Что такое развитие образа
Развитие образа
Г. Гачев, Образ., в русской художественной культуре, М., «Искусство». 1981. 247 с.
Первое, что удивляет в этой книге, – ее объем. Всего тринадцать печатных листов. А ведь на обложке значится: «Образ в русской художественной культуре». Не «к вопросу о…» и не «о некоторых аспектах…», а именно так, целиком – «Образ в русской художественной культуре», то есть заявлена тема, для реализации которой необходима, как думается, многотомная монография или, по крайней мере, толстенный фолиант. Но довольно скоро выясняется, что речь в работе идет не о всей русской художественной культуре, а в основном об отечественной литературе XIX – XX веков, но на историческом и общекультурном фоне. Однако именно образы, созданные литературой, Г. Гачев считает основополагающими, стержневыми в нашей культуре.
Сравнительно небольшой текст этой книги предполагает чрезвычайно обширный контекст, и это позволяет автору выходить на крупномасштабные обобщения. В книге анализируется влияние литературы не на одну лишь «художественную культуру» (изобразительность и симфонизм литературы сказались в живописи и музыке), но и на культуру в предельно широком значении этого понятия: искусство слова брало на себя функции истории, философии, психологии, педагогики; оно, по мнению автора, повлияло и на развитие естественных наук (определило интерес к высшей нервной деятельности) и техники (проекты «космоплавания», появившиеся в стране, где телеги вязли в «расхлябанные колеи», – это ли не отражение в техническом творчестве все того же стремлений к максимализму, к идеалу).
«…В России, – утверждает Г. Гачев, – была создана такая всеобъемлющая структура художественной мысли, которая позволила русской художественной литературе быть более, чем искусством» (стр. 145). В книге это утверждение неоднократно варьируется: «она (литература. – Е. С.) была в XIX веке именно всем для России и для народа» (стр. 145), «она в XIX веке выполнила роль национальной русской философии» (подчеркнуто мной. – Е. С.; стр. 12), и более того, «именно потому, что русский литератор не был профессионально ограниченным художественным специалистом, мастером в литературе, то есть к литературе не сводилось все дело его жизни, литература смогла стать в России больше, чем литературой, – жизнетворчеством, человековедением, человекостроением» (стр. 10).
Привлекательна логическая дерзость Г. Гачева, его желание взяться за явно непосильную работу, за неохватную тему. Сама величина задачи – рассмотреть развитие образа на фоне всей художественной культуры – побуждает исследователя выходить за рамки узколитературной специализации, заставляет его обращаться к философии, истории, социологии, к архитектуре, музыке, изобразительным искусствам, подсказывает аналогии из других эпох – античности, Ренессанса, Просвещения.
Именно в тех случаях, когда Г. Гачев исследует стык искусств, зону их взаимопроникновения и взаимовлияния или же когда он анализирует литературное произведение как бы одновременно с разных (и порой весьма неожиданных) точек зрения, – именно тогда он, по-моему, добивается наиболее впечатляющих результатов. Например, соединяя в одном анализе воззрения историка, литературоведа и градостроителя, он чрезвычайно оригинально трактует образ Петербурга, показывая, как адаптировалась западноевропейская архитектура русским художественным сознанием; как оказалась она – нет, не фоном, а средой, в которой протекает действие многих книг русской литературной классики; более того, на основе этого анализа Г. Гачев стремится вывести сам принцип переосмысляющего заимствования, перекидывая мостик к неологизмам Лескова и Салтыкова-Щедрина.
Интересны и обстоятельные, конкретные разборы отдельных произведений. Особенно хотелось бы выделить литературно-пластический анализ пушкинского стихотворения «Воспоминание» («Когда для смертного умолкнет шумный день…»), литературно-философский анализ лермонтовского «И скучно и грустно» и литературно-философско-музыкальный анализ тютчевского «Silentium!». Притом все три этих стихотворения Г. Гачев как бы последовательно проецирует друг на друга, обнаруживая эмоциональную связь в произведениях, которые на первый взгляд совершенно несопоставимы.
Умение сопрягать явления, умение находить их неочевидную общность – несомненное достоинство автора.
Исследователь строго придерживается принципа историчности, о чем предуведомляет читателя с первых же строк. «Эстетические и теоретико-литературные исследования, входящие в настоящую книгу, – пишет он в предисловии «От автора», – одушевлены идеей исторической поэтики: категории искусства и литературы давать не в статических их признаках и определениях, а в становлении их содержания и формы в ходе исторического развития.
