Что такое гоблинская фаланга
Фаланга
Статья с warspot.ru, Козленко А.
Появление на поле боя гоплитской фаланги по времени совпадает с возникновением в Греции системы городов-государств (полисов), каждый из которых являлся центром автономной территории. Афины, возникшие из объединения предшествовавших городу сельскохозяйственных поселений, стали центром Аттики, Аргос объединил вокруг себя Арголиду, Спарта — Лаконию и т.д. В авангарде этого процесса выступали богатые земледельческие регионы, в которых проживало многочисленное население. В горных, лишённых плодородной земли областях центральной части Пелопоннеса, Северной и Северо-Западной Греции эти процессы протекали гораздо медленнее. Здесь население продолжало жить разбросанными на большом расстоянии друг от друга небольшими поселениями, как это было в гомеровскую эпоху. Всего на территории материковой Греции, на островах Эгеиды и в Малой Азии насчитывалось от 200 до 700 самостоятельных городских центров.
Такого рода совместное участие граждан в защите осаждённого врагами города рисует Гомер в знаменитом описании щита Ахилла:
«Город другой облежали две сильные рати народов,
Или разрушить, иль граждане с ними должны разделиться
Всеми богатствами, сколько цветущий их град заключает.
Те не склонялись ещё и готовились к тайной засаде.
Стену стеречь по забралам супруг поставив любезных,
Юных сынов и мужей, которых постигнула старость,
Сами выходят; вождями их идут Арей и Паллада…»
Описанная далее сцена сражения обеих армий живо напоминает столкновение двух фаланг гоплитов, как они приводятся в более поздних текстах и представлены в изобразительных источниках:
«Строем становятся, битвою бьются по брегу речному;
Колют друг друга, метая стремительно медные копья».
Одно из важнейших отличий гоплитских армий состоит в их большей численности в сравнении с армиями предшествующего времени. Представление о мобилизационном потенциале Греции гомеровского времени мы можем составить на основе «Каталога кораблей», завершающего II песнь «Илиады». В этом перечне представлены 29 ополчений, собранных из 164 различных мест Греции. Все ополчения расписаны по кораблям и выступают в поход под предводительством своих вождей. Афиняне, как следует из данных «Каталога», для участия в походе смогли выставить 50 кораблей, что при расчёте экипажа в среднем 50 человек на корабль даёт общую численность 2500 воинов.
К эпохе греко-персидских войн мобилизационный потенциал афинян вырос как минимум втрое. Афинская армия, сражавшаяся против персов при Марафоне в 490 году до н.э., насчитывала в своих рядах 9000 гоплитов. Тот же рост мы видим и в отношении других армий, численность которых нам известна. Царь Спарты Менелай, согласно «Каталогу», привёл с собой под стены Трои 60 кораблей, то есть примерно 3000 воинов, собранных со всей Лаконии. В сражении при Платеях в 479 году до н.э. спартанская армия насчитывала уже 10 000 воинов, из которых половина была спартиатами, а половина — периэками.
В «Каталоге кораблей» приводятся имена 46 вождей греков и ещё 30 имён предводителей троянцев и их союзников. Всего с обеих сторон мы знаем по именам около 500 участников событий. Хотя Гомер в своём описании и концентрирует внимание на вождях и предводителях, очевидно, количественную основу армии греков составляли рядовые воины, о которых нам известно очень немного. Один из них — безымянный служитель Ахилла, облик которого принял Гермес, чтобы сопроводить Приама в стан мирмидонян:
«Я Ахиллесов служитель, в одном корабле с ним приплывший;
Родом и я мирмидонец; родитель мой храбрый Поликтор;
Муж и богатый и старец, как ты, совершенно маститый.
Шесть у Поликтора в доме сынов, а седьмой пред тобою;
Жребий меж братьев упал на меня, чтоб идти с Ахиллесом».
По словам «сына Поликтора», его отец не простой человек, а относится к имущественной верхушке мирмидонян. Сложно сказать, по собственной ли воле этот воин участвовал в походе или вследствие каких-то общих обязательств. Упомянутый здесь «жребий» (κλήρος) как будто означает нечто большее, нежели просто систему личных связей между Ахиллом и первыми лицами народа, чьи сыновья на общем корабле с предводителем отправляются к заморским берегам за добычей. Возможно, уже здесь мы встречаем какой-то аналог более позднего военного набора, когда необходимая для похода численность ополчения при помощи жеребьёвки раскидывалась на весь военнообязанный класс горожан. Правда, из этого краткого отрывка невозможно выяснить, кто участвовал в жеребьёвке: все военнообязанные мирмидоняне или только сыновья Поликтора, которые метали жребий меж собою, чтобы решить, кто из них покинет отчий дом.
