Что такое двоецарствие при петре
« Двоецарствие » Ивана и Петра. Стрелецкие бунты и политика Софьи
Однако все было не столь просто. Окружению Федора все-таки зрела оппозиция, выбравшая в качестве козырной фигуры в своей политической борьбе самую видную и энергичную из многочисленных дочерей Алексея Михайловича — царевну Софью. Так сформировалась «партия» В.В. Голицына — И.А. Хованского — И.М. Милославского. И когда на площади Кремля криками толпы было высказано предпочтение не старшему Ивану, а Петру, эта «партия» стала действовать.
В качестве «порохового заряда» для взрыва в Москве были избраны московские стрельцы, которые оказались жертвами понуждений, поборов и грабежей со стороны стрелецкого начальства, использовавшего федоровское безвременье для собственного обогащения. В ход были пущены слухи, провокации и т.п., возбудившие стрельцов и давшие выход стрелецким застарелым обидам и злобе на начальство. Оказавшаяся на верху власти Наталья Кирилловна удовлетворяла все поначалу правдивые, а потом все более нахрапистые претензии стрельцов. Расправа и правеж над стрелецкими полковниками отнюдь не успокоили стрелецкие массы. В то же время внезапное возвращение ко двору Нарышкиных и серия пожалований пятерым братьям Натальи Кирилловны сильно озлобили Милославских.
Важным переломным моментом в стрелецком восстании была виртуозно устроенная Софьей буквально на проезжей дороге стремительная казнь поднявших на бунт стрелецкие полки отца и сына Хованских. Движение с этого момента резко пошло на убыль. Уже 2 октября патриарх потребовал от стрельцов челобития с повинной. В конце декабря были казнены зачинщики и «пущие возмутители», а вплоть до мая следующего года «подчищали» последние следы окончившегося бунта.
Далее Россия обязалась разорвать мир с турецким султаном и крымским ханом и послать войска к Перекопу для защиты польских войск. Наступили тяжелые переговоры с гетманом И. Самойловичем, который изо всех сил убеждал не разрывать мир с Турцией и Крымом и предупреждал о возможном коварстве Польши (ведь папа легко отпустит грех клятвопреступления!).
Между тем в стороне от круговорота больших и малых событий, вдалеке от придворной суеты рос и мужал будущий Петр Великий. Положение царевича «третьей руки», шансы которого на престол были весьма невелики, создало обстановку относительно вольной жизни подростка, лишенной каких-либо регламентов. С детства необычайно темпераментный, энергичный, он отличался не только любознательностью, пытливостью, но и практической сметливостью.
Сильнейшими увлечениями Петра были ремесла (плотничье, кузнечное, столярное и др.). он страстно полюбил, еще с детства, корабельное дело и мореплавание. Наконец, всепоглощающей страстью отрока и юноши Петра было военное дело. С детства Петр уже обладал изрядным опытом общения с сотоварищами уличных игр и затей, а потом с ремесленным людом, огромной массой участников организуемых для него военных игр. Именно отсюда пошла уникальная «приземленность» Петра, умение видеть вещи и обстоятельства с практической точки зрения, дать им оценку, близкую к оценке простолюдина, горожанина, купца и т.п.
Пытливый юноша, обучаемый с детства отнюдь не лучшими учителями, с жадностью обретал знания в самых различных отраслях тогдашней науки и инженерной практики. Так исподволь поднималась уникальная личность, вышедшая из недр еще молодого царствующего дома Романовых, личность, для которой неотложные дела государства постепенно становились центром всех ее помыслов.
Если не считать бесконечные и скучные для подростка и юноши придворные церемонии, дипломатические приемы, богомольные шествия и поездки, то в целом Петр практически не касался государственных дел. Однако с годами он с очевидной беспощадностью обнаруживал для себя свою незавидную роль при полновластной Софье. Противоречия с ней нарастали. Когда-нибудь это должно было так или иначе кончиться. Нужен был лишь повод, интрига для открытого противостояния.
Однако сторонники Петра сообщили ему, что, наоборот, стрельцы идут на Преображенское, что на самом деле не соответствовало истине. Тем не менее, подняв с постели Петра, ему мигом дали одежду и коней, и с небольшой группой Петр вскачь домчался до могучих стен Троице-Сергиева монастыря. Вряд ли это поспешное действие было продиктовано страхом. Скорее всего, Петр, или его советчик, мгновенно использовал хороший повод, чтобы сделать противостояние не интригой, а реальным действием.
