Что такое оскопление у спартанцев
Воровали и боялись жен: какими были настоящие спартанцы
Миф о Спарте
Спарта была столицей Лакедемона, занимавшего юго-восточную часть Пелопоннесского полуострова. Спартанская простота вошла в пословицу: всё в этом государстве было направлено на воспитание идеальных солдат, которые не интересуются ничем, кроме войны.
Кажется, все слышали о детях, которых приносили на осмотр старейшинам: здоровых возвращали родителям, слабых сбрасывали в глубокую пропасть. Но это лишь один из законов Спарты: были и другие, которые должны были превратить общество в конвейер, выпускающий безупречных воинов. Вот только работали ли эти законы?
Война и только война
Настоящий спартанец не должен был отвлекаться на всякие мелочи: например, на размышления о том, что он будет есть. Обрабатывать землю и выращивать скот в Лакедемоне считали унизительным и вредным для ратного дела: а вдруг война, а спартанец уставший?
Настя Сланевская стала звездой случайно. В 2002 году девушку в караоке заметил режиссёр Сергей Кальварский. Так Анастасия превратилась в певицу Славу. В 17 лет Анастасия Сланевская забеременела. Отец дочки Александры — Константин Морозов занимался бизнесом, но у них со Славой были разные взгляды на жизнь. Вскоре после рождения Саши в 1999 году пара распалась, но Слава сделала всё возможное, чтобы её ребёнок ни в чём не нуждался. Сейчас у Анастасии уже двое детей: старшая Александра и младшая Антонина, которая родилась в 2011 году от бизнесмена Анатолия Данилицкого. У юной Саши уже есть серьезные отношения, но Слава не боится, что дочь повторит ее судьбу. Певица уверена, что будет отличной бабушкой.
Откуда же брались хлеб и мясо? Для этого существовали илоты, чье положение напоминало статус крепостных крестьян в России. Илоты были привязаны к участкам земли, а каждому спартанцу полагался хотя бы один такой надел. Ни илотов, ни землю продавать и покупать было нельзя: только передавать по наследству или дарить.
С каждого участка землевладелец ежегодно получал 70 медимнов (более 300 ведер) зерна для себя, 12 медимнов для своей жены (видимо, спартанки ели в в шесть раз меньше мужчин), а также какое-то количество вина и фруктов. Остальное было собственностью илота.
Илоты могли получить свободу, но только по решению государства. Освобождали их редко и, конечно же, исключительно за доблесть, проявленную в сражении. Новые «крепостные» появлялись во время войн: например, в VIII веке до нашей эры спартанцы захватили соседнюю Месопотамию и превратили большую часть ее жителей в илотов.
В теории всё выглядит гладко: земледельцы пашут, воины сражаются. Однако в жизни оврагов хватало: илоты были недовольны своим положением и регулярно устраивали восстания. Спартанцы боролись с этим как могли: была даже специальная тайная полиция для борьбы с мятежниками. Убивать илотов официально запрещалось, однако раз в год им объявляли войну: так спартанцы, не нарушая закон, уничтожали всех, кто казался им непокорным.
Воспитание мужчин: трусом быть плохо, вором — почетно
Жизнь спартанца начиналась со знаменитой пропасти: младенцев тщательно осматривали и в живых оставляли лишь здоровых и сильных. До семи лет мальчики росли в семье, потом их забирали в закрытую школу, где начиналось обучение. Основной целью была подготовка солдат, преданных государству, так что чтению и письму времени уделяли немного, а всякую чепуху вроде поэзии или науки и вовсе игнорировали.
Военная служба начиналась для спартанцев в 20 лет, в 30 мужчина становился полноправным гражданином. Обеды проходили за совместным столом: каждый вносил в общий котел часть продуктов, полученных от своих илотов. Не должно было быть ни нуждающихся, ни богатых: предполагалось, что все живут в одинаковом достатке. Исключением были цари Спарты: на общинных пирах они могли есть вдвое больше, чем остальные. Золото и серебро были запрещены: деньги в государстве делали из железа.
Сосредоточенность на воинском деле давала свои плоды: спартанцы долго были непобедимы. Знаменитое сражение в Фермопильском ущелье стало тому доказательством: после ухода союзников-греков 300 спартанцев успешно отбивали все лобовые атаки и были уничтожены только после того, как персы смогли обойти горы и напасть с двух сторон. Один из спартанцев явился драться, будучи слепым: его на поле боя привел илот. Еще одному, не явившемуся из-за болезни, после возвращения в столицу объявили бойкот: никто с ним не разговаривал, а называли его исключительно «трусом Аристодемом», пока он не смыл позор со своего имени, героически погибнув во время битвы при Платеях.
Лакедемон: как жили спартанцы
Спартанцы. Все слышали про этих ребят. Сильные мускулистые воины, эталон мужества и стойкости. В массовом сознании они закрепились благодаря кинокомиксу Зака Снайдера: рельефные торсы, пафосные диалоги, горбун-предатель и трехметровый повелитель персов Ксеркс. Ах да, великий мем со скидыванием парламентёра в колодец: this is SPARTAAA! – «на дне вы найдете вдоволь и земли, и воды».
