Что такое наука с точки зрения философии
Отношения науки и философии (как Стивен Хокинг преждевременно похоронил философию)
«Fundamental questions about the nature of the universe could not be resolved without hard data such as that currently being derived from the Large Hadron Collider and space research.»
Стивен Хокинг
Аристотель — отец науки и философии — не видит, в чём проблема
Отношения философии и науки
Чтобы хоронить какое-то явление — надо хотя бы дать ему определение. Может ли человек дать определение явлению, выводы о котором озвучивает?
▍Что такое наука?
Познание: наблюдения и объяснения (факты и идеи).
Наука: исследовательская деятельность с применением научного метода. Научное знание: описание и объяснение, обработанного и проверенного, феноменов с применением научного метода.
Философия и наука — понятие из разных категорий. Наука — это процесс познания с применением научного метода. Предметом науки являются познаваемые феномены. Предметом философии является познание как таковое.
Лучше всего отношения науки и философии понятны через их отношения с феноменами: философия → феномен → наука.
Философия ставит вопросы. Философы разрабатывают концепции, предполагают феномены. Вопросом является их проверка — верна ли разработанная концепция, действителен ли феномен?
Научный метод — инструмент проверки философских идей. Научный метод — метод, разработанный философами, от Аристотеля до Карла Поппера, в процессе поиска ответов на вопросы, которые их занимали с самой зари цивилизации.
Наука находит ответы. Частью поиска ответа является валидация вопроса: имеет ли вопрос смысл? Наука работает с замеченными феноменами окружающей среды: фиксирует их и ищет им объяснения. Научные концепции являются производными от описываемых наукой феноменов, возникая в процессе разгадывания принципов их действия.
Философия занимается поиском и обнаружением новых, прежде незамеченных феноменов окружающей среды. Если научные концепции служат их объяснению, то философские концепции служат их поиску, поэтому научные концепции возникают вслед за открытыми феноменами реальности, и качество научной концепции определяется её укоренённостью в реальности феномену. Философские концепции предшествуют феноменам реальности, и служат методом их обнаружения там, где они ещё не были замечены. Они не только не должны быть укоренены в реальности, а, наоборот, не должны от неё зависеть и должны быть максимально «оторваны от реальности» и свободны от ограничений за пределами мира идей. Они должны представлять собой максимально оригинальные умозрительные шаблоны, при приложении которых к реальности, обнаруживающие в ней новые феномены.
При этом философия не должна заниматься их проверкой — это как раз роль науки. Существование феноменов, предположенных философией, далеко не всегда подтверждается наукой. Но существование всех феноменов, из которых выросли науки — заслуга философов. Алхимия оказалась ненаучна, зато химия — стала наукой, некоторые феномены, который философские изыскания заметили, наблюдая за звёздами, им померещились — они не предсказывают судьбы, но другие легли в основу астрономии. Философия ищет феномены там, где у науки нет оснований их предполагать, и может ошибаться бесконечное количество раз — ошибки философии невесомы, зато каждый успех — это новая область познания.
Второй продукт философии — методы познания. Пресловутый научный метод — продукт, выкристаллизовывавшийся философскими поисками. Проверка философских концепций на научность — не обременение для науки, а её цель и причина возникновения: научный метод возник как метод философской проверки собственных идей на состоятельность: философ формулирует идею → идея предполагает существование соответствующих феноменов (допустим, та же идея о связи человеческих судеб и звёздного неба) → идея нуждается в проверке. Из философов плохие критики своих идей, но созданный ими научный метод подходит для этого идеально, являясь антиподом философского подхода, что делает его наилучшим методом валидации философских идей. Грамотно применённый научный метод не должен оставлять сомнений и недосказанностей, вынося однозначный вердикт, который чаще будет отрицательным, но главное в них результат. И отрицательный результат тоже результат.
Отсюда и кажущаяся конфликтность философии и науки, которая является частью восприятия философии в том числе и в научной среде, включая самых сильных учёных, как Стивен Хокинг.