Отъезд из столицы, разъединение официальной правящей верхушки имело громадное политическое значение. Это было открытое объявление борьбы, образовались два политических центра. Теперь дело было в «перетягивании каната», т.е. в решении вопроса, на чью сторону встанут бояре и дворяне, население столицы и т.д. Риск, конечно, был велик. Недаром у царя уже смолоду подрагивала голова, а лицо временами искажала судорога. Началась политическая дуэль посланиями, запросами и т.п. В ходе ее влияние Софьи постепенно падало. А когда на сторону Петра перешел даже патриарх Иоаким, Софья поняла, что, несмотря на стрелецкие полки в Кремле, она проиграла. И правительница решилась сама отправиться в Троицу.
Самые грандиозные многодневные маневры состоялись 23 сентября — 18 октября под селом Кожуховом у Москвы-реки.
В годы своеобразных «петровых университетов» вокруг царя сплотилась неформальная, внешне эпатирующая своим поведением московскую традиционную знать «компания», с нарочитым демократизмом как бы установившая «рядовое положение» в ней царя, который был как бы и не царь вовсе, а просто «господин капитан» Петр Алексеев. В этой компании был свой, ходульный, конечно, король или «князь-кесарь». Им был князь Ф.Ю. Ромодановский. Правила игры были таковы, что «князь-кесарь» мог даже призвать к почтению по отношению к своей особе и «капитана Петра Алексеева».
Конечно, такая форма общения позволяла молодому царю действительно, без обиняков, овладевать навыками простого командира в бою, выслушивать и резкие замечания, что во много крат ценнее пустого угодничества. Вместе с тем петровская компания постоянно чередовала военные игрища и будничный труд с бурными застольями, сопровождавшимися инсценировками и экспромтами в шутовском иронично-саркастическом стиле. Пиршеством командовал «всешутейный отец Иоанникий, Пресбургский, Кокуйский и Всеяузский патриарх» Никита Зотов. Вполне возможно, что такой стиль был избран молодым Петром как стихийная реакция на весь уклад жизни старого московского царского двора, когда безумная роскошь, громоздкость и мучительнейшая величавая занудность придворных торжественных церемоний грозила утратить саму логику и цель этих действий.
В немалой степени этому способствовало и тесное общение юного царя с иностранцами, которые еще со времен царя Михаила Федоровича стали все чаще наезжать в Москву, где в итоге образовалась обширная Немецкая слобода (Кокуй). Здесь было множество разных типов: и заезжие авантюристы, и любители легкой наживы, но много было и классных специалистов-ремесленников, были и заводчики, купцы и т.п. Среди них у молодого Петра появилось множество знакомых, а потом и друзей, была и пассия: Анна Монс. Возможно, что именно этот круг людей принес Петру простоту и демократизм в обращении, зачатки которого он усвоил еще мальчишкой в свободном уличном общении, живя без особой опеки и присмотра в Воробьеве, Измайлове, Преображенском.
В числе ближайших сподвижников молодого царя был народ различного происхождения — русские и иностранцы, знатные и простолюдины. Достаточно упомянуть лишь часть из них: Б.П. Шереметев, Ф.М. Апраксин, Г.И. Головкин, И.И. Бутурлин, Ф.Ю. Ромодановский, Ф.А. Головин, А.И. Репнин, А.Д. Меншиков, П.П. Шафиров, П.И. Ягужинский, А.А. Курбатов, А.А. Виниус, Ф. Лефорт, П. Гордон, Я. Брюс и др.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Путь к трону
Александр Самарин
(LEGION-MEDIA)
Петр I стал царем благодаря поддержке политических группировок, выступавших против новаций. Почему они делали ставку именно на него и каким был путь будущего реформатора к единоличной власти?
Его преобразования столь радикально повлияли на все стороны российской жизни, что иногда кажется: Петр был в буквальном смысле прирожденным реформатором, едва ли не с самого детства пытавшимся изменить окружающее его общество. Однако это не совсем так. Вернее, совсем не так. Жизнь Петра лишний раз подтверждает правило: реформаторами не рождаются – ими становятся.
Случайное царствование?
Взойдя на престол в девять лет, Петр, конечно, и представить себе не мог, какие задачи ему предстоит решать на протяжении последующего долгого, без малого 43-летнего царствования. Да и сами шансы его занять трон были невелики. При наличии двух старших единокровных братьев (сыновей царя Алексея Михайловича от первого брака) перспективы третьего сына возглавить государство можно считать почти иллюзорными.
