Что такое славянофильство в литературе определение

Значение слова «славянофильство»

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

СЛАВЯНОФИ’ЛЬСТВО, а, мн. нет, ср. (книжн., истор.). Националистическое течение русской общественной мысли середины 19 века, выражавшее интересы крепостнического дворянства и утверждавшее, в противовес западничеству, что Россия самобытна в своем историческом развитии и что патриархальная славянская культура должна прийти на смену культуре Запада с его капиталистическими отношениями и классовой борьбой. Славянофильство Хомякова, Киреевских, К. Аксакова и других. было философией русской истории, созданной идеологами помещичьего сословия под сильнейшим влиянием факта классовой борьбы на Западе. Плеханов. Славянофильство и теория официальной народности представляют собою по существу одно и то же учение. Плеханов.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

славянофи́льство

1. одно из направлений общественной и философской мысли России в середине XIX века, выдвинувшее идею самобытного пути исторического развития России, отличного от пути развития западноевропейских стран ◆ Славянофильство есть русское донкихотство; где стоят ветряные мельницы, там славянофилы видят вооруженных богатырей; отсюда происходят их вечно-фразистые, вечно-неясные бредни о народности, о русской цивилизации, о будущем влиянии России на умственную жизнь Европы. Д. И. Писарев, «Русский Дон-Кихот», 1862 г. (цитата из НКРЯ)

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: мегакорпорация — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Источник

Славянофильство

Содержание

Источники славянофильства

Важнейшими источниками славянофильства в литературе принято считать немецкую классическую философию (Шеллинг, Гегель) и православное богословие. Причём среди исследователей никогда не наблюдалось единства по вопросу о том, какой из двух упомянутых источников сыграл решающую роль в формировании славянофильского учения.

Влияние на славянофилов немецкого классического идеализма Шеллинга и романтизма Гегеля, настроений европейского романтизма исследовалось в трудах А. Н. Пыпина, В. С. Соловьёва, А. Н. Веселовского, С. А. Венгерова, В. И. Герье, М. М. Ковалевского, П. Н. Милюкова. Русский публицист и философ-западник А. Л. Блок, отец знаменитого поэта А. А. Блока, даже высказывал мнение, что славянофильство в сущности представляет собой лишь некоторое своеобразное отражение западноевропейских учений, преимущественно философии Шеллинга и Гегеля.

В свою очередь сами славянофилы, в частности И. С. Аксаков, и ряд других исследователей (Н. А. Бердяев, Г. В. Флоровский, В. В. Зеньковский), отстаивали мысль об изначальной самобытности славянофильства, выводя его из русского православия.

Архимандрит Августин (Никитин) в статье «Русские, славянофилы и немецкое лютеранство» утверждал: «Оно [cлавянофильство] является своеобразным развитием святоотеческой и русской подвижнической традиции».

По словам И. В. Киреевского, славянофилы пытались создать такую философию, основание которой заключало бы в себе «самый корень древнерусской образованности», а развитие её состояло бы в осмыслении всей образованности западной и в подчинении её выводов «господствующему духу православно-христианского любомудрия».

Почву для зарождения славянофильского движения подготовила Отечественная война 1812 года, обострившая патриотические чувства. Перед нарождающейся русской интеллигенцией встал вопрос о национальном самоопределении и национальном призвании. Появилась потребность определить дух России и её национальное лицо, и славянофильство должно было представить собой ответ на эти запросы.

Представители

Славянофилы, российские общественные деятели и выразители идей Святой Руси, сыграли большую роль в развитии русского национального сознания и формировании национально-патриотического мировоззрения. Славянофилы предложили концепцию особого пути России, утвердились в мысли о спасительной роли правоверия как христианского вероучения, заявляли о неповторимости форм общественного развития русского народа в виде общины и артели.

Всё, что препятствует правильному и полному развитию Православия, всё то препятствует развитию и благоденствию народа русского, всё, что даёт ложное и не чисто православное направление народному духу и образованности, всё то искажает душу России и убивает её здоровье нравственное, гражданское и политическое. Поэтому, чем более будут проникаться духом православия государственность России и её правительство, тем здоровее будет развитие народное, тем благополучнее народ и тем крепче его правительство и, вместе, тем оно будет благоустроеннее, ибо благоустройство правительственное возможно только в духе народных убеждений.

