Что такое невыносимая легкость бытия

Невыносимая лёгкость бытия

обложка первого французского издания

1984 (французский),
1985 (чешский)

«Невыносимая лёгкость бытия» (чеш. Nesnesitelná lehkost bytí ) — роман Милана Кундеры, написанный в 1982 году и впервые опубликованный в 1984-м во Франции. Действие происходит в 1968 году в Праге.

Некоторые критики относят это произведение к постмодернизму.

Первое издание на чешском языке вышло в 1985 году издательском доме «68 издателей» (Торонто). Во второй раз на чешском языке книга вышла в октябре 2006 года, в Брно (Чехия), спустя 17 лет после бархатной революции (до тех пор Кундера не признавал её).

Персонажи

Фильм

Ссылки

Полезное

Смотреть что такое «Невыносимая лёгкость бытия» в других словарях:

(невыносимая )лёгкость бытия — Роман Милана Кундеры, написанный в 1982 году и впервые опубликованный в 1984 м во Франции. Действие происходит в 1968 году в Праге. Согласно Кундере, бытие полно невыносимой лёгкости, потому что каждый из нас живёт всего один раз. В этой книге … Словарь оксюморонов русского языка

Невыносимая лёгкость бытия (роман) — Невыносимая лёгкость бытия Автор: Милан Кундера Язык оригинала: Чешский Оригинал издан: 1984 Переводчик: Н. Шульгина Издательство: СПб.: Азбука классика Страниц … Википедия

Невыносимая лёгкость бытия (значения) — «Невыносимая лёгкость бытия» книга Милана Кундеры. «Невыносимая лёгкость бытия» фильм Филипа Кауфмана, экранизация одноименного романа. «Невыносимая Лёгкость Бытия» музыкальный альбом группы «Гражданская Оборона» … Википедия

Невыносимая лёгкость бытия (альбом) — У этого термина существуют и другие значения, см. Невыносимая лёгкость бытия (значения). Невыносимая лёгкость бытия … Википедия

Невыносимая лёгкость бытия (фильм) — У этого термина существуют и другие значения, см. Невыносимая лёгкость бытия (значения). Невыносимая лёгкость бытия The Unbearable Lightness Of Being … Википедия

Невыносимая легкость бытия — Невыносимая лёгкость бытия Автор: Милан Кундера Язык оригинала: Чешский Оригинал издан: 1984 Переводчик: Н. Шульгина Издательство: СПб.: Азбука классика Страниц … Википедия

Невыносимая легкость бытия (роман) — Невыносимая лёгкость бытия Автор: Милан Кундера Язык оригинала: Чешский Оригинал издан: 1984 Переводчик: Н. Шульгина Издательство: СПб.: Азбука классика Страниц … Википедия

Невыносимая легкость бытия (фильм) — Невыносимая лёгкость бытия The Unbearable Lightness Of Being Жанр драма Режиссёр Филип Кауфман В главных ролях Дэниэл Дэй Льюис Жюльет Бинош Лена Улин Оператор Свен Нюкв … Википедия

Невыразимая легкость бытия — Невыносимая лёгкость бытия Автор: Милан Кундера Язык оригинала: Чешский Оригинал издан: 1984 Переводчик: Н. Шульгина Издательство: СПб.: Азбука классика Страниц … Википедия

Гражданская оборона (группа) — У этого термина существуют и другие значения, см. Гражданская оборона (значения). Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику … Википедия

Источник

«Невыносимая легкость бытия»: Милан Кундера и экзистенциализм

Прошло 35 лет с момента первого издания культового романа «Невыносимая легкость бытия», а самому Милану Кундере в этом году исполнилось 90 лет. Книга принесла писателю мировую известность и внесла большой вклад в дискуссию о Пражской весне — событиях 1968 года, когда советские войска подавили восстание в Чехословакии. Кроме того, роман был экранизирован Филиппом Кауфманом и воспет Егором Летовым.

Екатерина Агеева рассуждает о философии экзистенциализма, выступавшей основным подтекстом для романа.

