Что такое стадиальное отставание

29.10.202330.04.2022 admin 0 Comments

стадиальность

Смотреть что такое «стадиальность» в других словарях:

СТАДИАЛЬНОСТЬ — СТАДИАЛЬНОСТЬ, стадиальности, мн. нет, жен. (научн.). отвлеч. сущ. к стадиальный. Стадиальность развития. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

стадиальность — СТАДИАЛЬНЫЙ, ая, ое; лен, льна (книжн.). Осуществляющийся по стадиям. Стадиальное развитие. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

стадиальность — сущ., кол во синонимов: 1 • стадийность (2) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов

Стадиальность — ж. отвлеч. сущ. по прил. стадиальный 2. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

стадиальность — стадиальность, стадиальности, стадиальности, стадиальностей, стадиальности, стадиальностям, стадиальность, стадиальности, стадиальностью, стадиальностями, стадиальности, стадиальностях (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А.… … Формы слов

стадиальность — стади альность, и … Русский орфографический словарь

стадиальность — см. стадиальный; и; ж. Стадиа/льность развития … Словарь многих выражений

ДИНАМИКА КУЛЬТУРЫ — (или культурная динамика) 1) изменения внутри культуры и во взаимодействии разных культур, для к рых характерна целостность, наличие упорядоченных тенденций, а также направленный характер; 2) раздел теории культуры, в рамках к… … Энциклопедия культурологии

РЖЕВСКИЙ — (Суржевский) Леонид Денисович (1905 1986) литературовед, текстолог, писатель. Учился в Моск. пед. ин те, защитил дис. о языке Грибоедова. Преподавал в ряде вузов, в 1941 доцент; был мобилизован, раненым попал в плен, где стал членом НТС,… … Энциклопедия культурологии

стади́йность — и, ж. книжн. То же, что стадиальность … Малый академический словарь

Источник

Значение слова «стадиальный»

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

СТАДИА’ЛЬНЫЙ, ая, ое (науч.). Происходящий по стадиям. Стадиальное развитие.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

стадиа́льный

1. научн. происходящий по стадиям ◆ Стадиальное развитие.

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: сожалеюще — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Синонимы к слову «стадиальный&raquo

Предложения со словом «стадиальный&raquo

Понятия, связанные со словом «стадиальный»

Отправить комментарий

Дополнительно

Предложения со словом «стадиальный&raquo

Все языки проходят с разной скоростью один и тот же путь стадиального развития, переход от одной стадии к другой – революционный скачок.

В стадиальной теории на первый план выходит общее – единые для всего человечества законы развития.

Для того чтобы избежать опасной конкретики, иногда применяются стадиальные названия.

Синонимы к слову «стадиальный&raquo

Морфология

Правописание

Карта слов и выражений русского языка

Онлайн-тезаурус с возможностью поиска ассоциаций, синонимов, контекстных связей и примеров предложений к словам и выражениям русского языка.

Справочная информация по склонению имён существительных и прилагательных, спряжению глаголов, а также морфемному строению слов.

Сайт оснащён мощной системой поиска с поддержкой русской морфологии.

Источник

Вторичные изменения карбонатных пород нефтегазоносных комплексов

М.А. Тугарова, д.г.-м.н.
Научно-Технический Центр «Газпром нефти» (ООО «Газпромнефть НТЦ»)

Ключевые слова: карбонатные породы, катагенез, вторичные процессы, стадиальные изменения

В статье рассматриваются вторичные преобразования карбонатных пород – коллекторов, которые имеют принципиальное значение в формировании их фильтрационно-емкостных свойств. Впервые предлагается формализованная схема, иллюстрирующая закономерности стадиальных преобразований в карбонатных резервуарах и их взаимосвязь с физико-химическими процессами и параметрами стратисферы.

CURRENT APPROACH TO ASSET EVALUATION AT THE SEARCH STAGE WITH HIGH UNCERTAINTIES

PRONEFT». Professional’no o nefti, 2020, no. 4 (18), pp. 18-23

M.A. Tugarova
Gazpromneft NTC LLC, RF, Saint-Petersburg

Keywords: carbonate rocks, catagenesis, secondary processes, stadial changes

The article considers the secondary transformations of carbonate rocks of oil and gas complexes, which are of fundamental importance in the formation of reservoir properties. For the first time, a schematic diagram, illustrating the regularities of secondary processes in carbonate reservoirs and their relationship with the physico-chemical conditions of the stratosphere is proposed.

