Что такое объективизация женщин

Сексуальная объективация и что ею не является

Ненормальной ситуация становится тогда, когда объективация выходит за рамки инструментальных функций, заданных профессией, задачей и т.д. То есть:

а) когда забывается, что у человека есть этот самый богатый внутренний мир, личность и чувства, и с ним начинают обращаться как с неодушевленным объектом (например, орать на кондуктора и ожидать, что он будет сидеть и слушать, или лапать красивого мужчину с плаката за задницу при личной встрече без разрешения);
б) когда статус объекта распространяется на ту или иную социальную группу, постоянно, вне зависимости от обстоятельств, и в некоторых случаях даже вменяется ей в обязанность. Примеры этого есть в мотивации рабства, крепостного права, расизма, классизма, отношения к людям с инвалидностью, к детям и к пожилым. но в нашем случае это сексуальная объективация, которая направлена в первую очередь на женщин.

То есть, повторюсь: проблема не в том, чтобы воспринимать кого-то как сексуальный объект у себя в голове. Проблема в том, чтобы а) воспринимать человека только как сексуальный объект (забывать, что у него есть личность и переживания, пусть и за пределами той эстетической/эротической картинки, в которой он фигурирует как объект), б) вести себя с человеком как с объектом при взаимодействии с ним, и в) в распространении роли сексуального объекта на всю социальную группу, с принуждением к выполнению этой роли и одновременным обесчеловечиванием этой группы.

Культура изнасилования. Взаимосвязь (взаимовстроенность?) должна быть очевидна, но если кратко повториться, то: поскольку сексуальный объект не обладает свободой воли, то и права на отказ или согласие от использования его по прямой функции не имеет.

На этом я (пока?) заканчиваю, можно задавать вопросы, попробую ответить или хотя бы подумать

Долго подбирала иллюстрацию, но не подобрала, потому что они все либо мерзкие, либо пародии на мерзкое, либо требуют комментариев.

Источник

Сексуальная объективация и сексизм: Закрыть глаза или бороться?

Сексуальная объективация — это «опредмечивание» женщины, лишение ее индивидуальности и характера, упор исключительно на внешние данные. Сексуализированные изображения часто используются в рекламе и изобразительном искусстве, где образ женщины — это образ слабой и покорной служанки, которую полагается «пойти и взять».

Некоторые возразят: но ведь объективируют не только женщин, но и мужчин, которые тоже от этой самой объективации страдают; нас всех показывают исключительно как лишенный личности кусок плоти. Так зачем же делать из этого проблему? Тем более — типично женскую?

Достаточно просто погуглить рекламу чего угодно: в 80% случаев возле предмета торговли будет выставлен именно женский образ. Так что же плохого в изображении сексуальной и привлекательной женщины?

Можно сколько угодно говорить, что все равны и правила для всех одинаковы, но на деле это не так. Женщины составляют половину населения земли. Нравится ли им смотреть на голых девушек?

У женщин в такой рекламе обязательно должна быть тонкая талия, большая грудь и упругий зад. Редкие бренды помещают на свой товар фотографии мужчин, и на таких снимках мы видим накачанных подтянутых мачо с трехдневной щетиной. «И в чем проблема? Я вот от этого не страдаю», — говорят мужчины. Страданий и не должно быть: образы таких мужчин на самом деле не объективируемые, а идеализированные.

Поясним на примере фильмов и компьютерных игр

Женщины в них часто откровенно и сексуально одеты, они типичные «девы в беде», ждущие помощи и мечтающие о сильных мужских руках. Даже если героиня сама является воительницей, основное ее желание — найти свою «вторую половинку».

Выглядят такие персонажки тоже весьма вызывающе, двигаясь, как модели на подиуме, качая бедрами. Мужчины в кино и видеоиграх — это сильные властные герои (либо рано или поздно становятся такими), отважные и благородные спасители. Можно хотеть быть такими, как они, или стремиться к понравившемуся образу — но не желать себе «такого же».

Например, существует супергероиня Женщина-Халк, придуманная Стэном Ли еще в 1980 году — и ничем, кроме цвета кожи и чуть более выраженного мышечного рельефа, она не отличается от фигуристой манекенщицы: огромный бюст, густая копна волос, неестественно тонкая талия и едва намеченный пресс.

Компьютерные игры почему-то до сих пор считаются чисто мужским развлечением и нацелены исключительно на мужскую аудиторию, хотя почти половина играющих — 48% — это женщины.

