келін – невестка, жена младшего брата Жиен – племянник/племянница, ребенок родственницы по линии отца Жезде – зять, муж стаpшей сестpы по отношению ко всем младшим pодственникам жены Күйеу – жених, муж младшей сестры по отношению ко всем старшим родственникам жены Немере – внук, ребенок, родившийся от сына Шөбере – правнук, ребенок родившийся от правнука
Нағашы ата – дедушка (дед), отец матери Нағашы әже – бабушка (бабка), мать матери Нағашы аға – дяди и старшие братья по линии матери Нағашы апа – тети и старшие сестры по линии матери Нағашы іні – младшие братья по линии матери Нағашы қарындас – младшие сестренки по линии матери Бөле – кузен/кузина, двоюродные братья и сестры по лини матери
Қайын ата – тесть, отец жены Қайын ене – теща, мать жены Қайын аға – шурин, старший брат жены Қайын бике – свояченица, старшая сестра жены Қайын іні – младший брат жены Балдыз – младшая сестра жены Бажа – муж сестры или сестренки жены
Қайын ата – свекор, отец мужа Қайын ене – свекровь, мать мужа Қайын аға – деверь, брат мужа Қайын бике – золовка, сестра мужа Қайын іні – младший брат мужа Қайын сіңлі – младшая сестренка мужа Абысын – невестка, жена старшего брата Ажын – жена младшего брата мужа Жезде – муж золовки Күйеу – супруг младшей сестры мужа
Причина почему я будучи казахом, недолюбливаю казахов
Мне семнадцать лет и на этом посту я хочу высказаться о том, каким на самом деле является казахский народ.
Начнём с того почему я решил высказаться о своём народе. Причина очень проста, я начинаю мягко говоря недолюбливать свой народ.
1) Первый пункт начнём с того кем на самом деле являются казахи. Я видел достаточно много лжи в словах своего народа. Запомните, вам будет трудно найти более лицемерный и шовинистический народ в одном флаконе. Если вы ведёте диалог с казахом, то можете быть уверены что в его глазах вы уже стоите на одну или же на более ниже ступеней чем он, а если вы ещё и не мусульманин то. об этом чуть позже. В общем знайте что казахи может в открытую и не скажут что вы хуже него, но за вашими спинами выражаются как хотят.
2) Второй пункт это дебилизм и наивность казахов. Казахов просто обвести вокруг пальца потому что это в основном народ без своего мнения которое является лишь стадом баранов которые просто идут за тем кто впереди. Они не обращают внимание на то, что происходит вокруг них, им плевать. Государство их грабит плевать, живут в говне, но им плевать, но если ты хоть что-нибудь скажешь что-то, что им не понравится, или же хотя бы косо посмотришь, то всё собирай своих пацанов, и встречаемся за гаражами.
3) Третий пункт это миф о том что казахи это очень дружный народ. НИ ЧЕРТА ПОДОБНОГО! В масштабном плане у казахов бывают конфликты на родовом уровне, поэтому они из-жа своего довольно низкого в общем плане интеллекта начинают конфликты. О какой дружбе может идти речь, если казахи не могут быть едины между собой. Даже локальная дружба друг с другом идёт с условием того, что в будущем они друг другу понадобятся. Возможно на молодое поколение это не особо то и касается, но тем кто за тридцать. если эти люди заводят знакомых, или же не дай бог дружбу (а дружбу заводят только с богатыми и влиятельными людьми) то можете быть уверенными что однажды они их о чём нибудь попросят.
4) Насчёт низкого интеллекта я не утрировал. Процентов так восемьдесят казахов являются по большей части идиотами которым лень и скучно взять в руки книгу, или же на худой конец зайти в интернет и узнать что-то новое. Также их идиотизм заключается в том, что по большей части молодые парни и девушки живут сегодняшним днём, и не думают о завтрашнем, и поэтому бабы раздвигают ноги в четырнадцать-пятнадцать лет, а дебилы парни на это ведутся. Итог тебе двадцать лет, у тебя жена и двое детей, вы живете в нищей коммуналке, а зарплата у тебя кот наплакал. Также с казахами зачастую трудно вести диалог на научные темы, поскольку опять же, они идиоты.