Философской опорой такого подхода является диалектико-материалистический принцип единства исторического и логического, согласно которому истинная теория явления развертывается как его история, а последовательность в описании составляющих его элементов отвечает последовательности их исторического происхождения» (стр. 3).
Как же, по мысли Г. Гачева, протекало становление категорий искусства и литературы в ходе исторического развития?
Исследователь утверждает, что в эпоху петровских преобразований в России начала формироваться «ренессансная личность». В течение почти всего XVIII века эта личность могла реализовывать свои способности в «сфере предметно-практической деятельности» (стр. 45). Но уже на закате XVIII столетия, а тем более в самом начале прошлого века интересы, чаяния, стремления, идеалы «ренессансной личности» резко расходятся с интересами и целями самодержавного бюрократического государства, которое «заранее полагало ограничения всякой деятельности в материальной сфере» (стр. 45). «К тому же, – добавляет исследователь, – русская мысль, давно… превзошедшая в России плотность и интенсивность ее материально-экономического развития, пристально наблюдала за капиталистическими процессами, происходившими тогда на Западе, и явно убеждалась, что… буржуазный тип экономической активности приводит к вырождению человека, превращению его не в ренессансно богатого, а в частичного индивида, раба разделения труда» (стр. 46).
В этих условиях русская мысль обращается к духовно-эстетической деятельности, тогда то и начинает формироваться национальная «художественная идея». Развиваясь, она познает сначала «недостаточность… живописно-пластического принципа» и обнаруживает «тяготение к музыкальной форме», проявившееся в творчестве Гоголя, Лермонтова, Тютчева, затем в дополнение к музыкальной появляется и «рассудочно-логическая» форма, обнаружившая себя в работах русских критиков XIX века, и, наконец, обе формы сливаются, синтезируются в творчестве Толстого и Достоевского, то есть возникает, как пишет автор, «образ типа «диалектики души» (стр. 162).
Во второй половине XIX века, после реформы 60-х годов, в России вновь появляется возможность общественной деятельности, и в этих условиях литература уже не может являться «универсальной формой общественного сознания… она утрачивает «монополию» на представительство сущности русской жизни» (стр. 145).
Такова в общих чертах концепция исследователя.
Книга Г. Гачева полемична, что, по-моему, является одним из ее явно положительных качеств, поскольку среди основных свойств современной науки (литературоведение не исключение) есть и такое – возмутитель спокойствия. Автор никого не опровергает, не ищет ошибок, погрешностей и просчетов у коллег и предшественников. Он вообще крайне редко ссылается на какие бы то ни было работы литературоведов и эстетиков, отчего жанр книги больше напоминает свободное эссе, нежели научный труд. И в то же время он постоянно как бы приглашает к спору, а точнее сказать, к спорам по весьма широкому кругу проблем.
Собственно говоря, полемика вокруг книги уже возникла (см. «Литературное обозрение», 1982, N 7), развернулась она на основе разных оценок «ренессансной личности» в русской культуре. Мне же наиболее спорным представляется другое.
Неоднократно подчеркивая, что наша классическая литература была «более, чем искусством», исследователь в то же время практически приравнял ее к философии. Да и само представление о существовании и развитии «национальной художественной идеи» заимствовано опять-таки из философии. Коль скоро «идея» развивается (то есть движется от меньшего к большему, от простого к сложному), то, следовательно, предшествующее беднее, примитивнее, попросту хуже последующего. И тут логика приводит исследователя не только к иерархии художественных методов, но и к иерархий шедевров и гениальностей, к иерархии художественных миров. В такой табели о рангах «диалектика души» оказывается «высшим типом образа» (стр. 145), но позже и у нее обнаруживаются недостатки в сравнении с образами XX века: «Недостаток образа типа «диалектики души» состоит в том, что с его помощью можно строить здание бытия, жизни и человека в целом, в полном объеме, но нельзя ухватиться за ограниченную часть, эпизод и, оставшись в его пределах, суметь ощутить бьющийся в нем нерв всей живой жизни… Но это чрезвычайно громоздкий метод. Он, конечно, приемлем был в условиях спокойного, медлительного бытия XVIII – XIX веков, но житель XX века и времени не имеет столько, и нервное сознание его, раздрабливаемое мириадами воздействий, трудно концентрируется, во всяком случае, ненадолго. XX век нуждается в такой малой форме литературной прозы (лирика ее давно выработала), которая могла бы начинать не «от печки», а «с ходу» (стр. 162).
Что позже – то и выше. И сколь бы искусны ни были оговорки и пояснения исследователя (а они действительно искусны), но все предшествующее по отношению к последующему становится автоматически чем-то низшим, недоразвившимся.
