Что такое реконструкция событий
Как следует расценивать деятельность тех, кто называет себя историческими реконструкторами? Что это — хобби или профессия? Какую роль в современном обществе играет реконструкция исторических событий — это только лишь развлечение или что-то еще? В данной статье мы попытались ответить на эти и другие вопросы, связанные с исторической реконструкцией.
Почему-то принято считать, что историческая реконструкция — это достаточно недавнее хобби. Мол, первые клубы и сообщества людей, именуемых себя реконструкторами, стали возникать в Западной Европе и в США только лишь после Второй мировой войны. На самом деле это, конечно же, не так — корни данного увлечения уходят в глубину веков, а если точнее — то в античные времена. Хотя, конечно же, тогда это было вовсе не хобби, а скорее, профессия.
Впрочем, для того, чтобы углубиться в историю этого увлечения, прежде всего следует понять — а кто же такие исторические реконструкторы? Обычно так называют людей, которые пытаются точно воспроизвести быт, развлечения, сражения или материальную (впрочем, иногда и духовную) культуру какой-нибудь давно ушедшей эпохи. Их традиционно разделяют на бытовых и военных реконструкторов, хотя это деление условно — одни и те же люди могут заниматься обоими направлениями данной деятельности.
Так вот, если реконструктор — это человек, воссоздающий события прошлого, то следует признать, что исторической реконструкцией занимались еще… в Древнем Риме. Как мы помним, римляне чрезвычайно любили гладиаторские бои. Так вот, время от времени эти состязания принимали вид сражений прошлого. Например, одну группу гладиаторов одевали как солдат Александра Македонского, другую — как персов Дария III Кодомана, и после этого они разыгрывали какой-нибудь эпизод из битвы при Гавгамелах.
При этом бойцы старались следовать исторической правде во всех мелочах — отряды маневрировали так же, как и войска, участвовавшие в этой битве, предводители отрядов называли себя именами македонских и персидских полководцев и т.п. Так что подобное действо вполне можно считать военной реконструкцией. От современных аналогов оно отличалось лишь тем, что во время этой битвы бойцы умирали по-настоящему.
Итак, следует признать, что сначала появилась военная реконструкция, которая функционировала как элемент шоу (ибо бои гладиаторов были скорее древнеримскими шоу, нежели спортивными состязаниями). Позже, в эпоху Средневековья, она уже перестала быть столь кровавой, однако все-таки сохранилась. Во время всевозможных праздников при дворах монархов и аристократии часто разыгрывались фрагменты из битв прошлого, например, те же эпизоды сражений Александра Македонского.
Позже, с XVII-XVIII веков, начали возникать клубы любителей старины, которые стали прообразами объединений современных реконструкторов. Например, в Англии очень популярным увлечением была стрельба из средневекового «длинного» лука. Секретарь великого немецкого поэта Гете Иоганн Петер Эккерман писал, что: «Там (то есть в Англии. — Ред.) из лука стреляют все, кому не лень. Даже в самом захудалом городишке имеется «общество лучников». Как немцы ходят на кегельбан, так они собираются в какой-нибудь харчевне — обычно это бывает уже под вечер — и стреляют из лука; я с превеликим удовольствием наблюдал за их упражнениями. Это все были рослые люди, и натягивая тетиву, они принимали удивительно живописные позы».
Параллельно с этим развивалась и бытовая реконструкция, которая сначала была элементом городских карнавалов. Во время этих праздников участники не только одевались в костюмы ушедших эпох, но и старались воспроизводить танцы, игры и другие развлечения прошлого. А с начала XIX столетия в Европе распространилась мода на изготовление предметов старины, причем отнюдь не с коммерческой целью.
В конце XIX века была сделана первая попытка провести реконструкцию на государственном уровне. Это произошло в Германии. По специальному распоряжению кайзеровского правительства, когда целые военные роты были выделены для того, чтобы заниматься восстановлением событий минувших эпох. Кто-то восстанавливал внешний вид и боевые приемы солдат Древнего Рима, кто-то — соперничавших с ними варваров, кто-то изображал рыцарей, ландскнехтов и т.п. Подобные реконструкции были уже не только элементами шоу тех времен — их участники помогали историкам проводить некоторые исследования. Так, например, именно реконструкция битвы при Грюневальде помогла прояснить некоторые загадки этого выдающегося сражения.
Пример немцев оказался заразительным — с этого момента многие клубы любителей старины в Европе и Америке получили государственную поддержку. И хотя бурная история XX столетия не раз прерывала деятельность реконструкторов, однако тогда, когда наступали мирные времена, они опять возвращались к своим занятиям. Постепенно это хобби для многих становилось чем-то вроде профессиональной деятельности. Так, например, именно реконструкторы стали основателями так называемых музеев под открытым небом. И на основе их деятельности возникла такая дисциплина, как живая история, находящаяся на пересечении таких сфер деятельности, как «экспериментальная археология» и «музейная педагогика».
Следует заметить, что живая история подразумевает воссоздание повседневного быта жителей какого-либо места в определенный исторический период. Эта деятельность может проходить в форме организации «музея живой истории» или проведения «фестиваля живой истории», а также уроков «живой истории» в школах. При этом воссоздается буквально все, начиная от кроя и внешнего вида носимой одежды и заканчивая аутентичными рецептами кухни.
Подобные мероприятия интересны не только самим участникам, но и зрителям, которые могут воочию увидеть историю своей страны, представленную не на страницах энциклопедий или в музейных витринах, а в реальности. Так что сейчас в Европе существуют десятки подобных «музеев под открытым небом», где живут и трудятся люди в обстановке былых времен. А поскольку они привлекают туристов, то можно сказать, что их участники получают значительную прибыль от своего занятия.
Впрочем, такие мероприятия уже давно проводятся и в нашей стране. Вообще, история российских реконструкторов начинается с 70-х годов прошлого столетия, когда на базе некоторых военно-патриотических клубов (существовавших под покровительством ВЛКСМ) началось изучение и восстановление военных событий предыдущих эпох. Первыми военными реконструкторами в СССР были люди, которых интересовала война 1812 года. Причем, что самое интересное, сначала образовался клуб «солдат» наполеоновской армии, и уже потом — русской.
В 1989 году состоялось первое масштабное военно-историческое мероприятие — реконструкция Бородинского сражения, которое с этого времени проводится ежегодно. Однако сейчас это мероприятие хоть и считается самым популярным, оно уже не является единственным фестивалем отечественных реконструкторов. В каждом регионе есть свои клубы любителей старины, которые ежегодно проводят свои тематические фестивали: «Времена и эпохи», «Дикое поле», «Городецкое гульбище» и т.п. Можно сказать, что для многих реконструкторов это древнее хобби в какой-то мере стало опять профессией.
Так что же движет реконструкторами? Неужели просто желание развлечься и отдохнуть от серых будней таким экзотическим способом? Вряд ли только это — иначе они не занимались бы просветительской работой среди детей и взрослых, которая весьма нелегка и приносит мало доходов. Скорее всего, эти люди просто хотят воссоздать былое во всех деталях потому, что очень уж увлекаются историей и прошлое для них — это не просто выцветшие страницы запыленных книг, оно является живым. И, кстати, в такой форме его намного легче изучать.
Также реконструкторы любят взаимодействовать с режиссерами документальных и художественных фильмов на исторические темы. Они не только консультируют «киношников», но и с удовольствием снимаются в массовых сценах (например, в фильме «Александр. Невская битва» вся массовка состояла из реконструкторов). Таким образом режиссеры получают возможность создать живописный исторический фон без особых материальных затрат, а реконструкторы — бесплатно прорекламировать свою деятельность.