5) Пятый пункт чрезмерное влечение к религии (а именно к Исламу). Знайте если вы видите казаха который по поведению напоминает гопника, то знайте что он по любому верующий человек. Нет я не против религии (разве что чуть-чуть поскольку являюсь атеистом), я против верующих людей, который являются лицемерами, и при этом ещё и верующими. По большей весь контингент верующих людей среди казахов это быдло население. Они не желают проводить с другими дискуссии, и попробовать узнать чуточку, больше, и при этом попытаются навязать вам свою идею и религию. С такими людьми как по мне нежелательно вообще связываться.
6) Также шестой пункт это отсутствие цели, или же низкая мотивация. Чтоб вы понимали, у казаха к 35-40 годам лишь одна цель вкусно поесть, сладко поспать, и глубже всадить ВСЁ! никакого детского воспитания, никакого самого развития, никакого здорового образа жизни. А что семь построил? Построил. крыша над головой есть? Есть. на хлеб хватает? Хватает.
Под конец хочу сказать что это относится не всем. Есть среди казахов и нормальные люди, вот только их очень мало, и они растворяются среди других. Также среди казахов есть и плюсы, но по большей части все исчезают рядом с минусами.
Борьба жузов и растущая радикальная исламизация страны. Тайная война в степях и городах Казахстана
Мне приходилось общаться с людьми, долгое время жившими и работавшими на ответственных постах в Казахстане, и они отмечают, что экс-президенту НурсулстануНазарбаеву действительно удалось выстроить эффективно функционирующее государство, и не в последнюю очередь благодаря тому, что прибыли от нефтедобычи доходят и до рядовых граждан.
Тем не менее, не всегда гладко и с этим. Но, главное, у Казахстана есть ахиллесова пята, которая кроется в самом устройстве казахского этноса, изначально делившегося на три жуза (племенных объединения) — Старший, Средний и Младший.
Племенной национализм
У казахов есть популярная поговорка «Дай Старшему жузу посох и пусть пасет скот, дай Среднему жузу перо и пусть решает споры, дай Младшему жузу копье и отправь на врага». Сильные различия в менталитете между представителями разных жузов сохранились до сих пор.
«В Младшем жузе самая большая популяция гопников, самые приставучие менты… самый недружелюбный народ… Люди здесь агрессивны, я бы сказал — задиристы… Казахи из Чимкента (город на юге Казахстана, с 1992 году официально переименован в Шымкент, находится на территории Старшего жуза. — Авт.), подвозившие меня в районе Аральского моря (территория Младшего жуза. — Авт.), прямо говорили: «Тут варвары живут!»» — писал в 2013 году после целой серии поездок по Казахстану популярный российский блогер-путешественник Илья Буяновский aka varandej.
По словам Буяновского, казахов Младшего жуза отличает и повышенная, агрессивная ксенофобия: «Русскоязычные казахи тут — редкость…. В Аральске вечером… (путешественника. — Авт.) чуть не побили казахские подростки». Все это напоминает недавний отзыв одного моего знакомого о посещении Нормандии: «Цветных (мигрантов из Африки. — Авт.) почти нет. В портовых городах много ультраправой молодежи… Ночью меня как-то чуть не избили за попытку спросить что-то по-английски».
Аналогичные оценки высказывают и сами жители Казахстана, конечно, в более деликатной форме. «Младший жуз — это воители. У них быстрее реакция на чрезвычайные ситуации и яркий темперамент. Выходцы Старшего жуза известны своей рассудительностью, оттуда пришло много правителей. У них хорошо было развито гостеприимство… Кстати, с этим и связывают большую русифицированность севера, так как (в данном случае скорее «в то время как». — Авт.) Младший жуз с трудом шел на компромиссы с соседями», — отмечал в 2016 году «Почетный связист Казахстана» Батырбек Мусин, за полвека своей жизни поработавший в самых разных регионах страны.