Примерно в таком информационном коконе сегодня существует Спарта и ее обитатели. Давай оставим гротеск Снайдера в сторонке и попытаемся разобраться, что из себя представляли настоящие спартанцы.
Не будем грузить тебя датами, но сначала нужно понять, почему вообще спартанцы снискали себе славу таких отчаянных рубак, при том что на греческом полуострове, а равно и среди греческих полисов Малой Азии и Причерноморья, постоянно шли междоусобные войны. То есть не одни только спартанцы были с зубами.
Постоянные бунты внутри и желание соседей отнять обширные территории заставили Спарту жить в постоянной подготовке к войне. Полумифический законодатель Спарты Ликург оставил своим потомкам свод законов, которые передавались устно из поколения в поколение в виде кратких изречений. Именно он ввел в полисе жесткие порядки, так прославившие Спарту.
Агогэ — система воспитания мальчиков всех полноправных граждан Спарты
Древнеримский историк Плутарх писал, что при рождении всех детей осматривали старейшины и, найдя следы болезни или увечий, сбрасывали со скалы Апофеты. Ну, Плутарх жил много позже настоящих спартанцев, а раскопки в ущелье выявили только останки взрослых: с этой же скалы скидывали дезертиров, трусов и прочих не очень уважаемых граждан. Так что вполне возможно, что это лишь красивый миф. Тем более в Спарте для больных, увечных и опустившихся людей существовало специальное обозначение – гипомейоны, так что хилый ребенок вполне мог избежать смерти и отделаться зачислением в касту «неполноценных».
В 7 лет мальчика забирали у родителей и отдавали в специальные военные лагеря, где из детей одиннадцать лет делали воинов. Их плохо кормили — они воровали еду из деревень илотов; им не давали одежду — красный плащ был единственным, что можно было носить с 12 лет. Спартанские дети спали на жестких прутьях, а чтобы согреться, кидали поверх крапиву, которая, обжигая, разгоняла кровь по телу.
Символом стойкости духа спартанцев служит история, когда голодный мальчик поймал лисенка, чтобы съесть его, и спрятал под плащ. Подошедший к нему воспитатель ничего не заметил, так как ребенок в этот момент разговаривал спокойным голосом, в то время как лисенок прогрызал его внутренности. В итоге мальчик умер.
Есть версия, что спорт как самоцель был не в почете у спартанцев и использовался лишь как способ обучения военному делу. Тем более им был чужд культ красивого тела: «Спарте нужны не атлеты, а воины».
Последним испытанием при обучении была порка в храме Артемиды. Спартанца пороли мокрыми розгами до первой капли крови, но, если тот издавал хоть звук, начинали сечь все сильнее, пока он не замолкал. Случалось, что кого-то запарывали до смерти.
Вооружение спартанцев
Спартанцы бились в классической греческой фаланге: прямоугольном построении глубиной в несколько бойцов. Естественно, они выглядели не как в фильме – полуголыми накаченными парнями, нет. Во-первых, спартанцы скудно питались, боясь излишеств, во-вторых — очень много тренировались на выносливость. Соедини это, и поймешь, какими фигурами они обладали.
Фаланга состояла из гоплитов – тяжело вооружённых пехотинцев. Тяжело — это значит шлем, панцирь, поножи, наручи, копье, одноручный меч и щит-гоплон с буквой L, т.е. Лакедемон (так называли спартанцы свой полис), а название «Спарта» пришло уже потом из Рима. Сила фаланги была в том, что воины щитам прикрывали друг друга, а копьями не давали противнику подойти к себе на дистанцию атаки. Именно так закованная в броню фаланга Леонида сдерживала несколько дней персов в Фермопилах.
Отношения
В Античной Греции женщины (за исключением гетер, музыкантш и спартанок) имели положение чуть более хорошее, чем домашний скот.
— Только в Спарте мужья слушаются жен, — укорили спартанку.
— Потому что только спартанские женщины рождают настоящих мужчин, — был ответ.
Пока мальчиков пытались прикончить в военных лагерях, девочкам разрешалось жить дома, но и их учили метать копье и быстро бегать. Они с детства занимались спортом, чтобы вырастить здоровых детей.
Перейдя в тридцатилетний возраст, мужчина-спартанец мог жениться, но обряд свадьбы заключался лишь в том, что он ночью пробирался в ее спальню. Вообще, спартанцам рекомендовалось быть умеренными в общении с женами. Однажды в Спарту после победы вернулся большой отряд, и его командир решил отпраздновать победу дома за столом с женой, когда все спартанские мужчины ели за общим столом. Больше командиром он не был.
Смерть
Смерть была самым важным событием в жизни спартанца после рождения. Одна мать проводила в сражение пять своих сыновей, и гонец принес весть, что все они погибли. Она ответила, что ей важно не это, а то, кто победил.
— Мы.
— Тогда я рада, что они погибли в этом бою.
— Со щитом или на щите, — сказала уже другая мать, провожая сына на войну, и попала в историю. То есть победи в битве и вернись или погибни. На древнегреческом это звучит как «э та эн эли та». «Эли та» можно было стать, только погибнув в бою. Надгробья спартанцев были безымянными, кроме умерших при родах женщин и погибших в сражениях воинов.
