Что такое совершенство человека
Совершенство – как достичь совершенства? Путь к высшему идеалу.
В мире существует множество вещей, которые требуют от человека определенной степени обладания способностями или качествами. Эта требовательность к человеку может проявляться в необходимости обладания определенным навыком для совершения определенного действия или достижения. Иногда, необходимым требованием является совершенство в навыке или качестве.
Так, например, чтобы победить своего соперника, человеку потребуется навык. Даже не столь важно в какой сфере это будет состязание и что за противник, но, в большинстве, человеку нужно либо обладание набором качеств, либо очень высокий навык. Этим соперником могут быть и жизненные обстоятельства. Совершенство навыка или качества характера человека в этом случае будут необходимым условием для победы, после которой человек получает желаемое.
Что совершенство даёт человеку?
В большинстве, совершенство нужно человеку либо для конкретных достижений, либо для приобретения чего- или кого-либо. Совершенство – это наивысшая точка развития человека, его способностей, навыков, качеств и опыта. И становится очевидно, что для человека, обладающего совершенством в определенной сфере, будут открыты все пути, и для него не будет ничего не возможного, в том числе и само достижение счастья.
Совершенство дает человеку возможность достигать поставленных целей, соответственно, принося ему счастье и ощущение успеха в жизни. Но как достичь совершенства и можно ли его достичь вообще?
Абсолютное и относительное совершенство
Совершенство бывает относительным и абсолютным. По большей части, говоря о совершенстве, человек говорит об относительном совершенстве, которое заключается в качественном превосходстве всех существующих, как на данный момент, так и в прошлом, людей или достижении близкого к наивысшему уровню развития. Такое видение совершенства определяется тем, что большинство людей воспринимает совершенство как инструмент для достижения тех или иных целей и очень редко воспринимает достижение как самоцель, которая способна дать человеку внутреннее самоудовлетворение сама по себе.
Это очень тонкая грань, и её, на самом деле, легко упустить из виду. Если человек стремится эксплуатировать своё совершенство для получения вполне конкретных плодов своего труда в виде уровня жизни, отношений, славы, безбедного существования или иных форм наслаждения, то, по сути, человек не способен достичь совершенства, и его совершенство будет относительным. Почему?
Так как целью человек себе ставит не само совершенство, а его побочные эффекты в виде свободы, счастья, богатства и т.д., то его стремление к совершенству будет обусловлено не самим пиком развития — наивысшей точкой, а теми вещами, которые оно дает. По этой причине в своем развитии человек будет склоняться именно к плодам, а не к самой цели, когда речь будет заходить о выборе между совершенством и тем, чего человек хотел на самом деле. Такое совершенство считается относительным.
Относительное совершенство – это также то совершенство, которое человек стремится сравнить с навыками других людей. Если человек в своем стремлении к совершенству стремится превзойти других людей, то он будет достигать не совершенства, а превосходства. Настоящее совершенство, которым может овладеть человек, не зависит от времени, места и обстоятельства, оно находится в самом человеке, будь это качество характера, навык или что-то ещё. Когда же человек стремится к совершенству, имея цель превзойти других, то он будет получать превосходство не столь достижением наивысшей точки развития, сколь наиболее рациональным сочетанием развития собственных способностей и развития контр-мер против своих соперников. Такая конкуренция может привести человека к превосходству, но не к совершенству.
Настоящее совершенство – это совершенство самого человека вне зависимости от времени, места и обстоятельств. Это такое совершенство, которое человек может проявить в любое время, а не только в определенных условиях или определенном месте.
Совершенство навыка – это само по себе очень труднодостижимая цель, такая как наивысшая точка развития требует не только полного посвящения жизни человека развитию этого навыка с соответствующим отказом от того, что может отвлекать человека от оттачивания навыка, но также требующая предрасположенности, таланта, раскрыв который, человек может достичь совершенства, заложенного в нём от природы.
