Что такое слова образы в литературе
Определение литературный образ
Говоря о том, что образ представляет собой картину человеческой жизни, мы имеем ввиду именно то, что в нём она отражена синтетично, целостно, т.е. «личностно», а не какой-либо одной своей стороной.
Произведение искусства лишь тогда полноценно, когда оно заставило читателя или зрителя поверить в себя как в явление человеческой жизни либо внешней, либо духовной.
Итак, дополним определение образа.
Но и сейчас наше определение ещё не полное.
Произведение искусства вызывает у нас чувство непосредственного волнения, сочувствия к героям или негодования. Мы относимся к нему как к чему-то лично затрагивающему нас, непосредственно к нам относящемуся.
Теперь мы можем дать определение образа, которое вобрало в себя те черты, о которых мы говорили.
Итак, суммируя сказанное, получаем:
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Что такое художественный образ в литературе?
Важнейшей категорией литературы, определяющей ее суть и специфику, является художественный образ. Какое значение имеет это понятие? Под ним подразумевают явление, которое творчески воссоздает автор в своем творении. Образ в художественном произведении представляется результатом осмысленных писателем выводов о каком-то процессе или явлении. Особенность этого понятия в том, что оно не только помогает осмыслить действительность, но и создать свой вымышленный мир.
Попробуем проследить, что такое художественный образ, его виды и средства выражения. Ведь любой писатель старается изобразить те или иные явления так, чтобы показать свое видение жизни, ее тенденции и закономерности.
Что такое художественный образ
Такой образ называется художественным не потому, что идентичен реальным предметам и явлениям. Просто автор преобразует действительность с помощью своей фантазии. Задача художественного образа в литературе не просто копировать действительность, а передавать самое важное и существенное.
Каждый образ, созданный писателем, несет собой особую эмоциональность, оригинальность, ассоциативность и емкость.
Изменение форм художественного изображения
Реализм внес в литературу рациональное познание мира, научил выявлять причинно-следственные связи между явлениями и предметами. Модернизм призвал писателей познавать мир и человека иррациональными средствами: вдохновением, интуицией, озарением. У реалистов во главе всего стоит человек и его отношения с окружающим миром. Романтики заинтересованы во внутреннем мире своих героев.
Читателей и слушателей тоже можно назвать каким-то образом сотворцами литературных образов, потому что важно их восприятие. В идеале читатель не просто пассивно стоит в стороне, а пропускает образ через свои собственные ощущения, мысли и эмоции. У читателей различных эпох открываются совсем другие стороны того, какой художественный образ изобразил писатель.
Четыре вида литературных образов
Художественный образ в литературе классифицируют по различным основаниям. Все эти классификации только дополняют друг дружку. Если делить образы на виды по количеству слов или знаков, их создающих, то выделяются следующие изображения:
Классификация образов по родовой и стилевой специфике
Все словесно-художественные творения принято делить на три рода. В связи с этим образы могут быть:
У каждого писателя есть свой стиль изображения персонажей. Это дает повод классифицировать образы на:
Все образы создаются по определенной системе и законам.
Деление литературных изображений по характеру обобщенности
Неповторимостью и самобытностью характеризуются индивидуальные образы. Они придуманы воображением самого автора. Индивидуальные образы применяют романтики и писатели-фантасты. В произведении Гюго «Собор Парижской Богоматери» читатели могут видеть необычного Квазимодо. Индивидуальным является Волан в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», Демон в одноименном произведении Лермонтова.
Обобщающим образом, противополжным индивидуальному, является характерный. Он содержит в себе характеры и нравы, имеющиеся у людей определенной эпохи. Таким являются литературные герои Достоевского в «Братьях Карамазовых», «Преступлении и наказании», в пьесах Островского, в «Сагах о Форсайтах» Голсуорси.
