Что такое спо в медицине расшифровка
Нарушение ритма сердца и проводимости (аритмии сердца)
Тел.: 8-800-25-03-03-2
(бесплатно для звонков из регионов России)
Санкт-Петербург, наб. реки Фонтанки, д. 154
Тел.: +7 (812) 676-25-25
Санкт-Петербург, В.О., Кадетская линия, д. 13-15
Тел.: +7 (812) 676-25-25
Санкт-Петербург, ул. Циолковского, д.3
Тел.: +7 (812) 676-25-10
Практически у 80% пациентов с ишемической болезнью сердца регистрируются аритмии различного характера и до 65% из них угрожают жизни. НРС могут быть самостоятельными или являться осложнением заболеваний сердечно-сосудистой системы и других органов и систем
С учетом частоты сердечных сокращений их можно подразделить на две большие группы:
1. Брадиаритмии:
2. Тахиаритмии:
Важно отличать нарушения ритма сердца, вызванные органическим (необратимым) поражением миокарда, и функциональные нарушения. Как правило, функциональные нарушения встречаются при здоровом сердце и могут быть вызваны психогенными, рефлекторными и гуморальными расстройствами. Функциональные нарушения ритма сердца встречаются достаточно часто, важно выявить и исключить вызывающие их причины, что позволит избавить человека от аритмии.
Органические нарушения возникают при: коронарной ишемии, гемодинамических пороках сердца и крупных сосудов, сердечной недостаточности, гипертонии. Они могут появляться при токсическом воздействии (медикаментозных препаратов, алкоголя и др.) или инфекционно токсическом (ревматизм, вирусные инфекции, миокардиты различной этиологии и др.), гормональных сдвигах. Аритмии бывают врожденные (синдром WPW, врожденная АВ блокада и др.) и приобретенными, вызванные внешними воздействиями (миокардит,операции и травмы сердца и др.).
Основные симптомы (проявления аритмий)
Брадиаритмии:
Тахиаритмии:
Обычно диагностика аритмий осуществляется врачом поликлиники, кардиологом или врачом скорой помощи. Имеет значение сбор анамнеза, физикальное обследование, и различные инструментально-диагностические методы. Наиболее важным является регистрация НРС на ЭКГ (для предъявления аритмологу).
На сегодняшний день в специализированных или многопрофильных клиниках пациентов консультирует врач кардиохирург-аритмолог и определяет необходимость и возможность эндоваскулярного интервенционного (малотравматичного) лечения нарушения ритма сердца. В нашей Клинике есть все необходимые ресурсы для диагностики и лечения аритмий
К методам диагностики нарушения ритма сердца относят:
Тилт-тест – проба с пассивным ортостазом. Проводится на специальном поворотном столе. Позволят выявить или исключить связь между развитием обморочных состояний и нарушениями сердечного ритма.
Лечение аритмий: хирургическая коррекция нарушений ритма сердца
В начале лечения аритмий необходимо учитывать и исключать такие состояния как: наличие тиреотоксикоза, злоупотребление алкоголем, курение, нарушение водно-электролитного состояния и др., а также заболевания сердца: сердечную недостаточность, ишемию миокарда, гипертрофию миокарда, воспалительные заболевания миокарда, нарушения вегетативной регуляции сердца и др. заболевания, которые могут вызывать и поддерживать тахикардии.
В нашей Клинике выбор способа лечения нарушения ритма сердца осуществляется специа-листом с учетом клинической картины заболевания, данных инструментально-диагностических исследований и рекомендаций Российского кардиологического обще-ства, Всероссийского научного общества аритмологов.
Самостоятельный прием препаратов, самолечение различными методами является крайне не желательным и не безопасным, если неизвестен и не учитывается характер, механизм и причина аритмии.
Существует несколько способов лечения нарушения ритма сердца:
Операция выполняется под местной анестезией в условиях рентгеноперационной длительностью до 40-55 минут.