Каждый из периодов развития «художественной идеи» обоснован Г. Гачевым исторически и социально. И если бы речь шла и впрямь о «национальной философии», этого, вероятно, было бы вполне достаточно. Но одна из уникальнейших особенностей искусства, как известно, в том и состоит, что предшествующие творения в сопоставлении с последующими вовсе не обязательно являются низшей ступенью или пройденным этапом. А литература, даже если она становится «более, чем искусством», не лишается этого ценнейшего свойства.
Для нас, потомков, художественные миры Л. Толстого и, скажем, Пушкина, Блока и Лермонтова – равновелики, что вызвано, разумеется, не прихотью века, не извивами моды и вкуса и не каким-то недопониманием «художественной идеи», а тоже обосновано исторически и социально.
На мой взгляд, тут сказалась неполнота исходной посылки Г. Гачева. Она нуждается в расширении. Он стремится изучать «категории искусства и литературы… в становлении их содержания и формы» (стр. 3), а хочется добавить – «и в бытовании», к «последовательности исторического происхождения» (там же) прибавить «одновременность исторического существования». Потому что, скажем, произведения Гоголя не только продолжали существовать одновременно с творениями Достоевского, не только оказывали влияние на автора «Братьев Карамазовых» (и тем уже функционировали в новом этапе развития «художественной идеи»), но, более того, сама художественная полемика Достоевского с Гоголем вела не к одному лишь «становлению» формы и содержания образов Достоевского, но и к эволюции восприятия гоголевской образности. А значит, «художественная идея» на каждом этапе своей эволюции воплощается не только в новых творениях, но и в переосмыслении творений уже существующих. Исследователь же, по-моему, чересчур абстрагировал последовательность развития образа от временной многослойности культуры.
Впрочем, Г. Гачев на первой же странице книги предуведомляет читателя, что «настоящее издание является продолжением нашей книги «Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. Часть I» (М., 1972), задуманной как панорама мировой литературы, просмотренная через теорию и историю художественного образа» (стр. 3). Так что «жизнь образа (сознания, художественной идеи)» для него – сквозная тема, а значит, есть основания надеяться, что появится и еще одна книга, где те же проблемы» будут рассмотрены в новом ракурсе, но, надо полагать, столь же оригинально и на столь же широком и богатом материале.
Значение слова «развитие»
1. Действие по глаг. развить—развивать (во 2, 3, 4, 5 и 6 знач.); действие и состояние по глаг. развиться—развиваться (во 2, 3, 4 и 5 знач.). Развитие мускулатуры. Развитие памяти. Развитие промышленности. Развитие жилищного строительства.
2. Ход, протекание. Развитие действия пьесы. Неожиданное развитие событий.
3. Процесс перехода из одного состояния в другое, более совершенное. Все оппортунистические предсказания опрокинуты ходом исторического развития. Киров, Ленинградские большевики между ХVI и ХVII съездами ВКП(б).
4. Степень умственной, духовной зрелости, просвещенности, широта кругозора. При подборе людей я обращал большое внимание не только на их общее и политическое развитие, на дисциплинированность, но и на физическую подготовку. Г. Линьков, Война в тылу врага.
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
Развитие как необратимое, направленное и закономерное изменение материальных и идеальных объектов в результате чего возникает их новое качественное состояние, основанное на возникновении, трансформации или исчезновении элементов и связей объектов; процесс, идущий на основе объективных закономерностей. Развитие представляет собой самодвижение объекта — имманентный процесс, источник которого заключён в самом развивающемся объекте.
Изменение материи и сознания, их универсальное свойство, всеобщий принцип объяснения истории природы, общества и познания. Если необходимо подчеркнуть скорость и характер изменений, то говорят об
эволюции (от лат. evolutio — развёртывание) — относительно постепенных большей частью количественных изменениях;
революции (от поздн. лат. revolutio — поворот, переворот, превращение) — относительно быстрых в основном качественных и кардинальных изменениях.
РАЗВИ’ТИЕ, я, мн. нет, ср. (книжн.). 1. Действие по глаг. развить-развивать. Р. мускулов гимнастикой. 2. Состояние по глаг. развиться-развиваться. Р. промышленности. 3. Процесс перехода из одного состояния в другое, более совершенное. Развитие есть «борьба» противоположностей. Ленин. Изучение героической истории большевистской партии вооружает знанием законов общественного развития и политической борьбы, знанием движущих сил революции. История ВКП(б). Диалектическое р. 4. Состояние умственной и духовной зрелости, степень сознательности, просвещенности, культурности. Политическое р.
