Что такое духовный опыт
Духовный опыт
Вы спрашиваете, какой методике нужно следовать, чтобы превратить интеллектуальный поиск в живой духовный опыт.
Прежде всего необходимо постараться сосредоточить свое сознание внутри себя. Обычно человеческий ум активен на поверхности, которая вуалирует истинное «Я», освободить и преобразовать природу.
И наконец, при всех препятствиях, там, где затруднено личное усилие, может вмешаться помощь Учителя и осуществить то, что нужно для осознания или для необходимого непосредственного шага.
Можно сосредоточиваться в одном из трех центров, которые наиболее доступны для садхаков или дают наилучший результат. Способностью сосредоточиваться в сердечном центре открываешь этот центр, а силой устремленности, любви, бхакти, преданности срываешь покров, который скрывает и прячет душу, и позволяешь ей, или психическому существу, выступить вперед, чтобы руководить умом, жизнью и телом, обратить и открыть их все полностью к Божественному, устраняя все то, что противоречит такому обращению и раскрытию.
Способность сосредоточиваться между бровями способствует раскрытию центра в середине лба, освобождает внутренний разум и видение, внутреннее или йоговское сознание и его свойства и силы. Из него также можно открыться вверх и воздействовать на низшие центры; но опасность этого пути состоит в том, что можно оказаться в плену у ментальных представлений о духовности и не выйти из них к свободному и интегральному духовному опыту и знанию, к интегральному изменению существа и природы.
Религиозный опыт
В различных религиозных традициях существует множество названий и описаний религиозного опыта:
Содержание
Определения
Определение Уильяма Джеймса
Психолог и философ Уильям Джеймс в книге «Многообразие религиозного опыта» описал четыре основные характеристики религиозного/мистического опыта [5] :
Определение Нормана Хабеля
Определение Ричарда Суинбёрна
Философ и православный богослов Ричард Суинбёрн (англ.) русск. в своей книге «Вера и разум» сформулировал пять категорий, на которые делится религиозный опыт:
Суинбёрн также предложил два принципа для оценки религиозного опыта:
Классические определения
Экстаз — при экстатических переживаниях человек ощущает, что его Душа или дух покидает тело. Содержание экстатических переживаний состоит в путешествиях по иным мирам, в которых приобретается знание о высших реальностях, в том числе и о загробном мире. Этот тип религиозного опыта характерен для шаманов.
Объяснения религиозного опыта
Религиозные и мистические воззрения
В индуизме
В буддизме
В суфизме
Духовный путь суфиев состоит из трёх этапов в соответствии с традицией, опирающейся на слова Мухаммада: «Шариат – мои слова, тарикат – мои дела, хакикат – мои внутренние состояния». Шариат, тарикат и хакикат взаимосвязаны.
В христианском мистицизме
В исихазме
В XIV веке возможность постижения Бога была оспорена монахом Варлаамом из Калабрии, который, хотя формально и принадлежал к православной Восточной Церкви, получил схоластическое образование и критиковал исихазм, основываясь на рационалистической философии. Григорий Палама выступил в защиту исихазма, и после длительной богословской дискуссии учение Варлаама было осуждено Восточной Церковью как еретическое.
В неоплатонизме
Неоплатонизм представляет собой современный термин для обозначения религиозной и мистической философии, сформировавшейся в III веке на основе платонизма.
Неоплатонизм постулирует, что душа должна вернуться к высшему Благу тем же путём, каким она низошла из него. Прежде всего ей нужно вернуться к самой себе. Это достигается практикой добродетели, нацеленной на уподобление Богу и ведущей к Богу. Практика аскезы делает человека более духовным и стойким существом, освобождая его от грехов. Но стать безгрешным недостаточно, поскольку конечная цель состоит в слиянии в Богом (энозис (англ.) русск. ). Эта цель достигается созерцанием первозданного Сущего – Единого (Блага), – в мистическом экстазе.
Душа может постичь первозданное Сущее и приблизиться к нему лишь в состоянии полного покоя и смирения. Поэтому ей необходимо пройти через духовную подготовку. Начав с созерцания материальных вещей, душа уходит внутрь себя и погружается в глубины, откуда для неё становится достижимым мир идей (нус). Но и там она не находит Единое. Путём концентрации и напряжения, пребывая в тишине и забыв обо всех вещах, душа обретает способность созерцать Бога, основу бытия, источник всех существ, начало души. В этот момент она испытывает высочайшее неописуемое счастье, слившись с божественным и купаясь в сиянии вечности. Порфирий сообщает, что Плотин за время их шестилетнего общения четыре раза пережил мистическое единение с Богом.
История современных научных и религиозных воззрений
В XX-XXI вв. мистический опыт испытывали многие выдающиеся учёные, и это оказало значительное влияние на их научные воззрения. Южноафриканский философ Джон Финдли (англ.) русск. в своей книге «Логика мистицизма» выразил важность исследований мистического опыта в следующих словах [26] :
Современные академические исследования религиозного опыта
Вслед за теологами и философами религиозный опыт стали исследовать представители различных отраслей науки – религиоведы, психологи, историки, антропологи, социологи и др. [28]
Средства вызова религиозных переживаний
Духовный опыт человечества
«Управление общеобразовательной организацией:
новые тенденции и современные технологии»
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Описание презентации по отдельным слайдам:
Духовный опыт человечества Северо – Казахстанская область Тайыншинский район Димитровская ОШ Иванова Г.В., Бойко Е.В. 2013 год
«Первая ступень всякого творчества – есть самопознание» М. Пришвин
Душа каждого человека – зародыш прекрасного цветка, но расцветёт ли она, зависит от духовности воспитания и образования, полученного человеком в семье и школе. О необходимости духовно-нравственного воспитания с яркой очевидностью говорят наши дни. Чем больше ребёнок развивается, чем больше он впитывает и начинает ощущать всё богатство и разнообразие нашей культуры, тем больше у него возникает вопросов духовного характера, тем больше он задумывается над смыслом жизни. Воспитание в ребёнке сильной личности невозможно без духовно- нравственной базы. Если человек научится мудрому отношению к страданиям и испытаниям, он станет сильной личностью в полном смысле этого слова.