Я знаю, что многие книголюбы рассматривают чтение как способ убежать из суровой действительности хотя бы на пару часов. Мне такой подход никогда не был близок, поэтому я предпочитаю те произведения, которые не позволяют свободно вылезти из твоей шкуры, а сдерживают в ней словно тисками. Среди таких реалистичных и в то же время максимально философских художественных книг мне особенно запомнилась «Невыносимая легкость бытия» Милана Кундеры. Примечательно, что в произведении автор сам замечает: «романный» – не означает «непохожий на жизнь» или «искусственный». Более того, он же пишет, что одному из его персонажей не приходило в голову, насколько реальна жизнь в уединении среди книг. Она куда более живая и настоящая, чем существование в атмосфере лжи и тщеславия.

Сложно представить более глобальной и всемирно философской проблемы, чем отношение к жизни и смерти. Уже само появление экзистенциализма в философской мысли можно считать проблемой. «Невыносимая легкость бытия», безусловно, затрагивает вопросы экзистенции и даже не по касательной. Невозможно в принципе обойти смысл человеческого существования, когда рассматриваешь философские дихотомии. Тем более, такие абстрактные и масштабные как легкость и тяжесть бытия, рано или поздно разворачивающие нас к соотношению жизни и смерти.

Милан Кундера

В самом начале книги Кундера пишет о нравственной извращенности мира, в котором прощается всё на основании невозвратности и уникальности человеческой жизни. Принцип «Einmal ist Keinmal» («один раз не считается») помогает избежать невыносимой ответственности за судьбу в целом и за каждый поступок в отдельности. В результате никакой тяжести и угрызений совести – только легкость. Вопрос лишь в том, не становится ли эта бесконечная легкость нам в тягость и нельзя ли воспринимать пугающую тяжесть бытия как отражение стабильности и уверенности в завтрашнем дне? Если задуматься, тяжелое бремя жизни помогает осознать себя реальным человеком, тогда как легкость дарит свободу, но в тот же момент обесценивает ее, делая мир бессмысленным. На эту тему и рассуждает Кундера в романе, причем рассуждает в высшей степени виртуозно, используя не только своих героев, но и образ рассказчика, а также собственный авторский голос в моменты разрушения “четвертой стены”.

Игру с тяжестью и легкостью Кундера демонстрирует даже в литературных приемах и структуре романа. Прежде всего, автор любит называть вещи своими именами: он не только показывает рефлексию героев, но и пытается объяснить ее. Он также рассказывает, как создавались персонажи. В результате сложный роман предстает перед нами легкой вещью, от чего читателю невыносимо (т.е. автор объясняет всё очень понятно и досконально, но проще от этого не становится). Даже о смерти персонажей Кундера сообщает прямым текстом чуть ли не в начале, постепенно уводя читателя от тяжести утраты (а все мы сопереживаем героям, с которыми успели сродниться) к ощущению легкости и закономерности происходящего.

Философский подтекст «Невыносимой легкости…» двойственен и противоречив, впрочем, как и сама наша жизнь. С одной стороны, фактор случайности снимает всякую ответственность за судьбу. С другой, можно попытаться спрогнозировать последствия каждого шага, но тогда есть риск сойти с ума. Впрочем, двойственен весь человеческий опыт, представляющий борьбу души и тела, которая подробна описана Кундерой в образе Терезы. Двойственность авторского подхода также проявляется в восприятии героев: ты сопереживаешь им всем сердцем, но в то же время желаешь смерти (как спасения, награды или лучшей доли). То же и с сюжетными линиями романтических отношений. Сложно, например, не восторгаться красотой любви Франца к Сабине, но как же хочется увести его подальше от этой женщины.

В целом, противоречивые персонажи романа – герои и жертвы эпохи “Пражской весны”, достойные и ярко выраженные представители своего поколения: потерянные, запутанные, сомневающиеся и в то же время дерзкие, честные, мечтающие. Но самое главное – они объемные и реалистичные: каждый из них становится фокальным персонажем в разных частях книги. Они очаровывают и заставляют постоянно соотносить себя с ними. Я есть в каждом герое «Невыносимой легкости…» (и в каждом из них есть сам Кундера, о чем он пишет на страницах романа): это я сомневающийся Томаш, наивная Тереза, горделивая Сабина и трогательный Франц. Автор таинственным образом вылавливает из влюбленной и любящей души самые сокровенные секреты: мысли о внезапной смерти, страхи выдуманных чувств и малодушия, общий сон как доказательство трепетной связи, зарождение отношений из метафоры. Но, конечно, самое главное, что выуживает на поверхность Милан Кундера в этой философской рыбалке: боязнь решений и ответственности, переживания за любой свой выбор, доводящие до ночных кошмаров, истерик, депрессии, стресса.