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
разви́тие
1. действие по значению гл. развивать; изменение, как правило, приводящее к росту объекта, его усилению или усложнению его устройства, а иногда и к полному перерождению
2. результат такого изменения у человека, выражающийся в его физическом состоянии, степени его умственной, духовной или моральной зрелости ◆ Умственное развитие. ◆ Духовное развитие.
3. продолжение чего-либо ◆ Наш разговор получил неожиданное развитие.
Фразеологизмы и устойчивые сочетания
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: взлезть — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Сила воображения: на что она способна и почему важно ее развивать
Что такое воображение
Согласно классическому учебнику Роберта Немова по общей психологии, воображение — это психологическая особенность человека, которая позволяет ему действовать не только в реальном, но и в придуманном им самим мире, придумывать нечто новое и воплощать его в реальность.
В философии воображение рассматривают как составную часть творческого процесса. В учебнике «Общая психология» доктор психологических наук Артур Петровский отмечает, что для выполнения повседневных задач нужно не меньше воображения, чем для творческих: например, чтобы смастерить стул, нужно сначала представить себе его назначение, высоту, форму, размер и изготовить детали в соответствии с этим образом.
В быту термин «воображение» часто используют как синоним чего-то нереального, несуществующего. Выражение «Ну ты воображаешь» в разговорной речи — мягкая форма фразы «Ты врешь», то есть, сознательно искажаешь действительность. Психологи с этим не согласны: по «Словарю Выготского» воображение и действительность связывают четыре процесса.
Виды воображения
Чтобы правильно пользоваться воображением, нужно знать, какие виды существуют и за что они отвечают. Согласно учебнику по психологии доктора психологических наук Анатолия Маклакова, воображение бывает активным и пассивным.
Активное воображение
Активное воображение — способность человека по собственной воле вызывать в воображении образы, чтобы воплотить их в жизнь. Этот тип воображения используется при любой творческой деятельности: когда ученый ставит перед собой цель изобрести новое устройство или когда ребенок решает, как ему нарисовать маму. Если художник придумывает дракона, чтобы потом сделать его макет или 3D-анимацию — это активное воображение.Активное воображение бывает:
Карл Юнг использовал активное воображение в аналитической терапии как метод выявления бессознательного: пациент задает исходную точку (например, фрагмент сна) и позволяет воображению развить его в целые сюжеты. Бессознательное обретает смысл, воплощается в материальную форму — рисунок, танец, игру, — и человек начинает лучше понимать себя и других людей.
Пассивное воображение
Пассивным воображением называют мечты и образы, которые возникают в голове человека, но не воплощаются в жизнь. Если активное воображение ставит цели, то пассивное погружает в другую реальность: человек мечтает попасть в другое время, или познакомиться с героем фильма. Если офисный сотрудник погружается в грезы о мире огнедышащих драконов, чтобы пережить скучное совещание на работе — это пассивное воображение.
Пассивное воображение бывает:
Преобладание пассивного воображения в жизни человека может привести к отрыву от действительности и торможению психического и социального развития. В крайних случаях может развиться синдром патологического фантазирования. Люди с таким расстройством живут в выдуманной однотипной реальности, воспринимают происходящие там события как более важные и теряют интерес к действительности.
Роль воображения в жизни
Воображение нужно не только детям и художникам. Оно необходимо для мышления, памяти, эффективной работы и многого другого. Отвечаем на самые популярные вопросы о роли воображения в жизни человека.
Почему воображение важно
Согласно исследованию медицинского журнала Американской академии неврологии, у людей среднего и пожилого возраста, которые занимаются творческой деятельностью, на 73% меньше риск проблем с памятью и мышлением, легких когнитивных нарушений, которые приводят к деменции.
Воображение необходимо для важных психических процессов:
Помогает ли воображение достигать успехов в работе
Эксперты Harvard Business Review считают, что именно воображение позволяет бороться с кризисными ситуациями. По данным исследования Института Брюса Хендерсона, 14% компаний смогли пережить экономические спады и выдержать конкуренцию за счет инвестиций в новые точки роста в бизнесе — чтобы увидеть эти точки, нужно обладать воображением и представлять, какие пути развития могут быть успешными.
Правда ли, что у детей воображение лучше
У детей воображение действительно работает активнее: для взрослых мир знаком, а ребенок только начинает в нем осваиваться. Воображение необходимо ему для наблюдения, создания и осмысления новых образов.