Эффективным и радикальным методом лечения тахиаритмий является катетерная аблация (деструкция) очага аритмии. Операция, в среднем, длится не более 1 часа, и через сутки пациент может быть выписан из стационара.
Что такое спо в медицине расшифровка
Смотреть что такое «СПО» в других словарях:
спо́ра — спора … Русское словесное ударение
СПО — система программного обеспечения Словарь: С. Фадеев. Словарь сокращений современного русского языка. С. Пб.: Политехника, 1997. 527 с. СПО спуско подъёмные операции СПО сигнализатор предельных оборотов в маркировке Примеры использования … Словарь сокращений и аббревиатур
СПО — [спо], неизм., м. Секретно политический отдел ОГПу. ◘ В начале 20 х гг. СПО ОГПУ следил за деятельностью политических группировок. С 30 х гг. следит за гос и партаппаратом, за интеллигенцией, за “идеологическими” науками. Росси, т. 2, 384 … Толковый словарь языка Совдепии
споїти — дієслово доконаного виду підігнати, скріпити споїти дієслово доконаного виду зробити п яним або п яницею … Орфографічний словник української мови
СПО — СПО аббревиатура, может расшифровываться как Свободное программное обеспечение Сервисный пункт обслуживания Сеть пультовой охраны Сельское потребительское общество Синдром противоречий и обязательств Системное программное обеспечение… … Википедия
спо — сущ., кол во синонимов: 2 • обеспечение (32) • союз (57) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов
споёт(ся) — [спеть(ся)] … Словарь употребления буквы Ё
спо́ры — спор, мн. (ед. спора, ы, ж.). 1. Микроскопические зачатки низших (грибов, водорослей, лишайников) и высших (мохообразных, папоротникообразных и др.) растений, служащие для их размножения и сохранения в неблагоприятных условиях. 2. Одноклеточные и … Малый академический словарь
споїти — I спо їти див. споювати I. II сп оїти див. споювати II … Український тлумачний словник
СПО — или спецпредложение, SPO (англ.) Special Offer это готовый туристический продукт туроператорской компании, как правило, всегда имеет свой номер и дату выпуска. В большинстве компаний своем составляющем означает специальную цену на размещение в… … Лексикон туриста
СПО — см. Слой половинного ослабления … Большой медицинский словарь
Стадии рака: классификация онкологических заболеваний
Стадия онкологического заболевания дает информацию о том, насколько велика опухоль и распространилась ли она по организму. Это помогает врачам определять прогноз пациента и план лечения.
С помощью врача-онколога, резидента Высшей школы онкологии Сергея Югая разбираемся, как врачи устанавливают стадии рака и что каждая из них означает.
На что влияет стадия онкологического заболевания?
Стадирование нужно, чтобы спрогнозировать, какие у пациента шансы на выздоровление, а также чтобы определить, какой метод лечения будет наиболее эффективен в конкретном случае, — поясняет Сергей Югай.
Все начинается с медицинского осмотра и обследований — УЗИ, КТ, МРТ, ПЭТ-КТ и других методов в зависимости от вида рака. Затем врач берет кусочек опухоли — биопсию или удаляет опухоль целиком во время операции, а после отправляет материал на гистологический анализ, чтобы поставить диагноз.
Стадии рака по TNM-классификации
Стадии онкологического процесса описывают разными способами — это зависит от вида опухоли. Один из самых распространенных способов — стадирование с помощью TNM-классификации.
Т характеризует первичную опухоль, ее размеры и вовлечение окружающих структур в опухолевый рост, например, прорастание в стенку кишки или желудка. N говорит о наличии в лимфоузлах метастазов и количестве пораженных лимфоузлов, а М — о наличии отдаленных метастазов (во внутренних органах, костях, ЦНС или лимфоузлах, которые расположены далеко от первичной опухоли), — объясняет Сергей Югай.