Однако большинство наук возникли как предположения философов о взаимосвязях явлений, оказавшихся верными — и ставшими областями для изысканий, в которых выросли соответственные науки, включая физику, химию, математику, историю, биологию итд.
А научный метод является высшим достижением философии в методах познания. Он оказался настолько успешен, что зажил своей жизнью, в процессе познания феноменов открывая следующие феномены, продолжая цикл познания и углубляя науки вглубь и вширь.
Однако это не обесценивает философский метод, который не претендует на возможности научного — для подобных нужд философии он и был создан. Но научный метод подходит для чего он подходит, а философия остаётся областью создания новых концепций в поисках новых феноменов — и перспективой того, для чего научный метод не предназначен: открытия новых областей знания. Например, экономика — ещё до сих пор недостаточно онаукообразилась, но это сфера познания, имеющая потенциал цивилизационного по масштабам созидательного влияния на человечество (и существование и развитие наук, соответственно), которая никак не могла бы возникнуть как результат применения научного метода к любой из естественных наук, а возникла как расширение философии и до сих пор, во многом, фундаментально является областью философских поисков более, чем научных. И развивается не за счёт новых научных открытий, а новых философских концепций, которым удаётся находить существующие феномены.
Но за экономикой идут не только психология, но и этика, история и другие области знания, имеющие перспективы, которые готова исследовать только философия. И пусть многие из них никуда не приведут, те из них, которые откроют новые направления для научного метода — будут открыты там, куда наука до этого могла даже брезговать заглядывать.
Впрочем, конфликт философии и науки ложный. Эти две категории познания не пересекаются никогда. Если философия открывает феномен, становящийся новой сферой познания, его систематизирует, разрабатывает метод или применяет существующий — то деятельность по системному познанию нового феномена уже перестаёт быть философией и переходить в область науки. Если феномен, предполагаемый философией, не подтверждается наукой, то он остаётся целиком за пределами научного пространства, а если подтверждается — то переходит полностью в него в качестве предмета для изучения.
Главная сложность отношений науки и философии — недостаточная философская подготовка учёных, инженеров и практиков разных наук (например, медицинских), в результате которой их горизонт терпимости сужается до границ немедленно проверяемого научным методом, уже проверенного научным методом или всего, что открыто исключительно научным методом, а за пределами него — либо шарлатанство, либо суеверия, либо «философия мертва». Враждебность науки к философии тормозит развитие науки, в первую очередь, потому, что философия может существовать в более-менее умозрительном пространстве, а вот наука пропущенные подсказки философии сама не наверстает. Впрочем, философия точно так же нуждается в проверке своих идей научным методом, чтобы идти дальше.
Понимание отношений философии и науки пойдёт только на пользу науке, которая склонна страдать от побочного эффекта главного достоинства научного метода — его строгости, которая не в области чистой науки, а в научной отрасли оборачивается ригидностью и консервативностью учёных против собственных же коллег, не говоря о внешних «неучёных». От подготовки учёных с более сильным уклоном в философию научный метод не пострадает, однако «размякнет» среда, в которой он применяется, став более открытой для внутринаучной циркуляции идей и быстрее реагируя на идеи «извне», проверяя их, разоблачая, но главное — продолжая их проверять, а не держать за порогом, не разочаровываясь в философах и фантазёрах, чьи умозрительные концепции и фантазии оказались пустыми, а понимая ценность их изысканий в глобальной картине, которая вся, если крупными мазками, нарисована из умозрительный концепций и фантазий, попавшими в точку, и важность науки как метода их проверки, а не критерия отсева недопустимых идей на дальних подступах.
Естественнонаучникам нужно преподавать больше философии — естественным наукам это не повредит, но позволит их эффективнее вписать в более широкий контекст познания. «Технарям» нужно преподавать больше гуманитарных дисциплин, которые не повредят их «технарности», а освободят их из их иногда очень узких рамок. Технари от сегрегации технических и гуманитарных знаний страдают куда заметнее учёных, приобретая специфическое мировоззрение, согласно которому все проблемы реальности либо решаемы техническими специалистами, либо выдумка, не существуют в реальности. Скажем, разработчики программного обеспечения склонны видеть в грамотно спроектированном софте решение любых проблем — блокчейн решит проблемы финансовой системы, сервисы и сайты — проблемы занятости, экономики, отношений итд. По мере всё более глубокого проникновения цифровых технологий в жизнь человечества, ограничения и побочные эффекты этого подхода всё заметнее.
