Что такое современная политика с точки зрения психологии
Научная электронная библиотека
2.4. Современное состояние политической психологии
Фундаментальные и систематические разработки по психологии политики начались в 1960-е годы в США под влиянием «поведенческого движения». Именно тогда словосочетание «политическая психология» приобрело отдельный и вполне самостоятельный смысл. В тот период при Американской психиатрической ассоциации была создана специальная группа для изучения психологических проблем международной и внутренней политики. В 1970 году эта группа переросла в Институт психиатрии и внешней политики. В 1968 году в американской ассоциации политических наук возникло вполне самостоятельное отделение политической психологии, а в 1979 году на его основе было организовано Международное общество политической психологии (ISPP). Данное общество объединяет около 1000 исследователей – психологов, политологов, социологов и других специалистов из различных стран [154; 251]. В 1979 году общество начинает выпускать свой специализированный печатный орган – журнал «Политическая психология» («Political Psychology»). Ежегодно общество проводит свои собрания, на которых рассматриваются и обсуждаются наиболее актуальные теоретические проблемы, такие, например, как «Национальное строительство и демократия в мультикультурных обществах», «Язык политики, язык гражданства, язык культуры» и др.
Очень скоро политическая психология, получив международное признание, стала развиваться на Американском континенте, в Европе, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также в Африке, Австралии и Новой Зеландии. Однако большая часть исследователей живет и работает в США и Канаде. В их числе такие крупные ученые как П. Глэд, Ф. Гринстайн, А. Джордж, Р. Кристи, С. МакФарланд, К. Монро, С. Реншон, Р. Сигел, М. Херманн и др.
В Европе наиболее серьезные исследования в области политической психологии проведены в Германии (А. Ашкенази, Х.-Д. Клингенман, Г. Ледерер, П. Шмидт и др.), во Франции (А. Дорна, С. Московичи, А. Першерон и др.), а также в Великобритании, Испании, Финляндии, Польше, Чехии и других странах.
Первый капитальный труд по политической психологии появился в 1973 году. Это была фундаментальная коллективная монография под редакцией Дж. Кнутсон, в которой подводились некоторые итоги развития политической психологии и определялись направления дальнейших исследований. Это дало толчок к новым исследованиям и многочисленным публикациям. В 1986 году была опубликована фундаментальная книга по политической психологии под редакцией М. Германн. В этой работе глубоко проанализирована ситуация западной политической психологии того периода времени.
В целом, по мнению Д.В. Ольшанского, актуальные проблемы политической психологии группируются вокруг нескольких крупных вопросов. Во-первых, формирование политических взглядов людей, роль в этом процессе механизмов политической социализации. Во-вторых, воздействие этих политических взглядов на политическое поведение, взаимосвязь политического сознания и политических действий. В-третьих, психология принятия политических решений, роль в этом процессе механизмов власти. В-четвертых, формирование личности политического лидера, механизмы политического лидерства. В-пятых, зависимость политических процессов от культурного контекста, связь конкретной политики с политической культурой общества. Хотя, конечно, этим круг проблем политико-психологической науки не исчерпывается [154].
На развитие теории политической психологии, ее методологии, на совершенствование форм и методов прикладных исследований, практического применения достижений в решение проблем современного общества по-прежнему оказывают значительное влияние политология, политическая философия, социология, другие науки и научные дисциплины, имеющие давнюю историю. В тоже время в последние десятилетия появляются и другие области научного знания и практической деятельности. Свой вклад в развитие политико-психологической мысли вносит, например, относительно новая для России область научного знания и прикладная дисциплина – имиджелогия, в частности, политическая имиджелогия. Наиболее значимыми для политической психологии стали исследования, а также практические разработки А.А. Бодалева, П.С. Гуревича, А.А. Деркача, Г.Г. Дилигенского, А.П. Назаретяна, Д.В. Ольшанского, А.Ю. Панасюка, Е.Б. Перелыгиной, Г.Г. Почепцова, В.М. Шепеля, Е.Б. Шестопал и др.