Мужские персонажи в культуре могут быть какими угодно — старыми, некрасивыми, худыми, бодибилдерами, с физическими недостатками и так далее. Женщина же всегда тонкая, привлекательная и обладает мягкими чертами лица. Волосы ее идеально уложены, и прическа не портится даже после того как героиня побывала в жерле вулкана.

Такие героини — особенно рисованные — похожи друг на друга, даже будучи созданными на разных мультипликационных студиях.

Полные, пожилые или очень худые женщины практически всегда подвергаются насмешкам и выставляются в комичных ролях, а нетипичный внешний вид означает, что персонажка либо эпизодична, либо является антагонисткой, олицетворяющей зло. Например, Круэлла де Виль из мультфильма «101 далматинец».

Женщина в кино, книгах, играх, на обложках журналов должна выглядеть сексуально. Если это не так, люди возмущаются. Мужчины начинают говорить, что им неприятно смотреть на женщин, которые не соответствуют каким-то определенным стандартам красоты, что героини «уродливы» и «их не должны показывать на экранах». Такие комментарии легко и в большом количестве можно найти в обсуждениях Капитана Марвел, Бриенны Тарт и Арьи Старк из «Игры престолов», героинь актрисы Сандры О (из «Анатомии страсти»), и даже подруги нового Человека-Паука Эм Джей.

Часто ли такие вещи говорят про героев Жерара Депардье или Винсента Скьявелли? Вспомните хоть одну рецензию, где обсуждалась бы внешность актера, что он несимпатичен, несексуален и не должен играть в кино (кроме закономерных моментов, когда оспаривается внешний вид телегероя в сравнении, например, с книжным персонажем, как в случае с новым сериалом «Ведьмак» и недовольством габаритами Генри Кавилла).

Между тем, соотношение мужских и женских персонажей в киноиндустрии — 3:1. В массовых сценах количество героинь составляет около 17%. Произносят слова или имеют имена 31% персонажей женского пола, мужского — 69%. Всего лишь в 23% фильмов женщина играет главную роль или роль одного из главных персонажей. В целом, лишь в 10% фильмов из исследованных был гендерно-сбалансированный актерский состав (где женщины составляли от 45% до 55 % персонажей) — данные Института гендерного равенства.

Мы опросили нескольких геймерш и кинолюбительниц, чтобы узнать, насколько для них была важна презентация героинь в нормальных костюмах, действующих самостоятельно и, в идеале, не зацикленных на романтических отношениях, и была ли ассоциация себя с этими персонажами.

— 2,5 года назад это было для меня жизненно важным. Дело было так. Елена Резанова (это достаточно широко известный карьерный эксперт и автор книги «Никогда-нибудь») порекомендовала у себя в Facebook сериал «Unforgotten». Причем порекомендовала в ключе «фильм про профессионалов в своем деле». Я начала смотреть, а там главную героиню играла Никола Уолкер. 43 года, русые волосы до плеч, стиль casual, никакой показной сексуальности, морды никому не бьет, «железные яйца» не демонстрирует, в постельных сценах не снимается, «всё ради любви» не отдает. Зато демонстрирует редкостный, просто фантастический уровень психического здоровья. Я в первый раз в жизни увидела все то, что мы обсуждаем на группах поддержки и к чему стремимся: эмоциональную трезвость, умение отстаивать свои границы, экологичное общение, здоровую реакцию на свои и чужие ошибки и т. д. Я посмотрела пять сериалов с Николой Уолкер — всё, до чего дотянулась, — и это было огромным прорывом в моей психотерапии. Потому что, блин, действительно один раз увидеть — это мощнее, чем 100500 раз услышать. Первые полгода мне было больно на нее смотреть. Я обливалась слезами, когда видела, насколько иначе можно жить. Как это — быть спокойной, быть «в себе», доверять себе… Для невротика это было правда сложно. Но зато постепенно я стала на те модели поведения, которым так истово завидовала, понемногу обнаруживать у себя. Никола Уолкер для меня стала той самой «позитивной ролевой моделью», о ценности которой так много пишут. И я до сих пор рада, что хотя бы в сериалах сейчас появляется место для таких, как она. А еще я часто ассоциирую себя с героинями Дени Вильнева. У него очень глубокие женские персонажи, и они тоже не про грудь и зацикленность на отношениях. Одни «Пожары» чего стоят, или «Политех».

