Что такое социологизаторская концепция

Социологизаторские концепции.

В полной мере это требование относится и к концепциям, тяготеющим к другому полюсу, то есть концепциям социологизаторским. Все то, что относится к биологии человека, к естест­венным предпосылкам его существования, наконец, к человече­ской индивидуальности в ее многообразнейших проявлениях в рамках этих концепций, воспринимается как нечто второсте­пенное, от чего можно отвлекаться при изучении человека, и более того, как сырой материал, обладающий бесконечной пластич­ностью, коим можно безгранично манипулировать во имя дости­жения того или иного социального идеала.

Для философского осмысления тех опасностей, которые таят в себе социологизаторские трактовки человека, очень многое дает популярный в нашем столетии жанр антиутопий — лите­ратуры, описывающей вымышленное общество, в котором господ­ствует примитивный, одномерный социальный идеал. Ярким при­мером антиутопии может служить роман английского писателя О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932 г.), повествующий о стране, в которой искусственным путем воссоздаются разные типы человеческих существ, заранее приспособленных к тем или иным видам труда, но ограниченных во всех других отноше­ниях. Впрочем, систематическое истребление миллионов людей, своего рода выбраковка «неполноценного человеческого материа­ла», проводившаяся, например, гитлеровцами,— это, увы, не вы­мысел, а реальность XX столетия.

Особо надо сказать о тех концепциях, к которых при всем внешнем признании важности биологическою фактора высказываются оптими­стические утверждения о возможности быстрого и необратимого изменения че­ловеческой природы в нужную сторону за счет одних только внешних воспита­тельных воздействий. История знает много примеров того, как с помощью мощ­ных социальных рычагов менялась общественная психология (вплоть до массо­вых психозов), но всегда эти процессы были кратковременны и, главное, обрати­мы. Человек после временного исступления всегда возвращается к своему ис­ходному состоянию, а иной раз и теряет при этом даже достигнутые рубежи. Культурологическая штурмовщина и краткосрочные изматывающие рывки не имеют никакого исторического и социального смысла — они только дезориентируют политическую волю и ослабляют действенность самих социальных рычагов.

Характерное для социологизаторских трактовок пренебреже­ние к биологическому в человеке отчасти коренится в христиан­ской традиции, в которой духовное резко противопоставлялось телесному, плотскому как возвышенное — низменному. И хотя в целом различения социального и биологического, с одной сто­роны, духовного и телесного — с другой, не совпадают, однако между ними есть и определенные пересечения. Например, влия­ние этой традиции явственно ощущается, когда в социологиза­торских трактовках человека социальное не только противопо­ставляется биологическому, но и оценивается как нечто более высокое, более «благородное».

Какова же позиция марксизма в вопросе о соотношении со­циального и биологического в человеке? К. Маркс, как уже говорилось, подчеркивал, что определяющим в человеке является социальное. Человек и общество неразрывны: только в обществе, в рамках конкретных социальных образований, он реализуется как человек, всегда оставаясь «сущностью всех этих социальных образований, но эти образования выступают также и как его действительная всеобщность, поэтому также и как общее всем людям». Сознание и мышление человека возникают как общест­венный продукт и, следовательно, оказываются вторичными по отношению к его общественному бытию. На этой основе формируются и специфически человеческие материальные и духовные потребности, которые наряду с другими характеристиками также определяют сущность человека.

Определяя социальную сущность человека, подчеркивая значение его общественных связей и характеристик, марксизм отнюдь не нивелирует особенностей отдельных индивидов, не принижает их специфических качеств как личностей, наделенных характером, волей, способностями и страстями. Напротив, обра­щая внимание на общие закономерности, он стремится рельефнее оттенить, научно объяснить эти личностные качества людей. И здесь важно обращение не только к социальной сущ­ности, но и к биологической природе. Не случайно Маркс придавал очень большое значение рассмотрению человека как предметного, чувственного существа, характеризуя отдельные особенности и влечения которого (страсть и т. п.) также как его «сущностные силы». «Человек,— писал он,— является непосред­ственно природным существом. В качестве природного суще­ства. он. наделен природными силами, жизненными силами, являясь деятельным природным существом; эти силы суще­ствуют в нем в виде задатков и способностей, в виде влече­ний. ».