Тем не менее, у зарубежных и отечественных политических психологов есть понимание недостаточности существующих исследований, необходимости построения общей теории, в которой объектом политико-психологического исследования был бы политический процесс в целом, а не отдельные его аспекты. Нет смысла оспаривать междисциплинарный характер исследований в области политической психологии. Однако, как показывает анализ зарубежных и российских исследований, монографий по фундаментальным проблемам науки, учебников и учебных пособий, справочной литературы, среди исследователей и авторов книг политологов, философов, социологов, историков, политиков-практиков все же значительно больше, чем профессиональных психологов. Хорошо это или плохо – время покажет. Несомненно то, что перед психологами широчайшее поле научно-теоретический и прикладной деятельности в сфере политической психологии.
Вопросы для размышления и самоконтроля
1. В чем, на Ваш взгляд, заключался вклад Античных мыслителей в зарождение политико-психологической мысли?
2. Как Вы оцениваете вклад Н. Макиавелли в развитие политической психологии?
3. Что нового привнесли в политическую психологию мыслители Нового времени (Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье и др.)?
4. Почему, как Вы считаете, в центре внимания западноевропейских ученых XIX века оказались проблемы психологии масс?
5. Что нового в развитие политико-психологического знания внес психоанализ З. Фрейда и его последователей?
6. Каковы особенности в оценке политико-психологических явлений неофрейдистами в отличие от классического психоанализа З. Фрейда?
7. Почему Г. Лассуэлла часто называют основоположником всей современной политической психологии как самостоятельного направления исследований?
8. Кто из российских ученых, на Ваш взгляд, внес наиболее весомый вклад в развитие политико-психологической мысли на рубеже XIX–XX веков?
9. Есть ли различия в развитии политико-психологического знания в России и Западной Европе? Если есть, то чем они вызваны?
10. Почему в России советского периода не признавалась политическая психология?
11. Что дало толчок развитию политической психологии в нашей стране в постсоветский период?
ПСИХОЛОГИЯ В ПОЛИТИКЕ ОТ ОБЪЯСНЕНИЯ К ВОЗДЕЙСТВИЮ
ПСИХОЛОГИЯ В ПОЛИТИКЕ ОТ ОБЪЯСНЕНИЯ К ВОЗДЕЙСТВИЮ
Текст статьи был написан в период стажировки автора в Международном Исследовательском Центре им. Вудро Вильсона в Вашингтоне.
Политика как психологический феномен
Эвристичность принятых в политических науках принципов анализа не вызывает сомнений. Однако реальность всегда богаче любых, даже и самых эффективных моделей. В частности, реальные субъекты политического процесса в значительной степени персонифицированы. На политической арене сотрудничают и конкурируют не просто представители безличных общественных групп, а живые люди. Их идеи, таланты, амбиции и ограничения оказывают прямое воздействие на политический процесс. Например, конфликт между президентом России и Верховным Советом носил объективный характер и вполне мог быть описан на традиционном для
Наиболее ярко психологические закономерности проявляются во внешней политике, где решения часто принимаются в условиях строгой секретности и дефицита времени, а предусмотренные демократическими принципами процедуры согласования и обсуждения не могут быть реализованы в полной мере. Следствием этого является более авторитарный характер внешней политики по сравнению с политикой внутренней. На процедуру и характер принимаемых решений влияет и то, что партнеры, за исключением самых близких союзников, не только не склонны давать друг другу полную информацию, но, наоборот, широко прибегают к различным видам дезинформации. Подготовленные в узком кругу, очень часто в цейтноте и почти всегда в условиях неопределенности, внешнеполитические акции несут на себе печать личностных особенностей политических лидеров (см. напр., [5]).