Но фундаментально подход — не проблема, а результат однобокого подхода к образованию в естественнонаучных и технических областях. Философия — это как раз тот контекст, который может и должен связывать все научные и инженерные дисциплины и все специальности высшего образования общим фундаментом, общим знаменателем познания, в контексте которого люди смогут понимать и оценивать роль, важность и ограничения всех наук и всех знаний.
Что не так с ответом Хокинга
В случае с философией диалог с её очередным гробовщиком, скорее всего, так и будет завершаться на просьбе дать ей определение умножением на ноль в один ход, потому что философия относится к той категории явлений, непонимание смысла которых люди принимают за их бессмысленность. Как, например, психология. Или религия (с точки зрения вульгарного атеизма, на установлении вымышленной природы религии интерес к её изучению заканчивается, а не начинается).
Но в случае с философией это практически гарантированный исход, потому что утверждения типа «философия мертва» очевидно бессмысленны для человека, который понимает, что такое философия.
Утверждение «философия мертва» равноценно утверждению «язык мёртв» или «любопытство мертво».
Ответ Хокинга не исключение:
1) Он противопоставил философию работе с данными, сказав, что фундаментальные вопросы о природе реальности не могут быть разрешены без точных данных, полученных методами вроде адронного коллайдера и космических исследований («…said that fundamental questions about the nature of the universe could not be resolved without hard data such as that currently being derived from the Large Hadron Collider and space research»). Это бесспорное утверждение, из которого совершенно не следует противопоставление — наоборот, hard data дополняет философские вопросы. Человечество ведь и изобрело такие методы получения научных данных — как и саму науку — для того, чтобы найти ответы на свои вопросы.
2) Свёл её к конкретным очень специфическим вопросам, сведя всю философию к нескольким экзистенциальным вопросам вроде «Зачем мы здесь?» и «Откуда мы взялись?» (“Most of us don’t worry about these questions most of the time. But almost all of us must sometimes wonder: Why are we here? Where do we come from?) Хокингу отлично удалось передать этими вопросами то, как выглядит философия с точки зрения человека, который не интересуется философией. Именно такими вопросами сценаристы фильмов «Прометей» и «Чужой: завет» прописали «глубокую» мотивацию андроида Дэвида. Поэтому никакого противоречия в том, что ответом на умные вопросы получилось (оба раза) глупое кино, на самом деле, нет — на самом деле, вопросы тоже дурацкие.
Философским подходом к вопросам «почему мы здесь» и «откуда мы пришли» будет не слепо копать в сторону ответов, а задать вопросы к самим вопросам: какая цель у этих вопросов? Что за ними стоит? Кто такие «мы»? Что «мы» на самом деле пытаемся этими вопросами узнать?
Если философия наука, то это наука о вопросах, точнее — о познании как таковом. Наука ищет ответы, философия — изучает, как ставить вопросы.
3) Заявил, что философия не поспевает за естественными науками, в особенности физикой, как будто это гонка: “Philosophers have not kept up with modern developments in science. Particularly physics.” На самом деле, это естественная задержка обмена информацией между разными дисциплинами. Даже внутри одной дисциплины могут одновременно существовать несколько противоречащих друг другу парадигм, когда появляются новые данные в ситуации, когда большинство специалистов в этой области обучались по старым — в медицине, например, это происходит постоянно (Новая концепция диабета 2 типа: опасный, но обратимый).