— Благодаря появлению сильных, вменяемых девушек кино (в играх я играю только за девушку или с девушками, так что сравнивать не с чем) перестало быть скучным и незапоминающимся. Так это интересно смотреть, а без них всё пресно.

— Я была в полном восторге от Капитана Марвел, и меня очень радует, что в играх всё стало более-менее (хоть как-то!) приходить в норму. Отдельным бонусом — недовольства «обиженцев» и их вопли о том, как погибает индустрия. Еще, например, мне нравится Кассандра из Assassin’s Creed Odyssey. Она брутальна, в шрамах, бьет лица и рубит мечом и словом. Лара в последней трилогии — тоже шаг в нужном направлении. Мне, конечно, сложно себя с ними ассоциировать, но сама тенденция просто замечательная.

— Я не геймер, но киноман. И я не могу точно ответить на этот вопрос. С одной стороны — да, мне очень нравятся всякие Мериды и Марвелы, которые идут против системы, не выбирают мужей, а выбирают свободу. Нравится Бриенна, некрасивая, но сильная и самодостаточная. Обожаю Гермиону и Джинни Уизли из «Гарри Поттера» — умных, сильных, готовых дать отпор и сразиться с Пожирателями смерти.

— Но маленькая толстая девочка в очках, которая до сих пор во мне живет, хочет быть фигуристой Черной Вдовой или большегрудой Ларой Крофт. Чтоб и горячей, но и за себя постоять. А по факту я Джесс из «Новенькой». Нелепая, неуклюжая, симпатичная, но неуверенная в себе героиня. И вот таких персонажей я бы хотела видеть. Потому как Бриенна и Марвел круты, но в 30 мне уже трудно себя с ними ассоциировать — я, взрослая и умная, понимаю, что не справлюсь с преступным негодяем.

— Опять же, мне сложно с идентификацией в ключе бодипозитива, потому как есть либо XS–S (размер одежды) актрисы, либо 3–5XL. Мне не с кем ассоциировать себя в плане веса / внешности / стиля одежды для размера L. Я не вижу в фильмах, что такие женщины могут нравится, быть интересными и главно-геройскими. Обычно такие, как я, — «лицо в толпе».

— Мы с подругой — дети 70–80-х. Мы засекли время и попробовали вспомнить ярких персонажек кино и книг нашего детства — грубо говоря, до 90-х. За двадцать минут мучительных раздумий набралось 11 персонажек, из которых 4 — девочки, и одна — «мультяшка». Тест Бекдел (тест на проверку художественного произведения на гендерную предвзятость. Для того, чтобы пройти его, произведение должно содержать в себе хотя бы два женских персонажа, которые беседуют между собой о чем-либо, помимо мужчин. Иногда добавляют, что эти две женщины должны быть названы по именам — прим. авт.) из них проходит только Алиса Селезнева.

Все остальные — не думающие и действующие женщины, а «украшизмы» мужского мира. Неудивительно, что ассоциировать себя с ними, красивыми игрушками активно реализующих себя мужчин, ни одна из нас не могла. Проще говоря, в нашем детстве вообще не было ролевых моделей для тех, кем мы себя ощущали. Быть принцессами Аврорами с 18 строчками диалогов и 18 минутами экранного времени на целый полнометражный мультфильм никто из нас не была готова. А лучшего нам не предлагали. И нет, нам это не нравилось тогда и неприятно осознавать сейчас. Моя подруга и сегодня не ассоциирует себя с женскими персонажками. Я — уже да, но всё еще крайне редко. А действительно разнообразные и адекватные ролевые модели стали появляться в литературе и кино буквально в последние несколько лет, когда близится пятнадцатилетние уже моей дочери.

— Во всяких MMORPG (массовая многопользовательская ролевая онлайн-игра — прим. авт.) я всегда выбирала женских персонажей. Это мой герой, я творю его историю и пропускаю всё через себя. Поэтому когда один юноша открыл мне глаза на то, зачем мальчики выбирают женских персонажей — особенно там, где качественный фан-сервис (включение в сюжет ненужных для его развития сцен или ракурсов осолосексуального характера для привлечения аудитории — прим. авт.), типа Lineage и RF-Online, — было, мягко говоря, противно.