Кроме того, межгосударственные отношения являются одновременно и межличностными. Рядовые сотрудники, готовящие текст соглашения, говорят о Германии или США; на более высоких уровнях речь уже идет о Г. Коле или Б. Клинтоне. Для самих же лидеров человеческий контекст их взаимоотношений является порой не менее важным, чем политический. В 1948 г. Г. Трумэн вступил в конфликт с собственными дипломатами и поддержал Израиль в ООН, говоря, что он дал определенные обязательства X. Вейцману и не желает, чтобы тот считал его лжецом [7].
В политологической литературе содержится достаточно доказательств того принципиального влияния, которое оказывают на внешнюю политику параметры социального восприятия. Например, «терпимость » западных держав к Гитлеру накануне второй мировой войны частично объясняется тем, что Н. Чемберлен и Э. Даладье атрибутировали Германии не столько агрессивные устремления, сколько желание преодолеть последствия Версальского договора [4]. Собственно, это и была официальная версия германского МИДа. Различные формы искажения образа оппонента или партнера сыграли свою роль и во время войны во Вьетнаме, и в ходе переговоров по разоружению, да и в любой другой ситуации, когда государства не просто сосуществовали, а взаимодействовали друг с другом.
Но и внутренняя политика отнюдь не свободна от влияния психологических явлений. Так, динамика популярности политических лидеров, а значит, их победы или поражения на выборах никак не могут быть сведены к эпифеноменам успехов и неудач их политики. Например, после войны в Заливе рейтинг Дж. Буша достигал 85%, а накануне выборов, менее чем через два года, он не превышал 30%. Вряд ли за этот период Дж. Буш стал в три раза «хуже «.
Психологические факторы играют огромную роль в принятии политических решений. Лидер не может проверять надежность всех предлагаемых ему аргументов, например, оценивать методику статистических расчетов. Выбор того или иного варианта действий определяется
тем, насколько убедительно представили данный вариант его сторонники, в каких отношениях находятся они с лидером, насколько он им доверяет, какие мотивы им приписывает. Чем более чрезвычайной является или представляется ситуация, тем меньше возможностей для рационального анализа и, соответственно, тем больше роль межличностных отношений внутри аппарата власти [3].
Важная роль личностных компонентов в процессе выработки и принятия политических решений предопределяется еще и тем, что ни в какой, даже в сверхбюрократической, структуре невозможно составить должностные инструкции таким образом, чтобы они покрывали все возможные ситуации. В результате конкретное влияние данного человека определяется не только и не столько официальной позицией, сколько его собственной активностью, неформальным статусом и т. д. Так, влияние и власть председателя Комитета начальников штабов США генерала К. Пауэлла, занимавшего эту должность во время Войны в Заливе, определялись, в первую очередь, не должностью как таковой, а тем глубоким уважением, которое испытывали к нему американские военные. Его предшественники на этом посту, формально обладая теми же полномочиями, что и он, фактически занимали более низкие позиции в иерархии власти. В менее стабильных структурах вариации в понимании обязанностей и прав, связанных с конкретной должностью, еще более важны. Например, роль Г. Бурбулиса ни в коей мере не описывалась весьма туманными полномочиями Государственного секретаря РФ.
Конечно, и здесь есть большой простор для проявления личностных особенностей политических деятелей. Ну а в период социальных изменений роль личностного компонента многократно возрастает. Так, политики, доминировавшие на нашей политической сцене до октября 1993 г., в большинстве своем потеряли связи с поддерживавшими их силами. Например, структур КПСС, делегировавших на съезд около половины народных депутатов России, просто не существует, демократическое движение, способствовавшее избранию кандидатов, выставлявших антикоммунистические лозунги, явно ослаблено, а в некоторых районах страны просто исчезло. Прочные же связи с иными социальными группами пока не установились. В результате значительный процент наших политиков представляют лишь самих себя. Это позволяет им чувствовать себя независимыми, ответственными только перед своей совестью. Динамика их настроений и межличностных
Психологический анализ явлений политической жизни имеет если и не очень давние, то достаточно прочные традиции. В 30е гг. были опубликованы первые работы, в которых политика рассматривалась с точки зрения профессиональной психологии (см., напр., [6]). На сегодняшний день количество публикаций исчисляется многими сотнями, если не тысячами, в США выходит ежеквартальный журнал Political Psychology, активно функционирует одноименная ассоциация и т. д. Значительная часть современных работ по политической психологии отвечает самым высоким научным критериям.