Естественно, что междисциплинарный обмен происходит ещё медленнее. Указать примеров, когда современные философы оперируют представлениями, от которых закатывают глаза современные физики или биологи, можно множество — но это будет лишь частный случай обычной междисциплинарной рассинхронизации. Отдельные исследователи в любой области могут поддерживать темпы и находиться в курсе всех новейших данных в смежных областях интереса, но массово эта проблема решается только по ходу смены поколений. Понимание этого — то есть, понимание того, как устроено и функционирует познание — тоже относится к области философии, и логическая цепочка «современные философы отстают от современных физиков — следовательно, философия мертва» демонстрирует лишь пробел в философском образовании, которое на каком-то уровне необходимо и физикам тоже. Оно настолько же легитимно, как утверждение «современные врачи отстают от современной биологии — следовательно, медицина мертва».
Кстати, у многих великих физиков проблем с философией никогда не было — наоборот, они, по совместительству, были и неплохими философами в своей области.
4) Противопоставил философию науке, заявив, что теперь учёные несут свет знания: “Scientists have become the bearers of the torch of discovery in our quest for knowledge.” Познание — это не игра с нулевой суммой, и нести свет знания может не только одна группа людей в каждый конкретный исторический период. В идеале, в квесте познания должно участвовать всё человечество, а не только специально обученные люди — и, безусловно, человечество к этому идеалу, по мере распространения всеобщего образования, стремительно приближается.
5) В собственных словах Хокинг пропустил, что закончил свою мысль выводом, который выше сам использовал как пример мертвизны философии: «He said new theories “lead us to a new and very different picture of the universe and our place in it”. По сути, он сказал, что учёные занимаются поисками ответов на вопросы, которые сам же отнёс к мертвым философствованиям (»Why are we here? Where do we come from?»).
Рассуждения о философии словно конкуренте науки, который проигрывает и не поспевает — это категориальная ошибка, следующая из непонимания иерархии отношений иерархии науки и философии.
Виноваты философы
Строго говоря, стереотипное отношение технарей к гуманитариям и философии в частности — чистейший пример Даннинга-Крюгера. Но, прежде, чем обидевшиеся айтишники уничтожат мою карму, признаюсь: основная ответственность за это — на самих философах и преподавании гуманитарных наук в целом.
Читая ещё в универе учебники по философии (например, по феноменологии) на русском без предварительной подготовки, я не мог понять, о чём идёт речь, несмотря на собственный органичный интерес к этой теме. Перечитывая дидактические материалы на русском сейчас, уже немного разбираясь в вопросе, я не могу отделаться от впечатления, что это потому, что сами авторы не очень понимали, что они пишут, просто повторяя заученные формулировки, которые в своё время принесли им пятёрки на экзаменах.
Назначение философии — связывать воедино пространство человеческого познания, в том числе ненаучного, включая субъективный опыт, религиозное познание etc. — всё, из чего состоит ноосфера, организовывая его в рабочую иерархию человеческих представлений и их источников, понимая, например, где необходима hard data — а где человеческие убеждения никакой хард датой не перешибёшь, и работать нужно с ними как с констатой, а не переменной.
То есть, философия должна быть открытой, инклюзивной — и способствовать как развитию междисциплинарности внутри науки, так и продуктивной связи науки с ненаучными сферами человеческого опыта.
Вместо это современная философия демонстрирует тенденцию оборачивать существующие предрассудки о философии в повод «обидеться и уйти, забрав игрушки», отреагировав на непонимание не работой над собой, а усилением закрытости, рассматривая непонимание философии не как проблему, которая философия же и должна решать, а как признак собственной избранности. В результате, философия закрывается и становится менее релевантной для решения насущных проблем человеческого познания. И когда люди недоумевают «а зачем нужна философия?» — это не потому, что философия бесполезна, а потому, что сами философы перепутали побочный эффект философии — абстрактность — с её предназначением.
И, хотя Хокинг заблуждался в своём диагнозе философии — виноват в этом не Хокинг. Со своей работой физика он справлялся как следует, внося свой вклад в то, чтобы сделать Вселенную немного понятнее человечеству. Ответственность на философах, когда они не могут выполнить ту же самую работу уже в своей области — развивать сферу познания.
Глава 1.1. Понятие науки в философии и теологии
Глава 1.1.
Понятие науки в философии и теологии
Концепции зарождение науки
Существуют мнения, согласно которым наука может появиться в силу культурно-социальных условий, но может сложиться в силу имманентных законов мира, то есть сама по себе независимо от внешних обстоятельств.
Вместе с тем, если принять первую позицию, то важно учесть, что зарождение науки следует связывать не столько с культурой, сколько с цивилизацией, которая предполагает наличие государства и объективного законодательства и идею прогресса. Для науки характерны объективность, методичность, доказуемость и инновации, как условие развития научного знания. Все эти качества формировались постепенно и часто, говоря о времени появления науки, акцентируют внимание на каком-то одном атрибуте научного познания.
Касательно вопроса о времени зарождения науки существуют несколько точек зрения.
1. Наука возникла с началом приобретения опыта, то есть в первобытнообщинной формации. В этот период деятельность человека становится осознанной и целенаправленной. Данную точку зрения представил Джон Бернал в работе «Наука в истории общества». Говоря о том, что наука возникла в столь древние времена, принято акцентировать внимание на неолитической революции (переходу от присваивающего хозяйства к производящему), примерно, в Х тысячелетии до н.э. Деятельность человека становится осмысленной и целеполагающей. Ведение хозяйств, в которые вкладывается труд, предполагает умение прогнозировать результаты труда. Постепенно человек создаёт множество искусственных предметов, строит поселения, как особую среду своего обитания, и выделяет себя из природы.
2. Наука сложилась в цивилизациях Древнего Востока (в Древнем Египте, в Шумере, в Древней Индии. ). В культурах этих цивилизаций была развитая письменность, совершались масштабные строительные, ирригационные работы, проводились сложные медицинские операции. Например, в Древнем Египте успешно удаляли катаракту на глазах, проводили трепанацию черепа, после чего пациент выздоравливал и долго жить. В древних цивилизациях наука обычно развивалась в качестве составляющей религиозной традиции. Так, строительство пирамид или мумификация тела усопшего являлись феноменами древнеегипетской религии, которая придавала смысл этим явлениям, давала духовный стимул к приобретению знаний по архитектуре ил медицине. Вне религии наука Древнего Мира была немыслима.
Вместе с тем, доступность научного знания в этих цивилизациях была очень ограничена, в том числе по сословным критериям, особенно этозаметно в Индии, где варно-кастовые нормы прописаны в мифах ведической литературы, которая в индуизме считается священной. Кроме того, в Древнем Мире знания обычно носили практический характер, не имели теоретического обоснования и системности накопления. В Древнем Шумере или Египте была развита ирригационная система, что требовало знаний по геометрии, однако таковой науки в этих цивилизациях не было. Имело место знание, мотивированное практической пользой, но не нуждающейся в теории и комплексе доказательств. Лишь древние греки поставили вопрос о доказательствах и теоретической обоснованности.
3. Наука возникла в Древней Греции. В этой цивилизации появилась идея доказательности, системности, обоснованности знаний. Особое место в Древней Греции отводится софистике как искусству подмене понятий, логических манипуляций. Доказывать необходимо было не только практическую полезность какого-либо механизма, но и правоту в судебном процессе, на политических дебатах. Также в условиях афинской демократии формируется установка, согласно которой каждый гражданин имеет право на получения образования. Это право диктуется уже не столько социальным статусом, сколько интеллектуальным способностями конкретного человека. Вместе с тем философские школы Античности носили замкнутый характер, подчас сектантский.
Отдельно нужно подчеркнуть, что в Древней Греции складывается система образования, которая впоследствии стала именоваться «семь свободных искусств». В них были включены тривиум (грамматика, риторика, диалектика) и квадривиум (арифметика, геометрия, астрономия и музыка). В эпоху Средних веков «семь свободных искусств» были интегрированы в систему университетского образования, так как их освоение в артикуляционной школе было условием для начала обучение в университете.
В Древней Греции мыслители, прежде всего Платон и Аристотель, создавали школы (академии, лицеи), как особые организации. Важно отметить то, что Аристотель осознавал себя и свою научно-философскую деятельность в качестве звена в общей цепи развития философии и науки.[8] Он подчёркивал значимость философских трудов других мыслителей и нередко ссылался на них, описывал их учения (благодаря таким описаниям мы знаем о существовании ряда философов, труды которых до нашего времени не сохранились).
Наследие культуры Древней Греции оказалось настолько значимым, что в XIX веке, когда сложился европоцентризм, именно Европа в лице Древней Греции мыслилась колыбелью науки. Вместе с тем нужно помнить, что одним из условий для интеллектуального развития древних греков стало такое неприглядное явление как рабство. Именно эксплуатация рабов позволила части греческого общества иметь свободное время для интеллектуальных занятий. Это обстоятельство заставляет усомниться в том, что настоящая наука возникла в Древней Греции, так как нельзя идти к успеху через унижение и хищную эксплуатацию других людей.
4. Наука возникла в эпоху Средних веков (XII—XIV вв.). Важнейшим условием для формирования современной науки стало распространение Христианства, которое создало основу для развития абстрактного мышления. В средневековье активно проходили эксперименты, мотивированные стремлением удешевить какие-то товары, создать искусственный заменитель какой-либо дорогой природной субстанции. В рамках богословской мысли формируется схоластика, отличавшаяся логичностью и последовательностью мыслительных построений. Однако, если эксперименты ремесленников или художников носили практический характер, то богословские рассуждения ориентировались на теоретические построения, а также идеологическую работу.
Безусловно, средние века – это период господства церкви и религиозного мировоззрения. Так, церковь запрещала вскрытие трупов, мотивируя это идеей последующего воскрешения. Однако в XIV веке врачи уже практиковали вскрытие трупов, первое из которых в интересах суда было проведено в 1302 году в Болонье врачом Бартоломео де Вариньяна. Логичность средневековой мысли весьма очевидно раскрывается в схоластике. Пьер Абеляр, следовавший принципу «понимаю, чтобы верить», приучил мыслящую элиту средневекового общества к открытым диспутам.
Значительную роль в научном развитии западноевропейского общества сыграли университеты, которых к XVI столетию средневековью насчитывалось около восьмидесяти. В этих университетах существовало несколько факультетов, среди которых важное место отводилось теологическому.
В деле развития науки в средние века важное место отводится Уильяму Оккаму. Именно он принимал участие в открытии в Италии университетов. В своих письмах Папе римскому Оккам обосновывал необходимость научного познания, которое, как и всякая часть человеческого бытия, должно быть освящено Церковью. Также атмосфера кельи, в пределах которой жили монахи, настраивала их на научную деятельность. Схоластичность средневековой европейской мысли стала одной из предпосылок к выработке чёткой логичности в ней. Например, в логичность аргументов весьма ясно проявляется в космологических воззрениях Альберта Саксонского, который, предполагая, что планета Земля вертится вокруг Солнца, выдвинул шесть умозрительных аргументов в пользу своей гипотезы. В этих аргументах не было никаких отсылок к религии, гелиоцентризм обосновывался посредством логических рассуждений.
Значительная роль в анализе знания о мире принадлежит французскому монаху францисканского ордена Роджеру Бекону (1214-1292). Он обращал внимание на значимость опыта, стремился к использованию точных понятий в исследовании природы. Ему принадлежит идея субмарины, автомобиля, летательного аппарата. Однако его труды по решению Церкви были сожжены, а сам мыслитель на некоторое время оказался заключён в тюрьму. «Роджер Бекон считал, что цель науки состоит в приобретении власти над природой. Бекон считает, что наука должна приносить пользу, но теология, несмотря на внешнюю красоту своих положений не даёт этой пользы. Наиболее точной и объективной наукой он считал математику, полагая, что математические знания наиболее доступны для понимания и доказательства».[9]
Всё же приходится констатировать то, что научное исследование было преимущественно подчинено практическим нуждам общества и ориентировалась на идею достижения человеком счастья, то есть того понятия, которому весьма сложно дать объективную научную характеристику.