Однако Федор Алексеевич, ставший царем в 1676-м, умер, не дожив до 21 года и не оставив потомства. Правда, за год до смерти у него появился первенец, нареченный Ильей, но сын и наследник «третьего Романова» скончался на десятый день жизни. Сложись его судьба иначе, и царские перспективы других Алексеевичей – Ивана и Петра – фактически свелись бы на нет. Власть вполне могла бы перейти от Федора к его сыну Илье и далее к Ильичам.
Второй брат будущего императора – Иван Алексеевич – имел, разумеется, больше прав на трон, чем младший Петр. Однако его неспособность к самостоятельному царствованию по состоянию здоровья была общепризнана, и именно это обстоятельство позволило сыну царя Алексея от второго брака получить шапку Мономаха. Так что, выходит, Петру просто повезло. Впрочем, став царем де-юре, полноценным правителем страны он оказался далеко не сразу…
Реформы Федора
Стоит признать, первым на путь преобразований вступил все-таки старший брат Петра – царь Федор III. Преобразования эти не носили столь радикального характера, как петровские, но являли собой отклик на наиболее острые, назревшие проблемы. Так, в 1680 году была проведена военно-окружная реформа. Территорию страны разделили на разряды, а ратных людей разбили на разрядные полки, при этом количество конных полков сократилось, а пехотных – увеличилось.
Самым крупным внутриполитическим событием в царствование Федора Алексеевича стала отмена местничества 12 января 1682 года. Частые местнические конфликты приводили к ситуациям, при которых служебные назначения оспаривались месяцами, а то и годами. Особенно негативно это сказывалось в военное время. Декларировалось, что местничество уничтожается как дело «вредительное и пагубное» для «общаго государственнаго добра». Открытого сопротивления этому решению не возникло, поскольку местничество было во многом уже отжившим институтом. Однако в боярской среде наблюдалось определенное недовольство, вызванное, по словам польского резидента, тем, что царь Федор «приказал сжечь книгу Государства Московского, содержавшую в себе означение степени и достоинства древних и знатных фамилий».
Была предпринята так называемая «боярская попытка» создать новую иерархию, которая «навечно» закрепила бы положение стоявших у власти боярских родов. В «Проекте устава о служебном старшинстве бояр, окольничих и думных людей по 34 ступеням» предлагалось не только сохранить практику присвоения членам Боярской думы наместнических титулов, ранее используемых при дипломатических переговорах, но и распространить применение этих титулов на внутригосударственные дела. Накануне «боярской попытки» десять высших наместничеств были закреплены за наиболее влиятельными боярами. Борьба вокруг проекта активно протекала в последние месяцы царствования Федора и не могла не сказаться на вопросе о престолонаследии.
Огромное впечатление на современников произвела царская реформа служилого платья. О ней сообщают практически все летописные произведения конца XVII века. Историки долгое время полагали, что царь Федор ввел короткое польское платье. Но, как установил современный историк Павел Седов, указ от 22 октября 1680 года предписывал «стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и дьяком, и жильцом, и всяких чинов служилым людем носить служилое платье ферезеи и кафтаны долгополые… а коротких кафтанов и чекменей никому не носить». Запрещалось также ношение тяжелого верхнего платья – охабней и однорядок. Согласно одному из источников, указывалось «охобни и однорядки оставить для того, что те были одежды долги – прилично женскому платью и к служилому и дорожному времени непотребно, да и многоубыточно». Сохранилось свидетельство о жестких мерах проведения реформы: «И со многих людей в Кремле городе по воротам, з дворян и с подьячих, охобни и однорядки здирали и клали в караульню до указу».
В конце царствования Федора возник также проект реорганизации церковного управления. Оно должно было стать более дробным, децентрализованным. Намечалось создание 12 округов во главе с митрополитами, число которых при этом увеличивалось в два раза. Кроме того, предполагалось сократить территорию, находившуюся в непосредственном ведении патриарха. Патриарх Иоаким и его окружение активно сопротивлялись проведению реорганизации.