Удивляет, однако, один момент. Открывая книгу, в названии которой присутствуют слова «психология » и «политика «, обнаруживаешь, что авторы ограничиваются лишь объяснением политических феноменов с помощью психологических концепций или психологической терминологии, не пытаясь показать возможности использования психологических методов и моделей в политическом процессе. В отличие от, например, работ по медицинской психологии, где за констатацией или объяснением почти всегда следует анализ возможностей воздействия и коррекции, в книгах по политической психологии практически невозможно найти следов такого подхода [2], [8]. Прикладные аспекты политической психологии остаются вне сферы внимания исследователей.
Вряд ли это может быть объяснено лишь научным пуризмом или традиционной для либералов, к числу которых принадлежит подавляющее большинство западных психологов, неприязнью к профессиональной политике (мы говорим о западных работах по той простой причине, что отечественная политическая психология находится, при самой оптимистической оценке, на стадии эмбрионального развития). Скорее всего, причина здесь куда более серьезна. Она состоит в том, что прямое использование психологических методов и схем в политике, повидимому, просто невозможно. Не случайно и то, что профессиональные психологи редко и весьма ограниченно привлекаются для подготовки политических решений и, насколько нам известно, почти нигде не занимают ответственных постов в структурах власти.
К тем трудностям, которые всегда встают на пути превращения науки в ремесло, в случае попыток использования психологии в политике добавляются и некоторые специфические проблемы.
Вопервых, работа психолога в политике никак не может быть массовой. Только политики высокого ранга могут позволить себе роскошь иметь «собственных » психологов или организовать в структуре своего аппарата психологическую службу. Такой политик должен не только обладать для этого достаточными финансовыми возможностями и властью, но и понимать важность психологических аспектов политического процесса, а также недостаточность интуитивного подхода к психологическим проблемам. Такое сочетание является крайне редким. Ну а для «штучной » работы никто не будет всерьез разрабатывать техники и методологию. Таким образом, психолог, оказавшийся внутри властных структур, вынужден сам создавать и методики, и всю идеологию своей работы.
Вовторых, стандартные методы диагностики и воздействия разрабатываются в расчете на достаточно комфортные условия. Предполагается, что психолог должен иметь возможность провести нужные замеры, обработать и обсудить
Возможные направления и методы работы
Чего не может и не должен делать психолог, работающий в политических структурах или в системе власти?
Необходимо также помнить, что применение традиционных психологических методов требует и времени, и сил. Ни того, ни другого нет и не может быть у наших политиков. Можно спорить о том, адекватно ли организован их рабочий день, делом ли они занимаются и не лучше ли было бы для страны, чтобы хотя бы некоторые из них работали поменьше, но нельзя игнорировать тот факт, что большинство из них функционируют на пределе возможностей и любой психотерапии предпочтут возможность нормально выспаться.
Традиционный заказ на личностную коррекцию или коммуникативный тренинг может поступить от человека или группы, которые только борются за место в структуре власти, готовясь к выборам или находясь в оппозиции. У этих людей обычно больше времени и они чаще склонны объяснять неудачи своих предыдущих попыток такими поддающимися, как им кажется, изменению факторами, как коммуникативные навыки или уровень «сыгранности » команды. Правда, такие представления и, соответственно, такие заказы и у нас, и за рубежом более характерны для тех политиков, которые не имеют шансов на успех. Серьезная оппозиция и реальные претенденты на власть, в общем, разделяют менталитет действующих политиков. Надо сказать, что и эффективность такого рода работы не слишком велика. Показателем этого служит, например, тот факт, что лишь очень небольшая часть активно действующих западных политиков считают целесообразным организацию психологического тренинга в рамках той подготовки, которую политические партии и группировки дают своим молодым активистам.
Деятельность профессионального психолога в рамках политических структур может, как представляется, быть эффективной в следующих направлениях.
Задача психолога, участвующего в выработке и принятии решений, двояка. Он должен, вопервых, корректировать рассматривающиеся проекты с точки зрения их психологической грамотности
Поскольку этот текст готовился до выборов 12 декабря 1993 г., у нас не было оснований говорить о последних изменениях в профессиональном составе российских политиков.
— следить за тем, чтобы в них не было заложено нереалистических ожиданий, ошибочных представлений о причинноследственных связях в человеческом поведении, чтобы они не провоцировали людей на деструктивные действия или не способствовали появлению депрессивных реакций и т. д. Второй, не менее важной задачей психолога, является психологизация самого процесса принятия решений. Как человек иной, чем все остальные, профессиональной ориентации, он должен способствовать тому, чтобы политики осознавали тот факт, что в любом их действии заложены определенные требования к поведению и чувствам граждан, и чтобы этот психологический компонент постоянно присутствовал в их сознании наравне с экономическими и иными «надчеловеческими » соображениями.
Полностью алгоритмизировать эту работу не представляется возможным. Необходимым, но, разумеется, недостаточным условием ее успеха является компетентность психолога в рассматриваемых вопросах, будь то экономика или социальные проблемы. Ни у кого из политиков, особенно в нашей напряженной ситуации, не будет ни времени, ни желания бесконечно объяснять психологу очевидные, с их точки зрения, истины. Что касается собственно профессиональных приемов, то, если ситуация позволяет, могут быть проведены замеры возможных реакций людей в различных регионах или по разным социальным группам. Однако поскольку политическая ситуация всегда сложнее любой модели, которую мы можем воспроизвести в эксперименте, более надежным представляется экспертный анализ. Целесообразным является создание экспертной группы, состоящей из психологов, психотерапевтов, психологически ориентированных социологов. Члены группы должны регулярно следить за развитием событий, получать соответствующую информацию и вообще быть личностно вовлеченными в политическую ситуацию. Собираясь регулярно или по мере необходимости (первое предпочтительнее, так как способствует формированию у членов группы и чувства ответственности, и навыков
анализа политической ситуации), эти люди могут давать заключения о психологических последствиях тех или иных акций, об их влиянии на общественную атмосферу, поведение людей, их отношение к лидерам и институтам и т. д. Эта же группа способна предлагать нестандартные пути решения кризисных ситуаций, прогнозировать возникновение конфликтов и т. д. Момент пролонгированности такой работы, участия в группе на постоянной основе представляется принципиальным. Опыт показывает, что спорадическое привлечение к экспертизе даже и весьма серьезных специалистов, но не владеющих ситуацией во всех деталях, себя не оправдывает.
Политики сильно различаются по своему отношению к мнению сограждан. Диктаторы и бюрократы могут не беспокоиться об общественном мнении, так как их благополучие и позиция не зависят от того, что думают о них люди. Политики же, зависящие от результатов выборов, к социологическим данным предельно внимательны. Часть из них, опасаясь за свое будущее, старается не делать ничего такого, что может привести к падению их популярности, во всем следует настроениям людей. Под эту позицию легко подводится и теоретическая база: «я представляю моих избирателей и не могу идти против их воли «. В то же время политики более ответственные, понимающие, что они призваны быть не просто трансляторами колебаний общественной атмосферы, а субъектами политического процесса, интересуются не только тем, что и почему люди думают сегодня, но и тем, как изменить их установки, убедить согласиться с тем, с чем они сейчас не согласны, принять то, что сегодня кажется неприемлемым и т. д. И все это, разумеется, следует сделать так, чтобы в момент выборов они вновь проголосовали «за «.
Собственно, только такие активные политики всерьез заинтересованы в проблеме воздействия на общественное мнение. Для политиков, следующих за настроениями избирателей, достаточно лишь понимания динамики установок людей и прогноза их реакций. Задача воздействия стоит перед ними только в период подготовки к выборам и только по отношению к собственному образу в глазах избирателей.
Задача воздействия особенно актуальна как минимум в двух ситуациях: когда власти приняли или готовятся принять непопулярное решение и когда есть основания считать, что общественное раздражение достигло таких пределов, что может вылиться в беспорядки и насильственные действия. Политики здесь действуют своими методами. Они организуют кампании в средствах массовой информации, выступают перед избирателями, пытаются заручиться
Диалог требует понимания того, что волнует людей сегодня, чего они опасаются, чего ждут от данного лидера. В экстремальных ситуациях, как в США в марте 1933 г., это более или менее понятно и без специальных исследований. Но в более спокойные моменты или в условиях затяжного кризиса, в котором находимся мы, интуиции уже недостаточно. Прояснение психологических механизмов, детерминирующих динамику общественного мнения, становится условием
конструктивного диалога между властью и обществом.
чего, как и положено нормальному человеку, начинают больше доверять собственной интуиции, чем написанным заранее инструкциям.
1. Burns J. Roosevelt: The lion and the fox. Harcourt, Brace and Company. N. Y., 1956.
2. Hermann M. G. (ed.) Political psychology. Contemporary problems and issues. San Francisco: JosseyBass Publishers, 1986.
3. Janis I. L. Groupthink. Psychological studies of policy decisions and fiascoes. Boston: Houghton Mifflin Company, 1982.
4. Jarvis R. The logic of images in international relations. Princeton University Press, 1970.
5. Larson D. W. Origins of containment. A psychological explanation. Princeton University Press, 1985.
6. Lasswell H. Psychopathology and politics. University of Chicago Press, 1931.
7. Poen M. M. (ed.) Strictly personal and confidential: The letters Harry Truman never mailed. Boston: Little, 1982.
8. Stone W. F., Schaffner P. E. The psychology of politics. 2nd ed. N. Y.: SpringerVerlag, 1988.
Формы и методы политической психологии
Смежные дисциплины, находящиеся на стыке наук, необходимы для всестороннего изучения явления. К таким наукам относится политическая психология, изучающая особенности психики политиков и избирателей, применяющая для этого инструментарий аналитической психологии. Развитие науки способствует популяризации гуманистического курса, учета интересов избирателей, сближению представителей власти и граждан.
Политическая психология: сущность науки, предмет изучения, особенности
Политической психологией считают науку, объединяющую социологию, политологию и психологию. Она изучает поведенческие особенности, относящиеся к внутренней и внешней политике. Психологи-политологи изучают индивидуальное поведение людей в процессе взаимодействия с институтами власти. Задачей политико-психологического направления является рассмотрение базового набора эмоций и специфического, относящегося только к политической сфере.
История зарождения политической психологии, становление самостоятельной дисциплины
Путь политической психологии был долгим и сложным. Политологи выражали сомнения относительно необходимости и пользы такой науки, способной нанести вред действующим институтам власти. Первые исследования в области направления показали неоднозначность и субъективность зарождающейся дисциплины: каждый ученый в понятие предмета исследования вкладывал свое видение. Это значительно замедляло и усложняло ее признание.
Ранние работы психологов, исследующих деятельность политиков, не соответствовали научным требованиям. Кроме того, политико-психологическое направление охватывает слишком широкий круг проблем, что затрудняет выделение науки в отдельное направление. Также у специалистов разошлись мнения о задачах политической психологии: одни полагали, что ее главное направление — психология политиков, другие предлагали включить в нее все многообразие процессов управления. Поскольку четких критериев психологии политики в современной науке нет, можно утверждать, что ее процесс становления продолжается.
