Что такое новый консерватизм
Новый русский консерватизм
Доклад на XXII Всемирном русском народном соборе
Первый заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ А.В. Щипков выступил на пленарном заседании XXII Всемирного русского народного собора.
Ваше Святейшество! Уважаемые коллеги!
Государство может достичь подлинного суверенитета и мирового лидерства, только в том случае, если его внутренняя и внешняя политическая повестка совпадает с национальными традиционными ценностями.
Это — главный тезис моего доклада, который я назвал «Новый русский консерватизм».
Мы живем в эпоху больших перемен: экономических, социальных, религиозных, культурных, идеологических. Живем в предчувствии мировой перестройки.
В каком состоянии находится современное общество? Обещанный американскими политологами «конец истории» не состоялся. Они ошиблись.
Неолиберальная система явно не справляется с ситуацией в современном мире. Пределы глобализации достигнуты. Международные институты и глобальная финансовая система уже не могут обеспечивать стабильное поступательное развитие. Глобализация в нынешнем виде может развиваться и дальше, но только через военные средства.
Если раньше для обеспечения баланса сил и интересов было достаточно экономических и социальных рычагов, то сегодня множатся искусственно созданные линии напряжения. Возникают цветные революции, межнациональные и религиозные конфликты, гражданские войны.
От «мягкой силы» защитники старой системы переходят к силовым методам управления. К стратегии управляемого хаоса.
Но сегодня эта модель приготовила для ее носителей своеобразный «капкан». Она уже не способна предложить миру новые смыслы. Отказавшись от своего христианского фундамента, глобальный Север, в конечном счете, утратил важную ценностную базу, а с ней и свою подлинную идентичность. Об этом очень убедительно говорил Святейший Патриарх Кирилл в своем докладе, открывая XXII Всемирный русский народный собор.
Давайте посмотрим, как все это отражается в идейно-политическом спектре.
Либерализм доминирует. Он поглотил все другие идеологии. Но выясняется, что он не в состоянии сохранить верность собственным основам.
Мы видим, что международное право превратилось в условность. Защита прав одних осуществляется ради попрания прав других. Демократия разрушена властью финансовых элит. Тотальная конкуренция разрушает нравственность. Идея всемирного просвещения уступила место войне цивилизаций.
Иными словами, претензии либерализма на универсальность общественной модели оказались ложными, обернулись утопией.
Система не справляется. Все происходящее говорит об износе не только привычных политических механизмов, но и идеологии. Это значит, что в мировом масштабе нас ждет трансформация политических институтов и смена той идеологии, которая сегодня их обслуживает.
Все это заставляет всерьез задуматься о реальном положении России в современном, быстро меняющемся мире.
Мы помним, как в конце ХХ века спорили о соотношении западного и восточного в российском векторе развития. Но на смену проблеме «Запад-Восток» пришла проблема глобального Севера и глобального Юга. Север все еще навязывает Югу идею «универсального модерна», от имени которого сам и выступает, настаивая на существовании «правильной и неправильной стороны истории».
Юг не верит Северу, идеология Севера буксует, в ней все больше противоречий.
Россия занимает особое положение. В области культурного и научного потенциала, военных технологий мы — Север, а по экономическому положению и культурному влиянию в мире — Юг. И западническая, и евразийская идеи учитывают лишь одну из сторон нашего самопозиционирования. Но на самом деле Россия не Север и не Юг, а Центр. И вот почему. Север реализует идею господства, Юг исторически находится в вассальном положении. Но для России не характерно ни господство, ни подчинение. Мы унаследовали византийский принцип культурной мозаики и равноправия культур. В своих истоках — это христианский принцип.
Парадигма «Север-Юг» на наших глазах уходит в прошлое вместе с однополярным миром. На ее месте возникнет триада: Север-Юг-Центр, где Центр — это смысловое ядро христианской цивилизации. В первую очередь мы имеем ввиду не экономический центр, а ценностный, который может завоевать мировой авторитет.