(Царица Наталья Кирилловна показывает царевича Ивана взбунтовавшимся стрельцам, чтобы доказать, что он жив-здоров. Худ. Н.Д. Дмитриев-Оренбургский. 1862 год)
Коалиция в пользу Петра
Федор Алексеевич делал ставку на новых людей. Вторая половина его царствования отличалась ростом личного участия в делах управления страной и возвышением им любимцев из неродовитых семей Языковых и Лихачевых. Большое влияние при дворе приобрел Иван Языков, постельничий царя, вскоре получивший чин боярина. Нидерландский резидент Иоганн Келлер характеризовал его как «фаворита и первого министра». Роль клана Языковых и Лихачевых возросла после того, как они поспособствовали царскому браку с Агафьей Семеновной Грушецкой, против которого выступала группировка Милославских – родственников матери Федора Алексеевича. Брак этот, заключенный в июле 1680-го, оказался недолгим. Царица скончалась через три дня после рождения первенца, а вслед за ней умер и наследник царевич Илья.
Тогда же, летом 1681 года, ухудшилось здоровье царя Федора. Пошли разговоры о том, что его преемником в обход Ивана может стать Петр. Келлер сообщал в одном из донесений: «Если его царское величество умрет, то с большой очевидностью, что здесь произойдут большие изменения в управлении и то, что князь от второго брака, брат его царского величества, молодой человек больших надежд и сильно любимый, займет трон». В шведских дипломатических источниках, также свидетельствующих о симпатиях при дворе к Петру, упоминается, что «сторонники Ивана и сами называли последнего не иначе как неуклюжим бревном».
Вскоре фавориты убедили царя вступить в новый брак – с Марфой Матвеевной Апраксиной. Здесь существенны два обстоятельства: с одной стороны, род Апраксиных был тесно связан с группировкой Языковых и Лихачевых, а с другой – Марфа была крестницей Артамона Матвеева, доверенного лица матери Петра, вдовствующей царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной. Этим браком царские любимцы пытались подстраховаться на случай смерти болезненного Федора. При появлении у того наследника они рассчитывали на сохранение своих позиций при дворе, а если бы государь скончался, не успев обзавестись потомством, близость новой царицы к Матвееву давала бы им шанс войти в окружение Петра. Еще до царской свадьбы, в январе 1682-го, последовал царский указ в отношении опального и сосланного Матвеева: ему возвращались московский дом и вотчины и велено было «отпустить боярина и сына его с Мезени свободна в город Лух». Шведские дипломаты отмечали: «Предвидя, что по смерти царя избран будет Петр, к которому Матвеев был так близок, Языков, возвращая Матвеева ко двору, надеялся в будущем получить свое от последнего».
Свадебная церемония 15 февраля 1682 года проходила при закрытых дверях, в присутствии лишь узкого круга приближенных. Келлер доносил, что свадьба была совершена «к большому неудовольствию придворной знати». После венчания здоровье царя резко ухудшилось. По донесению того же Келлера от 21 февраля, бояре решили, что «в случае кончины царского величества… наследование троном перейдет» к царевичу «от второго брака».
Так еще за несколько месяцев до смерти царя Федора сложилась невольная коалиция между представителями родовитого боярства и группировкой Языковых и Лихачевых, направленная на поддержку Петра. Третьей стороной коалиции выступали патриарх Иоаким и его окружение, опасавшиеся реорганизации церковного управления и недовольные «латинскими» увлечениями государя. Объединение этих сил, имевших разные цели, вокруг фигуры юного царевича и обеспечило стремительное развитие событий 27 апреля 1682 года.
(Венчание на царство Ивана и Петра Алексеевичей 25 июня 1682 года. Гравюра по оригиналу К.О. Брожа. 1883 год)
Воцарение
Федор Алексеевич скончался в четыре часа пополудни. В присутствии патриарха прошел обряд прощания с государем. Затем Иоаким, члены Боярской думы и придворные собрались в Передней палате и стали обсуждать вопрос о передаче престола. Князь Борис Куракин в «Гистории о царевне Софье и Петре» писал, что «большая часть как из бояр, и из знатных, и других площадных, также и патриарх явились склонны избрать меньшого царевича Петра Алексеевича». При этом партия Ивана «весьма слаба была, токмо что Милославские и некоторые по свойству к ним».
Среди приверженцев нарышкинской партии Куракин выделил князя Бориса Голицына, который «с патриархом Иоакимом вывел в Крестовую [палату] царевича Петра Алексеевича к боярам», после чего они его «проклемовали [то есть объявили царем. – А. С. ] и крест стали целовать». Активными сторонниками Петра выступили также бояре князья Юрий и Михаил Долгорукие и весь их род, «князь Григорей Григорьевич Ромодановской и другие многие». «Петровцы» подготовились к неожиданностям, которые могли возникнуть в столь острый политический момент. Они явились в Кремль, «одевся в панцыри скрытно под платьем своим».