Из страны детства все мы уходим в большую жизнь, насыщенную радостью и страданием, минутами счастья и горя. Способность радоваться жизни и умение мужественно переносить трудности закладывается в раннем детстве. Дети чутки и восприимчивы ко всему, что их окружает, а достичь им нужно очень многое. Чтобы стать добрыми к людям, надо научиться понимать других, проявлять сочувствие, честно признавать свои ошибки, быть трудолюбивыми, удивляться красоте окружающей природы, бережно относиться к ней. Конечно, трудно перечислить все нравственные качества человека будущего общества, но главное, что эти качества должны закладываться сегодня. Очень хочется, чтобы детство наших детей было счастливым. И нам, взрослым, важно найти гармонию между нашей взрослой успокоенностью и ребячьей взволнованностью, чтобы не погасли искорки доверия и взаимопонимания в глазах наших детей.
Жизнь- это миг, береги её! Где скажите есть такая сила. Чтоб природы силы превозмочь? Знаю, есть такая сила! Сила красоты и жизни, Сила моря, Сила рек, Сила крыльев орла, Сила твоя… Задумайся над этим… Посмотри на мир. Мгновенье пролетело… Этого больше никогда не повторится… Помни это…
«Страна Самопознания» стремится раскрыть нам тайны о том, кто такой «человек» и каким он должен быть. Эта удивительная страна рассказывает нам, что у человека, кроме его физической силы, есть иная, другая сила. Это – духовная сила, внутренняя сила человека. Внутренняя сила человека крепче стали. Благодаря этой силе человек всегда стремится к совершенству, у него появляется больше возможностей стать необычной личностью – творцом гармонии и мира.
Все это – бесценный духовный опыт человечества, его знания. Эти знания вы и приобретете на уроках «Самопознание», которые расскажут о мире, в котором мы живем; посоветуют, как нужно жить в мире, какими нужно быть, чтобы тебя любили, чтобы тебе доверяли, хотели с тобой дружить, просили тебя о помощи. Уроки «Самопознание» научат нас познавать мир и использовать свои знания для утверждения на Земле Любви и Добра. Уроки «Самопознание» – это уроки Любви, Мира, Света, Добра, Справедливости и Милосердия.
Предмет «самопознание», разработанный Сарой Назарбаевой, становится обязательным и в школах, и в вузах РК. введение нового учебного предмета необходимо для «морально-духовного развития подрастающего поколения».
Биография Сары Алпысовны Назарбаевой Сара Алпысовна Назарбаева родилась 12 февраля 1941 года в селе Кызыл-жар Карагандинской области. В 1962 году вышла замуж за Н.А. Назарбаева, имеет трех дочерей, внуков, правнуков.
Окончила завод — ВТУЗ при Карагандинском металлургическом комбинате, экономист, почетный профессор КазГу (2000 г.) После окончания ВТУЗа работала на Карагандинском металлургическом комбинате, ПО «Карагандауголь». С февраля 1992 года — создатель и президент республиканского детского благотворительного фонда «Бобек». Фонд оказывает реальную помощь обществу в решении проблем, связанных с обеспечением прав и законных интересов подрастающего поколения, нравственно-духовным образованием и воспитанием детей.
Республиканский фонд «Бобек» организовал во всех регионах республики детские фонды по поддержке и оказанию помощи детям-сиротам, инвалидам, детям из многодетных семей. С июля 1994 года — президент фонда «SOS-детские деревни Казахстана» (Филиал Австрийского фонда «Киндердорф Интернациональ»). С марта 1999 г. — председатель попечительского совета благотворительного фонда «Демография».
Сара Назарбаева — автор ряда книг: «Педагогические проблемы укрепления и развития здоровья учащихся, их нравственного воспитания с использованием системы „Детка“ Порфирия Корнеевича Иванова» (1999); «Здоровье человека и система П.К. Иванова «Детка» (1999, в соавторстве); «Путь к себе. Учение Порфирия Корнеевича Иванова как метод воспитания здоровой личности» (1999); «Этика жизни» (2001); «С любовью» (2001).
Сара Алпысовна Назарбаева за неустанный труд в сфере защиты прав детей-сирот и инвалидов награждена: Орден Дружбы (Достык) І степени (декабрь 2001 год); Лауреат Международной премии «Золотое сердце» (май 2006 год); Золотая медаль им. Чингиза Айтматова (ноябрь 2003год) — за вклад в философию самопознания и культуру чтения; Памятная медаль Детского фонда ООН — ЮНИСЕФ (декабрь 2007 года); Международная премия Всемирной организации здравоохранения им. Ихсана Дограмачи; Золотая медаль международного фонда «SOS-Киндердорф» (1999 год) — за особые заслуги в решении вопросов детей-сирот; Международная премия «Unity»;
Сара Назарбаева — лауреат Международной премии Всемирной организации здравоохранения, премии «Курманджан Датка» — за плодотворную деятельность в области охраны здоровья, Почётный работник образования Республики Казахстан; Лауреат Межгосударственной премии «Звезды Содружества» (2010 год).