Высшей ступенью характерных персонажей являются типичные образы. Они были самыми вероятными для той или иной эпохи. Именно типичные герои встречаются чаще всего в реалистическойой литературе XIX века. Это отец Горио и Гобсек Бальзака, Платон Каратаев и Анна Каренина Толстого, мадам Бовари Флобера. Порой создание художественного образа предназначено для того, чтобы запечатлеть социально-исторические признаки эпохи, общечеловеческие черты характера. В перечень таких вечных образов можно занести Дон Кихота, Дон Жуана, Гамлета, Обломова, Тартюфа.
Из рамок индивидуальных персонажей выходят образы-мотивы. Они постоянно повторяются в тематике произведений какого-то автора. В качестве примера можно привести «деревенскую Русь» у Есенина или «Прекрасную Даму» у Блока.
Типичные образы, встречаемые не только в литературе отдельных писателей, но и наций, эпох, называют топосом. Такие русские писатели как Гоголь, Пушкин, Зощенко, Платонов использовали в своих сочинениях топосный образ «маленького человека».
Общечеловеческий образ, который бессознательно передается от поколения к поколению, называется архетипом. К нему относят мифологических персонажей.
Средства создания художественного образа
Каждый писатель в меру своего таланта раскрывает образы доступными ему средствами. Чаще всего, он делает это через поведение героев в определенных ситуациях, через его взаимосвязь с окружающим миром. Из всех средств художественного образа немаловажную роль играет речевая характеристика героев. Автор может использовать монологи, диалоги, внутренние высказывания человека. К событиям, происходящим в книге, писатель может давать свою авторскую характеристику.
В каком порядке характеризуется литературный
образ персонажа?
Создать художественный образ человека одна из важнейших задач любого автора. Вот по какому плану можно охарактеризовать того или иного персонажа:
Мега, макро и микро-образы
Иногда текст литературного творения воспринимается как мегаобраз. У него есть самостоятельная эстетическая ценность. Литературоведы отдают ему высшую родовую и неделимую величину.
Для изображения жизни в больших или меньших отрезках, картинах или частях используют макрообразы. Композицию макрообраза составляют небольшие однородные образы.
Самым малым размером текста отличается микрообраз. Он может быть в виде небольшого отрезка изображенной художником действительности. Это может быть одно фразовое слово (Зима. Мороз. Утро.) или предложение, абзац.
Образы-символы
Вечные образы
Существуют изображения неувядаемые, в них сочетается единство исторических и общественных элементов. Такие персонажи мировой литературы называют вечными. Сразу приходят на ум Прометей, Эдип, Кассандра. Любой интеллигентный человек добавит сюда Гамлета, Ромео и Джульетту, Искандера, Робинзона. Существуют бессмертные романы, новеллы, лирика, в которых новые поколения читателей открывают небывалые глубины.
Художественные образы в лирике
Словесные образы и ключевые слова как основные категории художественного текста (на примере произведений А.П. Чехова и В.М. Шукшина)
Разделы: Литература
Художественное произведение – это основанная на взаимодействии разнообразных языковых средств целостная композиционно-стилистическая структура. Передавая определенное содержание, автор организует словесный материал так, чтобы наилучшим образом выразить основную художественную идею.
Основные категории художественного текста – словесные образы. Слово в художественном произведении является материальной оболочкой образа, это то, что формирует, создает образ. Словесный образ не всегда тождествен слову: он может состоять из сочетаний слов, абзаца, главы и даже из целого литературного произведения. Но он всегда является эстетически организованным структурным элементом стиля литературного произведения. Вот почему образы могут сочетаться в последовательно развертываемую цепь, могут соотноситься один с другим в стилистической системе литературного произведения. Могут включать в себя друг друга, развиваясь в сложный, многоплановый, единый образ.