Конец Спарты
Спартанский образ жизни начал пошатываться с захватом спартанцами богатых Афин: тлетворный образ жизни, полный разврата и пороков, стал проникать в спартанское общество. Ослабевшую Спарту захватил Александр Македонский со своим отцом, а развалившуюся македонскую империю обглодали уже римляне. Так кончилась суровая сказка.
Сейчас в административном центре Спарта проживает около 20 тысяч греков, но это уже давно не те лакедемоняне, которые могли вломить кому угодно и вселить ужас одним своим появлением на поле битвы. У них там очередной кризис.
Это Спарта! Часть II
В первой части нашей статьи мы уже говорили о том, что Лакедемон стал «Спартой» в результате двух Мессенских войн, которые и привели к превращению государства спартиатов в «военный лагерь».
Во время Первой Мессенской войны в Спарте появилась странная категория неполноправных граждан – «дети дев» (парфении). Эфор Кимский (историк из малоазиатской Эолии, современник Аристотеля) утверждает, будто спартанские женщины стали жаловаться, что даже те, у кого ещё живы мужья, уже много лет живут, как вдовы – потому что мужчины поклялись не возвращаться домой до победы. В результате в Спарту, якобы, отправили группу молодых солдат, которые должны были «разделить ложе» с покинутыми женами и девушками, достигшими брачного возраста. Однако дети, родившиеся от них, не были признаны законными. Почему? Быть может, этим молодым воинам, на самом деле, никто не давал разрешения «разделять ложе» с чужими женами и, тем более, девами Спарты? По другой, менее романтичной версии, парфениями были дети от смешанных браков. Кем бы ни были «дети дев», они не получили земельных наделов с прикрепленными к ним илотами, и следовательно, не могли считаться полноправными гражданами. Восстание потребовавших справедливости парфениев было подавлено, но проблема осталась. Поэтому было решено отправить «детей дев» на юг Италии, где они основали город Тарент. Крупное поселение племени иапигов, находившееся на понравившемся парфениям месте, было уничтожено, его жители были истреблены, что подтверждено находкой большого некрополя – места массового захоронения, относящегося к той эпохе.
Обида «детей дев» на фактически изгнавшую их родину была так велика, что они надолго практически прекратили все связи с Лакедемоном. Отсутствие носителей традиции привело к тому, что развитие колонии пошло по пути, прямо противоположному спартанскому. И, призванный тарентийцами для войны с Римом, Пирр был неприятно удивлен, увидев, что потомки спартиатов «по доброй воле не склонны были ни защищаться, ни защищать кого бы то ни было, а желали отправить в бой его, чтобы самим остаться дома и не покидать бань и пирушек» (Полибий).
Во время II Мессенской войны в спартанской армии появилась знаменитая фаланга, а спартанские юноши стали патрулировать ночные дороги, охотясь на бегущих в горы или в Мессению илотов (криптии).
После окончательной победы над Мессенией (668 г. до н.э.), начался длительный период доминирования Спарты в Элладе.
В то время как другие государства «сбрасывали» «избыточное» население в колонии, активно заселяя побережья Средиземного и даже Черного морей, постоянно усиливающаяся Спарта со своей блестяще выученной армией стала безусловным гегемоном в Греции, противостоять ей долгое время не могли ни отдельные полисы, ни их союзы. Но, как заметил Аристотель, «бессмысленно создавать культуру, основанную исключительно на воинской доблести, поскольку есть такая вещь, как мир, и с ним периодически приходится иметь дело». Временами казалось, что до создания единого греческого государства со Спартой во главе остается лишь шаг – но этот, последний, шаг так и не был сделан Лакедемоном. Слишком непохожа была Спарта на другие полисы, слишком велико было различие между её элитой и элитами других государств, слишком разными были идеалы. К тому же спартиаты традиционно были равнодушны к делам остальной Греции. Пока безопасности и благополучию Лакедемона и Пелопоннеса ничего не угрожало, Спарта была спокойна, и это спокойствие порой граничило с эгоизмом. Все это и не позволило создать общегреческую аристократию, которая была бы заинтересована в существовании единой Эллады. Центробежные силы все время разрывали Грецию на исходные части.
Мы уже говорили в первой части, что с 7 лет и до 20 спартанские мальчики воспитывались в агелах – своеобразных пансионатах, задачей которых было воспитание идеальных граждан города, отказавшегося строить крепостные стены. Помимо всего прочего, там учили излагать свои мысли коротко, четко и ясно – то есть, изъясняться лаконически. И это очень удивляло греков других полисов, в школах которых, напротив, обучали прятать смысл за красивыми длинными фразами («красноречию», то есть, демагогии и краснобайству). Помимо сыновей граждан Спарты, в агелах были ещё две категории учеников. Первая них – дети из аристократических семей других греческих государств – спартанская система обучения и воспитания высоко ценилась в Элладе. Но знатного происхождения было мало: чтобы определить сына в агелу, отцу нужно было иметь какие-то заслуги перед Лакедемоном. Рядом с детьми спартиатов и знатных иностранцев в агелах учились также дети периеков, которые в дальнейшем становились адъютантами при воинах-спартанцах, и, в случае необходимости, могли заменить погибших либо раненных гоплитов фаланги. Использовать илотов и обычных, не прошедших военное обучение, периеков в качестве гоплитов было затруднительно – плохо подготовленный боец в составе действующей, как хорошо отлаженный механизм, фаланги был не соратником, а, скорее, обузой. Именно тяжеловооруженные гоплиты (от слова «гоплон» – «щит») являлись основой спартанского войска.