— Я тут себя леплю, а им на женские бедра прикольно пялиться. Поэтому нежно люблю Warcraft с их подчеркнуто несексуализированными персонажами. С сюжетными играми было как с книгами. Столько книг, где герой — мужчина, а девушка, в лучшем случае, верная соратница, что с играми это не удивляло. Зато очень радовало, когда стали появляться истории про женщин. Нежно обожаю Элой из Horizon Zero Dawn. Я не хотела бы быть ею, но хотела бы дружить. Кара (Detroit: Become Human) — это уже немного я, особенно в части про материнскую любовь. Джоди (Beyond: Two Souls) — это очень много меня, особенно когда героиня — подросток.

— Даже второстепенные персонажки стали самостоятельными личностями, с которыми хочется быть рядом, которые интересны сами по себе, без своей функции саппорта и восхищения главным героем. Некоторые имеют не менее яркую историю, чем главные персонажи (например, моя любимая Лунафрея из Final Fantasy XV — я несколько дней в себя приходила после ее линии).

Тотальному обесцениванию подвергаются чувства всех женщин, которые негативно высказываются по поводу сексизма в рекламе, когда речь идет не просто о раздетой девушке на обложке, а о прямых или косвенных оскорблениях. Как в случае с производителем презервативов определенной марки, которые назвали женщин «шкурами» (пренебрежительное слово, означающее проституированную женщину — прим. авт.).

То есть все, кто в полной независимости друг от друга увидели оскорбительный мотив рекламщиков, автоматически становятся ненормальными и ущербными, не понимающими тонкого юмора.

Хотя, казалось бы, всё довольно просто: если шутка кого-то оскорбляет, это повод извиниться и не шутить так больше, а не бросаться в ответное нападение. В мире действительно полно баек и анекдотов, которые никого не ущемляют. Но людям почему-то хочется продолжать смеяться над «обезьяной с гранатой» или «евреями с микроволновкой».

Реклама часто транслирует идеи гендерных стереотипов, порой это доходит до абсурда и «чернушности», что многими, к сожалению, воспринимается как норма и оригинальный маркетинговый ход. Однако это банальный непрофессионализм. 85% всех решений о покупках принимают женщины, так что представителям SMM стоит дважды подумать, прежде чем публично транслировать рекламу с двойным смыслом.

С момента появления рекламы как явления и до сих пор женщину нам показывают как ту, кто занимается «типично девичьими делами» либо «красиво улыбается на камеру». Весь мир такой персонажки вращается в пределах «муж—быт—дети».

Можно бесконечно долго оправдывать недобросовестных создателей оскорбляющей рекламы, вроде китайского ролика от AUDI, где церемонию свадьбы прерывает мать жениха и начинает бесцеремонно осматривать невесту, заглядывая той в нос, уши и рот, и только после этого давая свое согласие на продолжение торжества.

Затем появляются кадры с машиной, где предлагается купить подержанный автомобиль с призывом тщательно осматривать бывшее в употреблении транспортное средство.

Не менее оскорбительна реклама производителей сельскохозяйственных кормов, когда на девушку надели футболку с надписью «Даю только животноводам».

Отличился и один из суши-ресторанов, изобразив на рекламном баннере девушку с открытым ртом и сопроводив изображение подписью «Дашь мне в ротик?».

Целую серию рекламных баннеров выпустила страховая компания, использовав в качестве «игры слов» названия национальностей: «Купил немку? Застрахуй ее быстро и без прелюдий», «Купил кореянку? Застрахуй ее по-полной». Чтобы не видеть здесь сексуального подтекста и не понимать, почему подобное возмущает (а женщины подробно расписывают, что не так), нужно или воспитываться в информационном вакууме, или быть лицемером.

Продолжать можно бесконечно, и в сети полным-полно примеров с подобного рода рекламой (в том числе отличилась и сеть ресторанов быстрого питания в Казахстане, выпустив несколько плакатов с «аппетитными грудками» и «позвони в мои колокольчики»), и, к сожалению, пока бренды не станут клиентоориентированными, пока компании будут делить покупателей на «нормальных» и тех, над кем можно насмехаться, ситуация не поменяется, а мужчины не раскроют глаза на реальную проблему.

«А что насчет античных статуй или картин художников эпохи Восхождения — там тоже полно раздетых женщин, почему вы не возмущаетесь?»