Военный класс
Важным доводом в пользу того, что отправлявшиеся под стены Трои ополчения набирались из широкого круга граждан и между воинами в походе сохранялись принесённые из дома традиционные связи, является широко известный совет Нестора выстроить воинов в бою по «племенам» (φῦλα) и «коленям» (φρήτρας). «Пусть, — говорит пилосский старец, — помогает колено колену и племени племя». По филам и фратриям в греческом полисе велись списки граждан, распределялись земельные участки, осуществлялись выборы должностных лиц, собирались деньги на общие расходы и т.д. Для участия в совместном походе каждая фила должна была выставить определённое количество воинов из числа зарегистрированных в её списках граждан. Эти воины являлись близкими соседями, а иногда даже приходились друг другу родственниками. Солидарность, основанная на повседневных соседских связях, неизбежно должна была способствовать их взаимовыручке на поле боя. Так же — по филам и фратриям — набиралось и строилось на поле боя афинское войско при Марафоне.
Отборные отряды, наподобие спартанских всадников, фиванского Священного отряда или аргосских логадов, оставались последним пристанищем для потомков богов и героев. Входившие в их состав воины отбирались по одному на основе происхождения и заслуг, однако в сражение они вступали в общем строю. С появлением фаланги на поле боя её успех определялся в большей степени совместными действиями массы рядовых бойцов, нежели героизмом отборных воинов. Вышли из употребления поединки перед строем, в которых аристократы могли продемонстрировать свою храбрость и мастерство. Мужество и военная доблесть гоплитов заключались в том, чтобы сражаться в общем строю, локоть к локтю со своими боевыми товарищами. Победа в этих условиях обезличивалась, становясь достоянием всех воинов, а не отдельных героев.
В 490 году до н.э. афинское народное собрание решало вопрос о памятнике Мильтиаду, командовавшему войском в сражении при Марафоне. Рассказывают, что один из участников обсуждения спросил: «Разве Мильтиад один побил персов, что ему нужно ставить памятник?»
Гоплитская фаланга: тактика и вооружение
Появление на поле боя фаланги привело к ряду серьёзных изменений в тактике. Гоплиты стали использовать более тесное построение, чем это было принято раньше. Сократилось значение метательного боя, поскольку обе стороны стремились как можно скорее сойтись в рукопашной схватке. Командная работа и взаимовыручка в общем строю пришла на смену индивидуальному мастерству и доблести. Эти изменения в военном деле самым существенным образом отразились на защитном снаряжении и оружии гоплитов.
Истоки
Громко кричал и Атрид, препоясаться в брань возбуждая
Воев аргивских, и сам покрывался блистательной медью.
Прежде всего положил на могучие ноги поножи,
Пышные, кои серебряной плотно смыкались наглезной.
После вкруг персей герой надевал знаменитые латы,
Кои когда-то Кинирас ему подарил на гостинец:
В латах сих десять полос простиралися ворони чёрной,
Олова белого двадцать, двенадцать блестящего злата;
Сизые змеи по ним воздымалися кверху, до выи,
По три с боков их, подобные радугам, кои Кронион
Зевс утверждает на облаке, в дивное знаменье смертным.
Меч он набросил на рамо: кругом по его рукояти
Гвозди сверкали златые; влагалище мечное окрест
Было серебряное и держалось ремнями златыми.
Поднял, всего покрывающий, бурный свой щит велелепный,
Весь изукрашенный: десять кругом его ободов медных,
Двадцать вдоль его было сияющих блях оловянных,
Белых; в средине ж одна воздымалася — чёрная воронь;
Там Горгона свирепообразная щит повершала,
Страшно глядящая, окрест которой и Ужас и Бегство.
Сребряный был под щитом сим ремень; и по нём протяжённый
Сизый дракон извивался ужасный; главы у дракона
Три, меж собою сплетясь, от одной воздымалися выи.
Шлем возложил на главу изукрашенный, четверобляшный,
С конскою гривой, и страшный поверх его гребень качался
Крепкие два захватил копия, повершённые медью,
Острые, медь от которых далёко, до самого неба.
Наконец, к числу источников относятся бронзовые и терракотовые фигурки воинов из святилищ Олимпии, Дельф и Додоны, а также изображения воинов со щитами и парой копий на вазовой росписи геометрического стиля VIII–VII веков до н.э. В сумме эти материалы показывают, что облик воинов того времени в основных деталях имитировал микенцев. Воины-аристократы носили бронзовые шлемы, панцири и поножи. Наряду с круглым использовался дипилонский щит с боковыми вырезами. В военном деле применялись колесницы. Квазиритуальная тактика ориентировалась на стандарты, установленные гомеровским эпосом.
Доспех и шлем
Согласно описаниям «Илиады», уже в гомеровскую эпоху, в Х–VIII веках до н.э., сражения выглядели как столкновения выстроившихся друг против друга компактных масс воинов во главе с вождями. Последние должны были демонстрировать героический этос и действовать более решительно, чем остальные, вовлекая в битву рядовых воинов. Чтобы сражаться врукопашную с врагом, вожди носили большие щиты и доспехи.
В «Илиаде» представлено множество щитов. Например, огромный, как башня, щит Аякса, изготовленный из семи слоёв кожи с бронзовыми накладками, который тот носил на ремне через грудь. Или же большие круглые щиты из дерева, покрытые кожей и бронзой, с умбоном посередине и без умбона. Ещё большее разнообразие форм и размеров щитов представлено в вазописи геометрического периода VIII–VII веков до н.э.
Столь же разнообразны археологические находки, которые включают бронзовые умбоны и обоймы, по форме расположения которых можно судить о форме обода щита, и даже целиком сохранившиеся бронзовые облицовки из Идейской пещеры на Крите и с Кипра. Эти находки напоминают щиты, использовавшиеся в то же время в Северной Италии и в Центральной Европе. Общей чертой для них является кулачная рукоять, размещённая в центре щита. Некоторые экземпляры, вероятно, можно датировать VIII веком до н.э., однако большинство относится к VII–VI векам до н.э. Таким образом, они являются современными гоплитскому щиту, который пришёл им на смену.
Форму последнего, как считается, греки заимствовали из Малой Азии в начале — первой половине VII века до н.э. Геродот приписывал его изобретение карийцам:
«Карийцы научили эллинов прикреплять к своим шлемам султаны, изображать на щитах эмблемы и первые стали приделывать ручки на щитах. До этих пор все народы носили щиты без ручек и пользовались ими с помощью кожаных перевязей, надевая их на шею и на левое плечо».
Этот щит имел круглую форму, диаметр 0,8–1 м, выпуклую центральную часть и усиленную кромку. Изготавливался он из дерева, обычно тополя или ивы, снаружи обтягивался бычьей кожей, иногда покрывался листовой бронзой, но чаще бронзовыми были только накладки на лицевой стороне щита. Главной особенностью его конструкции была система двойных рукоятей, крепившихся с внутренней стороны. Одна рукоять (порпакс) представляла собой бронзовую скобу, проходившую через центр щита. В неё воин просовывал руку до локтя. Кистью он при этом брался за другую рукоять (антилабе), крепившуюся у самого обода щита. Так щит надёжно фиксировался на руке, не вращался и не соскальзывал.
Такой щит надёжно прикрывал воина от подбородка до колена. Однако в сравнении с ранее использовавшимся кулачным щитом он был не слишком удобен для индивидуального бойца. Гоплитский щит довольно тяжёлый. Его нельзя легко снять и поставить на землю в минуты затишья, чтобы потом столь же легко вновь подхватить рукой. Из-за того, что рукоять находилась в центре, почти половина щита выступала за левый бок воина гораздо больше, чем то требовалось для защиты. Как уже давно было замечено, гоплитский щит хорошо подходит лишь для сражения в сомкнутом строю. В этом случае левая половина щита служит защитой правого бока стоящего рядом товарища. Поэтому его появление и распространение исследователи обычно жёстко увязывают с возникновением фаланги.
Название, под которым он был известен грекам — «аргосский щит» (αργόλικη άσπις) — по-видимому означает, что первыми его приняли обитатели Пелопоннеса. Любопытное подтверждение этой гипотезы оставил Павсаний:
«Если идти из Аргоса в Эпидавр, то на правой стороне будет сооружение (…) оно имеет рельефные изображения аргосских щитов. Здесь происходил бой между Претом и Акрисием из-за власти (…) Передают также, что тогда впервые и все начальники, и всё остальное войско сражались вооружённые щитами».
Копьё
Комплект вооружения
На вазе Киджи, как и на современных ей произведениях вазописи, вышедших из-под кисти «мастера Макмиллана», мы видим строй единообразно снаряжённых и вооружённых воинов. Однако очевидно, что между сражавшимися бок о бок представителями разных имущественных классов сохранялась разница в вооружении. Лишь самые богатые граждане могли позволить себе полную гоплитскую паноплию, включавшую бронзовый шлем, панцирь, поножи и щит, а также копьё и меч. Остальные воины вынуждены были экономить на тех или иных предметах снаряжения.
Самую большую группу находок составляют шлемы — 350 экземпляров. На втором месте находятся остатки примерно 280 щитов. Вероятно, их было больше, поскольку до нас дошли лишь элементы металлических деталей. Панцирей было найдено всего 33 экземпляра. Наконец, к числу находок относятся 225 поножей. На основании количественного распределения находок мы можем сделать следующие выводы. Скорее всего, базовым элементом комплекта вооружения, который носили все воины, был щит и одно или два копья. У большинства воинов были также шлемы, многие носили поножи. Металлические доспехи, скорее всего, имела лишь десятая часть воинов — возможно, те из них, кто сражался в первых рядах фаланги. Что касается остальных, они могли использовать мягкие доспехи из льна, войлока или кожи или же идти в бой вовсе без доспеха, полагаясь при этом на щит как на главное средство защиты.
Происхождение гоплитской фаланги
Городское ополчение
Появление на поле боя гоплитской фаланги по времени совпадает с возникновением в Греции системы городов-государств (полисов), каждый из которых являлся центром автономной территории. Афины, возникшие из объединения предшествовавших городу сельскохозяйственных поселений, стали центром Аттики, Аргос объединил вокруг себя Арголиду, Спарта — Лаконию и т.д. В авангарде этого процесса выступали богатые земледельческие регионы, в которых проживало многочисленное население. В горных, лишённых плодородной земли областях центральной части Пелопоннеса, Северной и Северо-Западной Греции эти процессы протекали гораздо медленнее. Здесь население продолжало жить разбросанными на большом расстоянии друг от друга небольшими поселениями, как это было в гомеровскую эпоху. Всего на территории материковой Греции, на островах Эгеиды и в Малой Азии насчитывалось от 200 до 700 самостоятельных городских центров.
Такого рода совместное участие граждан в защите осаждённого врагами города рисует Гомер в знаменитом описании щита Ахилла:
«Город другой облежали две сильные рати народов,
Или разрушить, иль граждане с ними должны разделиться
Всеми богатствами, сколько цветущий их град заключает.
Те не склонялись ещё и готовились к тайной засаде.
Стену стеречь по забралам супруг поставив любезных,
Юных сынов и мужей, которых постигнула старость,
Сами выходят; вождями их идут Арей и Паллада…»
Описанная далее сцена сражения обеих армий живо напоминает столкновение двух фаланг гоплитов, как они приводятся в более поздних текстах и представлены в изобразительных источниках:
«Строем становятся, битвою бьются по брегу речному;
Колют друг друга, метая стремительно медные копья».
Набор и мобилизация
Одно из важнейших отличий гоплитских армий состоит в их большей численности в сравнении с армиями предшествующего времени. Представление о мобилизационном потенциале Греции гомеровского времени мы можем составить на основе «Каталога кораблей», завершающего II песнь «Илиады». В этом перечне представлены 29 ополчений, собранных из 164 различных мест Греции. Все ополчения расписаны по кораблям и выступают в поход под предводительством своих вождей. Афиняне, как следует из данных «Каталога», для участия в походе смогли выставить 50 кораблей, что при расчёте экипажа в среднем 50 человек на корабль даёт общую численность 2500 воинов.
К эпохе греко-персидских войн мобилизационный потенциал афинян вырос как минимум втрое. Афинская армия, сражавшаяся против персов при Марафоне в 490 году до н.э., насчитывала в своих рядах 9000 гоплитов. Тот же рост мы видим и в отношении других армий, численность которых нам известна. Царь Спарты Менелай, согласно «Каталогу», привёл с собой под стены Трои 60 кораблей, то есть примерно 3000 воинов, собранных со всей Лаконии. В сражении при Платеях в 479 году до н.э. спартанская армия насчитывала уже 10 000 воинов, из которых половина была спартиатами, а половина — периэками.
В «Каталоге кораблей» приводятся имена 46 вождей греков и ещё 30 имён предводителей троянцев и их союзников. Всего с обеих сторон мы знаем по именам около 500 участников событий. Хотя Гомер в своём описании и концентрирует внимание на вождях и предводителях, очевидно, количественную основу армии греков составляли рядовые воины, о которых нам известно очень немного. Один из них — безымянный служитель Ахилла, облик которого принял Гермес, чтобы сопроводить Приама в стан мирмидонян:
«Я Ахиллесов служитель, в одном корабле с ним приплывший;
Родом и я мирмидонец; родитель мой храбрый Поликтор;
Муж и богатый и старец, как ты, совершенно маститый.
Шесть у Поликтора в доме сынов, а седьмой пред тобою;
Жребий меж братьев упал на меня, чтоб идти с Ахиллесом».
По словам «сына Поликтора», его отец не простой человек, а относится к имущественной верхушке мирмидонян. Сложно сказать, по собственной ли воле этот воин участвовал в походе или вследствие каких-то общих обязательств. Упомянутый здесь «жребий» (κλήρος) как будто означает нечто большее, нежели просто систему личных связей между Ахиллом и первыми лицами народа, чьи сыновья на общем корабле с предводителем отправляются к заморским берегам за добычей. Возможно, уже здесь мы встречаем какой-то аналог более позднего военного набора, когда необходимая для похода численность ополчения при помощи жеребьёвки раскидывалась на весь военнообязанный класс горожан. Правда, из этого краткого отрывка невозможно выяснить, кто участвовал в жеребьёвке: все военнообязанные мирмидоняне или только сыновья Поликтора, которые метали жребий меж собою, чтобы решить, кто из них покинет отчий дом.
Важным доводом в пользу того, что отправлявшиеся под стены Трои ополчения набирались из широкого круга граждан и между воинами в походе сохранялись принесённые из дома традиционные связи, является широко известный совет Нестора выстроить воинов в бою по «племенам» (φῦλα) и «коленям» (φρήτρας). «Пусть, — говорит пилосский старец, — помогает колено колену и племени племя». По филам и фратриям в греческом полисе велись списки граждан, распределялись земельные участки, осуществлялись выборы должностных лиц, собирались деньги на общие расходы и т.д. Для участия в совместном походе каждая фила должна была выставить определённое количество воинов из числа зарегистрированных в её списках граждан. Эти воины являлись близкими соседями, а иногда даже приходились друг другу родственниками. Солидарность, основанная на повседневных соседских связях, неизбежно должна была способствовать их взаимовыручке на поле боя. Так же — по филам и фратриям — набиралось и строилось на поле боя афинское войско при Марафоне.
Военный класс
Новая этика
Отборные отряды, наподобие спартанских всадников, фиванского Священного отряда или аргосских логадов, оставались последним пристанищем для потомков богов и героев. Входившие в их состав воины отбирались по одному на основе происхождения и заслуг, однако в сражение они вступали в общем строю. С появлением фаланги на поле боя её успех определялся в большей степени совместными действиями массы рядовых бойцов, нежели героизмом отборных воинов. Вышли из употребления поединки перед строем, в которых аристократы могли продемонстрировать свою храбрость и мастерство. Мужество и военная доблесть гоплитов заключались в том, чтобы сражаться в общем строю, локоть к локтю со своими боевыми товарищами. Победа в этих условиях обезличивалась, становясь достоянием всех воинов, а не отдельных героев.
В 490 году до н.э. афинское народное собрание решало вопрос о памятнике Мильтиаду, командовавшему войском в сражении при Марафоне. Рассказывают, что один из участников обсуждения спросил: «Разве Мильтиад один побил персов, что ему нужно ставить памятник?»
Сам термин, используемый сегодня, относится не к особой воинской части или дивизии (например, римский легион или современный батальон западного типа), а к типу формирования войск. Следовательно, этот термин не указывает на стандартную боевую силу или состав, но включает общее количество пехоты, которая развернута в едином построении, известном как «фаланга».
СОДЕРЖАНИЕ
История
Историки не пришли к единому мнению о связи между греческой формацией и этими предшественниками гоплитов. Принципы щитовой стены и изгороди из копий были почти повсеместно известны среди армий основных цивилизаций на протяжении всей истории, и поэтому сходство может быть связано с конвергентной эволюцией, а не с диффузией.
Другая возможная теория возникновения греческой войны фаланги проистекает из идеи, что некоторые из основных аспектов фаланги присутствовали в более ранние времена, но не были полностью разработаны из-за отсутствия соответствующей технологии. Две из основных тактик, использовавшихся в предыдущих войнах, включают принцип сплоченности и использование больших групп солдат. Это наводит на мысль, что греческая фаланга была, скорее, кульминацией и совершенством медленно развивающейся идеи, возникшей много лет назад. По мере развития вооружения и доспехов в разных городах-государствах фаланга становилась сложной и эффективной.
Обзор
Сражения между двумя фалангами обычно происходили на открытых плоских равнинах, где было легче продвигаться и оставаться в строю. Пересеченная местность или холмистая местность затруднили бы поддержание устойчивой линии и не позволили бы цели фаланги. В результате сражения между греческими городами-государствами не будут происходить только в каком-либо месте, и они не будут ограничены иногда очевидными стратегическими точками. Скорее, часто две противоборствующие стороны находили наиболее подходящий участок земли, на котором можно было бы урегулировать конфликт. Обычно битва заканчивалась тем, что одна из двух боевых группировок бежала в безопасное место.
У копий фаланги были острия с шипами. В бою задние ряды использовали шипы, чтобы добивать павших вражеских солдат.
Толкать
Никакое греческое искусство никогда не изображает ничего похожего на спичку фаланги, поэтому эта гипотеза является продуктом обоснованных предположений, а не явных свидетельств из современных источников, и она далека от академического решения. Греческий термин «толчок» использовался в той же метафорической манере, что и английское слово (например, он также использовался для описания процесса риторических аргументов), и поэтому не обязательно описывает буквальный физический толчок, хотя возможно, что это сделал.
Например, если бы Отизмос точно описал физический толчок, было бы логично заявить, что более глубокая фаланга всегда выиграла бы бой, поскольку физическая сила отдельных лиц не могла бы компенсировать даже один дополнительный ранг на стороне врага. Однако есть множество примеров того, как мелкие фаланги сдерживают противника. Например, в Делиуме в 424 г. до н.э. афинский левый фланг, построение в восемь человек глубиной, без немедленного обрушения сдерживало формирование фиванцев в глубину 25 человек. С помощью модели физического отталкивания трудно представить восемь человек, выдерживающих силу отталкивания 25 противников за считанные секунды, не говоря уже о половине сражения.
Теперь из тех, кто осмеливается, находясь рядом друг с другом, выйти на ближний бой, и передовые чемпионы умирают меньше, и они спасают людей в тылу; но у людей, которые боятся, все превосходство потеряно. Никто никогда не смог бы на словах пережить те несколько бед, которые выпадают на долю человека, если бы он руководствовался трусостью. Тяжело ранить в спину летающего человека на враждебной войне. Стыдно и труп, низко лежащий в пыли, раненный сзади в спину острием копья.
Гоплитовое вооружение
Гоплиты несли круглый щит, называемый гоплоном (часто называемый асписом ), сделанный из дерева и покрытый бронзой, размером примерно 1 метр (3,3 фута) в диаметре. Он простирался от подбородка до колена и был очень тяжелым (8–15 кг (18–33 фунтов)). Этот щит среднего размера (довольно большой для того периода, учитывая средний рост самца) стал возможен отчасти благодаря своей тарельчатой форме, которая позволяла поддерживать его ободком на плече. Это было довольно важной особенностью щита, особенно для гоплитов, оставшихся в последних рядах. Хотя эти солдаты продолжали продвигаться вперед, у них не было дополнительной нагрузки, связанной с поднятием щита. Но круглый щит не лишился недостатков. Несмотря на свою мобильность, защитный изгиб и двойные ремни, круглая форма создавала зазоры в стене щита как сверху, так и снизу. (Верхние промежутки были несколько уменьшены одним или двумя копьями, торчащими из промежутка. Чтобы минимизировать нижние промежутки, использовались толстые кожаные «занавески», но только [неизвестно] процентным соотношением гоплитов, возможно, в основном в первом только потому, что были и недостатки: значительный дополнительный вес на и без того тяжелом щите и определенная дополнительная стоимость.) Эти зазоры оставляли части гоплита уязвимыми для потенциально смертельных ударов копьями и были постоянной уязвимостью для гоплитов, контролирующих линию фронта.