Если Россия займет таковое место в мире и продолжит укрепление суверенитета, то она окажется главной частью Центра. Это означает, что именно ей предстоит взять на себя историческую роль — преодоление внутреннего исторического разрыва Запада, который произошел в XVIII веке. Речь идет о преодолении вековой травмы европейского сознания, преодолении раскола между «традицией» и «современностью». России предстоит на собственном примере воссоздать эту целостность, уйти от ложного противопоставления современности и традиции. У нас есть для этого огромный духовный, или как сейчас принято говорить — «символический», ресурс, накопленный в ходе национальной истории.
Если Россия не справится с этой задачей — роль цивилизационного Центра возьмет на себя кто-то другой.
Когда-то Русь выбирала веру. Сегодня мы размышляем о выборе идеологии. Некоторые ученые считают, что идеологическое пространство претерпит ощутимый сдвиг. При этом в центре нового идеологического поля НЕ будут находиться технологии — не важно, цифровые технологии или технологии управления и социального конструирования. Популярная и востребованная идея цифрового социума — только инструментарий. Она полезна для решения технических задач. Но цифра, взятая в качестве идеологии, лишь откладывает принятие решений. Потому что решение всегда лежит в сфере смыслов, в сфере качества, а не количества.
Европейские и американские философы последнее время все чаще говорят о так называемом «консервативном повороте». Но само понятие «консерватизм» требует объяснения.
Если либерализм предполагает приоритет такой ценности как свобода, а социализм — социальной справедливости, то консерватизм, в отличие от либерализма и социализма, не содержит готовую абсолютную ценность. Он призывает нечто сохранять и консервировать, но четко не проговаривает, что именно.
Размытость самоопределения делает консерватизм предметом спекуляций. Его нередко воспринимают просто как некую респектабельность — и только. На практике этим понятием прикрывают то лоялизм, то конформизм, то национализм. Есть даже понятие «ситуативный консерватизм», то есть консерватизм, который кардинально меняет свою риторику в зависимости от конъюнктуры.
Консерватизм на сегодняшний день не монолитен, не един, не имеет базы, на которой можно было бы объединить всех консервативно мыслящих людей. Почему? Потому что сегодня консерватизм — это не идеология. Идеологией он станет тогда, когда сформулирует свою собственную ценностную базу.
Главная проблема консерватизма — самоопределение.
В то время как либерализм утрачивает свою ценностную базу, консерватизм ее формирует, отделяя от себя все виды радикализма. При внимательном рассмотрении уже сегодня можно заметить два вектора его развития: либеральный и социальный.
Традиционные ценности в рамках консерватизма имеют расширительную трактовку. Речь идет не о конкретной традиции, привязанной к некой эпохе, стилю, форме, а о связи разных эпох и непрерывности исторического, социального и религиозного опыта русского народа. Речь идет об опыте, который противостоит идее модернистских революционных «разрывов» и «сломов».
И здесь неизбежно встает вопрос о ценностях. Любое поведение человека — это приоритеты, это выбор. Выбор всегда связан со шкалой ценностей. А где ценности, там и сакральность. Потому что только сакральность делает ценности абсолютными и неоспоримыми. Наши ценности сформулированы в Десяти заповедях и Заповедях блаженства
Завершая выступление — вернемся к теме российского суверенитета. Повторю: «Государственный суверенитет — это способность поддерживать такое состояние страны, при котором политическая повестка совпадает с ценностями народа, а не противоречит им».
На международном уровне государство может занять лидирующее положение, если сможет предложить свою повестку, а с ней и свои ценности — окружающим его субъектам. То есть предложить миру повестку, основанную на собственных, а не заимствованных ценностях.
Именно это в ближайшее время предстоит России — приведение политической повестки и стратегии в соответствие с национальными историческими ценностями. Именно эту задачу и этот тезис мы можем назвать определяющим критерием нового русского консерватизма.