Можно вспомнить, что самые громкие этнические конфликты проходили в Казахстане за прошедшие десятилетия именно на территории Младшего жуза. Это и кровавый погром чеченцев и ингушей 17 — 28 июня 1989 года в Новом Узене (на тот момент в составе Гурьевской области, с 1990 года в составе Мангистауской области), вызвавший бегство шести тысяч человек, и нападения нескольких тысяч казахских националистов на юбилейные мероприятия уральских казаков 15 сентября 1991 года в Уральске (административном центре на тот момент Уральской области, в 1992 году переименованной в Западно-Казахстанскую).
Газета «Жас Алаш» в 2009 году опубликовала выдержки из дневника омоновца, участвовавшего в подавлении волнений в Новом Узене в 1989 году: «Мне приходилось участвовать как спецназовцу во многих горячих точках. Обычно, когда мы, омоновцы, выстроившись в ряд, с автоматом в руке пускали очередь поверх голов толпы, то те сразу с шумом и гамом падали на землю, прикрывая головы руками. А здесь все было по-другому. Когда мы крикнули толпе остановиться и сделали предупредительный выстрел поверх голов, они остановились. И вдруг один из впереди идущих парней крикнул остальным: «Не бойтесь, у них резиновые пули». И тут тысячи людей, сметая ограждение, кинулись вперед. Вот теперь я лежу в больнице. Никогда не встречал такого бесстрашного народа…»
Нищета на фоне нефтедобычи
Причем, на национальные особенности накладываются и социальные. Представители Младшего жуза при Назарбаеве были оттеснены от власти в стране. Не в последнюю очередь поэтому западноказахстанские регионы поражают своей бедностью, так как влиятельные чиновники занимаются развитием только своих малых родин. При том, что именно здесь, на берегах Каспия, добывают главное богатство Казахстана — нефть!
26 июня 2006 года на центральной площади города Актау, административного центра Мангистауской области, прошел несанкционированный митинг рабочих предприятия «Мангистаумунайгаз», собравший от 200 (по официальным заявлениям полиции) до 1000 (по свидетельствам очевидцев) человек. Как писали журналисты: «Разгоряченные молодые ребята выкрикивали националистические лозунги и обещали повторить Новый Узень 1989 года. И в знак того, что это не просто угрозы, разгромили несколько кафе и магазины». Митинг был разогнан полицией, но тогда обошлось без жертв.
Только по официальным данным, 16 декабря 2011 года в Жанаозене было убито 15 (еще один человек был убит полицейскими днем позже при разгоне демонстрации протеста в поселке Шетле) и ранено 100 участников протеста. 37 задержанных были затем отданы под суд, многие получили тюремные сроки.
Ощущение национального и социального угнетения со стороны Центра, как это часто бывает, дало почву и для религиозного обособления западноказахстанских областей. В середине 1990-х годов сюда проник салафизм, известный также как ваххабизм.
Степной ваххабизм
Вероятнее всего, проник он с Северного Кавказа, где как раз в те годы наблюдался подъем неформального ислама, а промежуточным пунктом в распространении этой идеологии была Астрахань, где, с одной стороны, традиционно проживает много казахов, с другой — есть мощная диаспора, сформированная выходцами из Дагестана. Среди последних в 1996 году прибыли вытесненные из дагестанского аула Кванада члены салафитского джамаата Ангута Омарова, известного также как Аюб Астраханский. К 2000 году «астраханский джамаат» распался, но в городе одна за другой начали возникать другие салафитские группировки, многие из которых затем переходили к терактам.
Что такое салафизм? В религиоведческой литературе давно найдено удачное сравнение «пуритане ислама». Действительно, салафиты очень похожи на гугенотов XVI века, так ярко описанных Проспером Мериме в «Хрониках короля Карла IX», которые приравнивали почитание статуй и икон святых к идолопоклонству (и поэтому уничтожали их при первой возможности), запрещали танцы и пение как проявления язычества и т.д.
Причем, что интересно, центром салафизма в Казахстане уже тогда являлся Жанаозен. Однако в результате проведенной в 2005 году репрессивной кампании казахским силовикам удалось разгромить ячейки салафитов в Жанаозене и Актау, многие их лидеры были отправлены за решетку, а активистов побуждали к выезду из страны.