Смешивать сексизм и искусство некорректно. Да, арт-объекты могут быть и сексистскими и объективирующими, но любой арт-объект — это, прежде всего, видение самого художника. Вспомним Рубенса с его «Тремя Грациями». Во многом всё зависит от того, что говорит сам художник о своем творении. Если он несет деструктивный и разрушающий посыл, вроде «женщина должна подчиняться мужу», то это будет точно так же подвергаться критике.

Стоить отметить, что не существует таких определений, как обратный сексизм или обратная объективация, просто потому, что эти вещи — систематическое явление, и в подавляющем большинстве случаев они направлены только на женщин. Редкие случаи «отзеркаливания» — не более чем попытка показать, почему же сексизм неприемлем.

Чем это опасно?

Сексуальная объективация не просто оскорбительна и отвратительна — она очень опасна. Стереотипы, которые многими воспринимаются как устоявшиеся правила, мизогинная реклама, тщательно охраняемая SMM-щиками — всё это делит женщин на «правильных» и «неправильных» и впитывается нами с детства.

Идеология сексизма противопоставляет друг другу мужчин и женщин, приписывая им противоположные качества. Она оправдывает господство мужчин и подчиненное положение женщин.

Что же делать?

Быть эмпатичными и отзывчивыми, не обесценивать чувства других людей. То, что вас не задевает какая-либо вещь, не значит, что все относятся к ней так же ровно. Существует множество способов и возможностей вести диалоги и делать рекламу, никого не унижая и не оскорбляя. Вставая на сторону пострадавших, вы увидите, что и мир начнет меняться в лучшую сторону.

Источник

«Пришла на встречу с клиентом — он предложил меня „раздеть“». Девушки об объективации и последствиях, к которым она ведет

Лада. «Давайте вы придете с красным маникюром, чтобы сдать зачет, я его люблю»

Девушке 22 года. У нее есть работа в финансовом секторе, а еще — длинные волосы и хорошая фигура. Логика подсказывает, что три эти характеристики не могут оказаться в одном ряду без бэкграунда. У Лады он есть. Когда-то она приходила на работу, а коллеги постарше замечали не ее достижения, а слишком яркие тени, духи и верхнюю одежду, подчеркивая, что «девушку нужно раздеть».

— Это поведение началось еще в школе, но осознанность ко мне пришла уже на работе, — рассказывает Лада. — Был случай, когда мы приехали на не сильно современное предприятие, чтобы договориться по вопросу с человеком. А там сидят мужчины, которые позволяют себе отпускать замечания про молодую-симпатичную даму. Один директор предложил меня раздеть. Это значило «снять пальто», но смысл явно вкладывался другой. Все остальные в помещении были мужчинами, так что он сделал оговорку: «Их мне раздевать не хотелось бы…» Мои коллеги уже взрослые, я ожидала, что кто-то из них что-то скажет: это же вызывающе. Но в итоге увидела только немую позицию: «Ну, ты же сама все понимаешь…»

Лада говорит, в привычной среде она такие замечания не игнорирует. В этой же ситуации девушка поняла, что отстаивание своих границ могло закончиться для нее плохо. И это — один из примеров моральной беззащитности.

— С этими людьми тебе придется трудиться, и представляешь ты не только себя, но и место своей работы, — объясняет девушка. — Другое дело, если человек находится с тобой на одном уровне. Тогда ему нужно отвечать.

Лада приводит недавний пример.

— Прихожу на работу. На меня наваливается коллега и «занюхивает» мои духи. Время — 8:35, я и так заведенная и ничего не хочу, особенно мужчину надо мной. Понятно, я возмутилась. Он отодвинулся, сказал: «Лада, я ничего не имел в виду, а то тут всякие феминистки напишут заявление в милицию». К чему это вообще, если мне просто по-человечески неприятно?

После предыдущей истории девушка вспоминает пожилого преподавателя из университета, который часто оценивал бюсты и маникюры студенток, а еще напоминал им о рождении детей.

— Все знали, что на первой паре он скажет: «Давайте вы придете с красным маникюром, чтобы сдать зачет, я его люблю». Это повторялось из поколения в поколение, люди понимали, что это что-то вроде шуток. Но если ты позволяешь себе отпускать их, это не значит, что они никого в аудитории не задевают. Хочется верить, что через 20 лет мы окажемся в Беларуси, где такой ерунды не будет. Это поведение считается нормальным у людей от 40 и старше, молодые же редко позволяют себе такое.