Семья Сары Алпысовны. В 1962 году вышла замуж за Нурсултана Назарбаева. Имеет трех дочерей: Даригу, Динару и Алию.
«Страна Самопознания» – необыкновенная, сказочная страна. В этой стране хранятся бесценные сокровища человечества – нравственно-духовные ценности. Благодаря этим ценностям Человек на протяжении нескольких тысячелетий не перестаёт мечтать, дерзать, творить и созидать. Эти ценности остаются путеводными маяками и сегодня. Они, как бесценные жемчужины, украшают твою жизнь и твой мир, жизнь твоей семьи, жизнь твоих друзей, жизнь твоей Родины, твоей планеты.
Курс повышения квалификации
Дистанционное обучение как современный формат преподавания
Курс профессиональной переподготовки
Технология: теория и методика преподавания в образовательной организации
Курс повышения квалификации
Педагогическая деятельность в контексте профессионального стандарта педагога и ФГОС
Ищем педагогов в команду «Инфоурок»
Номер материала: 58707040403
Не нашли то, что искали?
Вам будут интересны эти курсы:
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.
Учителя о ЕГЭ: секреты успешной подготовки
Время чтения: 11 минут
Число участников РДШ за 2021 год выросло в три раза
Время чтения: 2 минуты
В России разработают рекомендации по сопровождению студентов с ОВЗ
Время чтения: 2 минуты
В Липецкой области начинающие педагоги получат 120 тысяч рублей
Время чтения: 0 минут
В Госдуме предложили продлить каникулы для школьников до 16 января
Время чтения: 1 минута
Учителя о ЕГЭ: секреты успешной подготовки
Время чтения: 11 минут
В Минпросвещения рассказали о формате обучения школьников после праздников
Время чтения: 1 минута
Подарочные сертификаты
Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания, берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом администрации сайта через форму обратной связи.
Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой зрения авторов.
Глава 2. О духовности религиозного опыта
Человек есть по существу своему живой, личный дух; и религиозность есть состояние духовное.
Это, с виду, самоочевидное и бесспорное утверждение на самом деле нуждается в раскрытии и углублении, может быть, даже – в доказательстве, потому что в действительности люди очень часто не наполняют его смыслом и жизнью и пытаются быть «религиозными» вне духа и духовности. А это ведет к тягостным и опасным последствиям.
Человек есть личный дух. Напрасно он сам стал бы определять себя как «это тело», или как «это живое тело», или хотя бы как «это одушевленное тело». Он скоро убедился бы в том, что он этим не обозначает и не постигает своего главного естества, того самого, которое в нем пытается уловить, указать и постигнуть самого себя. Человеку следует искать себя не среди вещей и объектов, о которых он мыслит, а в той «субъективной» глубине, которая сама спрашивает, испытывает, желает, мыслит, воображает и чувствует. А в этой «субъективной» глубине своей человек есть живой, личный дух.
На прямой вопрос, что такое есть «человеческий дух», можно дать много ответов: многие из них будут верны в своей указующей и описывающей силе, но они станут убедительными только для того, кто покроет их своим собственным, живым, созерцающим опытом. Надо найти начало духовности в самом себе; много раз проверить и убедиться в том, что найденное – найдено верно; и затем утвердить свое собственное, подлинное естество в этой духовной сфере; и после этого уже не бродить по случайным «окрестностям» своего существа, сомневаясь в бытии своего духа, а жить из своего духа, созерцая свои «окрестности» оком озабоченного строителя и хозяина.
Дух есть самое главное в человеке. Каждый из нас должен найти и утвердить в себе свое «самое главное» – и никто другой заменить его в этом нахождении и утверждении не может.
Дух есть сила личного самоутверждения в человеке, – но не в смысле инстинкта и не в смысле рационалистического «осознания» состояний своего тела и своей души, а в смысле верного восприятия своей личностной самосути, в ее предстоянии Богу и в ее достоинстве. Человек, не осознавший своего предстояния и своего достоинства, не нашел своего духа.
В виду этого можно было бы сказать, что дух есть живое чувство ответственности. Нашедший его в себе и утвердившийся в нем – ведет духовную жизнь.
Человек, испытывающий свое предстояние Богу, свое достоинство и свою ответственность, несет в себе живую волю к Совершенству. Поэтому дух можно было бы определить как волю к Совершенству – а также к совершенствованию – в самом себе, в своих деяниях и во внешнем мире.
Эта воля предполагает способность узнавать лучшее, отличать худшее и дурное, видеть Совершенное и принимать его. Поэтому дух есть дар очевидности.
Верное отношение к Совершенству есть отношение любви и служения. Поэтому дух можно было бы описать как способность к бескорыстной любви и к самоотверженному служению.
Все эти дары дают человеку способность верно управлять собой и верно строить свою жизнь. Поэтому дух есть сила личного самоуправления, и первым проявлением ее является духовный характер человека.
Вот почему правы те, которые связывают дух с идеей свободы. Дух есть дар свободы, данный человеку в зачатке от самой природы; в то же время он есть живая сила самоосвобождения и в заключительной стадии (вероятно – посмертной) – полнота личной свободы.