5. Наука возникла в Новое время (XVI—XVII вв.). Это время явилось началом эпохи Реформации, зарождения нового направления в Христианстве – протестантизма. С распространением протестантской этики в науке сложился деонтологический принцип, в котором провозглашалась гарантия личности от притязаний всех земных институтов. При любых условиях индивид должен и обречён выполнить своё предназначение. Эта установка, вытекающая из доведённого до максимализма догмата о предопределении, привела к тому, что государство и все гражданские институты лишились моральной возможности кардинально влиять на действия человека, который отныне стал ориентироваться на собственное индивидуальное видение мира. Такое положение дел способствовало складыванию идеи гражданского общества и независимости человека от государства. Эта установка привела к складыванию «теории общественного договора», в которой государство и народ рассматриваются в качестве самостоятельных юридических лиц, заключающих друг с другом контракт, или договор. Соответственно, государство не должно устанавливать жёсткий контроль за научной деятельность человека и кардинально влиять на его интересы, тем более требовать жертвенности. Готовность человека умереть за своё государство приняло исключительно добровольный этический смысл.
В Новое время возрождается идея гелиоцентризма. Окончательно сформировалась терминология, научный стиль изложения текста и обозначился социальный статус науки. В 1662 году было основано Лондонское королевское общество, а через четыре года – Парижская академия наук. Благодаря трудам Ф. Бекона и Р. Декарта оформляется методология научного познания. В научно-философской деятельности Р. Декарта складывается такая черта научного знания, как интерсубъективность.
В этот период особое значение приобретает математика, законы которой стали применять для изучения природы. Если математики античного мира воспринимали число в качестве идеи, основы для теоретических построений, то в Новое время число стало средством изучения физического мира. Такое новое восприятие математики прослеживается в трудах Н. Кузанского, Р. Декарта.
В это время происходит научное вытеснение искусственными вещами природных феноменов. Например, в небесной механике ход небесных тел задавал ритм общественной жизни, а изобретение часов открыло возможность регулировать образ жизни не по природным ритмам, а исходя из текущих нужд людей.
В новое время вырабатываются основные принципы научного исследования. Так, английский учёный Исаак Ньютон в работе «Математические начала натуральной философии» предлагает четыре правила научного рассуждения:
а) Не должно требовать в природе других причин сверх тех, которые достаточны для объяснения явления, ибо природа проста и не имеет излишних причин вещей.
б) Должно приписывать одинаковые причины явлениям природы одного рода, например, дыхание человека и животного подчинено одним законам; камень, падающий в Европе, подчинён тем же законам, что и камень, падающий в Америке; отражение света на Земле и на других планетах происходит по одним законам…
в) Такие свойства тел, которые не меняют своих характеристик и присущи всем телам, над которыми возможно проводить испытания, должны быть признаны в качестве свойств тел вообще (например, протяжённость, тяготение…).
г)В экспериментальной и наблюдательной науке выводы, полученные с помощью общей индукции, должны быть приняты за точные или приближённо верные, несмотря на возможность существования противоречащим им гипотезам. Исключения лишь подтверждают доводы индукции.
6. Наука возникла в началеXIX века. В первой половине XIXвека наука стала принимать дисциплинарную форму организации. Наука стала частью производительных отношений капиталистического общества. В это время государственная власть повсеместно в университетах стала платить зарплату за научную работу, а сама наука стала частью государственной политики. Наука стала профессией и в общей основе нашла своё место в обществе. Кроме того, важно выделить то, что к XIX веку знания о мире были настолько обширны, что, казалось, места для веры в Бога вне метафизических представлений почти не осталось. Так, Гегель в работе «Философия религии» замечает: «Чем больше распространяется познание конечных вещей – ведь область распространения наук стала едва ли не беспредельной… – тем боле сужается круг знаний о боге. Некогда в прошлом всякое знание было наукой о Боге. Нашу же эпоху характеризует иное: нам ведомо всё о свете, мы знаем о бесчисленных количествах предметов, но ничего не знаем о Боге».[10] Такие условия подготовили почву для зарождения ряда весьма существенных учений, например, учение естествоиспытателя Чарльза Дарвина. Одной из главных трудностей в его мировоззрении было непонимание возможности устройства мира за шесть дней, которые определялись тем временем, к которому привыкли люди. В современном мире, где богословие допускает трактовку идеи сотворения мира за шесть дней, в соответствие с которой божественное представление о времени может отличаться от человеческого. Что касается гипотез происхождения человека, то в этой области по-прежнему много споров. Ко второй половины XIX столетия накопилось достаточно знаний о приматах, а церковь, в ряде стран отделённая от государства, не могла вмешиваться в научную деятельность. Это позволило ряду учёных заявить то, что, по их мнению, люди произошли от приматов. Однако доказательств правильности этой гипотезы не существует.
Наконец, само общество перестало воспринимать религиозные принципы в качестве организующих и наиболее важных. Например, библейская фраза «будьте совершенны, как совершенен Отец мой небесный» стало весьма схематичным, условным представлением о том идеале, которого невозможно достичь.
7. Науки ещё нет. Сторонники данной точки зрения аргументируют её указанием на ограниченность познания человека в данный момент времени, а также констатацией того, что часто результаты научных исследований используются во зло, а этические нормы лишь формально декларируются и не имеют реального влияния на жизнь учёных.
Этапы развития науки
При анализе вопроса этапов развития науки устоялась позиция, согласно которой выделяют доклассический, классический и постклассический этапы развития науки.
Доклассический этап характеризуется накоплением научного знания, полученного преимущественно эмпирическим путём.
Классический этап характеризуется систематизацией и уточнением научного знания. При этом процесс накопления знаний продолжается и по сути носит перманентный характер. На этом этапе теоретическая составляющая науки активно взаимодействует с её прикладной частью. Считается, что этот период соответствует Новому времени.
Постклассический этап берёт начало с первой трети ХХ столетия и характеризуется узкой специализацией научного знания и формированием междисциплинарных наук. Требования науки ХХ века оказались настолько сложными, что их решение стало возможным только при комплексных исследованиях, обращённых к данным различных наук. Например, когда этнографы задались вопросом о взаимодействиях между культурами, расположенными друг от друга на дольних расстояниях, понадобились исследования не только культурологов, этнографов, но и зоологов, геологов, климатологов. Так, когда некоторые учёных предположили, что острова Пасхи были частью затонувшего в древности континента, то эту точку зрения опровергли геологи и зоологи, доказавшие то, что острова Южных морей на всём протяжении истории человечества были изолированы друг от друга.[11] Со второй половины ХХ века складывается ряд междисциплинарных отраслей науки, например, геофизика, космобиология, биогеоценология.[12]
Здесь возникает вопрос о хронологических границах этих этапов. Здесь существует множество точек зрения, которые по содержанию пересекаются с концепциями времени зарождения науки. Вместе с тем, уместны и иные подходы к выделению этапов развития науки: этап Античности (греческий и римский периоды), этап средневековья, эпохи Возрождения, этап Нового времени.
[1] Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация искусства / Восстание масс. М.: АСТ, 2002. С. 250. [2]SegethW. MaterialischeDialektikalsMethode. Berlin, 1977. S.15. [3] Ратцингер Й. (БенедиктXVI). Сущность и задачи богословия. Попытка определения в диспуте современности. М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2007. С. 41. [4] Леонардо да Винчи. Книга о живописи // Эстетика Ренессанса: Антология в 2 т. Т. 2. М.: «Искусство», 1981. С. 367. [5] Шептулин А.П. Диалектический метод познания. М., 1983. С. 300. [6]Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. М.: АСТ, 2002. С. 69. [7] Хейердал Т. «Кон-Тики». СПб., 2015. С. 17-18. [8] Лосев А.Ф. История античной эстетики. М., 2000. С. 13. [9] Панищев А.Л. История западноевропейской философии: от Античности до Ренессанса: Учебное пособие. М.: ИНФРА-М, 2020. С. 139. [10] Гегель Г.В.Ф. Философия религии. В 2 т. Т. 1, М.: «Мысль», 1976. С. 232. [11] Хейердал Т. «Кон-Тики». СПб., 2015. С. 20. [12] Биогеоценология изучает болота. Её основоположником является российский учёный из города Курска Николай Иванович Пьявченко (1902-1984 гг.).