Что такое двоемирие в литературе
От теории литературы — к практике школьного анализа
Продолжение. Начало см. в № 1, 3, 5
Лекция № 4
Романтизм — это…
Как показать школьнику романтическое двоемирие
С уществует несколько категорий для описания литературного процесса и соответственно несколько терминов, с которыми мы должны познакомить школьников: художественный метод, литературное направление, большой стиль. Знакомство с ними происходит обычно уже в рамках “исторической” части курса (9–11-й классы) и даже в старших классах представляет для учеников определённую сложность. Говорить об этих категориях в средней школе, на наш взгляд, бесполезно, да и не нужно. Но есть одно исключение: прежде чем изучать поэмы М.Ю. Лермонтова, необходимо дать ученикам представление о романтизме. А перед этим объяснить, к какому разряду категорий относится само понятие “романтизм”. На наш взгляд, отсюда вытекает ещё одна совершенно очевидная вещь: поэмы М.Ю. Лермонтова следует изучать в 8-м классе и никак не раньше, но составители программ с требованиями возрастной психологии в последнее время почему-то не считаются.
Даже в 8-м классе не так-то просто ввести понятия, которые используются для описания того, что “мы ещё не проходили” и с чем практически не сталкивались. Эта вступительная беседа может выглядеть примерно таким образом.
— В литературе, как и во всех видах искусства: в архитектуре, в музыке, в живописи, в прикладных искусствах, включая моды и причёски, — можно выделить эпохи, которые заметно друг от друга отличаются. Внутри каждой из них словно бы говорят на общем языке — языке образов, сюжетов и других художественных пристрастий, причём эта общность распространяется на многие страны. Возьмём для примера хотя бы книжные иллюстрации, изображающие детей: в XIX веке ребёнок на картинке будет, на наш вкус, выглядеть маленьким чопорным старичком, приглаженным и слишком “приторным”. Тогда никому в голову бы не пришло изображать героя лохматым, рыжим, веснушчатым, чумазым… а мы ничего против такого портрета уже не имеем.
— Можно сказать, что сменилась мода. Отчасти это правильное суждение. Но дело не только в том, что вторая картинка нам чем-то симпатичнее, важно, что она отражает наше представление о детях, и оно сильно отличается от представления двухвековой давности. Детей долго считали просто “неполноценными взрослыми” и всячески старались, чтобы они во всём походили на “полноценных”. Когда в детях увидели именно детей, тогда и рисовать их стали по-другому. Вот так и в литературе существуют художественные эпохи, объединённые некими общими идеями, которые потянули за собой созвучные им формы (вкусы, приёмы, выбор героев, пристрастие к жанрам и проч.). Эта интеллектуально-художественная мода (эпоха) может продержаться несколько веков или несколько десятилетий — по-разному бывает. У каждой такой эпохи в истории литературы (и культуры в целом) есть своё название: Возрождение, романтизм, реализм…
— Слово “мода” в описании таких эпох не применяют: за ним закрепилось более узкое значение (краткое веянье во вкусах). Говоря о литературе, используют в основном два термина — художественный метод и литературное направление. О том и о другом можно сказать, что это “фундаментальное единство содержательных и эстетических принципов”, то есть как раз идей и форм (Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 232). Разница между ними в том, что литературное направление объединяет писателей, живущих в какое-то одно, строго определённое время (хотя и в разных странах). Вот появилась “мода” (изображать, к примеру, замки с привидениями в “готических романах” — было такое в конце XVIII века), вот её сменила другая мода. Эпоха “замков” продержалась примерно четверть века и называлась “предромантизм” (а нас будет сейчас интересовать сам романтизм, но об этом чуть позже). Художественный метод не ограничен временными рамками: часто бывает так, что мода возвращается спустя несколько десятилетий. И её называют тем же словом, добавляя обычно какой-нибудь знак, чтобы отличить от первой “модификации” (можно, к примеру, добавить к названию приставку “нео”, то есть “новый”).
— Есть третий термин, используемый для описания смены художественных эпох, — большой стиль (Литературный энциклопедический словарь. С. 420). Им пользуются обычно не филологи, а искусствоведы. Он тоже говорит об интеллектуально-художественной “моде”, но захватывает при этом не только литературу, но и другие виды искусств: и музыку, и живопись, и моду в узком смысле, и прочее — от дворцов до открыток. Так можно назвать только очень основательное “поветрие”, затрагивающее все сферы художественного творчества, но при этом оно имеет чёткие временные рамки — как и гораздо более узкое литературное направление.