После всего этого будет понятно, если мы определим дух как потребность священного и как радость верного ранга; если мы опишем его как дар молитвы, как силу поющего сердца и как жилище совести; если мы обозначим его как месторождение художественного искусства; как источник правосознания, истинного патриотизма и национализма, как главную основу здоровой государственности и великой культуры.
В действительности дух есть – все это сразу. Но это надо непременно испытать и увидеть самому: необходимо духовно прозреть. Слепой не может осмыслить и принять учение о живописи. Теория музыкальной эстетики не даст ничего глухому. Человек, не живущий духом и не созерцающий из него, – отвергнет все эти описания, как «отвлеченные», «произвольные» и «неясные». В действительности же они ясны, точны, предметны и конкретно-жизненны. Развернуть и обосновать их можно только в особой «философии духа и характера» или в целом ряде сочинений. В них заложено цельное и стройное миросозерцание. В настоящем же исследовании все это дается только как указание на то родовое гнездо, в котором можно и должно искать и найти подлинный религиозный опыт. Это есть как бы «линия», очерчивающая исследуемый нами предмет: ибо религия есть от духа и религиозный опыт есть состояние духовное.
Попытаемся проследить эту «линию» внимательно и детально.
Тот, кто добивается религиозного опыта, – не на словах, а на деле, не для игры в «запредельное» и «таинственное», а во всей его предметности, строгости, и, может быть, страшности, – тот должен больше всего опасаться подмены его всем, что есть поддельного, фальшивого, извращенного и снижающего. Все это грозит человеку особенно в сфере религии и искусства, т.е. в тех областях, где главными органами являются чувство и созерцание, и где поэтому трезвение и очищение необходимы на каждом шагу. Однако в искусстве к трезвению побуждает до известной степени уже тот естественный «материал», из которого оно творится: эстетическая материя имеет свои, внутренние, скрытые в ней законы, с которыми необходимо считаться (см. мою книгу «Основы художества. О совершенном в искусстве». Рига, 1937г. – И.И.). В религии же этих законов чувственной материи нет. В религии внутренний мир человека стремится «отвязать» свое чувство и свое созерцание от внешнего мира и его закономерностей, для того, чтобы свободно видеть и чувствовать иное, реальнейшее и лучшее. И эта «отвязанность» несет с собой множество опасных возможностей и уклонений; и прежде всего – опасность внутреннего разнуздания и беспредметности (см. гл.4, гл.13 и гл.14). Именно поэтому в борьбе за подлинный религиозный опыт необходимо трезвение и очищение; а также – великое чувство ответственности и дисциплинированная сила суждения. Понятно, что всем этим будут располагать только исключительные натуры и что множество людей, не располагающих этими умениями и силами, будет легко становиться жертвой нетрезвой фантазии и неочищенного чувства. Вот откуда в истории религий такое обилие мнимых откровений, ложных видений, фальшивых учений, странных, диких обрядов и всевозможных извращений. История человеческой религиозности есть по истине история человеческих блужданий и падений.
Итак, религия есть от духа и религиозный опыт есть духовное состояние. Поэтому все, что сказано о духе и духовности, является определяющим для религиозного опыта.
Религия есть самое реальное в жизни верующего; и религиозному опыту принадлежит главное значение и главное место в душе человека. Всюду, где религия является делом «случайного интереса», «моды», «салонного увлечения», или же делом любопытства и развлечения, или, еще хуже, делом практической пользы, расчета и спекуляции, или же, самое худшее, делом похоти и сладострастия, – всюду она низводится и совлекается, она теряет свой духовный ранг и перестает быть религией. «Главное» есть ценнейшее, важнейшее, мера блага, критерий решений, движущая сила личной жизни. «Самое главное» есть все-определяющее и все-превозмогающее. Тут нет места для «случайного» интереса Побуждения «моды» здесь мертвы и безразличны. «Салонное увлечение» прямо указывает на отсутствие действительной религиозности. Вот почему спиритизм никогда не был религией для большинства, а «религиозные журфиксы» никогда не создавали ничего, кроме пошлости. Религией нельзя развлекаться; она не может быть предметом любопытства, этого поверхностного заглядывания безразличным, но жаждущим развлечения глазом души. Все эти гностические игры в «тайну» и «таинственность», весь этот обостренный интерес к жутким рассказам о привидениях, к темам Эдгара По, к «мистике», к «магии», к «волхвованию», к «черной мессе»; все эти общественные попытки «организовать чудеса», устраивать денежную помощь во исполнение «усердных коллективных молитв» и так далее, и тому подобное, – все это попытки подделать утраченную религию, злоупотребить ее священными развалинами, воспользоваться ее черепками и обойтись без нее. Люди творят фальсификацию, обманывают то себя, то других, а может быть, – и себя, и других, и не стыдятся этого. И это отсутствие благоговения в обхождении со Священным роднит их странным и страшным образом с теми, которые, подобно «амальриканцам» и хлыстам, превращают религиозность в сладострастие и принимают оргиастический подъем за духовный. Современная «мистика» с ее бессильными блужданиями, гностическими рецепциями и эротическим кокетством с самого начала была сродни хлыстовству всех времен и народов.