Индекс Т принимает значения от 0 до 4. 0 означает, что первичная опухоль не обнаружена, 1 — опухоль маленькая, а 4 — опухоль проросла в прилегающие ткани. Таким образом, чем больше цифра рядом с Т, тем ситуация сложнее. При некоторых видах рака N принимает значение 0 или 1, при других — 0, 1 или 2, а иногда — 0, 1, 2 и 3. 0 означает, что опухоль не проникла в ближайшие лимфоузлы, а 3 — что поражено множество лимфоузлов. M0 показывает, что метастазов нет, а 1 — что метастазы есть.
Онкологи выставляют стадию по TNM клинически — до операции или когда операция не планируется и патоморфологически — при изучении удаленной во время операции опухоли, — объясняет Сергей.
Клиническая стадия обозначается буквой «c», например, cT2. Патоморфологическая — буквой «p», например, pN1.
От правильной стадии зависит тактика лечения. Например, пациент — мужчина с раком желудка и стадией cT1N0M0. Это значит, что опухоль прорастает в слизистую и подслизистый слой стенки желудка. В этом случае пациенту показана операция. Если же стадия выше (cT2N1M0, например), то есть опухоль пациента прорастает в мышечный слой, и есть метастазы в лимфоузлах, то может понадобиться химиотерапия перед операцией, которая позволит улучшить результаты лечения, — добавляет Сергей.
Стадию рака могут обозначать с помощью цифр — 0, I, II, III, IV. Что это значит?
Клинические стадии (0, I, II, III, IV) тесно связаны с системой TNM. Как правило, одна клиническая стадия включает в себя несколько вариантов стадирования по TNM. Эти варианты характеризуются схожими прогнозом и подходом к лечению. Например, стадии T1N3M0, T2N3M0, T3N2M0 рака легкого объединяются в IIIВ стадию, так как при любой из этих ситуаций пациент будет иметь примерно одинаковый прогноз и тактику лечения. В этом конкретном примере необходима химиолучевая терапия, а не операция, — комментирует Сергей Югай.
Меняется ли стадия после лечения, при прогрессировании заболевания?
Нет, стадия выставляется один раз. Но есть нюансы:
Например, мы хотим посмотреть, как опухоль ответила на лечение, чтобы понять, можно ли делать операцию. После лечения опухоль уменьшилась, и мы добавляем к стадии новые данные. При прогрессировании опухолевого процесса первоначальная стадия также остается прежней, но, к сожалению, прогноз будет менее благоприятный. Например, у человека II стадия рака желудка. Он прооперирован, и прогноз у него хороший. Через 2 года врачи обнаруживают у пациента метастазы в легких. Стадия остается II, но рак у пациента уже метастатический, что очень усложняет положение, — говорит Сергей.
Бывает, что люди сравнивают свою ситуацию с историями других пациентов. Если речь идет о разных онкологических заболеваниях, то такие сравнения некорректны — это заболевания с разными прогнозами и схемами лечения:
Например, с нейроэндокринным раком поджелудочной железы люди могут жить десятилетиями, а при метастатической стадии рака поджелудочной железы — полгода или год, — объясняет врач-онколог.
Что может повлиять на прогноз людей с одинаковой стадией и одним видом рака?
Сергей Югай выделяет три фактора:
Сатурация при коронавирусе
Сатурация (англ. saturation — «насыщенность») крови кислородом показывает, сколько этого жизненно важного для органов газа на данный момент содержится и циркулирует в крови. Показатель выражается в процентах. Низкая сатурация, в том числе при коронавирусе, указывает на гипоксемию, которая требует срочных действий. Необходимо поднять уровень кислорода в легких и крови, чтобы предотвратить осложнения, а иногда и сохранить пациенту жизнь.
Сатурация крови кислородом измеряется специальным прибором — пульсоксиметром. С помощью этого экспресс-анализа врачи скорой помощи могут получить объективную информацию о состоянии дыхательной и кровеносной системы больного, а также оперативно принять решение о госпитализации и кислородной поддержке. Быстро сделать КТ легких не всегда представляется возможным. Если при COVID-19 у пациента явно снижена сатурация, это с наибольшей вероятностью говорит о вирусном поражении легких — пневмонии.