Так что следует признать, что деятельность клубов любителей старины очень полезна и нужна для современного общества. Реконструкторы дают всем уникальную возможность прикоснуться к седой старине и ощутить себя свидетелем исторических событий, без детального знания которых невозможно никакое патриотическое воспитание…
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
«Популяризируя военную историю, реконструкторы популяризируют архаичное почитание войны и силы»
Антон Свешников о реконструкторском движении в России
После трагедии, случившейся с подругой историка и реконструктора Олега Соколова Анастасией Ещенко, в России вырос конъюнктурный интерес к реконструкторской субкультуре. Большинству из нас она знакома благодаря участию реконструкторских клубов в мероприятиях, где имитируются сражения исторических эпох. Откуда взялось это движение, почему оно поддерживается государством, зачем в него идут женщины и в какую сумму обходятся энтузиастам кольчуга и доспехи, «Реальному времени» рассказал историк Антон Свешников.
«Реконструкторы постоянно подчеркивают свое принципиальное отличие от ролевиков»
— Что собой представляют реконструкторские клубы в России? Как много их и в каких они располагаются городах?
— По приблизительным подсчетам, в каждом крупном городе сейчас можно насчитать около 10 клубов исторической реконструкции. Естественно, чем больше город, тем больше реконструкторских клубов. Есть «большие» клубы, отделения которых существуют в нескольких городах, например, сибирский «Дортмунд» или «Нюрнберг», отделение которого есть в Казани. Их официальный статус весьма вариативен, некоторые оформлены как общественная организация, а некоторые — нет, и принципиально не собираются этого делать. Разнообразна и их тематика, то есть привязка к исторической эпохи, с которой они «работают» — от античности до периода холодной войны. Есть клубы и с более экзотической тематикой.
— И чем занимаются «экзотические» реконструкторские клубы? Это не ролевики-толкинисты?
— Дело в том, что реконструкторы постоянно подчеркивают принципиальное различие между исторической реконструкцией и ролевыми движениями (в том числе толкинистами). По их словам, они сами «реконструируют подлинную историческую эпоху», а ролевики, понятно, нет. Это в идеале. Понятно, что в реальности граница и взаимосвязь между ними гораздо более тонкая, многие реконструкторы вышли из ролевиков, но тем не менее.
Говоря об экзотическом сегменте реконструкции, я имел в виду тех, кто реконструирует не самую распространенную тематику — Японию эпохи сёгуната или индейцев доколумбовой Америки.
— Сколько обычно членов в таком клубе?
— Здесь тоже ситуация очень вариативна. В большинстве случаев реконструкторские клубы имеют постоянный костяк, ядро, инициативную группу. Это примерно 5—10 человек, те, кто связан с реконструкторским движением годами. И кроме ядра, есть подвижная периферия. Новые люди приходят в клуб, через какое-то время по разным причинам из него уходят, на смену им приходят другие. Как правило, приток новых людей наблюдается после какого-нибудь большого фестиваля. Реконструкторские клубы — это очень динамичные сообщества. Постоянно меняется состав клубов, возникают новые, перестают существовать старые.
— Откуда в Россию пришла историческая реконструкция? Как она зарождалась в нашей стране?
— Историческая реконструкция появилась в рамках западной культуры, а затем уже была позаимствована в нашей стране. Считается, что первые (неофициальные) реконструкторские клубы появились в СССР во второй половине 1970-х годов. Важной вехой является 1987 год, когда реконструкторы заявили о себе публично в ходе празднования «юбилея» 175-летия войны 1812 года.
Но это, так сказать, первые ростки, а массовое реконструкторское движение — это уже постсоветское явление. Большинство «авторитетных» (легендарных в рамках движения) клубов возникает на рубеже 1990—2000-х годов. Появляются реконструкторские клубы в Новосибирске, Красноярске, Иркутске, Владивостоке. Ну а 2010-е годы — это время, когда количество клубов достигает своего максимума на настоящий момент. Достаточно заметные сообщества реконструкторов существуют и в Татарстане. Это такие клубы, как «Польско-литовское копье», «Витязь», «Лесные разбойники», Noldor.
Фото Руслана Давлетшина
Большинство «авторитетных» (легендарных в рамках движения) клубов возникает на рубеже 1990—2000-х годов. Появляются реконструкторские клубы в Новосибирске, Красноярске, Иркутске, Владивостоке. Ну а 2010-е годы — это время, когда количество клубов достигает своего максимума
«Скучно быть менеджером без всяких перспектив. А реконструкции дают возможность раскрасить серую жизнь»
— Почему люди приходят в реконструкторское движение?
— Здесь, на мой взгляд, значимым оказывается пересечение нескольких факторов и контекстов.
С одной стороны, грубо говоря, современная глобальная массовая культура формирует у человека интерес к истории. История постоянно присутствует в современной культуре в разнообразных формах. Практически невозможно быть современным человеком и «быть свободным» от истории. Нельзя не знать, кто такой, например, Гитлер. При этом в разнообразных формах репрезентации знания о прошлом это знание маркируется как важное или интересное.
Но с другой стороны, можно говорить, как и говорят многие современные исследователи, о кризисе «классического режима» конструирования образа прошлого, сформировавшегося еще в XIX веке. Он предполагал, что есть профессиональные историки, компетентные эксперты по изучению прошлого — и все остальные, неспециалисты, публика, общество. Историки именно для этого и нужны обществу, они «компетентно», опираясь на конвенциональные нормы научности, изучают прошлое, и результаты своих исследований упаковывают в различные формы нарративов, адресованных широкой аудитории. Которая в рамках данного режима выступает в качестве пассивного потребителя исторического знания.
Так вот, в силу различных причин этот классический режим дает сбой. «Публику» не устраивают классические формы упаковки знания о прошлом и она не согласна выполнять сугубо пассивную роль потребителя. Она сама стремится участвовать в конструировании знания о прошлом. Изучение прошлого демократизируется, и историческая реконструкция служит одной из форм, далеко не единственной, проявления этой тенденции. При этом в рамках исторической реконструкции значимым оказывается стремление, не ограничиваясь словесной формой, образно говоря, «потрогать прошлое своими руками», «понюхать», почувствовать его, включив в контакт с прошлым «телесный опыт».
И надо сказать, что при всей неоднозначности этой тенденции (а здесь есть множество сложных нюансов) современные профессиональные историки готовы идти ей навстречу. Это проявляется и в появлении новых проблемных областей исторических исследований, и в поиске новых форм упаковки исторического знания, и в развитии такой формы работы историков, как «публичная история». Это первый момент.
Второй момент, на мой взгляд, заключается в том, что реконструкторское движение — это форма эскапизма. Оно позволяет человеку, неудовлетворенному своим социальным положение, скучной работой или повседневностью, уйти от нее и тем самым, как ему кажется, реализовать себя. Скучно быть просто обычным менеджером без всяких перспектив. А реконструкции дают возможность эту серую жизнь раскрасить.
И третий момент, тоже очень значимый: массовость реконструкторского движения — это во многом результат влияния интернета и цифровизации в целом. Интернет во много раз повышает и возможность коммуникации, значимую для формирования сообществ, и доступность почти любой информации о прошлом. Если еще в 90-е годы интересующемуся, скажем, средневековьем жителю провинциального российского города сложно было увидеть воочию средневековый доспех, то теперь интернет позволяет ознакомиться и с внешним видом такого доспеха во всех деталях, и с его подробным описанием.
— А зачем приходят в реконструкторское движение женщины?
— Причины ровно те же — «интерес к истории» и эскапизм. В реконструкторском движении женщин намного меньше, чем мужчин, и чаще всего им приходится играть традиционные роли женщин в традиционном обществе — шить и носить одежду, изображая на рыцарских турнирах прекрасных дам, готовить и накрывать на стол. Хотя женщины, не всегда удовлетворенные таким положением дел, стараются как-то по-другому выразить себя в реконструкции. Есть сугубо женские клубы реконструкции, а в ИСБ (исторический средневековый бой, — прим. ред.) есть женские боевые номинации — облаченные в доспехи девушки лупят друг друга мечом. Не очень аутентично, зато интересно.
Фото Ильи Репина
В реконструкторском движении женщин намного меньше, чем мужчин, и чаще всего им приходится играть традиционные роли женщин в традиционном обществе — шить и носить одежду, изображая на рыцарских турнирах прекрасных дам, готовить и накрывать на стол. Хотя женщины, не всегда удовлетворенные таким положением дел, стараются как-то по-другому выразить себя в реконструкции
«Кольчугу или другой несложный доспех в провинции можно купить за 10 тысяч рублей»
— Существует ли какой-то традиционный мировой съезд реконструкторских клубов вроде Олимпийских игр в спорте?
— Да, конечно. Реконструкторы активно взаимодействуют друг с другом как на бывшем постсоветском пространстве, так и шире. Но здесь нужно иметь в виду следующий момент: с точки зрения форм и принципов работы с прошлым реконструкторское движение неоднородно, и эта неоднородность накладывает свой отпечаток на формы взаимодействия. Для каждого вида реконструкции «съезд» свой. Так, например, если мы говорим о медиевальных клубах исторической реконструкции (тех, что реконструируют западноевропейское средневековье), то среди них можно выделить два вида деятельности.
Первый — это так называемая «живая история» (living history), в основе которой стремление к воссозданию повседневной жизни и быта людей того или иного исторического периода. Это реконструкция строений, поселений, ремесленной деятельности, одежды, кухни и так далее. Для российских реконструкторов этого направления значимым съездом оказывается, например, крупный фестиваль исторической реконструкции «Времена и эпохи», который проводится в Москве.
Хотя порой, особенно в провинции, проводятся реконструкторские мероприятия, на которых сторонники «живой истории» и ИСБ участвуют сообща и активно взаимодействуют друг с другом.
Фото Илья Репина
Мне неоднократно приходилось слышать мнение, что настоящий реконструктор — это тот, кто сделал свой комплект своими руками. Более того, «принципиальные» реконструкторы говорят о том, что изготовление кольчуги и шитье платья — это и есть самый главный момент, а фестивали и турниры — это уже вторично
— А какова стоимость кольчуги? Ее качество сильно отличается от традиционной?
Но с другой стороны, реконструкторы живут в современном мире, в силу чего аутентичность оказывается в реальности практически недостижимым идеалом. Они вынуждены использовать в большинстве случаев современные нитки, иголки, сплавы стали, работать в кузнице с электрическим освещением и так далее. На фестивалях, конечно, публике показывают «настоящую средневековую кузницу», но в реальности комплект делается не в столь чистых условиях.
Вполне осознавая эту проблему, реконструкторы, таким образом, допускают некий момент условности, стремясь, скажем так, к аутентичности хотя бы внешних форм предмета.
«Наполеоника», пожалуй, самый массовый сегмент движения»
— До каких масштабов разрослись постановочные сцены реконструкторских клубов? Они еще не делают стенобитные орудия, не строят небольшие крепости?
— Вы знаете, дай реконструкторам волю, они бы достаточно далеко ушли в этом направлении. Но в реальности все упирается в ограниченность масштабов места, времени и бюджета. Чтобы построить «настоящий» рыцарский замок или средневековый город нужен не один год. Но, например, деревянные крепости с частоколом и рвами реконструкторы возводят и берут штурмом. Это достаточно распространенная практика. Могут «разыгрывать» масштабные сражения, разворачивающиеся на большой территории со значительным количеством участников. Это характерно, например, для «наполеоники» (реконструкции войны 1812 года), пожалуй, самого массового сегмента движения исторической реконструкции.
В организации пространства отчасти чуть проще приходится тем реконструкторским клубам, которые имеют возможность проводить свои мероприятия в музеях под открытым небом, но здесь, понятно, особо не разгуляешься, приходится контролировать себя и умерять пыл сражений.
— Вообще какое благо для общества несут реконструкторские движения?
— Говоря о смысле своей деятельности, сами реконструкторы апеллируют к тому, что они занимаются изучением истории и популяризацией исторических знаний, способствуя росту интереса к истории. И в какой-то степени с ними можно в этом согласиться. Действительно, в рамках реконструкторского движения формируется и поддерживается интерес к истории, причем в довольно яркой и оригинальной форме. Сотни людей стараются что-то узнать о прошлом, причем не в режиме разового пассивного восприятия информации, а систематически, принимая участие в конструировании определенного варианта образа прошлого. Читают книги, собирают информацию, мастерят «исторические комплекты», готовят и проводят мероприятия без всякого внешнего принуждения. В ходе этой деятельности формируются новые нетрадиционные формы взаимодействия с прошлым и новые смыслы этих взаимодействий. Более того, в ходе совместной «работы с прошлым» люди выстраивают свои коммуникации, формируют круг общения, находят новые формы поведенческих практик и конструирования идентичности и своего социального пространства, которых им недостает в обыденной жизни, делают свою жизнь «насыщенной и интересной».
Дальше, правда, современные российские реконструкторы, обосновывая свою социальную значимость, часто переходят на официальный государственный дискурс и говорят о «формировании патриотизма», «популяризации традиционных ценностей», и это уже не столь очевидные вещи.
Фото Ильи Репина
Говоря о смысле своей деятельности, сами реконструкторы апеллируют к тому, что они занимаются изучением истории и популяризацией исторических знаний, способствуя росту интереса к истории. И в какой-то степени с ними можно в этом согласиться
«Чиновники могут отчитаться, что проведено патриотическое воспитательное мероприятие»
— К этому мы еще вернемся. А за что вообще можно покритиковать реконструкторов?
— Критики реконструкторского движения в публичном пространстве не так много, и она связана в современной России с тремя моментами.
Во-первых, реконструкторов часто критикуют с определенных идеологических позиций за чрезмерную лояльность официальной «исторической политике», в результате чего они порой становятся важным инструментом в проведении этой политики.
Во-вторых, профессиональные историки порой критикуют реконструкторов за нерефлексивный методологический «наивный объективизм». Реконструкторы уверены, что они знают или, по крайней мере, могут узнать, как оно было на самом деле, и на установлении «объективных фактов» строят свою деятельность. С точки зрения современной теории исторического познания познание прошлого имеет более сложный характер.
Хотя, справедливости ради, следует признать, что представители Living history от этой тенденции пытаются дистанцироваться.
Можно, конечно, поднять вопрос и о продуктивности эскапизма, бегства от современности в прошлое как жизненной стратегии (часто говорят, что в реконструкцию приходят те, кто не может реализовать себя в нормальной жизни), но этот вопрос вряд ли поддается однозначной трактовке.
— Вы говорили, что государство поддерживает реконструкторское движение. С какой целью оно это делает?
— Тут тоже есть несколько моментов. Во-первых, поддержка этого движения дает возможность чиновникам поставить галочку в плане отчетности о проделанной работе. На самом деле большую часть подготовки к реконструкторским фестивалям проводят сами реконструкторы, а чиновники могут отчитаться, что проведено важное патриотическое воспитательное мероприятие большого масштаба. В этом плане государственные структуры охотно идут навстречу реконструкторам, выделяя денежные гранты и оказывая другие виды поддержки. Особенно благоволят, естественно, тем реконструкторским мероприятиям, тематика которых укладывается в официальную государственную историческую политику и которые могут быть проведены под грифом «патриотическое воспитание». Скажем, для Сибири это фестивали, реконструирующие события походов Ермака и «воспевающие героизм» покорителей Сибири. Хотя, справедливости ради, следует сказать, что сами реконструкторы воспринимают такое сотрудничество порой весьма цинично.
Фото Максима Платонова
На самом деле большую часть подготовки к реконструкторским фестивалям проводят сами реконструкторы, а чиновники могут отчитаться, что проведено важное патриотическое воспитательное мероприятие большого масштаба. В этом плане государственные структуры охотно идут навстречу реконструкторам, выделяя денежные гранты и оказывая другие виды поддержки
Во-вторых, для власти поддержка реконструкторского движения — это, в какой-то степени, возможность перенаправить общественную инициативу в мирное, т. е. безопасное для самой власти русло. Пусть лучше доспехи куют и мечами машут, чем занимаются чем-то другим.
Справка
Антон Свешников — доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.