«Новый консерватизм»
, определявший в послевоенные годы характер коисервативно-либерального консенсуса, был, в сущности, американским вариантом реформистского консерватизма. От реформизма рузвельтовского неолиберального типа он отличался и количественно и качественно.
То, что консервативно-либеральный консенсус был решительно обращен против прогресспвных сил, создавало весьма благоприятные условия для правых экстремистов. He случайно его расцвет совпал с подъемом маккартизма. B этом явлении, получпвшем название по фамилии его инициатора сенатора-республиканца Дж. Маккарти, спле^
лись воедино праворадикальные и экстремистско-консервативные тенденции. Оно пользовалось хотя и не единодушной, но довольно широкой поддержкой консерваторов разного толка и части правых либералов.
Социально-экономическая политика консервативнолиберального консенсуса, подобно рузвельтовской, опиралась на методы государственно-монополистического регулирования, предложенные английским экономистом Кейнсом.
Конечно, его оспаривали правоконсервативные силы, отвергавшие любые варианты буржуазного реформизма.
После упадка маккартизма, пйк праворадикальной актйв- ности которого совпал с первой половиной 50-х годов, наступил черед Б.
Характерной чертой эволюции американского консерватизма послевоенного времени являлось то, что его политическое развитие опережало идейное. Конечно, эти две линии были взаимосвязаны, но потребовалось определенное время, чтобы между ними произошла прочная «стыковка».
Кто такой консерватор? Идеология консерватизма в России. Консерваторы и либералы
В экономике они поддерживают национального производителя, выступают за протекционизм. В сфере культуры и идеологии консерваторы всегда за господство одного санкционированного государством течения.
Наряду с либерализмом и радикализмом консерватизм считается одной из основных политических идеологий современности. В отличие от либералов консерваторы выступают против глубоких и резких реформ, за высокую роль государства в жизни общества. В отличие от радикалов они не поддерживают быстрые революционные изменения, считая их опасными и вредными.
Суть консервативной идеологии
Консерваторы допускают вмешательство государства и религии в частную жизнь граждан.
Бенджамин Дизраэли. Фото: Wikimedia
Либерализм и консерватизм не всегда жестко противостоят друг другу. Один и тот же человек может в разные периоды жизни склоняться то в пользу либерализма, то в пользу консерватизма.
В этой связи обычно вспоминают высказывание британского премьер-министра Бенджамина Дизраэли : «У того, кто в шестнадцать лет не был либералом, нет сердца. У того, кто не стал консерватором к шестидесяти, нет головы».
Идеологи консерватизма
Франсуа Рене де Шатобриан. Фото: Wikimedia
Эдмунд Берк. Фото: Wikimedia
В книге «Размышления о Французской революции» 1790 года Берк доказывает, что истинная свобода возможна только в рамках закона и порядка, а реформы должны осуществляться эволюционным, а не революционным путем. Эти принципы легли в основу консерватизма.
Ангела Меркель. Фото: Reuters
Консерватизм в России
Константин Маковский «Портрет Александра II на смертном одре»
Разгул консервативной реакции начался при Александре III. По его мнению, именно либеральные реформы отца привели к расправе над царем. Сын убитого монарха решил задавить в России любое свободомыслие и жажду перемен.
Константин Победоносцев. Фото: Wikimedia
Леонид Брежнев. Фото: Wikimedia
Консерватизм — что это, кратко и понятно
Каждый человек имеет свои собственные взгляды на жизнь, на увлечения, на различные процессы, происходящие вокруг. У каждого есть своё видение проблемы или ситуации. Разные люди — разные мнения.
Люди по-разному относятся к изменениям, которые происходят вокруг них. Некоторые только рады любым нововведениям или новым событиям, идущим после них. Это может касаться и изменений жизненных ценностей, политической обстановки или же банального изменения распорядка дня. Такие люди охотно подстраиваются под новые веяния времени и общества.