Религиозный опыт начинается с верного обретения своей собственной духовности, своей лично-духовной самосути в ее предстоянии Богу и в ее достоинстве. Сущность религиозного опыта состоит в обращении к Богу; но именно обращение к Богу делает человека духом. Обращаясь к Богу, человек испытывает себя «предстоящим», и душа его осязает трепет и благоговение. Благоговение есть проявление духовности, дар духа и признак духа. Человеку естественно испытывать сокровенный трепет, обращаясь к Богу; и этот трепет свидетельствует о его духовности. Человек, не знающий этого, лишен духа. Он никогда не поймет того первичного явления религиозности, в силу которого душа человека, обращаясь к Богу, испытывает свое недостоинство и именно этим испытанием своего недостоинства утверждает свое духовное достоинство. Это не игра словами и не парадокс. Человек есть дух. Именно постольку, поскольку в нем пробудилась и живет жажда Священного, т.е. жажда непререкаемо-ценного и таинственно-высшего; перед этим Священным душе естественно ощутить свое недостоинство; но именно это ощущение открывает ей горизонты вверх и вглубь, выводит ее из пошлого измерения жизни и утверждает ее духовное достоинство.
Настоящая религиозность предполагает в человеке (или соответственно сообщает ему) чувство предстояния, трепета, благоговения и собственного несовершенства. Человек созерцает Бога; именно от этого в нем возникает чувство ранга. Чувство ранга входит в самую сущность религиозного акта. Человек, лишенный этого чувства, не может иметь религии. Вместе с угасанием этого чувства в человечестве угасает и его религиозность; и религия угаснет совсем в тот миг, когда последний человек восстанет на идею священного и на идею ранга. Напротив: испытав свое недостоинство и приняв идею ранга, человек утверждает свою духовность и научается радоваться верно постигнутому рангу. В XVIII и XIX веках люди сделали мнимое открытие, будто идея ранга лишает человека свободы и делает его рабом; они поверили в это и постольку погасили свою духовность, заменив ее мнимой «свободой», т. е. беспринципным умствованием и безранговым, а потому и безрелигиозным созерцанием мира. Мудро и прозорливо писал об этом Томас Карлейль. Но с тех пор этот процесс шел все дальше и дальше; и ныне в мире есть множество людей, совсем утративших духовность и неспособных к религиозному опыту.
В связи с этим в человечестве поколебалось и чувство ответственности. Это чувство есть вернейший признак духовности. Человек, умеющий трепетно и благоговейно предстоять, сумевший утвердить свое духовное достоинство через жажду священного и познавший радость верного ранга, уже научился чувству ответственности и вступил в сферу религиозного опыта, совершенно независимо от того, принял ли он какой-либо догмат или остался с протянутой и пустой рукой.
Подобно чувству ранга – чувство ответственности принадлежит к первичным, аксиоматическим проявлениям духовности и религиозности. Дух есть творческая энергия, ему естественно вменять себе совершаемое и отвечать за совершенное. Религиозно-предстоящий человек сознает в себе эту духовную энергию и чувствует ее связь с высшим, священным планом бытия Вступление в этот план, приобщение к нему и к его реальностям – обостряет в человеке трепетное чувство своего недостоинства-достоинства и вызывает в его душе то благоговейное осторожно-совестливое внимание, о котором когда-то писал применительно к религии Цицерон (поскольку слово «religio» производится от «relegere», оно выражает совестливость, боязливость, осторожность, боязнь, мучение, беспокойство совести, т.е. чувство ответственности и лишь в дальнейшем – богопочтение, богослужение, религию, веру; см. у Цицерона De natura deorum. II, 28, ср. там же 72 и др. – И.И.). Приобщаясь к высшему, человек испытывает повышенное чувство ответственности. Именно поэтому религиозность всегда была настоящим источником этого духовного самочувствия, без которого на земле невозможна никакая добродетель, никакая культура и никакая государственность.
Без чувства ответственности невозможен и самый религиозный опыт. Вступая в сферу Божественного, человеку естественно собирать свои силы и относиться критически к своим слабостям, неумениям и неспособностям: он становится благоговеен, а потому осторожен и совестлив, может быть, даже до робости; он боится не увидеть, не постигнуть, стать помехой, исказить Он взыскивает с себя, помнит свою малость и величие своего Предмета; и все это выражается в повышенном чувстве ответственности.
Тот, кто ищет религиозного опыта, нуждается в изведанном и закаленном чувстве ответственности, потому что он вступает в ту сферу, где обитает и обретается само Совершенство. Воля к Совершенству есть основная сила духа и основное побуждение всякой истинной религиозности Человек, принципиально отрицающий возможность отличать «добро» от «зла», объективно-лучшее от объективно-худшего, – загораживает себе всякий доступ к духу, к духовной культуре, к философии и к религиозному опыту. Если все «условно» и «относительно», если всякая истина зависит от «субъективного признания» и человек имеет дело только с произвольно-допущенными «содержаниями сознания»; если реальное не может приобщаться к Совершенству, а Совершенное не реально и не может реализоваться; если человеку Совершенство вообще недоступно, – тогда дух и духовная культура суть пустые представления, тогда Бога «нет» и религиозный опыт невозможен. Религиозный опыт есть опыт Совершенства, приобретаемый на путях сердечного созерцания. И обращение к нему есть уже начало молитвенного зова или молитвы.
Человек, одушевленный волей к Совершенству, – зовет Его; и этот зов есть уже молитва. Человек, предстоящий Священному с трепетом и благоговением, находится в состоянии молитвы, даже и тогда, когда он сам не знает, кому и чему он молится, и когда он ни о чем не просит и не произносит никаких слов (см. гл.22 «О молитве»). Сердце его поет, а поющее сердце человека имеет особенную силу и особое вдохновение: оно само есть одна из главных и драгоценных реальностей мироздания Вот почему дух может быть обозначен как «дар молитвы» и как «сила поющего сердца». И вот почему настоящий религиозный опыт открывается, дается и пребывает на духовном уровне: он как бы «выражается на языке» молитвы и поющего сердца. Религиозность, не достигающая этого уровня, есть только зачаток Религиозность, теряющая этот уровень, иссякает и прекращается.
