Что такое семантический треугольник

СЕМАНТИЧЕСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Смотреть что такое «СЕМАНТИЧЕСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК» в других словарях:

ИМЯ — выражение языка, которое может использоваться в качестве подлежащего или именной части сказуемого в простом предложении «S есть Р» (или: «. есть. »). Напр., выражения «Гарвей», «Менделеев» и «человек, открывший кровообращение» являются И.,… … Философская энциклопедия

Фреге, Фридрих Людвиг Готлоб — Фридрих Людвиг Готлоб Фреге Friedrich Ludwig Gottlob Frege Готлоб Фреге Дата рождения … Википедия

Имя (в логике) — Имя в логике, выражение языка, обозначающее предмет (собственное, или единичное, имя) или множество (класс) предметов (общее имя); при этом предмет понимается в широком смысле как всё, что мы можем назвать. Среди собственных имён различают имена… … Большая советская энциклопедия

Имя — I Имя в логике, выражение языка, обозначающее предмет (собственное, или единичное, имя) или множество (класс) предметов (общее имя); при этом предмет понимается в широком смысле как всё, что мы можем назвать. Среди собственных имён… … Большая советская энциклопедия

ТОТАЛЬНОСТЬ И БЕСКОНЕЧНОЕ. ЭССЕ НА ТЕМУ ЭКСТЕРИОРНОСТИ — ’ТОТАЛЬНОСТЬ И БЕСКОНЕЧНОЕ. Эссе на тему ЭКСТЕРИОРНОСТИ ‘ (‘Totalité et Infini. Essai sur l Extériorité’, 1961) монография докторской диссертации Левинаса, изданная в Гааге. Выход в свет данной книги вызвал большой резонанс в кругах французских… … История Философии: Энциклопедия

Знак — У этого термина существуют и другие значения, см. Знак (значения). Знак представляет собой соглашение (явное или неявное) о приписывании чему либо (означающему) какого либо определённого смысла (означаемого) (см. значение). Знаком также называют… … Википедия

ДЕНОТАТ — (от лат. denotatum обозначаемое) обозначаемый предмет. См. Семантика, Семантический треугольник. Большой психологический словарь. М.: Прайм ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В … Большая психологическая энциклопедия

ЗНАК (в психологии) — (англ. sign) компонент деятельности человека, средство его сознательной ориентировки в объектах внешнего мира, управления собственным поведением и поведением др. людей. Впервые возникшее при использовании орудий труда опосредствование… … Большая психологическая энциклопедия

Источник

4.6. семантический треугольник

4.6. семантический треугольник

Как мы отмечали уже, вторым источником образования семиотики, помимо лингвистики, послужила философия, точнее, логика. Мысль и слово, понятие и имя всегда привлекали и философов, и лингвистов. Как возникает единство членораздельных звуков и психических образов. Каким образом предметы окружающей действительности и субъективные переживания человека обретают словесное выражение? Молодой А. Ф. Лосев афористично ответил в одном из своих сочинений 20-х годов: «Вещь имеет смысл. Смысл оформляется в определенное понятие. Понятие оформляется в выражение. Выражение делается словом». Однако «закрыть вопрос» не удалось. Напротив, «поворот к языку» стал характерной особенностью философии XX века, когда ведущих мыслителей серьезно обеспокоил тот факт, что «мы не понимаем логики нашего языка» (Л. Витгенштейн). В конце 60-х годов И.С. Нарский констатировал: «Проблема значения принадлежит к наиболее важным и интересным в философском отношении проблемам нашей эпохи и является одной из самых спорных в совре менной философской литературе». Поиском логически непротиворечивого языка занялась аналитическая философия — авторитетное направление западноевропейской философской мысли, представленное именами Б. Рассела, Л. Витгенштейна, Р. Карнапа, Дж. Мура, М. Шлика, У. Куайна и др. Язык стал рассматриваться не как привычное

Рис. 4.1. Классификация языков

средство для сообщения результатов философствования, а как привлекательный предмет философствования. На первом «романтическом» этапе аналитической философии, когда она формировалась под знаменем логического позитивизма, существовала уверенность, что опираясь на аппарат математической логики, можно распознавать истинные утверждения и отсеивать ложные, превращая философию в стройную дедуктивную науку, очищенную от дезориентирующей метафизики.

После того, как утопическая программа логического позитивизма потерпела фиаско, аналитическая философия сосредоточилась на изучении «стихии обыденного естественного языка», сблизившись со структурной лингвистикой. Вот здесь-то и вышла на первый план проблема значения, изучение которой уже имело продолжительную историю в семиотических учениях. Пожалуй, наиболее заметным достижением явился так называемый «семантический треугольник», введенный в научный оборот американскими семиотиками С.К. Огденом и И.А. Ричардсом в их книге с характерным названием «Значение значения: Исследование влияния языка на мышление и научный символизм», опубликованной в 1923 году. Треугольник Огдена-Ричардса представляет собой удачную модель взаимосвязи трех главных логико-лингвистических категорий: 1) данный в ощущениях объект реальной действительности, именуемый в логике «денотат», а в лингвистике «референт»; 2) возникающий в сознании людей мысленный образ (психологическое представление) о данном объекте, которое в логике называется «понятие» или «концепт», а в лингвистике «значение» или «смысл»; 3) принятое в человеческом обществе наименование объекта — «имя» (слово, лексема). На рис. 4.2. воспроизведен прославленный треугольник с некоторыми дополнениями.

Рис. 4.2. Семантический треугольник

Одно из достоинств семантического треугольника состоит в том, что он наглядно показывает структуру знака: единство духовного плана содержания и материального плана выражения. Введенное Ф. де Соссюром отношение «означаемое — означающее» соответствует отношению «денотат — знак», и именно это отношение называется семантическим. Существует мнение, что семантическое отношение — это отношение между планом выражения и планом содержания знака, т. е. отношение «имя — значение». Это мнение непродуктивно, поскольку значение нельзя мыслить в отрыве от денотата, обозначенного знаком.

Семантический треугольник хорошо выполняет свои иллюстративные функции, когда в качестве знака выступает полнозначное слово (лексема). Слово в тексте, помимо лексического значения (концепта), приобретает грамматическое значение (род, число, падеж существительных, глагольные формы и т. д.). Грамматические значения, наряду с лексическими, входят в план содержания речи и фиксируются при помощи суффиксов, окончаний (как говорят лингвисты, — морфов) в плане выражения. Грамматические отношения плохо вписываются в семантический треугольник, но упускать их из виду ни в коем случае нельзя.

Теперь можно дать семиотическую (логико-лингвистическую) дефиницию коммуникационного знака: коммуникационный знак есть социально признанное единство значения и имени, т. е. содержания и выражения. Условие социального признания, или конвенциональности, обеспечивает понятность знаковых имен для реципиентов.

Приведенную выше дефиницию нельзя распространить на знаки-образы, не обладающие конвенциональностью; следы, гром или шелест листвы выполняют роль познавательных знаков, но коммуникационными знаками не являются.

Всякий коммуникационный знак можно трактовать как Минимальный текст или элементарное осмысленное сообщение, образно говоря, знак-атом социальной коммуникации. Может быть сообщение, состоящее из одиночного символа или языкового знака, но сообщения менее одного знака быть не может, ибо в нем не будет значения (плана содержания).

Семантический треугольник, благодаря своей наглядности, позволяет изящно сформулировать понятие синонима: разные имена, имеющие одинаковый денотат; или омонима: имя, имеющее несколько различных денотатов. Полезно использовать модель семантического треугольника для уяснения более сложных семиотических и гносеологических проблем:

1. Что первично: мышление или речь? Основоположник современного языкознания В. Гумбольт (1767—1835) утверждал, что понятие предшествует слову, ибо в противном случае у слова нет значения. Таким образом развитие языка шло, по его мнению, в направлении: денотат —концепт — имя. А.А. Потебня (1835— 1891), выдающийся отечественный лингвист XIX века, считал, что «мысль вскормлена словом» и исторически действовала цепочка: денотат — имя — концепт. Дискуссия о связи речи и мышления продолжается до сих пор, но вряд ли можно отдать абсолютное предпочтение той или иной точке зрения. Денотативное мышление по вектору «денотат — имя» свойственно примитивному сознанию, скользящему по поверхности явлений. Углубление в сущность окружающей действительности влечет обогащение психического мира, для словесного выражения которого требуются новые имена формирующиеся по вектору «концепт — имя». Получается, что внутри семантического треугольника возможны два противоположно направленных пути от денотата к имени, которые не исключают, а дополняют друг друга.

2. Текстовой треугольник. Семантический треугольник относится обычно к лексическому уровню, т. е. к словам естественного языка, но можно его распространить на текстовый уровень, где знак представляет собой символ, аллегорию или художественное произведение. Здесь, помимо конвенциально связанных с данными именами концептов (поверхностного смысла), появляется дополнительно глубинный смысл, который соотносится с денотатом, являющимся не отдельным предметом, а предметной ситуацией. В результате знаковый семантический треугольник преобразуется в текстовой треугольник (см. рис. 4.3).

Рис. 4.3. Текстовой семантический треугольник

3. Сущность авангарда как радикально-нигилистического течения в литературе и изобразительном искусстве начала XX века хорошо иллюстрируется в терминах семиотики.

Вечным проклятием общедоступного языка является его банальность. Для того, чтобы коммуникант и реципиент понимали друг друга, они должны соблюдать языковые конвенции, т. е. находиться в рамках когда-то и кем-то установленных грамматических правил и лексического состава. Авангардисты заявили протест против традиционных языковых условностей, рассматривая их как произвольные ограничения свободы самовыражения художника. Они отказывались выражать свои новаторские концепции обыденными именами, взятыми «напрокат» из языкового фонда, и отстаивали свое право на использование собственных, изобретенных ими имен. Русские футуристы Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников особенно решительно разрушали традиционный семиозис. В своих манифестах «Пощечина общественному вкусу», «Слово как таковое» они предписывали творить слова произвольно, ибо будетляне-речетворцы должны уничтожить прежний застывший язык и пользоваться разрубленными словами, полусловами, чтобы выразить стремительность современности.

Особенно показательна идея заумного языка, зауми. Заумь — это означающие без означаемых, т. е. имена, сознательно оторванные от денотатов, дабы полнее раскрыть глубинные смыслы художника. В зауми не концепты выражаются в именах, а имена обуславливают концепты. Для футуристов исходной точкой творчества является не мысль, ищущая своего выражения, а звуковой арсенал (фонетика) языка, порождающая заумные конструкции в сознаниях коммуниканта (поэта) и реципиента. Классический семантический треугольник как бы инвертируется, и его исходной вершиной становится не денотат, а имя. Заумь мыслилась как реконструкция первоначальной (исторически и индивидуально) формы поэтического слова. Примером заумной поэзии может служить строка Алексея Крученых «Дыр бул щыл», которая родилась в итоге усилий1 по вытравливанию «грязных клейм здравого смысла и хорошего вкуса» ради «зарниц новой грядущей красоты самоценного (самовитого) слова». Давид Бурлюк расшифровал эту футуристическую криптограмму следующим образом: «Дырой будет уродное лицо счастливых олухов».

Творческие поиски поэтов-футуристов чудесным образом совпали с исканиями художников-авангардистов, отвергавших сюжетную и тематическую заданность и стремившихся узреть формы, выходящие за пределы естественных форм. Нельзя отрицать, что «семиотические игры» футуристов и авангардистов создали новые перспективы для словесного, художественного, музыкального творчества, которые постепенно получают признание.

4. Коннотация. Термин «коннотация» (соозначение) был предложен знаменитым английским логиком Д.С. Миллем (1806—1873) в дополнение к принятому в логике термину «денотация» (означение). Денотат обычно мыслится как объект, а коннотат — как свойство, в принципе независимое от денотата. К примеру, в языке встречаются слова, не имеющие денотата, но имеющие коннотацию — совокупность известных свойств, например, «русалка», «единорог». Коннотация отражает свойства, выявленные в денотатах мыслящим субъектом, ассоциированные с данным денотатом и выражающие эмоциональное отношение субъекта к денотату. Так, в слове «лачуга» содержится денотативный концепт «дом», «жилище» и коннотативное значение «скверный, маленький». Денотативные концепты входят в общее языковое сознание социума, а коннотативные концепты (коннотаты) относятся к групповому или индивидуальному сознанию. Поскольку коннотация играет важную роль в знаковой деятельности людей, желательно включить ее в семантический треугольник Огдена-Ричардса, который приобретает форму четырехугольника (см. рис. 4.4).

Рис. 4.4. Семантический четырехугольник

Рис.4.4. показывает, что под действием субъективных коннотатов общеязыковой денотативный концепт видоизменяется, что приводит к изменению имени. Поскольку у разных субъектов могут быть разные коннотации относительно одного и того же денотата, изменения имен далеко не совпадают (один и тот же дом может называться то «лачуга», то «дворец»).

Понятие коннотации имеет важное значение для анализа коммуникации в современном обществе, состоящем из различных социальных групп (слоев, классов). Социальные группы имеют субъективно окрашенное групповое сознание и могут создавать свою своеобразную субкультуру. Групповые ценности, симпатии и антипатии, установки, идеалы и прочие духовные образования группового сознания будем именовать коннотатами. Коннотаты, воздействуя на концепты национального языка, приводят к образованию социолектов. Есть социолекты, обладающие собственным лексическим запасом, например, терминология науки или язык преступного мира. Чаще всего социолект строится. путем переосмысления общеязыковых имен и выражений. В результате происходит расслоение национального языка на множество социолектов, выражающих мировосприятие того или иного класса, социальной группы, литературного направления, партии, общественного движения и т. д. Допустим, такие слова, как «демократия», «гласность», «равенство», «патриотизм», «права человека», «рынок» имеют разное ценностно-ориентационное содержание в лексиконе — социолекте разных российских политиков, органов печати, телевизионных программ. Социолект выступает в качестве своеобразной идеологической призмы, побуждая индивида видеть, понимать и оценивать реальную действительность в определенном свете и под определенным углом зрения.

Коннотативные значения приобретаются не только политическими выражениями, но и научными терминами, языками искусства (в зависимости от школы, течения, направления), даже словами обыденной речи и предметами обихода (одежда, мебель, утварь и пр.). «Модность», «престижность», «архаичность» и т. п. — это выражение не денотативных, а коннотативных значений. В отличие от денотации, коннотация быстро изменяется, непредсказуемо возникает и исчезает; она не фиксируется в толковых словарях, но играет важную роль в социальной коммуникации. Вполне очевидно, что все типы коммуникационных знаков (см. рис. 4.1) способны воспринимать коннотативные значения.

Обращение семиотики к коннотативным значениям позволяет включить в ее сферу, помимо знаков, непосредственно осознаваемых и сознательно используемых людьми, также знаки укорененные в сфере социального бессознательного, к которой никогда не обращались классическая лингвистика или логика.

Источник

Семантический треугольник Готлоба Фреге

Как связаны знак, смысл и значение

Что это: В статье «Смысл и значение» (Über Sinn und Bedeutung, 1892) Готлоб Фреге изложил свое понимание семантики знаковых выражений. Хотя в самом тексте работы такой схемы нет, она традиционно используется для иллюстрации семантической модели Фреге. Текст этой статьи, наряду с такими текстами, как «Функция и понятие» (Funktion und Begriff, 1891), «Понятие и предмет» (Über Begriff und Gegenstand, 1892), «Мысль» (1918), является одной из главных работ для современной аналитической философии языка и языковой семантики. Эти работы заложили основу для современной логики — логики предикатов, существенно отличающейся от традиционной аристотелевской логики силлогизмов. Последняя, как долго считалось, не может быть улучшена, однако Фреге совершил эту революцию в логике, предложив не только новую семантическую модель языковых выражений, но и новую трактовку понятий (или, согласно аристотелевской терминологии, предикатов), рассматривая их как функции: «Понятие есть функция аргумента, значение которой всегда есть истинностное значение» («Функция и понятие»).

Получившаяся сематическая модель — это побочный результат работы Фреге, сформулировавшего так называемую программу логицизма. Логицизм рассматривает математику (Фреге работал с арифметикой) как раздел и ответвление формальной логики. Из этой программы, в частности, следует, что все арифметические формулы являются аналитическими суждениями, то есть тавтологиями. Позднее в разработку этой программы Фреге включились Альфред Норт Уайтхед и Бертран Рассел, которые, однако, использовали более простой и удобный символический аппарат логического исчисления. Как раз по этой причине их работа в этой области сразу получила широкую известность, в отличие от «исчисления понятий» (Begriffsschrift) Фреге, оперировавшего не очень наглядной и удобной символикой.

Семантический треугольник Фреге — это революционный шаг по отношению к классическим семантическим моделям, оперирующим только двумя элементами: знаком (означающим) и предметом, который обозначен этим знаком (означаемым, или, в терминологии Фреге, значением). Фреге вводит третью семантическую инстанцию, которую он называет «смысл»: знак относится к означаемому не напрямую, а опосредованно, через перспективу смысла. Эта терминология Фреге, впрочем, не очень удобна и даже вызывала некоторую путаницу в ранней англоязычной аналитической философии, поскольку понятие «смысл» (Sinn) переводилось то термином sense, то термином meaning. Позднее Эдмунд Гуссерль предложил использовать понятие «смысл» и «значение» как синонимы, а означаемое называть «предмет», как это и отражено на приведенной выше схеме. Существует и ряд других позднейших терминологических вариаций этой триады.

Чем это интересно для науки: Данная семантическая модель дает решение множества трудных проблем в различных областях науки. Например, из нее следует, что знак может иметь смысл, но не иметь значения (или предмета, который он обозначает). Не имея предмета, к которому он относится, знак тем не менее имеет смысл (если только это не бессмысленная конструкция, нарушающая правила семантики). Такими знаками в математике является, например, число π или число √2. Оба эти числа представляют собой так называемые иррациональные числа: они являются бесконечными непериодическими дробями (то есть мы не можем вычислить, какое число появится в этой дроби следующим). Метафорически их можно представить как провалы и разрывы на числовой прямой: они не обозначают никакого определенного числа, поскольку их значение будет вычисляться бесконечно, поэтому мощность новых вычислительных устройств традиционно опробуют, доходя до какого-то очередного знака после запятой в значении числа π: в рамках одного из таких рекордных вычислений было установлено, что десятитриллионная цифра числа π равна пяти. Однако это не мешает нам использовать такие знаки чисел в практике вычислений и подсчетов. Семантика Фреге разрешает этот парадокс, указывая на то, что знак не является бессмысленным, даже если он ничего не обозначает. Несуществование предметов, которые обозначают такие выражения, как «круглый квадрат», не мешает нам понимать и считать осмысленными высказывания вроде: «Круглых квадратов не существует».

Непосредственно в работе «Смысл и значение» Фреге использует эту модель для того, чтобы ответить на вопрос, каким образом получается так, что выражения типа a = b мы считаем принципиально отличающимися от выражений типа a = a. Если мы оперируем двухчастной семантической моделью, то получается, что в случае синтетических суждений (a = b), а не аналитических тавтологий (a = a) мы лишь иным образом именуем один и тот же предмет. Однако на деле мы считаем, что синтетические суждения дают нам прирост знания о предмете, и тут дело не только в смене знака, обозначающего какой-то предмет. Действительно, если бы дело было только в названии, то выражение «вода — это H2O», сформулированное Лавуазье и рядом других его современников, ничем бы не отличалось от выражения «вода — это сепулька», если мы просто установим конвенцию, согласно которой слово «сепулька» будет считаться синонимом слова «вода». Однако мы считаем выражение «вода — это H2O» серьезным открытием, а не просто заменой одного знака другим, которому мы приписали свойство синонимичности по отношению к первому.

Из семантической модели Фреге следует, что мы достигаем здесь существенного прироста знания, так как связываем с одним и тем же предметом выражения (знаки), имеющие разный смысл, причем связь смыслов этих знаков с одним и тем же предметом не является очевидной. Например, во многих языках есть выражение «Утренняя звезда» (или Morgenstern) и «Вечерняя звезда» (или Abendstern), из чего следует, что люди традиционно считали, что это разные небесные тела. Понадобилось много тысячелетий, чтобы люди с помощью астрономических наблюдений и астрономических моделей установили, что оба эти имени относятся к одному и тому же предмету — планете Венера.

Примеры, которые мы рассмотрели, относятся к именам собственным или к наименованиям веществ, грамматическая категория имен нарицательных образует у Фреге сферу понятий-функций.

В случае более сложных знаков, а именно высказываний, которые обладают тем свойством, что могут быть истинными или ложными, то есть в логическим отношении представляют собой суждения, семантическая конфигурация Фреге определяется в следующих терминах: смыслом суждений является мысль, а значением суждений — их истинностное значение, которое может быть одним из двух — истиной или ложью. Из этого следует удивительный вывод: все суждения обозначают только два предмета. Используя метафору из мира человеческого восприятия, можно пояснить это так: любое суждение относится к миру в целом и либо соответствует ему, либо нет.

Понятие смысла Фреге раскрывает через перспективисткую метафору: смысл — это способ данности предмета: «некоторый знак (слово, словосочетание или графический символ) мыслится не только в связи с обозначаемым, которое можно было бы назвать значением знака, но также и в связи с тем, что мне хотелось бы назвать смыслом знака, содержащим способ данности [обозначаемого]» (Готлоб Фреге. Смысл и значение). Стоит добавить, что предмет внешнего мира всегда дан человеку в какой-то перспективе или каком-то ракурсе (в феноменологии Гуссерля каждая такая перспектива или ракурс предмета внешнего мира называется Abschattung, дословно — оттенок), причем число этих перспектив в отношении одного предмета может варьироваться до бесконечности. Из этого следует, что с любым предметом возможно связать также и бесконечное число смыслов.

Анализируя различные характеристики и параметры смысла, Фреге приходит к следующим его ключевым характеристикам:

Зачем это знать: Без знания треугольника Фреге невозможно понимание проблематики современной логики и математики, современной аналитической философии, современной феноменологии, современной герменевтики, современной исторической семантики и множества других научных и философских направлений. Хотя не все принимают семантическую модель Фреге, дискуссии по этому поводу всегда включают ее рассмотрение. В области исследований культуры эта модель является фундаментальной, поскольку культурология занимается именно смысловым контекстом существования и поступков человека.

Изучая смыслы, которые человек связывает с миром в ту или иную эпоху, мы, согласно этой семантической концепции, имеем дело с объективным материалом, не имеющим ничего общего с произвольностью индивидуальных переживаний, несмотря на то что эти смыслы могут относится к совершенно фантастическим или несуществующим предметом. Поэтому историко-культурологические исследования могут быть столь же точными, как и исследования в сфере математики, хотя эта точность и своего рода, поскольку не ограничена лишь миром математических предметов.

Источник