Лада объясняет, что для нее объективация — это разговор не о сексуальных желаниях одного человека, которые он проецирует на других. Это демонстрация власти в любой иерархии: например, в отношениях взрослого и молодого, начальника и подчиненного.

— Возьмем эту ситуацию с духами. Я не знала, как объяснить человеку, что сейчас он поступает неправильно. Понятно, если бы это был мой молодой человек, я бы не имела ничего против. Но почему незнакомый человек, которому я не давала согласия, думает, что может позволять себе такое?

Девушка считает, что объективация не заканчивается сексуальными намеками. Говорит, когда-то она накрасилась яркими тенями и пришла на работу. Кому-то из коллег это не понравилось, высказали мнение.

— Такое поведение со стороны приводит к самоограничению человека. В следующий раз девушка подумает, что ее не воспринимают серьезно из-за гардероба или косметики, и выбросит все, что окружающие считают сомнительным. Когда-то после похожих случаев я ходила на собеседование. Я не стала краситься и собрала волосы в хвостик, потому что знала, что интервьюер был мужчина. Просто этот стереотип есть в нашей культуре: если ты приходишь на работу молодым и красивым, то автоматически становишься легкомысленным. И вот, пока ты начинающий специалист, приходится подстраиваться под эти правила игры.

Некоторые друзья Лады в поступках ее коллег не видят ничего неприятного. Говорят: «Не реагируй так остро, это же мелочь», — и улыбаются на несогласие.

— Люди не понимают, что с этого все и начинается. Мы оправдываем простые шутки, это входит в культуру и не оценивается как сомнительное поведение. А оно укореняется и ведет к насилию. Это потом мы почему-то удивляемся, откуда в нашем обществе столько жестокости.

Лада аргументирует слова собственной историей, с последствиями которой она долго не могла справиться психологически.

— Во время студенчества я поздно ночью возвращалась в Минск из дома. Одноногий мужчина на остановке попросил провести его до дома. Я не стала отказывать, взяла костыли в одну руку, второй стала поддерживать его. Я чувствовала, что сзади в меня что-то упирается, но не придала этому значения. Мы оказались рядом с какой-то школой, из ее двора вышли двое мужчин, спросили: «Девушка, а что это мы тут гуляем непонятно с кем?» Я поняла, что это была ловушка. Бросила костыли на дорогу и убежала в общежитие. Подумала, что мне повезло. Но когда я сняла пальто, оказалось, что все оно сзади в сперме. Пока я вела мужчину за руку, он благополучно развлекался. В тот вечер я долго сидела и плакала, раза три сходила в душ. У меня просто не получалось отогнать от себя мысли, запах одеколона этого человека стоял поперек горла. Я месяц просила, чтобы кто-то встречал меня каждый вечер. В милицию не пошла, даже начала обвинять себя, что это я как-то неправильно поступила: темный парк, непонятный человек — чего ты, Лада, согласилась.

— Синдром жертвы?

Дарья. «Зачем тебе лично феминизм, если ты красивая?»

Девушка занимается образованием в сфере прав человека. Свою историю она начинает с рассказа о собеседовании на работу — случае, когда ее впервые заставили усомниться в собственных способностях.

— Это произошло год назад. У меня было отличное портфолио: я много где стажировалась, занималась наукой, знаний и навыков в юриспруденции точно хватало. И я пришла туда довольно хорошей юристкой. Меня встретил мужчина средних лет, рядом с ним сидела женщина. Я рассказала обо всем опыте, который у меня есть. Они меня слушали, кивали, задавали вопросы. Все было хорошо, пока они не сказали: «Ты как раз та, кто нужен нам в отдел. Но в отделе маркетинга очень не хватает красивой девушки, которая могла бы вести соцсети и стать их героиней». Я опешила. Сидела и понимала, что с этими людьми не о чем разговаривать: да, они, может, и принимают меня как специалиста, но в первую очередь оценивают внешность.

Девушка не знала, как на это реагировать. Ответила простым «Спасибо, я подумаю» — и вышла из кабинета.

— Я была как будто в каком-то другом измерении. У меня появилось чувство, что это я себя как-то не так веду или одеваюсь для этой работы, но зато мой образ подходит для героини соцсетей. На следующий день я позвонила и сказала, что готова работать юристкой, но от их предложения отказываюсь. Ничего не поменялось, мы так и разошлись. Только через время я поняла, что проблема на самом деле не во мне, — говорит Дарья.