Сила поющего сердца (см. мою книгу «Поющее сердце»; напечатана только по-немецки: «Das verschollene Herz» – И.И.) объясняется сочетанием душевно-духовной концентрации и легкой, творческой текучести чувства (вдохновения). Сосредоточение сил и состояние вдохновения отверзают человеку его духовное око и дают ему способность верно видеть Священное и подлинно созерцать, узнавать Совершенное. Отсюда – религиозная очевидность, этот лучший и необманывающий источник веры. Без очевидности – вообще невозможна духовная жизнь человека: не умеющий узнавать объективно лучшее, объективно совершенное, не будет ни жить им, ни домогаться ею, ни осуществлять его. Так обстоит дело во всех сферах духа: в знании, в совестном делании, в художестве и в праве. Но особенно обстоит так – в религиозном опыте. Человек со слепым сердцем не узнает Совершенного и не увидит Бога; не увидев, не уверует; не уверовав, не предастся и не приобретет религиозного опыта. Религия от духа; она живет духовной очевидностью; и если люди разлюбят этот дар, отвернутся от него, осмеют его и утратят его окончательно, то в их культуре умрет священная сердцевина, культура их перестанет быть духовной и прекратится, как культура, вообще. Кризис современной религии и религиозности есть прежде всего кризис духовной и религиозной очевидности; этот кризис был подготовлен средневековой эволюцией ума и воли и разразился в восемнадцатом и девятнадцатом веках.
Было бы, однако, совершенно неверно представлять себе духовность и религиозность как состояния чисто созерцательные, а не деятельные. Дело не сводится к тому, что Совершенное является предметом желания, искания и восприятия. Оно становится центром деятельной любви.
Дух есть начало не только пассивно-воспринимающее, но и творческое. Религиозный опыт отнюдь не сводится к «мистическому созерцанию», он есть сверх того вдохновенный труд и напряженная жизненная борьба. Увидеть Совершенное можно только сердцем, это значит «узнать» его и полюбить его. Христианину этого не нужно доказывать: именно так первые ученики и последователи Христа узнавали Его сердцем; они полюбили Его беззаветно и бескорыстно, узнавая в Нем Сына Божия и начиная этим свое новое и самоотверженное служение Это было естественно и необходимо, это бывает во всякой духовной религии Видящий Совершенное отличает его от несовершенного, а так как дух есть начало энергии – творческая сила, активная воля, – то ему естественно и неизбежно скорбеть о несовершенном и радеть о победе Совершенного. Верующий пассивно и предающийся блаженству бездеятельного созерцания – не любит, а наслаждается; не горит, а тлеет; не творит, а безразличествует; не служит, а упояется, не поборает, а уклоняется. Это религиозность недуховная, а душевная, ибо душевное наслаждение в ней является преобладающим побуждением; правда, оно уже осмыслено и обосновано в духовном отношении, но оно пребывает в начальной стадии и не оправдывается ни глубиной воли, ни цельностью творчества Сколь далеко от этого творчески-напряженное делание православно-восточной аскетики!
Дух есть не только энергия видения, но и энергия действования; он есть концентрация сил не только для восприятия Совершенного, но и для осуществления его Для этого человеку дается дивный орган, именуемый совестью. По своему строению акт совести есть акт иррациональной духовности, слагающийся из любви к Совершенству и из воли к совершенству: любовь дает видение и порыв, воля дает энергию действия и дисциплину выполнения. При этом обе эти компоненты настолько сближают совестное переживание с религиозным опытом, что грань между тем и другим становится часто неуловимой Вот почему все духовные религии приводили в движение совестную глубину души и поднимали нравственный уровень верующих; и обратно: почти все люди великой совести, – деятели и мыслители, подвижники и философы, – приводились своим совестным актом к религиозному опыту и характеризовали голос совести как нечто божественное. Можно сказать, что настоящая религиозность, как идущая от духа и одухотворяющая человека, находится в существенной и необходимой связи с желанием совершенствования» видеть лучше, постигать больше, созерцать глубже, чувствовать тоньше, любить горячее быть добрее, действовать вернее, обходиться с людьми любовнее и справедливее, служить самоотверженно, судить праведно, творить все творимое – как можно совершеннее Это и не может быть иначе- религиозность есть прежде всего живая и искренняя воля к совершенству, а эта воля должна неизбежно захватить все существо человека и привести в движение все стороны его души, все сферы его деятельности Настоящая религиозность оплодотворяет все духовные силы человека: и совестную культуру, и художественное творчество, и глубочайшие корни его правосознания, и его национальное самосознание, и его патриотическое чувство, и его государственное строительство. Глубокая религиозность пробуждает дух и приводит его в движение; пробужденный дух ищет совершенства и начинается культурное цветение религиозно-захваченного народа. Это культурное цветение будет тем богаче, тем глубже, тем длительнее, чем более религиозный опыт народа будет верен своему духовному естеству, т.е. чем увереннее он будет искать не силы, а совершенства, не власти, а любви, не пользы, а Бога. Ибо в последнем счете и в глубочайшем корне вещей жизненность и прочность человеческих начинаний зависит от их духовной верности.