И слово «щит» в названии этих солдат вовсе не случайно. Дело в том, что щитом, стоявший в строю гоплит, прикрывал не только себя, но и своих товарищей:
На щитах спартанцы после боя несли убитых и раненных. Поэтому традиционным напутствием спартиату, отправляющемуся в поход, были слова: «Со щитом, или на щите». Потеря щита была страшным преступлением, за которым могло последовать даже лишение гражданства.
Но иногда и спартанцам приходилось включать илотов в состав вспомогательных пехотных частей. Во время тяжелой Пелопонесской войны численность освобожденных илотов в спартанском войске достигала 2-3 тысяч человек. Часть из них тогда даже была обучена действиям в составе фаланги и стала гоплитами.
В походе спартанское войско сопровождали флейтисты, которые играли свои марши и во время битвы:
Одежда, спартанцев, идущих в поход, традиционно была красного цвета – чтобы на ней не видно было крови. Перед сражениями первую жертву царь приносил Музам – «дабы рассказ о нас был достоин наших подвигов» (Евдамид). Если в составе спартанской армии находился олимпийский чемпион, ему предоставлялось право находиться рядом с царем во время битвы. Служба в коннице в Спарте не считалась престижной, в кавалеристы долгое время набирали тех, кто не мог служить гоплитом. Первое упоминание о спартанской коннице относится лишь к 424 г. до н.э., тогда было набрано 400 всадников, которые использовались в основном для охраны фаланги. В 394 г. до н.э. число кавалеристов в спартанской армии увеличилось до 600.
Победа в Греции определялась прибытием вестника от стороны, признавшей поражение, который передавал просьбу о перемирии, чтобы собрать трупы воинов. Любопытная история произошла при Фирее в 544 г до н.э. Тогда, по договоренности спартанцев и аргосцев, в бой вступили по 300 воинов: спорная область должна была остаться за победителями. К исходу дня в живых остались 2 аргосца и 1 спартанец. Аргосцы, считая себя победителями, покинули поле боя и отправились Аргос, чтобы порадовать сограждан известием о победе. Но спартанский воин остался на месте, и его соотечественники расценили уход противников с поля боя, как бегство. Аргосцы с этим, разумеется, не согласились, и на следующий день всё же состоялось сражение основных сил Аргоса и Спарты, в котором победили спартанцы. Геродот утверждает, что с этого времени спартиаты стали носить длинные волосы (ранее их коротко стригли), а аргосцы, напротив, постановили коротко стричься – до тех пор, пока не сумеют отвоевать Фирею.
На рубеже VI-V в.в. до н.э. Аргос был главным соперником Лакедемона в Пелопоннесе. Окончательно разгромил его царь Клеомен I. Когда, после одного из сражений, отступившие аргосцы попытались укрыться в священной роще и находившемся в ней главном храме страны, он без колебаний приказал сопровождавшим его илотам поджечь рощу. Позднее Клеомен вмешался в дела Афин, изгнав оттуда тирана Гиппия (510 г. до н.э.), а в 506 г. до н.э. захватил Элевсин и планировал даже взять Афины, чтобы включить Аттику в состав Пелопонесского союза, но не был поддержан своим соперником – царем-Еврипонтидом Демаратом. Этого Клеомен Демарату так и не простил: позже, чтобы объявить его незаконнорожденным, он подделал дельфийский оракул. Добившись отстранения Демарата, Клеомен с новым царем Леотихидом покорил остров Эгину. Демарат же бежал из Спарты в Персию. Но все эти подвиги не спасли Клеомена, когда раскрылся обман с подделкой Дельфийского оракула. Далее последовали события, о которых было рассказано в первой части: бегство в Аркадию, бесславная гибель после возвращения в Спарту – не будем повторяться. Ещё раз я вернулся к этим событиям, чтобы сообщить, что преемником Клеомена стал Леонид, которому суждено будет прославиться в Фермопилах.
Но вернёмся немного назад.
После покорения Мессении Спарта сделала следующий и очень важный шаг к гегемонии в Элладе: около 560 г. до н.э. она победила Тегею, но не превратила её граждан в илотов, а убедила их стать союзниками. Так был сделан первый шаг в создании Пелопонесского союза – мощного объединения греческих государств, во главе которого встала Спарта. Следующим союзником Лакедемона стала Элида. В отличие от афинян, спартиаты не брали со своих союзников чего-либо, требуя от них только вспомогательных войск во время войны.
В 500 г. до н.э. восстали, находившиеся под властью персидского царя Дария I, греческие города Ионии, в следующем (499) году они обратились за помощью к Афинам и Спарте. Быстро доставить в Малую Азию достаточно большой воинский контингент было невозможно. И, следовательно, невозможно было оказать реальную помощь восставшим. Поэтому спартанский царь Клеомен I благоразумно отказался от участия в этой авантюре. Афины же отправили на помощь ионийцам 20 своих кораблей (ещё 5 прислал эвбейский город Эритрея). Это решение имело трагические последствия и стало причиной знаменитых греко-персидских войн, которые принесли гражданам Эллады много горя, но прославили несколько греческих полководцев, афинского гонца Филиппидеса, пробежавшего марафонскую дистанцию (если верить Геродоту, накануне он ещё и в Спарту сбегал, преодолев за сутки 1240 стадиев – свыше 238 км) и целых 300 спартанцев. В 498 г. до н.э. восставшие сожгли столицу Лидийской сатрапии – Сарды, но затем потерпели поражение у острова Лада (495 г.)., а в 494 г. до н.э. персы взяли Милет. Восстание в Ионии было жестоко подавлено, и взор персидского царя обратился к Элладе, осмелившейся бросить вызов его империи.
В 492 г. до н.э. корпус персидского полководца Мардония покоряет Македонию, но персидский флот гибнет во время шторма у мыса Афон, поход на Элладу срывается.
В 490 г. до н.э. армия царя Дария высадилась у Марафона. Спартанцы, отмечавшие дорийский праздник в честь Аполлона опоздали к началу битвы, но афиняне в этот раз справились и без них, одержав одну из самых знаменитых побед в мировой истории. Но эти события были лишь прологом великой войны. В 480 г. до н.э. новый персидский царь Ксеркс двинул на Грецию громадную армию.
Военным советником у персидского царя устроился соперник ахейца Клеомена – Еврипонтид Демарат. К счастью для Греции, уверенный в силе своих войск Ксеркс не слишком прислушивался к советам царя-ренегата. Надо сказать, что, в отличие от Агиадов, которые в Спарте традиционно возглавляли антиперсидскую партию, Еврипонтиды относились к Персии более благожелательно. И трудно сказать, как сложилась бы история Эллады, если бы в Спарте победил Демарат, а не Клеомен.
Армия Ксеркса была огромна, но имела существенные недостатки – была составлена из разнородных частей и в ней преобладали легковооруженные соединения, которые не могли на равных сражаться, с научившимися хорошо держать строй, дисциплинированными греческими гоплитами. К тому же персам нужно было пройти через Фермопильский проход (между Фессалией и Средней Грецией), ширина которого в самом узком месте не превышала 20 метров.
В 7 книге своих «Историй» («Полигимния») Геродот пишет:
Это был великий шанс, которым греки не воспользовались в полной мере. Спартанские дорийцы отмечали в это время праздник в честь главного своего бога – Аполлона, культ которого они когда-то и принесли в Лаконику. Не прислали даже часть своей армии Афины. К Фермопилам пошел царь-агиад (ахеец) Леонид с которым отпустили всего 300 воинов. Вероятно, это был личный отряд Леонида: гиппеи – телохранители, полагавшиеся каждому царю Спарты. Возможно, они были потомками ахейцев, для которых Аполлон был чужим богом. Также в поход выступили около тысячи легковооруженных периеков. К ним присоединились несколько тысяч воинов из разных городов Греции.
Общая численность армии Леонида в итоге составила от 7 до 10 тысяч человек. Дальнейшее всем известно: укрывшиеся за построенной из больших камней стеной, гоплиты весьма удачно сдерживали удары персидских войск, периодически переходя в контратаку – до тех пор, пока не появилось известие о том, что греческий отряд обойден по какой-то козьей тропе. Человека, благодаря предательству которого персы обошли отряд Леонида, звали Эфиальт (это слово в Греции стало потом означать «Кошмар»). Не дождавшись награды, он бежал из персидского лагеря, позже был объявлен вне закона и убит в горах. Блокировать эту тропу было ещё проще, чем Фермопильский проход, но союзников спартанцев охватила паника. Говорили, что Леонид отпустил их, чтобы ни с кем не делить славную гибель, но, более вероятно, они сами ушли, не желая умирать. Спартанцы не ушли, потому что позора боялись больше смерти. К тому же, над Леонидом довлело предсказание о том, что в предстоящей войне либо персидский царь покорит Спарту, либо погибнет спартанский царь. А к предсказаниям тогда относились более чем серьезно. Отправляя Леонида со столь малыми силами в Фермопилы, геронты и эфоры, в сущности, негласно приказали ему погибнуть в бою. Судя по распоряжениям, которые Леонид отдал своей жене, отправляясь в поход (найти хорошего мужа и родить сыновей), он все понял правильно и уже тогда сделал свой выбор, пожертвовав собой ради спасения Спарты.
К сожалению, практически забыты сейчас периеки Лакедемона и феспийцы, которые остались со спартиатами и также погибли в неравном бою. Диодор сообщает, что персы забросали последних воинов-эллинов копьями и стрелами. В Фермопилах археологами найден небольшой холм, буквально усыпанный персидскими стрелами – видимо он и стал последней позицией отряда Леонида.