После этого активность салафитов переместилась в соседние Атыраускую (до 1992 года Гурьевскую) и Актюбинскую области.
В марте 2009 года в поселке Шубарши Актюбинской области начались аресты. Первым 14 марта взяли имама местной салафитской общины Азамата Каримбаева. До 2004 года Каримбаев работал в нефтяной компании, но затем уволился, возглавил в родном селе салафитскую общину и построил в Шубарши мечеть для своих единомышленников. 21 марта взяли пятерых его прихожан.
23 сентября 2009 года все задержанные получили тюремные сроки от 10 до 17 лет. Имам уже в декабре 2009 года при странных обстоятельствах погиб в тюрьме.
17 мая 2011 года в центре Актобе на проходной областного департамента Комитета национальной безопасности (КНБ, местный аналог российского ФСБ) подорвал себя 25-летний местный житель Рахимжан Махатов. Силовики сначала пытались выдать все за обычный криминал, но очень быстро выяснилось, что Махатов был членом местной салафитской общины. В апреле 2011 года Махатов и еще ряд актобинских салафитов были задержаны правоохранительными органами (позже его отпустили под подписку о невыезде), продолжалось следствие, и он решил сыграть на опережение.
Кстати, многие реально уезжали. Первое сообщение о присутствии казахов в рядах «Имарата Кавказ»* относится к 25 июля 2009 года, когда МВД Дагестана сообщило, что у пяти боевиков, убитых в ходе спецоперации близ села Агачаул под Махачкалой, найдены казахские паспорта. 5 октября 2010 года в Махачкале в ходе спецоперации подорвался на «поясе шахида» уроженец Актау Ерлан Юсупов. В феврале 2010 года в Махачкале сдались силовиками сразу четверо приехавших (самостоятельно группами по 2 человека) «на джихад» из Актюбинской области казахов.
20 апреля 2011 года в поселке Хушет под Махачкалой в перестрелке погиб уроженец поселка Сазды, что в 18 км от Актобе, Сабитби Аманов, которого называли «правой рукой» Саида Бурятского. 7 ноября 2012 года в Хасавюрте среди убитых членов бандгруппы оказался гражданин Казахстана Вадим Кадымов, как сообщалось в массмедиа Актау, завербованный ими в этом городе. И скорее все этого не единственные примеры.
Казахский фронт джихада
Джамааты боевиков возникали и в самом Казахстане. «4 мая 2011 года сотрудники ДКНБ на оживленной улице Актобе блокировали внедорожник местного жителя Есета Махуова. При обыске машины оперативники обнаружили в тайниках автомат Калашникова, пистолеты системы Макарова и ТТ и более 50 патронов к ним, а также несколько ножей», — цитата из официального сообщенияо задержании амира джамаата «Ансар ад-Дин» («Защитники веры»).
Затем мы переносимся в упоминавшийся выше поселок Шубарши Актюбинской области. 28 июня 2011 года наряд полиции также остановил здесь легковую машину, за рулем которой находился 22-летний Талгат Шаканов. В багажнике машины обнаружили несколько незарегистрированных охотничьих ружей и салафитскую литературу. Шаканова отправили в местный изолятор временного содержания.
Однако в ночь с 28 июня на 1 июля 2011 года салафиты освободили задержанного, при этом устроив настоящую охоту на всех полицейских в поселке. По официальной версии, патрульную машину расстреляли из охотничьего ружья и пистолета Макарова. Однако 4 июля 2011 года в газете «Республика» был опубликован рассказ жителя одного из соседних населенных пунктов, ссылавшегося на свою родню в Шубарши: «Врут, что у опорного пункта в автомобиле убили двух этих полицейских, на самом деле их гоняли всю ночь по поселку, двоих нашли, одного еще не нашли, и он остался жив. Полицейских убивали дома. Одного дома застали, детей и жену закрыли в другую комнату, полицейского застрелили… Другой у родственников прятался, но его тоже нашли».