Выборы прошли удивительно быстро. Присяга новому царю началась «того ж часу» по смерти Федора. Петр стал царем в обход старшего брата Ивана по воле сопротивлявшегося западным веяниям патриарха и родовитого боярства, которое также с опаской относилось к преобразованиям. В этом смысле можно уверенно говорить о том, что будущий реформатор пришел к власти при поддержке консервативных сил.
Однако в события вмешались московские стрельцы. По свидетельству летописца, они меж собой рассудили, что избрание Петра произошло «по совету бояр, которые дружны Артемону [Матвееву] и Нарышкиным, дабы царствовать меньшему брату… а государством владети бы и людми мять им, бояром». 15 мая 1682 года стрельцы ворвались в Кремль. Жертвами их неистовства стали вернувшиеся в Москву Матвеев и виднейшие из Нарышкиных, князья Долгорукие, Языков и некоторые другие. Под давлением стрельцов Иван также был провозглашен царем, и сложилась уникальная в российской истории ситуация двоецарствия.
Двоецарствие
Иван V (его еще именуют Иоанном Алексеевичем) пробыл на троне почти 14 лет. При этом он остается одним из самых малоизвестных правителей нашей страны. Пятый сын царя Алексея Михайловича и его первой жены Марии Милославской с детства был болезненным. Окольничий Иван Желябужский объяснял: «А сперва он, великий государь, на царство не выбран для того, что очьми был скорбен [страдал болезнью глаз. – А. С. ] ». Историки полагают, что у него могли быть цинга и эпилепсия.
23 мая 1682 года стрельцы потребовали, чтобы оба брата царствовали вместе, а уже 26 мая они выдвинули новый ультиматум, чтобы Ивану быть старшим царем, а Петру – младшим. И наконец, еще три дня спустя решено было, что царевна Софья Алексеевна станет регентшей при своих братьях.
В сложной политической конструкции двоецарствия юные цари играли лишь номинальную роль, появляясь на публике во время церковных праздников, придворных церемоний и приемов послов. Реальная власть была сосредоточена в руках Софьи и ее приближенных. При этом, как отмечал известный исследователь Петровской эпохи академик Михаил Богословский, Иван присутствовал на торжественных мероприятиях более регулярно, нежели его младший брат. Впрочем, документы свидетельствуют об отрешенности старшего царя от происходивших вокруг событий. Секретарь шведского посольства Энгельберт Кемпфер, побывавший в Кремле в 1683 году, писал: «В приемной палате, обитой турецкими коврами, на двух серебряных креслах под святыми иконами сидели оба царя в полном царском одеянии, сиявшем драгоценными каменьями. Старший брат, надвинув шапку на глаза, опустив глаза в землю, никого не видя, сидел почти неподвижно».
(на фото: Двойной трон Ивана и Петра Алексеевичей. Мастерские Московского Кремля, 1682–1684 годы)
Не отличаясь активностью в делах государственных, Иван в 1684 году женился на Прасковье Федоровне Салтыковой. У царской четы появилось на свет пять дочерей, две из них умерли в младенчестве. Интересно отметить, что потомки болезненного Ивана были вполне дееспособными и впоследствии занимали русский трон (его дочь Анна Иоанновна и правнук Иоанн Антонович).
В ситуации двоецарствия изначально был заложен конфликт, который рано или поздно должен был выйти наружу. Если Иван в силу своего нездоровья не лез в политику, то Петр, повзрослев, не мог не воспротивиться опеке со стороны старшей сестры. Такой момент настал в августе 1689 года, когда Петр, напуганный слухом о готовящемся его убийстве, ускакал из села Преображенского в Троице-Сергиев монастырь. Именно туда стали стекаться его сторонники. В первую очередь это были представители старомосковской знати, поддержавшие его еще в 1682 году. Оказался в обители Сергия и патриарх Иоаким, выступивший тогда инициатором избрания Петра на царство. Царевна Софья жаловалась своим приверженцам: «Послала я патриарха для того, чтобы с братом сойтись; а он, заехав к нему, да там и живет, а к Москве не едет». Практически единодушная поддержка младшего царя верхушкой московского общества способствовала его политической победе.