На протяжении книги восприятие героев, их отношений, характеров и жизней меняется у читателя несколько раз. Например, тяжесть и легкость у Терезы с Томашем постоянно меняются местами. Сила мужчины вступает в борьбу со слабостями женщины. Легкость холостяцкой жизни у Томаша постепенно сменяется тяжестью семейных отношений. Внутри самого героя идет борьба сексуальной тяжести (агрессивного возбуждения) и влюбленной легкости (нежной заботы). Томаш долгое время считает, что Тереза должна нести ответственность за всю тяжесть в его жизни. История же со статьей, основанная на мифе об Эдипе, в итоге преподносит ему урок: наказывать того, кто не знал своей вины и не ощущал ее, это в любом случае варварство. Тереза выражает легкость отношений, она душа семьи. Осознавая это, Томаш начинает воспринимать Терезу именно так, как она мечтала, и делает счастливой уже ее. В итоге Томаш обретает счастье и семейное, и личностное, уравновешивая свой мир свободой некоего социального и профессионального деклассирования. У самой Терезы, к слову, тоже есть внутренний конфликт: между легкостью души и тяжести тела. Сердце героини успокаивается, только когда образ зайчика сливается с образом Томаша. Больше нет ответственности, но есть чувство абсолютной любви, нет соревнования, но есть добровольный отказ от своей силы (даже если она в слабости).

На примере развития отношений Терезы и Томаша Кундера показывает, что, возможно, не существует четкой дихотомии «тяжесть-легкость», но есть амбивалентность. Во многом эта мысль проявляется в творчестве Сабины, которая рисует картины о слиянии двух тем и двух миров. Двойная экспозиция, как называют это герои и повествователь. Но при всём постоянном философском (а в книге он становится еще личностным, политическим и даже музыкальным) конфликте легкости и тяжести роман имеет вполне однозначное название. Оно намекает на значимость только одного полюса – легкости. По крайней мере, в жизни главных героев – Томаша и Терезы. Впрочем, я до конца не уверена, можно ли считать их основополагающими персонажами. Мне кажется, что больший интерес представляет Сабина, и не только для читателя (который знает, что на момент смерти остальных только она остается в живых), но и для автора. В частности, Кундера уделяет большое внимание тому, из каких ощущений и мыслей рождались те или иные персонажи, какую роль они играют в книге (например, Франц – главный романтик) и в какую категорию людей их можно отнести. Сабина же остается в стороне, но нельзя сказать, что на нее отведено мало места в сюжете. Даже краткий словарь непонимания составлен, по большей части, с упором на Сабину и для раскрытия ее прошлого.

Советские войска в Чехословакии, Libor Hajsky / CTK / TASS

В течение всей своей жизни Сабина подсознательно ищет тяжести, но в то же время противится ей, отступает в сторону в пользу легкости. У героини всё не как у людей: восприятие насилия, предательства и женского бремени как чего-то легкого, но в то же время страх перед легкой музыкой как перед тяжелым оседающим шумом. Поверхностные отношения с людьми сочетаются в жизни Сабины с тяжестью принятых решений, в том смысле, что героиня принимает ответственность за каждый поступок, смиряется с последствиями единожды сказанного слова. В итоге Сабина остается один на один со своей легкостью, которая на поверку оказывается пустотой, невыносимой тяжестью. И Сабина боится такой же тяжести после смерти, вот и просит развеять прах. Лишь бы обойтись без надгробной плиты, лишающей ее даже шанса на последний жест легкости.

Итак, легкость одержала победу или, прошу прощения за каламбур, перевесила в судьбах героев. Только вот восприятие ее как чего-то негативного или позитивного остается на усмотрение героев (а значит и читателей), так же, как и ассоциации со смертью. Человек, утверждает Кундера, не может быть счастлив, поскольку счастье рождает жажду повторения, а в мире с легкостью и невозвратимостью бытия это невозможно. По этой же причине ни один даже самый идеальный партнер не поможет вам создать идиллию в жизни. Почему же это выходит в конечном итоге у Томаша с Терезой? Они спасаются в деревне, перенесясь в тот рай, где «человек еще не был человеком». Жизнь в деревне не движется по прямой и не наполнена приключениями, но в ней есть стабильное движение по кругу. Томаш и Тереза сталкиваются с физической смертью намного позже того, как становятся невидимыми для всего, некогда близкого им общества. Их жизнь замирает, и неслучайной оказывается эпитафия на могиле Томаша, ищущего «Царства Божьего на земле». Тереза и Томаш счастливцы еще и потому, что судьба наградила их одновременной мгновенной смертью. Каждый из них был на глазах любимого человека до последнего, и когда пропал единственный зритель в зале, закончился и весь жизненный спектакль.

При всей философичности, нельзя забывать, что «Невыносимая легкость бытия» – это роман еще и исторический, политический, и в этом направлении он также поднимает мировую проблему. Здесь вырастает китч как эстетический идеал, категорическое согласие с бытием, не вызывающим сомнений своей легкостью или тяжестью. Китч как отказ от неприемлемого и способ манипуляции обществом ради уничтожения индивидуальности. Именно китч, по мнению Кундеры, есть причина тоталитаризма (в данном случае коммунистического). И здесь Кундера снова уводит нас на поле экзистенциализма, справедливо замечая, что всё это – уловки, способ побега, ширма для небытия, прикрывающая ужас смерти. Чтобы спастись от китча и не допустить ошибок (в своей истории и истории страны), нужно задаваться вопросами. Надо сомневаться и помнить, что история как индивидуальная жизнь, легкая и неповторимая.

Думаю, что «Невыносимая легкость бытия» как никогда актуальна в России сейчас, более 35 лет спустя, когда все мы стоим на пороге перемен. Наше общество топчется перед дверью с табличкой «Будущее», перебирает отмычки, просматривает ключи и даже примеряется к тому, чтобы вышибить дверь ногой. Какое из наших действий в итоге окажет влияние на итоговый вектор развития – непонятно.

Безусловно, «Невыносимая легкость бытия» наталкивает каждого читателя на серьезные и долгие размышления. Лично меня от давящей «невыносимости» спасает только индийская пословица: даже мёртвая рыба может плыть по течению. И действительно, тело человека после смерти становится легче (как минимум, на 21 грамм, если верить исследованиям о душе), а значит, плывет намного быстрее. И главное, спокойнее. Это только живой человек постоянно озабочен в жизненном заплыве своим стилем плавания. Но ирония в том, что каждый из нас плывет в любом случае к смерти, через Стикс, а дальше – в Лету. Интересно, что эпизод с всплывающими трупами в романе тоже есть – во сне Терезы. Выходит, легкость бытия оборачивается легкостью небытия. И именно это вовремя поняли Томаш и Тереза, обретшие не только друг друга, но и бесконечное счастье.

Источник

Литературный кружок. М.Кундера «Невыносимая лёгкость бытия» Обсуждение

Приветствую всех читательниц нашего кружка!

Сегодня мы обсуждаем «Невыносимая лёгкость бытия» чешского писателя Милана Кундеры.

Я читала эту книгу ранее, и она на меня произвела сильное впечатление. Такое стойкое послевкусие от нее, как-будто в ней больше, чем написано.

Автор использует много философских рассуждений от лиц героев романа. Некоторые читатели из-за этого могут воспринять героев картонными, озвучивающими мысли Кундеры. Но я разглядела в них живых героев. Я поверила в их любовь, их отношения. Я поверила, что они могли бы жить.

Действия разворачиваются в Чехии около весны 1968 года. Эта весна принесла чехам много надежд и разочарований.

Роман безусловно затрагивает политику, свободу и зависимость. Но я не хочу углубляться именно в эту часть. Для меня, те события лишь фон для настоящей жизни героев, их поступков и решений.

Не случайно Кундера в начале романа примирился с Гитлером. Не пугайтесь, не с самим Гитлером, но со временем, в котором прошло его детство. Его личным настоящим временем. Вот, как автор описывает это удивительное чувство. Я думаю, всем, кто помнит наши 90-е и ларьки со сникерсами и лосинами будут в какой-то степени близки эти строки:

Это примирение с Гитлером вскрывает глубокую нравственную извращенность мира, по сути своей основанного на несуществовании возвращения, ибо в этом мире все наперед прощено и, стало быть, все цинично дозволено.»

Писатель много рассуждает о времени. И о нас во времени.

Вообще, после прочтения, у меня возникло чувство, что мы, такая ничтожная песчинка во времени, что нужно наслаждаться каждым мгновением этого бессердечного, смутного, военного или перестроечного, застойного, или революционного времени.

Мы люди, живём здесь и сейчас, и только наши мысли, чувства и поступки определяют наши жизнь.

Эти отношения мучительно, шаг за шагом, становились тяжелее, но весомее и сильнее. Абсолютно точно писатель описал рождение любви, вопреки здравому смыслу. Любви обожженного мужчины и убегающей от матери и себя, молодой женщины.

Они, как будто, не созданы друг для друга, но череда случайностей и совпадений притягивает вместе этих одиноких людей. Об этих событиях автор интересно пишет. А ведь и правда, так всегда бывает? Все сплетено из случайностей.

«Семь лет тому в больнице Терезиного городка случайно было обнаружено тяжелое заболевание мозга, ради которого для срочной консультации был приглашен главный врач клиники, где работал Томаш. Но у главврача случайно оказался ишиас, он не мог двигаться и послал в провинциальную больницу вместо себя Томаша. В городе было пять гостиниц, но Томаш случайно напал именно на ту, где работала Тереза. Случайно до отхода поезда у него оставалось немного свободного времени, чтобы посидеть в ресторане. Случайно была Терезина смена, и она случайно обслуживала стол, за которым сидел он. Потребовалось шесть случайностей, чтобы они подтолкнули Томаша к Терезе, словно его самого к ней не тянуло.

Он вернулся в Чехию из-за нее. Столь роковое решение опиралось на любовь столь случайную, какой и вовсе могло не быть, не уложи ишиас семь лет назад его шефа в постель. И эта женщина, это олицетворение абсолютной случайности, лежит теперь рядом с ним и глубоко дышит во сне.»

Тереза, женщина, ищущая себя. Убежав от материнского, отвратительного ей, она вступает в такие же перевернутые отношения с Томашем. Его она любит, но ей отвратительны его измены. Её сны полны этими отвращением и любовью одновременно.

«Дни, когда она фотографировала советских солдат на пражских улицах и лицом к лицу встречалась с опасностью, были самыми прекрасными в ее жизни. Это были единственные дни, когда телевизионный сериал ее снов оборвался и ночи ее стали счастливыми. Русские на своих танках принесли ей душевное равновесие. Теперь, когда праздник кончился, она снова стала бояться своих ночей и хотела бы бежать от них. Она поняла, что бывают обстоятельства, при которых она может чувствовать себя сильной и счастливой, и мечтала теперь уехать в другой мир с надеждой, что там снова встретится с чем-то подобным.»

Они эмигрировали в Швейцарию.

И она опять целиком погрузилась в свои отношения с Томашем. Но и здесь она не может найти покоя, уверенности от любви Томаша. Она ревнует и уходит от него, возвращается обратно в Чехию, спустя семь лет совместной жизни.

Томаш чувствует себя легко впервые за семь лет.

«Любовь между ним и Терезой была прелестна, но утомительна: он постоянно должен был что-то утаивать, маскировать, изображать, исправлять, поддерживать в ней хорошее настроение, утешать, непрерывно доказывать свою любовь, быть подсудным ее ревности, ее страданиям, ее снам, чувствовать себя виноватым, оправдываться и извиняться. Это напряжение теперь исчезло, а красота осталась.

Суббота клонилась к вечеру, он впервые прогуливался по Цюриху один и вдыхал аромат своей свободы. За углом каждой улицы таилось приключение. Будущее вновь стало тайной. Опять вернулась холостяцкая жизнь, жизнь, которая, как он некогда думал, была ему предначертана; лишь в ней он может оставаться воистину самим собой.

Вот уже семь лет он был привязан к Терезе, ее глаза следили за каждым его шагом. Было так, словно она привязала к его лодыжкам железные гири. А теперь неожиданно его шаг стал гораздо легче. Он чуть не парил в воздухе. Он оказался в магическом поле Парменида: он наслаждался сладкой легкостью бытия.»

И Томаш понимает, что плохо. Ему нужна Тереза, ему нужна тяжесть.

Он возвращается за ней в Чехию. Это дорога в один конец.

Понравилось мне рассуждение писателя о нашем месте в жизни. О том, как мы его себе представляем и добываем. Эта удивительная сила, способная вынуть тебя из обыденности и серости, и поставить на то место, о котором мечтаешь. Тереза обладала этой силой (привет Меган Маркл, почему-то подумала я :))

«Девушка, мечтающая приобщиться к “чему-то высокому”, но вынужденная меж тем разносить пьянчугам пиво и по воскресеньям стирать грязное белье материнских отпрысков, накапливает в себе великий запас жизнеспособности, какая и не снится тем, кто учится в университетах и зевает над книгами. Тереза прочла куда больше их и знала о жизни куда больше их, но она никогда так и не поймет этого. То, что отличает человека учившегося от самоучки, измеряется не знаниями, а иной степенью жизнеспособности и самосознания. Вдохновение, с каким Тереза окунулась в пражскую жизнь, было одновременно неистовым и зыбким. Она словно ждала, что и один прекрасный день кто-то скажет ей: “Тебе здесь не место! Вернись, откуда пришла!” Вся ее тяга к жизни висела на единственном волоске: на голосе Томаша, который когда-то вызвал наружу ее душу, пугливо затаившуюся в ее нутре.»

«Все предшествующие преступления русской империи совершались под прикрытием тени молчания. Депортация полумиллиона литовцев, убийство сотен тысяч поляков, уничтожение крымских татар — все это сохранилось в памяти без фотодокументов, а следовательно, как нечто недоказуемое, что рано или поздно будет объявлено мистификацией. В противоположность тому, вторжение в Чехословакию в 1968 году целиком отснято на фото- и кинопленку и хранится в архивах всего мира.

Она отсняла уйму пленки. Пожалуй, половину раздала в непроявленных негативах зарубежным журналистам (границы все еще были открыты, приезжавшие из-за кордона репортеры были благодарны за любой материал). Многие фотографии появились в самых разных заграничных газетах: на них были танки, угрожающие кулаки, полуразрушенные здания, мертвые, прикрытые окровавленным красно-сине-белым знаменем, молодые люди на мотоциклах, с бешеной скоростью носящиеся вокруг танков и размахивающие национальными флагами на длинных древках, молодые девушки в невообразимо коротких юбках, возмущавшие спокойствие несчастных, изголодавшихся плотью русских солдат тем, что на глазах у них целовались с незнакомыми прохожими. Как я уже сказал, русское вторжение было не только трагедией, но и пиршеством ненависти, полным удивительной (и ни для кого теперь не объяснимой) эйфории»

Вот, что могла бы снять Тереза тем августом 1968:

Я взяла не самые кричащие фото, кто заинтересуется посмотрите сами эти документы.

Но, как я уже писала, твое время всегда одно. Это то, что ты сам делал в это время.

Не смотря ни на какой политический, экономический строй, только ты создатель своего времени. Я думаю, сейчас, где-то в одном из голодающих государств Африки, дети играют в футбол, так же, как и мы в 90-е сидели полгода без папиной зарплаты, но играли весело во дворе с друзьями. Это было наше хорошее время детства. И оно навсегда останется в памяти игрой с друзьями, не смотря ни на что.

А у влюбленных навсегда останутся воспоминания о любви, при каком бы правительстве они ни жили.

Человеческое всегда перевешивает режимное и государственное.

Я прервусь здесь, потому, что многое ещё можно написать. Конечно и линия Франца и Сабины заслуживает внимания. И сама по себе Сабина очень интересная героиня. Я же выразила то основное, что особенно тронуло меня.

А какие у вас чувства после прочтения? О чем этот роман? Какая линия героев вам показалась наиболее близкой? Обсудим?

Напоминаю, что теперь, по результатам голосования, мы читаем «Моя кузина Рейчел» к 5 июня.

Дальнейшее голосование я проведу отдельным постом, на следующей неделе.

Источник