И вот, возвращаясь к личному духу человека, надо признать, что его главное призвание и отличительная способность состоит в самостроительстве и самоуправлении. Воспитывать человека значит приучать его к самостоянию и самообладанию во всех областях жизни. Человек созрел тогда, когда он научился самостоятельно наблюдать, исследовать и мыслить; когда он приобрел способность ставить себе жизненные цели и удачно осуществлять их верными средствами; когда он выработал себе характер, т.е. систему необходимых духовных актов: акт совести, акт миросозерцания, акт волевого самоуправления, акт правосознания, акт дисциплины и др.
Человеческий дух по самому существу своему есть самостоятельный творческий центр, центр любви и созерцания, совестная воля; субъект права; созерцающий художник; верующее сердце; Божий слуга. В этом состоит самая природа духовности, в этом призвание и достоинство человека. Рабовладение и в частности римское рабовладение («servus est res») пыталось обойти этот закон человеческого естества – и должно было признать и исправить свою ошибку Человек есть личность и призван утверждать и развивать в себе личное начало: т.е. стать в порядке мироздания духовно-изволяющим и излучающим центром Иными словами – свободным существом.
Дух человека свободен уже от природы; но свобода эта дается ему в зачаточном виде
Свобода состоит совсем не в изъятии от законов причинности, воздействия, влияния, наследственности, эволюции, истории и т.д., а в способности возобладать над этими законами, овладеть ими и подчинить их своим духовным целям. Это не есть свобода «индетерминизма», о которой люди мечтают только по недоразумению и которая оказалась бы чрезвычайным бедствием, одарив их ужасными дарами метафизического произвола, невоспитываемости, непредусмотримости, невменяемости, хаотической капризности и полной непригодности к участию в прекрасном космосе и в Царстве Божием. Духовная свобода обозначает не «индетерминизм», а власть над причинами, силу в детерминировании и способность добровольно и цельно определять себя к путям Совершенства. Весь смысл человеческой жизни состоит в том, чтобы свободно восхотеть Божественного и свободно определить себя к Его путям. Но именно в этом состоит и сущность настоящей религиозности.
Дух есть дар выбора, предпочтения и самоопределения. Этот дар дан в зачатке каждому человеку. Он крепнет и разрастается от пользования им. Дар свободы растет в процессе самоосвобождения; он может и должен стать сущим духовным искусством; он может привести человека к полноте свободы – в Боге.
Настоящая религиозность состоит в свободном восхождении человека к Богу. Настоящее откровение состоит в том, что Бог зовет к себе человека – через полноту духовной свободы к полноте единения с Ним. В этом духовная религиозность: она состоит в духовном самоосвобождении человека. Это самоосвобождение мыслится во всех великих религиях как очищение. Именно поэтому проблема религиозного «катарсиса» имеет в них столь важное, можно сказать, центральное значение (см. гл.15 «О религиозном очищении»).
Такова в общих чертах природа духовной религиозности.
Все это можно было бы свести к кратчайшим формулам: религиозный опыт родится из свободной любви к Совершенству; в основе каждой духовной религии лежит благоговение перед Священным, живое чувство ответственности и свободное приятие предметно-верного ранга. С этого все начинается. Это суть необходимые условия.
Но именно этим объясняется религиозный кризис наших дней.
Грозная беда постигла современное человечество: оно расшатало духовные основы своего бытия, заглушило в себе главную религие-творящую силу духа – сердечное созерцание и растеряло свои святыни. Вследствие этого отмирает священная сердцевина его культуры: его жизнь становится бесцельна; его творчество утрачивает свои высшие цели; его благие цели становятся скудны и немощны; его влечения – низменны, необузданны и злобны. И чем дальше идет время, тем более люди становятся слабыми в добре и сильными во зле; и предел этого разложения – еще не виден.
Это разложение прекратится и этот предел установится, но не ранее, чем в сердцах возродится живое и глубокое чувство священного, а вслед за ним и другие условия истинной религиозности. В душах иссякли благодатные источники богосозерцания; они должны вновь забить ключом. Современные люди как бы ослепли для Божиих лучей, пронизывающих мир; им необходимо вновь прозреть. Отвлеченный рассудок, выдавая себя за «разум», восстал против живой тайны Божией; ему предстоит опомниться, смириться и преобразиться в верующий разум. Божии лучи опять засияют человеку с очевидностью; но для этого ему предстоит очиститься в страданиях и унижениях. Этот процесс уже начался и совершает свое назначение.
Человечество растеряло свои святыни. Они не исчезли и не перестали быть; они по-прежнему реальны. Но человек не видит их, не испытывает их, не трепещет и не ликует от духовного прикосновения к ним, не загорается, не борется за них и не ищет их осуществления; в нем иссякла духовная любовь, т. е. любовь к Совершенству, а без этого невозможна живая религия. То, к чему тянется масса современного человечества, – не священно; а мимо священного она проходит – то равнодушно, то с кощунственной усмешкой на устах. И судьба ее состоит в том, что те, кто сегодня равнодушны, завтра будут кощунствовать и участвовать в воинствующем безбожии.
В горнем плане все реально по-прежнему. Свят и дивен Господь – и в небесах, и в Сыне Своем, и в веянии Своего Духа, и в таинствах благодати, и в тайнах созданного мира. По-прежнему все сущее насыщено священной значительностью. По-прежнему славит Творца – и величие гор, и взволнованное море; и мертвый кристалл, и тайна живого организма; и безошибочность здорового инстинкта, и благоговейно вопрошающая мысль; и пение птиц, и закатные лучи, и ночная тишина, и звездные хоры. По-прежнему нам дается гораздо более, чем мы умеем взять, и прощается гораздо более, чем мы этого стоим.