Если отдельное слово или группа слов занимают ключевую позицию в тексте, то они должны быть самостоятельным объектом анализа. Критерием выделения ключевых слов являются следующие признаки: повторяемость, необходимость, концептуальная и образная значимость. Кроме того, исключение ключевых лексических элементов из художественного текста приводит к распаду этого текста как эстетически организованного целого. Так, если изъять из романа И.А. Гончарова «Обломов» такие слова как «Гороховая (улица)», «письмо», «халат», «Восток», то многое в образе Обломова останется непонятным. Ключевые слова могут объединяться в парадигму, отражающую субъективный взгляд автора на изображаемые события и героев. Данная парадигма всегда соответствует концептуальной установке автора произведения.
Не всякая повторяющаяся лексическая единица является ключевой, частотность – не главный критерий выделения ключевого элемента. Так, в рассказе В.М. Шукшина «Даешь сердце!» слово «милиционер» употребляется восемнадцать раз, а слово «сердце» – лишь восемь, но ключевым, безусловно, является «сердце», так как именно оно значимо в идейном плане.
Ключевые слова могут составлять один тематический и логический ряд, как это происходит, например, в рассказе П. Бажова «Медной горы хозяйка». Здесь ключевыми являются различные наименования зеленого цвета, переданного прямо (зелень, зелененький) или косвенно (малахит, изумруд, трава, лес). Эти ключевые слова образуют комбинацию своеобразной смысловой оппозиии: с одной стороны в одном зеленом цвете камня мы ощущаем и печальный, мертвенный отблеск, и бесконечно манящие, живые оттенки, с другой стороны – зелень камня противопоставляется цвету живой природы.
Организация речевых средств, ориентируемая на эмоционально-оценочную перспективу художественного повествования, определяет свооеобразие художественной речи.
А.П. Чехов. Рассказ «Спать хочется»
О девочке некому позаботиться, ей никто не сочувствует, она совсем одна в чужом, враждебном мире. Безграничны ее робость, покорность, смирение, желание все сделать хорошо и очень быстро – чтобы не заснуть на ходу, так как ей отказано даже в праве на сон. Душно. Ощущение надвигающейся беды, катастрофы. Откуда оно? Душно! Какое емкое слово, удивительно точное, единственное! Когда ночь и душно, самые обычные вещи становятся загадочными, значительными. Большое зеленое пятно от лампы ложится на потолок, а пеленки и панталоны бросают длинные тени, потом тени оживают, приходят в движение. «Зеленое пятно тени» – динамическое олицетворение. В уставшем сознании девочки пятно оживает, мигает, что-то хочет сообщить очень важное. А самое важное сейчас облегчить хоть как-то ее страдания, значит, найти то, что мешает ей жить. Зеленое пяно все мигает, «туманит ей мозг», и она находит, наконец, врага.
Из группы акустических образов ключевым, сквозным является «крик ребенка». Он динамичен, он преображается в крик облаков, ворон, сорок. В любом Варькином видении он мешает, раздражает, отнимает покой, грозит разрушить даже то малое, что есть у безмерно усталых людей – сон. И, как логическое завершение этого ряда – символический крик сверчка, который Варька воспринимает как указующий. Так получается, что зеленое пятно и крик сверчка – подстрекатели преступления, содействующие состоянию невменяемости, в которое впадает героиня рассказа. Измучившись, она напрягает все свои силы и зрение, глядит на мигающее зеленое пятно и, прислушавшись к крику, находит врага, мешающего ей жить. «Она смеется. Зеленое пятно, тени и сверчок тоже, кажется, смеются. «
В рассказе есть образы, которые передают состояние общего оцепенения, одеревенения: «не может шевельнуть губами», «голову тянет вниз», «глаза слипаются», кажется, что лицо «высохло и одеревенело». Осязательное ощущение оцепеневшей девочки – причина преступления. Это состояние неестественно, а очень хочется принять естественное положение (это – цель преступления). Развязка: смеется от радости, что можно спать.
Еще более усиливают впечатление, делают художественные образы зримыми повторы. Опять «мигает», «лезет в глаза», «туманит голову» зеленое пятно, опять «кричит сверчок», опять девочка во сне видит грязное шоссе, на котором «разлеглись и крепко спят люди с котомками». Бесконечный день, бесконечная нудная работа и усиливающие это впечатление «уже пора вставать», «уже пора приниматься за работу», «уже синеет воздух».