В район пришлось стягивать оперативные силы и спецназ полиции со всей страны. Из той же статьи в газете «Время»: «То, что сейчас происходит в Темирском районе Актюбинской области, можно по праву назвать полномасштабной войсковой операцией. Туда стянуты практически все боеспособные полицейские силы чуть ли не со всей республики. Из Алматы прибыли краповые береты из спецподразделения МВД РК (Республики Казахстан. — Авт.) «Сункар» и спецназа внутренних войск «Беркут». В оцеплении района, где могут скрываться убийцы полицейских, участвуют военнослужащие нескольких полков полиции и Внутренних войск. Задействована имеющаяся бронетехника. Патрулированием с воздуха занимаются два вертолета Ми-8 и самолет Ан-2».
Возглавил операцию прибывший на место событий из Алматы заместитель министра внутренних дел генерал-полковник Амантай Аубакиров.
Финальный бой произошел 8 июля 2011 года в поселке Кенкияк, соседнем с Шубарши, в нем погиб один боец «Сункара» и девять боевиков. По свидетельству местных жителей, бой продолжался несколько часов, использовались БТРы и гранатометы.
Молодое поколение радикалов
С тех пор в общем-то не так-то уж много изменилось. Да, раздавлены салафитские «гнезда» в Шубарши и Актобе. И в целом протестные действия в Западном Казахстане после расстрела 16 декабря 2011 года в Жанаозене резко пошли на убыль, так как стало ясно, что власть не остановится для их подавления даже перед большой кровью.
6 февраля 2018 года КНБ Атырауской области сообщило о задержании группы салафитов, «занимавшейся в течение двух лет систематическим вымогательством денежных средств с лиц, осуществляющих международные и междугородние пассажирские перевозки по маршрутам Атырау — Астрахань, Атырау — Уральск, Атырау — Бейнеу». Понятно, что отдавать от 5 до 25 тысяч тенге с каждого водителя (а упоминается, что данью салафиты обложили порядка 200 автобусов) убеждали не только добрым словом.
Пусть чисто уголовный аспект деятельности исламских радикалов не смущает. Глава пресс-службы ДВД Актюбинской области Алмат Имангалиев на брифинге 9 июля 2011 года также описывал ликвидированную года в Темирском районе вооруженную группу салафитов как «ОПГ, которая, прикрываясь религиозными идеями, занималась кражей нефти вблизи поселков Шубарши и Кенкияка, а также совершала другие преступления корыстно-насильственного характера». Как бы, одному другому не мешает, противостояние государству, которое салафиты маркируют как неисламское и потому незаконное (от Аллаха — лишь халифат), может быть вооруженным и в плане ограблений.
Есть ощущение, например, судя по наличию в Интернете рэп-роликов, воспевающих убитых в Шубарши боевиков-салафитов как героев, что неформальный ислам в Казахстане — как и среди арабской молодежи во Франции, — постепенно входит в систему мира околокриминальной молодежи или стремящейся хотя бы казаться таковой.
Несложно представить, что в случае ослабления центральной власти, которая пока что целиком замкнута на личности Назарбаева, и падения мировых цен на нефть контроль над западноказахстанскими областями будет резко ослаблен и местные радикалы, имеющие мобилизационные ресурсы из местной исламизированной агрессивной шпаны, получат шансы если не взять власть на местах, то как минимум поучаствовать в ее дележе.
Без этого негласного, но незыблемого закона выжить в степи было невозможно. Принять путника, обогреть и накормить его – считалось обязанностью каждого казаха. Древняя традиция не забыта и сегодня.
Гостеприимство – это черта, которая в крови у каждого казаха, порой кажется, что уважение к гостям жителям Казахстана передается генетически. Не принять путника издревле был позором для семьи и всего рода, поэтому и в дальнюю дорогу наши предки отправлялись без боязни: знали, что даже если появятся трудности, их в беде не оставят.
Насколько это правда, сейчас сложно проверить. В любом случае, каноны гостеприимства закреплены даже исламом. Слово «қонақ» (в переводе с казахского – гость) происходит от глагола «қону» (остановиться, спуститься). То есть кто-то спускается к нам. Считалось, что гость – это посланник неба или Бога, с которым добрая воля приходит в твой дом. Это объясняет такой феномен как «культ гостя», широко распространенный среди степняков.