Вторичные преобразования карбонатных пород нефтегазовых комплексов имеют принципиальное значение при формировании их коллекторских свойств. Подавляющее большинство карбонатных пород относятся к коллекторам сложного типа, т.е. обладают несколькими видами пустотного пространства [1]. Метастабильность карбонатных пород приводит к формированию вторичных преобразований, начиная с самых ранних стадий литогенеза. По мере увеличения глубины залегания пород вторичные процессы приобретают все большее значение в формировании их пустотного пространства. При этом они, как правило, нивелируют более ранние диагенетические процессы, а часто проявленная тектоническая активизация усугубляет постседиментационную проработку пород. В условиях усложняющегося геологического строения активов компании понимание и учет этих процессов приобретают особое значение при прогнозе распространения зон с улучшенными фильтрационно-емкостными свойствами (ФЕС) в карбонатных резервуарах.

Постседиментационные преобразования карбонатных отложений – это сложный процесс, реализуемый иначе, чем у пород глинистых и обломочных. В отличие от последних у известняков отсутствует корреляционнаязависимость между глубинами их погружения в стратисфере и изменениями плотности (пористости). Уже в условиях начальных стадий литогенеза – раннего диагенеза в субаэральных и мелководно-морских условиях (приливноотливная зона побережья) первично оолитовые осадки с начальной пористостью, колеблющейся от 40 до 70%, в течение очень краткого промежутка времени – от первых десятков лет до десятков тысячелетий могут превращаться в крепко сцементированные спаритовым кальцитом кристаллические породы с почти нулевой пористостью. Инаоборот, на глубинах первых тысяч метров под покровом вышележащих отложений в известняках благодаря воздействию подземных вод может развиваться пористость вторичного растворения (выщелачивания).

Для глинистых и терригенных пород многие десятилетия разрабатывались схемы стадиальных изменений и известны основные структурно-минеральные реперы, отражающие эпигенетические уровни преобразования [2–8]. Карбонатные отложения в эти схемы вписываются плохо, вторичные процессы не только многообразны, но и зачастую повторяются на разных глубинах (при разных пластовых температурах и давлениях), при этом они лишены единого тренда [9, 10]. Единственным процессом, который все структурные виды карбонатных пород в конечном итоге превращает в мраморы, остается процесс перекристаллизации, но и он не всегда является непрерывным в ходе тектонического погружения и не исключает появление коллекторов на глубинах 5–6 км. В настоящее время отсутствуют какие-либо схемы, иллюстрирующие закономерности проявления тех или иных вторичных процессов в карбонатных толщах. Задача этой работы в какой-то мере восполнить пробел.

ОСНОВНЫЕ ТИПЫ СТАДИАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ

Стадиальный анализ – метод восстановления истории возникновения и изменения осадочных пород на основании изучения их вещественно-структурных признаков, которые являются индикаторами стадий/этапов существования осадочных образований [8]. Постседиментационные процессы можно разделить на несколько типов в зависимости от особенностей тектоногенеза: (1) прогрессивные стадиальные изменения, протекающие в условиях региональных погружений; (2) регрессивные, соответствующие этапам воздыманий; (3) наложенные – результат дизъюнктивных тектонических проявлений, магматизма, гидротермального и теплового воздействия. Существуют и более детализированные классификации типов катагенеза [11–14]. При этом любая типизация вторичных процессов основывается на учете двух главных факторов – термобарического и флюидодинамического. Разделение этих факторов условно, так как любая реакция в зоне катагенеза является следствием совокупного воздействия температуры, давления, химического состава флюидов и пород.

При этом очевидно, что чем более метастабилен минеральный состав, тем в большей степени будут оказывать воздействие гидрохимические факторы и тем менее будет выражен однозначный тренд в изменении плотности пород при тектоническом погружении. Встадиальных преобразованиях карбонатных отложений приоритетное значение принадлежит составу и динамике подземных флюидов. При этом температура и давление оказывают влияние прежде всего на растворимость различных минеральных компонентов в подземных водах, влияя на геохимическое равновесие в системе порода – флюид. Основные вторичные процессы в карбонатных породах в зависимости от типа эпигенеза приводятся в табл. 1.

