| « | «Привет, Твайлайт. Это я. Я пыталась послать тебе сообщения на оба твоих офиса в Кантерлоте и один здесь. Все говорят, что ты находишься в Прекрасной Долине снова, так что я пытаюсь отправить тебе сообщение и туда. Я действительно надеюсь, что ты не избегаешь меня. Я. Я не стала бы винить тебя, если это все же так.»
Я пошла на вечеринку в доме у Спайка и принесла его, как ты и просила. Там были все мои друзья, кроме тебя. Спайк сказал, что это потому что ты не можешь отлучиться с работы, но. Это из-за того, что я пришла, да?
Твайлайт, мне так жаль. Ты была права. Абсолютно права. Я очень долго знала это. Я просто.
Я просто не могу.
Я имею ввиду, я не могла. Но я это сделаю. Я записалась в клинику Хэлпингхуф на завтра. У них есть какая-то вещь. лекарство, которое поможет. наркомании. уйти.
Как думаешь, они могли бы испечь лекарство в виде торта? Или, может быть, пирога? Мне нравится пирог!»
На записи слышен звук стука и открывшейся двери. Прозвучал второй голос:
«Мисс Пинки Пай? Министерство Военных Технологий прислало нам дюжину Стальных Рейнджеров. Они на позиции вместе с нашими агентами.»
Пинки Пай снова заговорила, но на этот раз обращаясь к вторгшемуся пони. Она не озаботилась остановить запись, а просто позволила записывающему устройству продолжить свою работу.’
«Уууу, эти пони из Четырех Звезд — такие плохие пони! Их надо изгнать. А потом бросить в темницу в изгнании. Но сначала нам нужно вынуть все их секреты из их плохих-плохих маленьких головок, чтобы точно знать, что не осталось никаких других. Так что передай моим пони, что они нужны нам живыми.
О! Я знаю! Пусть они летят в одном из моих Пинки Шаров!»
Вторгшийся пони, казалось, был совершенно ошеломлен этим предложением.
«Мисс? Вы хотите, чтобы наш рейд на Четыре Звезды был. на гигантских дирижаблях в форме вашей головы?»
«Угу! Я хочу, чтобы они знали, что я иду на них!»
Звук закрывшейся двери. Пинки Пай вернулась к обращению к своей (бывшей?) подруге Твайлайт Спаркл.’
«Извини за это. Ты. ты не поверишь, что произойдет дальше. Но не волнуйся. Если мы пройдем через этот день, то все будет хорошо.
После сегодняшнего дня я могу сделать то, что ты хотела, чтобы я сделала. Я могу попытаться снова быть твой Пинки Пай. Прости, что не раньше. но я просто не могла. Я знаю, что ты мне не поверишь, но. постарайся вспомнить параспрайтов.
Я делала плохие вещи, Твайлайт. Ужасно плохие. И я позволила пони своего министерства сделать вещи ещё хуже. Мне очень, очень жаль. Я не знаю, смогу ли я быть твоей Пинки Пай снова, но я попробую. Это клятва Пинки Пай!
Я.
Праздничные Минталки плохие. Они портят пони. Я знаю, что я испортилась, запуталась. Больше, чем когда-либо. Но они мне нужны. Нормальная, старая Пинки Пай умна, и она может чувствовать, когда что-то надвигается. Но Праздничные Минталки делают меня. большей Пинки Пай. Не лучшей. Я теперь понимаю это. Но. большей, более эффективной. И нам нужно больше. Эквестрия нуждается в большем.
С Праздничными Минталками мое Пинки-Чувство намного-намного чувствительнее. И это единственное, что позволяет нам быть на копыто впереди от очень-очень плохих вещей. Мой нос горел весь день. Это как зуд в носу, но только намного- намного хуже. Есть плохие пони, Твайлайт. И они собираются навредить нам. Навредить всей Эквестрии. И обычная Пинки Пай не сможет их остановить.
Но после сегодняшнего дня всё будет нормально снова. Я просто знаю это. Надо лишь пройти через этот день.
. И завтра у меня назначение. И. и.
И Твайлайт? Как ты думаешь. может быть. ты могла бы пойти со мной? Мне своего рода. страшно. И это не тот страх, который уйдет, если посмеяться.
Я хочу сказать, у меня ты сейчас со мной, так что ты как бы будешь со мной в любом случае. Но это не то же самое. Я хочу реальную Твайлайт Спаркл. Я.
Я хочу свою подругу назад.
Пожалуйста?
Я все сделаю. »
«Ошибка. Сбой подключения к терминалу Марипони номер 42.
Сообщение не отправлено.
— Fallout: Equestria, глава 17 Появления в сторонних историях [ ]Pink Eyes [ ]| Внимание! Информация из стороннего фанфика |
|---|
| В книге «Fallout: Equestria — Pink Eyes» дух Пинки Пай продолжает вести активную «жизнь после смерти» и часто приходит к единорогу-провидице Лонг Ирс в ее видениях, чтобы помочь полезными советами или рассказать о том, что ей известно. Когда Генриетта попалась в ловушку в Солнечном городе Пинки Пай рассказала об этом провидице (приняв образ любимой игрушки Пуппи — Шелкохвостки ) и попросила ее найти девочку и передать ей это. |
Источник Готовый перевод Get him! / За ним!: Глава четвёртая: Вечеринка «Пока, человек!»— Давай, Твайлайт, соберись… — сказала медленно рысившая по улицам Понивилля лавандовая кобылка. Спайк, её помощник, сидел у единорожки на спине, пытаясь плотнее замотать вокруг её головы повязку — правда, не особо успешно из-за её рога. Прошло уже несколько часов с момента как её вырубило прилетевшей в голову веткой. Набитая ею шишка её болела, но куда больнее было её гордости: она, лучшая ученица принцессы Селестии, потеряла своего человека! Впустую потратив эти часы на то, чтобы отыскать его в лесу, она в конце концов сдалась и вернулась в Понивилль, даже забыв о её первоначальной цели — знаменитом Зекорином травяном чае. — Да не парься ты, Твайлайт! — сказал дракончик, пытаясь всеми силами приободрить её. Всё не так плохо, как тебе кажется… Единорожка лишь раздражённо вздохнула, нисколько не убеждённая его словами. И ни лавандовая кобылка, продолжавшая уныло плестись по городку, ни сидящий на её спине ящер так и не заметили выглядывавшего из стоявшей в переулке бочки Алекса. Парень смог избежать встречи с Твайлайт только потому, что последние полчаса прятался. Его глаза метались туда-сюда: везде, куда ни кинь взгляд, он видел разноцветных поней — единорогов, пегасов, но больше всего было обычных привычных пони без всяких там лишних конечностей или рогов. Честно говоря, будь такая возможность, Алекс бы и вовсе не приближался к городу поней, однако в лесу ему было оставаться куда опаснее, учитывая, что где-то там сейчас рыщут устроившие на него охоту Твайлайт, двое Эпплов и Флаттершай. Так что если исходить из принципа «прятаться на виду там, где не станут искать», то этот ихний Понисельск подходит. Проводив фиолетовую единорожку с её ящером глазами и дождавшись, пока те не исчезнут за поворотом, Алекс покинул своё убежище и продолжил красться по переулкам, стараясь оставаться как можно дальше от много…понных? улиц. Спрятавшись в очередной бочке, он осторожно выглянул, проверяя, чист ли путь, ибо последнее, что ему сейчас нужно, чтобы его кто-нибудь… От раздавшегося прямо над ухом громкого писклявого голоса Алекс отнюдь не фигурально выскочил из «своей» бочки, увидев выскочившую прямо из соседней бочки розовую поньку с пушистой, напоминающей облако сахарной ваты гривой и с улыбкой реально до ушей, вилявшую при этом хвостом почище радостного щенка. Понька выпрыгнула из бочки и подскочила к человеку. — Хай! Я Пинки Пай! Добро пожаловать в Понивилль! — протараторила она, не переставая улыбаться. Алекс же только и мог что в изумлении уставиться на розовую поню. Он же был максимально осторожным и скрытным, так как она смогла его обнаружить? — А ты кто такой? Или, что ещё важнее, ЧТО ты такое? Я в нашем Понивилле видела только пони и приезжавших к нам грифонов и минотавров, но ещё ни разу не встречала нипони похожего на тебя. Ты пони? Ну конечно, нет, у тебя же нет копыт. У тебя есть руки как у минотавров, но у них есть копыта на задних ногах. А ещё рога! У тебя и рогов тоже нет, что ещё страннее, потому что если бы был минотавром… — АЛЕКС. — выкрикнул он, не выдержав её непрерывного потока слов, от которого у парня уже начала пухнуть голова. — Меня зовут Алекс! И я человек! Пинки Пай наконец прекратила трещать как пулемёт, затем улыбнулась ещё шире, хотя, казалось бы, куда и как это возможно, и радостно заскакала вокруг него, остановившись после где-то десятка прыжков. — Добро пожаловать в Понивилль, человек Алекс! — сказала Пинки Пай немного спокойнее. —Почему ты прячешься в бочке? Ты в прятки играешь, да? О! О! А можно с вами? Я спрячусь так, что ты в жизни не найдёшь меня! Розовая понька запрыгнула обратно в бочку и захихикала. Парень же так и остался безмолвно стоять, немного напуганный произошедшим. Эта кобыла была до ужаса энергична, словно сожрала вагон сахара и запила её цистерной газировки! Помотав головой, чтобы избавиться от остатков звенящего в ушах писклявого голоса, человек пригнулся и, продолжая следить за бочкой, где скрылась понька, стал осторожно пятиться в сторону улицы. Внезапно кто-то постучал его копытом по пояснице. — А что ты теперь делаешь? — внезапно раздался прямо за его спиной голос Пинки. Алекс вскрикнул и отпрыгнул на пару метров от внезапно обнаружившейся прямо за ним розовой поньки, всё так же не прекращавшей радостно улыбаться. «Да как она это сделала? — Парень уставился на Пинки. Затем перевёл взгляд на бочку, в которой она была. Потом снова на Пинки. — Это же невозможно! Я глаз не сводил с той бочки! Она никак не могла…» — О! О! Ты играешь в притворяшки? Можно я с тобой? — Пинки отскочила назад и, приземлившись на полусогнутые копыта, стала ползать боком туда-сюда. — Видишь? — воскликнула она, остановившись наконец перед Алексом. — Вот так ходят крабы! Я же права? Да? Да? — кобылка захихикала. — Э-э-э… Точно! Ты выиграла! Хе-хе… — нервно засмеялся Алекс, делая пару шагов назад от этой какой-то уж слишком странной, если не сказать «шизанутой» пони. — Не хочу показаться грубым, но мне уже нужно идти… — А куда ты идёшь? — Пинки внезапно возникла прямо перед ним. Чёрт, вот это она быстрая! Парень прекрасно видел, что она была обычной пони без крыльев или магических рогов, но её странные и неожиданные поступки казались магией. Нет! Не магией. ХАОСОМ! Она была чертовски непредсказуемой. Не будь она столь приветлива и весела, то представляла бы для него нешуточную угрозу своим поведением. — Эм-м… не знаю… — Алекс сглотнул. — Куда-нибудь… куда-то… туда. Наверное… — он нервно улыбнулся. — Но ты не можешь уйти! Мы же ещё не устроили вечеринку! — Твою, глупыш! — Пинки Пай внезапно надела парню на голову взявшийся неизвестно откуда праздничный колпак. — Это же твоя специальная вечеринка «Добро пожаловать в Понивилль»! — радостно выпалила она, вскинув вверх передние копытца, причём одновременно с этим у неё из-за спины взметнулось облако конфетти и раздались звуки праздничных рожков. — Ведь я обожаю вечеринки и устраиваю их для каждого нового пони в Понивилле. А раз ты мой новый лучший друг, то для тебя я приготовлю особую вечеринку! Прежде чем парень успел договорить, Пинки Пай вдруг исчезла из поля его зрения с эффектом, прямо как в мультике каком-нибудь — и через пару секунд появилась вновь, толкая перед собой небольшой разноцветный и явно праздничный вагончик. Остановив тот прямо напротив человека, что взирал на происходящее с отвисшей челюстью, понька нажала на большую красную кнопку, внезапно появившуюся на крышке повозки — и тут же под аккомпанемент заигравшей громкой праздничной музыки вагончик раскрылся, выпуская во все стороны облако флажков, серпантина, конфетти и кучу праздничных дуделок, превращаясь при этом в небольшой ларёк на колёсах, уставленный пирожными и маффинами. Розовая понька тем временем вдруг разразилась заводной, весёлой песней, пустившись в пляс вокруг парня: Привет, привет, привет! Понька прыгала туда-сюда перед ним, не переставая улыбаться во время песни. Привет, привет, привет! Скажи мне: как дела? Внезапно Пинки появилась прямо у него за плечом и дунула в праздничную дуделку прямо парню в ухо, отчего её конец показался из его другого уха. Как только розовая пони отпрыгнула от Алекса, он болезненно сморщился и потёр оное ухо пальцем, чтобы избавиться от этого неправильного ощущения. Привет, привет, привет! Алекс смотрел, как она вытащила большой барабан и стала в него барабанить, маршируя туда-сюда, а затем, отбросив барабан, на задних копытах протанцевала прямо к нему. Приветствую тебя я В Понивилле сегодня́! — А тепе-ерь самое гла-авное… — сказала она ликующе и с предвкушением, как только утихла музыка. Внезапно ларёк раскрылся, из него вырвалось новое облако конфетти, а высунувшаяся из того пушка вдруг выстрелила пирогом, отчего и Пинки, и Алекс оказались с ног до головы покрыты ошмётками торта вперемешку с конфетти. Бедный парень стоял не в силах вымолвить и слова, с трудом пытаясь собрать мысли в кучу, чтобы понять: что это сейчас за хрень была и что эта дурная розовая кобыла тут устроила? Сама же виновница переполоха лишь продолжала давить лыбу до ушей. — Я снова это сделала! — воскликнула она, захихикав и хрюкнув в конце. Алекса произошедшее, мягко говоря, не обрадовало. Его взгляд метался вдоль переулка туда-сюда в надежде, что музыка и громкие звуки не привлекли внимание любопытных пони. Не обнаружив любопытных морд, парень стал стирать с лица куски торта, при этом кинув взгляд в сторону Пинки Пай — и ошарашенно замер, глядя на то, как она вдруг шагнула в сторону, оставив на своём месте сделанную из торта пустую статую в форме себя самой. Глаза человека расширились ещё больше, когда рот розовой пони-вечеринки вдруг растянулся до невероятно огромных размеров, и та проглотила тортостатую за один присест, отчего охреневающий парень аж начал думать, что эта понька и вовсе состоит из резины. Отряхнув с себя остатки торта с конфетти и немного уложив мысли, Алекс посмотрел на Пинки, которая в ответ улыбнулась ему, причём хвост её радостно вилял так, словно она чего-то ждала. Смотря на эту пышущую радостью и энергией поньку, парень не мог не улыбнуться ей в ответ (чего она, похоже, как раз и ждала). — Кхм! Ну… спасибо, — сказал Алекс, нервно почёсывая затылок. — Это была действительно замечательная приветственная вечеринка, мисс Пинки Пай, но… думаю, мне уже действительно пора уходить… — УХОДИТЬ?! — воскликнула она. — Но мы же теперь друзья. Ты не можешь пока уйти! — Пинки подскочила к нему и стала подталкивать в спину головой. И несмотря на то, что Алекс сопротивлялся её усилиям, уперев ноги в землю, он с удивлением обнаружил, что оставляет в утоптанной земле улицы два явных следа, пока понька толкала его в сторону пекарни, выглядевшей словно гигантский пряничный домик или даже скорее причудливый торт. — Ты должен пойти со мной в «Сахарный уголок»! Я приглашу всехпони, и мы устроим самую большую вечеринку «Новый пони в Понивилле» в моей жизни! От услышанного Пинки вдруг замерла на месте, прижала на секунду копыто к подбородку и вдруг ахнула: — Ты прав! Мы не можем устроить вечеринку «Новый пони в Понивилле», если новый пони в Понивилле совсем не пони в Понивилле! Розовая понька уселась на землю и задумалась, замерев совершенно неподвижно и скорчив очень серьёзную задумчивую мордашку, отчего в какой-то момент стала напоминать Алексу однажды виденную в музее статую. ДЗЫНЬ! Одновременно с раздавшимся внезапно из ниоткуда звуком розовая понька вновь вскочила на копыта, осенённая идеей, и наблюдавший за ней парень мог бы поклясться, что в тот момент у неё над головой появилась светящаяся лампочка. — ПРИДУМАЛА! — выпалила понька. — Мы устроим вечеринку «Пока, человек»! — Повтори-ка? — непонимающе моргнул Алекс. — Давай, пошли! — Пинки продолжила толкать парня в сторону пекарни, проигнорировав вопрос. — О-ох, это будет ТАК классно! У меня появилась наипрелучшайшая идея в жизни! Однако Алекс ничуть не радовался её энтузиазму, как и всей ситуации в целом. Он себя ощущал беспомощным ребёнком, которого тащат в логово ведьмы. Тем временем Пинки втолкнула парня внутрь Сахарного уголка — и парень понял, что название целиком и полностью оправдано: едва ли не всё внутри пекарни было сделано в форме сладостей или же, сохраняя общий «сладкий» дизайн, было на вид словно покрыто сахаром, кремом, шоколадом или ещё чем-то сладким. Тем временем Пинки наконец перестала толкать человека и радостно поскакала к прилавку. — Мистер и миссис Кейк в семейном отпуске, так что я заведую пекарней, — радостно пропищала пони. Алекс заметил висящее на стене фото. На нём были запечатлены трое обычных пони, одной из которых оказалась и Пинки Пай в праздничном колпаке, выглядевшая так, будто выпрыгнула из ниоткуда позади стоявшей впереди пары пони, разбрасывая при этом во все стороны конфетти и серпантин, дудя при этом в праздничную свистелку. Стоявшим впереди слева на фото оказался жёлтый жеребец с оранжевой гривой и меткой из трёх кусков пирога с оранжевой начинкой, вероятно, морковью, на заднице. На жеребце был поварской колпак, полосатая бабочка и белый фартук. Рядом с ним стояла немного пухленькая кобылка голубой окраски с гривой двух оттенков розового цвета и также в фартуке, но уже жёлтом. На её боках красовались три кексика. Хм… Мистер и миссис Кейк, да? Кажется, Алекс стал улавливать между именами и метками связь… — Да, это они, слева — мистер Кэррот Кейк, а справа — миссис Кап Кейк, — подтвердила его догадку внезапно объявившаяся прямо за его спиной розовая понька, указывая копытом на фотографию. Это навело его на внезапную мысль, что имена им, похоже, давали по меткам на их задницах. — Они очень добрые пони. Они разрешили мне жить у них, а я им помогаю печь и продавать пироги и устраиваю каждый день вечеринки! — Ты устраиваешь вечеринки каждый день? — приподнял бровь Алекс. — Ну конечно же! Ведь каждый день — это праздник, правда ведь? Алекс осознал, что понять логику Пинки он не в состоянии. Хотя три воздушных шарика на её боках прекрасно объясняли ему её одержимость вечеринками и праздниками. Закатив глаза, парень вновь обратил внимание на фотографию — и заметил двух совсем маленьких жеребят рядом с Кейками. — А это их дети, Паунд Кейк и Пампкин Кейк, — широко улыбнулась розовая поня. Человек пригляделся к фото, на котором что-то явно было не так. Только через несколько секунд он понял, что же за неправильность цепляла его взгляд. — А почему один из них — пегасёнок, а второй — единорожек? — О, так это просто! Пра-пра-пра-пра-прадед Кэррот Кейка был единорогом, а двоюродный брат троюродной бабушки Кап Кейк был пегасом! *лыба* На секунду Алекс замер, оторопело уставившись на радостно скалящуюся розовую кобылу. — Ну, тогда… понятно… вроде… — пробормотал парень, всё ещё не совсем понимая, какая там вообще связь. Пинки же, захихикав, радостно пропрыгала мячиком к прилавку. — Та-ак, где там это. — она исчезла за прилавком, словно ища что-то. Наблюдая за пони, Алекс всё ещё не мог решить, как ко всему этому относиться. Затем он вдруг вспомнил сказанное ею ранее. Вечеринка «Пока, человек»? И что это вообще значит? В этот момент он заметил другое фото, висевшее рядом с первым, и, взглянув на него, ощутил, словно кровь застыла в его жилах. На фото была Пинки Пай в окружении пятёрки других кобыл. И если две из них ему были незнакомы, то вот остальных троих он знал СЛИШКОМ хорошо. — Слушай… Ты случайно не дружишь с единорогом по имени Твайлайт и не… — ТЫ ЗНАЕШЬ ТВАЙЛАЙТ?! — ГАРХ! — вскрикнул Алекс, когда Пинки вдруг выскочила из маслобойки. Парень и представить себе не мог, что она способна перемещаться из одного места в другое, не говоря уже о том, чтобы поместиться во что-то, что меньше её самой! — Д-да, знаю! Я с ней встретился по дороге сюда. А ещё с Эпплджек и с Флаттершай. — Ты встретился с Эпплджек И с Флаттершай тоже?! — понька широко улыбнулась. — Это же замечательно! Я ещё познакомлю тебя с остальными подругами — Рейнбоу Дэш и Рэрити. Они будут рады с тобой познакомиться… — Алекс вновь посмотрел на фото. Голубая пегаска с радужной гривой, очевидно, и была Рейнбоу Дэш. Значит, остаётся только Рэрити, которой, несомненно, была симпатичная белая зефирная единорожка с причудливо вьющейся фиолетовой гривой. — В конце концов, ты исчезнешь после этого! — Исчезну. — Алекс непонимающе уставился на розовую пони и увидел, как та, скрывшись обратно в маслобойке, вынырнула уже из духовки. — Ну конечно! Это же твоя вечеринка «Пока, человек», помнишь? — и она снова исчезла. Да как она это вообще делает?! — Да что вообще значит твоё «исчезнешь»? — парень подошёл к духовке и, открыв дверцу, заглянул в неё в поисках этой сумасбродной кобылы. Стоп, а вдруг она и ВПРАВДУ ведьма? — Ты хочешь отправить меня домой? — ОТПРАВИТЬ ДОМОЙ. ЛЯЗГ! Напуганный внезапным криком Пинки прямо у него за спиной, Алекс невольно подпрыгнул, выпрямляясь, и долбанулся головой об одну из висящих над плитой кастрюль и сковородок. — Глупенький ты мой, я не могу тебя отправить домой, — сказала Пинки Пай, улыбаясь так покровительственно-понимающе, словно объясняла несмышлёнышу что-то, что знают все. — Тогда история закончится! — Ч-чего? — спросил ничего не понявший парень, пригнувшись и потирая ушибленную голову. — То есть, я что, похожа на единорога? Я не владею магией для этого! — Как-то странно это было слышать от неё после всего того, что она делала последние несколько минут и что иначе как магией не объяснишь. — Я всего лишь устрою для тебя последнюю «человеческую» вечеринку. Ты же сам сказал! Ты не пони, так что я не могу устроить вечеринку «Новый пони в Понивилле», если новый пони в Понивилле совсем не пони. — Тогда что ты собралась делать? — спросил занервничавший Алекс. — Я сделаю тебя пони, — беспечно выпалила Пинки. Человек замер, понимая происходящее всё меньше и меньше, пока уже откровенно заклинивающие шестерёнки в мозгу пытались провернуться, чтобы хоть как-то сложить несложаемое. — В смысле, кем-то вроде «почётного пони». — парень на пару секунд замолчал. — Честно, я тронут… — Алекс расслабился, почувствовав облегчение, и улыбнулся. Похоже, его страхи оказались беспочвенными, и ему стало стыдно за мысли о том, что эта пони может ему как-то навредить. — Это будет для меня честью, пусть технически я всё ещё останусь человеком… — О, а это здесь самое интересное. Ты им не останешься! Хихик-хрюк! — Эм-м… хе-хе… В смысле — не останусь? — Хихик-хрюк! Сам увидишь! — понька вновь захихикала и подмигнула. Простояв в недоумении ещё с десяток секунд, таращась на Пинки, и не дождавшись от неё продолжения, Алекс помотал головой и нервно потёр ладонью затылок. — Слушай, это всё, конечно, звучит просто здорово, — человек стал медленно обходить кобылку по дуге, — но мне О-О-О-ОЧЕНЬ нужно уже идти и… — НЕТ. — крикнула она, тут же рванув Алексу наперерез и блокируя ему путь. Внезапно розовая кобылка подпрыгнула и, положив передние копытца ему на плечи, уставилась парню прямо в глаза. — Ты не можешь никуда уйти! Дай Пинки-клятву, что не уйдёшь! — Ну, знаешь, Пинки-клятва, — Пинки подняла с плеча правое копыто и ткнула им себя в глаз. — Через сердце на луну кексик в глаз себе воткну! Алекс невольно улыбнулся — эта фраза ему напомнила другую, правда, куда более тревожащую. — Дай Пинки-клятву, что останешься на вечеринку! — повторила настойчиво кобылка и, опустив копыто обратно ему на плечо, стала настойчиво толкать его обратно к плите. Алекс нервно сглотнул от вида ставшей вдруг чрезвычайно серьёзной Пинки Пай. — Хорошо, я даю Пинки-клятву! — выпалил вспотевший парень. — Через сердце… на луну… кексик в глаз себе… — он нервно сглотнул, — …воткну. — Суперушечки! — на секунду лицо Пинки расплылось в широченной улыбке, коя вдруг сменилась чрезвычайно серьёзным выражением. — Запомни, ты ни за что и никогда не должен нарушать Пинки-клятву! Нарушить Пинки-клятву — значит предать доверие! А предать доверие друга — самый быстрый способ друга потерять! — розовая понька вновь стала толкать его к плите, пока парень не ударился (довольно болезненно, кстати) головой о ту же кастрюлю, что и раньше, а затем прижалась мордочкой к носу буквально загнанного в угол парня и, глядя ему прямо в глаза, устрашающе прошептала: — НА-ВСЕГ-ДА! Парень испуганно замер, уставившись в её огромные, серьёзные бирюзовые глаза и боясь пошевелиться или сказать хоть слово. Ему казалось, будто взгляд её был весом в гору, вжимая его прямо в землю и грозя вот-вот… — О! Мой блокнот! — Пинки внезапно посмотрела человеку за спину и секунду спустя из-за той же самой кастрюли, в которую он уже дважды влетел головой, вытащила зубами внезапно оказавшийся там зелёный блокнот — и всё напряжение и казавшееся непреодолимым давление внезапно испарилось, словно его и не было. — А теперь жди здесь, пока я составлю список всего, что мне понадобится на вечеринке. Она будет просто потрясающей! — взвизгнула понька и, напевая про себя какую-то мелодию, радостно процокала вон из комнаты. Потрясающей?! Это слово явно не соответствовало происходящему. Алекс всё не мог понять, шутила ли так эта розовая понька или же и вправду была настолько поехавшей. Но что бы там она ни планировала, это вряд ли хорошо для него кончится! По крайней мере, первые три встреченные им поньки были заинтересованы в нём как в человеке, но, похоже, у этой на уме каким-то образом взаправду превратить его в пони. Алекс попытался представить себя в виде пони с этими их копытами, понячьими шнобелем, гривой, хвостом, а ещё меткотатухой на жопе — и весь передёрнулся от такой мысли. «Не, нафиг такое счастье! Обещал я там или нет, но оставаться здесь и становиться одним из этих копытных я не собираюсь, мне мои руки дороги как память» — решил Алекс, видя в том, что Пинки занята в другой комнате, возможность сбежать. Парень на цыпочках прокрался к двери, осторожно взялся за ручку и медленно приоткрыл её, постоянно оглядываясь на дверь, за которой скрылась розовая понька. Ему казалось странным, что та так беспечно оставила его совсем одного… — ВАХ! — вскрикнул Алекс, внезапно обнаружив упомянутую поньку прямо за дверью. Она его там что, специально поджидала? — Что. Как. Откуда. — Ты же не пытаешься сбежать, да? — сузила глаза Пинки, сверля парня взглядом. — НЕТ! Я просто открыл дверь, чтобы… эм… чтобы подышать свежим воздухом! Да! И всё! Розовая пони посверлила Алекса подозрительным взглядом ещё пару секунд, заставляя того нервно улыбнуться. — Оки-доки-локи! — вдруг радостно выпалила та и опять широко улыбнулась. — Свежий воздух — это хорошо. И знаешь что? Ты какой-то бледный! Может, ты проголодался? Тогда съешь пару кексиков. Ох, я обожаю кексики! — радостно пропищала Пинки, радостно подпрыгнув, заставив Алекса отпрянуть. — А ты любишь кексики? Ну конечно любишь! Как пони-будь может не любить кексики? Ой, стоп, ты же пока не пони. Думаю, тогда правильно будет сказать «кто-нибудь»! Как может хоть кто-нибудь не любить кексики? Кто-нибудь… Хихик! Так странно звучит… Кто-нибудь, никого, некто… Хихик-хрюк! Алекс почувствовал растущее в нём раздражение. — Зачем ты это делаешь? — выпалил он, невольно повышая голос. — Зачем создаёшь столько проблем только для того, чтобы превратить меня в пони? Я же никто здесь! Пинки захихикала на его слова. Внезапно она подняла вверх копытце — и поньку вдруг озарил луч света, тогда как кухня погрузилась в полутьму. Удивившись, Алекс оглянулся, ища источник этого света, но отвлёкся, когда заметил, что Пинки стала двигаться в ритм раздавшейся из ниоткуда мелодии, напоминавшей песенку из какого-нибудь детского мультика. Ты говоришь, что ты ни-кто? Но для меня ты пони-то! Зачем селить кого-нибудь? Лучше стань ты пони-будь! Что Понивилль не плох совсем! Что пони рады всем! Ты пони станешь! *Ста-а-ане-е-ешь!* И сам узнаешь! *Зна-а-ае-е-ешь!* В сём городе ты обретёшь семью и сто друзей! Поэтому в табун вступай и с нами будь скорей! Так становись же пони — и жить станет веселей! Напевая свою мозговыносящую песенку, розовая понька весело подпрыгивала, крутилась и виляла задницей в ритм, а на последних звуках песни прыгнула на руки Алексу и радостно обняла его. Однако не разделявший её радости парень попросту разжал руки, роняя Пинки на пол. Озадаченная понька осталась лежать на спине, глядя на то, как человек отошёл на шаг и внезапно по непонятной даже для него самого причине запел в ответ: Ты говоришь, что я ни-пони? Отвечу, что я — кое-кто! Зачем мне быть таким же пони? Ведь нравится мне быть собой! Забудь! Твой план безумен! Не соглашусь быть пони никог- И пони я не стану! *Не ста-а-ану-у-у!* Поэтому останусь! *Оста-а-ану-у-усь!* В сём городе я буду без семьи и без друзей! И не вступлю в табун, как ни хотелось бы тебе! Отказываюсь жить как вы — и так неплохо мне! Скрестив на груди руки, Алекс уставился на всё ещё лежащую на земле розовую поньку непокорным взглядом и увидел, как у той задрожали губы, а в уголках её глаз стали набухать слезинки. Казалось, ещё немного — и эта весёлая (даже слишком) поняха разрыдается. Мысленно празднуя победу, человек развернулся к выходу, собираясь уйти, так что не видел, как уныние Пинки вдруг сменилось решительностью, и понька тут же вскочила на ноги. Не успел Алекс сделать и двух шагов, как почувствовал, что кто-то похлопал его по спине, и, обернувшись, с удивлением увидел, что Пинки пропала. Вздохнув с облегчением, парень вновь повернулся к двери — и невольно отпрянул: упомянутая понька, оказавшись прямо перед ним нос к носу, прижалась мордашкой к лицу парня и решительно уставилась прямо ему в глаза, при этом начав толкать обратно в пекарню. Алекс собрал волю в кулак и также уставился в глаза Пинки, заодно начав толкать её в сторону выхода. Несколько раз пони и человек переталкивали друг друга из одного угла магазинчика в другой, не прекращая своего «поединка взглядов», пока Алекс не почувствовал, что больше не может выдержать её сверлящего душу взгляда. Секунда — и парень оказался пригвождён к полу копытами стоящей над ним тяжело дышащей понькой, что с торжеством во взгляде всё так же прижималась мордочкой к его носу. Ты пони станешь! *Уау! Уау!* Она спрыгнула с человека и, отвернувшись от него, процокала в сторону. И сам узнаешь! *Йеа! Йеа!* Пинки процокала ещё пару шагов и вдруг остановилась с мечтательным вздохом. В сём городе ты обретёшь семью и сто друзей, о-ох… Кобылка замерла на секунду, а затем резко снова повеселела, снова ставая самой собой. В табун скорей вступай и с нами будь, да не робей! Полностью захваченная своим соло, розовая понька запрыгнула на стол и запела, танцуя и двигаясь в такт песне, при этом абсолютно перестав обращать на происходящее вокруг внимание. Заметив это и поняв, что это его шанс, Алекс стал медленно и осторожно отползать в сторону выхода. Да! Ты пони станешь! *Ста-а-ане-е-ешь!* И сам узнаешь! *Зна-а-ае-е-ешь!* Что в городе сём обретёшь семью и сто друзей! Ты только поскорей в табун вступай и не жалей! Оу, да! Ты пони станешь! *Ста-а-ане-е-ешь!* И сам узнаешь! *Зна-а-ае-е-ешь!* Что в городе сём обретёшь семью и сто друзей! Ты только поскорей в табун вступай и не жалей! Да, становись же пони — и жить станет веселей! — У-У-УХ! Я ТАК рада! А ты рад, да, да? Ох, ты будешь просто в восторге, когда станешь пони! Я точно знаю, что ты… а? Алекса нигде не было. Пинки перевела взгляд с пола, где только что лежал парень, на распахнутую дверь. Какое-то время кобылка простояла, уставившись на скрипящую на ветру дверь, необычайно тихая и оттого ещё более устрашающая. — Он… ушёл. — она упала на круп. — Он… он нарушил Пинки-клятву… — всхлипнула Пинки — и внезапно заскрипела зубами и резко выдохнула, чувствуя, как внутри неё разгорается пламя ярости, столь сильное, что из ушей её повалили столбы пара. — НИПОНИ НЕ СМЕЕТ НАРУШАТЬ ПИНКИ-КЛЯТВУ. Ой, точно… Он же не пони… — розовая понька потёрла друг о друга передние копыта и подленько ухмыльнулась, приклеивая на нос фальшивые усы, — …пока что. DUN DUN DUUUN!¹ Алекс мчался по улице, стараясь убежать как можно дальше от Сахарного уголка. Он всё бежал и бежал, пока, наконец, не остановился передохнуть возле мусорки в одном из переулков, а затем сделал несколько глубоких вздохов, переводя дыхание и утирая пот со лба. — Ф-фух! Кажется, я от неё отор… — ТЫ НАРУШИЛ ПИНКИ-КЛЯТВУ. Алекс с ужасом отпрыгнул от мусорки, из которой вдруг выскочила уже знакомая ему розовая понька, тыкая в его сторону копытом, глаза поньки при этом пылали яростью. Парень, ни секунды не колеблясь, тут же вновь рванул по переулку. — ВЕРНИСЬ НЕМЕДЛЕННО. — заорала Пинки ему вслед. Однако Алекс, не оборачиваясь, продолжил нестись по улице прочь. Он бежал всё дальше и дальше, пока не достиг другого конца этого понегородка. Выдохшийся парень опёрся рукой на дерево, пытаясь перевести дыхание. Ну теперь уж точно он от неё… — ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОСТАЛСЯ НА СВОЮ ВЕЧЕРИНКУ «ПОКА, ЧЕЛОВЕК»?! Дёрнувшись всем телом, Алекс поднял взгляд и, заметив вынырнувшую из кроны дерева Пинки, испуганно подпрыгнул, вскрикнул неожиданно высоким голосом и тут же скрылся в направлении города, оставляя за собой облако пыли. Пробежав какое-то расстояние, парень остановился перевести дыхание у пожарного гидранта. Он уже не знал, что делать, у него попросту закончились идеи! Да и как вообще можно сбежать от этого розового кошмара, если она, вдобавок, только что высунулась из этого самого гидранта? — И кстати, ты знаешь, что кричишь как девчонка? Алексу хватило лишь мгновения, чтобы кинуть взгляд на Пинки — а в следующее он вновь мчался по улице. Он нёсся так быстро, что когда обогнал везущего воз сена жеребца, тот встал на месте, недоумевая, что же это только что пронеслось мимо него. Секундой спустя мимо сеновоза, что-то радостно напевая про себя, не спеша пропрыгала Пинки Пай. Тем временем Твайлайт и Спайк сидели в кафе, уютно устроившись на кучках сена, и обедали — точнее, обедал только Спайк, наслаждавшийся своим любимым сеном фри, тогда как Твайлайт в отчаянии лежала мордашкой на столе, испытывая горечь поражения, а голова её замотана бинтами. — Я серьёзно, Твайлайт, забудь ты уже о нём. Лучше ешь уже своё сено фри, — предложил Спайк. Кинув на стоящую перед ней тарелку мимолётный раздражённый взгляд, Твайлайт тяжело вздохнула и разочарованно застонала. — Это нечестно! — кобылка отчаянно подняла передние копытца вверх, после чего уронила их на стол. — Его появление — величайшее событие в моей жизни, которое я в тот же день профукала… — и уронила на стол голову тоже. БАМ! — ответил ей стол. — Да ладно тебе, Твайлайт, всё не так уж плохо… — попытался приободрить единорожку Спайк. — В конце концов, мы можем попытаться опять. Уверен, он где-нибудь, да объявится. — Ага, точно… — с сарказмом хмыкнула приунывшая кобылка. Подняв голову, она, нахмурившись, посмотрела на Спайка. — И где и как ты его предлагаешь искать? — сев прямо, она раскинула копыта в стороны. — Думаешь, он просто возьмёт и пробежит мимо на… — С ДОРОГИ. Единорожка и дракончик замерли на месте, с отвисшими челюстями ошарашенно смотря на Алекса, промчавшегося мимо них, переворачивая столы и сбивая кучки сена, и скрывшегося за углом дальше по улице. Он пронёсся так быстро, что некоторые пони внезапно обнаружили себя совсем не за теми столиками, за которыми сидели до того, как человек появился. Парой секунд позже Твайлайт, а за ней и Спайк увидели Пинки Пай, что радостно пропрыгала мимо них вслед за парнем, но в своём обыденном медленном и спокойном стиле. — О! Приветики, Твайлайт! Не могу сейчас! Преследую кое-кого! — Пинки захихикала и попрыгала в ту же сторону, в которой скрылся Алекс. Твайлайт и Спайк невозмутимо переглянулись. Внезапно глаза Твайлайт сузились, бинты на её голове магическим образом размотались, а на её лице заиграла кривая ухмылка. — Спайк, — сказала кобылка. — Возвращаемся в библиотеку, — произнесла лавандовая единорожка, и глаза её нехорошо сверкнули. — У меня появилась идея… DUN DUN DUUUN! Твайлайт недоумённо оглянулась, пытаясь понять, откуда это только что раздалось. Алекс всё не прекращал бежать по улице и в итоге оказался на забитом понями рынке. Не снижая скорости, он увернулся от полной моркови тележки, ужом проскользнул мимо повозки с помидорами, затем запрыгнул на бочку и побежал по спинам преградившего ему путь табунка понек. Проигнорировав возмущённые крики «затоптанных», парень прыгнул в открытое окно оказавшегося перед ним дома, сбил оказавшийся перед ним шкаф, ломая его и разбивая стоявшие в нём тарелки под оглушительный визг стоявшей в паре метров от него какой-то кобылки, и в итоге выскочил через другое окно. Алекс вновь ускорился — настолько, что когда примчался к странному дому, напоминавшему карусель, то буквально взлетел на его крышу за каких-то секунд десять. Оказавшись наверху, он схватился за флагшток и наконец замер. С этой точки ему открылся потрясающий вид на раскинувшийся перед ним Понисельск (или как там он назывался), и что самое главное — никаких следов этой безумной розовой маньячки Пинки Пай вокруг. Парень наконец-то вздохнул с облегчением. — Фух… Наконец-то! Фух… Кажется, я… фух… сбежал от неё… Алекс обернулся обратно к флагштоку — и внезапно обнаружил себя смотрящим в пылающие яростью очи Пинки, похоже, дожидавшейся, пока он обернётся. Его ликующее выражение лица осыпалось словно столетний кекс. — ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ ИЗВИНИШЬСЯ, МИСТЕР. — рявкнула понька ему в лицо. Алекс испуганно заорал и случайно отпустил флагшток. — О-о-о! Как здесь высоко, однако! — вдруг сказала розовая поняха, осматривая раскинувшийся перед ней город с непривычной для неё точки, не замечая, что Алекс замахал руками в попытке удержать равновесие — впрочем, безуспешно. — Это опасно — забираться та-а-ак высоко. Тебе стоит быть осторож… — и только сейчас Пинки осознала, что Алекс вновь пропал. — Алекс? Куда ты опять делся?! Тем временем упомянутый выше парень свалился на крышу и с грохотом проломился сквозь потолок второго этажа. Грохнувшись прямо в стоящую там корзину и едва не придавив пушистую белую кошку, что тут же умчалась, напуганная грохотом, Алекс заскользил по полу в сторону ведущей вниз лестницы съехал с неё и влетел в открытую дверь помещения внизу, что тут же за ним захлопнулась. То, что творилось за той дверью следующие минуту или две, можно описать одной фразой: «абсолютный хаос и тотальное разрушение». Когда шум и грохот в комнате наконец-то стих, Алекс выглянул из-под корзины, что так удачно накрыла его голову, и обнаружил себя лежащим лицом вниз посреди большой почти круглой комнаты. Повсюду вокруг валялись обрывки и рулоны ткани, ленты и различная тесьма, то тут, то там торчали воткнувшиеся в ткани, пол, стены и даже потолок иголки и булавки, поверх всего этого хаоса валялись перевёрнутые манекены… хотя, наверное, правильнее их будет назвать «поникены», повсюду были раскиданы драгоценные камни, бисер, жемчуг и разнообразные стекляшки, и довершали всю эту композицию размотавшиеся и перепутавшиеся разноцветные нитки, что укрывали всё словно некая причудливая паутина. В этот момент раздался приближающийся дробный цокот копыт. Дверь вдруг распахнулась, и в комнату ворвалась зефирная белоснежная единорожка и с причудливо завитой фиолетовой гривой. И выглядела она отнюдь не счастливой… — ВО ИМЯ СВЯТЫХ СЕСТЁР, ЧТО ЗДЕСЬ ЗА БАРДАК. Источник |