— Термин “стиль” без прибавления “большой” использовать для обозначения художественных эпох не стоит: не каждая эпоха тяготеет к одному определённому стилю. Некоторые эпохи (в первую очередь реализм) признают разные стили — и этим отличаются от других.
— Зачем нужно знать главные черты этих художественных общностей (эпох, методов, направлений)? Дело в том, что у каждой из них свой язык, не зная которого, мы не сумеем правильно понять автора, принадлежащего тому или иному направлению (как не поймёшь английский текст, если пытаться прочитать его по-немецки). Каждая эпоха имела своё представление о том, что считать красивым и безобразным. К примеру, в XVIII веке во всей Европе полагали, что фасады домов надо украшать колоннами (по образцу античных), хотя в нашем климате от колоннад нет никакого проку. Кроме того, в эту эпоху любили всё рассудочное и упорядоченное. Ровненько, симметрично, разумно — значит, хорошо. Такая “мода” продержалась почти двести лет на Западе и около ста — у нас. Но зато и бунт против неё в конце концов поднялся такой, что камня на камне от былых пристрастий не оставил. И назывался этот бунт как раз романтизмом.
Д о сих пор мы записали в тетрадях всего несколько слов: литературное направление (имеет чёткие временные рамки), художественный метод (вневременная общность идей и художественных форм), большой стиль (искусствоведческий термин: затрагивает все виды творчества).
Далее нам потребуется записать лекцию. Задача эта для учеников 8-го класса непроста, но посильна, если решать её методически грамотно. Во-первых, можно воодушевить класс высокой целью: мы будем учиться записывать лекцию, а это необходимо каждому будущему студенту. Во-вторых, пообещать, что записи будут проверены (и проверить) и за качество этой работы будут выставлены оценки (обычно они бывают хорошими). В-третьих, важно ничего не диктовать: пусть ребята действительно запишут лекцию своими словами (или близко к тексту — как сумеют). Об этом надо договориться заранее: предупредить, что будем проговаривать одну мысль (тезис) и останавливаться, чтобы в паузе они успели записать то, что поняли. В начале работы приходится повторять тезисы по нескольку раз, но постепенно класс осваивает такую технику, и лекция идёт быстрее. В любом случае эта работа занимает больше урока, зато в следующем году мы сможем в нужный момент просто отослать учеников к прошлогодней тетради и так же поступить в 11-м классе при подготовке к экзамену. Основные тезисы лекции для восьмиклассников примерно таковы:
• Романтические произведения легко узнать среди других. Они выражают состояние души, которое ни с чем нельзя спутать. Романтик — вечный юноша, почти подросток. И вечный бунтарь. Ему всегда как будто лет четырнадцать и не больше шестнадцати.
• Главная его черта — романтик не желает принимать мир таким, какой он есть. Смирение не его добродетель.
• Романтик восстаёт против несправедливости (особенно по отношению к нему самому и его близким), против жестокости, против неправды. Но больше всего в этом мире он ненавидит две вещи: несвободу и скуку обыденной жизни.
• Реальный мир для романтика неприемлем тем, что жизнь в нём протекает (с романтической точки зрения) скучно и серо. В ней нет ни сильных чувств, ни приключений, ни подвигов. И романтики придумывают для себя другую жизнь, а часто и другой мир — такой, в каком они хотели бы жить: яркий, интересный, иногда прекрасный, иногда даже страшный — но не скучный, не обыкновенный. Это похоже на игру, но за ней скрывается глубокая мысль (недаром многие из первых романтиков были философами).
• Романтики впервые в истории литературы осознали внутреннюю бесконечность человека (то, что человек носит в душе огромный мир, подобный миру внешнему). И второй мир, создаваемый ими, есть отражение их внутренней вселенной. Это считается главным художественным открытием романтизма.
• Показать внутреннюю сложность человека “напрямую” (так, как это потом сделают, к примеру, Л.Н. Толстой и Ф.М. Достоевский) романтики не умели. Они выражали её через образные параллели. Излюбленные образы романтиков: море, звёздное небо, дорога, убегающая вдаль, — всё, в чём таится бесконечность. И, разумеется, через изображение другого, необыденного мира.