Славянофилы чаще всего собирались в московских литературных салонах А. А. и А. П. Елагиных, Д. Н. и Е. А. Свербеевых, Н. Ф. и К. К. Павловых. Здесь в горячих спорах со своими либерально-космополитическими противниками славянофилы представляли идеи русского возрождения и славянского единства.

Славянофилы в печати

Долгое время у славянофилов не было своего печатного органа. Статьи славянофилов выходили в «Москвитянине», а также в различных сборниках — «Синбирский сборник» (1844), «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» (1845), «Московские сборники» (1846, 1847, 1852). Свои газеты и журналы славянофилы стали издавать только с середины 1850-х, подвергаясь при этом разным цензурным ограничениям. Славянофилы издавали журналы: «Русская беседа» (1856—1860), «Сельское благоустройство» (1858—1859); газеты: «Молва» (1857), «Парус» (1859), «День» (1861—1865), «Москва» (1867—1868), «Москвич» (1867—1868), «Русь» (1880—1885).

Значение славянофильства

Славянофильство представляло собой мощное общественное и интеллектуальное движение, выступившее своеобразной реакцией на начавшееся ещё в эпоху Петра I внедрение в России западных ценностей. Славянофилы стремились показать, что западные ценности не могут в полной мере прижиться на российской почве и как минимум нуждаются в некоторой адаптации. Призывая людей обратиться к своим историческим основам, традициям и идеалам, славянофилы способствовали пробуждению национального сознания. Многое ими было сделано для собирания и сохранения памятников русской культуры и языка («Собрание народных песен» П. В. Киреевского, «Словарь живого великорусского языка» В. И. Даля). Славянофилы-историки (Беляев, Самарин и др.) заложили основу научного изучения русского крестьянства, в том числе его духовных основ. Огромный вклад славянофилы внесли в развитие общеславянских связей и славянское единство. Именно им принадлежала главная роль в создании и деятельности славянских комитетов в России в 1858—1878 годов.

При этом, по выражению русского философа второй половины XIX века В. С. Соловьёва, противники «западничества» «отделывались от обязанности совместного культурного труда с прочими народами […] произвольным утверждением о „гниении Запада“ и бессодержательными прорицаниями об исключительно великих судьбах России». Когда же эти идеализированные представления и пророчества изначального славянофильства бесследно испарились, их сменил «безыдейный и низменный национализм».

Источник

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО

СЛАВЯНОФИ́ЛЬСТВО, направление в русской общественной и литературной мысли 40—60‑х гг. XIX в., отстаивавшее в противоположность западничеству особые, «самобытные», внеевропейские тенденции в развитии России, ее истории и культуры. Термин «С.», как и «западничество», условен, не раскрывает всей сложности воззрений ведущих деятелей, введен в оборот противниками; сами славянофилы с неодобрением относились к нему и называли свое учение «славянохристианским», «московским», «истинно русским».

Учение С. начали создавать А. С. Хомяков и И. В. Киреевский во 2‑й половине 30‑х гг. (программные статьи «О старом и новом», 1839, Хомякова, «В ответ А. С. Хомякову», 1839, Киреевского). В 40‑х гг. к «старшим» славянофилам (к ним относятся также П. В. Киреевский, А. И. Кошелев) примкнули «младшие» — Ю. Ф. Самарин, К. С. Аксаков и И. С. Аксаков, а также еще ряд историков, публицистов, общественных деятелей. Отдельными чертами мировоззрения к славянофилам близки М. П. Погодин, С. П. Шевырев, Н. М. Языков.

Спасение родины от участи Запада славянофилы искали в сохранении и развитии православия и патриархально-общинных основ, уходящих корнями в быт и нравы допетровской Руси. Нельзя сказать, что защитники «святой старины» не видели в древней и средневековой Руси отвратительных черт самоуправства, темноты, закрепощения («плена») народа (см. стихотворение Хомякова «Не говорите: “То былое, То старина, то грех отцов ”», 1844). Но в поисках нормы они идеализировали нравственные и социальные начала Киевской и Московской Руси, создавая утопическую модель общинного строя, где господствовало единство всего народа, где бесконфликтно сочетались интересы всех и каждого, где первоосновой человеческого бытия была христианская вера и этика: начала любви, добра, братства, «соборности».