В столкновении повзрослевшего Петра с не уступавшей власть регентшей Иван в конце концов занял сторону единокровного брата. К огда Петр потребовал выдачи главы Стрелецкого приказа и одного из фаворитов Софьи Федора Шакловитого, Иван заявил старшей сестре, что «и для нее, царевны, не только для такого вора Шакловитого ни в чем с любезным братом ссориться не будет». А позднее в ыразил согласие с мыслью, высказанной Петром в письме к нему: «Срамно, государь, при нашем совершенном возрасте тому зазорному лицу [Софье. – А. С. ] государством владеть мимо нас».
После удаления царевны в монастырь Иван по-прежнему не касался дел управления страной и пребывал «в непрестанной молитве и твердом посте». Он продолжал выполнять ритуальные обязанности, налагаемые царским статусом, и умер в январе 1696 года, не дожив до 30 лет. С момента его смерти Петр стал единоличным правителем и вскоре начал прославившие его реформы.
Две семьи «тишайшего» царя
( Царь Алексей Михайлович )
Отец Петра, царь Алексей Михайлович Тишайший, вступил в первый брак в 1648 году. Его избранницей стала Мария Ильинична Милославская. Царица за 21 год супружества родила тринадцать детей – восемь дочерей и пять сыновей, некоторые из них умерли в младенчестве. От этого брака к моменту смерти царя в живых оставалось шесть царевен, отличавшихся хорошим здоровьем и крепким сложением, и два царевича – 14-летний Федор и 9-летний Иван, которые, в отличие от сестер, не могли похвастаться избытком физических сил. За пять лет до смерти и по прошествии почти двух лет после кончины первой супруги, в самом начале 1671 года, Алексей Михайлович женился на Наталье Кирилловне Нарышкиной – воспитаннице главы Посольского приказа боярина Артамона Матвеева. Во втором браке родились царевич Петр (к моменту смерти отца ему не было и четырех лет) и две царевны.
Отношения при дворе после второй женитьбы царя были очень непростыми и имели не только личностное измерение, но и политический аспект. Образно ситуацию обрисовал великий русский историк Сергей Соловьев: «Алексей Михайлович жил долго с первою женою, привязался к ней, вследствие чего во дворце образовалось и утвердилось много крепких отношений. Укрепили свое влияние Милославские со своими родичами, людьми близкими и сблизившимися, Милославские, люди даровитые, деятельные, умевшие приобретать влияние и пользоваться им, люди с легкою нравственностию, с неразборчивостию средств. И вдруг вследствие нового брака царя все это теплое гнездо, свитое ими и друзьями их во дворце, должно разрушиться! Новая царица со своею родней, своими ближними людьми; Матвеев хозяйничает во дворце. Столкновение интересов страшное и ненависть страшная».
В итоге в последние годы царствования Алексея Михайловича Милославские оказались на периферии политической жизни. Многие рычаги управления находились тогда в руках воспитателя царицы боярина Матвеева, постепенно возвышались члены семьи Нарышкиных. Все изменилось с приходом к власти царя Федора Алексеевича: Милославские снова резко укрепили свои позиции.
(Мария Ильинична Милославская)
(Наталья Кирилловна Нарышкина)
Лента времени
30 мая 1672 года
Рождение будущего императора.
27 апреля 1682 года
Избрание Петра на престол после смерти брата, царя Федора Алексеевича; возвращение в Москву опальных Артамона Матвеева и Нарышкиных.
15 мая 1682 года
Заговор Милославских, стрелецкий бунт и убийство Матвеева и Нарышкиных в Кремле, что привело к установлению двоецарствия Ивана и Петра.
1682–1689 годы
Регентство царевны Софьи Алексеевны.
27 января 1689 года
Венчание Петра с Евдокией Федоровной Лопухиной.
Август-сентябрь 1689 года
Бегство Петра в Троице-Сергиев монастырь, свержение царевны Софьи, приход к власти партии Нарышкиных.
1695–1696 годы
Два Азовских похода, начало строительства регулярного русского военного флота.
29 января 1696 года
Смерть царя Ивана Алексеевича, окончание двоецарствия.
1697–1698 годы
Великое посольство в Западную Европу, посещение Петром Голландии, Англии, Австрии и других стран.
1698 год
Второй стрелецкий бунт, возвращение из-за границы Петра, казни стрельцов; начало реформ.
Что почитать?
Павленко Н.И. Петр Великий. М., 1990
Седов П.В. Закат Московского царства. Царский двор конца XVII века. СПб., 2008