Но есть люди, которые придерживаются уже привычных всем устоев и традиций. Нововведения они принимают неохотно, во всяком случае склоняются к их принятию в рамках существующей общественной системы, имеющей свои сложившиеся традиции и устои. Позиция такого плана именуется консерватизмом. Что это такое, будет подробно рассказано далее в статье.
Что такое консерватизм — определение
Для начала стоит раскрыть само определение консерватизма. Это не является сложным в понятии термином. Всё довольно просто и понятно.
Консервативная идеология допускает введение некоторых изменений в общественной жизни и политической ситуации в государстве, но при этом весьма негативно относится к введению слишком радикальных реформ, способных резко изменить общество и государство в целом. Такие резкие реформы воспринимаются консерваторами как экстремизмом и не имеют права на существование.
Если рассматривать консерватизм не в общем понятии, а с точки зрения политической идеологии, то можно отметить некоторые тенденции, к которым стремятся прийти консерваторы. Приверженцы этой идеологии выступают за укрепление безопасности, стараются рассматривать только традиционных союзников государства и поддерживать их. Также следует отметить поддержку протекционизма в области внешнеэкономических отношений государства и допущение применения военной силы в случае наличия в этом прямой потребности. То есть, можно отметить приверженность традиционной активности на международном политическом пространстве.
Причина появления консерватизма
Появление консервативной идеологии связано с определёнными событиями, повлёкшими потребность в принятии новой идеи, которая смогла бы явиться реакцией на существующий порядок и происходящие процессы в обществе. Причиной возникновения новой идеологической парадигмы стала Французская революция. Как писал в своём знаменитой памфлете Эдмунд Бёрк, происходившее в то время можно было назвать не иначе как «ужасами Французской революции». Далеко не все представители французского общества смогли принять новые революционные идеалы. Результатом стало появление новой идеологической концепции, провозглашавшей новые настроения в обществе.
Консерватизм стал не просто идеологией. Идеи этого толка противопоставлялись другим двум идеологиям: либерализму и социализму. Либерализм требовал наличие и соблюдение экономических свобод, а социализм — социального равенства. Свой вклад, помимо Эдмунда Бёрка, внесли и другие видные деятели: австрийский канцлер Клемент Меттерних, французский иезуит Жозеф де Местр, а также английский философ Томас Гоббс. Участие столь серьёзных персон в упрочении позиций консерватизма сыграло свою роль, и эта идеология начала становиться всё популярнее.
Современный консерватизм является даже более гибким и склонным к нововведениям политическим течением, чем другие. Появившиеся позже вариации консервативной идеологии лишнее тому подтверждение.
Консервативные партии мира
На данный момент в разных государствах мира ещё имеются консервативные партии, появившиеся ещё очень давно и до сих пор сохраняющие своё существование. Их позиции, программы и предвыборные лозунги основываются на консервативных положениях, но с учётом современных реалий. Следует также отметить, что многие консервативные партии остались консервативными лишь на бумаге, по сути растворившись в группе других «демократических», «либеральных» и «социалистических» партий. Иногда позиции консерваторов заостряются только на отношениях с либералами и социалистами.
Также можно отметить тот факт, что нередко политический консерватизм перетекает в своеобразный национализм, призванные упрочить права коренных жителей государства и ограничить права многочисленных мигрантов, прибывающих в страну. В этом есть своя идея, благоприятная для общества.
На данный момент во многих государствах до сих пор есть консервативные партии, имеющие вес на политической арене страны, а также претендующие на непосредственное участие в принятии решений как внутри, так и вне государства.
Психологический тип консерватор
Всем известно, что каждый человек имеет свои особенные черты характера, формирующие его личность в целом. Разделить людей, учитывая их психологические особенности можно по-разному. Следует только выбрать условный критерий для последующего выделения групп из людей с одинаковыми характерными чертами.