Явная неудовлетворенность существующим общественным строем в России (и самодержавием, и наступающими буржуазными отношениями), истинная любовь к народу и боль за него (стихотворения К. Аксакова «Безмолвна Русь », 1846, И. Аксакова «Клеймо домашнего позора », 1849, Хомякова «России», 1854) заставляли славянофилов желать перемен (в 50‑х гг. в сознании славянофилов появились черты либерально-дворянской идеологии). Но «золотой век» был для них в прошлом (что сближало их с консервативными романтиками Запада), хотя они и не чаяли его возврата. Однако, искреннее недовольство существующим, желание перемен принципиально отличали славянофилов от представителей «официальной народности» и близких к ним Погодина и Шевырева. Недаром николаевское правительство так подозрительно к ним относилось: оно желало беспрекословного идейного подчинения, покорного следования «высшим» предначертаниям. Третье отделение, постоянно надзиравшее за славянофилами, считало их скрытыми бунтовщиками; в Петербург поступали многочисленные доносы; славянофилов заключали в Петропавловскую крепость (Самарина, И. Аксакова), им запрещали выезжать за границу, носить русскую одежду и бороду.

Философские воззрения славянофилов в целом идеалистичны; восприняв идеи Платона, христианский богословов (патристики), позднего Ф. Шеллинга, И. Киреевский и Хомяков утверждали независимую от субъекта объективность бытия, считая при этом, что явлениям и предметам действительности предшествует божественная мысль; истинное познание, истинная наука возможны поэтому лишь на основе религиозной веры. В мышлении С. выявились характерные черты русской идеалистической философии.

Эстетическая система С. подчинялась историко-философским и религиозно-нравственным концепциям. Отвергалось «чистое искусство» (см. «Искусство для искусства»); Хомяков часто противопоставлял свободу художества несвободе художника: настоящий художник, сын своего века, всегда будет выражать определённые идеи, тем он и не свободен; но если он высказывает эти идеи естественно и искренне, то создает свободное искусство (Полн. собр. соч., т. 3, М., 1900, с. 372, 419). Художественное творчество, по мнению славянофилов, должно было или отражать те свойства действительности (особенно народной жизни), которые подкрепляют их теоретическую доктрину (патриархальность, религиозность, «смирение», «обыденность» русской натуры), или, наоборот, критически представлять все, что не соответствует идеалу. Отсюда налет нравоучительности, пророчества, дидактизма в искусстве славянофилов (особенно в стихах Хомякова, К. Аксакова) и усиленная императивность тона и стиля, что соответствовало нормативному характеру эстетики С. (пафос норм, идеала, строгая, бескомпромиссная оценка современного искусства с этой точки зрения) и ее этическому уклону: художник отчетливо представлял себе конечную цель жизни, идеал, он соотносил с ними явления действительности и искусства, прославлял приближающееся и приближающее к идеалу, обличал все мешающее и далекое от идеала. При этом личное, подчиняясь общему, уходило на задний план, ибо нормативное трудно уживается с индивидуальным. Однако после А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя невозможно было возродить строго нормативную эстетику; и это сказалось в художественной практике самих славянофилов. Весьма значительным, связанным с лучшими традициями русской литературы, оказалось творчество близкого к славянофилам С. Т. Аксакова. Поэзия С. интересна главным образом гражданскими инвективами (Хомяков, К. Аксаков), отдельными сочинениями философской лирики и попытками создать народную эпопею (поэма «Бродяга» И. Аксакова).

Та ветвь русской демократической литературы 40—50‑х гг., которая сосредоточенно изображала картины распада традиционно-феодального общества и поэтому становилась знаменем западничества, особенно его радикального крыла во главе с В. Г. Белинским, встречала преимущественно враждебное отношение со стороны славянофилов. Большинство произведений такой направленности они называли «западными», «отрицательными». Им оставалось признать «своим» ограниченный круг литературных произведений — прозу С. Т. Аксакова, сочинения Гоголя, некоторые рассказы «Записок охотника» И. С. Тургенева, повести Н. Кохановской, «Картинки из русского быта» В. И. Даля, поэзию Хомякова, К. Аксакова, И. Аксакова, стихи Языкова, К. К. Павловой, А. К. Толстого и Ф. И. Тютчева, ряд стихотворений Лермонтова, А. Н. Майкова, Л. А. Мея.

