Что такое государственный капитализм в россии
Государственный капитализм
Содержание
Современный государственный капитализм
В Китае, с его темпами роста 9-10%ВВП, государство было и остается крупнейшим акционером ведущих компаний и корпораций страны.
Китай может служить примером научного перехода без потрясений и кризисов от нерыночной экономики к рыночной. И грамотного государственного регулирования процесса перехода государственной собственности к более эффективным и предприимчивым частным собственникам.
Государственное регулирование экономики осуществляется в настоящее почти во всех странах от США до Китая, и оно резко усилилось в последние годы. Возможное исключение составляют многолетние мировые лидеры по индексу экономической свободы Сингапур и Гонконг, но это небольшие государства в основном с трудолюбивым китайским населением, которые только подтверждают общую тенденцию роста значения и роли научно обоснованного госрегулирования в экономике.
И это не случайно, в условиях кризиса и посткризисного периода особенно велика роль государственного регулирования в экономике, к которому прибегают как либералы, так и сторонники социально-ориентированной экономики.
Государственное регулирование рыночной экономики
На государство законодательством большинства стран мира возложено:
1.Создание правовой и институциональной среды функционирования экономики.
2.Финансирование развития и роста человеческого капитала.
3.Создание привлекательного инвестиционного климата.
4. Повышение конкурентоспособности национальной экономики.
5.Поддержание эффективной конкурентной среды.
6.Создание и развитие инновационной системы.
7.Перераспределение доходов и ресурсов с целью поддержки приоритетных отраслей и видов экономической деятельности и для производства общественных благ.
8. Выполнение принципа справедливости, в том числе, снижение и поддержание на уровне международных стандартов индекса Джини и коэффициента фондов (отношений доходов 10% самых богатых к доходам 10% самых бедных).
9. Поддержка макроэкономического равновесия и стабилизационные мероприятия в условиях меняющейся конъюнктуры и кризисных явлений;
10. Осуществление предпринимательской деятельности в форме развития государственного сектора.
11. Стимулирование экспорта, производства инноваций, поддержка индустрии знаний.
12. Обеспечение обороноспособности страны и верховенства законов.
Основная причина указанной тенденции – это усложнение страновой экономики через разнообразие видов экономической деятельности и отраслей. В очень сложной современной экономике прокол в секторе ипотечного кредитования США спровоцировал кризис вначале в США, а затем и во всем мире.
Государственный капитализм в России
В России государственный капитализм в его классическом виде существовал до 1917 года, а затем сменился неэффективным советским вариантом социализма, который привел к распаду СССР.
В нулевые годы в России четко сформировалась тенденция усиления роли государственного сектора экономики. Усилилась и тенденция к ужесточению государственного контроля над экономикой через укрупнение государственных хозяйственных структур, что сказалось негативно на частном бизнесе [6] и усилило коррупцию. Российский госкапитализм стал ведущим источником коррупции.
Приватизация эффективна только в условиях верховенства закона и низкой коррупции. Иначе госсобственность уходит в офшоры и нарушается фундаментальный принцип справедливости.
Налоговое бремя на экономику, коррупция и преступность в России не снижаются. Остается на очень высоком уровне и доля теневой экономики (свыше 30-40% по разным оценкам). Поэтому в международных рейтингах Россия занимает очень низкие места.
Основные причины отставания России от бывших соцстран и развитых стран мира в процессах развития и создания конкурентоспособной экономики кроются в неэффективности государства, в его правовом нигилизме (коррумпированности) и низких стоимости и качестве человеческого капитала.
Госмонополии и олигополии, тем более сырьевые, по определению не способны стать драйверами развития экономики страны.
России еще только предстоит формирование конкурентных рынков, создание эффективной промышленности и конкурентоспособной рыночной экономики.
Госкапитализм вместо олигархов. Что произошло с экономикой за двадцатилетку Путина
Девятого августа 1999 года первый президент России Борис Ельцин, обратившись к гражданам с телеэкранов, сообщил о назначении Владимира Путина исполняющим обязанности премьер-министра. С тех пор он остается ключевой фигурой в российском государстве, определяющей векторы государственной политики, в том числе и в экономической сфере. Что происходило при нем с российской экономикой?