РАЗРАБОТАННАЯ СХЕМА СТАДИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ КАРБОНАТНЫХ ПОРОД И ИХ СВЯЗЬ С ОСНОВНЫМИ ПРОЦЕССАМИ В НЕДРАХ НЕФТЕГАЗОНОСНЫХ КОМПЛЕКСОВ ПОЗВОЛЯЕТ ПРОГНОЗИРОВАТЬ РАЗВИТИЕ ВТОРИЧНЫХ ПРОЦЕССОВ И ОПРЕДЕЛЯТЬ ИНТЕРВАЛЫ В КАРБОНАТНЫХ РАЗРЕЗАХ ДЛЯ ЦЕЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ.

АЛГОРИТМ СТАДИАЛЬНОГО АНАЛИЗА

Стадиальный анализ включает в себя рассмотрение вторичных признаков, проявленных в породах, и последовательность их возникновения, а также выявление вторичных наложенных процессов, парагенетически не связанных с региональным эпигенезом. Изучение вторичных изменений пород, выполняемое лишь в малой степени скопических описаний, а в основном на уровне оптической и частично электронной микроскопии, позволяет применительно к каждому генетическому типу отложений выявить свойственные ему разновозрастные вторичные процессы и этапность постседиментационных изменений осадка и породы. Прецизионные виды анализов (например, структурно-кристаллохимический) на этом этапе изучения осадочных пород приобретают особое значения и нацелены на реконструкцию термодинамических режимов постседиментационного литогенеза и физико-химических процессов взаимодействия подземных флюидов и пород.

Цели стадиального анализа:

1. Восстановление (путем снятия вторичных изменений) первичных признаков осадка, на основе которых проводится фациальный анализ.

2. Распознавание в породах признаков, возникших в диа-, катагенезе, и реконструкция на их основе термодинамических условий и флюидо-минерагенических процессов, протекавших в породе в условиях стратисферы.

3. Выяснение причинно-следственных зависимостей между литогенетическими процессами именяющимися во времени геологическими (в том числе геодинамическими) факторами и условиями развития земной коры и нижележащих геосфер.

4. Оценка роли вторичных процессов в формировании свойств породы, в том числе коллекторских, флюидоупорных, нефтематеринских.

Итогом стадиального анализа является выявление признаков этапности зарождения, изменения или исчезновения в породах конкретных минеральных и структурно-текстурных парагенетических ассоциаций и коррелирование этих этапов с историко-геологическими событиями, которые происходили в течение всего длительного времени формирования и бытия осадочной толщи.

Стадиальный анализ проводится массово – применительно к каждому обособленному образцу горной породы (литотипу), взятому измногих стратифицированных уровней геологического разреза. Затем сравниваются результаты в последовательности: от самых молодых отложений к древним, и выявляются определенные стадиальные рубежи усиления или ослабления измененности у изначально схожих между собой литотипов. Последовательность проведения анализа следующая:

1) вещественно-структурная типизация пород по разрезу и латерали;

2) выделение первичных (седиментационных) признаков пород;

3) выделение и характеристика всех вторичных преобразований, их количественного проявления в породах;

4) прослеживание последовательности вторичных процессов;

5) анализ вторичных процессов, не соответствующих региональным стадиальным изменениям, – наложенных вторичных.

Примеры установленных стадиальных процессов для биоморфного известняка и микробиального доломита приведены на рис. 1, 2.

ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ СХЕМА СТАДИАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ КАРБОНАТНЫХ ПОРОД-КОЛЛЕКТОРОВ

Эти процессы с привязкой к глубинам отражены на схеме (рис. 3). Процессы окремнения и доломитизации типичны для мезокатагенеза и по своему проявлению совпадают с перекристаллизацией глинистых пород в осадочных разрезах

Как известно, именно глины являются основным источником подземных вод, а перекристаллизация глинистых фаз приводит к увеличению в пластовых флюидах содержания магния и кремнезема. Этот процесс несколько отстает по времени от процесса выщелачивания на стадии мезокатагенеза. Высокоминерализованные воды поступают в породы, подвергшиеся частичному растворению, и приводят к залечиванию (частичному или полному) образовавшихся пор выщелачивания доломитом или кремнистыми минеральными фазами (халцедоном-кварцем). Повторно выщелачивание, связанное с глубинными источниками СО2 в позднем мезокатагенезе, может существенно увеличить пустотное пространство при отсутствии вторичного засолонения (сульфатизации или галитизации). Благоприятным фактором могут служить мантийные кислые газы. Как правило, в этом случае вторичные поры выщелачивания и каверны оказываются приуроченными к зонам повышенной трещиноватости. Из всех перечисленных процессов именно тектонические трещины и выщелачивание играют определяющую роль в формировании вторичного пустотного пространства карбонатных пород-коллекторов. На рис. 4 показаны принципиальные различия в трендах изменения пористости карбонатных и терригенных пород.

Видно, что карбонатные породы, в отличие от терригенных, могут проявлять коллекторские свойства на предельных глубинах осадочного чехла, что существенно расширяет перспективы поиска резервуаров нефти в карбонатных разрезах.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, можно выделить несколько основных процессов в осадочных нефтегазоносных комплексах, оказывающих принципиальное влияние на качество карбонатных резервуаров. К ним относится, во-первых, многостадийная генерации СО2, проявляющаяся в диаганезе, протокатагенезе и позднем мезокатагенезе и приводящая к формированию пористости выщелачивания. Вторым важным процессом оказывается перекристаллизация глин, увеличивающая содержание магния и кремнезема в составе подземных вод. При фильтрации этих минерализованных флюидов по карбонатным пластам проявляются доломитизация и окремнение. По времени этот процесс следует за выщелачиванием протокатагенеза. Именно поэтому в карбонатных коллекторах, находящихся на глубинах 3–3,5 км, часто проявлены залеченные доломитом и кварцем поры выщелачивания. Глубинный этап выщелачивания, соответствующий максимуму генерации кислых газов, проявляется в породах на глубинах, превышающих 3,5–4 км. При отсутствии в осадочном комплексе высокоминерализованных подземных вод он может приводить к заметному увеличению пористости коллекторов. Разработанная схема стадиальных изменений карбонатных пород и их связь с основными процессами в недрах нефтегазоносных комплексов позволяет прогнозировать развитие вторичных процессов и определять интервалы в карбонатных разрезах для целевых исследований.

Список литературы

References

Научно-Технический Центр «Газпром нефти» (ООО «Газпромнефть НТЦ»)

Источник

Размышляя о судьбе России в ХХ веке, невольно обращаюсь к строкам из стихотворения Анны Ахматовой:

Когда погребают эпоху,

Надгробный псалом не звучит.

Украсить ее предстоит.

Чертополоху уже прибилось немало, но из-под него все равно торчат неразрешенные проблемы нашего Отечества.

Общим местом в многочисленных писаниях является то, что в ХХ веке наша страна строила социализм. Однако ленинский план построения социализма в реальности имел специфические оттенки на разных этапах его осуществления. По интерпретации лидеров этих этапов они заключались в следующем:

– ориентир на поддержку мировой пролетарской революции (1917–1924 годы, Л.Д. Троцкий), но эта революция не состоялась,

– курс на победу социализма в одной отдельно взятой стране (1925–1953 годы, И.В. Сталин), но социализм в России «демонтирован» в 1990-е;

– коммунизм для нынешнего поколения (1954–1964 годы, Н.С.Хрущев), что оказалось недостижимо;

– развитой социализм (1965–1982 годы, Л.И. Брежнев) – заменен застойным;

– не знаем общества, в котором живем (1983–1984 годы, Ю.В. Андропов) – оправдалось;

– перестройка: больше социализма, больше демократии (1985–1991 гг., М.С. Горбачев), но на деле ни социализма, ни демократии.

В 1990-е годы «неожиданно» выяснилось, что из шести перспектив оправдалась только одна – пятая, о незнании общества, в котором живем. Что же произошло? С нашей точки зрения, под социалистическим лозунгом состоялась модернизация страны – переход от традиционного аграрного общества к современному индустриальному, который был прерван либеральными реформами на рубеже XX–XXI веков. Этот процесс цивилизационного масштаба вошел в историю России как триумф и трагедия.