Важная заслуга С. в культуре и искусстве — постановка вопроса о национально-исторических истоках современной русской культуры, стремление изучить эти истоки; подвижническое собирание народных песен П. Киреевским, интересная попытка К. Аксакова создать теоретическую грамматику русского языка, показав отражение в грамматическом строе языка национально-психического склада народа (см. кн. «Опыт русской грамматики», 1860).

В начале 1860‑х гг. целостность теории С. была подорвана. В 60‑х гг. «почвенники» (Ф. М. Достоевский, А. А. Григорьев, Н. Страхов; см. Почвенничество в литературе) пытались найти синтез С. и западничества. Влияние Хомякова и Киреевского на последующие поколения славянофилов несомненно, но последователи выделили из системы взглядов своих учителей и утрировали отдельные части. Позднее С. представляет собой дробление системы, превратившись или в политический панславизм (И. Аксаков, Самарин), или в религиозный фанатизм (К. Н. Леонтьев), или в «научный» национализм (Н. Я. Данилевский). Элементы учения С. (главным образом о религиозных и национальных истоках русской истории и культуры) можно найти и у русских мыслителей XX в. («евразийцы», Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский и др.).

Литература:
Киреевский И. В., Полн. собр. соч., т. 1—2, М., 1911;
его же, Критика и эстетика, М., 1979;
Хомяков А. С., Полн, собр. соч., т. 1—8, М., 1900;
его же, Стихотворения и драмы, Л., 1969;
Аксаков К. С., Полн. собр. соч., т. 1—3, М., 1861 — 1880;
Самарин Ю. Ф., Соч., т. 1—10, 12, М., 1877—1911;
Аксаков И. С., Соч., т. 1—7, М., 1886 — 1887;
его же, Стихотворения и поэмы, Л., 1960;
Аксаков К. С., Аксаков И. С., Лит. критика, М., 1981;
Рус. эстетика и критика 40—50‑х гг. XIX в., М., 1982.
Плеханов Г. В., Западники и славянофилы, Соч., т. 23, М.-Л., 1926;
Белинский В. Г., Рус. литература в 1844 г., Полн. собр. соч., т. 8, М., 1955;
его же, Взгляд на рус. литературу 1846 г., там же, т. 10, М., 1956;
его же, Ответ «Москвитянину», там же;
Чернышевский Н. Г., Очерки гоголевского периода рус. литературы, ст. 3, Полн. собр. соч., т. 3, М., 1947;
Герцен А. И., Былое и думы, т. 4, гл. 30, Собр. соч. в 30 тт., т. 9, М., 1956;
его же, Письма к противнику, там же, т. 18, М., 1959;
Барсуков Н. П., Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 1—22, СПБ, 1888—1910;
Кошелев А. И., Записки, Берлин, 1884;
Кулешов В. И., Славянофилы и рус. литература, М., 1976;
Литературные взгляды и творчество славянофилов, М., 1978;
Янковский Ю. 3., Патриархально-дворянская утопия, М., 1981;
Современные заруб. исследования рус. политической мысли XIX в. Сб. научно-аналитических обзоров [Политические аспекты философии славянофилов в советской и заруб. литературе], М., 1980;
Кошелев В. А., Эстетич. и лит. воззрения рус. славянофилов (1840 — 1850), Л., 1984;
Цимбаев Н. И., Славянофильство, М., 1986.