• По этому свойству легче всего узнать романтическое произведение. Оно называется романтическим двоемирием. Иногда оба мира существуют рядом в самой книге, и одним героям дано переходить границу двух миров, а другим — нет. (Доступный пример — «Щелкунчик» Э.Т.А. Гофмана. Два мира в нём показаны с предельной выпуклостью: вот тяжёлая дорожная шуба, а вот уже леденцовый луг. И оба они находятся как будто совсем рядом, но только девочка Мари способна перейти из обыденности — в сказку.)
• Иногда авторы-романтики рисуют в книгах мир своей мечты, а серая обыденность остаётся за пределами книги, просто подразумевается. Таковы, например, романы В.Скотта («Айвенго» — это яркий мир Средневековья, далёкий от читателей XIX века).
• К какому бы из этих двух типов ни принадлежала романтическая книга, в ней всегда есть конфликт мечты и действительности, реальности и того, к чему стремится душа автора и его героя.
• Романтический герой (как и автор) пребывает в вечном конфликте с миром и с другими людьми. Он не такой, как все, а в чём-то исключительный. Очень часто это бунтарь, нарушающий привычное течение обыденной жизни.
• Романтики признавали настоящими героями лишь тех, чья душа способна создать для себя второй мир — мир мечты. Всех остальных они считали обывателями (“филистерами” — запишем на доске). Творчество — это как раз то, что, по мнению романтиков, лучше всего противостоит скуке обыденной жизни (можно вкратце пересказать одну из романтических новелл, в которой тяжёлая дубовая мебель вдруг вспомнила, что когда-то была живым лесом, — и выпустила зелёные побеги).
• Часто романтики делали своих героев поэтами, художниками, музыкантами. Действительно, все они создают свои миры — произведения, все обладают тонкой, чувствительной душой. Они не умеют приспосабливаться к реальной жизни, живут в нищете. И очень часто окружающие их не понимают, а иногда и гонят.
• Впервые романтические произведения появились в конце XVIII — начале XIX века в Германии. Тогда авторы, чтобы выделить героев из “толпы”, придумали для них определённый облик. Романтический герой странен, бледен, одинок. У него чёрные горящие глаза (“и кудри чёрные до плеч”). Он часто хранит тайны, в его жизни есть что-то загадочное.
• Среди других людей он выглядит чужаком, а потому авторы и делали его чужаком, странником, пришельцем, иностранцем. Реальный мир ведь всё равно чужбина для его души.
• Романтики не делили героев на положительных и отрицательных. Есть даже понятие “романтический злодей” — это не осуждение, а просто амплуа. Вампир, пират, разбойник — обычная роль для романтического героя. Главное — не быть обывателем. А злодейство автор всегда как-нибудь объяснит.
• Однако герои в романтических произведениях изображаются довольно схематично: либо чёрными красками, либо белыми. Либо это ангел во плоти, либо исчадие ада, либо титан, либо ничтожество. Полутонов романтики не признают (точнее — не умеют их использовать), но это касается как раз только самых первых романтиков.
• Романтизм — очень популярный художественный метод. В разных обличьях он дожил до наших дней, многому научился у другого направления — реализма, но потерял одно важное изначальное свойство. Романтики XIX века всегда помнили, что мечта романтического героя недостижима. В мир, о котором тот мечтает, невозможно попасть, так как этот мир существует только в его душе. Но именно поэтому их произведения гораздо в меньшей степени (чем большинство современных, созданных по тем же законам) были игрой или даже игрушкой. Просто романтики нашли способ, как рассказать о том, чего хочет душа.
• Не так просто понять, чего же человеку не хватает в жизни. Одни ищут родину души в каких-то чужих (экзотических) странах, другие — в прошлых веках, третьи — в мире природы. Все три пути близки романтикам.
• К природе у романтиков было особое отношение: они видели в ней такую же живую душу, как у романтического героя.
• То же можно сказать о старине. Предыдущая эпоха (XVII–XVIII века, классицизм) считала достойной внимания только античную классику (искусство Греции и Рима). Все сказания других европейских народов (и мифы, и саги, и сказки) долгое время с презрением называли “варварскими”, простонародными, грубыми… Романтики увидели в них красоту и поэзию, начали всерьёз собирать фольклор. Самое полное и известное собрание европейских сказочных сюжетов — это сказки братьев Гримм, немецких филологов-романтиков. Обращение к истории своей страны и к народному творчеству в начале XIX века было одним из самых очевидных признаков романтического произведения.
В 8-м классе этого достаточно. Об исторических предпосылках возникновения романтизма и о том, что романтики взбунтовались против классицистической иерархической системы жанров и много экспериментировали с художественной формой, нужно будет добавить позже. Хотя о том, что жанр поэмы особенно любим романтиками и что герой в таких поэмах чаще всего был “голосом” самого автора, выразителем его мыслей и чувств, можно сообщить сразу.
Далее следует задание: во-первых, освоить материал лекции и приготовиться к письменному опросу по ней; во-вторых, привести записи в порядок (их надо проверить и оценить); в-третьих, выбрать любое из прочитанных произведений, которое дети считают романтическим (по художественному методу — то есть вне зависимости от времени создания), и доказать, что оно действительно таким является. Довольно часто приводятся в пример произведения, написанные в XX веке в жанре “фэнтези”. Поскольку они строятся в основном по романтической модели, можно согласиться с таким выбором, лишь бы он был основательно аргументирован.
И зучение лермонтовских произведений обычно предваряется биографическим “введением” — в каждом классе своим. Перед работой в 8-м классе имеет смысл познакомить ребят с легендой об отдалённом (легендарном) предке поэта — шотландце Томасе Лермонте (Рифмаче) из Эрсилдуна, прочитать стихотворение «Желание» («Зачем я не птица, не ворон степной…») и обсудить вопрос: “Какие миры противопоставлены в этом стихотворении?” Очевидно, что в нём сопоставляются две родины: реальная (воспринимаемая лирическим героем как чужбина) и легендарная (“родина души”). Далее можно спросить, что роднит героя этих стихов с героем шотландской легенды. Окажется, что их роднит тоска по недостижимой стране, в которой словно бы осталась часть души каждого из героев. Только Томаса Лермонта из реальной, “исторической” Шотландии тянет в волшебную страну фей, куда он якобы ушёл однажды вслед за посланными к нему белыми оленями. А герой лермонтовских стихов от снегов России мечтает улететь к замкам Шотландии. Спросим ребят: а если бы герой (или автор) в самом деле сел на корабль и отправился в Шотландию — нашёл бы он там то, к чему стремился? Обычно класс отвечает отрицательно: герой хочет попасть не в другую “реальную” страну, а в другой мир, не менее легендарный и волшебный, чем страна фей. Это короткое вступление поможет нам в работе над поэмой «Мцыри». Но прежде чем к ней приступить, рассмотрим несколько стихотворений, относящихся к пейзажной лирике М.Ю. Лермонтова: «Когда волнуется желтеющая нива…», «Ветка Палестины», «Выхожу один я на дорогу. » (к ним можно добавить стихотворение «Пленный рыцарь» — оно тоже отчётливо перекликается с поэмой, особенно с её финалом).
Полный анализ стихов мы приводить не будем: тема эта многократно разрабатывалась. Нас будут интересовать черты романтизма в пейзажной лирике Лермонтова, и мы ограничимся тремя заданиями.
Задание 1. Есть ли что-нибудь “романтическое” в лермонтовском изображении природы? Обычно отмечают одушевление природы, особенно заметное в стихотворениях «Когда волнуется желтеющая нива…» и «Выхожу один я на дорогу…».
Задание 2. В каждом из этих стихотворений присутствует явная или скрытая антитеза (порой и не одна). Составьте “список антитез” для каждого произведения. Задание можно дать всему классу или по группам (каждой по стихотворению), время ограничить (10–15 минут). Выслушав все ответы и добавления, мы получим примерно такую картину.
«Когда волнуется желтеющая нива…» (1838): покой природы — тревога человека; мир земной — мир Небесный; жизнь на земле (полная тревоги и, вероятно, горя) — счастье, мир с собой, с жизнью, с Богом (то особенное гармонично-просветлённое состояние, которое Лермонтов называл словом “покой”). Иногда называют такую антитезу: реальный мир, в котором живёт лирический герой, и таинственный “мирный край”, откуда льётся ключ. Некоторые отмечают два состояния героя: тревожное бодрствование и “смутный сон” мысли, находясь в котором, герой начинает постигать то, что скрыто от бодрствующего человеческого ума: гармонию мира, язык природы, “ясность Божьего лица” (А.Блок).
«Ветка Палестины» (1838) — самый трудный для анализа текст. В нём находят две антитезы:
1) нынешнее положение ветки (в чужом краю, вдали от родной пальмы) и её прежняя жизнь на родине (на Святой земле). Если спросить, есть ли различия в судьбе ветки и пальмы, можно увидеть и другую антитезу: 2) миру земному, где есть скорбь и боль разлуки, тоска, одиночество, противопоставлен мир горний — тот мир и отрада, в котором пребывает ветка, стоящая перед иконой… Мы вновь видим противопоставление земного и небесного, тревоги и покоя.
Обратим внимание на мотив сна и спросим: чем это забытьё отличается от “обычной” жизни? — По-видимому, тем, что оно должно бы помочь лирическому герою обрести гармонию с самим собою и природой (присоединиться к идеальной жизни природы — как в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…»). Можно ли считать его бессмертием? — Да, Лермонтов пишет о вечности этого блаженного забытья: забывшись и заснув, герой словно бы приобщается к бессмертию природы. Какова цена этого приобщения? — Отказ от беспокойного (“бодрствующего”) человеческого духа и разума, слияние с беспамятным (“растительным”) существованием природы. Можно спросить, о чём говорит образ вечно зеленеющего дуба, который появляется в последних строках. Возможно, кто-то вспомнит о древе жизни — символе бессмертия практически во всех культурах человечества. В данном контексте это бессмертие природы, к которому хочет приобщиться человек.
Задание 3. Присутствует ли в этих стихах недостижимый мир мечты (родина души и т.п.)? — Ответы могут быть и “да”, и “нет”: Лермонтов не выдумывает другого мира, его душа стремится к гармонии с миром и Богом, но достичь её на земле герой не может. В стихах о природе присутствует тоска о другом мире, а не сам этот идеальный мир (что также является признаком произведения романтического).
Р ассмотрим черты романтизма в поэме «Мцыри» (1840).
Задание 1. Докажите, что Мцыри — романтический герой. Можно провести своего рода соревнование: кто больше приведёт аргументов. Обычно называют следующее: он чужак, одинокий среди людей; в душе его тяга к другому миру (родине); мечта его окажется недостижимой; он яркий, сильный герой, одержимый могучей страстью; странник, которому тяжко оставаться в одном месте; природа ему ближе, чем мир людей; в природе он видит живую душу.
Задание 2. Сколько разных миров присутствует в поэме? Обоснуйте ваше мнение. Поспорив, обычно соглашаются, что таких миров три: монастырь — природа — родина Мцыри.
Спросим, в чём монастырь и родина друг другу противоположны. Монастырь — чужбина, заточение (тюрьма), одиночество, бездействие. Родина — семья, свобода, битвы и подвиги, тревоги жизни. Первое Мцыри отрицает, ко второму стремится — и не может достичь. А природа вновь оказалась между двумя мирами…
Задание 3. Какую роль в судьбе Мцыри сыграла природа?
Тут может возникнуть спор. Одни скажут: природа близка к родине Мцыри, такой же дикой и свободной. Почему Мцыри не сумел “пробиться” в родные края? — Потому что он вырос в неволе. Мцыри рвётся в мир природы, но сам принадлежит к миру монастыря (что в общих чертах совпадает с трактовкой В.Г. Белинского).
Другие возразят: природа обманула Мцыри, закрыла ему путь на родину. Если дети не сумеют обосновать такую позицию, можно помочь им вопросом: “Меняется ли образ природы по ходу действия? Какой она видится Мцыри из монастыря, в первое утро на свободе, ночью и в последний день его пути?” (Такая работа могла быть уже проделана раньше — тогда о ней нужно напомнить.)