Повезло с нефтью
На момент прихода Путина на пост премьера в 1999 году одной из основных проблем России было слишком слабое государство, которое не могло в полной мере выполнять ни фискальные, ни правоохранительные функции, говорит ректор РЭШ Рубен Ениколопов. Тогда одной из первоочередных задач для Путина было навести порядок в государственных финансах — именно бюджетные проблемы во многом привели Россию к дефолту 1998 года, отмечает он.
Впрочем, наводить порядок в бюджетном хозяйстве начало еще правительство Евгения Примакова, указывает экс-заместитель министра финансов и бывший зампред ЦБ Сергей Алексашенко. «Задача была реализована в 1999–2002 годы: расходы было приведены в соответствие с доходами, а бюджетный дефицит удалось резко сократить и сделать контролируемым», — считает Алексашенко. В 1999 году дефицит бюджета удалось снизить с 6,3% до 1,4% ВВП. По итогам 2018 года бюджет впервые за семь лет и вовсе был исполнен с профицитом в 2,7% ВВП.
Для начала экономического подъема и роста доходов населения в конце 1990-х годов не хватало двух факторов: стабильного правительства и притока инвестиций, говорит член наблюдательного совета ВТБ, бывший председатель Центробанка Сергей Дубинин. «В конечном итоге деньги пришли благодаря росту цен на нефть и притоку внешних и оживления внутренних инвестиций», — указывает он.
Все те же дорогие энергоносители позволили увеличить и социальные расходы, что вывело многих россиян из бедности, считает Геворкян. В 1999 году за чертой бедности жили 41,6 млн человек (28,4%), по итогам 2018 года этот показатель, по данным Росстата, снизился до 18,9 млн человек. Кроме того, в первое десятилетие президентства Путина реальные располагаемые доходы россиян росли двузначными темпами, что привело к расширению среднего класса и росту позитивных ожиданий, считает экономист. Согласно данным Росстата, с 2001 по 2010 год реальные располагаемые доходы россиян в реальном выражении росли в среднем на 10,6% в год. На этом фоне особенно драматическим выглядит падение реальных доходов во втором десятилетии Путина — с 2014 года они снижаются, показав незначительный рост (0,1%) лишь в 2018 году после изменения методологии Росстата.
Среди успехов Путина макроэкономисты называют земельную реформу и стимулирование инвестиций в сельскохозяйственный сектор. «Принятие в 2001 году Земельного кодекса и введение частной собственности на землю, а также создание системы бюджетных субсидий и дотаций привели к устойчивому росту сельского хозяйства», — говорит Алексашенко. Россия выполнила повестку продовольственной безопасности и по некоторым позициям стала самообеспечиваемой, например по мясу птицы и свинины. Кроме того, Россия превратилась в крупного экспортера зерна. «Десять лет назад доля России на рынке зерна составляла меньше 1%, а сейчас Россия занимает уже 10% мирового рынка», — радовался в 2017 году в интервью Forbes министр сельского хозяйства Александр Ткачев.
Нерешенные проблемы, упущенные возможности
Основные упущенные возможности путинского периода во многом связаны с увеличением роли государства в экономике, которое оказало положительный эффект в первые годы правления Путина, убежден Рубен Ениколопов. «Сейчас маятник качнулся в обратную сторону: основной проблемой экономики является слишком большая роль государства, его чрезмерная централизация и гипертрофированная роль силовых структур. Все это приводит к подавлению конкуренции как в экономике, так и в политике, и, как следствие, к отсутствию экономического развития», — констатирует Ениколопов. На этом фоне растет доля госсектора в экономике. По данным Федеральной антимонопольной службы, в 1998 году доля государства составляла 25%, к 2008 году достигла 40-45%, в 2013 году выросла до 50%, а по итогам 2017 года могла превысить 60-70%.
«Путин считал, что модель госкапитализма лучше всего подходит для борьбы с олигархией в начале 2000-х годов. Концентрация экономической власти должна была в конечном счете подкрепить его политическую власть. Но создание национальных чемпионов в энергетике и других секторах подразумевает большую концентрацию экономических активов в руках государства», — говорит Геворкян из IHS Markit. Строительство государственного капитализма в России без сильных политических институтов и независимой судебной власти, вероятно, можно считать самым большим провалом, полагает она. Среди слабых сторон госкапитализма эксперт называет, в частности, сокращение малого и среднего бизнеса и высокий уровень коррупции. «Эта ситуация не уникальна для путинской России, а свойственна странам, которые выбрали похожие политико- экономические модели развития», — говорит Геворкян.