Источник

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО

Полезное

Смотреть что такое «СЛАВЯНОФИЛЬСТВО» в других словарях:

славянофильство — славянофильство … Орфографический словарь-справочник

Славянофильство — течение общественной мысли в России в 1840 х 1860 х гг. Это название было применено в 40 х гг. к тому кругу деятелей, к рый в лице И.В.Киреевского (1808 1856), А.С.Хомякова (1804 1860), К.С.Аксакова (1817 1860), Ю.Ф.Самарина (1819 1876) и др.… … Литературная энциклопедия

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО — СЛАВЯНОФИЛЬСТВО, славянофильства, мн. нет, ср. (книжн., ист.). Националистическое течение русской общественной мысли середины 19 века, выражавшее интересы крепостнического дворянства и утверждавшее, в противовес западничеству, что Россия… … Толковый словарь Ушакова

Славянофильство — Популярное, начиная с 1840 х гг., обозначение круга идей некоторых русских мыслителей и литераторов. Они, в отличие от своих идейных противников «западников» (см. Западничество), настаивали на «особом пути России», считали, что она должна… … Словарь крылатых слов и выражений

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО — возникшее у нас в России в 30 х годах прошлого столетия литературное и общественное движение, выразившееся в стремлении к самобытности, в желании освободиться из под влияния Западной Европы. Благодаря очень горячему спору, который завязался между … Словарь иностранных слов русского языка

Славянофильство — направление русской общественной и философской мысли 40 50 х гг. XIX в., выдвинувшее и обосновывавшее идею особой, мессианской роли России и других славянских стран в мире. Славянофильство выступило как антипод западничеству. Большой толковый… … Энциклопедия культурологии

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО — (СЛАВЯНОЛЮБИЕ) религиозно философское течение русской общественной мысли к. 30 н. 60 х 19 в., в основе которого лежала проблема осмысления исторических судеб России, ее места и роли во всемирной истории и культуре. С. существовало и развивалось в … Новейший философский словарь

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО — СЛАВЯНОФИЛЬСТВО, а, ср. В России в середине 19 в.: идейно политическое течение, представители к рого противопоставляли исторический путь развития России развитию стран Западной Европы и идеализировали патриархальные черты русского быта и культуры … Толковый словарь Ожегова

славянофильство — сущ., кол во синонимов: 3 • панславизм (4) • славянизм (3) • славянолюбие (1) … Словарь синонимов

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО — vophilia; нем. Slavophilie; Slawophi lentum. Направление русской обществ, и фи лос. мысли 40 50 гг. XIX в., выступившее с обоснованием самобытного пути истор. развития России, принципиально отличного от западноевропейского пути. см. ЗАПАДНИЧЕСТВО … Энциклопедия социологии

Источник

Литературный энциклопедический словарь
СЛАВЯНОФИЛЬСТВО

СЛАВЯНОФИ́ЛЬСТВО, направление в русской общественной и литературной мысли 40—60‑х гг. XIX в., отстаивавшее в противоположность западничеству особые, «самобытные», внеевропейские тенденции в развитии России, ее истории и культуры. Термин «С.», как и «западничество», условен, не раскрывает всей сложности воззрений ведущих деятелей, введен в оборот противниками; сами славянофилы с неодобрением относились к нему и называли свое учение «славянохристианским», «московским», «истинно русским».

Учение С. начали создавать А. С. Хомяков и И. В. Киреевский во 2‑й половине 30‑х гг. (программные статьи «О старом и новом», 1839, Хомякова, «В ответ А. С. Хомякову», 1839, Киреевского). В 40‑х гг. к «старшим» славянофилам (к ним относятся также П. В. Киреевский, А. И. Кошелев) примкнули «младшие» — Ю. Ф. Самарин, К. С. Аксаков и И. С. Аксаков, а также еще ряд историков, публицистов, общественных деятелей. Отдельными чертами мировоззрения к славянофилам близки М. П. Погодин, С. П. Шевырев, Н. М. Языков.

Славянофилы требовали отмены крепостного права, желали всеобщего просвещения, освобождения человека и искусства от пут бюрократической государственной власти, от сервилизма и угодничества. Однако, будучи консервативными мыслителями, они решительно расходились с западниками в отношении к монархии и к европейским политическим формам. Славянофилы сознавали, что развитие интеллектуальной и технической культуры на Западе сопровождалось угасанием духовной жизни и прежде всего — нравственности. Они проницательно охарактеризовали реальные недостатки западноевропейской буржуазной цивилизации: омещанивание, обездушивание — «обезвоживание» человека, превращение общества в сумму эгоистических и меркантильных индивидов. При этом «западными» объявлялись также социалистам, учения, революционное движение, резко враждебного отношения к которым славянофилы никогда не скрывали; отсюда их откровенная вражда к русской революционной демократии, к радикальной журналистике.