Такойподход нашел разностороннее обоснование и развитие в трудах Энгельса, подчеркивавшего, что мы не властвуем над природой,«наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принад­лежимей и находимся внутри ее. ». Биологическая природа человекапринималась Энгельсом как нечто исходное, хотя, безусловно,недостаточное для объяснения истории и самого чело­века.Вписьме К. Марксу он отмечал, что «мы должны исхо­дить из «я», из эмпирического, телесного индивида, но не для того,чтобы застрятьна этом. а чтобы от него подняться к «человеку».

Заключение

Биологическая и социальная формы движения материи «соседствуют» в эволюционной картине мира: в ходе поступательного развития материи на базе ее биологи­ческой формы возникает качественно новое явление — общество. Поэтому взаимодействие закономерностей этих уровней действительности создает сложный комплекс проблем, касающихся роли и места каждого из них в различных сферах социального.

Будучи биосоциальным существом, человек испытывает на себе взаимодействие генетической и социальной программ. Носителем генетических свойств служат молекулы ДНК, носителем же социальной программы является опыт человечества, который передается новым поколениям путем обучения и воспитания. Естественный отбор уже давно не имеет решающего значения в жизнедеятельности людей. Это обстоятельство погасило для них биологическую эволюцию в виде расо- и видообразования. Генетика свидетельствует о том, что наследственный потенциал человека неисчерпаем и может сохраняться неограниченно долгое время. В то же время социальные условия существования людей стали все больше определять их развитие и развитие общества.

Человек представляет собой целостноеединство биологического(организменного),психического и социального уровней, которые формируются из двух: природного и социаль­ного, наследственного и прижизненно приобретенного. При этом человеческий индивид ¾ это не простая арифметическая сумма биологического, психического и социального, а их интегральное единство, приводящее к возникновению новой качественной ступени – человеческой личности.

Литература

Каримский А.М. Социальный биологизм: природа и идеологическая направленность.—М.: Мысль, 1984.

Карпинская Р.С., Никольский С.А. Социобиология: критический анализ. – М.: Мысль, 1988.

Кемеров В.Е. Введение в социальную философию.—М.: Аспект Пресс, 1996.

Социальная философия. / Под ред. Лавриненко.—М.: Культура и спорт, 1995.

Спиркин А.Г. основы философии.—М.: Политиздат, 1988.

Фрейд З. Психоанализ. Религия. Культура.—М.: Ренессанс, 1992.

Фрейд З. Психология бессознательного.—М.: Просвещение, 1990.

Источник

Социологизаторские концепции

Марксистская позиция также характеризуется социологическимдетерминизмомв понимании человека, что наиболее ярко передают слова К.Маркса: «Сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений».

Человек в марксизме, во многом как и в философии Платона, растворяется в обществе, находится в подчиненном положении по отношению к нему и свою жизнь должен посвятить коллективу, достижению общего блага.

Слова известной песни советских лет «Прежде думай о Родине, а потом о себе» стали определенным символом того времени, когда марксистскую теорию активно пытались претворить в жизнь.

Какими качествами обладает человек, хорошими или плохими, зависит от того, в каком обществе он живет, считают марксисты, поэтому, чтобы устранить отрицательные человеческие качества, необходимо прежде изменить общественные отношения, положив в их основу идеи гуманизма, равенства, справедливости.

Появление такого идеального (коммунистического) общества предопределено объективным ходом общественного развития, считал Маркс и его последователи, а потому и становление нового человека, «всесторонне развитой личности», освободившейся от «груза прошлого» (эгоизма, агрессивности, алчности и т. п. ) и обладающей только социально значимыми качествами (альтруизмом, миролюбием, добротой, бескорыстием и т. п. ), также исторически предопределено.

8. Естественнонаучная (сциентистская) и гуманитарная парадигмы в науках о человеке и обществе.

В XX в. идея двух психологий становится популярна и обсуждается до сих пор как возможность сосуществования естественной и гуманитарной стратегий исследований в психологии.

Естественнонаучная парадигма становится ведущей. Ориентирована на выявление общих закономерностей и законов, построение типов и классификаций психических феноменов (функций, явлений, состояний). Основная ценность: объективность и новизна психологического знания как результата исследования. Психология в русле данной парадигмы не дает целостного, системного представления о человеке как индивидуальной и уникальной личности. Целостность личности не может быть построена из суммы ее элементов и каждый элемент не может быть понят вне целого, поскольку в каждой части действует данное целое.

Естественнонаучная парадигма сохраняет ценность объективно-научного знания, ориентацию на внешнее наблюдение и эксперимент, на принцип использования (полезности) научных знаний. Основная деятельность ученого: исследование, направленное на выявление законов жизни изучаемого объекта в данный момент, его «срез». Субъект познания выносится за скобки познавательной деятельности. Ее основные принципы:

1. Принцип опоры на эмпирические факты

2. Принцип рациональности, т. е. мир рационально (непротиворечиво) устроен, и человеческий разум в состоянии постичь законы мироздания.

3. Принцип редукции, т. е. объяснение неизвестного посредством сведения к хорошо изученному.

4. Принцип идеализации позволяет выявить (выделить) существенное в чистом виде и отбросить несущественное, которым можно пренебречь.

5. Принцип простоты. Этот принцип сформулирован еще в XIV веке английским философом и теологом Уильямом Оккамом: «Не пытайтесь объяснить посредством большего, то, что можно объяснить посредством меньшего».

6. Принцип независимой проверяемости. Принцип формулируется так: предлагаемые теории (гипотезы) должны подтверждаться иными эмпирическими данными и логическими рассуждениями, отличными от тех, на основании которых предложены.

Эти принципы хорошо работают в естественных науках, но не в психологии.

Пример 1: Реальность изучаемого объекта. Простым примером проявления этого принципа может служить изучение эмоций, снов и т. д. Если эмоции реальны, то в каких единицах их можно измерить? А если они не реальны, то как мы их проявляем и видим? Пример 2: Объект познания (познаваемое) обозначает объект реальности материальной или идеальной. В связи с этим представители естественнонаучной парадигмы утверждают, что идеальное – это результат работы мозга. Мозг и его работа – тот механизм, что превращает причины в следствия, механизм – недоступный гуманитарным наукам. Но доступный естественным, ведь мозг материален, а материю мы изучать умеем. И изучали, но не изучили, история насчитывает множество неудачных попыток.

1) отказ от культа эмпирических методов;

2) признание научным не только верифицированного знания, подтвержденного «внесубъектным» эмпирическим опытом;

3) легализация интуиции и здравого смысла исследователя;

4) возможность обобщений на основе изучения частных случаев;

5) единство исследования и практического воздействия;

6) изучение целостной личности, включенной в «жизненный контекст».

Специфика гуманитарного знания:

1) Объектом изучения в гуманитарных науках являются духовные и культурные феномены, т.е. феномены, так или иначе связанные с человеком и обществом, и выраженные с помощью текстов.

2) Непосредственным предметом гуманитарного познания является постижение (интерпретация) глубинного содержания текста.

3) Объект и предмет гуманитарного знания обусловливает ряд специфических черт последнего:

— аксиологичность: ценности исследователя определяют содержание интерпретационных схем

— рефлексивность: полученные путем исследования результаты могут изменять поведение объекта исследования

— интенция исследователя на понимание того, что допускается диалог, столкновение, конфликт двух активных субъектов- исследователя и испытуемого

— субъективность или субъективированная форма результатов

— принципиальная невозможность извлечения текстов из мира культуры, вне которого они теряют свою значимость

— необходимость установления отношений с объектом

— исследование единичных, уникальных и неповторимых объектов

4) Исходя из специфики гуманитарного знания, из того, что содержание текста скрыто от исследователя, на первое место выходят интерпретационные методы исследования.

Методологические принципы:

— забота о добывании нового духовного (экзистенциального), бытийного опыта, его кумуляции и трансляции.

— взаимодействие в условиях неопределенности: запрет на проектирование результата. Терапевтическая ситуация проективна с обеих сторон, и она должна быть свободна от любого заранее заданного идеала, нормы, эффекта, результата, поскольку это снижает ее проективный потенциал.

— феномен авторства. Невозможность далее полагать устранимыми черты субъективности из акта познания заставляет легализовать автора как реальное условие познавательной и практической работы.

— принципиальная незавершаемость диалога как метода познания и одновременно метода психотерапевтического взаимодействия. Принцип открывается, если вспомнить о том, что знание терапевта, обращенное к пациенту, имеет не инструментальную, а смысловую природу, вследствие чего с каждым новым шагом смысл происходящего может изменяться.

— принцип минимального шага развития восходит к принципу реальности и сводится к тому, что предоставляет свободу выбора самому клиенту. Психолог не ставит перед собой задачи обеспечить беспроблемное существование клиенту до конца его дней, он берет на себя ответственность только за то, чтобы была реализована минимальная возможность, если она имеется, в личностном продвижении, духовном созревании, помогая преодолеть момент “зацикливания” на его пути.

— альтернативность (многоаспектность, многопозиционность гуманитарного знания). Если принять во внимание его смысловую природу, то вопрос о его истинности-ложности отпадает сам собой. Тождество интерпретаций при этом не только недостижимо (как в классической науке, где оно достигается за счет помещения в однозначный предметно-содержательный контекст), но и не необходимо. Это обстоятельство увеличивает возможности познания. Это понятно всякому, кто использовал проективную технику: всегда есть возможность иной интерпретации, иного языка, иной школы или направления, т. е. возможность другого автора. Это не мешает в работе, а обогащает процесс новыми возможностями. Диалог обогащается, каждый из участников может извлечь свой собственный опыт. Наука, становясь на гуманитарный фундамент, взамен точности приобретает альтернативу, т. е. теперь вместо алгоритма появляется выбор.

— принцип открытости (терапевтического процесса и духовного созревания). Вспомним, что смысловое переписывание истории происходит не один раз. То же относится и к индивидуальному жизненному пути. Каждое новое переосмысление открывает новые возможности для реализации, для воплощения в новую реальность, и этот процесс принципиально незавершаем. Это похоже на вычерчивание траектории пути, конечный пункт назначения которого неизвестен. Смысл состоит только в уменьшении неопределенности положения.

— принцип вненаходимости терапевта. Означает, что, в отличие от познающего субъекта, имеющего твердое центральное положение в пространстве познавательного отношения с объектом, ту точку отсчета, с кот. начинается вся система координат, в гуманитарных науках и практиках нет идеального нуля. Измерительная техника основана на том, что точка отсчета всегда должна быть вынесена вовне смыслового поля, ибо если терапевт попадает внутрь этого целого, т. е. утрачивает способность управлять проективными отношениями, утрачивает позицию вненаходимости, то становится заложником, прямым соисполнителем, персонажем, но не соавтором в развертывающейся драме. И он вообще утрачивает возможность ориентации в этом поле, уподобляясь своему клиенту.

Источник

Концепции человека (биологизаторские, социологизаторские)

История познания человека свидетельствует о сложности данной проблемы.

В зависимости от того, что следует считать сугубо человеческим в человеке (природное, социальное или духовное), концепции человека условно объединили в три группы:1) биологизаторские концепции; 2) социологизаторские концепции; 3) спиритуализм.

^ 1. Биологизаторские концепции. Доминирующей чертой этих концепций является представление о человеке как преимущественно природном существе, жизнь и поведение, индивидуальные и общественные качества, духовные качества которого обусловлены природными (биологическими) факторами. К таким концепциям относятся: психологизм, натурализм, волюнтаризм, натуралистический дуализм.

а) психологизм. Здесь преувеличивается психологическая природа человека. Она рассматривается вне связи с конкретно-исторической системой общественных отношений. Например, сторонник этого направления австрийский философ Альфред Щюц утверждал, что люди по своей природе разные. Их необходимо рассматривать такими, какие они есть, не навязывая им один, общий для всех идеал.

б) натурализм пытался объяснить сущность человека законами природы (климатическими условиями, географической средой, биологическими и расовыми особенностями). Преувеличение роли природных факторов характерно для современного социо-биологизма. Его исповедовали такие известные ученые, как нобелевский лауреат Жан Moнo (Франция), профессор Гарвардского университета Беррес Скиннер, австрийский физиолог, лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц и др. Совершенствование человека, с их точки зрения, сводится к совершенствованию его генетических начал.

^ 2. Социологизаторские концепции. Они игнорируют природно-биологические факторы человеческого существования, которым отводится роль только предпосылки социальной жизни и которые не оказывают никакого влияния на особенности поведения, интеллект, творческие способности, социальные ориентации человека. К таким концепциям относятся: конвенционализм, социологизм, панлогизм, социологический дуализм.

а) конвенционализм. Элементы конвенционализма свойственны философии науки, или позитивной философии. Ее сторонники ^ Карл Потер, Томас Кун, Имре Лакатос, Пауль Фейерабенд и другие считают, что вся наука имеет определенный конвенциональный характер, т. е. характер определенного согласования, договора между учеными. Это относится и к науке о человеке. Жизнь человека и его поведение обусловлены нормами, которые являются следствием конвенций (соглашений) между учеными, произвольно принятыми в обществах различного типа. Такие нормы можно описывать и конструировать, но вряд ли стоит давать им сравнительную оценку.

б) социологизм. Это вульгарно-материалистическая концепция. Она, как и предыдущая, игнорирует природную основу человека. Представители этой концепции не замечают его «надсоциальной», духовной сущности. Отсюда берет свое начало известный тезис о формировании «нового человека», согласно которому при определенных социальных обстоятельствах из человека можно «вылепить» все что угодно, а совершенствование человека зависит только от совершенствования общества.

г) социологический дуализм. В современной антропологии вариантом социологического дуализма является учение ^ Зигмунда Фрейда. Человеческую психику он рассматривал как сложное явление, в содержание которого входят бессознательное (сфера вытесненных аффективных взглядов), подсознательное (выполняет функции «цензуры», которая выборочно пропускает в сознание то, что для нее приемлемо) и сознательное (сфера знаний о себе самом и о внешней среде). Основную же ее «массу» составляют заряженные огромной энергией бессознательные психические импульсы активности людей. Эти динамичные источники инстинктивного заряда мотивационной энергии несдерживаемы и аморальны, а также полностью иррациональны по своей природе. Именно они, а не разум, не сознание являются главными стимулами поведения и деятельности человека.

Таково краткое содержание современных концепций человека. Они содержат в себе как позитивные, так и негативные моменты. К позитивным следует отнести:

а) конкретно-научное направление исследования человека;

б) объективность научных исследований;

в) утверждение принципиального значения основных факторов существования человека.

Но негативные моменты односторонних подходов, особенно на современном этапе научного познания человека, причиняют больший вред его объективно-научному изучению. К таковым можно отнести, прежде всего, односторонность биологизаторского и социологизаторского подходов, разрывающих целостность изучения человека, что приводит к абсолютизации одной из сторон из составных частей человеческой сущности.

Источник

Биологизаторские и социологизаторские концепции.

В ходе дискуссии о соотношении биологического и социального в человеке высказывается широкий спектр мнений, заключенных между двумя полюсами: концепциями человека, которые принято называть биологизаторскими, или натуралистическими, сторонни­ки которых абсолютизируют роль естественных, биологических начал в человеке, и социологизаторскими концепциями, в которых человек представлен как всего лишь слепок с окружающих его социальных отношений, их пассивное порождение. Конечно, в законченном виде такие полярные точки зрения высказываются нечасто, однако многие трактовки человека при рассмотрении соотношения в нем биологического и социального тяготеют к одному из этих полюсов.

К биологизаторским концепциям относится расизм, который, как уже говорилось, исходит из того, что в главном, существенном, природа человека определяется его расовой принадлежностью. Подобно расизму, дискредитировало себя другое биологизаторское течение — социал-дарвинизм, довольно влиятельный в конце прошлого и начале нынешнего века. Его сторонники пытались объяснить явления общественной жизни (такие, например, как борьба классов), опираясь на учение Дарвина о естественном отбо­ре и эволюции (так, они делали вывод о том, что представители высших классов занимают ведущее место в обществе, поскольку наиболее высоко развиты).

Поучительно проследить истоки этой концепции. В свое время английский священник и экономист Т. Мальтус выдвинул тезис о том, что общественная жизнь является ареной борьбы за суще­ствование между отдельными индивидами и что успеха в этой борьбе должны добиваться наиболее приспособленные. Ч. Дарвин впоследствии применил идею борьбы за существование в своем эволюционном учении, понимая ее, как он сам писал, «в широ­ком и метафорическом смысле». При этом Дарвин наполнил эту идею конкретным биологическим содержанием. Затем, однако, из биологии эта идея была вновь перенесена на общественную жизнь, причем ее использование теперь освящалось авторитетом естественной науки. Утверждалось, что коль закон борьбы за суще­ствование действует в мире природы, то ему должна подчиняться и жизнь общества. В действительности же не только борьба классов, но и экономическая конкуренция зиждутся на иных — социально-экономических — основаниях и развиваются совершен­но иными путями, чем внутри- и межвидовая борьба в мире живого.

Подобный — с логической точки зрения некорректный — прием вообще довольно широко используется в биологизаторских концепциях. Так, несколько десятилетий назад в западной лите­ратуре со ссылками на этологию (науку о поведении живот­ных) много писалось о том, что человеку свойственны врожден­ные инстинкты агрессивности, которые он унаследовал будто бы от своих животных предков. Но как возникло само представление об агрессивности животных? Этологи, наблюдая за их поведением, должны были как-то выделять и классифицировать различные повторяющиеся формы этого поведения. Для их наименования часто используются слова, заимствуемые из языка повседневной жизни. В новом контексте эти слова, конечно же, обретают и новый смысл. Именно так обстояло дело со словами «агрессия», «агрессивность» при обозначении форм поведения животных. За­тем, однако, снова был осуществлен незаконный перенос значе­ний терминов, описывающих одну сферу действительности, на другою сферу, и утверждения о «врожденной» агрессивности людей получали, таким образом, видимость естественнонаучного обоснования.

Примерно такой же неоправданный перенос значений характе­рен и для получившей ныне широкое распространение в ряде западных стран «социобиологии». Один из ее основателей, аме­риканский ученый Э. О. Уилсон предлагает рассматривать исто­рию человека глазами зоолога с другой планеты, составляющего каталог земных животных. Под таким углом зрения, утверждает Уилсон, все гуманитарные и социальные науки окажутся всего лишь специализированными разделами биологии, а история и художественная литература — лишь способами исследования пове­дения человека как биологического вида.

Социобиология.

Определяя подходы к «единой науке о человеке», социобиологи, прежде всего, пытаются избежать как установок социал-дарвинизма, так и вуль­гаризаторских концепции «социологического детерминизма». Стремле­ние «подняться» над этими крайностями в рассмотрении человека впол­не искренне, оно не раз выражено как в серьезных работах, так и в раз­личных научно-фантастических зарисовках. Вообразим, предлагают социобиологи, среди огромного числа разумных цивилизаций космоса две особые интеллектуальные расы — эйдилонов и ксинедринов. Эйдилоны — от греческого «умельцы» — некие органические машины. Их мышление и поведение генетически запрограммировано. Напротив, сознание ксинедринов представляет собой как бы чистую доску. В их мышлении нет и следа генетической детерминации, оно целиком про­граммируется внешней средой. К кому же ближе мы — задаются вопро­сом социобиологи. Путь эйдилонов — это генетическая предопределен­ность. Путь ксинедринов — диктат культуры. Оказывается, люди планеты Земля идут особым, третьим путем, суть которого, по их мнению, в свое­образной генно-культурной трансмиссии, т.е. в постоянных переходах от генных факторов к культурным и наоборот. И хотя культура предла­гает для развития человека множество возможностей, биологически предопределенные органы чувств и мозг индивида делают свой выбор. И именно это в масштабах всего человечества, утверждают социобиоло­ги, определяет формы и тенденции развития культуры: гены и культура «держат друг друга на привязи».

Используя образы эйдилонов и ксинедринов, Уилсон и Ламзден фак­тически обсуждают давнюю философскую проблему «природа—воспи­тание». В ее рамках рассматриваются вопросы о природе сознания, о путях формирования истинно человеческого в человеке. Как естест­воиспытатели, они убеждены в том, что полярные подходы к человеку возможно примирить лишь на основе научного знания. И здесь биологии отводится решающая роль. Уже в первой работе — «Социобиология: новый синтез» — Э. Уилсон дает краткое определение основной задачи нового направления, состоящей в систематическом изучении биологиче­ских основ всех форм социального поведения. Причем под социальным поведением подразумеваются те его формы, которые порождены суще­ствованием живых организмов в сообществах и направлены на их сохра­нение и процветание. В последующих работах Э. Уилсона предмет социобиологии уточняется, конкретизируется, особенно в отношении пробле­мы человека, изначально включенной в общий контекст анализа биоло­гических основ «социальности».

Как видно, лейтмотивом всех работ социобиологов является глубо­кая вера в возможности биологии внести серьезный вклад не только в теоретическое понимание человека, но и в практическое преобразование его образа жизни. Поэтому, обращаясь к мыслителям прошлого, Э. Уилсон и его сторонники отдают предпочтение либо тем, кто акценти­ровал свое внимание в большей мере на природно-биологической сторо­не человеческой жизнедеятельности (Г. Спенсер, П. А. Кропоткин, Ч. Дар­вин), либо тем, кто исследовал возможности научного знания в изучении человека (Д. Юм, И. Кант). Очевидно, что сами по себе симпатии именно к этим ученым не могут быть предметом критики. Вместе с тем ориента­ция на те или иные научные школы, теоретические направления, равно как и на их отдельных представителей, не может не характеризовать и их последователей. Влияние философских идей прошлого (да и настояще­го) на естествоиспытателя, на его мировоззрение представляет собой довольно сложный процесс. Его невозможно описать только с помощью понятий «использование идей», «заимствование идей», не впадая в схе­матизм. Да и объективный анализ воздействия культуры на индивиду­альное творчество несовместим с подобным упрощением.

Действительно глубокое и всестороннее изучение того или иного направления в науке предполагает не только учет специфики предмета исследования естествоиспытателя, но и ту внутреннюю напряженность его теоретического мышления, которая непременно содержит «филосо­фемы», как это удачно названо в нашей литературе. Формирование и способ существования этих «философем», представляющих собой скорее образ общефилософского подхода, чем строгую совокупность его принципов, включены в ту социокультурную реальность, в которой протекает научно-исследовательская деятельность ученого. Как подчер­кивает Э.Майр, среди многих факторов, способных объяснить опосре­дованный характер воздействия философских идей на биолога, прева­лирующую роль играет мировоззренческий климат эпохи, страны, кон­кретного научного сообщества. Именно мировоззренческий климат создает контекст конкретно-исторического обсуждения таких «вечных» дилемм биологии, как «механицизм—витализм», «автогенез—эктоге­нез», «преформизм—эпигенез», «редукционизм—антиредукционизм». К этим дилеммам, в качестве их специфичной формы, на наш взгляд, можно отнести и дилемму «природа—воспитание». Именно она выраже­на социобиологами в образах эйдилонов и ксинедринов.

Исключительно научные критерии оценок искажаются социобиологами даже в отношении такого авторитета, как Дарвин. Его наследие постоянно используется в концепциях социобиологии. Дарвинизм рас­сматривается как фундамент научного мышления и даже как своего рода философия, наиболее полно отвечающая духу современного естест­вознания в целом. В попытках найти биологические основания нравст­венности, духовных характеристик человека социобиология постоянно апеллирует к теории Ч. Дарвина.

Осуждая социал-дарвинизм, социобиологи настолько широко, бук­вально безбрежно толкуют возможности дарвиновской теории, что в ее рамках оказывается возможным объяснить и социальное бытие челове­ка, и социально-культурную детерминацию его наиболее отличительных свойств. Предваряя более подробный разбор взаимоотношений дарви­низма и социобиологии, посмотрим, так ли достоверно то, что дарвинов­ские работы, посвященные проблемам человека, могут быть оценены социобиологами в качестве идейно-теоретических предпосылок их кон­цепций. Речь, прежде всего, пойдет о трудах «Происхождение человека и половой отбор» (1871) и «Выражение эмоций у человека и животных» (1872). Главная идея, которую здесь следует иметь в виду, — это идея о зако­номерном и постепенном происхождении человека из животного царства. Эта мысль, зародившаяся у Дарвина задолго до появления «Происхожде­ния видов» и «Происхождения человека», присутствует в его «Записных книжках о трансмутации видов»: «Прогрессивное развитие дает оконча­тельное основание для (допущения) громадных периодов времени, предшествовавших (появлению) человека. Трудно человеку, учитывая (свою) мощь, расширение области (своего) обитания, (свой) разум и будущность, быть непредубежденным в отношении самого себя, (одна­ко) в настоящее время это кажется (ясным)».

Среди биологических предпосылок становления человека Дарвин указывал, прежде всего, на прямохождение, специализацию передних конечностей высших приматов для трудовых операций, членораздельную речь, развитые органы чувств и мозг. На их основе и протекал весь про­цесс формирования человека как взаимодействие социальных, биологи­ческих и абиотических факторов и закономерностей.

Социобиологи постоянно подчеркивают, что они — материалисты, натуралисты, эмпирики-дарвинисты. Однако дарвинизм подчас интерпре­тируется ими произвольно, а материализм понимается настолько неопре­деленно, что остается терминологическим обозначением. Истинный характер мировоззренческих оснований социобиологии приходится буквально реконструировать по частям, сопоставляя отдельные теоре­тические результаты с различными заявками, намерениями и философ­скими суждениями сторонников этого направления. В философском анализе социобиологии возможно и необ­ходимо использовать философские критерии оценок. На первый взгляд этот тезис противоречит первому. Однако, несмотря на довольно редкое употребление самого термина «философия», социобиологи обсуждают действительно философские вопросы: о природе человека и его проис­хождении, о соотношении физиологического и психического, о социаль­ном характере поведения животных и человека, о сущности этики, сво­боды воли и т.д. Безусловно, философской по своей сути является, и главная цель социобиологии — создать некую синтетическую науку, которая охватывала бы все стороны человеческой жизнедеятельности. То, как фактически она реализуется, представляет собой одну из важней­ших тем данного исследования. Дело в том, что, поставив целый ряд философских вопросов, они продолжают мыслить при их решении как естествоиспытатели. Эта наивная вера во всемогущество естественно­научного стиля мышления составляет их своеобразное методологическое кредо. Именно к нему мы вправе применять сугубо философские оценки.

Источник