Совершенство характера – это такое сочетание качеств человека, которое позволяет ему быть вне зависимости от времени, места и обстоятельств, быть счастливым и самоудовлетворенным. Ведь внутреннее совершенство способно заменить человеку источники наслаждения, которыми обычный человек заполняет своё существование. В свою очередь, совершенство характера позволяет оставаться человеку не только постоянно счастливым в любых обстоятельствах, но и достигать необходимые цели, не испытывая страданий, так как в самом человеке отсутствуют страхи, сомнения, лень и прочие качества характера, которые препятствуют достижению любых целей.
Совершенство характера включает в себя не только наличие положительных качеств, которые делают человека счастливым, свободным, чистым сердцем и независимым от внешних обстоятельств, но и отсутствие отрицательных качеств, которые приводят человека к страданиям. Это очень важно понимать, так как путь к совершенству характера лежит не только через выработку в себе положительных качеств, но и в искоренении отрицательных. Причем в таком искоренении, которое не позволит им вернуться в принципе. Очень часто человек имеет обыкновение быстро отказываться от своих дурных качеств и привычек и также быстро к ним возвращаться. Стремление к совершенству характера подразумевает фундаментальное искоренение такого явления, что требует не только познаний, упражнений и воли, но и опыта, что ставит процесс достижения совершенства в зависимость от времени и вложенных сил человека.
Вкладывая силы и время, человек может надеяться на достижение такого типа совершенства, если сила характера позволит человеку не только заниматься самой по себе трудной деятельностью, такой как культивирование положительных качеств характера и искоренению вредных, но и заниматься ею, не сворачивая с пути при изменении жизненных обстоятельств. Причём бывает, что благоприятные жизненные случаи чаще сбивают человека с пути достижения совершенства, чем негативные.
Когда с человеком происходят негативные события, вера человека и его стремление только укрепляются, он начинает видеть путь более осязаемо и чётко, тогда как приятная и лёгкая жизнь вынуждают человека относиться в своём уме легко и непринужденно к жизни в целом и к своему пути к совершенству в частности, что делает достижение совершенства практически невозможным. Учитывая, что приобретение положительных качеств и развитие талантов человека часто оборачиваются успехом в жизни, следует помнить о том, что успех порой бывает опаснее для пути человека, чем неудача.
На этом пути для человека самым радостным и ценным являются не плоды, а сам процесс совершенствования своего характера или навыков, так как постоянное ощущение развития и перехода на новый уровень в разы превосходит потенциальное наслаждение плодами его деятельности. Именно достижение новых высот и преодоление самого себя делает этот путь притягательным для человека, а потому по мере продвижения человек может потерять вкус к этому пути, так как невозможно всегда поддерживать постоянно высокий темп развития своего характера или навыка. По мере развития изменения становятся менее заметными, но оттого не менее важными. Не стоит поддаваться иллюзии достижения наивысшего уровня на этом пути, так как всегда можно стать ещё лучше.
Само по себе совершенство лежит не только через область достижений и труда, но и через вполне ощутимые трудности и страдания, которые являются неотъемлемой частью пути развития человека и его характера. Без страданий, которые являются испытанием и сигнификатаром истинного положения дел человека, путь будет не только крайне однообразным и незначительным, но и не будет присутствовать истинное понимание себя и своих возможностей, своей природы, которую раскрывают страдания.
На самом деле, у всего есть источник. Ничего в мире не может возникнуть само из себя, для всего нужны источники или катализаторы. Источником совершенства человека являются знания, а катализатором развития человека является опыт. Таким образом, сочетание постижения теоретического аспекта совершенства навыка или характера и практическое применение его способны даровать человеку прогресс на этом пути.
Идеал совершенства
Однако, стоит пояснить и то, что будет называться абсолютным совершенством. До этого уже упоминалось о том, что такое совершенство не зависит от времени, места и обстоятельств, что такое совершенство находится внутри человека и даёт ему иной уровень существования, наполненный счастьем, которое не зависит от внешних обстоятельств. Такое абсолютное совершенство имеет под собой особенную природу, которая не относится к материальному миру. Ведь истинная природа совершенства человека заключается в духовной природе, которая качественно превосходит материальную и способна даровать человеку совершенно иной уровень бытия и совершенства.
Абсолютное или духовное совершенство лежит в области взаимодействия человека с его духовной природой, которая заключает в себе трансцендентальные качества, независящие от материальных обстоятельств. Такими качествами являются, например, бесстрашие, смирение, постоянство и невозмутимость. Эти качества будут проявляться вне зависимости от тех или иных ситуаций, в которые попал человек, если они имеют духовную природу. Так, храбрость, имеющая материальную природу, будет зависеть от обстоятельств и того, с чем ей придется столкнуться. Такая храбрость может быть сломлена просто изменением окружения, однако, храбрость, имеющая духовную природу, не зависит от обстоятельств и будет проявляться даже в тяжелейших обстоятельствах. Это же касается и сравнения любого материального и духовного качества или относительного и абсолютного совершенства.
Таким образом, абсолютное или духовное совершенство качественно превосходит относительное или материальное тем, что оно проявляется вне зависимости от обстоятельств и тем, что оно имеет источником вечную и неизменную духовную природу, в отличие от материального совершенства, имеющего источником такие вещи, которые могут изменяться в зависимости обстоятельств и со временем.
Приобретение абсолютного совершенства гарантирует человеку незыблемый фундамент, который позволит человеку оставаться собой и следовать своему пути даже при кардинальном изменении обстоятельств. Очень важно человеку иметь в своём сердце такой компас, который мог бы провести его сквозь тьму и бурю и не менять своё направление по ходу времени.
Достижение абсолютного совершенства
Достижение абсолютного совершенства лежит в области взаимодействия со своей духовной природой и её раскрытия. Самый важный этап во взаимодействии с духовной природой человека – это понимание её источника, которым является Бог. Бог является источником и повелителем духовной энергии, и взаимодействие с Ним может позволить человеку раскрыть и понять свою духовную природу, избавиться от влияния материальной и проявить те качества, которые могли бы привести человека к настоящему, незыблемому счастью внутри сердца человека.
Наилучшей и единственно верной формой взаимодействия человека с Богом является служение и поклонение Ему. Причем такое поклонение, которое продиктовано не стремлением получить что-то взамен или страхом лишиться чего-то, а взаимодействие, основанное на стремлении к самому Богу не как к источнику, а как к личности. Это стремление должно носить характер, исходящий из искреннего любовного стремления к самому Богу и удовлетворения Его путём служения Ему.
Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостью твоею. Это первая и наибольшая заповедь.
Если человеку кажется, что любое служение Богу бесполезно, исходя из осознания всемогущества Бога, то в служении важно не только то, что человек делает, но и то, что он делает это с любовью и преданностью. Ведь и человеку бывают бесполезны старания детей или домашних животных, однако от этого в сердца людей все равно приходит радость и счастье. Так и в служении Богу мы должны стремиться, помимо исполнения долга перед Ним, сделать так, чтобы Он был доволен нашей жизнью. И какое бы маленькое дело мы ни делали, если мы делаем это с любовью, Бог это оценит.
Подобно тому, как растроганный человек может покормить животное за ту радость, которое оно ему приносит, так и Бог награждает человека тем, что ему необходимо, за верную службу и принесенную радость. Животное само по себе иногда не может добыть пищу, особенно ту пищу, которая приносит много наслаждения. Источником такой пищи для животного является только человек, и можно элементарно заметить как домашнее животное будет отказываться от той пищи, что едят его дикие собратья только потому что домашнее животное привыкло ко вкусной пище.
Так и для человека существуют такие плоды, которые, с одной стороны, человек не может добыть сам, а с другой — эти плоды качественно намного превосходят то, что человек может получить от материальной природы. Источником превосходящих плодов является сам Бог, и дарует Он их в награду тем, кто приносит в Его сердце радость, а именно тем, кто с любовью относится к Нему. Наградой человеку служат не только долгая и счастливая жизнь, но и качества, которые и дают возможность достичь этой долгой и счастливой цели. Господь сам по себе не даёт человеку всего просто, так как уже было написано, что радость человеку приносят не столько плоды, сколько путь их достижения, и именно путь человек вспоминает более счастливо, нежели полученные плоды.
Вопросом достижения абсолютного превосходства является служение Богу, достичь которого не так сложно, достаточно просто спросить. В то же время достижение относительного совершенства не только крайне трудно и требует от человека невероятных усилий, времени и предрасположенности, но ещё оно и зависит от определенных ситуаций и может пропасть со временем. В этом случае разумным решением будет стремиться к тому, что поддерживается чем-то более вечным, чем тело или память человека. И обратиться стоит именно к духовному совершенству, для которого достаточно с искренностью обратиться к своему Создателю. Удачи.
2.1. Образ совершенного человека
Понятие «совершенного человека» разрабатывается уже не одно тысячелетие. Здесь велика преемственность и диалогичность: даже когда М. Фуко говорит о том, что «человек исчезает, как исчезает лицо, нарисованное на прибрежном песке», или когда Ренато Гуттузо говорит о первых тридцати годах XX века: «так случилось, что перестали замечать человека, от него отвернулись», это реплики в диалоге со всей предыдущей философской мыслью о человеке.
Иногда в диалог вовлекаются концепции, разделенные веками и тысячами километров. Так, как показано Д. Шапиром, зороастрийский образ Совершенного Человека явился прообразом ближневосточных и европейских представлений – включая представления Моцарта, Ницше, Малевича (см.: Шукуров, 1997). Это и тайное, эзотерическое знание, и явно эксплицированные образы. Но и в тех, и в других сквозило таинство совершенства, отражающего и выражающего сокровенную суть человека.
Каковы же зримые черты совершенного человека, кто скорее являет его образ – ребенок или человек в возрасте акме – в возрасте полноты своих жизненных сил или старик? женщина или мужчина?
Примерами совершенного состояния человека в христианстве являются Адам и Ева до грехопадения и Иисус Христос. Причем, если совершенство Адама и Евы было явлено в райских условиях существования, то Христос открывает путь к достижению совершенства в несовершенном мире (см. напр.: Леонов, 2006, с. 90). Учение о совершенстве Иисуса Христа («совершенного в божестве и совершенного в человечестве… во всем нам подобного кроме греха») было изложено на IV Вселенском соборе.
В одной из наиболее разработанных концепций совершенства, в аристотелевской, «совершенное» понимается как наиболее полно реализовавшееся осуществление всего того, что было заложено в человеке. С этой позиции зрелый и старый человек безусловно ближе к совершенству, чем ребенок. С другой стороны, во многих культурах и религиях бытовали и остаются представления о совершенстве детской души как безгрешной, более близкой Богу либо миру духов. Не зря некоторые из богов, такие например как Эрот, остаются вечными детьми; для мифов, отмечает Я.Э. Голосовкер, характерен обратный ход времени, когда детство длится вечно (Голосовкер, 1987, с. 25). Ребенок, младенец, отмечает А. Дугин в своих рассуждениях о совершенном человеке, – это «символ полноты, а не ущербности. Символ полного и абсолютного совершенства. Символ золотого века. Лучезарный светоносный младенец» (Дугин, 2002, с. 270–271).
Культ детства в XIX веке был утвержден немецкими романтиками: так, Новалис говорил: «Каждая ступень развития начинается с детства. Поэтому земной человек, обладавший наивысшим развитием, так близок к ребенку» (цит. по: Берковский, 2001, с. 31). В русской литературе также сложилось понимание ценности детства и превосходства ребенка над взрослым. Основания этого превосходства, впрочем, могли быть прямо противоположными: Лев Толстой связывал его с близостью ребенка к природе и через нее – к простоте. Ему возражал К. Бальмонт: «слепцы думают, что детские души – простые, как они думают, что Природа есть образец простоты. Но природа, каждый день создающая новые закаты и каждое утро находящаяся в безбрежном творчестве, есть воплощенная сложность, а не простота. Природа бежит простоты, как бежит пустоты. И детские души сложны, утонченны, душа ребенка извилиста, детская душа – лабиринт…» (Бальмонт, 1910, с. 187).
Может быть, именно совершенство ребенка, точнее, утраченное взрослым совершенство как близость к бытию, как присутствие в бытии, вызывает сильную враждебность матери к младенцу («материнскую разрушительность» – см. напр.: Рейнгольд, 2004).
Карин Калверт (Calvert, 1992) отмечает, что в Америке времен колонистов существовал отнюдь не культ молодости, ставший уже привычным для нас, – а скорее культ зрелости. Люди стремились выглядеть старше, пудрили парики, выбирали одежду фасонов, прибавляющих солидности. Зрелых мужчин и женщин почитали и уважали; достигнутому ими положению завидовали. В испытаниях же юности не видели ничего заслуживающего внимания. Весьма показательно, замечает К. Калверт, рассмотреть в хронологическом порядке портреты какого-либо человека, например Томаса Джефферсона, которого в течение его карьеры рисовали несколько раз, и понаблюдать, как он с ходом времени становится все более «молодым», поскольку «седые» напудренные волосы на его изображениях уступают место естественным рыжим.
На протяжении многих веков женщина считалась менее совершенной, чем мужчина, вследствие своей слабости, греховности, неполноценности. На Маконском (585 г.) соборе дискутировался вопрос – человек ли женщина, есть ли у нее душа? Противники наличия человеческой (совершенной в своем устремлении к Богу) души у женщины апеллировали именно к ее несовершенству. Победила, правда, другая сторона (по преданию, большинством всего в один голос), построив силлогизм: «Дева Мария – женщина. Она родила Христа. Христос был сыном человеческим. Следовательно, женщина – человек». Тема неполноценности и греховности женщин была долгое время одной из основных в первой письменной литературе почти у всех народов Западной Европы, как в клерикальной литературе, так и в светской, отмечает Ю.В. Очерет (1971). Но и в других религиях и культурах подспудно ощущаемая мужским полом необходимость обосновать неравенство полов вызвала к жизни множество религиозных, литературных и окололитературных текстов. Пожалуй, из философов только Людвиг Фейербах возвысил женщину до половинки «совершенного человека», которого, соединившись, образуют мужчина и женщина – «в этом смысле любовь творит чудеса», замечал философ (Фейербах, 1955, с. 258).
В эволюционной теории пола В.А. Геодакяна (1991) способность к совершенствованию связывается, напротив, именно с женским полом. Разделив большинство живых существ на два пола, женский природа предназначила для хранения наиболее ценной генетической информации, а мужской – для экспериментирования с новыми признаками на предмет их полезности. Применительно к разделению способностей это означает, что мужчины будут иметь преимущество в видах деятельности, связанных с изобретением, открытием нового, ранее неведомого, а женщины – в доведении до совершенства уже существующих образцов. В подтверждение своей точки зрения В.А. Геодакян напоминает, что в исполнительских искусствах женщины не уступают мужчинам, в то время как среди творцов, изобретателей, первооткрывателей женщины до сих пор представлены слабее.
Интересная гипотеза в полушутливой форме высказывалась У. Эко. Сетуя в эссе «Философия чресел» на скованность в новых тесных джинсах, знаменитый историк и писатель показывает себя еще и незаурядным феноменологом: «одежда не просто указывала мне, как себя вести. Сосредоточиваясь на своем поведении, я невольно становился экстравертом. Другими словами, сужался опыт моей духовной жизни. Люди моей профессии обычно ходят по улицам, думая о вещах отвлеченных я же думал об отношениях между мной и брюками, между брюками и обществом, в котором мы живем» (Эко, 1992, с. 64). Основной вывод эссе лежит в плоскости скорее культурологической: «Я понял, что мыслители на протяжении веков боролись за освобождение от тесных одежд… Мысль ненавидит тесноту» и далее: «Общество навязало женщине своеобразные доспехи, заставляя ее отказаться от напряженной интеллектуальной жизни. Женщина порабощена модой не потому, что должна быть милым, привлекательным, воздушным созданием, сексуально-возбуждающим объектом, она порабощена главным образом потому, что одежда, предназначенная для нее, психологически заставляет ее жить внешней жизнью» (там же, с. 64–65). Ирония У. Эко почти незаметна, когда он отдает должное женщинам, носившим подобные одежды и тем не менее вписавшим свои имена в науку, литературу, политику.
А.А. Пелипенко принадлежит попытка определить «ахиллесову пяту» женщины-творца. Начиная с становящегося уже общим местом рассуждения о «догоняющей», компилятивной природе женского художественного сознания, А.А. Пелипенко пытается обосновать «определенную атавистичность (не в обидном, разумеется, смысле)… женской ментальности в силу ее закрепляющей и стабилизирующей природы» (Пелипенко, 2001, с. 93). В художественном творчестве эта архаичность выявляется в предпочтении женщинами-авторами присоединительного типа композиционных связей (господствующего в эпосе, фольклоре, мифе, во всех ранних формах словесности). Для женщин-авторов средней руки характерны «проваливание в детали», спонтанное нанизывание элементов на слабоструктурированный композиционный костяк, фрагментарность, возвращение к неким ценностно отмеченным семантическим точкам как способу первичного ритмического упорядочения текста, то есть, по сути, архаические способы выстраивания пространства произведения. Авторы-мужчины, отмечает А.А. Пелипенко, «бездарны по-своему»: они склонны к поверхностной схематизации, к абстрактным обобщениям при отсутствии живого содержания, к правильности ремесленной середины (там же, с. 94–95).
Итак, вполне очевидно, что невозможно «привязать» образ совершенного человека к той или иной из преходящих (возраст) или постоянных (пол) характеристик. Настоятельной особенностью образа совершенного человека является необходимость обладания всеми – или почти всеми – возможными и значимыми позитивными качествами (как в сонете Шекспира – «Добро, краса и верность жили врозь, но это все в тебе одном слилось…»). Но при этом также должна присутствовать гармоничность этого ансамбля свойств и качеств, без чего единство и совершенство образа рассыпается. Этические совершенства, пишет П. Куртц, суть стандарты этического развития и высоких достижений, отмечаемых в качестве выдающихся заслуг. Но это же и гуманистическая ценность, которую мы стремимся реализовать в рамках нашей личной жизни. Ценностно богатой личности присущи следующие ключевые совершенства: выдающееся мастерство быть автономной личностью, вера в себя; интеллект и разум; самодисциплина в отношении собственных страстей и эмоций; самоуважение; творческие способности; открытость новым возможностям; позитивное отношение к жизни; способность к интенсивным позитивным эмоциям; избегание пагубных пристрастий. Все эти достоинства обозначают чаемое состояние жизни, которое можно обозначить как изобилие (exuberance) или лучшее из лучшего (excelsior) (Куртц, 2005, с. 55–63).
Представление о совершенном человеке не может быть полным без его эстетического аспекта. Такие понятия, как гармония, симметрия, лад, упорядоченность, соразмерность описывают разные грани совершенства.
Но и искусство в целом восполняет несовершенство отдельных, неизбежно ограниченных в своем земном существовании человеческих жизней. Произведения искусства – мифы авторов о своем совершенстве и/или совершенстве человеческой природы. Утверждая возможность, или даже действительность совершенства автора (но и – человека как такового), искусство напоминает о близости вершин человеческого духа. Ференц Лист в эссе, посвященном Фредерику Шопену, писал: «Искусство сильнее художника. Его типы и герои живут жизнью, не зависящей от его нерешительной воли, так как представляют собою одно из проявлений вечной красоты. Более долговечные, чем он, нетронутые и неувядающие, они переходят из поколения в поколение, тая в себе скрытую возможность искупления для своего автора». Искупление несовершенства оказывается пропуском в бессмертие.
«106. Совершенный человек не только не сможет быть схваченным, но не сможет он быть и увиденным. Ибо, если он будет увиден, его схватят. Иным способом никто не сможет приобрести себе эту благодать, кроме как если он облечется совершенным светом и [станет сам] совершенным светом. [После того, как облечется им], он войдет [в свет]. Таков есть [свет] совершенный».
Сторонником другой точки зрения был К.-Г. Юнг, считавший, что «человек не становится просветленным посредством воображения фигур света; для просветления нужно сделать темное сознательным» (цит. по: Фейдимен, Фрейгер, 1991, с. 97).
Не только эстетический идеал воплощает в себе совершенную природу человека. Идеал вообще является одной из форм целеполагания, причем выступает в качестве этой всеобщей формы во всех областях общественной жизни – социальной, политической, нравственной и т. д., соответственно в формах общественного, нравственного, эстетического идеалов. Понятия совершенства и идеала очень близки друг другу. М.А. Носоченко так объясняет их нетождественность: «Идеал – цель, регулирующий принцип человеческого поведения. Он занимает прочное место в мировоззренческой структуре, будучи осмысленным, подвергшимся рефлексии ценностным образованием. Совершенство же мы чувствуем, точнее, постигаем интуитивно, улавливая некий скрытый смысл, таящийся за внешним обликом» (Носоченко, 1999б).
Вполне очевидно, что отдельные идеалы и их группы пересекаются, находятся скорее во взаимоподдерживающих, нежели во взаимоисключающих отношениях. Так, близость нравственного и эстетического идеала демонстрируется воспоминаниями о «возвышенных впечатлениях». Один из путешественников, профессор Московского университета Б.Н. Чичерин, писал: «…Полтора года, проведенные в Риме, были для меня событием в жизни. Я чувствовал себя как бы вырванным из земли и перенесенным в очарованный мир. Это было непрерывающееся восторженное состояние. Душа надолго насытилась возвышенными впечатлениями. Тут я вполне понял высокий мир искусства и с тех пор сделался навсегда его поклонником и любителем» (Чичерин, 1932, с. 73). Еще определеннее связь нравственного и эстетического идеала выражена другим путешественником, профессором Ф.И. Буслаевым, который, считая Рим «родиной своего нравственного существования», записал в своем дневнике: «Рим. 16 мая 1840. Есть на земле счастье! Возвышеннее и блаженнее того, какое я вкушал сегодня, не могу себе и представить! Я опять в Риме… Город городов, столица столиц, город, освященный и историей, и искусством, и судьбою, и религией. » (цит. по: Никс, 2004, с. 30).
Идеал человека далеко не всегда представляет собой его «улучшенное» отображение; идеал может находиться даже в «дополняющем», компенсаторном отношении к реальному облику человека; в нем может быть подчеркнуто то, что человек особенно ценит и чего ему как раз недостает. Идеал представляет собой не то, чем человек на самом деле является, а то, чем бы он хотел бы быть, не то, каков он в действительности, а то, каким он желал бы быть. Как отмечают В.П. Бранский и С.Д. Пожарский, понятие идеала связано не только с альтернативой видимости, действительному, но и с потенциальной бесконечностью (Бранский, Пожарский, 2004, с. 43).
В.А. Лекторский (1994) связывает идеал с освобождением человека от внешних сил; идеал, по сути, – это созданные самим человеком условия творческого самоопределения путем овладения окружением, начиная от природы, включая социальный мир и кончая человеком. То есть свобода – это не просто свобода выбора из существующих возможностей, а снятие зависимости от того, что внешне принуждает человека к тем или иным действиям.
Здесь проявляется двойственность любого идеала: с одной стороны, его освобождающий характер, открывающий человеку все многообразие его сущностных сил; с другой стороны, принудительность идеала, о чем мы будем подробнее говорить в третьем разделе данной главы. Каким бы, однако, ни был идеальный образец, без него невозможно образование, невозможна та степень общности «интеллектуального багажа», которая требуется в современном обществе для его членов. Поэтому рассмотрим, как в истории идеи совершенства соединялись, противопоставлялись, взаимно подпитывали друг друга философский и педагогический походы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.