Природа в самом деле видится герою по-разному. Из монастыря Мцыри угадывает в ней свободу и напоминание о родстве и разлуке. Утром после ночной грозы природа напоминает ему “Божий сад” (в небе — ангелы, скалы — как ступени, по которым низвергался в бездну сатана). Ночью природа становится враждебной и опасной. Воплощение этой опасности — барс. Обратим внимание: в своей схватке барс и Мцыри — два равных бойца, и объятья у них почти братские, только смертельные. Словно мечты Мцыри воплотились в этом поединке. Следующим утром природа манит Мцыри в смертный сон, обещая покой, прохладу, любовь, счастье… (Если класс знает баллады Гёте «Рыбак» или «Лесной царь», можно провести параллель между ними и «Песней рыбки».) Вспомнив всё это, спросим:
— К какой родине стремится Мцыри и можно ли её достичь? — Ребята говорят обычно, что воспоминания о родине постепенно превратились в мечту об идеальном мире. И если бы Мцыри добрался до родных мест, его душа едва ли обрела бы там покой, потому что к мечте о встрече с родными в его душе добавилась мечта об идеальной гармонии между миром и человеком (в том числе и природой), которая возможна разве что в раю.
Задание 4. Сравните поэму и стихи. Может ли природа в мире Лермонтова стать дорогой к идеальной (“небесной”) родине? — Мы видим, как Лермонтов постепенно отходит от такой надежды. Природа говорит о родине души, но попытка слиться с природой — ложный путь, который никуда не приведёт (разве что к смерти). Иногда находятся ученики, предлагающие достаточно грамотную “богословскую” интерпретацию проблемы: природа повреждена грехопадением человека, поэтому её “братские” объятия оказываются смертельными. Она больше не “Божий сад”, слияние с ней не ведёт на родину души, но она по-прежнему способна напоминать человеку о рае, по которому тот тайно тоскует. Мцыри уходит из монастыря, потому что ему кажется, что его душа рвётся на свободу, к своей земной родине. Но — как в «Пленном рыцаре» — свободу и покой можно обрести только на родине небесной.
Такая трактовка имеет право на существование: Лермонтов размышлял над схожими проблемами (вспомним поэму «Демон»). Предложим всему классу контрольный вопрос:
— Каков смысл финала поэмы? — Мечта осталась недостижимой, но природа по-прежнему говорит герою о родине его души больше, чем все человеческие слова.
Т аких споров не вызывает «Песня… про купца Калашникова» (1838). Вопросы к ней, связанные с романтизмом, примерно таковы.
Вопрос 1. Есть ли в поэме романтическое двоемирие? — В поэме (как в романах В.Скотта) показан только “второй” мир — историческое прошлое, с яркими героями и сильными страстями. Ему противопоставлен (“по умолчанию”) тот мир, в котором живут читатели: “Богатыри — не вы”.
Вопрос 2. Какие ещё черты романтизма можно увидеть в поэме? — Интерес к родной старине и фольклору (попытка стилизации под народную “историческую песню”).
Вопрос 3. Кто из героев поэмы, по вашему мнению, является романтическим героем в полном смысле слова?
Обычно класс приходит к выводу, что романтический герой в этой поэме — Кирибеевич. С этим связана заметная неоднозначность образа, двойственность авторского к нему отношения. С одной стороны, есть объективная оценка Кирибеевича и Калашникова, которая складывается и из народной памяти (финал поэмы), и из исхода поединка (который по сути стал классическим “Божьим судом” — поединком, определяющим, на чьей стороне правда). Казалось бы, и автор должен присоединиться к общему мнению (особенно если учесть аллюзию на дуэль Пушкина, легко угадываемую в поэме).
— Однако почему тогда с такою болью описана гибель Кирибеевича? — Этот герой имеет за душою не одну патриархальную “правильность”, а свою пусть беззаконную, но индивидуальную любовь, отдаляющую его от внешнего мира (даже от царского пира).
— Может ли романтический герой вызывать сочувствие, не будучи вполне правым? — Может. Романтики не делят героев на “положительных” и отрицательных”; для них важен лишь внутренний мир. Кирибеевич до какой-то степени “романтический злодей” — но он способен на сильное чувство, и потому автор, не оправдывая его, ему всё же сочувствует.
Литература
1. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973.
2. Журавлёва А.И. Лермонтов в русской литературе. М., 2002.
3. Кормилов С.И. Поэзия М.Ю. Лермонтова. М., 1997.
4. Лермонтовская энциклопедия. М., 1981.
5. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.
6. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988.