Между тем мировая пролетарская революция задерживалась. Троцкий и его сторонники пытались ее «подтолкнуть», но время ушло – капитализм остался и продолжал наращивать промышленное производство, разорять крестьянство, превращать его в наемных работников. Иными словами, ускорился переход от аграрного общества к индустриальному, но отнюдь не к социалистическому. России же грозила еще большая отсталость, если не крах, перед лицом индустриального Запада. Первая мировая война, революция и Гражданская война свели практически на нет скромные результаты имперской модернизации. В 1920 году объем промышленного производства в стране сократился до одной пятой объема довоенного уровня.

Предстояло преодолеть эту разруху, что осуществлялось в рамках «военного коммунизма», который ориентировался на прямое введение социализма. Его принципы, методы и результаты хорошо известны (крайняя централизация управления экономикой, национализация промышленности, госмонополия на многие продукты сельского хозяйства, продразвёрстка, при которой изымалось до 70% зерна, запрещение частной торговли, свёртывание товарно-денежных отношений, уравнительство в распределении материальных благ, милитаризация труда – ред.). Нам остается только оценить их значение для модернизации. Они были катастрофичны. «Военный коммунизм» оказался скоропалительной и неэффективной формой преодоления постреволюционных трудностей, которые не позволяли перейти к созидательным модернизационным процессам, а осложняли и без того критическое положение России. Грань взаимодействия между революцией и модернизацией обернулась худшей стороной.

После того как к концу 1920-х годов НЭП исчерпал себя, партия большевиков объявила «Великий перелом», начавшийся в 1929 году. Его суть заключалась в переходе к развернутому строительству социализма, к осуществлению полномасштабной модернизации страны, которая продолжалась практически до конца века. В отличие от капиталистической, советская модернизация шла под знаменем социального равенства, светлого будущего, именуемого социализмом. Революция, социализм и модернизация сливались в единое целое. «Великий перелом» в представлениях той эпохи ориентировался на построение социализма в одной отдельно взятой стране, что рассматривалось как теоретический прорыв в будущее. Фактически же это была переориентация с аграрного на индустриальное развитие государства, то есть переход от аграрного общества к индустриальному, что отвечало интересам державы и соответствовало основополагающей тенденции века. Такой подход являлся реалистичным. Время подтвердило его необходимость и результативность. Революция открыла дорогу для решения кардинальной проблемы российской истории, и это было сделано под популярным лозунгом социализма, хотя для его реализации в тогдашней России не было условий. В итоге модернизация двинулась вперед с большим ускорением и достигла финиша, а социализм задержался на старте.

В отрыве от истории и значения советской модернизации невозможно рассматривать и вопрос о сталинской диктатуре. Кровавый сталинский режим описан не одну сотню раз, но вопрос, почему это произошло, остается открытым. Принято считать, что сталинские репрессии являлись следствием внутрипартийной борьбы и особых черт характера Сталина. В какой-то степени это так, но данный вопрос необходимо рассматривать глубже. Беда в том, что к личности И.В. Сталина чаще всего подходят вне исторического контекста. Но ведь он за беспрецедентно сжатые сроки в принципе решил задачу многовековой исторической важности – перехода России от традиционного аграрного общества к современному индустриальному. А на этом пути и в других странах происходили не менее трагические события, о которых сегодня предпочитают не вспоминать. В Англии, например, в ходе аналогичного процесса в начале XVI века были повешены 72 тыс. нищих и бродяг – тех, кто потерял свои земельные наделы (заметьте – не сосланы куда-нибудь вроде нашей Сибири, а повешены), а в Голландии тогда же в ходе модернизации и обнищания крестьянства число нищих и бродяг достигло 41% всего населения страны. Напоминать об этом приходится не для того, чтобы оправдать Сталина, а чтобы объяснить суть происходившего.

Судить о Сталине надо не с позиции «кодекса чести либерального менеджмента» (тем более что либеральной альтернативы сталинской модернизации в то время не могло быть, поскольку после Октябрьской революции и Гражданской войны в стране не оставалось реальных факторов модернизации, кроме государства), а как о личности цивилизационного масштаба со всеми ее «плюсами» и «минусами», цена которых непомерна. «Великие задачи, – утверждал имперский реформатор С.Ю. Витте, – требуют великих жертв». Отметим также, что путь Сталина к власти и способы распоряжения ею объясняются не только чертами его характера, но и менталитетом российского традиционного общества, которое породило и почитало «отца народов», вождя, мессию.

Безусловно, сталинская революционная модель модернизации стала тяжелейшим испытанием для страны, но могла ли она еще сотню лет эволюционировать в сторону индустриального общества, когда ее основные конкуренты уже давно построили его? Преодолеть вековую отсталость в короткий срок без революционной ломки институциональных устоев и менталитета архаического общества было невозможно. В то же время глобальные цивилизационные изменения в России не могли не породить острую конфронтацию в обществе. Поскольку русская революция начала ХХ века не решила модернизационных задач, то ее многочисленные жертвы в значительной степени оказались напрасными. Предстояла полоса новых острых социальных конфликтов, и они стали нарастать по ходу большевистской модернизации 1930-х годов, но не переросли во второе издание открытой гражданской войны, а обрели форму массовых репрессий, которые унесли дополнительные миллионы человеческих жизней, что было эквивалентно продолжению революции. Это и породило почти столетнюю революцию в России, которая то затихала, то вспыхивала с новой силой, хотя и не носила формы открытой вооруженной борьбы (последний ее всплеск, как ни странно, произошел на рубеже XX–XXI веков, когда страна уже преодолела стадиальное отставание и включилась в мировую индустриальную цивилизацию).

Крестьянство и частично рабочие (выходцы из села) преследовались и тысячами уничтожались за отстаивание деревенского образа жизни. Интеллигенция, духовенство, часть военнослужащих карались за сопротивление варварским методам модернизации, разрушающей многовековой уклад русской жизни, а представители новой бюрократии– за недостаточное, а иногда и излишнее рвение по осуществлению карательных мер. Это была кровавая драма борьбы аграрной и индустриальной цивилизаций.

Рассмотрим конкретный ход советской модернизации. В связи с невозможностью проследить все ее аспекты остановимся на главном – на взаимодействии революции и модернизации в области индустриализации, на переустройстве деревни и культуры, что должно было обеспечить превращение страны из аграрной в индустриальную.

Стержнем модернизации стала индустриализация. Конечно, большевики не руководствовались теорией модернизации: ее тогда еще не существовало. Они преследовали цели спасения от капиталистического окружения и реализации своей социалистической доктрины, но это в конечном счете работало на ускоренную модернизацию, преодоление стадиального отставания от передовых стран мира. Создание тяжелой промышленности требовало огромных средств, современного сложного оборудования и высококвалифицированных кадров. Ничего этого в стране, разрушенной Мировой войной и революцией, не было. Эта трудная задача осложнялась тем, что к началу советской модернизации около половины населения страны было неграмотно. И только с помощью гигантской социальной мобильности удалось преодолеть такое положение. Сталинская модернизация, как и петровская в XVIII веке, сопровождалась глубинной культурной революцией. Но если петровская несла европейскую культуру лишь высшим слоям общества, а народ в целом оставался безграмотным, что привело к вековому расколу общества на два противоположных лагеря, то сталинская ликвидировала безграмотность, активно способствовала развитию науки и общенародной культуры, но при этом оказалась оторванной от европейских ценностей.

Индустриализация началась с создания базовых отраслей тяжелой промышленности. С 1929 года по середину 1941-го было построено 9 тыс. крупных промышленных предприятий, которые представляли почти все отрасли индустрии той поры. Темпы индустриализации были невиданно высокими. Ежегодный прирост объема промышленного производства в течение 1928–1937 годов составлял 18,1 %, тогда как в бурно развивающейся Японии – всего 8,9 %, а в западных державах – и того меньше. К концу второй пятилетки уровень промышленного производства предвоенного 1913 года был превзойден в 8,2 раза. Если по объему валовой продукции промышленности дореволюционная Россия занимала 5-е место в мире, то СССР к концу второй пятилетки вышел на 1-е место в Европе и 2-е место в мире: в 1937 году стоимость промышленной продукции составляла 77,4 % общей стоимости народнохозяйственной продукции. Накануне первой пятилетки рабочие и служащие составляли 17,6 % населения страны, а в 1939 году уже 50,2%. Они становились основой среднего класса России. Индустриализация кардинально изменила соотношение городского и сельского населения. Если в 1926 году в городах проживало 18% населения СССР, то к началу 1938-го горожанами стали 30%. Вышеприведенные цифры советской статистики, возможно, нуждаются в уточнении. Но их порядок убедительно доказывает принципиальные изменения в экономической и социальной структуре государства, которые свидетельствуют о крупных достижениях модернизации России, о важных шагах перехода от традиционного аграрного общества к индустриальному.

В связи с этим встает задача хотя бы кратко охарактеризовать аграрный переход, связанный с коллективизацией, которая привела к принципиальной смене форм собственности и к новому раскладу политических сил в стране. Коллективизация была одной из трагических составляющих столетней революции в России. Даже в «Кратком курсе истории ВКП (б)» она объявлялась революционным переворотом, «равнозначным по своим последствиям революционному перевороту в Октябре 1917 года». Она сыграла решающую роль в модернизации страны, открыла трем четвертям населения страны путь в современность, но в конечном счете погубила русскую деревню. Ее проведение сопровождалось многочисленными «перегибами», большими страданиями и тысячами невинных жертв (точных данных о погибших в годы коллективизации нет).

Подводя итоги советской модернизации 1930-х годов, можно констатировать, что тогда был осуществлен революционный поворот от России традиционной, деревенской к современной, индустриальной, городской. Она мобилизовала ресурсы традиционного общества для создания технологических основ современного и тем самым обеспечила «подушку безопасности» – защиту от ударов извне, что продемонстрировала Вторая мировая война. В итоге страна ушла от феодализма и капитализма, но не пришла к социализму.

Из приведенных фактов вытекает однозначный вывод о том, что страна шла по пути модернизации в русле мирового прогресса, и нет никаких оснований отлучать ее от этого, как делают некоторые современные политологи в России и за рубежом. Один из наиболее объективных исследователей, крупный британский историк Э. Хобсбаум в своей знаменитой трилогии писал, что «…если бы в 1930-х годах Россия не развила промышленность для того, чтобы перепрыгнуть пропасть между отсталыми и развитыми странами, ей так и пришлось бы оставаться неподвижной, застывшей на полпути между большинством и меньшинством мирового сообщества. В истории XX века нет лучшего примера того, как отсталая страна превратилась в передовую». Советская модернизация – это действительно яркий пример исторического триумфа.

Да, она насаждалась сверху революционной диктатурой, ее темпы форсировались в ущерб качеству процесса и здоровью нации. Она носила догоняющий и очевидный военно-политический характер. Критиковать огрехи советской модернизации 1930-х годов можно и должно. Но не стоит забывать о том, что условия того времени по многим позициям не позволяли поступать иначе. Решить за короткий срок, в одночасье все те задачи, на решение которых западные державы потратили века, было невозможно.

Нередко рассмотрение советской модернизации завершают концом 1930-х гг. А что было дальше? Думается, что осуществлялась позднеиндустриальная модернизация. Новый этап модернизации носил реформистский характер, но был глубже технологически и благотворнее для населения страны. По утверждению Г. Ханина, автора в свое время нашумевшей статьи «Лукавая цифра», в 1950-e годы советская экономика переживала подлинный расцвет. Экономический рост, хотя и замедлился по сравнению с довоенными годами, оставался устойчивым и динамичным. Его темпы в 1950–60-х годах составляли 7–10% за год, заметно превышая соответствующие показатели большинства развитых стран Запада. За счет роста производительности труда обеспечивалось 80% прироста ВВП, что было значительно выше, чем в Великобритании и США. В военном, научном и экономическом отношении СССР стал сверхдержавой, уступавшей только США. Мировые достижения были получены в области атомной энергии, ракетно-космической техники, электроэнергетики и в других отраслях экономики. СССР стал одной из двух стран мира (наряду с США), способных производить любой вид промышленной продукции, доступный в данное время человечеству. Тем самым было преодолено стадиальное отставание России от передовых индустриально развитых стран.

Под влиянием модернизации происходили значительные изменения в социально-демографической сфере. В 1960 году отмечается выравнивание численности городского и сельского населения СССР. К концу века, по сравнению с его началом, доля населения, занятого в сельском хозяйстве, сократилась с 80 до 20%. Произошел скачок в качестве жизни, в частности принципиально изменился рацион питания. Если в ходе довоенной модернизации при четырехкратном росте объемов промышленной продукции на душу населения производство мяса и молока снизилось соответственно на 24% и на 14%, а калорийность питания оказалась ниже уровня 1913 года, не обеспечивая медицинских норм, то за 1950–60-е годы потребление качественных видов продовольствия (мясо, молоко, рыба) на душу населения возросло почти вдвое, достигло устойчивого обеспечения физиологических потребностей человека. Развертывание массового жилищного строительства позволило снизить критическую остроту жилищной проблемы. Городское население в основном переместилось из подвалов и бараков в индивидуальные квартиры. Число людей, получивших новое жилье в 1951–1960-е годы, составило 84,6 млн человек (41% населения), в 1966–1970 годах – 109,5 млн человек (46 %). Улучшение питания, жилищных условий, медицинского обслуживания привело к резкому повышению продолжительности жизни. В 1950-е годы она увеличивалась в среднем на один год за год и к началу 1960-х достигла 70 лет, что соответствовало уровню высокоразвитых стран, тогда как в начале века составляла всего 32 года.

Однако обольщаться этими, безусловно, впечатляющими результатами не приходится. Оставалось множество нерешенных проблем народного благосостояния. Хотя по сравнению с 1930-ми уровню жизни населения уделялось все более внимание, он все-таки оставался невысоким. В СССР только 6–8 % производственных фондов работало на «товары народного потребления», что порождало всеохватывающий товарный дефицит.

По-прежнему менее оптимистично выглядела вторая сторона модернизации – аграрная. После окончания Отечественной войны и до середины 1950-х годов урожай зерна был ниже уровня 1913 года, производство мяса едва превышало дореволюционные показатели. В 1980-х годах доля занятых в сельском хозяйстве СССР достигала 20%, тогда как в США – только 3%. Между тем удельный вес сельского хозяйства в валовом национальном продукте СССР составлял лишь 2%, а в США – 17%. Критический момент наступил в середине 1980-х, когда закупки хлеба внутри страны составили лишь 56 млн т, тогда как его поставки из-за рубежа достигли 44 млн т. Опасаясь хлебных бунтов, советское правительство тратило огромные валютные ресурсы на обеспечение бесперебойного снабжения продуктами питания городского населения. За 1974–1984 годы только нефти и нефтепродуктов было отправлено за границу на 176 млрд долларов. Кроме того, ежегодно продавалось не менее 200 т золота. После того как администрация Р. Рейгана добилась резкого понижения мировых цен на нефть и золото, Советский Союз оказался в очень тяжелом положении. Пришлось брать хлеб в кредит. В результате страна попала не только в должники, но и в заложники западного капитала.

Постепенно, начиная со второй половины 1950-х годов, в экономике СССР стали нарастать трудности, связанные с «демонтажем» командной системы и непомерным ростом военных расходов, что трансформировало советскую модель модернизации. Более того, в мире начинался переход к постиндустриальному обществу, а советские лидеры, не учитывая этого, сохраняли старую структуру экономики. Упали темпы технического прогресса. Современные машины и оборудование пришлось покупать за рубежом.

Триумф и трагедия модернизационной динамики России вылились в фарс после распада Советского Союза и перехода к либеральным реформам. Возобладал поспешный курс на постиндустриальное общество, что привело к демодернизации – к гибели половины индустриального потенциала страны. Ее удельный вес в мировом промышленном производстве упал с 9,1% в 1900 году до 4,4 % в 2000-м. Теперь трудно понять, где находится Россия, – в доиндустриальном или постиндустриальном мире.

Источник

Сайт aromolux.ru

Что такое стадиальное отставание

стадиальность

Смотреть что такое «стадиальность» в других словарях: