Что такое психофизиологический профиль

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОФИЛЬ

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОФИЛЬ — один из методов количественного исследования психических процессов.

Метод предложен в 1910 г. Г. И. Россолимо. Сущность его состоит в определении «высоты» одиннадцати психических процессов, максимальные показатели к-рой оценивались в 10 единиц. К числу этих психических процессов были отнесены, напр., «внимание», «воля», «точность восприимчивости», «прочность восприимчивости» (относящейся, в свою очередь, к зрительно воспринимаемым элементам, элементам речи и числам), «осмысление», «комбинаторная способность», «сметливость», «воображение», «наблюдательность». Метод заключался в решении испытуемыми серий задач; результаты оценивались количественно, обычно по числу задач, решаемых в течение определенного (стандартного) времени. Полученные данные представлялись в графической форме, названной психологическим профилем.

П. п. должен наглядно показывать, какие стороны психической деятельности остаются сохранными, а какие нарушены. Г. И. Россолимо считал, что различные нозол. формы отличаются по характеру П. п. Специальные варианты П. п. применялись для исследования нормальных и аномальных детей, при индивидуальном и массовом («фронтальном») исследовании учащихся.

Психологический профиль Г. И. Россолимо был одним из первых приемов психодиагностических исследований в клинике, дополнявшим метод клин, наблюдения и тем самым обогащавшим психологическое обследование. Недостатки метода заключались в том, что объектом исследования оказывались относительно случайно выделенные стороны психической жизни, а также отсутствие обоснований количественной оценки успешности решения предложенных задач. Метод не получил широкого распространения, однако принцип, реализованный в нем, используется и разрабатывается в психологических тестах (см. Тесты психологические) в виде так наз. тестовых профилей, которые отражают результаты решения человеком серии задач, входящих в серию используемых тестов.

Библиография: Психопатологические профили, под ред. Ф. И. Случевского, Л., 1977; Россолимо Г. И. Психологические профили, ч. 1, Спб., 1910.

Источник

Глава 2. Учет психофизиологических особенностей в профайлинге.

§ 6. Построение психологического профиля и прогнозирование поведения человека.

Построение психологического профиля происходит посредством описания психологических свойств и качеств определенной личности. Данный процесс получил название — психологическое портретирование. Его используют в политике, истории науки и искусств, психологии, психиатрии, медицине, управлении. Однако, во всех случаях, психологическое портретирование основано на анализе, обобщении и интерпретации во времени (прошлом, настоящем и будущем) фактов и жизненных событий, продуктов деятельности и поступков людей и их окружения, описании их внешности (от мимики и жестов до манеры одеваться).

Психологический портрет — это совокупность психологических черт характера, индивидуально-психологических особенностей, мотивов и свойств личности человека, определяющих его поведение и деятельность, их динамику. Обычно в структуру психологического портрета включают направленность (цели — мотивы — потребности — интересы — взгляды на жизнь. ); характер (моральный облик — отношение к труду и к людям — отношение к самому себе); деловые качества (интеллект — внимательность — память — целеустремленность — настойчивость — организованность — активность — самостоятельность.); подготовленность (образование — профессия — опытность — житейская мудрость.); темперамент (уравновешенность — скорость реакции — эмоциональность — устойчивость.). Источниками составления психологического портрета являются беседа, «биографический» метод, метод обобщения независимых характеристик, анализ результатов деятельности, анализ вещей, принадлежащих человеку, рефлексия, психологическое наблюдение. Кроме того, большое значение в составление психологического портрета имеет визуальная психодиагностика.

Психологическое портретирование в органах внутренних дел рассматривают одновременно как метод и результат познания криминального события, ориентированный на выявление признаков субъекта преступления, проявившихся в совокупности обстоятельств и его следов [9]. В данном подходе психологическое портретирование рассматривается как вид аналитической работы, направленный на получение новых знаний об объекте исследования (физическом лице или группы лиц) на основе имеющихся данных, полученных в ходе выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия и расследования преступлений.

Совершенно очевидно, что в условиях осуществления профайлинга данный подход в силу ограниченного времени невозможен. Однако в психологической науке накоплен опыт, показывающий высокую эффективность своего применения в данных ситуациях.

Для людей при составлении образа партнера элементы внешности распределяются примерно следующим образом.

1. Физический облик — 82,5 % элементов внешности человека: рост (длина тела), глаза (цвет), нос, особенности телосложения, цвет волос. Рост, цвет глаз и волос выполняют роль опорных признаков, с которыми затем связываются все остальные элементы внешности. Важными признаками физического облика также являются контур тела и форма лица, но они выделяются не в первую очередь.

2. Экспрессия — внешние особенности выражения чувств и поведения. К элементам экспрессии, которые чаще всего воспринимаются в первую очередь, относятся общее выражение лица, выражение глаз, особенности голоса и речи, жесты. Экспрессивные особенности портретируемого лица обычно составляют около 14 % информации о нем. Включение черт экспрессии характерно при описании облика хорошо знакомых людей. Следует учесть, что большинство людей во внешнем облике партнера быстрее отмечают те особенности, которые являются отклонением от общепринятой нормы.

3. Внешнее оформление — одежда, прическа, косметика, украшения и т. п. Эти данные обычно не превышают 5 % от общей информации. Соотношение этих трех групп элементов образа партнера у различных профессиональных и возрастных групп различно. Тем не менее общие зависимости приблизительно таковы: женщины дают более точную оценку образа партнера; для подростков характерна слабая фиксация экспрессии и сосредоточенность на внешнем оформлении портретируемого лица; для взрослых типична сосредоточенность на экспрессии. Особенности восприятия у различных групп людей зависят от уровня культуры и образования, целей и задач деятельности, жизненного опыта.

К внешне наблюдаемым криминально информативным признакам относятся (в порядке убывания значимости): особенность невербального поведения — психологическая позиция по отношению к собеседнику (проявления настороженности, подозрительности, скрытности, нервозности, неестественной веселости, примитивной бесцеремонности, развязности, воплощенных в позе, жестах, мимике, пантомимике) и проявление мотивов поведения; уголовные татуировки, близкие преступнику по духу, специализации, конкретному уголовному делу, отражающие некоторые биографические данные, свидетельствующие о членстве в определенной преступной среде, подчеркивания превосходства сообщества преступников над другими людьми; знаки обмена информацией и тайной связи («ручная феня»), позволяющей передать информацию с тайным содержанием при всех, обеспечить быстроту передачи информации, понятной только определенному кругу.

К другим внешним признакам криминальной специфики относятся: ношение рубашек с длинными рукавами, скрывающими татуировки, манера носить кепку, надвигая ее на глаза, модная в уголовной среде одежда, преимущественного спортивного покроя и кожаной фактуры, ношение четок, стальных крестов на цепочках.

Диагностика мотивов поведения собеседника значительно облегчается при интерпретации его значащих переживаний, акцентировании внимания на невербальных средствах общения (мимики, жестах, позах, артикуляции речи, вегетативных проявлениях) как наиболее естественных, спонтанных, правдивых и эмоционально насыщенных.

Это согласуется с теоретическим выводом Л. И. Божович: «Переживания отражают состояние удовлетворенности субъекта в его взаимоотношениях со средой, т. е. за переживаниями лежит мир потребностей в их соотношении с возможностями удовлетворения».

Поэтому по характеру переживания в известной мере можно судить о мотивации человека и, наоборот, зная его потребности и возможности их удовлетворения, можно предсказать характер переживаний. Фиксация внешних проявлений страха, ненависти, раскаяния и пр. состояний, не претендуя на решающее доказательное значение в правоохранительной практике, может дать ценную оперативно-ориентирующую информацию и побудить сотрудника к более тщательному анализу причин такого поведения.

Источник

Что такое психофизиологический профиль

Исследование какого-либо психологического феномена в силу сложности и многоаспектности последнего вынуждено ограничиваться анализом лишь определенного круга аспектов при абстрагировании от других [8, с. 216]. В то же время согласно актуальному на сегодняшний день междисциплинарному подходу, такое исследование может в значительной степени повысить свою объективность, если исследователь будет придерживаться понимания неразрывности существования в индивидуальных особенностях человека внешнего (психологического) и внутреннего (нейродинамического, психофизиологического) начала. Идея о взаимосвязи психофизиологии и психологии в изучении личностных особенностей индивида сформировалась в XX столетие и может быть выражена словами А.Н. Леонтьева: «…что за деятельностью и регулирующими ее психическими образами открывается грандиозная физиологическая работа мозга. Это, в свою очередь, ставит проблему перехода от анализа деятельности к анализу реализующих ее мозговых процессов» [6]. В соответствии с таким представлением в науке давно укрепилось понимание того, что человеческий фактор это не только психологический показатель, но и психофизиологический, отражающий меру влияния физиологических характеристик на реакцию человека в текущий момент времени.

В современных научных подходах к пониманию природы человека исследователи ориентируются на такие уровни организации человеческой личности, которые взаимосвязаны и перетекают один в другой: физиологический, психофизиологический, психологический, поведенческий, социальный. В последнее время выделяют уровень творчества, творческой активности (деятельности) характеризующий способность индивида качественно, сверхадаптационно менять окружающий мир. Это привело к выделению еще одного, нового направления психофизиологии – психофизиологии творчества. Одной из задач этого направления является стремление узнать и изучить человеческую способность качественно преобразовывать окружающую среду [3]. Развитие когнитивного направления психологии, совершенствование нейрофизиологических методов способствовали становлению когнитивной нейрофизиологии, занимающейся изучением мозговых механизмов отдельных когнитивных процессов (внимания, восприятия, памяти, воображения и т.д.), а также в рамках когнитивной нейрофизиологии наметились подходы к изучению специфических для человека видов психической деятельности, в частности, творчества, а центральным объектом исследования стал мозг человека, включая корковые и подкорковые структуры [17].

Значимые идеи, лежащие в основе исследования феномена творчества, встречаются в работах П.К. Анохина, П.В. Симонова, Б.М. Теплова, Н.В. Рождественской, Т.А. Ратановой и др. В работах этих и других исследователей подчеркивается, что уровень природного творческого потенциала, хотя и определяется в целом генетической предрасположенностью человека к творчеству, не является наследуемым. Природа создает выдающихся творческих деятелей путем значительных затрат «из слишком дорогого материала», чтобы позволить автоматически передавать его по наследству. Явление гениальности в любой области всегда уникально, непредсказуемо, неповторимо [13].

Своеобразие произведений искусства зависит не только от таланта художника, но и от исторических, социальных условий, от культуры, в которой растет и развивается личность творца, его генетических особенностей, темперамента и способностей, от особенностей личности и психологии его наставников, учителей. Объективное рассмотрение проблем творчества с точки зрения современной науки (общей психологии, психологии творчества, психологии личности, психофизиологии) обеспечит надежный фундамент не только для научного изучения творчества, но и для успешного овладения профессиями творческой направленности [15].

Подтверждение необходимости изучения психофизиологических основ творчества встречается в работах ряда исследователей. В одном из подходов к проблеме творчества за основу принимается гипотеза сверхизбыточности мозга, согласно которой нервная система животных позволяет им выполнять функции, не всегда жизненно необходимые. Сверхизбыточность понимается как способность к выполнению сложных действий, не обязательных для биологического выживания в естественных условиях. В отличие от животных мозг человека обладает именно такой способностью. Сверхизбыточность понятие функциональное, а не анатомическое, поэтому она может возрастать по мере накопления знаний и формирования все более емких в информационном отношении понятий, анатомическое строение мозга при этом не меняется. Согласно данной гипотезе психофизиологический анализ составляющих творчества, творческой личности и ее особенностей является не только закономерной, но и необходимой мерой научного изучения данного феномена [9, с. 41–43].

Основными методами в психофизиологии продолжают оставаться электрофизиологические методы, основанные на явлении электрического потенциала (импульсной активности). Сопоставление импульсной активности нейронов и фрагментов электроэнцефалограммы (ЭЭГ), а именно связанных с событием потенциалов (ССП), с регистрируемыми характеристиками поведения и деятельности, является основным и наиболее разработанным методом изучения мозговых процессов, лежащих в основе поведения и деятельности [1]. В изучении психических феноменов наблюдается новая волна интереса к исследованию мыслительной деятельности посредством регистрации суммарной электрической активности мозга, отводимой с поверхности кожи головы. Это связано с появлением новых математических алгоритмов обработки скальповых потенциалов, например, анализа независимых компонент ЭЭГ [4, 17].

Биологической предпосылкой многих важнейших свойств психики являются особенности нервных процессов (Э.А. Голубева, 1994; Е.А. Климов, 1996) или общие факторы нейродинамической конституции (В.М. Русалов, 1980). Однако сами эти свойства и вытекающие из них психодинамические качества (эргичность, работоспособность, целеустремленность и т.п.) нуждаются в источниках энергии. Этот вопрос в дифференциальной психологии и психофизиологии является малоизученным [16].

Как отмечает М.Г. Старченко, психологическая основа творчества достаточно подробно изучена, а систематическое исследование нейрофизиологии творчества еще только начинается. Все накопленные данные в настоящее время автор объединяет в 2 группы.

Первую группу составляют нейрофизиологические данные, полученные на здоровых испытуемых, выполнявших различные задачи, включающие компоненты творческого мышления. Работы этой группы в основном описывают связь различных параметров ЭЭГ с компонентами творческого мышления, изменения локального мозгового кровотока при решении творческих задач. Одно из направлений исследований в рамках данной группы представляют работы, описывающие творчество в терминах изменения пространственно-временных взаимодействий между различными областями мозга, образование особых функциональных систем, отличающих творческую деятельность от нетворческой (Л.П. Павлова, А.Ф. Романенко, 1988; Н.П. Бехтерева, 2006; О.М. Разумникова, 1999; M. Molle et al. 1999; H. Petsche, 1997; C. Elfgren, J. Risberg, 1998; N. Jausovec, K. Jausovec, 2000; I. Carlsson, 2000.). Другое направление представляют работы, связывающие творчество с общим уровнем кортикальной активации (C. Martindale, N. Hasenfas, 1978; С. Martindale, 1999). Исследования в этом направлении основываются на предположении, что творчество (креативность) связано с общим уровнем кортикальной активации, причем творческие задачи для своего решения требуют низкого уровня данного вида активации [18].

Вторая группа представлена клиническими данными, полученными при анализе больных с различными мозговыми поражениями и психическими заболеваниями. Исследования, относящиеся к этой группе, базируются на методологическом подходе А.Р. Лурия и его последователей. Исследования, направленные на рассмотрение группы клинических данных, в той или иной мере затрагивают вопрос о роли межполушарного взаимодействия в проявлениях творчества. Одна из точек зрения на данную проблему постулирует, что в процессе реализации творческой деятельности оба полушария являются активными и одновременно вносят свой вклад в развитие процесса творческого мышления, т.е. мозг проявляет независимое, но параллельное функционирование полушарий [18].

Одно из направлении исследования природы творчества базируется на теории межполушарного взаимодействия, согласно которой особую роль в процессе креативности играет мозолистое тело, осуществляющее передачу информации из одного полушария в другое. Доказательством этого является утрата способности к творчеству после операции комиссуротомии.

Согласно другой точке зрения, творчество – результат работы правого полушария, причем это либо постоянное состояние мозга, приводящее к формированию особого креативного личностного типа, либо это результат «выключения» левого полушария и изолированной активности правого. Представители этой точки зрения признают доминантность именно правого полушария в процессе креативности, основываясь на фактах, когда при поражении левого полушария усиливалась творческая активность: случаи высокой степени креативности у человека с височной эпилепсией (T. Murai, Т. Hanakawa, A. Sengoku, 1998); у пациента с дисфункцией левой лобной доли описан эффект высвобождения творческой активности в периоды повторяющегося угнетения левого полушария (Y. Finkelstein, 1991); описан случай прогресивной деменции, приведшей к утрате музыкальной креативности (R.A. Henson, 1988); описание пациентов с дегенерацией левой височной доли, которая ведет к повышению или даже приобретению ранее отсутствующих невербальных креативных способностей (музыкальных и художественных), при сохранности лобных долей (B. Miller, 1996, 1998) [18].

В ряде исследований особо подчеркивается роль правого полушария в осуществлении различных аспектов творческой деятельности (H.H. Brownell, T.L. Simpson, A.M. Bihrle, 1990; G. Bottint, R. Corcoran, R. Sterzi, 1994; E. Winner, H. Brownell, F. Happe, 1998; А. Kasher, G. Batori, N. Soroker, 1999). Следует отметить, что поиск маркеров творческих возможностей начался давно и чаще всего в качестве таких маркеров предлагается функциональная асимметрия мозга [7]. Согласно этому подходу индивид с преобладающей левополушарной стратегией мышления должен быть менее креативен, а с преобладающей правополушарной стратегией – более продуктивен творчески. Однако это предположение не было подтверждено экспериментально [2]. В частности, при исследовании показателей функциональной асимметрии головного мозга учащихся профильных классов, обучающихся по творческим направлениям (хореография, музыкальное образование) также не было подтверждено предположение о корреляции правополушарной стратегии и склонности к творческой деятельности [14].

Большинство исследователей подчеркивает важность лобных и височных областей мозга в осуществлении процессов творческого мышления, причем правое полушарие играет особую роль в процессах творчества. Реализация актов творческого мышления и творческой деятельности сопровождается (точнее является следствием) формированием особых функциональных систем, отличающих творческую деятельность от нетворческой. В исследовании М.Г. Старченко мозговой организации креативности был сделан ряд важных, на наш взгляд, выводов. При ПЭТ-исследовании был выделен набор зон, который можно рассматривать как систему или часть системы, вовлеченной в обеспечение творческой деятельности. Выделены зоны мозга в правом полушарии, участвующие в обеспечении сложного вида творческой деятельности в сравнении с простым, а также зоны мозга преимущественно в левом полушарии, участвующие в обеспечении творческого типа деятельности в сравнении с нетворческой. Выделены области мозга преимущественно в правом полушарии, активность в которых коррелирует с психологическими показателями креативности, т.е. с беглостью, гибкостью и оригинальностью мышления [18].

Сравнительный анализ ПЭТ и ЭЭГ-данных позволил автору высказать предположение о трехуровневой организации системы, присущей выполнению творческих заданий разной степени сложности. Первая – генерализованная активация по данным мощности колебаний ЭЭГ. Вторая – активация достаточно обширных зон, преимущественно в лобной области левого полушария, выявляемая при сопоставлении эффектов творческих и нетворческих заданий, сопровождаемая выраженной активацией межполушарных и внутриполушарных связей. Третья – наиболее специфичная для исследуемой задачи система, проявляющаяся в сопоставлении эффектов выполнения заданий с более и менее выраженными элементами творчества, – зоны в лобных отделах правого полушария [18].

Что касается психофизиологического инструментария исследования творчества, творческой деятельности и различных ее составляющих, то, как отмечает Т.Н. Лапшина, если в психологии для индикации и диагностики параметров психики используется анализ самоотчета испытуемых, фиксация выразительных движений, изменения результативности деятельности и т.д., то в психофизиологии традиционно параметры, относящиеся к категории творчества (в частности, эмоции), изучались в связи с показателями активности вегетативной нервной системы (ВНС) такими, как кожно-гальваническая реакция (КГР), электрокардиограмма (ЭКГ), плетизмограмма. Автор указывает на ряд недостатков, присущих вегетативным показателям, которые в свою очередь ограничивают возможности их использования в качестве диагностических критериев. Они слишком медленно протекают, а отдельные проявления творчества (например, эмоциональное реагирование) могут осуществляться мгновенно. Вегетативные показатели слишком тесно связаны с функциональным состоянием и могут изменяться неспецифично для тех же эмоций или относительно других проявлений творческой активности индивида. Также они неспецифичны в отношении стимулов и задач и подвержены влиянию большого количества факторов, в том числе метаболических процессов [5].

В последнее время для изучения таких сложных психических явлений, как творчество и его составляющие, все больше исследователей обращаются к использованию электроэнцефалограммы. В частности, применительно к динамичным эмоциональным процессам ЭЭГ имеет преимущество даже перед такими современными методами, как функциональная магнитно-резонансная томография (ФМРТ) и позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ), в основном благодаря хорошему временному разрешению. Среди работ, посвященных изучению и выделению показателей переживаемых психических состояний (в частности эмоций) в ЭЭГ, можно выделить два основных методических подхода. Первый основан на анализе изменений компонентов вызванных потенциалов (ВП) при предъявлении стимулов. Другим подходом к исследованию стал анализ спектральных и когерентных характеристик ЭЭГ при выполнении испытуемыми различных заданий, связанных с эмоциональными переживаниями [5, с. 6].

Особую группу исследований, направленных на изучение психофизиологических и нейродинамических основ творчества, составляют работы в направлении поиска физиологических коррелятов творческой деятельности. Е.М. Беляевой было проведено исследование, целью которого являлось доказательство того, что в основе творчества лежит эффективность регуляции состояния центральной нервной системы. Именно этот показатель, по мнению автора, является психофизиологическим маркером креативности. Другим маркером является скорость выхода из оптимального состояния после отмены задания по решению творческой задачи. Отличительной особенностью данного исследования является особый подход к выбору инструментария – данное исследование основывается на спектральном анализе ритма сердца в процессе решения креативной задачи и описание связи длительности сохранения оптимального уровня активации ЦНС, как проявления мотивационной готовности к решению креативной задачи, с эффективностью решения этой задачи [2].

В рамках деятельности лаборатории «Адаптации биологических систем» ФГБОУ ВПО «ЧГПУ» (г. Челябинск) выполнен ряд исследований физиологических, психофизиологических и нейродинамических характеристик личности, позволяющих более детально подойти к рассмотрению особенностей лиц с творческой направленностью. О.А. Макуниной было проведено исследование особенностей физического развития учащихся музыкального и хореографического профиля обучения. По психофизиологическим характеристикам у учащихся музыкального класса были выявлены более высокая лабильность нервных процессов и более низкие показатели времени реакции по сравнению с учащимися хореографического класса, а также получены новые сведения об адаптационных процессах к профилю обучения [10].

В.П. Мальцевым было проведено исследование нейродинамических предикторов креативности студенток естественнонаучного профиля обучения и особенностей функционального состояния организма обследуемых с разным уровнем креативных способностей. Как отмечается в данном исследовании, результаты изучения биологических детерминант креативности позволяют судить об эффективности адаптации студентов к условиям образовательной среды и имеют важное значение при разработке теоретико-практических вопросов профессионального самоопределения, оптимизации учебно-воспитательного процесса и трудовой деятельности, сохранения психосоматического здоровья будущих специалистов [12]. Анализ структуры креативности, проведенный В.П. Мальцевым, выявил преобладание показателей вербального творческого мышления над образным, достоверное увеличение показателя «гибкость» от 1-го к 3-му году обучения, свидетельствующее о расширении семантических категорий знаний об окружающей действительности в процессе социализации личности. Согласно автору, нейродинамическим предиктором вербальной креативности является подвижность нервных процессов [11].

Описанные выше исследования подтверждают правомерность и научную объективность изучения психических особенностей творчества в неразрывном единстве с изучением психофизиологических и нейродинамических оснований как психики в целом, так и отдельных характеристик творческой личности.

Гуслякова Н.И., д.псх.н., профессор кафедры психолого-педагогических дисциплин, ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет», г. Челябинск;

Байгужин П.А., д.б.н., доцент кафедры анатомии, физиологии человека и животных, ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет», г. Челябинск.

Источник