Что такое слэш карьера
Слэш-люди и мультипотенциалы: почему больше не надо выбирать призвание на всю жизнь
Слэш-люди, полиматы, мультипотенциалы
Детям хотя бы однажды задают вопрос: «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» — чтобы потом услышать умилительные ответы вроде «космонавтом» или «балериной» и иметь возможность посетовать на то, куда катится мир, если этим ответом будет — «блогером». От подростка уже лет в 14-16 требуют точного ответа, кем же он решил стать и в какой вуз пойдет согласно этой цели. В помощь часто выдают профориентационные тесты, которые призваны помочь выявить склонность к какой-то одной сфере деятельности. Повзрослев, мы сталкиваемся с тем, что нас часто определяют через нашу профессию, например, представляя как фотографа, бизнесмена, дизайнера, программиста или музыканта. При этом, как правило, представляющий опирается на что-то одно, с какой стороны он знает вас профессионально, не спрашивая, кем вы видите себя сами и в чем еще хороши.
Одновременно с этим в медиа постоянно мелькают истории людей, нашедших свое призвание, а также статьи о том, как успешно подняться по карьерной лестнице. Героями зрительских фильмов становятся персонажи-кумиры своей профессии, которые поставили себе карьерную цель и двигались к ней через все возможные препятствия, но без тени сомнений в выбранном направлении. Находясь в этой парадигме, легко прийти к убеждению, что нужно найти одно- единственное призвание и всю жизнь целенаправленно двигаться только в этом направлении. Наверное, поэтому так называемые слэш-люди, которых сейчас становится все больше, выглядят белыми воронами с рассеянным фокусом.
«Слэш-люди» — это те, у кого в описании их профилей в социальных сетях указано что-то вроде «модель/диджей», «фотограф/дизайнер/журналист» или «композитор/архитектор/телеведущая», то есть люди, совмещающие несколько разных, но необязательно близких профессий. На это часто смотрят скептически: во-первых, нас с детства учили, что, если хочешь преуспеть в чем-то, нужно сосредоточиться на этом и не тратить время на лишнее, и, во-вторых, «слэш-люди» кажутся просто позерами, пытающимися набить себе цену (и, конечно, есть среди них и такие).
Если углубиться в историю, то окажется, что слэш-люди — не концепт XXI века. В Италии эпохи Возрождения, в XVI-XVII веках, было в ходу слово «полимат», обозначающее человека широкого круга знаний, на основе которых он решает какие-то проблемы и делает значительный вклад хотя бы в одну из сфер, которыми интересуется. К полиматам относят, например, Леонардо да Винчи — художника, инженера, писателя, изобретателя и музыканта. В современных Оксфордском и Кембриджском словарях определение полимата и вовсе урезано только до обладания глубокими знаниями в разных областях, то есть эрудита. В психологии и образовании есть близкий «полимату» термин «мультипотенциал». Впервые определение человеку-мультипотенциалу дали университетские профессора в сфере педагогики Рональд Фредриксон и Джон Ротни в своей книге 1972 года «Как выявить мультипотенциалов среди молодежи и помочь им реализоваться»: «мультипотенциал — человек, который в условиях благоприятной среды может по своему выбору развить до высокого уровня столько компетенций, сколько захочет». Проще говоря, это кто-то, кто в силу интереса, возможностей и способностей значительно развивается в более, чем одной сфере, и потенциально может сделать из этого несколько разных успешных карьер. Или не сделать — что тоже нормально.
Портрет мультипотенциала
Со стороны мультипотенционал выглядит как человек, который не может разобраться со своими целями и понять, что ему нужно от жизни, потому что сначала он с головой погружается в одно, а потом вдруг без видимой причины переключается на другое с той же увлеченностью и преданностью делу. Например, вчера он был редактором известного бизнес-издания, а сегодня вдруг стал художником. Или вчера был успешным бизнесменом, а сегодня представляет свой режиссерский кинодебют. При этом мультипотенциала нельзя обвинить в том, что у него что-то не получается: он погружается на все сто процентов в то, что ему интересно, и прикладывает максимум усилий, чтобы преуспеть в новом деле. Интересы мультипотенциала необязательно сменяют друг друга, они могут возникать и развиваться одновременно, так что он может развивать две и более карьер единовременно.
Мультипотенциал, впрочем, не всегда выглядит успешным или даже способным к чему-то: в той же книге Фредриксона и Ротни выражается замечание, позже подхваченное другими исследователями: мультипотенциалы часто чувствуют себя растерянными, потому что им хочется заниматься несколькими разными вещами, но все вокруг твердят, что нужно выбрать одну карьерную стезю и развиваться только в ее русле, и из-за затруднения с выбором и страхом прогадать с направлением мультипотенциалы могут прокрастинировать и вообще ничего не делать. Зачастую главная проблема мультипотенциала — он не может сам себе дать разрешение пробовать себя в разных видах деятельности, даже если это совсем небольшие шаги. Например, необязательно сразу радикально менять карьеру и рассчитывать на быстрый успех на новом поприще, для начала можно просто пойти на курсы по новому профилю и смотреть на него исключительно как на хобби, не заботясь о том, получится из этого что-то или нет, а если не понравится, попробовать что-то еще.
Сильные стороны мультипотенциалов:
Слабые стороны мультипотенциалов:
Карьерные стратегии мультипотенциала
Карьерный коуч и автор книги «Мультипотенциалы. Руководство для тех, кто уже вырос, но так и не решил, кем хочет стать» Эмили Вапник, поднявшая интерес к мультипотенциалам в 2015 году своим выступлением на эту тему на конференции TEDxBend, в 2017 году написала для Quartz колонку, в которой выделила несколько карьерных стратегий, которые могут помочь мультипотенциалу самореализоваться:
Важно помнить, что не каждый мультипотенциал должен полностью карьерно реализоваться во всех сферах своих интересов. Нет ничего страшного в том, чтобы выбрать специализацию, а остальное оставить как хобби, главное — не лишать себя этого хобби, иначе не будет ощущения полноценности жизни.
Примеры успешных мультипотенциалов
Швец/жнец: что такое слеш-карьера и как она поможет вам выжить в будущем
Можно ли добиться успеха одновременно в двух и более профессиях или лучше сконцентрироваться на чем-то одном? Как найти свое призвание и безболезненно сменить сферу деятельности? И что думают рекрутеры о кандидатах с опытом работы в нескольких разных областях? Рассказываем о слеш-карьере — феномене, который давно популярен на Западе, но еще недостаточно осмыслен в России.
Если говорить просто, слеш-карьера — это когда вы совмещаете несколько разных работ. Скажем, вы — специалист китайской техподдержки в игровой компании, по образованию лингвист. Вторым языком в институте у вас был английский, но вы выучили еще и польский, чтобы прочитать «Ведьмака» в оригинале. Теперь книги на польском — ваша отдушина. По вечерам вы публикуете в своем блоге обзоры на новинки польской литературы. В какой-то момент хобби начинает приносить деньги.
Сама идея слеш-карьеры не нова. Журналистка Марси Албохер сформулировала ее еще в 2007 году в книге One Person / Multiple Careers («Один человек / много карьер»). Написать книгу ее вдохновила прокурор Анджела Уильямс, с которой Албохер познакомилась в 2000-м на конференции женщин-юристок. Уильямс начала выступление с просьбы не обращать внимания на ее биографию, указанную в программе форума. Вместо рассказа о ее достижениях на прокурорском поприще ассистент Уильямс отправил организаторам историю ее «другой жизни». В этой второй жизни Уильямс была баптистской священницей.
Эта деталь привлекла внимание Албохер, и после конференции она отыскала Уильямс, чтобы разузнать подробности.
«По утрам я сажаю их в тюрьму, а вечерами молюсь за них», — начала Уильямс.
Женщины подружились и стали много переписываться. Албохер интересовало всё: начиная с того, как Уильямс удается находить время на две работы, и заканчивая тем, как у нее получается следовать нормам этических кодексов двух совершенно разных профессий.
С тех пор слеш-карьеризм с каждым годом становился популярнее, и сегодня на Западе этим уже никого не удивишь. Во Франции, например, в 2015 году насчитывалось 4,5 млн слешеров (16% всех работающих французов). А в США, по подсчетам Freelance Union, больше половины населения к 2027 году будет заниматься фрилансом. А это потенциальные слешеры или те, кто уже выбрал слеш-карьеру, считает Марси Албохер.
Что сделало слеш-карьеру возможной?
Дело в том, что мы живем в эпоху гиг-экономики (от англ. gig — «временная работа»), — число самозанятых на рынке труда неуклонно растет. Работодателям такое положение дел выгодно, ведь внештатным сотрудникам не нужно оплачивать страховку, больничный и сверхурочные. А самим фрилансерам такая экономическая модель по душе, потому что позволяет им быть независимыми и работать на нескольких проектах одновременно.
С умом продавать свое свободное время — главный навык инди-воркеров.
Больше не надо тратить на работе по девять часов, изображая трудолюбие. Если хотите учить языкам, преподавайте по скайпу. Хотите стать известным музыкантом — запишите альбом дома и рассылайте его в паблики во «ВКонтакте». Мастерите посуду из глины — продавайте ее через инстаграм. Если то, что вы делаете, нужно и важно, появятся лайки, репосты и отзывы, а главное — деньги. Правда, на фрилансе сложно прогнозировать доходы. Но для этого и нужна слеш-карьера. Вы можете продолжать работать в офисе, а вечера будней и выходные посвящать новому ремеслу.
И швец, и жнец?
Но поначалу кажется, что выбрать слеш-карьеру — значит погнаться за двумя зайцами. И, возможно, так кажется не только вам, но и вашим работодателям. «Нож» уже писал о том, почему ваше письмо с рассказом о себе могут проигнорировать:
«Вам кажется, что масса различных профессий, которые вы перепробовали, делает вас человеком эпохи Возрождения и вызывает у работодателя восторг. Но работодателю кажется, что вы так и не смогли понять, в чем хороши, и занимались чем попало, лишь бы не умереть с голоду. Согласитесь, ведь так оно и есть».
Читайте также
Наверное, если вы безуспешно перепробовали десяток профессий, то это и правда повод остановиться и подумать, в чем вы действительно хороши. Но совмещать два-три профессиональных увлечения — это, по мнению Албохер, напротив, путь к экономической устойчивости. Ведь неизменная профессиональная идентичность, выбранная раз и навсегда, мешает адаптироваться к внезапным экономическим изменениям нового времени. С ней согласен и Ной Харари, автор бестселлера «21 урок для XXI века».
Возможно, уже завтра, предупреждает он, с вашей работой справится и нейросеть. Если вы не научитесь приспосабливаться к технологическим переменам, вы рискуете присоединиться к классу экономически бесполезных людей.
Но слешерам не страшно. Ден Милстейн, один из героев книги Албохер, уверяет, что, помимо финансовой стабильности, слеш-карьера привнесла в его жизнь и духовную гармонию. Милстейн — программист, выпускник Йеля. Ему доставляет удовольствие мыслить красивыми абстракциями и решать трудные задачи программирования. Большую часть свободного времени он читает о кодинге. Но в какой-то момент код наскучивает, и тогда он с особой радостью идет в театр, где работает режиссером. Там — люди, чувства, истории. Однако репетиции очень эмоционально выматывают: необходимо постоянно взаимодействовать с большим количеством людей. Проходит время, и Милстейн с большим облегчением возвращается к программированию, где всё ясно и просто. Конечно, здесь тоже нужно контактировать с коллегами и клиентами. И всё-таки Милстейн чувствует, что в кодинге он сам себе хозяин. Но, когда ему снова захочется эмоций и командной работы, он сосредоточится на театре. «На самом деле, если бы я не занимался обеими этими вещами, я бы стал унылым и дерганым», — признается Милстейн.
Cлешеров точно берут на работу?
Всё еще переживаете, что слишком разные позиции в резюме смутят работодателя? Не стоит. Албохер уверена: многие качества слешеров будут ценны при поиске работы. Слешеры — это те, кому важно движение. Они не готовы останавливаться, набравшись опыта и достигнув успеха в одной профессии. Они любопытные, креативные и смелые.
Forbes тоже считает, что ориентированность на слеш-карьеру сделает вас только привлекательнее в глазах работодателя. Ведь умение совмещать несколько серьезных увлечений — признак высокой самодисциплины. А еще у вас будет нетипичный набор навыков, который может пригодиться на новой работе.
Если, скажем, вы журналист, который умеет еще и программировать на Python, вы сможете автоматизировать поиск информации и красиво визуализировать собранные данные.
А если вы программист в крупной IT-фирме, хорошо знающий не только продукт, но еще и японский язык, у вас есть все шансы стать ведущим специалистом в токийском филиале компании.
Почему выбрать слеш-карьеру лучше, чем просто бросить старую работу?
Не спешите хлопать дверью и ставить точку, когда нынешняя работа надоест вам. Поставьте «косую черту».
«Просто немного сбавить темп — вот идеальный способ позволить другой вашей страсти или призванию расцвести», — говорит Албохер.
Она рекомендует развивать слеш-карьеру постепенно. Сначала убедитесь, что вы уверенно чувствуете себя в одной области, а затем плавно погружайтесь в другую. Используйте знания и знакомства, приобретенные на прошлом месте работы, чтобы построить новую карьеру. Но не бойтесь браться и за то, в чем вы совсем новичок.
Готовьтесь к тому, что переход в новую профессию займет время.
Не отказывайтесь от бонусов, которые дает основная работа. Постоянный заработок, соцпакет и общение с коллегами позволят вам чувствовать себя социально защищенными.
Дома же спокойно проходите онлайн-курсы по саунд-дизайну, который так давно хотели освоить. Но не забывайте практиковаться. Беритесь за самые разные фриланс-проекты, и ощущение застоя, которое вызывает надоевшая основная работа, пройдет.
Почему совсем скоро это будет модно и в России?
На самом деле слешеры уже повсюду. Программистка, пишущая статьи для «Хабра». Инженер, по выходным подрабатывающий в «Яндекс.Такси». Музейная работница, в свободное время занимающаяся перформансом. Физик, сочиняющий по вечерам электронную музыку. Наверное, и у вас есть знакомые, которых вы могли бы назвать слешерами?
Слеш-карьеризм давно уже стал частью нашей жизни, просто мы еще не осознали этого. Мы до сих пор считаем, что такое отношение к карьере — отклонение от нормы. Но норма подвижна. Тот же Forbes, например, полагает, что работа на нескольких проектах одновременно в скором времени вполне может стать обыденной вещью:
«Утром мы не будем собираться на работу, а будем открывать несколько приложений и выбирать, как именно сегодня мы будем монетизировать каждую минуту своей жизни».
Читайте также
Будущее наступает. Чтобы подготовиться к нему, нужно развивать гибкость мышления и научиться быстро переходить из одной сферы деятельности в другую. Никто из нас не родился для того, чтобы стать только стоматологом, продакт-менеджером или шлифовщиком. Какие навыки будут востребованы через 20 лет, предсказать непросто. Но что точно в будущем пригодится — так это способность перестраиваться и осваивать новое.
Как да Винчи и Тимберлейк: кто такие слеш-карьеристы и почему они не устают
Если днем вы пишете продающие тексты для брендов, вечером диджеите в баре, а по выходным создаете альтернативу в кофейне третьей волны, то смело можете называть себя слеш-карьеристом. Лиза Мороз рассказывает, как живут те, кто совмещает несколько работ, и выясняет, спасает ли такой лайфстайл от выгорания.
Исследование, проведенное командой приложения по подбору персонала Coople в 2016 году, показало, что каждый пятый миллениал в Великобритании имеет две работы и более. 45% американцев, рожденных в 1980–90-х, сообщили, что, помимо основного вида деятельности, у них есть дополнительная занятость. А по данным опроса Beijing Youth Daily (2020), в Китае насчитывается более 80 миллионов слешей среди игреков.
Впрочем, привычка на постоянной основе сочетать несколько совершенно разных занятий появилась не в XXI веке. В эпоху Возрождения индивида со множеством умений, которые он эффективно применял для решения жизненных задач, именовали полиматом. Самый яркий пример такого «многорука» — инженер, писатель, художник и музыкант Леонардо да Винчи.
В 1970-х годах появился современный синоним термина «полимат» — multi-hyphenate (его буквальный перевод на русский звучит неказисто — «мультидефисный человек», потому этот вариант не используют). Так называли голливудских знаменитостей, которые не только пели, танцевали и снимались в кино, но также были режиссерами, операторами и сценаристами. В наши дни термин стал популярным благодаря книге писательницы / спикера / блогера / ведущей подкаста Ctrl Alt Delete Эммы Гэннон, автора руководства The Multi-Hyphen Method.
Примерно тогда же профессора педагогики Рональд Фредриксон и Джон Ротни ввели новое обозначение — «мультипотенциал». В 1972 году они писали, что это «тот, кто, оказавшись в подходящей среде, может выбрать и развить на высоком уровне сразу несколько навыков».
Придуманный Фредриксоном и Ротни неологизм получил широкую популярность уже в XXI веке, после выхода книги карьерного коуча Эмили Вапник «Мультипотенциалы. Руководство для тех, кто уже вырос, но так и не решил, кем хочет стать». Она описала таких людей как творческих, любознательных и жаждущих новых знаний.
Ветреные середнячки
В лекции на TED Talks Вапник отмечает, что мультипотенциалы, несмотря на все свои достоинства, «часто чувствуют себя аутсайдерами». У них много интересов, и каждому увлечению они хотели бы уделять время, но им говорят (как правило, старшие поколения), что нужно выбрать что-то одно. В результате современные полиматы прокрастинируют, боясь допустить ошибку и принять неверное решение.
В нашей культуре существует установка: чтобы достичь карьерного успеха, нужно сосредоточиться на одном-единственном деле и отдать ему все силы. Ведь у каждого человека есть предназначение и врожденный талант, который следует во что бы то ни стало развить!
Из-за устаревших убеждений сложилось много стереотипов, связанных с мультипотенциалами. Например, считается, что такие люди ветрены, у них проблемы с концентрацией внимания и они ни в чём не профи, хоть и обладают знаниями и навыками в самых разных сферах. Да и работодатели могут сомневаться в мотивации соискателя, у которого есть еще одна, а то и две работы.
Но подобные фатальные представления о «едином призвании», корнями уходящие в религиозную мифологию, только мешают получать удовольствие от труда. Юрист / эсэмэмщик / копирайтер / мужской коуч Антон Кошуба считает утверждения такого рода античеловечными:
«Это глупо! Примерно то же самое, что остановиться только на одном вкусе мороженого и отказаться от всех остальных».
Карьерные хамелеоны
На самом деле занятость человека сразу на нескольких работах может свидетельствовать о трудолюбии слеша и его способности мудро распоряжаться временем, а наличие разнообразных скиллов — о креативности, мультидисциплинарности и высокой адаптивности, которые создатели «Атласа новых профессий» считают необходимыми навыками в будущем. К слову, не все слеш-карьеристы середнячки — вспомним хотя бы музыканта/актера/инвестора Джастина Тимберлейка.
Эйчар Елена Уварова рассказывает, что раньше наниматели старались не связываться с мультипотенциалами, опасаясь, что их работу не будут приоритезировать или что у человека просто не хватит сил на всё. В общем, таких людей считали источником турбулентности.
«Сейчас работодатели говорят, что им очень пригодились бы сотрудники, у которых есть „подстраховка“. К тому же такой человек, как правило, занят в совершенно разных, никак не соприкасающихся областях, а значит, у него больше шансов остаться на плаву. В итоге 60% нанимателей готовы рассматривать кандидатуры соискателей со слеш-карьерой», — резюмирует специалистка.
Современный мир практически не оставляет шансов зависать в одной специальности.
Мы стали жить дольше, а значит, не раз успеем переквалифицироваться, движимые желанием больше зарабатывать, скукой или естественным стремлением к развитию.
Всё вокруг меняется с головокружительной скоростью, и даже самым консервативным из нас придется учиться чему-то новому, чтобы оставаться конкурентоспособными.
Эмма Гэннон в книге The Multi-Hyphen Method также утверждает, что миру нужны не только узкие специалисты вроде нейрохирургов, но и универсалы, или карьерные хамелеоны, как она их называет:
«Это люди, которые могут переключаться между проектами, приобретать новые навыки в последнюю минуту, постоянно что-то пробовать. Тот, кто имеет разные скиллы и способен приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам, обладает преимуществом в нашем высококонкурентном мире».
Деньги, свобода и таблетка от выгорания
24-летняя Кристина Богрец оказывает маркетинг-услуги и преподает английский. Обе работы ей нравятся, но первая обеспечивает основной доход, а вторая — для души:
«Почему бы не провести свободное время с пользой? Ведь мне нравится учить людей, к тому же это дополнительный заработок!»
Архитектор / джазовый музыкант Вадим Песин также не трудится бесплатно. Он говорит, что первая из этих профессий приносит больше денег, но и вторая «приятно окупается».
Я тоже не хочу превращать ни одно из своих занятий в неоплачиваемое хобби или волонтерство, потому что трачу на них личные финансы и время. Зачем же терять возможность «отбить» свои вложения или даже выйти в плюс?
Марси Албохер в книге One Person / Multiple Careers пишет, что слеш-работа обеспечивает экономическую стабильность благодаря созданию нескольких денежных потоков. Так же считает и писательница Эмма Гэннон. И это самая очевидная причина, по которой люди выбирают подобный образ жизни.
Кроме того, слеши имеют возможность более свободно распоряжаться своим временем и распределять силы. Кристина сама выбирает, с какими заказчиками и учениками будет работать. А Антон Кошуба не переживает из-за отсутствия клиентов на коучинг-сессии, потому что может заняться копирайтингом или юриспруденцией.
Более того, смена деятельности помогает не выгорать. С этим согласны все наши собеседники, да и я, когда мне становится скучно чем-то заниматься, переключаюсь на другую работу. Как ни парадоксально, такой подход позволяет найти пресловутый work life balance.
«Я отдыхаю от музыки, занимаясь архитектурой. А занимаясь музыкой — от архитектуры. Выходит, я всё время отдыхаю?» — шутит Вадим Песин.
Если слеш-работник чувствует себя некомфортно в одной сфере, он может направить силы на что-то другое. Так и поступила 32-летняя Оля. Несколько лет она была в IT-компании эйчаром, но выгорела и решила найти работу попроще: устроилась бариста в кофейню около дома и в течение полугода счастливо варила эспрессо и раф. А потом поняла, что «мозг требует более калорийной пищи», — и пошла учиться на фронтенд-разработчика.
«Я верю, что лучший отдых — это смена рода деятельности. Совмещая интеллектуальный и физический труд, я не испытываю никакой усталости», — делится «секретом успеха» Оля.
Созависимые отношения с работой
Выходит, слешерство — волшебная таблетка против выгорания и усталости? Несмотря на то, что выступления с джазовым коллективом, действительно, помогают Вадиму Песину отвлечься от основной работы, он признаётся, что всё же хотел бы больше отдыхать. «Но в такие моменты у меня появляется ощущение, что я что-то упускаю», — добавляет наш собеседник.
Я тоже испытываю FoMO. Мои работы — это и есть моя жизнь, а профессиональные деформации — часть характера. И если я не пишу тексты, не монтирую подкасты или не консультирую женщин, то, кажется, не живу.
Многие завидуют мне: «Ты делаешь то, что любишь, да еще и деньги получаешь». Это правда. Вот только такая «любовь» часто напоминает созависимость: я не знаю, кто я вне своих профессий.
Даже психотерапевт сказала, что мы с моими работами слиплись во что-то одно. Отсюда и вытекают моя усталость и регулярное выгорание.
Вадим, Кристина и Антон тоже замечают, что постоянно работают. Они с энтузиазмом говорят, что продолжили бы совмещать все свои занятия, даже если бы речь не шла о деньгах. Но при этом никто из них не знает, как справляться с усталостью, не меняя виды деятельности и сохраняя тот же уровень дохода.
А я бы точно оставила что-то одно, если бы не плата за квартиру. Мне явно не хватает отдыха, даже когда я резервирую для него время в своем расписании. Мысль, что день без работы — это день без зарплаты, не дает покоя. Могу ли я себе его позволить? Скорее всего, нет. И это вторая, неявная часть моего FoMO — страх упустить доход.
Свободный выбор vs. нужда
Я, Кристина, Антон и Вадим занимаемся интеллектуальным трудом, который по большей части приятен. Но по уровню загрузки мы похожи на еще одну группу слешей — водителей «Яндекс.Такси», доставщиков Delivery Club, уборщиков Airbnb и других работников гиг-экономики.
Это одно из характерных проявлений прекаризации общества, о которой пишет английский социолог Колин Крауч в книге «Победит ли гиг-экономика?». Люди выбирают «неклассический» труд (с 8:00 до 17:00 в офисе с соцпакетом — пережиток прошлого) по разным причинам. Одни предпочитают работать на себя, другие пользуются независимостью нехотя, желая «сесть» на контракт, третьи вынужденно соглашаются на такие условия из-за финансовых сложностей. Но независимо от того, что именно заставляет людей включаться в гиг-экономику, они всё равно сталкиваются со всеми присущими ей проблемами: социальная незащищенность, неопределенность и растущая ответственность.
Со временем, утверждает Крауч, доля таких форм прекарной занятости, как работа на себя, будет снижаться, а число тех, кто вынужденно устраивается на полставки, продолжит увеличиваться. А значит, строить долгосрочные планы станет сложнее.
Каким бы инструментом освобождения ни казалась слеш-карьера, в определенном смысле ее можно назвать гламурным аксессуаром растущей прекарности. Для многих это не «добровольный выбор образа жизни», как пишет Эмма Гэннон, а вынужденное решение и единственный способ сводить концы с концами.
Стоп-кран для неравенства
Гиг-экономика, побочным эффектом которой стала слеш-карьера, позволяет нам самим устанавливать цену на наше время. Но обратная сторона этой свободы — эксплуатация. Uber, Airbnb, BlaBlaCar, TaskRabbit и другие платформы, которые одним дают возможность заработать, а другим — получить необходимую услугу, расшатывают социально-экономическую систему точно так же, как соцсети — дофаминовую.
Читайте также
Эти корпорации не нанимают сотрудников, а значит, не обеспечивают им страховку (в том числе медицинскую), не платят бонусы за переработку и отпускные, не делают отчисления в пенсионный фонд. Получается, все издержки фрилансер берет на себя.
Такой формат выгоден для компаний, а вот для наемных сотрудников — не очень. Это стало очевидно, когда ударил COVID-19: 52% задействованных в мировой гиг-экономике людей потеряли свою работу.
Но несмотря на указанные обстоятельства, этот сектор продолжает расти. Благодаря переходу на удаленку организации по всему миру поняли, что можно не нанимать сотрудников в штат: 32% компаний начали заменять контрактников фрилансерами. А это значит, что в будущем уровень стабильности и социальной защищенности станет еще ниже.
Автор книги «Прекариат: новый опасный класс» социолог Гай Стэндинг предлагает ввести для борьбы с таким неравенством новый инструмент — безусловный базовый доход: каждый гражданин периодически получает фиксированную денежную сумму независимо от своих заслуг. Чтобы увеличить прибыль, ему придется заработать. Но есть исследования, авторы которых сомневаются в эффективности подобных мер. А результаты проведенных экспериментов невозможно экстраполировать на все страны.
Альтернативный путь предлагает Колин Крауч. Первым шагом он видит отказ от жесткого разделения зависимой занятости и фриланса:
«Ключевым понятием должно стать использование организацией труда, а не формальные отношения между сторонами».
Так, Европейский суд прояснил статус компании Uber: теперь она не имеет права заявлять, что не оказывает транспортные услуги, а выступает только как разработчик приложения.
Крауч считает, что нужно вернуться к социальному страхованию, повышать прозрачность и легитимность системы налогообложения. А также восстановить институт профсоюзов, чтобы они научились отстаивать интересы трудящихся, даже если те работают в цифровой гиг-экономике. Делать это он предлагает через создание городских или районных организаций, активно подключая к процессу соцсети.