Спасение родины от участи Запада славянофилы искали в сохранении и развитии православия и патриархально-общинных основ, уходящих корнями в быт и нравы допетровской Руси. Нельзя сказать, что защитники «святой старины» не видели в древней и средневековой Руси отвратительных черт самоуправства, темноты, закрепощения («плена») народа (см. стихотворение Хомякова «Не говорите: “То былое, То старина, то грех отцов ”», 1844). Но в поисках нормы они идеализировали нравственные и социальные начала Киевской и Московской Руси, создавая утопическую модель общинного строя, где господствовало единство всего народа, где бесконфликтно сочетались интересы всех и каждого, где первоосновой человеческого бытия была христианская вера и этика: начала любви, добра, братства, «соборности».

Явная неудовлетворенность существующим общественным строем в России (и самодержавием, и наступающими буржуазными отношениями), истинная любовь к народу и боль за него (стихотворения К. Аксакова «Безмолвна Русь », 1846, И. Аксакова «Клеймо домашнего позора », 1849, Хомякова «России», 1854) заставляли славянофилов желать перемен (в 50‑х гг. в сознании славянофилов появились черты либерально-дворянской идеологии). Но «золотой век» был для них в прошлом (что сближало их с консервативными романтиками Запада), хотя они и не чаяли его возврата. Однако, искреннее недовольство существующим, желание перемен принципиально отличали славянофилов от представителей «официальной народности» и близких к ним Погодина и Шевырева. Недаром николаевское правительство так подозрительно к ним относилось: оно желало беспрекословного идейного подчинения, покорного следования «высшим» предначертаниям. Третье отделение, постоянно надзиравшее за славянофилами, считало их скрытыми бунтовщиками; в Петербург поступали многочисленные доносы; славянофилов заключали в Петропавловскую крепость (Самарина, И. Аксакова), им запрещали выезжать за границу, носить русскую одежду и бороду.

Философские воззрения славянофилов в целом идеалистичны; восприняв идеи Платона, христианский богословов (патристики), позднего Ф. Шеллинга, И. Киреевский и Хомяков утверждали независимую от субъекта объективность бытия, считая при этом, что явлениям и предметам действительности предшествует божественная мысль; истинное познание, истинная наука возможны поэтому лишь на основе религиозной веры. В мышлении С. выявились характерные черты русской идеалистической философии.

Эстетическая система С. подчинялась историко-философским и религиозно-нравственным концепциям. Отвергалось «чистое искусство» (см. «Искусство для искусства»); Хомяков часто противопоставлял свободу художества несвободе художника: настоящий художник, сын своего века, всегда будет выражать определённые идеи, тем он и не свободен; но если он высказывает эти идеи естественно и искренне, то создает свободное искусство (Полн. собр. соч., т. 3, М., 1900, с. 372, 419). Художественное творчество, по мнению славянофилов, должно было или отражать те свойства действительности (особенно народной жизни), которые подкрепляют их теоретическую доктрину (патриархальность, религиозность, «смирение», «обыденность» русской натуры), или, наоборот, критически представлять все, что не соответствует идеалу. Отсюда налет нравоучительности, пророчества, дидактизма в искусстве славянофилов (особенно в стихах Хомякова, К. Аксакова) и усиленная императивность тона и стиля, что соответствовало нормативному характеру эстетики С. (пафос норм, идеала, строгая, бескомпромиссная оценка современного искусства с этой точки зрения) и ее этическому уклону: художник отчетливо представлял себе конечную цель жизни, идеал, он соотносил с ними явления действительности и искусства, прославлял приближающееся и приближающее к идеалу, обличал все мешающее и далекое от идеала. При этом личное, подчиняясь общему, уходило на задний план, ибо нормативное трудно уживается с индивидуальным. Однако после А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя невозможно было возродить строго нормативную эстетику; и это сказалось в художественной практике самих славянофилов. Весьма значительным, связанным с лучшими традициями русской литературы, оказалось творчество близкого к славянофилам С. Т. Аксакова. Поэзия С. интересна главным образом гражданскими инвективами (Хомяков, К. Аксаков), отдельными сочинениями философской лирики и попытками создать народную эпопею (поэма «Бродяга» И. Аксакова).