В конце XIX века российский исследователь Виктор фон Герн отмечал: «Казахи отличаются приветливостью, добродушием и гостеприимством, которое возведено у них в культ». Польский революционер Адольф Янушкевич, долгие годы проживший в Казахстане, писал, что, если казахов расселить вдоль экватора, можно обойти земной шар, не заботясь о еде и ночлеге.
У казахов, к слову, существует и своя иерархия гостей. Они делятся на 2 категории: «құдай қонақ» (божий посланник) и «арнайы қонақ» (почетный). Почетными, специально приглашенными гостями считаются старейшины аула и рода. Особенно готовятся и к приему родственников жены (құдалар). А случайным гостем, посланником Бога, мог быть любой путник, по народным поверьям, он приносил в дом удачу. Люди говорили:« Қонақ келсе, құт келер» (»Вместе с гостем в дом приходит благодать»).
В любом случае, хозяева строго соблюдали этикет принятия гостя. Вошедшего в дом не тревожили расспросами и лишними разговорами. Первым делом давали ему умыться, устраивали поудобнее на центральное почетное место (төр), угощали кумысом или чаем, кормили.
На стол гостям казахи всегда ставили самое лучшее. Даже если это был последний баран, его резали, чтобы угостить пришедшего. Голова барашка преподносилась самому почетному гостю, он мог передать ее более старшему человеку. Интересно, что голову никогда не берет тот, у кого жив отец. Гость должен разделить ее между присутствующими, соблюдая определенный ритуал, в котором сказывался древний обычай уважительного отношения к гостям, старикам, детям, близким и дальним родственникам. Аксакал дает «бата» (благословение), режет с правой стороны околощечную часть и пробует. Потом режет правое ухо и дает самому младшему в доме.
Остальных угощает, раздавая по одному кусочку, потом передает голову хозяину дома. Параллельно с головой подают бас табақ – главный, первый по значимости поднос с мясом. Его преподносят пожилым людям и особо уважаемым гостям. Есть также сый табақ (дополнительный поднос с мясом, куда можно выложить любые части), жай табақ (стандартный поднос с мясом) и жастар табағы (поднос с мясом для молодежи). Комплектовали подносы исходя из строгой иерархии. Части туши животного служили и служат своеобразными маркерами уважения к гостю. Так, жамбас (тазобедренная кость), практически приравнивался к голове. А угостив какого-нибудь почтенного человека малозначимым жіліком (суставной костью), можно было и обидеть его. К примеру, нельзя давать гостям лопатку, шейный позвонок или голень.
По окончании трапезы гость дает бата – это ответное слово-благословение. В основном его произносили аксакалы, выражая благодарность хозяевам за прием. Остатки (сарқыт) давали с собой в дорогу для детей и внуков. В народе существовал обычай түстену (гостить днем): молодые люди, побывав в гостях, нарочно забывали какую-нибудь личную вещь. Хозяин дома, понимая, что они вновь хотят отобедать у него, приглашал их на званый обед.
О казахском гостеприимстве есть даже легенда. Пришло время аксакалу умирать, и он пригласил для беседы трех своих сыновей.
– Дети, – сказал он им, – я умираю. Оставляю вам все свое богатство, которое вы должны разделить на четыре части.
– Почему на четыре, – удивились сыновья, – ведь нас трое?
– Четвертую часть своего состояния я оставляю вашему гостю, – ответил мудрец. – Пусть он найдет у вас приют, ласку и обильное угощение. И если гость из скромности будет отказываться от пищи и питья, скажите ему, что он ест и пьет свое.
У наших современников в силу нехватки времени специально ходить по гостям получается не часто. Но традиции гостеприимства не забываются. Даже если забежишь в дом к казахам буквально «на минутку», то хозяева обязательно предложат угоститься чем-нибудь со стола, на крайний случай – отщипнуть и съесть кусочек хлеба («нан ауыз тию»). Отказаться нельзя – это будет неуважением к домашнему дастархану.