В жизни девушки был и другой похожий случай. Тогда она проводила семинар на тему домашнего насилия и права и пришла к какому-то недопониманию с одним из слушателей.

— Спустя полтора часа ко мне подошел парень и сказал: «Мне все понятно, спасибо, но расскажи, зачем тебе лично феминизм, если ты красивая?» Мне до сих пор интересно, какой посыл человек вкладывал в это. Я еще раз рассказала, что феминизм — это не про красивых и некрасивых, это про то, что я не могу быть машинистом в метро. А по его мнению, более симпатичные девушки имеют больше возможностей благодаря внешности.

— Давайте поговорим о терминах. Мне кажется, многих людей часто пугает, что, если они скажут комплимент, это будет расценено как объективация. Где черта между этими понятиями?

— Здесь важно разграничивать, комплимент делают твоей красивой мини-юбке или ногам, которые из-за нее стали выглядеть длиннее. Если хвалят твои качества, на которые ты можешь влиять (например, красиво уложила волосы и теперь выглядишь отлично), — это комплимент. Но если чужой человек упоминает, какая ты сексуальная, рассчитывая услышать реакцию, понятно, что это другое. Кстати, объективация — это еще и про эйджизм. Молодой девушке чаще говорят сомнительные вещи — просто потому, что люди не чувствуют дистанции. Взрослая же женщина реже встречается с таким отношением. Когда тебе немного лет, у окружающих есть ощущение, что ты вряд ли дашь отпор. Мне кажется, тут остается только объяснять, почему для тебя это важно: люди просто могут не понимать, что говорят что-то не то.

— А что делать, если такие замечания отпускает человек, который выше тебя по положению или старше?

— Во-первых, понимать, что это только начало. Для себя я решила: зачем мне такая работа, если я каждый день буду испытывать стресс? Готова ли я, что человек перейдет от комплиментов к прямым действиям? Но мне легко говорить, у меня есть выбор. А что делать девушкам в маленьких городах? Помню историю, когда женщина, у которой есть семья и дети, терпела «подкаты» своего нанимателя. Уйти она не могла: работы больше нет, рассказать о его поведении страшно, потому что все в городе узнают. И она терпела. При таком стрессе любая работа мечты перестанет ею быть и станет просто средством к выживанию.

Дарья объясняет, почему в таких ситуациях девушка чувствует себя максимально некомфортно.

— Кажется, что все твои достижения и тебя как личность сводят к внешнему виду. Неважно, что ты нарабатывала годами, главное, что сейчас на тебе шикарная белая рубашка. Появляется чувство вины, что это ты какая-то неправильная и легкомысленная. И здесь начинается обесценивание себя, своей работы и эмоций. Я критически оцениваю свой макияж и одежду, но в следующий раз подсознательно могу стоять и думать: а что бы мне такое неяркое надеть, чтобы люди на меня не смотрели?

Что делать с объективацией, если это культурная норма?

— Все начинается со школы. Родители мальчиков должны объяснять, что дергать девочку за косички — это не милая традиция. Если пресекать эти моменты в детстве, случаев физического и морального насилия будет меньше. Девочек тоже нужно учить говорить «нет» таким ухаживаниям: демонстрация силы — это не комплимент. К тому же я считаю, что уже сейчас можно кое-что изменить при приеме на работу. Если из резюме убрать графы про пол и возраст и оставить только характеристики человека, это было бы намного честнее.

— Я думаю, девушке нужно проанализировать моменты, когда случались сомнительные ситуации, и решить: а кто виноват в том, что произошло? Это сделало твое платье или бестактный человек? Этот синдром жертвы нужно в себе гасить. Вот захожу я в автобус в летнем платье, ко мне подходит мужчина и начинает трогать мои ягодицы и ноги. Это разве я его развратила? Люди, если вы видите красивую девушку с расстегнутыми несколькими пуговичками на блузке, это не посыл к странным намекам. Вспоминаю, что однажды после каникул преподаватель пришел в класс и сказал: «Парни, наверное, много читали, стали образованными, а девушки стали еще красивее». Я ответила, что тоже много читала, спокойно показала, что мое место с ними. Мне кажется, если человек идет на диалог, ему нужно объяснить две вещи: почему для тебя это важно и почему твою личность не нужно сводить только к внешнему виду.

Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Источник