Всего греки в Фермопилах потеряли около 4000 человек. А вот спартанцев погибло не 300, а 299: воин по имени Аристодем заболел в пути и был оставлен в Альпенах. Когда он вернулся в Спарту, с ним перестали разговаривать, соседи не делились с ним водой и пищей, с тех пор он был известен под прозвищем «Аристодем-трус». Он погиб через год в битве при Платеях – и сам искал в бою смерти. Потери персов Геродот оценивает в 20 000 человек.
В 480 г. до н.э. состоялось и знаменитое морское сражение при Саламине. Всю славы этой победы почему-то приписывают афинянину Фемистоклу, однако объединенным флотом Греции в этой битве командовал спартанец Еврибиад. Языкастый самопиарщик Фемистокл (будущий изменник и перебежчик) при немногословном и деловом Еврибиаде выполнял роль Фурманова при Чапаеве. После поражения, Ксеркс с большей частью своей армии покинул Элладу. В Греции остался корпус его родственника Мардония численностью около 30 000 человек. Скоро его армия пополнилась свежими частями, так что на момент битвы при Платеях (город в Беотии) у него было порядка 50 000 солдат. Основу греческого войска составляли около 8 000 воинов из Афин и 5 000 спартиатов. Кроме того, спартанцы пошли на привлечение в свою армию илотов, которым было обещано освобождение в случае победы. Командующим греческой армией стал Павсаний – не царь, а регент Спарты.
В этом сражении спартанская фаланга буквально перемолола армию персов.
Мардоний погиб, но война продолжалась. Страх перед вторжением нового, не менее сильного, войска персов был так велик, что в Элладе был создан общегреческий союз, руководителем которого стал герой битвы при Платеях – Павсаний. Однако слишком разными были интересы Спарты и Афин. В 477 г., после бесславной гибели Павсания, которого эфоры заподозрили в стремлении к тирании, Спарта вышла из войны: Пелопоннес и Греция были освобождены от персидских войск, а воевать за пределами Эллады спартиаты больше не желали. Афины и возглавляемый ими Делосский (Морской) союз, в который вошли города Северной Греции, островов Эгейского моря и побережья Малой Азии, продолжали воевать с персами до 449 г. до н.э., когда был заключен Каллиев мир. Самым выдающимся полководцем Делосского союза был афинский стратег Кимон. Спарта же встала во главе Пелопонесского союза – конфедерации полисов Южной Греции.
Охлаждению отношений Спарты с Афинами способствовали трагические события 465 г. до н.э., когда после страшного землетрясения Спарта была почти полностью разрушена, много её граждан погибло. Хаос, на время воцарившийся Лакедемоне, вызвал восстание в Мессении, в ходе которого погибли еще 300 спартиатов. Восстание илотов было подавлено лишь через 10 лет, масштабы военных действий были таковы, что его даже назвали III Мессенской войной. Лакедемон был вынужден обратиться за помощью к Афинам, и большой друг Спарты Кимон убедил сограждан эту помощь оказать. Однако власти Спарты заподозрили прибывшие афинские войска в симпатиях к восставшим илотам, и потому отказались от помощи. В Афинах это сочли оскорблением, к власти там пришли враги Лакедемона, а Кимон был изгнан из Афин.
В 459 г. до н.э. произошло первое военное столкновение Спарты и Афин – началась так называемая Малая Пелопонесская война, которая заключалась в периодических стычках на спорных территориях. Между тем, в Афинах к власти пришел Перикл, который, окончательно прибрав к рукам казну Делосского союза, использовал эти средства для строительства Длинных стен – от Пирея до Афин, и это не могло не беспокоить Спарту и её союзников.
Это было уже чересчур, и 418 году до н.э. были возобновлены военные действия, и снова, как во времена II Мессенской войны, Спарта оказалась на пороге гибели, и лишь победа в битве при Мантинее спасла Лакедемон. Об этом сражении Фукидид написал, что спартанцы в нем «блестяще доказали свое умение побеждать мужеством». Союзные Аргосу мантинейцы обратили в бегство левое крыло спартанского войска, где стояли скириты – горцы-периеки (Фукидид пишет, что они находились «на том месте, на которое лишь они одни из лакедемонян имеют право») и воины под командованием хорошего полководца Брасида, по инициативе которого в армии были введены облегченные доспехи. Но на правом фланге и в центре, «где стоял царь Агис с 300 телохранителями, называемыми гиппеями» (помните 300 спартанцев царя Леонида?) победу одержали спартиаты. Афинские войска левого фланга, уже почти окруженные, избежали разгрома лишь потому, что Агис «приказал всему войску идти на помощь разбитым частям» (Фукидид).
А события в Пелопонесской войне вдруг пошли по какому-то совершенно невообразимому фантасмагоричному сценарию. В 415 г. до н.э. Алкивиад уговорил граждан Афин организовать дорогостоящую экспедицию на Сицилию – против союзных Спарте Сиракуз. Но в Афинах вдруг были осквернены все статуи Гермеса, и в этом святотатстве почему-то обвинили Алкивиад. С какой стати, и чего ради, должен был заниматься такими вещами мечтающий о военной славе Алкивиад накануне с таким трудом организованного им грандиозного морского похода, совершенно непонятно. Но афинская демократия часто бывала жестокой, беспощадной и иррациональной. Оскорбленный Алкивиад бежал в Лакедемон и добился там помощи осажденным Сиракузам. Спартанский полководец Гилипп, приведший в Сиракузы всего 4 корабля, возглавил оборону города. Под его руководством сицилийцы уничтожили афинский флот из 200 кораблей и армию вторжения, насчитывавшую около 40 тысяч человек. Далее Алкивиад советует спартанцам занять Декелею – местность к северу от Афин. 20 000 принадлежащих богатым афинянам рабов переходят на сторону Спарты и Делосский союз начинает распадаться. Но, пока спартанский царь Агис II воюет в Аттике, Алкивиад соблазняет его жену Тимею (никакой любви и вообще, ничего личного: просто хотел, чтобы царем Спарты был его сын). Опасаясь гнева ревнивого мужа, он бежит в персидскую Малую Азию. Спарте же для окончательной победы в войне нужен флот, но нет денег на его строительство, и спартиаты обращаются за помощью к Персии. Однако Алкивиад убеждает правителя Малой Азии Тиссаферна в том, что для Персии будет выгодно позволить грекам истощить себя в бесконечных войнах. Спартанцы все же собирают необходимую сумму, строят свой флот – и Алкивиад возвращается в Афины, чтобы вновь занять пост главнокомандующего. В Лакедемоне же в это время восходит звезда великого спартанского полководца Лисандра, который в 407 г. до н.э. практически уничтожает афинский флот в сражении у мыса Нотий.
Алкивиад отсутствовал и афинским флотом командовал штурман его корабля, который вступил в бой самовольно – но Алкивиад снова изгнан из Афин. Через 2 года Лисандр захватил почти все афинские корабли в сражении при Эгоспотамах (сумели уйти лишь 9 трирем, афинский стратег Конон бежал в Персию, где ему было поручено наблюдение за строительством флота). В 404 г. до н.э. Лисандр вошел в Афины. Так закончилась 27-летняя Пелопонесская война. Афины со своей «суверенной демократией» так достали всех в Элладе, что Коринф и Фивы потребовали сравнять ненавистный грекам город с землей, а население Аттики обратить в рабство. Но спартанцы лишь приказали срыть Длинные стены, соединявшие Афины с Пиреем, и оставили побежденным всего 12 кораблей. В Лакедемоне уже боялись усиления Фив, и потому спартиаты пощадили Афины, попытавшись сделать их членами своего союза. Ничего хорошего из этого не получилось, уже в 403 г. до н.э. восставшие афиняне свергли проспартанское правительство, вошедшее в историю под названием «30 тиранов». А Фивы, действительно, резко усилились и, заключив союз с Коринфом и Аргосом, в конце концов, сокрушили могущество Спарты. Последний великий полководец Спарты, царь Агесилай II, пока ещё успешно воевал в Малой Азии, разбив персов у города Сарды (в его войске сражались и совершившие знаменитый Анабазис греческие наёмники Кира Младшего, а также их командир Ксенофонт). Однако Коринфская война (против Афин, Фив, Коринфа и полисов Эгейского моря, поддержанных Персией – 396-387 г.г. до н.э.), вынудила Агесилая покинуть Малую Азию. В начале этой войны погиб его бывший наставник, а ныне соперник – Лисандр. Афинянин Конон и тиран Саламина (город на Кипре) Евагор разбили спартанский флот при Книде (394 г. до н.э.). После этого Конон вернулся в Афины и восстановил знаменитые Длинные стены. Афинский стратег Ификрат, который развил идеи Брасида (к легким доспехам добавил удлиненные мечи и копья, а также дротики: получился новый род войск – пельтасты), победил спартанцев у Коринфа в 390 г. до н.э.
Но Агесилай на суше и Антиалкид на море сумели добиться приемлемого результата и в этой, так неудачно начавшейся, войне. В 386 г. до н.э. в Сузах был заключен Царский мир, который провозглашал полную независимость всех греческих полисов, что означало безусловную гегемонию в Элладе Спарты.
Это сражение стало последним, которое дал на территории Греции Агесилай. Он весьма удачно принял участие в войнах претендентов на египетский трон и умер от старости, на пути домой. На момент смерти Агесилаю было уже 85 лет.
Через 7 лет пришла очередь Спарты: в 331 г. до н.э. македонский полководец Антипатр разгромил ее армию в битве при Мегалопроле. В этой битве погибли около четверти всех полноправных спартиатов и царь Агис III. И это была уже не та Спарта, что раньше. В начале V века до н.э. Спарта могла выставить от 8 до 10 тысяч гоплитов. В битве при Платеях против персов встали 5 тысяч спартиатов. Во время войны с Беотийским собзор, Спарта могла мобилизовать чуть больше 2000 воинов из числа полноправных граждан. Аристотель же писал, писал, что в его время Спарта не могла выставить и тысячи гоплитов.
В 272 году Спарте пришлось выдержать осаду вернувшегося из Италии Пирра: его привел в Лакедемон младший сын прежнего царя – Клеоним, который оспаривал власть у племянника. Сплошных стен спартиаты построить к тому времени так и не удосужились, но женщины, старики и даже дети выкопали ров и возвели земляной вал, укрепленный повозками (мужчины в сооружении этих укреплений не участвовали, чтобы сохранить силы для сражения). Три дня Пирр штурмовал город, но взять его не сумел, и, получив выгодное (как ему показалось) предложение из Аргоса, двинулся на север, навстречу своей смерти.