Людей можно разделить на два типа. Можно взять два крайних психотипа человека: радикал и консерватор. Радикал — это человек, который склонен к постоянным изменениям, его не устраивают существующие нормы и правила, а также окружающая обстановка. Его целью является изменение имеющегося порядка для достижения комфорта и собственного удовлетворения. В хаосе постоянных изменений и есть его удовлетворение.
Консерватор — человек совершенно другой формации. Его идиллия заключается в сохранении оптимальных кондиций для существования и удовлетворения своих потребностей. Консерваторы не любят многое менять в своей жизни. Улучшение существующих условий консерваторам свойственно, но радикальные изменения их не привлекают.
Если говорить начистоту, то довольно редко можно встретить чисто консерватора или чисто радикала. В каждом человеке сочетаются черты и радикала, и консерватора. Образуется «золотая середина», которая и является оптимальным вариантом.
Почему консерватизм не спасет Россию?
Наша природа такова, что часто в политических диспутах или спорах в Интернете люди вешают друг на друга ярлыки. Их удобно использовать, но зачастую ни один из них не отражает реального положения вещей
Например, «консерватизм». Консерваторами часто называют людей, выступающих за сохранение существующих устоев в обществе и политике. Их противопоставляют сторонникам прогресса — либералам и марксистам.
Но на самом ли деле консерваторы являются их антагонистами? Давайте разберемся на примере того, как разные люди воспринимают процесс развития или деградации человеческой цивилизации.
Для начала посмотрим на мир глазами либералов и коммунистов. По их мнению, человечество шагает из темного прошлого в светлое будущее. И поэтому любое апеллирование к традиции воспринимается как нежелание в это замечательное будущее идти, отсюда обвинения в реакции, мракобесии и так далее. Под прогрессом же его сторонники подразумевают в первую очередь развитие науки и техники, урбанизацию и атомизацию общества, не замечая при этом негативных свойств этих явлений. В позднесоветскую эпоху из прогресса вообще сделали своеобразный культ: полетим на Марс, построим там коммунизм. Либеральная поп-культура по-прежнему маниакально штампует кино, видеоигры и книги о «будущем», сделав из этого самого «будущего» своеобразный религиозный культ.
Есть и другой взгляд на то, что происходит с человечеством. В соответствии с ним жизнь не становится ни лучше, ни веселее, а мы планомерно скатываемся в бездну. Те, кто ратует за прогресс, воспринимаются как локомотив, тянущий весь состав в пропасть. Кому, как не либералам и сторонникам культурного марксизма, мы должны быть благодарны за такие прелести жизни, как гендерное безумие, охватившее почти весь мир, распад семьи, отказ от коллективной идентичности?
Теперь насчет консерватизма. В современной, преимущественно западной политической мысли консерватизм воспринимается как своеобразное притормаживание процесса, который одни называют прогрессом, а другие — деградацией. Консерваторы как бы заявляют: «Давайте не сегодня, а завтра, лучше послезавтра», но, по сути, они не говорят решительного «нет» тому процессу, который сами же воспринимают как скатывание в пропасть. В этой связи наиболее успешные консерваторы выполняют программу-максимум и не допускают продвижения вперед и вниз. Те, кто послабее, соглашаются на прогресс, но не в таких объемах. Из-за этого точка, за которую держатся и борются консерваторы, неуклонно сдвигается вниз, ближе к логичному концу.
Вот вам пример. На волне предвыборной кампании Дональда Трампа в американском консервативном дискурсе появилось множество новых имен. Среди них — Майло Яннопулос. Он называет себя консерватором, христианином, но при этом является открытым гомосексуалом. И для многих представителей консервативного крыла американского общества это вполне нормально, особых претензий и вопросов по его поводу у людей не возникает. Еще 50 лет назад американские консерваторы не подпустили бы к себе такого человека и на расстояние выстрела. А сегодня он — один из них.
Майло Яннопулос. Фото: globallookpress.com