Инструментарий исследователей: методы, использующиеся в политической психологии
Современная политическая психология использует методы, позволяющие создать полноценную картину ситуации в стране. К ним относятся:
Данные методы позволяют изучить электоральное поведение, определить ценности культуры. Также современная наука применяет методы экспертной оценки и дистантного анализа.
Роль психологии политики в научной системе, влияние на общество
Психология политики стала самостоятельной отраслью в 1968 г, после утверждения программы курса политической психологии в ряде институтов. Но предпосылки для ее развития появились еще в период античности. Принципы научного подхода для изучения поведения политиков и структур власти использовал Аристотель, позднее — научное сообщество, занимающееся вопросами развития общества. Психология политики, объединив базовый инструментарий исходных наук, использует психологические подходы для объяснения политики.
Значение термина «политика» в разных формах понимания
Общепринятое определение понятие термина «политика» — особая сфера управления общества, направление государства, специфика общественной жизни, включающая корпоративные интересы общества.
В консенсусном понимании политику представляют, как способ взаимодействия власти и народа, совместного достижения общего блага, сформированного в социальном строе. Конфронтационное понимание рассматривает политический курс как противостояние противоположных направлений.
Основные школы: особенности направлений, концепции
Политическая психология представлена тремя школами:
Применяя разные методы, все виды школы преследуют одну цель — подробное изучение феноменов, способов взаимодействия людей внутри общественной структуры.
Предметная символика политического курса и создание пропагандистских мифов
Символика — обязательный элемент политической структуры. Символы могут быть:
Политический миф — образ, способствующий популяризации и укреплению определенного восприятия события или явления. Мифы ограничены, оторваны от действительности, живут в отдельном измерении. С помощью мифа насаждаются необходимые власти настроения. Они — важная часть пропаганды.
Политическая культура: понимание и виды культуры, особенности
Под психологической культурой понимают совокупность способов изучения и создания мнения людей, возможные реакции, способы предотвращения конфликтных ситуаций. Культура общества представлена доминантными группами, отражает интересы подавляющей части населения. Она включает национальные, географические, религиозные, исторические и другие факторы. Культура личности — продукт общественной культуры. Личность объединяет собственные качества и стереотипы общественного мышления, типичные для ее социальной среды.
Особенности политического поведения: типы и способы реализации
Политическое поведение определяет процесс взаимодействия политики с субъектом. Выделяют 3 уровня поведения:
Политическое поведение определяется его высшей формой — поступком. Как правило, ему предшествует план, содержащий намерения и стремящийся к определенному результату.
Типы политических элит: функции и предназначение
В политическую элиту входят высшие чины, наделенные формальной властью. Они принимают участи в разработке и реализации законов, определяют формат международных связей. Типы элиты могут быть:
Задача элиты — выполнять социально значимые функции. Среди них выделяют:
Основное предназначение элиты — удерживать выбранный курс, не допуская внешнего вмешательства.
Мотивация получения власти: чем обусловлена потребность личности в доминировании
Основным мотивом получения власти считается потребность в компенсации. В ее основе лежит концепция А. Адлера, предположившего причиной стремления личности к доминированию желание компенсировать недостаток. Власть делает индивида значимым, поднимая его статус в собственных глазах, способствует выравниванию самооценки.
Теория компенсации рассматривалась как единственный мотив получения власти до 1970 годов. Многочисленные исследования, проведенные аналитиком Лассуэлом, опровергают ее. Результаты его исследований показывают, что потребность власти может быть инструментальной — стремлением не только самоутвердиться, но и реализовать потребности.
Типы лидеров: феномен лидерства, отличие способов управления
Среди психологических компонентов политической системы важное значение имеет типология лидерства. Одним из первых типологию лидерства предложил Е. Богардус, выделив 4 типа лидерства:
В общепринятую типологию входят варианты лидерства, предложенные В. Вебером:
Классификация типов личностей лидеров в первую очередь основывается на их ценностной ориентировке, а не личных качествах.
Полезное видео
На видео представлена запись лекции, которая посвящена основам политической психологии.