Что такое спектакль променад

Хождение по кругу: что такое спектакль-променад и зачем связывать уши с ногами

Национальный музей провел на площади Ленина спектакль-променад. Попасть на него смогли далеко не все желающие. А вот корреспонденту «Республики» это удалось трижды. Рассказываем о новых культурных форматах, которые особенно хороши в эпоху пандемии.

Медиум указывает на урны со львами. Фото: «Республика» / Михаил Никитин.

В этом году Ночь искусств прошла преимущественно в онлайн-формате, ведь в период пандемии о массовых мероприятиях не может быть и речи. Некоторые музеи всё же нашли подходящие варианты и для офлайн-событий. Национальный музей организовал спектакль-променад «Площадь необъятных перспектив». Без актеров, вне помещения и на дистанции друг от друга – всё, как требует нынешняя ситуация.

Национальный музей Карелии опубликовал анонс мероприятия в социальных сетях за несколько дней до официального показа. Уже тогда стало очевидно, что участвовать в одном из немногих офлайн-мероприятий захочет не один десяток человек, поэтому в Ночь искусств решили провести сразу три сеанса. Стать зрителем мог кто угодно, но количество мест было ограничено – это три группы по 12 человек. Желающих оказалось много: регистрация закрылась всего через три часа после старта.

Разработка маршрута

Впервые спектакль в таком формате прошел в Петрозаводске в 2017 году в рамках фестиваля «15х17». Тогда карельский режиссер и драматург Ольга Ковлакова представила работу под названием «Время, вперед?».

В этот раз в роли драматурга выступила Алина Журина из Калининграда. У нее за плечами большой опыт в сфере спектаклей-променадов, в том числе сотрудничество с немецкой театральной компанией Rimini Protokoll, которую называют ведущей в этой сфере. Алина приезжала в Петрозаводск на несколько дней: внимательно и подробно изучала всю площадь, познакомилась с экспозицией Национального музея, посвященной ее истории, и создала текст. За его воплощение в жизнь взялся карельский режиссер Леонид Прокофьев.

О том, как проходила дальнейшая работа, рассказала куратор проекта Мила Бузова: «Почти месяц мы разрабатывали этот спектакль, а последние две недели ежедневно и по многу часов находились на маршруте. У нас одна аудиодорожка для всех, поэтому возникали некоторые технические сложности. Нужно было сделать так, чтобы текст и место, где находятся зрители, совпадали секунда в секунду. Наш режиссер, Леонид, следил за тем, чтобы уши и ноги зрителя были «связаны» между собой».

Маршрут спектакля-променада «Площадь необъятных перспектив». Дизайнер: Даниил Наконечный

Леонид Прокофьев рассказал, что при подготовке променада прошел маршрут более сорока раз: «Уже сложно подсчитать, так как не всегда с самого начала репетировал. То с середины, то с конца, то вообще просто проходил, чтобы насытиться чем-то, хотя уже всё было готово», – поделился режиссер.

Мне тоже не хватило одного променада. В первый раз я попал на спектакль как журналист и участвовал в закрытом предпоказе за день до премьеры. Его проводили для сотрудников Национального музея и представителей Фонда развития творческих индустрий и культурного туризма. Мне так понравился формат, что я участвовал в променаде и на следующий день во время премьеры и даже слушал аудиозапись отдельно по дороге домой.

Прогулка с перспективами

Над темной и просторной площадью свободно гулял ветер, недаром организаторы просили одеться потеплее. В назначенный час Мила попросила собравшихся у входа людей зайти в интернет и открыть аудиодорожку. В помощь каждому зрителю она выдала программку, на которой было подробно изображено всё, за что должен зацепиться взгляд на площади.

Мы начали движение по площади в сторону Вечного огня. Зрителей вел специально обученный человек – медиум. Его роль выполняла координатор проекта Полина Башарова. Она задавала ритм и следила за тем, чтобы группа двигалась в нужном темпе. В руках Полины был фонарик. Он выполнял две цели: первая – осветить дорогу, которая порой проходила по темным закоулкам, а вторая – обратить внимание зрителей на определенные предметы и места.

Зрители спектакля-променада. Фото: «Республика» / Эдуард Тур.

Мы шли по кругу: от входа в музей, вдоль Вечного огня, мимо бывшего ресторана «Петровский» и вновь ко входу. У «Петровского» мы свернули в темные дворы и пошли по внешнему кругу площади.

Задача променада – сделать так, чтобы зрители по-новому открыли знакомые уголки своего города, взглянули на них с непривычных ракурсов.

В наушниках звучит несколько голосов: один делится переживаниями, связанными как с площадью Ленина, другой говорит об осыпавшейся штукатурке. Фонарик заново открывает давно знакомую площадь: брусчатку, стены и урны со львами. В этот момент я, кажется, начал понимать, зачем все это.

По пути нашу группу замечали случайные прохожие: пара подростков с интересом следила за нами несколько минут, пока мы молча стояли на месте и смотрели в одну точку.

Так мы прошли два с половиной круга, пока не остановились во дворах на улице Энгельса. Весь спектакль продлился около получаса.

Несмотря на то, что стартовали все зрители в одно время, завершился променад у них по-разному. Когда последний слушатель снял наушники, организаторы приступили к сбору отзывов.

«Мы настолько в нашей суетной жизни спешим и не замечаем многих вещей… Я себя стала ловить на этом. Жизнь такая быстротечная! Некоторые говорят: посмотри – деревья красивые, осень, листья желтые, а ты ходишь и не замечаешь всего этого. Сейчас, пройдя по кольцу, по которому мы ходили много раз за свою жизнь, я обратила внимание на те же обшарпанные стены, скульптуры львов, памятник Ленину. Очень благодарна организаторам», – сказала одна из участниц променада Оксана.

Денис, один из организаторов, тоже прошел с нами по маршруту и, на мой взгляд, довольно точно описал цель променада: «Хорошая медитативная вещь, которая необычна по телесным и ментальным ощущениям, даже не столько важно каждое слово или выражение, сколько возможность перехода в некоторое иное состояние. Это место, откуда пошел город. Если Онегзавод, где проходил первый променад, – это сердце города, то Круглая площадь – это его мозг, здесь всегда находились органы власти».

Источник

Ходить в театре: что такое спектакль-променад и как актеры смешиваются со зрителями

По всему миру активно развивается так называемый иммерсивный театр, в котором нет четкого разделения на актеров и зрителей. На днях в Киеве прошел допремьерный показа спектакля-променада «Время» от компании U!Zahvati. Журналист Александр Михедов сходил в этот театр без стен и написал для Platfor.ma о том, воспринимается ли искусство в движении и как спектакль можно прочувствовать по всему городу.

Под вкрадчиво-бесполезные просьбы перевести телефон в беззвучный режим (рано или поздно чей-то рингтон непременно разорвет тишину) в театральном зале гаснет свет. С экранов смартфонов зрительский взгляд устремляется на сцену, где актерам предстоит пару часов разыгрывать отрепетированное действо. Первый акт — антракт — второй акт. Давка в буфете, очередь в гардеробную, впечатления от спектакля, которые публика спешит озвучить сразу после аплодисментов, свежий воздух улицы. Типичная история похода в традиционный театр. Сегодня все будет иначе.

Что это такое

«Иммерсивный», «интерактивный», «спектакль-променад» — этот формат называют по-разному. Он использует иммерсивность, то есть погружение в действо, ломает шаблон «актер на сцене — зритель в зале». Здесь ты — не посторонний наблюдатель, а активный участник происходящего. Полина Бараниченко, автор и режиссер «Времени», поясняет, что как таковых требований к формату нет.

— Я трактую термин иммерсивности как проникновение и контакт. Нужна ли для этого сцена или помещение — это уже тема для дискуссий с коллегами, — говорит она. — Если противопоставлять иммерссивности классический театр, то он даже при разрушенной четвертой стене делит зал и сцену. А принцип иммерсивности — убрать их и рождать что-то, исходя из данных условий.

Во «Времени» голос в наушниках погружает тебя в происходящее и делает ведомым: задает направление, просит выполнять несложные действия. Все происходит спонтанно и непредсказуемо: ты не знаешь, что ждет за поворотом и как себя поведут актеры.

— Я очень рада, когда зрители их не замечают и потом гадают, был то актер или прохожий. Это еще один из принципов иммерсивности, — рассказывает Полина.

В целом спектакль-променад — это не театрализованный квест. У зрителя нет какой-либо задачи, поэтому он находится в расслабленном состоянии. Интерактивность спектакля ненавязчива и не требует сверхусилий.

— Она лишь усиливает эмоциональный аспект происходящего, —поясняет Полина.

История

Появление иммерсивного театра — закономерный процесс, одно из следствий тренда дополненной реальности. Предельно реалистичными становятся кино, книги, игры. Меняется и театр. С базарных площадей и улиц он уже уходил в закрытое помещение, а теперь снова ищет новые пространства.

Своим рождением формат обязан британской театральной компании PunchDrunk, создавшей шоу Sleep No More. В стенах пятиэтажного отеля «Маккитрик» участники спектакля разыгрывают шекспировский «Макбет». От актеров зрителей отличают венецианские маски — их запрещено снимать до конца шоу.

Источник

Ушли с головой: что такое иммерсивный театр и как его понимать

Сегодня, стоит лишь зайти в интернет, обязательно наткнешься на что-нибудь «иммерсивное». Спектакль, концерт, квест, ресторан — кажется, что угодно. Догадаться, что это будет на самом деле, сложно, потому что часто всё перечисленное называют «шоу». Что в таком формате ищут зрители и почему нам всё чаще предлагают куда-то «погрузиться» — разбирались «Известия».

Английский пациент

Само слово — заимствование из английского (immersive — создающий эффект присутствия, погружения). Один из принципов театра такого формата — свобода зрителей и их присутствие внутри самого спектакля. В иммерсивных постановках нет разделения на зал и сцену. Вместо них — единое пространство, по которому гости могут перемещаться наравне с актерами. К тому же обычно такие постановки подразумевают наличие нескольких сюжетных линий. Зрителям вовсе не обязательно ходить только за главными героями. Совсем наоборот. Чаще всего создатели спектакля советуют избегать толпы, обращать внимание на второстепенных персонажей или просто интересные детали интерьера. В иммерсивном шоу все они — важная часть авторской задумки.

Спектакль «Больше не спать» (Sleep No More) британской труппы Punchdrunk

Опытами по созданию иммерсивного театра занимались еще в середине прошлого века, но самым масштабным и широко известным воплощением теории стал спектакль «Больше не спать» (Sleep No More) британской труппы Punchdrunk. Премьера состоялась в 2003 году в Лондоне, затем шоу переехало в Нью-Йорк, где идет до сих пор. В основу сюжета положен «Макбет» Шекспира. Действие разворачивается в пятиэтажном здании бывшего склада. Его постановщики превратили в «заброшенный» отель, где каждая комната (а их около 90) стала отдельной зоной. Здесь есть всё — начиная от бальных залов, заканчивая кладбищем. По словам зрителей, увлекательно даже просто исследовать антураж дома. Бродя по комнатам, можно, например, найти тайники, которые открываются только в определенное время.

Правда, легко привыкнуть к такой самостоятельности могут далеко не все зрители. Оказавшись в незнакомой обстановке, многие предпочитают держаться группами. Часто главных героев преследует целая толпа, через которую невозможно не только что-то разглядеть, но даже пройти.

Спектакль «Больше не спать» (Sleep No More) британской труппы Punchdrunk

И тем не менее такой новаторский формат театральной постановки поразил и простых зрителей, и критиков. «Это был прекрасный вечер в аду, мне нужно какое-то время, чтобы оправиться от него», — писал обозреватель New York Magazine Скотт Браун.

На российской почве

В России первые спектакли такого рода стали появляться в 2004–2006 годах. Сначала их называли «бродилками» или спектаклями-променадами. Главное, что сближало их со Sleep No More, — отказ от кресел. Формально же это могли быть тематические экскурсии или театральные постановки, в которых не подразумевалась свобода перемещения — зрителям можно было лишь идти за актером или проводником.

К 2013–2014 годах стали появляться более разноплановые проекты. Например, «НОРМАНСК». По словам его создателей, он стал первым в России иммерсивным спектаклем, хотя использовать это словосочетание в афишах тогда не стали.

Спектакль «НОРМАНСК», Центр имени Мейерхольда

«Тогда оно широко не использовалось, к тому же всегда есть риск впасть в театроведческую дискуссию по поводу этого термина. На тот момент команде показалось, что аудитории будет не очень понятно слово «иммерсивный». Поэтому для обозначения жанра выбрали «променад-спектакль». Это очень честно, потому что сейчас иммерсивным называют всё подряд», — рассуждает в беседе с «Известиями» пиар-директор спектакля Евгения Петровская.

Сюжет «НОРМАНСКа» был основан на повести братьев Стругацких «Гадкие лебеди». Действие разворачивалось на всех пяти этажах Центра имени Мейерхольда. Как и в британской постановке, истории героев развивались одновременно и в разных локациях. Зрители могли самостоятельно выбрать, куда идти и за кем наблюдать.

На деле же, как и в «Больше не спать», многие, испугавшись неожиданной свободы, гуськом передвигались по коридорам следом за несколькими персонажами. Смелость остальных была вознаграждена — отделившись от толпы, они смогли найти секретные комнаты, которые открываются лишь в определенное время.

Спектакль «НОРМАНСК», Центр имени Мейерхольда

Авторы спектакля рассчитывали в первую очередь на молодежь. «Аудитория театра в России очень мала, а экспериментального театра — тем более, но выйти на «модников» было просто. В 2014 году театры в принципе набирали популярность, и такого нового контента еще не было дикое количество, как сейчас. Команда «НОРМАНСКа» и режиссер Квятковский тогда уже гремели благодаря хип-хопере «Копы в огне», которая привела в театр вообще нетеатральную, очень молодую и очень продвинутую аудиторию, и все они пришли на «НОРМАНСК», — вспоминает Петровская.

Молодые люди, знакомые с играми и квестами, уже знали: проявляя самостоятельность и заглядывая во все помещения, они смогут найти значительно больше интересного. Принцип иммерсивных спектаклей действительно немного напоминает кат-сцены в компьютерных играх — вы погружены в атмосферу, можете перемещаться по локации и, по желанию других героев, незначительно с ними взаимодействовать, в какой-то мере влияя на события. В шоу зрители тоже могут наблюдать за происходящим, а по предложению актеров даже участвовать в игре. Случается это, правда, пока нечасто. Организовать спектакль с возможностью непредсказуемого развития событий довольно сложно.

Спектакль «НОРМАНСК», Центр имени Мейерхольда

Но даже минимальный интерактив в виде врученной записки, переданного ключа, прошептанных слов, как показывает практика, больше всего запоминается зрителям. Сделать воспоминания еще ярче отечественные режиссеры стараются, создавая всё более мрачную атмосферу на своих шоу. К этому публика, правда, относится по-разному. Молодежь, изначально ожидающая от постановок новых ощущений и сильных эмоций, чаще остается довольна.

«Я до конца не понимала, что там будет, всё загадочно. Когда мы с подругой туда зашли, с самого порога было ощущение, что сейчас что-то произойдет — ощущение тревоги, интереса, как в ужастиках, когда героиня слышит, что в другой комнате кричат, но всё равно идет туда, — вспоминает свои впечатления от одного из таких шоу Оксана. — Поначалу было действительно стремно: темно, бархатные шторы, стены, музыка соответствующая, всё старинное и куча людей в страшных масках, а потом привыкаешь — всё настолько по-настоящему, что чего-то бояться или сомневаться, куда тебе пойти, просто нет времени».

Прощай, молодость

То же шоу глазами взрослого человека воспринимается совсем иначе. Елене 57, ей с мужем билеты на шоу подарил сын. «У него сходили все друзьям, умные, образованные ребята, всем понравилось. Мы тоже решили посмотреть, — вспоминает женщина. — Встречают и правда красиво, а дальше начинаются неприятности. Все давятся, очень мрачно, депрессивно. Может, конечно, сказывается, что я невролог, но мне всё казалось псевдоужасами и студенческим капустником. Все были в восторге от сцен оргий, но мне как взрослому человеку имитация полового акта смешна. Может 20-летним, которые не видели секса, такие подглядывания и интересны, но мне нет».

Уже через полчаса после начала шоу Елена с мужем осмотрели все комнаты и ушли. Их ожидания спектакль не оправдал: «Мы хотели красивое представление в разных залах, а не плохие звук, свет и трагичную, навевающую ужас музыку. В театр мы ходим за хорошим настроением или за чем-то, что затронет сердце и заставит задуматься. Ничего из этого мы здесь не ощутили».

Чтобы избежать разочарований и не обмануться в ожиданиях, зрителям остается лишь внимательнее изучать само описание спектакля. Пока терминологическая база не сформирована, назвать свою постановку авторы могут так, как пожелают.

Источник

Променад-спектакль. Что это, и почему это так популярно?

Oct 6, 2017 · 4 min read

Пятница, 7:30 вечера. Люди спешат после работы в бар, а я — на кладбище. Не подумайте, я не адреналиновый маньяк, желающий прогуляться в темноте между надгробий. Я приехала на Remote Moscow — аудиоспектакль, в котором действия разворачиваются на улицах города, актёрами становятся сами участники, а голос в наушниках говорит, что делать.

«Спектакль-путешествие», «променад-спектакль» или «иммерсивный спектакль» сейчас приобретает большую популярность. Как говорят организаторы Remote Moscow, променад-спектакль соединяет в себе элементы спектакля, экскурсии, компьютерной игры и квеста. Этакий фьюжн в сфере развлечений. Попытаемся разобраться, что же это на самом деле.

Группа из 5 0 человек собирается на улице Сущевский вал. Все получают наушники и оборудование и ждут начала представления. Действие начинается на кладбище. Хотя до полуночи еще далеко, город уже погрузился во тьму, и перспектива встретить кого-то из дальних родственников не воодушевляет.

Вдалеке залаяла собака, добавляя больший драматический эффект. Механический голос в наушниках, похожий на Siri, предлагает поразмышлять на тему жизни и смерти, благо, место выбрано подходящее. Участники стоят у чужих могил, привыкая к формату и отпугивая от себя жуткие мысли.

Процессия направляется дальше по маршруту. Мы перестаем контролировать свои действия и идем на автопилоте, подчиняясь указаниям “внутреннего” голоса. Мы не знаем, где окажемся в следующую секунду.

Голос в наушниках велит остановиться. Мы замираем у стены как на выпускном фото. Перед нами — “сцена”, и люди на ней — актёры. Мы смотрим на них, они смотрят на нас. Кто-то фотографирует, кто-то пристально следит взглядом, кто-то вовсе проходит мимо. Но все мы — участники одного процесса. Декорации — стены зданий, свет — луч фонаря, а режиссер — сама жизнь. Прохожие переходят из одной «кулисы» в другую, и каждый играет свою роль.

Чтобы заполнить паузы между переходами, голос включает энергичную музыку. Можно танцевать, подстраивать шаги в ритм или просто игнорировать. Каждый выбирает свою траекторию движения, свой темп, свою походку.

Действие продолжается в метро. По мере погружения в подземный мир голос дает задания, веселящие и вводящие в заблуждение не только нас, но и других пассажиров. Едут поезда, спешат прохожие, мы заполняем вагон и едем. Будничная ситуация. Только теперь метро — не средство передвижения, а самостоятельная площадка. На эскалаторе, ведущем в город, приходится снова делать выбор — пойти пешком или терпеливо стоять. Голос предлагает каждому найти свое решение — быть здоровым и молодым или ждать приближения конца.

Мы вышли на бульваре. Бульвар, как и другие улицы города, живет в собственном ритме. Мы ломаем этот привычный ритм. Мы меняем скорость и направление движения. Идем спиной вперед, оглядываясь в прошлое. Разворачиваемся и бежим в будущее. Каждый выбирает свою модель поведения — ускориться и стать первым или дойти до финиша пешком без спешки и суеты.

Remote меняет представление о традиционном жанре. В Remote ты одновременно и терпеливо наблюдающий зритель, и актер, выполняющий задания режиссера.

Проходя по знакомым улицам и незнакомым переулкам, начинаешь по-другому воспринимать все происходящее: рассматриваешь здания, прохожих людей, думаешь, куда они идут, зачем идут, рассматриваешь, как они выглядят, во что одеты. Ты изучаешь город, изучаешь жителей, изучаешь себя.

Подобное приключение перезагружает, заставляет подмечать детали, неторопливо созерцать все вокруг. Ты забываешь о проблемах, ведь полтора часа тобой руководит другая сила, и ты безропотно ей подчиняешься. Это погружение в другую реальность, которую открываешь для себя за 90 минут.

Феномен успеха подобного жанра можно объяснить несколькими причинами.

Во-первых, это свежо. «Щелкунчика» Чайковского можно смотреть много раз, но вряд ли можно обнаружить что-то оригинальное. Чехова, Достоевского и Шекспира продолжают ставить на больших сценах, но зритель знает наизусть эти произведения еще со школьной скамьи. Искушённый развлечениями житель мегаполиса ищет новых эмоций. Возникает спрос на новые постановки и новые жанры. Отсюда желание многих режиссеров ставить классические пьесы на современный лад, чему несказанно рады критики.

Во-вторых, это новый формат. Не нужно ждать наступления антракта, чтобы отправиться в буфет за бутербродами, нет трёх звонков и кулис, нет угрюмых билетеров и кашляющих соседей. Хотя многие спектакли-променады базируются внутри театров, но они выходят за пределы сцены. Действие происходит в неожиданном месте — там, куда сам зритель никогда не придет специально.

В-третьих, вовлеченность. У зрителя есть возможность самому участвовать в действии. Следить за развитием сюжета изнутри и даже менять его. Именно этим можно объяснить популярность квестов или видеоигр в жанре «интерактивное кино» типа Life is Strange или Heavy Rain.

Наконец, меркантильная причина. Такой проект — отличное коммерческое решение для тех, кто хочет заработать. Чтобы создать представление подобного формата не нужно поступать в ГИТИС, учиться на режиссёра, арендовать помещение, искать персонал, выстраивать декорации. Десяток наушников, запись голоса, одобрение руководства смежных площадок, красивый сайт для раскрутки — и все, дело в шляпе.

Я не призываю бросать оперы и балеты и традиционные постановки классических произведений. Классика на то и есть классика, что она актуально даже спустя сотни лет. Но без современного искусства и новых форм творчества не будет развития, не будет прогресса, не будет актуальности. Мы должны пробовать что-то новое, идти на риск, миксовать стили и жанры и не бояться экспериментировать. Ведь только в экспериментах рождаются открытия.

Источник