Окрыленные победой над самим Пирром, спартиаты последовали за ним. В арьергардном бою погиб сын эпирского царя – Птолемей. О дальнейших событиях Павсаний рассказывает следующее: «Уже услышавший о смерти сына и потрясенный горем, Пирр (во главе молосской конницы) первым ворвался в ряды спартанцев, стремясь убийством насытить жажду мести, и хотя в бою он всегда казался страшным и непобедимым, но на этот раз своей дерзостью и силой затмил все, что бывало в прежних битвах… Спрыгнув с седла, в пешем бою, он уложил рядом с Эвалком весь его отборный отряд. К таким бессмысленным потерям привело Спарту уже после конца войны чрезмерное честолюбие ее правителей».
Более подробно об этом рассказано в статье Тень великого Александра (Рыжов В.А.).
В III веке до н.э. Элладу раздирали на части три соперничающие между собой силы. Первой была Македония, претендовавшая на власть в Греции со времен завоевания её Александром Великим. Второй – Ахейский союз пелопонесских полисов (воплотивший в жизнь практику двойного гражданства – полиса и общесоюзного), поддерживаемый египетской династией Птолемеев. Третьей – Этолийский союз: Средняя Греция, часть Фессалии и некоторые полисы Пелопоннеса.
Столкновение с Ахейским союзом стало роковым для теряющей силы Спарты. Поражения армии царя-реформатора Клеомена III в битве при Селассии в 222 г. до н.э. и войска тирана Набиса в 195 г. до н.э. окончательно добили Лакедемон. Отчаянная попытка Набиса обратиться за помощью к этолийцам закончилась его убийством «союзниками» в 192 г. до н.э. Ослабевшая Спарта уже не могла позволить себе быть абсолютно независимой, и вынуждена была присоединиться к Ахейскому союзу (в 192-191 г.г. до н.э.) – вместе с Мессенией и Элидой. А во II в. до н.э. на поля старых битв пришел новый, молодой и сильный хищник – Рим. В войне против Македонии (началась в 200 г. до н.э.) он был поддержан вначале Этолийским союзом (199 г.), затем – и ахейцами (198 г.). Одолев Македонию (197 г. до н.э.), римляне во время Истмийских игр торжественно объявили все греческие города свободными. В результате такого «освобождения», уже в 189 г. до н.э. вынуждены были подчиниться Риму этолийцы. В 168 г. до н.э. Рим окончательно разгромил Македонию, причем именно победу над царем этой страны Персеем у города Пидны Полибий назвал «началом всемирного владычества римлян» (а ведь еще стоял Карфаген). Через 20 лет (в 148 г. до н.э.) Македония стала провинцией Рима. Ахейский союз держался дольше всех, но его погубили «имперские» амбиции и несправедливость по отношению к соседям. Спарта вошла в Ахейский союз вынужденно и против своей воли, но сохранила за собой право не подчиняться ахейскому суду и право самостоятельно посылать посольства в Рим. В 149 г. до н.э. ахейцы, уверенные в благодарности Рима за помощь в подавлении македонского восстания под руководством самозванца, выдававшего себя за сына последнего царя Персея, отменили привилегии Спарты. В последовавшей короткой войне их войско разгромило небольшую армию Лакедемона (спартиаты потеряли 1000 человек). Но Риму уже не нужно было довольно сильное объединение полисов в Греции, и, воспользовавшись поводом, он поспешил ослабить своих недавних союзников: потребовал исключения из Ахейского союза «городов, неродственных по крови ахейцам» – Спарты, Аргоса, Орхомена и Коринфа. Это решение вызвало бурный протест в союзе, в разных городах начались избиения спартанцев и «друзей Рима», послы Рима были встречены насмешками и оскорблениями. Ничего более глупого ахейцы совершить не могли, но, «кого боги хотят погубить, тех они лишают разума». В Коринфской (или Ахейской) войне Ахейский союз потерпел сокрушительное поражение – 146 г. до н.э. Воспользовавшись поводом, римляне уничтожили Коринф, купцы которого еще смели конкурировать с римскими. В этот же год, кстати, был разрушен и Карфаген. После этого, на территории Греции была образована провинция Ахайя. Вместе с остальными городами Ахейского союза утратил независимость и Лакедемон, за который «заступились» римляне. Спарта превратилась в мало чем примечательный провинциальный город Римской империи. В дальнейшем Спарту по очереди захватывали готы, герулы и вестготы. Окончательно древняя Спарта пришла в упадок после IV Крестового похода: новым хозяевам она оказалась не интересна, поблизости они построили свой город – Мистру (в 1249 г.). В церкви Митрополи (посвященной святому Дмитрию) этого города был коронован византийский император Константин Палеолог.
После завоевания османами, последние оставшиеся греки были вытеснены в предгорья Тайгета. Ныне существующий город Спарта был основан в 1834 г. – на руинах античного города его построили по проекту немецкого архитектора Йохмуса. В настоящее время в нем проживает чуть больше 16 тысяч человек.