Измерение сатурации крови кислородом прибором пульсоксиметром позволяет бригадам скорой помощи определить тяжело больных пациентов с вероятно обширным поражением легких, вызванных COVID-19, а также оперативно принять решение о госпитализации и необходимой дополнительной кислородной поддержке.
Если у больного коронавирусом есть такой прибор дома, то он может проводить мониторинг самостоятельно, однако важно понимать, что пульсоксиметрия (измерение сатурации) не заменит визуальной оценки состояния легких (КТ легких), а неправильная интерпретация этого показателя может только напугать пациента, ввести в заблуждение бригаду скорой помощи или стоить больному жизни.
Пациенту с новой коронавирусной инфекцией и медикам нельзя ориентироваться исключительно на показатель сатурации — результат измерения сильно зависит от ряда сторонних факторов: чувствительности прибора, освещения, цвета кожи больного. Между тем, если опираться на этот показатель как на основной (без спирометрии и КТ) велика вероятность неадекватной оценки здоровья человека — при тяжелой пневмонии сатурация может некоторое время держаться в норме, а потом резко упасть. В ночное же время сатурация снижается даже у здорового человека.
В этом материале мы разберем основные вопросы, связанные с сатурацией при коронавирусе.
Что такое сатурация?
Под сатурацией понимается показатель насыщенности крови кислородом, который поступает из легочных альвеол. Вместе с кровью кислород транспортируется к органам и тканям. Снижение сатурации при COVID-19 говорит о гипоксемии, вероятной причиной которой является вирусно-инфекционное поражение легких. Гипотеза может быть подтверждена или опровергнута на компьютерной томографии — в ходе визуальной оценки легких.
Какая норма сатурации у здорового человека?
Нормой для здорового человека считается SpO2 = 95-99 (или 100)%. Норма сатурации крови кислородом зависит от индивидуальных особенностей организма человека, например, от наличия или отсутствия анемии, апноэ, хронических заболеваний дыхательной и сердечно-сосудистой систем, вредных привычек, возраста. Ночью у каждого человека сатурация снижается, причем различия бывают существенными. Например у людей с хроническими заболеваниями дыхательной системе (ХОБЛ, апноэ), адаптировавшихся к постоянной нехватке кислорода, показатель может упасть до 90% (в глубокой фазе сна).*
По наблюдениям медиков, работающих в больницах с тяжелобольными пациентами, которые находятся «на кислороде», наиболее опасное время — с 3 до 7 часов ночи. В это время регистрируется наибольшее количество летальных исходов из-за снижения сатурации, точнее из-за кислородной гипоксемии.
R.E. Gries, L.J. Brooks, Normal oxyhemoglobin saturation during sleep. How low does it go? K. Szabó, F. Ihász, The effect of reduced oxygen saturation during sleep on depression, 2020
Почему при коронавирусе снижается сатурация?
Не у всех пациентов при COVID-19 снижается сатурация, а только при развитии осложнения — вирусной пневмонии. Снижение сатурации говорит о вероятной дыхательной недостаточности. Если коронавирусная инфекция проникла к легочной ткани, а иммунитет человека не может справиться с ней, в легких начинается деструктивный процесс — альвеолярные перегородки (и интерстиций) повреждаются и воспаляются, а сами альвеолы заполняются жидким экссудатом — в норме они заполнены воздухом и являются начальным пунктом транспортировки кислорода к органа, в том числе к сердцу и головному мозгу. Поскольку при коронавирусе повреждение бронхиального дерева не наблюдается, снижение сатурации у пациента может говорить о сокращении функциональных участков легочной ткани.
Если при коронавирусе сатурация ниже 95%, больного могут госпитализировать.
Зачем измеряют сатурацию при коронавирусе?
Сатурацию при коронавирусе измеряют, чтобы быстро выявить опасную для жизни гипоксемию. Таким образом определяют тяжесть заболевания и принимают решение о дальнейших действиях: госпитализация, кислородная поддержка, компьютерная томография.
В зарубежной литературе есть термин «тихая гипоксемия» (Silent Hypoxemia), который появился только недавно, в условиях пандемии COVID-19, когда стало ясно, что довольно большой процент пациентов поступает в больницу с острой нехваткой кислорода, непропорциональной симптомам. Выходит так, что больные могут дышать, не задыхаются, сильный кашель и температура отсутствуют, при этом легкие сильно поражены, сатурация критически низкая, и необходим дополнительный кислород.
Может ли пациент с симптомами коронавируса как-то заподозрить у себя нехватку кислорода в связи с пневмонией? Да.
Симптомы снижения сатурации
Что делать, если упала сатурация?
Не паникуйте из-за снижения сатурации — нормальные жизненные показатели можно быстро восстановить, и даже значение 70% в течение нескольких дней совместимо с жизнью, причем шансы могут быть даже выше, если у пациента, например, хроническая обструктивная болезнь легких, и к низкому уровню кислорода его организм уже адаптировался. Сатурация может падать несколько дней.
Тем не менее, если при коронавирусе сатурация упала до 95%, 93, 90…%, а все измерения произведены верно (важно проверить, чтобы у пульсоксиметра был адекватный уровень заряда батареи, а сам прибор был зарегистрирован как медицинское изделие, а не приобретен у сомнительного производителя) — необходимо вызвать скорую помощь.
Почему данные пульсоксиметрии могут вводить в заблуждение?
Важно понимать, что на результат пульсоксиметрии могут влиять: чувствительность прибора (в т.ч. заряд батареи), освещение, цвет кожи пациента (чем темнее, тем выше будет показатель, что не отражает реального положения дел).
Понятие «норма сатурации» очень условно. Бывает, что пациенты с признаками коронавирусной инфекции и мобильным неинвазивным аппаратом для измерения сатурации начинают паниковать и звонить в скорую, если кислород в крови опускается, например, до 93%. Для этого обратимся к данным таблицы условной нормы:
Когда нужна госпитализация и кислородная поддержка?
Снижение сатурации опасно прежде всего для этих групп пациентов.
Если у госпитализированного пациента сатурация низкая и не поднимается даже с кислородом, то согласно действующим рекомендациям врачей-реаниматологов, больному проводится интубация трахеи.
Можно ли самостоятельно быстро поднять сатурацию?
До приезда скорой помощи и оксигенотерапии больной может принять следующие меры:
1. Сделайте дыхательные упражнения
Сядьте прямо, опустите плечи, выпрямитесь и постарайтесь расслабиться.
Откройте окна и проветрите помещение.
Лежите до 30 минут на животе.
Важно! Пожилым пациентам ввиду индивидуальных анатомических особенностей лежать на животе нельзя — возможно сдавливание дыхательного органа.
Нет данных, что какие-либо медикаменты способны эффективно повысить у больного коронавирусом сатурацию. Однако при отсутствии индивидуальной непереносимости и наличии в домашней аптечке аспирина, допустимо использование этого препарата.
Прием антикоагулянта аспирина ассоциируется со снижением потребности в механической вентиляции легких и в переводе в отделение интенсивной терапии, а также со снижением смертности пациентов, госпитализированных с COVID-19.
В целом, врачи, работавшие с тяжелобольными пациентами, неоднократно отмечали, что оксигенотерапия, а точнее постоянное пребывание пациента «на кислороде» менее эффективно, чем дыхательные упражнения. Больной должен самостоятельно, под контролем медицинского персонала дышать, «разминая» и стимулируя легкие.
Важно!Выполнение популярного упражнения с «надуванием» воздушных шариков не допустимо при поражении легких КТ-2, КТ-3, КТ-4 и особенно у пожилых пациентов, поскольку поврежденный и перерастянутый легочный матрикс может просто не выдержать нагрузки.
Как поднять сатурацию после вирусной пневмонии?
Если и после перенесенного коронавируса сатурация немного снижена, то это нормально — легочной ткани требуется время на восстановление прежней жизненной емкости дыхательного органа. Крайне полезны дыхательная гимнастика (см. комплекс дыхательных упражнений Стрельниковой) и прогулки на свежем воздухе с умеренными физическими нагрузками.
Для предотвращения агрессивного спаечного процесса в легких пациентам с выраженными на КТ фиброзными изменениями; обычно при КТ-4, КТ-3, реже при КТ-2 и очень редко при КТ-1 назначается антиоксидантная терапия пневмофиброза, которая включает диету, обогащенную антиоксидантами, ацетилцистеин, витамины группы Е (если нет аллергии).
Для уточнения диагноза и причин сниженной сатурации, после коронавируса важен КТ-контроль.
Когда еще у человека снижена сатурация?
Как измеряют сатурацию?
Сатурацию измеряют пульсоксиметром. Мобильными приборами оснащены бригады скорой помощи. Приобрести его можно и для домашнего мониторинга. Прибор напоминает прищепку, которая крепится на палец.
В течение минуты датчик со светодиодами считывает данные, а именно цвет крови (гемоглобина), который меняется в зависимости от сатурации, а также специфический пульсирующий световой сигнал, меняющийся в зависимости от изменений артериального давления.
На дисплее пульсоксиметра отображаются две цифры — верхняя показывает процент кислорода в крови, нижняя — пульс.
Сатурацию измеряют в положении сидя или лежа, рука пациента должна лежать на поверхности, а не висеть в воздухе.
В больницах также используются инвазивные приборы, с помощью которых лаборанты определяют газовый состав крови. Для этого осуществляется ее забор из артерии или вены.
Ошибается ли пульсоксиметр?
Да, результат будет ложным или искаженным, если:
Текст подготовил
Котов Максим Анатольевич, главный врач центра КТ «Ами», кандидат медицинских наук, доцент. Стаж 19 лет
Если вы оставили ее с 8:00 до 22:00, мы перезвоним вам для уточнения деталей в течение 15 минут.
Если вы оставили заявку после 22:00, мы перезвоним вам после 8:00.
СПО в медицине
Столик с подсветкой для проведения анализов
Олег Бройтман
Главными достоинствами свободного программного обеспечения (СПО) принято считать надежность и предсказуемость. Казалось бы, именно эти качества должны быть востребованы медициной. Тем не менее, если говорить о каких-то радикальных преимуществах СПО перед проприетарным софтом с точки зрения медицинских учреждений, то прежде всего следует иметь в виду два критерия. Во-первых, это стоимость решений, которая в случае применения СПО должна быть ниже. Конечно, сейчас в медицине есть деньги, и это позволяет лабораториям и госпиталям выходить на рынок в качестве покупателей, а не ждать государственных поставок, но совсем не обращать внимание на ценовой фактор не может позволить себе ни одна даже самая крупная и самая богатая клиника.
Во-вторых, это возможность тщательно инспектировать предлагаемые решения. В этом плане об открытом коде чаще говорят применительно к оборонной сфере. К медицине подобная риторика полностью подходит, разве что меньше людей об этом задумываются. Но, как мне представляется, это вопрос времени. Нельзя забывать, что относительное благополучие наступило совсем недавно и пока лечебные учреждения решают куда более актуальные для себя проблемы, которых накопилось очень много.
Пока у нас нет серьезных оснований для того, чтобы говорить о масштабных внедрениях СПО в медицине. Сегодня Windows — главная платформа в медицинских учреждениях. Что же является причиной этого — привычки пользователей или какие-то объективные обстоятельства?
Программист ГУ РНЦХ им. акад. Б. В. Петровского РАМН и сотрудник компании “БиоХимМак” Олег Бройтман отмечает следующее: “На мой взгляд, первая причина играет какую-то роль, но не является определяющей. Важно понимать, о каких именно пользователях идет речь. Если говорить о менеджерах по продажам медицинского оборудования, то их работа практически ничем не отличается от того, что делают их коллеги в других отраслях. И набор ПО аналогичный — MS Windows и MS Office. Со специалистами, имеющими отношение непосредственно к процессу лечения, ситуация обстоит несколько сложнее. Как известно, у пользователя нет привычки к платформе — есть привычка к интерфейсу. А он у медицинских программ слабо изменился со времен, когда писали АРМ’ы, работающие под управлением DOS. Сделать примерно то же самое, но под Linux — не слишком сложная задача”.
Однако, как известно, сейчас этим никто не занимается. Таким образом, получается, что правила игры определяют не пользователи, а разработчики. Поскольку программистов, имеющих дело только с Windows много, то отсюда и получается общая картина.
Говорить же о плохой обучаемости пользователей применительно к медицине — совершенно некорректно. В клиниках трудятся весьма грамотные люди, и проблем с переходом на другую платформу у них скорее всего не будет. Некоторые проблемы возможны из-за частично закрытого оборудования, что доставляет разработчикам много лишних хлопот. Правда, не столько технических, сколько организационных. Дело в том, что спецификации ко всем устройствам имеются. Но есть определенные трудности с их получением. Чаще всего производитель говорит, что есть устройство, есть программа под Windows и больше ничего не требуется. А когда все-таки присылает документацию, то оказывается, что составлена она из рук вон плохо.
В этой связи Олег Бройтман говорит: “В результате мы тратим дополнительные усилия на то, чтобы разобраться во всем самостоятельно. Хорошо еще, что все используемые протоколы вполне стандартны. Тем не менее приходится заниматься в некотором смысле хакерством — применять так называемые снифферы для понимания того, как работает аппаратура. Если же говорить о несовместимости устройств с Linux, то тут все нормально — стандартные разъемы, стандартные интерфейсы. Никаких принципиальных ограничений я не вижу”.
Казалось бы, самое время начать разговор о некоем заговоре производителей. Однако, вероятно, причины такого их поведения вполне прозаичны — они хотят снизить себестоимость своих решений. Причем компании экономят не только и не столько на качестве документации, сколько на поддержке пользователя. Значительно дешевле дать потребителю одну программу для узкого круга операционных систем — скажем, только для Windows 98 и XP, но не для Vista.
Если дать пользователю описание протокола, то появляется риск, что потом надо будет отвечать на вопросы, в новых моделях прибора реализовывать тот же протокол. Можно предложить заказчику программы для Linux, но их затем придется поддерживать, что связано с дополнительными расходами. Правда, в теории это увеличивает количество покупателей. То есть производители оборудования находятся в сложном положении.
Казалось бы, самое простое решение лежит в “однополярной” плоскости. Мол, есть одна система, для нее пишется одна программа, и не имеющий выбора пользователь будет удовлетворен. Но это не так. Даже пользователи, ничего, кроме Windows, не знающие, недовольны подходом “вот вам наша закрытая программа”. Медицине не нужны отдельные приложения — ей требуются комплексные решения. Закрытый инструмент, не умеющий хотя бы выдавать информацию в стандартных форматах, — это проблема.
И здесь СПО опять демонстрирует свои преимущества, скорее, в идеологическом смысле, а не техническом. СПО требует открытых стандартов и открытых протоколов без проприетарных расширений, открытых форматов данных, и такая открытость в медицине ценится, потому что позволяет создавать большие интегрированные решения, когда сведения хранятся в БД в стандартных форматах, информация перемещается между подразделениями и внутри подразделений по известным протоколам, везде можно наладить учёт, контроль, взаимодействие — знай только протоколы и форматы данных.
Говоря о положительных моментах открытости, Олег Бройтман приводит следующий пример: “Возьмем обычную лаборантскую плашку, в которой есть 96 лунок. В них надо накапать кровь пациентов, поверх добавить различные аллергены, а потом еще и реагенты. Представляете, как внимателен должен быть сотрудник, чтобы ничего не перепутать? Да еще с учетом того, что в день ему приходится готовить несколько таких плашек.
Вероятность ошибки очень высока. И в этом нет вины среднего медперсонала — в большинстве случаев это добросовестные грамотные люди. Но только слишком загруженные работой.
В помощь лаборанту изготавливаются столики с подсветкой из 96 двухцветных светодиодов. На него ставится плашка и наша программа Medap-RM показывает, куда надо капать какой материал и какой реагент. На устройстве есть клавиатура, позволяющая выбирать пациента и аллерген. Вероятность ошибки резко снижается. Да и время, необходимое для подготовки материалов для анализа, существенно сокращается.
Это устройство разработано группой инженеров из Минска. Кстати, все они пользуются Red Hat. Столик подключается к компьютеру по USB, и тип конвертера поддерживается Linux. Драйвер есть в ядре системы, пользователю надо просто присоединить устройство”.
Возможно, кому-то этот пример покажется не настолько масштабным, чтобы воспринимать его всерьез. Далекие от медицины люди наверняка ждали историй про роботов-хирургов. Увы, тот, кто умеет их сочинять, пишет не статьи, а фантастические рассказы.
Задачи медицинской информатики значительно приземленней и прагматичней. Есть две серьезные проблемы — возможность человеческой ошибки и длительное время обработки данных. На сегодняшний день они, на мой взгляд, носят первостепенный характер. Избитая фраза про цену минуты — это ведь не просто риторика.
То есть главные критерии — скорость и качество обработки информации. В случае использования проприетарных технологий и закрытых протоколов на пути создания интегрированных решений встают трудности, иногда непреодолимые. Происходит так называемый vendor lock-in, и клиенты остаются на милости производителя. А он не всегда откликается на насущные потребности пользователей.
К тому же нельзя забывать о цене. Конечно, с учетом стоимости всего аппаратно-программного комплекса экономия будет выражаться фактически в копейках. В этом случае весьма уместной будет аналогия — то мы говорили о минутах, то о копейках. Но вполне возможна ситуация, когда медицинскому учреждению не хватит одной копейки, а врачу вследствие этого не хватит одной минуты. К тому же, если говорить о бюджетных учреждениях, финансируемых государством, то экономия может получиться весьма солидной, поскольку таких больниц очень много и каждая нуждается в хорошей информационной системе. Поток пациентов в каждой очень велик. Поэтому речь может идти уже не о минутах — пока медсестра найдет карту больного, пока обработают результаты анализов и представят в удобном для врача виде. Причем на любом этапе есть вероятность человеческой ошибки.
Вот и получается, что в ряде случаев врач оказывается бессилен не по причине недостатка квалификации, а только потому, что информационная система оказалась не на высоте. И медицина тут, как говорится, бессильна.
Но насколько велики трудности, с которыми придется столкнуться медицине при ее возможном переходе на использование СПО? Олег Бройтман настроен весьма оптимистично: “На мой взгляд, велики только глаза у страха. В этом смысле очень показателен пример с внедрением СПО в систему образования. Еще до начала пилотного проекта много писалось и говорилось о несчастных учителях, которые увидят Linux и разбегутся. На практике же оказалось, что географию внедрения пришлось даже расширять, так много оказалось желающих. Если у кого и будут проблемы, то исключительно у нерадивых программистов, умеющих писать приложения только для одной ОС. В качестве примера хочу сослаться на разработанный нами программный комплекс Medap-RM, предназначенный для проведения иммуноферментного анализа. Он написан на языке Python, работает как в Windows, так и в Linux, причем интерфейс в обоих случаях почти одинаков. Медицинский работник даже не заметит, что операционная система на его компьютере изменилась. Мы следим за тем, чтобы наши программы могли обмениваться данными в стандартных форматах, поэтому из приложений можно собирать решения, как из кубиков”.
То есть каких-то технических проблем скорее всего не будет. Дело только за принятием решения.