Во время конференции TEDxTucson доктор Джордж Лэнд рассказал о длительном исследовании NASA в области креативности: 1 600 дошкольникам в возрасте 4–5 лет предложили решить некую проблему новым способом. По результатам теста 98% детей набрали количество баллов на уровне «творческих гениев». Пять лет спустя только 30% той же группы остались на таком же уровне, еще через пять лет — 12%. Когда тест провели среди более 1 млн взрослых в возрасте около 31 года, выяснилось, что только у 2% такой же уровень креативной гениальности.
Кандидат психологических наук Александр Веракса отмечает, что отсутствие воображения у ребенка — признак патологических процессов, часто — синдрома раннего детского аутизма: без воображения невозможна игра, с помощью которой ребенок примеряет на себя «взрослые» обязанности — готовку, вождение автомобиля, воспитание малышей.
Как понять, что у человека нет воображения
Людей без воображения не бывает: хочет человек того или нет, но его мозг создает образы. Однако некоторые не могут мысленно воспроизводить звуки и визуализировать. Такую особенность ученые называют афантазией. Согласно исследованию специалиста по когнитивной и поведенческой неврологии Адама Земана, люди с афантазией видят сны, но не могут создавать визуальные образы наяву, а еще часто страдают нарушениями памяти.
Есть люди с противоположным феноменом — гиперфантазией: им достаточно услышать слово «дракон», чтобы представить форму его хвоста, текстуру чешуи и цвет пламени из пасти. У большинства людей воображение развито средне, но существуют способы его улучшить.
Как развить воображение: шесть способов
Ищите новые хобби
Согласно исследованию Калифорнийского университета в Сан-Франциско, занятия творческими хобби в нерабочее время увеличивают работоспособность сотрудников. Самый надежный способ пробудить воображение — попробовать себя в деле, в котором у вас нет никакого опыта. Изучение нового требует, чтобы мозг думал (а нейроны соединялись) иначе. Это открывает новые перспективы и создает почву для творчества.
Мечтайте
Согласно отчету креативного агентства We Are Social, среднестатистический пользователь интернета в возрасте от 16 до 64 лет каждый день проводит в Сети 6 часов 43 минуты — это 100 дней в год, более четверти своей жизни. Постоянное поглощение информации не оставляет времени, чтобы помечтать. По данным исследования научного издания Behavioral Scientist, люди, которые погружаются в грезы в течение дня, чаще принимают творческие решения и испытывают приливы вдохновения. Постарайтесь помечтать, а не скроллить ленту соцсетей, пока ждете очереди в магазине, едете в автобусе или перекусываете на скамейке в парке.
Гуляйте
Ходьба погружает в креативное, вдохновленное состояние. Исследование Стэнфордского университета 2014 года показало, что при ходьбе креативность в среднем на 60% выше. Постарайтесь отправиться на прогулку без телефона и не по проторенному маршруту.
Окружайте себя креативными людьми
Согласно исследованию научного журнала Child Development, дети из творческих семей растут более креативными. Этот лайфхак работает и со взрослыми: творческое окружение вдохновляет думать нестандартно.
Играйте
Согласно исследованию психологического журнала Journal of Play, игры в детском возрасте влияют на развитие креативности в будущем. Позвольте себе отказаться от рациональных аспектов взрослой жизни и принять другую реальность: пусть коробка станет ракетой, а телефон — космическим бластером. Пригласите друзей или семью присоединиться к вам, а еще лучше попросите детей принять вас в их игру и учитесь у мастеров.
Если поначалу задание покажется сложным, стоит попробовать дать волю воображению в медитации, установить контакт с внутренним ребенком, начать вести дневник и вспомнить свои детские фантазии.
Окружайте себя синим цветом
Исследование Университета Британской Колумбии в Ванкувере показало, что синий цвет повышает производительность при выполнении творческих задач, потому что ассоциируется с открытостью и умиротворением. Добавьте синие предметы в интерьер или просто создайте обстановку, которая вдохновляет.
Я-концепция
Я-концепция (Я-образ, Образ «Я») — система представлений индивида о самом себе, осознаваемая, рефлексивная часть личности. Эти представления о себе самом в большей или меньшей степени осознаны и обладают относительной устойчивостью.
Содержание
Термин
Проблемы определения Я-концепции
Сложность проблемы в определении Я-концепции подчеркивалась многими исследователями. Суть её в слишком общем характере того, что мы определяем как «Я».
Таким образом, в зависимости от исходной проблемы и способов её расчленения меняется и значение понятий и их бесчисленных производных.
Накоплен материал о содержании Образа-Я и его структуре. Многие работы раскрывают возрастные особенности представлений о содержании своего «Я». Предметом специального психологического исследования являлся и вопрос об уровнях развития Образа-Я, овладение которыми в разных возрастных группах может означать не только знание своего «Я», но и готовность его реализовать. Большинство авторов предлагают изучать изменение содержания представлений о себе, то есть переход от объективных показателей (физические характеристики) к субъективным (личностные качества, идеи, установки).