Та ветвь русской демократической литературы 40—50‑х гг., которая сосредоточенно изображала картины распада традиционно-феодального общества и поэтому становилась знаменем западничества, особенно его радикального крыла во главе с В. Г. Белинским, встречала преимущественно враждебное отношение со стороны славянофилов. Большинство произведений такой направленности они называли «западными», «отрицательными». Им оставалось признать «своим» ограниченный круг литературных произведений — прозу С. Т. Аксакова, сочинения Гоголя, некоторые рассказы «Записок охотника» И. С. Тургенева, повести Н. Кохановской, «Картинки из русского быта» В. И. Даля, поэзию Хомякова, К. Аксакова, И. Аксакова, стихи Языкова, К. К. Павловой, А. К. Толстого и Ф. И. Тютчева, ряд стихотворений Лермонтова, А. Н. Майкова, Л. А. Мея.

Важная заслуга С. в культуре и искусстве — постановка вопроса о национально-исторических истоках современной русской культуры, стремление изучить эти истоки; подвижническое собирание народных песен П. Киреевским, интересная попытка К. Аксакова создать теоретическую грамматику русского языка, показав отражение в грамматическом строе языка национально-психического склада народа (см. кн. «Опыт русской грамматики», 1860).

В начале 1860‑х гг. целостность теории С. была подорвана. В 60‑х гг. «почвенники» (Ф. М. Достоевский, А. А. Григорьев, Н. Страхов; см. Почвенничество в литературе) пытались найти синтез С. и западничества. Влияние Хомякова и Киреевского на последующие поколения славянофилов несомненно, но последователи выделили из системы взглядов своих учителей и утрировали отдельные части. Позднее С. представляет собой дробление системы, превратившись или в политический панславизм (И. Аксаков, Самарин), или в религиозный фанатизм (К. Н. Леонтьев), или в «научный» национализм (Н. Я. Данилевский). Элементы учения С. (главным образом о религиозных и национальных истоках русской истории и культуры) можно найти и у русских мыслителей XX в. («евразийцы», Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский и др.).

Киреевский И. В., Полн. собр. соч., т. 1—2, М., 1911;

его же, Критика и эстетика, М., 1979;

Хомяков А. С., Полн, собр. соч., т. 1—8, М., 1900;

его же, Стихотворения и драмы, Л., 1969;

Аксаков К. С., Полн. собр. соч., т. 1—3, М., 1861 — 1880;

Самарин Ю. Ф., Соч., т. 1—10, 12, М., 1877—1911;

Аксаков И. С., Соч., т. 1—7, М., 1886 — 1887;

его же, Стихотворения и поэмы, Л., 1960;

Аксаков К. С., Аксаков И. С., Лит. критика, М., 1981;

Рус. эстетика и критика 40—50‑х гг. XIX в., М., 1982.

Плеханов Г. В., Западники и славянофилы, Соч., т. 23, М.-Л., 1926;

Белинский В. Г., Рус. литература в 1844 г., Полн. собр. соч., т. 8, М., 1955;

его же, Взгляд на рус. литературу 1846 г., там же, т. 10, М., 1956;

его же, Ответ «Москвитянину», там же;

Чернышевский Н. Г., Очерки гоголевского периода рус. литературы, ст. 3, Полн. собр. соч., т. 3, М., 1947;

Герцен А. И., Былое и думы, т. 4, гл. 30, Собр. соч. в 30 тт., т. 9, М., 1956;

его же, Письма к противнику, там же, т. 18, М., 1959;

Барсуков Н. П., Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 1—22, СПБ, 1888—1910;

Кошелев А. И., Записки, Берлин, 1884;

Кулешов В. И., Славянофилы и рус. литература, М., 1976;

Литературные взгляды и творчество славянофилов, М., 1978;

Янковский Ю. 3., Патриархально-дворянская утопия, М., 1981;

Современные заруб. исследования рус. политической мысли XIX в. Сб. научно-аналитических обзоров [Политические аспекты философии славянофилов в советской и заруб. литературе], М., 1980;

Кошелев В. А., Эстетич. и лит. воззрения рус. славянофилов (1840 — 1850), Л., 1984;

Источник