Ситуация с коррупцией в России за двадцать лет правления Путина действительно усугубилась, по крайней мере если ориентироваться на данные Индекса восприятия коррупции Transparency International. C 1999 по 2018 год Россия переместилась в этом индексе с 82-го на 138-е место.
Несмотря на успехи в продвижении вверх в рейтинге Всемирного банка Doing Business, реальный инвестиционный климат не улучшается до сих пор, считает Алексашенко: «сказывается забюрократизированность регулирования экономики со стороны государства». В пользу тезиса об усилении регулирования говорят и такие показатели, как рост числа чиновников: по данным Росстата, численность госслужащих выросла с 1,2 млн человек в 2000 году до 2,2 млн человек в 2018 году. Впрочем, рост не столь стремительный, отмечает директор Центра технологий государственного управления РАНХиГС Владимир Южаков. Он обращает внимание, что 700 000 человек к госслужащим добавило изменение методологии Росстата, который стал учитывать в этой категории сотрудников МВД. Остальной рост, по мнению Южакова, связан в первую очередь с тем, что государство все больше «тянет одеяло на себя» — берет себе все больше полномочий. Южаков приводит данные ВШЭ, согласно которым число федеральных полномочий выросло с 5300 в 2003 году до 10 400 в 2016 году. «Государство наращивает число своих полномочий и увеличивает число исполняющих их чиновников, но это не стимулирует темпы роста экономики, отсюда, вероятно, и недовольство населения ростом численности чиновников», — говорит он.
Еще одним итогом минувшей двадцатилетки стало то, что российская экономика так и не смогла интегрироваться в мировые хозяйственные цепочки, считает Алексашенко. В начале 2000-х годов многие крупные иностранные компании хотели выйти на российский рынок и создавать партнерства с местными игроками, однако принятие закона об иностранных инвестициях в стратегических отраслях создало фактически непроходимый фильтр на пути иностранных инвесторов, считает он. А присоединение Крым и события на Украине, за которыми последовали международные санкции, и вовсе сделали инвестиции в Россию «запредельно рискованными». Внешнеполитические амбиции России не окупились экономически, констатирует Геворкян. Впрочем, инвестиционную активность гасили не только санкции — спад наметился еще в 2012-2013 годах и связан был с нехваткой инновационных сфер для вложения капитала, говорит Сергей Дубинин. Одновременно частные инвесторы просто опасались полицейского и административного произвола, угрожающего им потерей собственности.
Сырьевую зависимость российской экономики за 20 лет с момента прихода Путина во власть полностью победить не удалось. «Несмотря на 20-летнюю историю диверсификации, Россия по-прежнему остается уязвимой для колебаний цен на нефть», — говорит Геворкян. При этом, как отмечает Рубен Ениколопов, госполитика ограничивает и рост добычи нефти. Уязвимость России к колебаниям на мировом сырьевом рынке демонстрирует и динамика ВВП в годы дешевой нефти — в 2009 и 2015 годах именно она толкала экономику России в рецессию, говорит Алексашенко.
Наконец, одна из самых важных проблем экономики, без решения которой в том числе немыслимо выполнение майского указа Путина, — низкие темпы экономического роста. Начиная с середины 2000-х российский ВВП растет медленнее, чем совокупный ВВП развивающихся рынков, а в последние годы по темпам роста он уступает и общемировому. Причинами отставания темпов российского экономического роста от среднемировых стали демографический фактор, специфика рынка труда и низкая производительность труда: по последнему параметру разрыв с развитыми странами не сокращается все последнее десятилетие, объясняет глава Sberbank Investment Research Ярослав Лисоволик. Сейчас рост российской экономики является настолько слабым, что снижение глобальных темпов роста просто обернется для нее рецессией, пессимистична Геворкян.
Что такое «государственный капитализм», и почему в России возможен только он
Сегодня Россия похожа на сказку Крылова — «Лебедь, рак и щука». Одни тянут назад в социализм, другие витают в небесах, до сих пор веря в то, что в современном мире в России может работать либерализм. Но власть больше напоминает щуку, скользкую, холодную, но расчетливую.
Почему в современном мире не будет работать социалистическая экономика, в которой нет частной собственности и все принадлежит государству, это даже и говорить не о чем, тут все очень просто — плановая экономика не способна рассчитать производство такой громадной номенклатуры товаров, а народ не готов уменьшить потребление до той номенклатуры, на которую способна социалистическая экономика. Поэтому уже даже в КНДР и на Кубе разрешили частное предпринимательство, а Китай так вообще в плане экономики типичное капиталистическое государство.
Но, у меня есть хорошая новость для разозленных сторонников социализма — капитализм тоже не для России. И этап, когда наша страна развивалась по классической капиталистической модели в целом закончен.
Итак, есть две прямо противоположные модели.
Номенклатуру товаров, его свойства, характеристики и функции задает государство. Правда опыт показал, что чаще всего государство не может смотреть чуть вперёд, и не в состоянии формулировать технические требования так, чтобы обеспечить прогресс. И поэтому в целом СССР всегда отставал от капиталистического мира, а потом ему приходилось копировать западные разработки. Примеров полно. Это и ВАЗ: даже не самый передовой по европейским меркам FIAT 124 оказался на голову выше автомобилей, производимых в СССР. Это и стиральные машинки-автомат «Вятка», которые были копией Indesit. СССР сумел освоить производство стиралок активаторного типа, и даже машин с отжимом, но до автоматов большие дяди из «госплана» не додумались. Это и аудиокасеты (технологию купили у BASF) и CD диски (копировали Philips), и процессоры (почти все были копией Intel).
Короче, социализм не мог самостоятельно обеспечить прогресс, поэтому ему прогресс обеспечивал капитализм — а наши «дяди из госплана» просто смотрели как у ни там, чего новенького, и делали это у себя.
Самое обидное то, что многие изобретения появлялись в СССР чуть ли не раньше чем на Западе. Таких историй ходит много, что и персональный компьютер у нас придумали, и сотовую связь. Да вот только у нас это все пылилось в столах, а на западе внедрялось. Потому что у нас не было никакого способа определить насколько та или иная разработка была перспективна. Потому что это решал тот самый дядя из «госплана», а он мог быть недальновидным скептиком. История знает немало ошибок, когда люди не придавали значения разработкам, которые позже становились успешными. Но на Западе если Kodak отказывалась от производства цифровых камер, не видя за ними будущего, то страдала только сама компания, а цифровые камеры производили другие. А в СССР если дядя из «госплана» сказал «нет», значит всё.
Почему же капитализм обеспечивал прогресс? Потому что в нем движущая сила — конкуренция. И тут не нужен дядя из «госплана», что нужно, а что нет, что перспективно, а что устарело, что интересно, а что на свалку — решает потребитель. И в этом отборе остаются нужные функции, и в нем рождаются новые функции и характеристики, и это двигает прогресс вперед.
Но для России это тоже не подходит. Конкуренция хорошо работает когда все стартанули примерно в равных условиях. Но мы присоединились к капитализму очень поздно, а перед этим за 10 лет основательно разрушив даже то, что у нас было.
Не может Россия, например, в станкостроении, конкурировать, скажем с Японией. Не может никак. Это примерно как выпустить на ринг воспитанника детской секции бокса против профессионального боксера. Условия одинаковы, честная конкуренция, вот только в такой «честной конкуренции» победитель очевиден.
В Японии станкостроение это громадная отрасль, вокруг которой выстроена большая экосистема. Любой крупный производитель станков — это головной локомотив, за которым множество вагонов. Эти «вагоны» производят и поставляют сотни видов комплектующих, товаров и услуг, расходные материалы, инструменты, сырье и т.д. И эта экосистема, когда все работает как единое целое, позволяет всей отрасли работать эффективнее.
Но такая экосистема появляется постепенно, и только тогда, когда у «локомотива» есть спрос, и он достаточен для того, чтобы обеспечить, в свою очередь, высокую потребность в продукции других предприятий отрасли. И получается замкнутый круг — маленькое производство — нет экосистемы — низкая эффективность — маленький спрос — маленькое производство.
То есть объемы производства не дают создать вокруг экосистему, её отсутствие снижает эффективность и это в свою очередь не дает возможности нарастить объемы производства, а то и вовсе приводит к банкротству.
Таким образом, свободная конкуренция в России работать не может. Импорт просто убьет любую промышленность в России, просто потому, что конкурировать в открытую мы не готовы.
Вот почему России нужен государственный капитализм. Это такая система, при которой с одной стороны есть частная собственность и свобода предпринимательства, но с другой высока роль государства, которое не диктует что и как производить, но стимулирует производство нужной продукции, компенсируя ту самую разницу в эффективности. Это позволяет какое-то время отрасли «наращивать жирок», формируя ту самую экосистему и уравнивая постепенно разрыв.
То есть, другими словами: в социализме государство определяет всё. В капитализме — ничего. А в ГК — золотая середина в роли государства — с одной стороны оно не диктует, но и не отстраняется полностью.
Вот такая система сейчас и работает в России.
Рождение государственного капитализма в России
Трудные роды российского капитализма
Автор – Александр Халдей
В России идут реформы, по глубине сопоставимые с реформами Петра, но без его эксцессов
Главный вопрос, задаваемый российскому капитализму, – сможет ли он обеспечить победу России в вооруженном противостоянии объединенному Западу под эгидой США. Это без преувеличения вопрос буквального выживания не только и не столько народа, сколько в первую очередь правящего класса. Ибо в случае поражения России народ в ней на какое-то время ещё как-то останется, а вот ныне правящий класс будет уничтожен сразу, физически и полностью, с заменой его на класс фиктивных собственников, а, по сути, правящих по доверенности назначаемых и снимаемых по воле настоящих хозяев колониальных администраторов.
Допустить такое правящий класс не может. Поэтому как никогда серьёзно озабочен консолидацией народа и элиты, которая невозможна без чистки элитных рядов и удалением оттуда всех, кто мешает или в состоянии помешать процессам концентрации власти и собственности как источника власти в руках той группы, которая занята отстройкой от Запада в целях своего группового выживания.
Именно группового, а не классового, ибо ради выживания «группы суверенитета» внутри класса буржуазии идёт война с «группой сдачи суверенитета», и эта внутривидовая борьба намного более жестока и беспощадна, чем межвидовая, понимаемая как борьба буржуазии с рабочим классом и аграрным крестьянством. Речь идёт о войне за ресурс выживания, ведущейся с помощью ресурса, которым владеют обе воюющие стороны.
Россия на сто с лишним лет отстала в процессах кристаллизации и концентрация капитала от США. Весь ХХ век в стране, по сути, господствовал феодальный способ формирования элиты, хотя политэкономически это называлось социализмом. Феодальным способ обретения высокого общественного статуса был потому, что достигался он при помощи состоянии во власти или близости к ней.
При капитализме высокий статус достигается благодаря капиталу, а не места во власти. При феодализме статус даёт феодал, даже если он говорит, что он против феодализма и носит в кармане коммунистический партбилет. Судьбу любого в СССР решали начальство и связи, а не свобода собственности и предпринимательства.
Существует миф, что своим экономическим могуществом США обязаны приватизации узкой группой банкиров эмиссионного процесса и созданию ФРС. Это не так. Процессы начала роста монополизма были замечены ещё Марксом и Лениным, а это период, когда до создания ФРС было очень далеко.
Существует также миф о том, что евреи – хозяева англосаксонских капиталов, и потому еврейский фактор – ключевой в мире современного капитализма. Это ещё одно заблуждение – ключевым фактором там является старый европейский капитал, привлекший на службу капитал еврейский. Капитализм в США вырос в условиях сильнейшего антисемитизма, как в обществе, так и в элитах. Если в Европе главным концентратором и двигателем консолидации ключевых европейских финансовых групп были Ротшильды и прочие еврейские семьи, то в США ими были чистейшие англосаксы-евангелисты – прежде всего Джи-Пи Морган, который и создал в США инвестиционный банкинг, породивший Рокфеллера.
Д.П. Морган начинал свою карьеру с опорой на Ротшильда, но потом отделился от него, хотя и оставил его в обойме ключевых американских денежных магнатов. Дело в том, что Морган – сын финансового посредника между США и Британией. Он учился в Англии в элитной школе и в лучшем университете, а потом, вернувшись в США, стал финансовым агентом Ротшильдов. И он стал делать то, что не делали пять братьев-Ротшильдов в странах своего проживания – он стал привлекать капиталы и направлять их на инвестиции.
До всяких ФРС. На деньги европейцев, в том числе Ротшильдов, Морган создал Рокфеллера и американскую промышленность. И уже только после этого возник процесс концентрации власти в экономике в руках немногих олигархов, которые потом пришли к созданию ФРС.
Если главным концентратором капиталов в США был англосакс Морган, то идеологом ФРС стал англосакс Пол Варбург, а главным исполнителем – Нельсон Олдрич. Это уже начало ХХ века. А в конце XIX века в США уже возникло сильнейшее антиолигархическое движение – то, что мы сегодня наблюдаем в России. Это реакция общества на появление класса олигархов.
Этих тузов и некоронованных королей в США ненавидели так же, как сейчас их ненавидят в России. Американские президенты той поры много и негативно высказывались против финансово-промышленных магнатов. С 1910 по 1920 годы в США удалось повести ряд антитрестовских законов, по которым монополистов принудительно разделили. Манхэттенский круг олигархов-магнатов, по сути, действовал во враждебной стране.
Душой ФРС был Морган, идеологом – Варбург, участниками стали Куны, Леебы, Ротшильды, Шифф, Лазары, Барухи, Оппенгеймеры – без старого европейского капитала, управляемого еврейскими банкирами, обойтись было нельзя. Были ещё Гарриманы, Карнеги, Олаф Ашберг, Мелоны, Рокфеллеры, Кеннеди, Гарриманы, Мелоны и клан Бушей – они привели к власти в Германии Гитлера.
Не раз поднимался вопрос – почему Гитлер не напал на Швейцарию? Ответ прост: в Базеле была штаб-квартира создателей Гитлера – Банка Международных Расчётов, куда входили представители США, Англии, Италии, Германии и других стран. На своих заседаниях они решали вопросы кредитования промышленности воюющих стран, скупки награбленного нацистами золота, устанавливали порядок расчётов через нейтральные страны, создавали гарантии ключевым персонам в интересующих их странах, включая Германию Гитлера.
В России только сейчас заканчивается процесс первоначального накопления капитала. Ещё не закончившись полностью, он уже наложился на начало процессов концентрации, сопровождающихся синхронными процессами консолидации элиты. В этом процессе ключевые фигуры получают возможность социальной ренты на период своего нахождения в ключевой группе. Этим обеспечивается их лояльность и заинтересованность в сохранении системы.
В России идёт концентрация собственности в целях концентрации власти. Как и в конце XIX века в США, в нынешней России концентрация идёт в сфере промышленности и транспорта. Тут формируются ключевые финансово-промышленные группы. Этот процесс протекает в условиях острейшего противостояния с державами, уже прошедшими этот путь более ста лет назад. Это создаёт им преимущество – они уже успели получить выгоды от достигнутых трансформаций, и получили не только опыт, но и качественные боеспособные элиты. Эти элиты могут и консолидировать общество, и генерировать смыслы, и осуществлять экспансию.
Во всём этом опыте сменившая общественно-политический строй Россия остро нуждается и вынуждена делать буквально «с колёс», производя порой сырой управленческий и идеологический продукт. Кадры часто показывают неадекватность и требуют создания строгой системы формирования, обучения и воспитания – прежняя система вербовки утратила актуальность и не более справляется с задачами.
Процесс создания такой системы запущен, но результат придёт позже, а сейчас пока ускоренными темпами в России формируется класс контролируемых государством крупных бизнес-структур, способных захватить экономическую власть на основе производительной, а не сырьевой экономики. А захватив эту власть, начать процесс генерации совершенно новых элит. Тех, кто своей экспансией построят мощную и современную национальную экономику и начнут внешнюю экспансию на её основе.
Отличие от США заключается в том, что в России сходные процессы идут под управлением государства, тогда как в США они шли вопреки государству и в борьбе с ним. Этим и обусловлена разница в общественном строе: тогда как в США капиталистическое государство, то в России – государственный капитализм. Это не игра слов, а большая разница: в США капитал определяет облик государства, а в России государство определяет облик капитала.
В Китае происходит тот же процесс, с опережением на одну фазу – там элиты уже построены, экономическая власть ими захвачена и началась экспансия, предотвратить которую американская модель уже не в силах. Россия изо всех сил стремится сократить отставание и наверстать упущенное, однако сдерживающим фактором является способность общества адаптироваться к стремительным переменам.
Политическая стабильность в этот переходный период является решающим условием успеха долгосрочных планов и стратегий, и неудивительно, что именно по стабильности как в России, так и в ЕС, и в Китае стараются сильнее всего ударить в США. Другого способа победить в цивилизационной гонке с наступающими на пятки конкурентами у них не существует.
Почему российский капитализм ублюдочный. Андрей Фурсов.
Сергей Глазьев. «В России сложился капитализм африканского типа»
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…