Но с каждым поколением становится все больше и больше людей, которые не живут в горнем плане, не видят его и не знают о нем и не знают вообще, что он есть. Мир, который они видят, кажется им вещественным и случайным; мысли, которые они накапливают о нем, оказываются плоскими и мертвящими; цели, которые они себе ставят, являются жадными и короткими И вся жизнь их становится безблагодатной, безыдейной и бескрылой; а сами они остаются игралищем собственных страстей и чужих влияний, приказов и угроз. Они лишены хребта, но способны к жадному напору. И если страх еще сдерживает их, то идея давно уже не ведет их. Ими правит не дух, а вожделение. И каждый из них имеет «существование», но редко кто из них причастен к благодатному бытию и выстраданной, богодарованной, священной силе. Поэтому им не по силам соблазны разнузданных страстей, прикрытых безбожием У них нет священных начал, которые они могли бы противопоставить воинствующему нигилизму.
Священное открывается только духовному оку и притом именно оку сердца (см. гл.5 «О приятии сердцем» и гл.11 «Отверзающееся око»). Оно не открывается ни телесным ощущениям, ни понимающему рассудку, ни играющему или построяющему воображению, ни пустопорожней, хотя бы и неистовой в своем упрямстве, воле. Поэтому тот, кто лишен духовного ока, у кого сердце заглохло, тот не знает ничего священного и ничего не может возразить нигилисту. Житейский материализм, с плоскими мыслями, мелкими чувствами и короткими, жадными целями, бессилен в столкновении с теоретическим материатизмом, который утверждает, что таким и надо быть, не стыдясь. Богопустынная душа бессильна перед напором сущего зла; она беспомощна в борьбе с диаволом, ибо диавол есть верный «идеолог» безблагодатности, безыдейности и бесстыдства.
Религиозно слепые и бескрылые поколения нашей эпохи возникли не сразу и выступили совсем не неожиданно: это плод, давно завязавшийся и долго зревший. За этим умонастроением, за этим душевно-духовным укладом лежит история ряда веков Этот уклад возник из того, что человек ослепился закономерностью материи, стройностью рассудка и силой формальной воли; и отдал им центральное чувствилище своего духа, а душевная инерция и эволюция техники доделали остальное Человек зажил такими органами души, которые бессильны в обращении к священному, которые берут только внешнюю поверхность предметов и отвлеченную сторону мыслей, которые переоценивают силу формальной дисциплины и волевой организации. Бытовая, техническая, государственная (и даже «церковная») «полезность» этого акта утвердила человека в этом укладе: любопытствующий наблюдатель стал успешно обслуживать прозаического корыстолюбца, оба вместе, соединенными усилиями воспитали самодовольного резонера и отдались под защиту формальной морали и формального правопорядка. И когда привычный резонер и формальный плоскодум обернулся назад и увидел внешнюю видимость отвергнутых и заброшенных им святынь, – он иронически и кощунственно засмеялся.
Вместе с Рабле и вслед за Вольтером европейское человечество высмеято и просмеяло все свои святыни. Вместе с Байроном оно увлеклось демонизмом Вместе с Ницше оно выговорило свой нигилизм и свое антихристнанство Этим был окончательно подготовлен религиозный кризис нашей и следующей за нами эпохи.
Началось с рассудочной насмешки. Эта слепая, самодовольная и легкомысленная ирония выдавала себя и наивно принималась за проявление «света», за высшую зрячесть Бездуховный, религиозно беспомощный и беспризорный европеец стал называться «esprit fort» (сильный дух) На самом деле эта ирония закрепляла в душах духовную слепоту и религиозную немощь Это был не только отказ от священного, это был отказ от серьезного и благоговейного подхода к священному Эта ирония не только отрезала религиозные крылья у человека, но как бы прижигала урезанные места своим едким ядом, чтобы крылья и впредь не могли вырасти. Она опустошала душу и показывала опустошенной душе якобы пустой мир. И, следуя за ней, человек привыкал считать откровение вымыслом, догмат – предрассудком, молитву – ребячеством или ханжеством. Мало того, он привыкал стыдиться молитвы, а потом – издеваться над ней, над собой, прежде молившимся, но более не молящимся, и над самим Предметом своей бывшей молитвы. Религиозная слепота стала критерием просвещенности. А жизнь, опустошенная от святыни, стала мало-помалу подлинным царством пошлости (см гл.13 «О пошлости»).
Солнце не померкло в небесах. Но ослепшие глаза перестали его видеть и утратили его образ. Душа поверила, что солнца нет; и погрузилась во внутренний мрак. Человек осмеял свою духовность и разложил этим свой религиозный орган. Ему остались только те суррогаты религиозности, которые имеют некоторое «наукообразие» (например, астрология, антропософия, т.н. «христианская наука»); с отпадением их – ему достанется прямая и последовательная безрелигиозность. Где сокровище человека, там и сердце его ( Мф. 6:21 ); именно поэтому ценность человека определяется ценностью его сокровища. Тот, кто вздыхает о ничтожном, тот сам ничтожен; поклоняющийся пустому имеет пустую душу. И вот, отсекновение духа делает человека ничтожным и пустым. Человек, лишенный духовности, не найдет дороги к Богу; ибо дух и притом именно духовность сердца есть главный путь, ведущий к настоящему религиозному опыту.
Вот почему надо признать, что религиозный опыт строится, прежде всего, через субъективную, личную культуру духовности.