Она бегает, стирает, шьет, ставит самовар, моет лестницу, чистит картошку. И лишь «вечерняя мгла ласкает ее слипающиеся глаза и обещает ей скорый и крепкий сон. » Но обманывает. Вечером к хозяевам приходят гости.
Система ключевых образов создает эмоционально-оценочный фон повествования, позволяет даже самому строгому читателю оправдать героиню. Исключить эти слова из текста невозможно, они являются стержнем образного смысла.
А.П. Чехов. Рассказ «Студент»
Л.Н. Толстой сказал: «Я помню, когда я его в первый раз начал читать, он мне показался каким-то странным, «нескладным», но как только я вчитался, так этот язык захватил меня. Да, именно благодаря этой «нескладности» или, не знаю, как это назвать, он захватывает необычайно. И точно без всякой воли вашей вкладывает вам в душу прекрасные художественные образы. Смотришь, как человек будто без всякого разбора мажет красками, какие попадутся ему под руку, и никакого как будто отношения эти мазки между собой не имеют. Но отходишь на некоторое расстояние, посмотришь, и в общем намечается цельное впечатление. Перед вами яркая, неотразимая картина природы. Он странный писатель: бросает слова как будто некстати, а между тем всё у него живет.» Очень интересно рассмотреть эту диалектику «складности» и «нескладности» в художественном единстве рассказа А.П. Чехова «Студент». Сам А.П. Чехов, по свидетельству брата, считал этот рассказ «наиболее отделанным».
Уже первая фраза отражает то состояние человеческой души, когда очень тонко чувствуешь, как все хрупко в этом мире, что гармония может перейти в дисгармонию, счастье обернуться несчастьем, а несчастье неожиданно поможет понять, что ты на этой Земле не один.
Итак, погода хорошая, тихая, но настроиться на лирический ряд мешает слово «вначале». Оно вносит мотив ожидания чего-то, что разрушит идиллическую картину, мотив тревоги, сожаления о том, что все прекрасное столь недолговечно. Очень важно успеть заметить прекрасное, порадоваться ему, воспоминания о прекрасных мгновениях помогут выстоять в буре житейских невзгод. Кричали дрозды, радуясь хорошей погоде, но что-то живое жалобно гудело. Что это? Значит этому живому плохо? Мотив обреченности, безнадежности, так как гудело оно, «точно дуло в пустую бутылку». Никто не услышит, никто не поможет. Мотив страшного одиночества. Но ведь – весна, воздух весенний, прозрачный, чистый, в таком воздухе даже выстрел звучит раскатисто и весело – до тех пор, пока не подумаешь о том, что этот выстрел оборвал чью-то жизнь. Что-то ушло невозвратно и никогда уже не повторится. «Протянул один вальдшнеп, и выстрел по нём прозвучал. » После этого «по нём прозвучал», тускнеют в памяти слова «раскатисто» и «весело», их заменяют возникшие вдруг в нашем сознании «печально», «тоскливо», «как звук лопнувшей струны».
После этой чеховской фразы происходит окончательный переход от гармонии к дисгармонии, и мы воспринимаем уже как данность холодный ветер, который подул «некстати». Мы уже готовы к его появлению. Ключевыми словами становятся «холод» и «ветер». Ветер холодный, пронизывающий. Хаос. Мрак. Пустота. Ледяные иглы. Запахло зимой. Холодное дыхание смерти. Всё смолкло, затаилось, съежилось. Страх. Ощущение безнадежности. Неуютно, холодно, нелюдимо.
И вдруг – человек, затерявшийся в этом огромном враждебном мире. Что будет с ним? Найдет ли в себе силы, чтобы бороться за жизнь? У него закоченели паьцы, но лицо от ветра лишь разгорелось! Ему казалось, что холод, так внезапно наступивший, разрушил гармонию, что даже самой природе жутко, «и оттого вечерние потемки сгустились быстрей, чем надо». Если жутко даже природе, каково же ему, слабому человеку, затерянному во Вселенной. Картина космическая: пустынно, холодно, жутко, мрачно, «все сплошь утопало в холодной вечерней мгле».
Размышления героя о том, что было – отправной пункт сюжета. В его негативном обобщении отразились и книжные знания и жизненный опыт. Читатель сознает, что все это субъективно, но принимает всерьез.
Огонь несет тепло и свет, и отступает холод. Он уже не всесилен! Вспаханная земля как обещание возможного урожая, будет он обильным – и исчезнет извечный враг человечества – голод. Страшные грозные силы отступает, жизнь сильнее страха и холода. Удивительное все же слово – здравствуйте! Приветствуя человека, мы желаем ему здоровья, долгой жизни. И приветливая улыбка в ответ, место у костра, беседа. «Поговорили» – написано у Чехова. Весомо, значимо, обстоятельно звучит слово.
И снова переход в другое состояние: от безнадежности – к надежде, от одиночества – к радости общения, когда можно произнести это очень важное слово: «Понимаете?» И вдруг становится ясно, что хотят понять, а может быть и понимают, и тогда – такая радость! Почему? Потому, что ты не один, ты не один такой, не один так думаешь. Почему этот костер напомнил ему тот, у которого грел озябшие руки Пётр, трижды отрекшись от Христа? Почему рассказал вдовам этот эпизод из Евангелия? Что надеялся пробудить в их душах? Только ли холодная жуткая ночь оживила в памяти рассказ о человеческой слабости, а может, предательстве?
Совершенно, казалось бы, неожиданно звучит страстный монолог, окрашенный самыми противоречивыми чувствами рассказчика, заканчивающийся словами: «Воображаю: тихий-тихий, темный-темный сад, и в тишине едва слышатся глухие рыдания. » Бездна человеческого страдания! Чужая боль ощущается так явственно, жалость и сострадание к чужому горю – безмерны. Впрочем, разве к чужому? Чувство удивительного родства всех людей, живущих и прежде и сейчас, возникает вдруг. И он, студент, ощущает себя связующей нитью между прошлым и будущим. Какой значимой становится собственная жизнь! Три жизни, три судьбы объединило чувство сострадания. С точки зрения односторонне-фабульной в рассказе почти ничего не происходит и мало что меняется. Неизменность, как это часто бывает у Чехова, подчеркнута повторами: «и опять», «такие же», «точно так». Серая, скучная повседневность, бесконечное повторение незначительных событий, один день похож на другой, но и в большом историческом времени (сколько веков прошло!) было так же: страдали люди, как страдают и теперь, девятнадцать веков назад бедный Петр отрекся от своего Учителя и оплакивал свое отступничество, и теперь его снова оплакивают. А может быть он просто оплакивал свою слабость, через девятнадцать веков люди тоже слабы.
Нет, хочется думать, что главное все же – способность переживать чужую боль как свою и чувствовать неразрывную связь со всеми людьми. В повторах, в удивительном неразложимом единстве предстают и однообразие каждодневности, и нарастающая скорбь об уходящей и теряющейся жизни, и в самой возможности скорби – надежда на преодоление тягостного однообразия. И этот постоянный переход от безнадежности – к надежде! Уходя от костра, он снова вступает в холод и ночь. Потемки, «дул жестокий ветер», казалось, что возвращалась зима, но все это не рождает теперь чувства страха, тоски, одиночества, потому что «одинокий огонь спокойно мигал в темноте». И хотя не было видно людей, он мог о них думать. «Студент опять подумал, что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему – к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям.»
Удивительный финал, открытый. Мы не знаем, что будет дальше с главным героем, как сложится его жизнь: будет ли она состоять из поступков добра и сострадания, или найдется в ней место для лжи и отступничества. Мы не знаем, он тоже не знает. Мы расстаемся с ним, когда он, глядя на полосой светящуюся, но багровую, холодную зарю, думает о том, «что правда и красота, направляющие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на Земле. И жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла». Будет ли так всегда? Что сулит ему в жизни багровая холодная заря?
Вопрос о вере в торжество правды и красоты автора «Студента» не связан с прочностью убеждений героя. Чехов не предлагает читателю никаких иллюзий, но в те моменты, когда звучат прекрасные слова, мы чувствуем присутствие автора, его молчаливую поддержку.
В.М. Шукшин. Рассказ «Обида»
Конечно, главное слово, ключевое, определяющее ход событий в рассказе – «обида». Словарь русского языка Ожегова дает ему такое толкование: 1 – несправедливо причиненное огорчение, оскорбление; 2 – досадный, неприятный случай. Теперь многое зависит от читателя, от того, как он оценит то, что происходит в магазине. Шукшин написал когда-то: «Уважение приходит с культурой. Это дело наживное, а вот жалость – выше нас, мудрее всех библиотек.» О чем же этот рассказ? Ну конечно о людях, о нравственно глухоте, душевной черствости. То, что для одного – досадная мелочь, для другого – трагедия. Известная истина, не новая тема, многие писатели к ней обращались: Гоголь, Достоевский, Чехов. Но ведь мы на многие вещи внимания не обращаем до тех пор, пока это не случается с нами или не происходит на наших глазах. Так что же происходит в магазине? Самосуд. «Бьют» слабого, беззащитного. (Аналогия: А.М. Горький, Несвоевременные мысли.) Единственный человек, который ведет себя разумно, это трехлетний ребенок, дочь главного героя.
Как нарочно, собрались в магазине странные люди. Обозленная, хамоватая продавщица ругает ни в чем не повинного человека. Страшное преступление, которое она совершает (при ребенке ругает отца, убивая, разрушая душу) – от глупости непроходимой. (Аналогия: И.С. Тургенев, Отцы и дети – «Петр совсем окоченел от глупости».) Для завотделом человеческое достоинство – вещь абстрактная. Ей непонятна Сашкина обида, да и сам он не интересен, ребенка рядом она попросту не замечает. «Плащ» – двуличный, подлый, лживый. (1937 год? Все отсюда?) Мы ничего не знаем о нем, можем только предполагать. Его сын, Игорь – тупая машина для битья. Бездушная толпа, которой ни до кого нет дела. (Как часто видели мы такую толпу, готовую оскорблять и хохотать в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание».)
В системе образов так не хватает защитника. Ведь и требуется немного – выйти из толпы, подойти к несправедливо обиженному человеку и сказать: «А я вам верю.» И еще какие-нибудь добрые слова, и человеку станет легче.
Героя рассказа спасает любовь. Любовь жены, детей к нему, его любовь к ним. Хорошо, что так, что не успел он «с молотком проломиться к Игорю». Какая трагедия могла произойти из-за того, что у нас нет времени на добрые слова (на брань чаще всего находится). Но а сам автор? Выражена ли авторская позиция в рассказе? Да, конечно. И связана она со словом «благоразумие«. «Никто не призывает бессловесно сносить обиды, но сразу из-за этого переоценивать все ценности человеческие, ставить на попа самый смысл жизни – это тоже, знаете, роскошь». После этих слов автора смысловой акцент рассказа переносится со слова «обида» на словосочетание «смысл жизни«.
С.-Экзюпери сказал: «Самое трудное – это быть всегда порядочным человеком». Трудно, но нужно. И тогда останется в далеком прошлом актуальность точного замечания В. Вяземского: «У нас все кончается или запрещением, или приказанием. Когда же нам запретят быть хамами и прикажут быть порядочными людьми?» Порядочному человеку не нужно приказывать, он руководствуется своим нравственным чувством. Благодаря созданным Шукшиным емким словесным образам и точно найденным ключевым словам, читатель размышляет о том, что действительно важно для каждого человека во все времена.