Структура Я-концепции
Когнитивная
Обычно человек считает, что обладает определёнными характеристиками. Эти характеристики нельзя вывести или свести к одному текущему моменту его жизни — если человек считает что он «сильный», это не значит, что он в данный момент поднимает тяжесть. Более того, на самом деле этот человек объективно может и не быть сильным. А может и быть. Набор убеждений о самом себе и есть когнитивная составляющая я-концепции.
Наряду с прочим, когнитивная компонента Я-концепции представлена в сознании индивида в виде социальных ролей и статусов.
Оценочная
Индивид не только полагает, что обладает определёнными характеристиками, но и определённым образом оценивает их, относится к ним. Ему может нравиться или не нравиться что он, к примеру, сильный. Важную роль в формировании этой оценки играют:
Поведенческая
Большинство современных учёных, занимающихся проблемами личности, приходят к выводу, что наиболее продуктивно при исследовании Я-образа перейти от метафор к сферам и свойствам психики, «работающим» на Я-образ. Они, как вектора, определяют некую общую нагрузку и направление центральной структуры, которую часто называют «самостью».
Другие подходы к структуре Я-концепции (Я-образа)
Т. Ю. Каминская выделяет два подхода к разработке проблемы структуры Образа-Я. В первом подходе в структуре Образа-Я не выделяется мотивационного компонента, или выделяются лишь незначительные его составляющие. Так, С. Стейн определяет Я-Концепцию — «существующая в сознании индивида система представлений образов и оценок, относящаяся к самому субъекту». Л. А. Венгер говорит об Образе-Я как о совокупности обобщенных содержательных и оценочных представлений.
Второй подход заключается в признании влияния мотивационного компонента (связь Образа-Я и поведения) на развитие Образа-Я. Иными словами, формируются предпосылки для включения мотивационного компонента в структуру Образа-Я.
Наиболее же распространенным является представление о структуре «Образа-Я» как единстве когнитивного (образ своих качеств, способностей, внешности и др.), эмоционального (самоуважение, самоуничижение и т. д.) и оценочно-волевого (стремление повысить самооценку, завоевать уважение и др.) компонентов (А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский).
Г. Е. Залесским выделяются два компонента Образа-Я — мотивационный и когнитивный. Применительно к изучению возрастных особенностей развития Образа-Я, особое внимание уделяется прояснению вопроса о том, как происходит формирование каждого из компонентов, когда два компонента Образа-Я начинают взаимодействовать.
Когнитивный блок Образа-Я отражает содержательные представления о себе. Такое понимание когнитивного блока Образа-Я близко к пониманию Образа-Я другими исследователями. Но в этот блок добавляются и оценочные (самооценка), и целевые (уровень притязаний, система запретов и поощрений) компоненты. Мотивационный блок отвечает за функциональную значимость этих качеств, то есть выступают ли эти качества критериями в выборе мотивов, целей, поступков. И если выступают, то выполняют ли качества функцию действующих или смыслообразующих мотивов.
Измерение Я-концепции
В литературе представлен разнообразный набор методик для изучения Я-концепции (Образа Я) или его компонентов.
Различные опросники Примеры:
Методика исследования самоотношения (МИС) разработана Р. С. Пантелеевым (1989) и содержит 9 шкал:
Методика диагностики социально-психологической адаптации разработана К. Роджерсом и Р. Даймондом (1954). Методика апробирована и стандартизирована на разных выборках учащихся в отечественных школах и вузах. На русскоязычной выборке адаптированная А. К. Осницким. Шкала как измерительный инструмент обнаружила высокую дифференцирующую способность в диагностике особенностей представлений о себе, их перестройки в возрастные критические периоды развития и в критических ситуациях, побуждающих индивида к переоценке себя и своих возможностей, приятия или неприятия себя, других, эмоционального комфорта или дискомфорта, внутреннего или внешнего контроля, доминирования или ведомости, ухода от решения проблем.
И. С. Кон поднимает вопрос о том, может ли индивид адекватно воспринимать и оценивать себя, в связи с проблемой соотношения главных функций самосознания — регуляторно-организующей и Эго-защитной. Чтобы успешно направлять свое поведение, субъект должен обладать адекватной информацией, как о среде, так и о состояниях и свойствах своей личности. Напротив, Эго-защитная функция ориентирована преимущественно на поддержание самоуважения и стабильности образа-Я даже ценой искажения информации. В зависимости от этого один и тот же субъект может давать как адекватные, так и ложные самооценки. Пониженное самоуважение невротика — это мотив и одновременно самооправдание ухода из деятельности, тогда как самокритика творческой личности — стимул к самосовершенствованию и преодолению новых рубежей.
Практически все проективные техники направлены на исследование личностной сферы в различных её аспектах — уровень притязаний, степень самопринятия, привязанность к близким, конфликтность и т. п. Идея о том, что в рисунке или рассказе можно увидеть своеобразный «автопортрет», лежит в основе тестов «Рисунок человека» (К. Маховер), «Дом — дерево — человек» (Гудинаф — Харрис), Тематический апперцептивный тест (Г. Мюррея), Психогеометрический тест (Деллингер), Тест апперцепции символов (Нагибиной-Афанасьевой) и других.
Виды и классификации Я-концепции (образа-Я)
Я-образ (Образ-Я, Я-коцепция) — это некая глобальная самооценка. Я-образ может быть адекватным и неадекватным, реальным и идеальным, структурированным и дезинтегрированным и т. д.
Практически любой из образов Я имеет сложное, неоднозначное по своему происхождению строение.
В. В. Столин отмечает, что анализ итоговых продуктов самосознания, которые выражаются в строении представлений о самом себе, «Я-образе», или «Я-концепции» осуществляется либо как поиск видов и классификаций образов «Я», либо как поиск «измерений» (то есть содержательных параметров) этого образа. Наиболее известным различением образов «Я» является различение «Я-реального» и «Я-идеального», которое так или иначе присутствует уже в работах У. Джемса, З. Фрейда, К. Левина, К. Роджерса и многих других, а также предложенное У. Джемсом различение «материального Я» и «социального Я». Ш.Самюэль выделяет четыре «измерения» «Я-концепции»: образ тела, «социальное Я», «когнитивное Я» и самооценку.
Более дробная классификация образов предложена М. Розенбергом:
Принятие Я-образа
Признание и принятие всех аспектов своего Я в противоположность «условному самопринятию» обеспечивает интегрированность Я-концепции, утверждает Я в качестве мерила самого себя и своей позиции в жизненном пространстве. Я-концепция (Я-образ) — то зерно, которое несет в себе как зародыш, так и его потенциал роста и развития. Согласованность работы всех структур, их гармоничное взаимодействие есть необходимое условие психологического комфорта.
Психологические конфликты становятся своеобразными пунктами проверки качества на пути к личностному росту и самореализации, когда прерывается, «расщепляется» взаимодействие, диалог Я-образов, каждый из которых, являясь существенной частью Я-концепции, силится «заявить о себе», «заговорить», «быть услышанным», но не принимается за свой, отторгается или защитно трансформируется.
Сложность и непредсказуемость образа Я создает трудности для его изучения. Иногда педагог имеет дело с учеником, у которого различные части и составляющие образа Я «размыты», не связаны между собой. Следствием психологической недифференцированности и зависимости, составляющих основное системообразующее свойство «пограничного самосознания», являются его три взаимосвязанные характеристики:
«Фактором, создающим наибольший риск дестабилизации самоотношения, является низкая степень дифференцированности Я-концепции и вследствие этого недостаточная автономность когнитивных и аффективных процессов, увеличивающих стрессодоступность всей целостной системы», — считает Соколова Е. Т. [8]
В структуре личности особо выделяют психическую составляющую, ответственную за целостность психики. Это некое ядро — самость.
Самость — это «центр тяжести». Система сбалансирована, когда самость (как солнце) освещает, согревает и даёт энергию всем остальным составляющим личности.
Книга «Психологические типы», Карла Юнга, вобрала в себя размышления о многих философских познавательных проблемах.
В ней освещаются различные стороны сознания, возможные мировоззренческие установки, при этом человеческое сознание рассматривается с так называемой клинической точки зрения… В своей книге я утверждал, что всякий образ мыслей обусловлен определённым психологическим типом и что всякая точка зрения в некотором роде относительна. При этом возникал вопрос о единстве, необходимом для компенсации этого разнообразия. Иными словами, я пришел к даосизму… Именно тогда мои размышления и исследования стали сходиться к некоему центральному понятию — к идее самости, самодостаточности.
— Карл Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления. Происхождение моих сочинений.
К. Юнг рассматривал «самость» как первичный образ, архетип, — комплекс, существующий в коллективном бессознательном. Самость — это архетип целостности, символ полноты человеческого потенциала и единства личности.
И. С. Кон, раскрывая понятие «Я» как активно-творческое интегративное начало, позволяющее индивиду не только осознавать себя, но и сознательно направлять и регулировать свою деятельность, отмечает двойственность этого понятия, сознание самого себя заключает в себе двоякое «Я»:
Человеку свойственно иметь и строить не только теорию самого себя, такого, какой он есть сегодня в действительности, но и теорию идеального Я, такого, каким человек хочет быть в будущем. Полагается, что наличие такой концепции идеального Я, или будущего Я, является важнейшим мотивирующим фактором, побуждающим человека к действиям, направленным на саморазвитие, самореализацию, самоактуализацию, поиск подлинной жизни. Самореализация проявляется в построении и корректировке, перестройке «концепции Я», включая «идеальное Я», картины мира и жизненного плана, осознании результатов предшествующей деятельности (формирование концепции прошлого).
Карен Хорни отделяет актуальное, или эмпирическое, Я от идеализированного Я, с одной стороны, и реального Я — с другой. Актуальное Я — всеохватывающее понятие для всего, чем является человек в данное время: для его тела и души, здоровья и невротичности. Актуальное Я — то, что имеет в виду субъект, когда говорит, что хочет знать себя, то есть хочет знать, каким является. Идеализированное Я — это то, чем субъект является в своем иррациональном воображении или чем должен быть согласно диктатам невротической гордости. Реальное Я — это «изначальная» сила, действующая в направлении индивидуального роста и самореализации, с которой субъект может вновь достичь полной идентификации, когда он свободен от невроза. Реальное Я — это то, на что ссылается субъект, когда говорит, что хочет найти себя. Реальное Я для невротиков является возможным Я, в противоположность идеализированному Я — которого достичь невозможно.
Я-концепция и психологический тип
Некоторые методики определения психологического типа основаны на том, что человек выбирает свой тип как предпочитаемый, то есть выделяет свои наиболее привлекательные особенности.
Существуют методики, в которых человек даёт образ себя и образ своего близкого, тем самым подчеркивая свои особенности, которые отличают его от другого. Например, методика диагностики межличностных отношений Тимоти Лири (тест Лири). Методика создана Т. Лири, Г. Лефоржем, Р. Сазеком в 1954 г. и предназначена для исследования представлений субъекта о себе и своем идеальном «Я», а также для изучения взаимоотношений в малых группах. С помощью данной методики выявляется преобладающий тип отношений к людям в самооценке и взаимооценке.
Развитие Я-образа
Младенцы поначалу не разграничивают себя и окружающий мир. По мере роста начинает развиваться телесное Я, с осознанием которого приходит понимание неидентичности внутреннего и внешнего миров. Позже маленькие дети начинают сравнивать себя со своими родителями, сверстниками и родственниками, находя те или иные различия. К среднему детству их знания о себе расширяются настолько, что уже включают целую систему оценок собственных качеств.
Обнаружено, что динамика изменения Я-концепции личности начинается с изменения отношения к себе и внешнему миру, которое служит толчком для сдвига всех взаимозависимых компонентов многоуровневой системы. С нарастанием противоречий в структуре образа Я нарушается устойчивость, исчезает внутренняя согласованность элементов модели Я-концепции, происходит «утрата себя», возникает психическая напряженность. Процесс изменения, который идет либо по пути упрощения, либо по пути усложнения содержания Я-концепции, завершается преобразованием всей её структуры.
Факторы, влияющие на Я-концепцию
Все исследователи отмечают сложность и неоднозначность становления и развития образа-Я. Образ-Я — это системное, многокомпонентное и многоуровневое образование человеческой психики. Все составляющие этой системы имеют бесчисленное множество степеней свободы, что осложняет возможность научного подхода в диагностике и прогнозировании формирования Я-образа. По-видимому, точки роста и развития личности по пути самореализации совпадают с такими человеческими реальностями как самость, самоактуализация, Я-идеальное и стремлением человека к поиску гармоничного соответствия этих реальностей в своем образе-Я.
Герген (Gergen, 1971) отмечает следующие факторы, относящиеся к оценкам других, которые влияют на представления индивида о самом себе:
Исходя из этого, внешняя оценка будет представлять собой угрозу Я-концепции в случаях, когда:
Рефлективное «Я» — своего рода когнитивная схема, лежащая в основе имплицитной теории личности, в свете которой индивид структурирует свою социальную перцепцию и представления о других людях. В психологической упорядоченности представления субъекта о себе и своих диспозициях ведущую роль играют высшие диспозиционные образования — система ценностных ориентаций в частности.
Г. Е. Залесский выделяет следующие этапы формирования личностных смыслов: