Что такое воздействие в русском языке 5 класс

Значение слова «воздействие»

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

Воздействие (психология) — целенаправленное перенаправление информации от одного участника социума к другим

Воздействие (телесериал) — телесериал

ВОЗДЕ’ЙСТВИЕ, я, ср. (книжн.). Система действий, имеющих целью повлиять на кого-что-н. Моральное в. В. на преступника. Оказать в. на ход событий. Физическое в. (с применением физической силы). Сделать что-н. под воздействием кого или чего-н.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

возде́йствие

1. действие по значению гл. воздействовать; любое действие, направленное на объект с целью повлиять на него, вызвать изменение ◆ Основное воздействие на природную среду оказывают выбросы в атмосферу загрязняющих веществ, значительное водопотребление, сброс загрязнённых стоков, свалки бытовых отходов. «Экологическое состояние р. Москвы на территории Раменского района Московской области», 2004 г. // «Геоинформатика» (цитата из НКРЯ) ◆ Новенькие купюры оказали на него такое же воздействие, как «Джоконда» на ценителей живописи. Борис Денисов, «Враг Гознака», 2002 г. // «Вечерняя Москва» (цитата из НКРЯ)

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: детоксикация — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Источник

воздействие

Вредное, негативное воздействие. | Положительное, благотворное воздействие. | Воздействие на окружающую среду.

Смотреть что такое «воздействие» в других словарях:

ВОЗДЕЙСТВИЕ — ВОЗДЕЙСТВИЕ, воздействия, ср. (книжн.). Система действий, имеющих целью повлиять на кого что нибудь. Моральное воздействие. Воздействие на преступника. Оказать воздействие на ход событий. Физическое воздействие (с применением физической силы).… … Толковый словарь Ушакова

воздействие — Противодействие, реакция. См … Словарь синонимов

воздействие — оказывать • действие оказать воздействие • действие оказывать отрицательное воздействие • действие оказывать сильное воздействие • действие оказывать воздействие • действие подвергаться воздействию • действие, объект подвергнуться воздействию •… … Глагольной сочетаемости непредметных имён

Воздействие — – явление, вызывающее внутренние силы в элементах конструкций (от неравномерных деформаций основания, от деформаций земной поверхности в районах влияния горных выработок и в карстовых районах, от изменения температуры, от усадки и… … Энциклопедия терминов, определений и пояснений строительных материалов

Воздействие — вещества, процесс, в течение которого определенное вещество вводится внутрь или каким либо путем поглощается организмом (или популяцией). Экологический энциклопедический словарь. Кишинев: Главная редакция Молдавской советской энциклопедии. И.И.… … Экологический словарь

воздействие — (в психологии) целенаправленный перенос движения, информации или других (в том числе материальных агентов) от одного участника взаимодействия к другому. В. может быть непосредственным (контактным), когда движение и заключенная в нем информация… … Большая психологическая энциклопедия

воздействие — Процессы, отношения, действия, в результате которых меняются природные и социальные системы. Примечание Отрицательные воздействия можно рассматривать в качестве синонима опасности. Оценка ожидаемых отрицательных воздействий означает оценку… … Справочник технического переводчика

Воздействие Р-Δ — – воздействие второго порядка, вызываемое дополнительным моментом, обусловленным сильным смещением и нагрузкой от собственного веса. [ИСО 30103 2015] Рубрика термина: Теория и расчет конструкций Рубрики энциклопедии: Абразивное оборудование … Энциклопедия терминов, определений и пояснений строительных материалов

воздействие — ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ, твую, твуешь; сов. и несов., на кого что. Оказав влияние, добиться ( иваться) необходимого результата. В. на ребёнка лаской. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

Воздействие — [1. impact, 2. effect] 1. действие, направленное на систему (или иной объект) и определяющее ее переход от одного состояния к другому, изменяющее ее качество в том или ином направлении; может быть двух видов: целенаправленное (управляющее, см.… … Экономико-математический словарь

воздействие — 2.9 воздействие (impact): Результат нежелательного инцидента информационной безопасности. Источник … Словарь-справочник терминов нормативно-технической документации

Источник

Воздействие

Классическим примером психологического воздействия является влияние на индивида или группу посредством убеждения. Ф. Зимбардо и М. Ляйппе выделили шесть основных, на их взгляд, этапов процесса убеждения.

«Начальный этап — предъявление сообщения адресату. Невозможно обратить внимание на то, что вам не предъявлено. Например, агентство, рекламирующее какой-то товар, может увешать своей рекламой все стены своего офиса, но где гарантия, что люди — тем более, “нужные” люди, — увидят или услышат ее. Вот почему телевидение проводит рейтинги популярности отдельных программ. Чем многочисленнее аудитория той или иной передачи, тем многочисленнее потенциальная аудитория размещенных в ней рекламных роликов»1.

Однако самое исчерпывающее понимание адресатом информации, заложенной в сообщении, еще не гарантия его согласия на изменение существующих установок. Более того в ряде случаев оно может усиливать сопротивление воздействию.

Поэтому следующим, пожалуй, ключевым этапом процесса убеждения является принятие вывода, диктуемого сообщением. Принятие вывода зависит от множества переменных, среди которых можно выделить качество аргументации, целенаправленность и личностную значимость сообщения.

«Приводимые в сообщении доводы должны выдержать сравнение с имеющимися у аудитории знаниями, а также суметь “перебросить мостик” между рекомендуемой позицией и уже имеющимися у аудитории установками. Вообще, к веским аргументам относятся те, что кажутся четко сформулированными и неопровержимыми, равно как и содержащими новые данные по обсуждаемой теме. Сообщения, отвечающие упомянутым критериям “качества”, способны оказывать более мощное убеждающее воздействие»1. Из сказанного видно, что качество аргументации во многом обусловлено нацеленностью информации на конкретный адресат, учетом особенностей восприятия, исходных установок и ценностей последнего. Не случайно специалисты в области рекламы прилагают массу усилий для сбора информации о своей «целевой аудитории», используя для этого социологические исследования, фокус-группы и другие методы. При этом высокая степень личностной значимости сообщения для адресата повышает требования к качеству аргументации, поскольку в этом случае люди стремятся как можно более точно и полно уяснить для себя суть дела, прежде чем принять решение. И, напротив, если личностная значимость вопроса в субъективном представлении адресата невысока, он может «не глядя» воспринять весьма поверхностные и малоубедительные аргументы. Последним обстоятельством широко пользовались и пользуются политики определенного толка в целях манипуляции массовым сознанием.

Пятый этап убеждения предполагает закрепление в сознании адресата новой установки, сложившейся в результате принятия выводов сообщения. По мнению Ф. Зимбардо и М. Ляйппе, однократная передача эффективного убеждающего сообщения «. делает возможными последующие шаги к изменению установки. Впрочем, чтобы обеспечить высокую вероятность осуществления этих предполагаемых шагов, может потребоваться многократное повторение информации.

В одном из экспериментов группе участников показали несколько китайских иероглифов один раз, другой группе — дважды, тогда как прочим группам — по пять, десять и по двадцать пять раз. В течение всего эксперимента участников просили отметить вероятное значение каждого иероглифа на шкале от “плохого” до “хорошего” Выяснилось, что чем чаще демонстрировался определенный раздражитель, тем больше участников эксперимента относили его к “хорошей” части шкалы. Эта зависимость справедлива для самых различных стимулов, включая людей и произведения искусства. Ситуация, когда “простое предъявление вызывает одобрение“, по-видимому, отчасти проистекает из комфорта, присутствующего в чувстве узнавания, встречи с чем-то знакомым и привычным»2.

Данный пример демонстрирует факт положительного влияния на отношение к стимулу не только эффекта узнавания, но и принципа последовательности. Если изначально стимул вызвал позитивную оценку, то и в дальнейшем испытуемые придерживались своей позиции. Именно этим руководствуются рекламные агентства, стремясь вставить один и тот же ролик в каждую телепрограмму и разместить свой щит на каждом километре автомагистрали.

Завершающий этап убеждения — это перевод установки в поведение. Наряду с силой, ясностью и субъективной значимостью самой установки, этому в большой степени могут способствовать два обстоятельства — одобрение поведения, опосредованного новой установкой референтными фигурами из социального окружения индивида (а это означает, что наибольший эффект, с точки зрения изменения поведения, дает комбинация прямого и косвенного воздействия) в сочетании с условиями внешней среды благоприятными с точки зрения проявления поведенческой реакции, релевантной новой установке. Последнее обычно реализуется на практике методами социально-психологического тренинга, ролевых и организационно-деятельностных игр и т. п.

Вполне очевидно, что эффективное убеждение как метод воздействия представляет собой многоходовую стратегию, разработка и реализация которой требует высокого уровня социально-психологической компетентности, поведенческой гибкости, терпения и настойчивости. В силу этого на практике используются нередко упрощенные и деструктивные схемы воздействия — от метода «кнута и пряника» в самой примитивной трактовке, до прямого физического принуждения. Это особенно свойственно авторитарным личностям при осуществлении ими руководящих, либо воспитательных функций, и при этом, прежде всего, в корпоративных группировках.

Практический социальный психолог должен в силу своих профессиональных обязанностей, с одной стороны, отслеживать, контролировать и корректировать стихийно возникающие в рамках внутригруппового и межгруппового взаимодействия «каналы» трансляции личностного и ролевого влияния, а с другой стороны, психологически грамотно и технологически выверенно организовывать целенаправленное воздействие как на отдельных членов сообщества, так и на него в целом, добиваясь такого результирующего влияния, которое бы максимально и по направленности, и по интенсивности отвечало коррекционно-поддерживающему психологическому сопровождению конкретной группы или организации.

* * *
(в психологии) – целенаправленный перенос движения, информации или др. (в т. ч. материальных агентов) от одного участника взаимодействия к др. В. м. б. непосредственным (контактным), когда движение и заключенная в нем информация передаются в форме импульса движения (напр., прикосновения или удара), и опосредованным (дистантным), когда информация и закодированный в ней импульс движения передаются в форме комплекса сигналов, несущих сообщение о чем-л. и ориентирующих воспринимающую систему относительно смысла и значения этих сигналов. По степени изменения в состоянии, поведении и личностно-смысловых образованиях субъекта, на которого было направлено В., можно судить о степени влияния на него воздействующего субъекта (или объекта). Важной особенностью В. в конфликтах является то, что на характер В. и на восприятие его смысла сильное влияние оказывают личностные особенности участников борьбы. Часто В. и его восприятие носят эмоциональный характер. Однако о возможностях оппонента судят не по его заявлениям, а по силе того реального противодействия, которое он оказывает. В. оказывается не только с помощью языка слов, а посредством языка действий.

Источник

Что такое общение. Презентация по русскому языку (5 класс)

Онлайн-конференция

«Современная профориентация педагогов
и родителей, перспективы рынка труда
и особенности личности подростка»

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

Описание презентации по отдельным слайдам:

Описание слайда:

Самая большая роскошь –
роскошь
человеческого общения.
А. Экзюпери

Описание слайда:

Работа учителя
МОУ «Зимстанская сош»,
п. Зимстан, Усть – Куломского района, Республики Коми
Кочановой В.В.
Что такое общение

Описание слайда:

Изучаем новое
Прочитайте тексты, обозначенные цифрами I – IV (с.13 – 14). Расскажите, что нужно для того, чтобы состоялось общение

Описание слайда:

I. Мы разговариваем друг с другом, спрашиваем о чём-либо, советуемся, обмениваемся мыслями и чувствами, соглашаемся или возражаем, выступаем с докладами и сообщениями, пишем заметки в газету, слушаем радио, смотрим телепередачи, читаем книги, иначе говоря — общаемся. Мы общаемся дома и в школе, на улице и во дворе. Общаемся с ровесниками и взрослыми, с родителями и учителями.
Что же нужно, чтобы возникло общение?

II. Прежде всего надо, чтобы были участники общения: говорящий и слушающий. Но общаться могут не только говорящий и слушающий. Общаются также пишущий и читающий.
Мы общаемся и тогда, когда читаем произведения Пушкина, Льва Толстого, Гоголя, Тургенева. Сейчас многие из вас общаются со своими сверстниками в России и за рубежом с помощью Интернета и СМС.
III. Для общения нужны не только собеседники. Должна быть цель общения. Мы общаемся с разными целями

Описание слайда:

I. Что такое общение
разговариваем друг с другом
спрашиваем о чём-либо
советуемся
обмениваемся мыслями, чувствами
соглашаемся или возражаем
выступаем с
докладами
и сообщениями
пишем заметки в газету
смотрим телепередачи,
общаемся в соцсетях,
слушаем радио
читаем книги

Описание слайда:

Общение – сложный процесс взаимодействия между людьми, заключающийся в обмене информацией, а также в восприятии и понимании партнерами друг друга.

Обмен информацией
Восприятие и понимание

Описание слайда:

✒Подберите к слову общение однокоренные слова и запишите их.
Составьте с ними предложения.

Описание слайда:

Вспомните и расскажите, как и с кем вы общались вчера. Кто был говорящим и слушающим, а кто — пишущим и читающим?

Описание слайда:

Прочитайте предложения. Определите цели общения.
1) Прочитай фантастические повести Кира Булычёва про Алису.
2) Пойдём в компьютерный класс.
3) Общение возникает тогда, когда у людей появляется потребность сказать что-либо.
4) Извини, что я опоздал.
5) Пожалуйста, научи меня пользоваться принтером.

С л о в а для справки: попросить, посоветовать, извиниться, сообщить, предложить, спросить, поблагодарить.

Описание слайда:

IV. И наконец, чтобы люди могли общаться, нужно, чтобы они владели общ им языком. Ведь вы не сможете поговорить с иностранцем, если он не владеет русским или вы — тем языком, на котором говорит он.

О Прочитайте ещё раз тексты, обозначенные цифрами I—IV. Расскажите, что нужно для того, чтобы состоялось общение.

Описание слайда:

ОБЩЕНИЕ
ОБЩИЙ ЯЗЫК

ЦЕЛЬ ОБЩЕНИЯ
(потребность что-то сказать)

Описание слайда:

Общение включает обмен информацией, идеями, оценками, чувствами и конкретными действиями.
В процессе такого общения субъективный мир одного человека раскрывается для другого.
Общение предполагает установление взаимопонимания между его участниками.
Участвующие в общении люди оказывают взаимное влияние на намерения, мысли, чувства друг друга, стратегию поведения.
Общение

Описание слайда:

Роль общения в межличностных отношениях
Через общение человек получает знания об окружающем мире.
С помощью общения происходит передача опыта, усвоение культурных и нравственных ценностей выработанных человечеством.
Благодаря общению, люди учатся оценивать проступки и отношения, усваивают правила поведения, применяют их на практике.
В общении не только проявляются, но и формируются важнейшие качества человека (принципиальность, отзывчивость, честность, доброта и др.).

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

С каким настроением ты уходишь с урока?
Что понравилось на уроке?
Что не понравилось на уроке?
Были ли задания, которые вызвали трудность?
Что нового ты для себя узнал?
Рефлексия

Описание слайда:

1. Понаблюдайте за своими родственниками или друзьями. Какие жесты, мимику они используют в своей речи? Составьте небольшой словарик языка жестов и мимики.
2. Нарисуйте наиболее часто употребляемые вами жесты и выражения лица.
3. Придумайте небольшой текст, в котором давалось бы описание какого-либо жеста или мимики.
Домашнее задание
на выбор

Если Вы считаете, что материал нарушает авторские права либо по каким-то другим причинам должен быть удален с сайта, Вы можете оставить жалобу на материал.

Курс повышения квалификации

Дистанционное обучение как современный формат преподавания

Курс повышения квалификации

Специфика преподавания предмета «Родной (русский) язык» с учетом реализации ФГОС НОО

Курс профессиональной переподготовки

Русский язык и литература: теория и методика преподавания в образовательной организации

Ищем педагогов в команду «Инфоурок»

Найдите материал к любому уроку, указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему:

также Вы можете выбрать тип материала:

Общая информация

Похожие материалы

Язык и речь. Презентация по русскому языку (5 класс)

Технологическая карта урока «Закрепление правописания слов с глухими и звонкими согласными в корне слова», 3 класс

Что такое текст. Презентация по русскому языку (5 класс)

Как строится текст. Презентация по русскому языку (5 класс)

Русский язык — национальный язык русского народа. Презентация по русскому языку (5 класс)

Средства выразительности. Презентация по русскому языку (5 класс)

Презентация по рускому языку на тему «Склонение и употребление числительных»(6 класс)

Слово в словаре. Презентация по русскому языку на тему (5 класс)

Не нашли то что искали?

Воспользуйтесь поиском по нашей базе из
5396615 материалов.

Вам будут интересны эти курсы:

Оставьте свой комментарий

Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.

Учителям предлагают 1,5 миллиона рублей за переезд в Златоуст

Время чтения: 1 минута

ВПР для школьников в 2022 году пройдут весной

Время чтения: 1 минута

Путин поручил не считать выплаты за классное руководство в средней зарплате

Время чтения: 1 минута

В России утвердили новый порядок формирования федерального перечня учебников

Время чтения: 1 минута

В Петербурге школьникам разрешили уйти на каникулы с 25 декабря

Время чтения: 2 минуты

Онлайн-конференция о профориентации и перспективах рынка труда

Время чтения: 3 минуты

Подарочные сертификаты

Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания, берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом администрации сайта через форму обратной связи.

Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой зрения авторов.

Источник

РЕЧЕВОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ

РЕЧЕВОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ, в широком смысле – воздействие на индивидуальное и/или коллективное сознание и поведение, осуществляемое разнообразными речевыми средствами, иными словами – с помощью сообщений на естественном языке. Иногда под понятие речевого воздействия подводят также использование сообщений, построенных средствами так называемых паралингвистических (т.е. «окололингвистических») семиотических систем, к которым относятся, прежде всего, жесты, мимика и позы (так называемая кинесика, образующая ядро паралингвистики в традиционном понимании последней); эстетические коды словесного творчества (например, стилистические коды и систему интертекстуальных ссылок); а также, в случае письменной коммуникации, средства графического оформления текста (метаграфемика).
См. также СЕМИОТИКА; ЖЕСТОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ.

В узком смысле, который на практике встречается гораздо чаще, под речевым воздействием понимают использование особенностей устройства и функционирования перечисленных знаковых систем, и прежде всего естественного языка, с целью построения сообщений, обладающих повышенной способностью воздействия на сознание и поведение адресата или адресатов сообщения.

ПРИРОДА РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Чтобы пояснить соотношение широкого и узкого пониманий речевого воздействия, необходимо заметить, что потребность в языковом общении между людьми возникает в том случае, если они должны в дальнейшем каким-то образом взаимодействовать друг с другом. Например, одному из собеседников предстоит выполнить приказ или просьбу другого; или ответить на его вопрос; или поддаться на его увещевания; или, допустим, собеседникам предстоит где-то встретиться, и они обмениваются по этому поводу обещаниями быть в условленное время в условленном месте; или один из собеседников сообщает о чем-то другому и рассчитывает на то, что другой будет в дальнейшем поступать в соответствии с полученным им знанием; и так далее. В мире, в котором никому ни от кого ничего не надо, никакой необходимости ни в общении, ни в передаче информации не возникает; соответственно, не нужен в нем и язык. В конечном итоге, язык выступает как инструмент координации совместной деятельности людей. Любой речевой акт, тем самым, оказывается особой формой оказания воздействия на его адресата, – воздействия, осуществляемого путем передачи последнему некоторой информации, существенной для того, чтобы он в дальнейшем занял какое-то место в деятельности говорящего.

Столь широкое понимание речевого воздействия, однако, оказывается малосодержательным. Для обоснования узкого понимания необходимо указать на то, что слушающий имеет какие-то свои интересы и не всегда бывает готов занять то место, которое уготовано ему в планах говорящего. Мало кто не размышляя готов выполнить приказ прыгнуть с пятнадцатого этажа; далеко не всякий человек гарантированно отреагирует на призыв голосовать за «Блок Жириновского» или согласится считать колготки «Omsa» лучшими от Москвы и до Находки; и даже просто прослушать выпуск новостей или хорошо запомнить и в дальнейшем отличать название какой-нибудь фирмы склонен не каждый. Человек обычно окружает свое сознание неким защитным барьером, способным противостоять чужому воздействию и по возможности обеспечивать именно согласование деятельности, а не просто включение себя в чужие планы; и сам же человек является часовым, охраняющим этот защитный барьер и контролирующим проход через него. Эффективное преодоление защитного барьера – это и есть то, что понимается под речевым воздействием в узком смысле и что изучается специальной дисциплиной, именуемой теорией речевого воздействия.

Развивая метафору «защитного барьера», можно сказать, что результат взаимодействия коммуникантов, как и везде, зависит от надежности этого барьера и стойкости часового, с одной стороны, и от эффективности инструмента, воздействующего на защитный барьер, – с другой. Исходя из соображений здравого смысла, легко представить себе несколько основных способов преодоления защиты. Во-первых, барьер можно проломить, используя грубую силу, а часового при необходимости так или иначе вывести из строя – хотя бы запугав или «отключив» его. Во-вторых, в барьере можно найти какие-то уязвимые места, воспользоваться оплошностью часового и т.д. В-третьих, через барьер и мимо часового можно незаметно «просочиться». В-четвертых, можно проникнуть через барьер открыто и при этом ненасильственно – скажем, сказав пароль, предъявив пропуск, убедив часового в том, что защищать барьер вовсе не стоит, или прикинувшись «своим». Наконец, в-пятых, часового можно подкупить, предложив ему некую компенсацию за невыполнение долга.

Все эти основные случаи легко интерпретируются применительно к ситуации речевого воздействия и задают самое общее членение подходов, описывающих его механизмы. В частности, первый случай описывает использование массированного повторения и эмоционального давления, практикуемого в пропаганде, а также в рамках особо интенсивных рекламных кампаний. На нахождение уязвимых мест направлены всякого рода психологические приемы воздействия на людей, суггестивные техники, логические ловушки и т.д. Официальное преодоление – это предмет исследования риторики и теории аргументации. Подкуп в рамках рассматриваемой метафоры – это прежде всего облечение сообщения в привлекательную упаковку: эстетическое удовольствие служит компенсацией за готовность согласиться с предлагаемыми взглядами, оценками, трактовками и т.п. Что же касается «просачивания», то именно оно традиционно представляет основной интерес для теории речевого воздействия, хотя, конечно, границы между перечисленными подходами и соответствующими дисциплинами весьма относительны. В частности, так называемые «приемы управления людьми», перечисляемые в многочисленных практических пособиях, обычно написанных психологами, соединяют в себе разные принципы эффективного преодоления защитных барьеров сознания.

Тот факт, что предметом теории речевого воздействия являются прежде всего те ситуации, в которых объект воздействия не осознает, что является таковым, обусловил большую популярность такой категории, как языковое манипулирование. В общем случае она описывает именно такую ситуацию, и неспроста в этом термине используется определение «языковое», явно указывающее на узкое понимание, однако термин «манипулирование» обладает одним неприятным свойством: он сам по себе манипулятивен. Прототипическая ситуация манипуляции предполагает, что манипулируемый не просто не осознает воздействия, но к тому же действует в его результате во вред себе (а манипулятор преследует преимущественно неблаговидные цели). Такое развитие значения понятно и оправданно: коли я не ведаю, что творю, то мною могут воспользоваться в целях, вовсе не соответствующих моим собственным. Однако если термин «манипулирование» начинает употребляться как родовой, то навязываемая им неявная оценка приводит к заведомо негативной интерпретации таких ситуаций, которые, быть может, ее не требуют или не заслуживают. Называя кого-то умелым манипулятором, вы не только делаете утверждение об эффективности речевого воздействия, осуществляемого эти лицом, но и негативно и при этом неявно оцениваете его: словоупотребление, ничем не лучшее, чем хрестоматийные примеры смысловых пар типа шпион/разведчик или опаздывать/задерживаться, основное различие между которыми является оценочным.

Подобно тому, как у защитного барьера сознания имеется предел прочности и всякие слабые места, инструменты речевого и, шире, семиотического воздействия могут обладать большей или меньшей эффективностью. Исход воздействия определяется по возможности более точным знанием, во-первых, об устройстве «оборонительных рубежей», ограничивающих возможности воздействия на личность, а во-вторых – знанием семиотических средств преодоления защитных барьеров и умением ими пользоваться. В случае речевого воздействия семиотические средства детализируются как особенности устройства и функционирования языка.

ОСНОВНЫЕ СФЕРЫ РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Существуют некоторые сферы жизни, в которых речевое воздействие, а часто и подлинное языковое манипулирование практикуются особенно часто и играют очень важную роль.

Прежде всего, следует назвать две обширных сферы, всегда привлекавшие и привлекающие к себе повышенное общественное внимание и лучше всего изученные с интересующей нас точки зрения. Это, с одной стороны, политическая, а с другой – рекламная коммуникация. Они, кстати, весьма близки, а в некоторых своих формах почти совпадают (в случае политической рекламы, которая во многом строится по образу и подобию коммерческой; существует также и такая специфическая сфера, как социальная реклама).

Элементы речевого воздействия, конечно же, присутствуют в обучении и воспитании – что остро переживается поборниками нестесненного развития человеческой личности. Непонятно, однако, можно ли здесь в принципе обойтись без воздействия и даже манипулирования, – уж очень его определение совпадает с самим представлением об образовании и социализации ребенка.

Следующие две сферы, в которых значительна роль как речевого воздействия, так и прикладного анализа языковых форм, используемых при общении, развиты в современных западных обществах. Это, во-первых, процессуальная и судебная практика соревновательного типа. Стократно воспетый в литературе и особенно в кино образец – это судопроизводство в США с его тщательно выработанным языком и вниманием к «каждому вашему слову, которое [с некоторого момента] может быть использовано против вас», однако подобное внимание естественным образом возникает в любой судебной системе, основанной на сходных принципах. На рубеже 19 и 20 вв. российские суды были устроены отчасти похожим образом – и неудивительно, что в 1910 в России появилась дважды переиздававшаяся и в советское время книга П.С.Пороховщикова (П.Сергеича) Искусство речи на суде, многие из приводившихся в которой примеры можно рассматривать как перлы языкового манипулирования – скажем, обозначение грабителей в судебной речи как лиц, нарушающих преграды и запоры, коими граждане стремятся охранить свое имущество (такое обозначение неблаговидной действительности невинными словами называется эвфемизмом), раны как нарушения телесной неприкосновенности или распущенности нравов как положения дел, при котором кулаку предоставлена свобода разбития физиономий.

Другая сфера интенсивного речевого воздействия с использованием особенностей языковых форм – это психотерапия, а также такой ее вид, как нейролингвистическое программирование (о котором см. специальную статью).

Наряду с врачебной психотерапией существуют и различные вневрачебные ее формы. С одной стороны, к ним относится общение с исповедником. С другой стороны, если и не сводится к психотерапии, то во всяком случае тесно смыкается с ней обширный мир народной психотерапии – всякого рода магия, заговоры, колдовство и т.д. Во всех формах психотерапии имеется довольно много общего, что отражается в попытке построить некую общую теорию для описания всех этих форм, получившую название (впрочем, далеко не общепринятое) суггестивной лингвистики.

Очевидно также, что повышенное по эффективности воздействие на сознание путем выбора языковых форм осуществляют и все виды словесных искусств, литература прежде всего. Все они пользуются самыми разнообразными методами речевого воздействия, но обладают и собственными специфическими возможностями.

Наконец – и это очень важно – элементы манипулирования присущи и нашему повседневному общению.

Дальнейшее рассмотрение ведется в основном на примерах, относящихся к политической и рекламной сферам.

ПРЕДПОСЫЛКИ РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

К числу предпосылок речевого воздействия заведомо относятся следующие:

Психологические.

Человеческое сознание во многом уязвимо для внешнего воздействия: слабых мест в защитном барьере имеется немало. Сознание инерционно, и поэтому можно потрафить ожиданиям собеседника или сообщить ему в массе известного что-то такое, с чем он мог бы и не согласиться, если бы отделил это новое от известного. Сознание склонно к упрощениям и не любит противоречий, а посему охотно поддается на стройный и красивый обман. Оно склонно преувеличивать роль человеческих намерений и действий и недооценивать объективные факторы и случайности, особенно при оценке тех деятелей, которым человек себя противопоставляет (отношение к себе подвержено обратному искажению – это известная из социальной психологии «фундаментальная ошибка атрибуции») и т.д.

Когнитивные.

У человека имеется определенная модель мира (см. ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА), особенности устройства которой могут использоваться манипулятором. Например, рекламные кампании могут строиться на эксплуатации образа товара, услуги и т.п. или же на сознательном его сломе; в любом случае образ учитывается. Примером здесь могут послужит рекламные компании туров в Испанию (Bravo, España) и в Турцию (Ритм жизни ощути в Турции) соответственно.

Логические.

Понимание языковых высказываний связано с осуществлением логических выводов, которые могут быть специально направлены в ошибочное русло. Например, хорошо известны многие пророчества Дельфийского оракула, подталкивавшие, по преданию, к ошибочным выводам. Например, в стихотворении К.Кавафиса Срок Нерона рассказано, как оракул посоветовал 30-летнему Нерону «страшиться семидесяти трех годов». Обрадовавшийся Нерон продолжил свои сумасбродства, а меж тем на окраине империи, в Испании, 73-летний Гальба в глубокой тайне собирал войско, всего лишь через несколько месяцев вынудившее Нерона бежать из Рима и покончить с собой.

Социологические.

Коммуникационно-семиотические.

Чтобы общение происходило достаточно гладко и не превращалось в борьбу и спор о способах описания действительности, на эти различия – в том случае, если они представляются несущественными для целей общения – приходится закрывать глаза, как это готов был сделать капитан Врунгель из повести А.Некрасова, когда его яхту «Беда» в песне назвали корветом. (Вот только насчет корвета он, конечно, несколько преувеличил. Какой там корвет. А впрочем, это своего рода украшение речи. В песне это допускается. В рапорте, в рейсовом донесении, в грузовом акте, конечно, такая неточность неуместна, а в песне – почему же? Хоть дредноутом назови, только солиднее звучать будет.) Различия между языковыми формами значимы тогда, когда это важно для участников диалога, и незначимы (вариативны), когда участники диалога склонны этими различиями пренебрегать. Практически любое имеющееся в языке формальное различие может быть сделано значимым, – и одновременно, в определенных условиях, могут игнорироваться (рассматриваться как варианты описания одной и той же действительности) даже очень значительные различия, скажем, между значениями существительных яхта и дредноут.

Структурно-семиотические.

Любая семиотическая система не просто обозначает действительность – она интерпретирует ее, предлагает какое-то свое специфическое ее видение, причем одна и та же ситуация действительности может быть проинтерпретирована по-разному, и говорящий всегда, даже не желая этого, в какой-то степени навязывает слушающему некоторую ее трактовку. В той мере, в какой используемой семиотической системой является естественный язык, структурно-семиотические предпосылки речевого воздействия трансформируются в лингвистические. См также ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ ГИПОТЕЗА.

В оставшейся части статьи рассматриваются именно лингвистические предпосылки – в соответствии с практикой, сложившейся в теории речевого воздействия.

ИНСТРУМЕНТЫ РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Обратимся теперь к вопросу о том, какие именно особенности структуры языка могут быть использованы для эффективного преодоления защитных барьеров сознания при речевом воздействии. Иначе говоря, какие языковые инструменты используются для целей речевого воздействия?

Ответ выглядит отчасти парадоксальным. С одной стороны, для целей речевого воздействия могут быть утилизованы почти любые стороны языковой структуры. С другой – инструмент речевого воздействия в некотором смысле существует только один – это использование значимого варьирования языковых структур, при котором различия между ними, иногда очень тонкие, а иногда и весьма значительные, игнорируются адресатом сообщения в рамках «коммуникативного компромисса», и в результате ему навязывается одна из нескольких возможных интерпретаций окружающей действительности. В идеале – с точки зрения целей речевого воздействия – угодная говорящему.

Итак, рассмотрим основные случаи значимого отбора языковых средств и охарактеризуем следствия такого отбора, заметив предварительно, что все перечисляемые ниже языковые инструменты могут брать не только «умением», но и «числом». Прежде всего это касается использования эмоционально нагруженной лексики, жаргонизмов, «эргативообразных» синтаксических конструкций, некоторых риторических приемов, метафор (см. КОНТЕНТ-АНАЛИЗ).

Выбор\/конструирование формальной оболочки текста.

Из практики поэзии хорошо известен воздействующий потенциал отдельных звуков человеческой речи – так называемая фоносемантика, образуемая ассоциативной составляющей звуков и передающих их букв. Эти непосредственные связи между звуком и смыслом весьма смутны, с трудом поддаются прояснению и могут опровергаться множеством примеров, но они ощущаются, передаются и по крайней мере отчасти обладают общезначимостью – таковы звукоизобразительные ассоциации («рокот Р», «плавность и тягучесть Л», «нудность Н», «пронзительность И», «мрачность У» и т.д.). Поэтами (А.Рембо, В.Хлебниковым, П.Нерудой) неоднократно предпринимались попытки раскрыть и другие ассоциации звуков. До недавнего времени соответствующая проблематика рассматривалась только в поэтике, однако в настоящее время негативная эвристика, дискредитировавшая исследования в данной области, снята и в лингвистике.

Если отвлечься от все-таки весьма спорной области фоносемантики, то можно с уверенностью констатировать квазимузыкальное воздействие повторяющихся букв (на письме) и звуковых комплексов, используемое в изящной словесности (там это называется аллитерацией; ср. у Маяковского: ТеНью вытемНив весеННий деНь. – ВыкЛееН правитеЛьствеННый бюЛЛетеНь или его же Где оН, брОНЗы ЗвОН или ГРАНита ГРАНь; или известную шутливую формулу готического романа Убийства и Ужасы в Угрюмой Усадьбе), в коммерческой рекламе (слоганы ВеЛЛа – Вы веЛикоЛепны; ЧИСТОТА – ЧИСТО ТАйд; выделены повторяющиеся звуковые комплексы), а также в народной психотерапии (заговоры и т.п.). Помимо квазимузыкального воздействия, использование такого рода средств может найти и эстетический отклик.

Принципиально сродни аллитерации использование ритмизированных и рифмованных текстов (рифма и ритм – явления однопорядковые, и сами эти термины восходят к одному и тому же греческому слову). Механизм их воздействия примерно такой же, как и в случае аллитерации, но ритм (особенно стихотворный размер и особенно в силлабо-тонической системе стихосложения, характерной для русской поэзии) воспринимается гораздо более сознательно, чем аллитерация, а уж не осознать наличие рифмы вообще трудно, о чем свидетельствуют эксперименты по предъявлению рифмованного и написанного стихотворным размером текста в записи без деления на строки и строфы (через несколько строк он начинается читаться как стихотворный). Ритмизированные и рифмованные тексты активнейшим образом используются во всех видах рекламы, в том числе политической (Чтобы не пришла беда, голосуй да – да – нет – да и т.п.).
См. также ЗВУКОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ТЕКСТА.

Фоносемантические, аллитерационные и ритмические особенности звуковой формы вполне адекватно передаются в письменной речи. Существуют, однако, факторы фонетического воздействия, которые резервированы исключительно для речи устной. Это, во-первых, просодические средства языка: интонация, регистр голоса (голос низкого и сверхнизкого регистра воспринимается как особеннно внушительный и авторитетный), так называемые фонации (придыхание, напряженная «звенящая фонация», расслабленный голос) и артикуляционные позы, темп речи и паузация. Во-вторых, своеобразным средством воздействия может быть индивидуальный голос, взятый во всей полноте его характеристик и хорошо узнаваемый (а также пародируемый). Хорошо опознаваемый средним человеком индивидуальный голос может служить «визитной карточкой» политика – достаточно упомянуть голос В.В.Жириновского В рекламе применяется и пародирование индивидуального голоса. Серия остроумных рекламных клипов, произносимых как бы голосом В.И.Ленина и с препарированными цитатами из него, в свое время звучала на «Радио 101». Аналогичный прием с пародированием голосов А.И.Лебедя, Б.Н.Ельцина, того же Жириновского, М.С.Горбачева использовался в рекламе казино «Космос», а заставка с подражанием голосу В.В.Маяковского (Ваши, товарищ, разные мнения. – Будут выслушаны и слушаются уже) служит позывным интерактивных опросов «Рикошет» на радио «Эхо Москвы».

Свои специфические средства воздействия имеются и у письменной речи. Это так называемая метаграфемика, в частности, такие ее средства, как супраграфемика (выбор шрифтовых гарнитур, средств шрифтового выделения – курсив, подчеркивание, разрядка, использование заглавных букв, варьирование насыщенности и размера шрифта) и топографемика (способы размещения печатного текста на плоскости). Например, целый ряд шрифтовых гарнитур имеет отчетливые исторические ассоциации. Так называемые брусковые шрифты, итальянский и египетский, бывшие популярными в начале 20 в., использовавшиеся в тогдашних плакатах и сохранившиеся в логотипах ведущих советских газет («Правда», «Известия»), сильно ассоциируются с кругом «народно-революционных» представлений. Гарнитура «Елизаветинская» ассоциируется с дореволюционным прошлым России и особенно с 18 в., каролингский минускул воспринимается как отсылка к западноевропейскому средневековью и т.д. Другие шрифты могут иметь эмоциональные ассоциации – изящества и легкомысленности или, наоборот, солидности и основательности и т.д. Насыщенное начертание и крупные кегли иконически (т.е. на основании неслучайной ассоциации с передаваемой идеей), указывают на важность и/или громкость, а курсив в русском письменном языке имеет весьма сложный комплекс употреблений, в том числе и основанных на ассоциациях.

Диагональное расположение текста на плоскости (технически могущее иметь вид наклонной строки или «лесенки») имеет несколько различных ассоциаций: в случае диагонального расположения от левого нижнего угла к правому верхнему это идеи движения и стремительности; или небрежности и произвольности; или решительности («диагональ резолюции»); в случае размещения текста по диагонали от левого верхнего угла к правому нижнему прослеживается и нередко реализуется идея выбора («диагональ меню»).

Выбор\/конструирование слов и выражений.

Наиболее распространенным и лучше всего освоенным языковым инструментом, который используется для целей речевого воздействия, конечно, является выбор слов и эквивалентных им сочетаний, в частности фразеологизмов. В силу разнообразия лексической семантики выбор слов оказывается универсальным инструментом, с помощью которого осуществляются самые разные виды воздействия.

Стилистически нейтральные слова могут иметь оценочную составляющую и различного рода коннотации и ассоциации, учет которых способствует, а неучет – препятствует целям речевого воздействия. Так, после полутора десятилетий интенсивного обсуждения негативных сторон революционного общественного развития слово революция применительно к каким бы то ни было сторонам общественного развития как минимум утратило позитивную оценочную коннотацию и позитивные ассоциации. Существуют слова, в которых оценочная составляющая заслоняет в повседневном употреблении их значение, – это собственно ругательства, к числу которых относятся и такие выражения, как, скажем, фашист или экстремист.

Практически в каждом слове зафиксирован некоторый фрагмент модели мира, а модели могут быть очень разнообразными. Слова могут фиксировать в своем содержании различные точки зрения (победа и поражение – это описания одной и той же ситуации, рассматриваемой с разных позиций, и одно и то же событие можно назвать победой «Спартака» и поражением «Локомотива»), асимметрии в позициях участников ситуации (рапортует начальник подчиненному, а консультирует по какому-то вопросу более компетентный в этом вопросе менее компетентного и т.д.), различный логический статус элементов содержания (обвиняя, приписывают некоторый проступок, который предполагается предосудительным, а осуждая, наоборот, предполагают некоторый поступок совершенным и заявляют о его предосудительности – пример Ю.Д.Апресяна), различную сравнительную значимость смысловых компонентов (в слове управленец на первый план выходит представление о процессе управления, а в слове хозяйственник – об объекте управления и его результатах; отсюда различие в их сочетаемости – крепкий хозяйственник, но ?? крепкий управленец – и хоть и слабо выраженное, но различие в оценочной семантике: хороший хозяйственник звучит предпочтительнее, чем хороший управленец).

Часто эмоциональное воздействие оказывается совместно с влиянием на социальные представления с помощью слов, в которых фиксируется отношения «свой/чужой» (а через них и оценка): агрессия – ‘оказание поддержки враждебной нам стороне’, (интернациональная) помощь – ‘оказание поддержки дружественной нам стороне’; зверства – ‘осуществляемые ими убийства’, возмездие, зачистка – ‘осуществляемые нами убийства’; стабильность – ‘политико-экономические условия, соответствующие нашим интересам’, нестабильность – ‘политико-экономические условия, не соответствующие нашим интересам’; гибкость – ‘мой компромисс’, беспринципность – ‘его компромисс’ и т.д.

Важную роль в установлении отношений «свой/чужой» с аудиторией играет использование жаргона, а также точный выбор обращения (кому-то приятно считаться господами, кому-то – товарищами, а кому-то – земляками, коллегами, соотечественниками, братвой, мужиками и т.д.) и надлежащее использование местоимения мы. В частности, пользуясь тем или иным жаргоном (например, говоря о соборности, мировой закулисе, временном оккупационном режиме, отечественном товаропроизводителе, номенклатурном реванше, белопридурках или обещая мочить террористов в сортире), говорящий обозначает себя как принадлежащего к той же группе, что и другие носители данного жаргона; или выказывает некое специфическое уважение к данной группе, ее ценностям, методам и так далее; или, по крайней мере, сообщает о своей осведомленности о наличии такой группы.

Очевидное средство указания – это выбор привычных и понятных (или, наоборот, непривычных и непонятных – если текст предназначен для узкого круга посвященных) слов. Примером последних может послужить всякого рода софистицированная лексика – замечательный термин, который иллюстрирует сам себя, софистицированный означает «мудреный».

С помощью выбора слов осуществляется воздействие и на образ действительности. Чаще всего приходится встречаться с уже упоминавшимися эвфемизмами – словами, представляющими действительность в более благоприятном свете, чем она могла бы быть представлена. Кстати, это означает и то, что эвфемизмы часто имеют позитивную эмоциональную окраску, оказывая тем самым и эмоциональное воздействие. Языковые механизмы, стоящие за эвфемизмами, различны. Например, называя гражданскую войну событиями, говорящий использует излишне абстрактное описание ситуации, при котором многое (реально самое важное) оказывается невысказанным, однако и называя ее крупномасштабными столкновениями вооруженных группировок в борьбе за власть, он тоже манипулирует образом действительности, ибо такое описание (словарное определение гражданской войны) разрушает единый образ ситуации – иначе говоря, за деревьями исчезает лес. Называя нечто трагедией, а не преступлением, говорящий тем самым делает неуместным разговор об ответственности, ибо у преступления виновник есть, а у трагедии его нет.

Эвфемистическими часто являются смещенные оценочные шкалы. Например, в практике судейства на собачьих выставках оценка «хорошо» реально означает «плохо» (ее получение описывается жаргонным выражением словить хорька, эмоционально-оценочная окраска которого очевидна), «очень хорошо» означает «удовлетворительно», а «отлично» значит «хорошо»; более высокой оценкой является присуждение собаке призового места (вывод в расстановку) и специальных званий типа CAC, CACIB, ЛПП и т.п.

Для воздействия на структуру ценностей могут использоваться словосочетания, обеспечивающие модификацию привычных категорий – так в свое время в русском языке советского периода появились на свет абстрактный гуманизм в противоположность пролетарскому, пролетарский же интернационализм, реальный социализм, интернациональная помощь и другие подобные выражения. Аналогичные примеры для политического языка США 1990-х годов – неприкрытая агрессия ‘агрессия против стран, поддерживаемых США’, просчитанный риск ‘риск, не могущий быть просчитанным’, демократическое сопротивление ‘сопротивление режимам, неугодным США’ (определения принадлежат Э.Херману). Существительное в таких выражениях обозначает недоопределенную ценность, которая для всех желанна, но всеми понимается по-разному, а с помощью определения фиксируется некоторое специальное ее понимание, часто резко противопоставленное стандартному и при этом не выводимое из значения определения по стандартным правилам. Определение в таких выражениях обычно бывает эмоционально окрашено и ссылается на другую ценность.

Другой разновидностью модификаций привычных категорий является выбор нестандартного обозначения, применяемый для описания действий той стороны, к которой автор пытается вызвать антипатию, – так появляются выражения типа приверженцы подобного курса; те, кто руководит всем этим и т.п.

Еще одним резервом речевого воздействия посредством лексического выбора является создание (иногда заимствование) новых слов и выражений. В русском языке для этого имеются немалые возможности – ср. уже упоминавшиеся выше белопридурки, конструирование выражений терминов типа ельцинократия, мировая закулиса, мондиализм или жидомасонство. Дополнительной возможностью, имеющейся в русском языке, является изобилие эмоционально окрашенных суффиксов (они имеются далеко не во всех языках).
См. также КОННОТАЦИЯ.

Выбор синтаксических конструкций.

Достаточно широкий выбор средств речевого воздействия предоставляется синтаксисом. Выбор синтаксической конструкции способен, в частности, менять точку зрения, включать или не включать в фокус внимания тех или иных участников ситуации и тем самым достигать того же эвфемистического эффекта – или, напротив, избегать его.

Хорошо известный и описанный прием речевого воздействия – это использование пассивного залога вместо активного и так называемая номинализация, т.е. перевод словосочетания с глаголом в отглагольное существительное (захвачены заложники, захват заложников): при использовании пассивного залога информация о реальном производителе действия может не упоминаться без того, чтобы возникало ощущение неполноты сказанного; на первый план выходит само событие, а ответственность за него вроде бы никто и не несет.

Особая усложненность синтаксиса может быть средством сознательного сужения числа адресатов, к которым адресован текст, т.е. служить средством разделения на «своих» и «чужих».

Для целей речевого воздействия может использоваться упорядочение элементов в конструкциях с сочинительными союзами. Порядок их следования обычно является неслучайным, и, помещая какой-то элемент на первое место, говорящий способен, помимо прочего, устанавливать отношения «свой/чужой» (например, о матче между «Спартаком» и «Локомотивом» будет говорить болельщик «Спартака» и приглашать слушающего к солидарности с собой и со «Спартаком», а о французско-российской встрече на высшем уровне – явно только француз), а также устанавливать иерархические отношения в образе действительности (воздействовать на иерархии ценностей такими средствами едва ли перспективно).

Выбор макроструктур.

Макроструктуры (относительно новый, но быстро ставший общеупотребительным термин нидерландского лингвиста Т.А. ван Дейка) – это такие средства организации языковых текстов, которые выходят за пределы предложения. Существуют макроструктуры, имеющие четко выраженные соответствия в поверхностной форме текста, и такие макроструктуры, которые организуют его содержательную сторону при том, что форма их выражения может быть весьма разнообразной. К числу первых относятся диалогические макроструктуры, некоторые из «фигур речи», традиционно изучаемых в риторике, например параллелизм, а также некоторые другие макроструктуры – например списки. Ко вторым относятся так называемые нарративные структуры, в соответствии с которыми строятся рассказы о каких-то событиях (экспозиция – завязка/возникновение проблемы – поиск пути решения проблемы и т.д.); различные эмоциональные структуры, представляющие собой стратегии построения текста в соответствии с моделями, фиксирующими эмоционально значимые последовательности состояний или событий (успех, неудача, упорство и т.п.); риторические структуры типа используемых в аргументации; каузальные (причинно-следственные) и ряд других структур. Все они обладают потенциалом речевого воздействия. Например, в выступлении Г.А.Явлинского на VII съезде «Яблока» налицо использование таких хорошо известных эмоциональных макроструктур, как «Отравленная победа» (с ее помощью описывается история советского периода), «Замена Дракона бургомистром» (как в сказке Е.Шварца; используется для описания постсоветской истории) и «Скрытое блаженство» (предъявление надежды на возрождение России). Распространенными приемами в политических текстах являются диалогизация и использование вопросно-ответных структур; декларации намерений почти неизбежно оформляются в виде списков и так далее.

Когнитивные операции.

Составными частями модели мира являются метафоры, примеры и аналогии. Все они участвуют в осуществлении когнитивных операций, предполагающих соотнесение различных понятийных сфер и различных миров. Речевое воздействие инициирует эти когнитивные операции, и они часто рассматриваются (не совсем корректно) как принадлежность текста, а не модели мира, и как средство речевого воздействия. Точнее следует говорить о речевых средствах запуска когнитивных операций метафорического переноса, экземплификации и построения аналогии. Помимо метафор, примеров и аналогий, опирающихся на некоторый «запас» знаний, важную роль в общении играют также операции несколько иного типа – метонимический перенос (использование выражений типа Грозный для обозначения чеченского режима 1990-х годов и сопутствующие такому употреблению понятийные операции) и установление отношений между предъявляемым текстом и некоторыми другими текстами (интертекстуальных отношений; будучи предусмотренными, они выполняют роль своего рода гипертекстовых ссылок, мобилизуя для воздействия на адресата воздействующий потенциал порою многих десятков других текстов, фильмов, музыкальных произведний и т.д.; см. ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ).

Логические операции: неоднозначность и имплицитная информация.

Выражения естественного языка очень часто бывают неоднозначными, причем причины этого разнообразны – наличие у слов многих значений, неоднозначность синтаксических конструкций (классический пример – три значения конструкции с родительным падежом статуя Фидия: ‘принадлежащая Фидию’, ‘изваянная Фидием’ или ‘изображающая Фидия’), неясность того, к чему относятся слова или местоимения («Харриер» настолько близко подлетел к аргентинскому самолету, что только мужество и хладнокровие пилота [которого из двух?] предотвратили катастрофу), возможность извлечения различных и порой несовместимых логических выводов (см. НЕОДНОЗНАЧНОСТЬ). Все эти источники неоднозначности могут использоваться для «приглашения» слушающего ко вполне определенному, выгодному для говорящего пониманию, ответственность за которое говорящий в случае чего может отрицать.

Управление логическим выводом может осуществляться за счет такого уже упоминавшегося выше приема, как выбор слов и выражений, заставляющий слушающего осуществлять какие-то смысловые операции или, наоборот, предотвращать какие-то нежелательные для говорящего выводы. Например, задавая вопрос Разве вы не знаете, что беспорядки в Х-е уже прекратились?, говорящий в неявном виде сообщает слушающему (а) о том, что беспорядки прекратились (это так называемая пресуппозиция, или презумпция, глагола знать: знают то, что истинно, тогда как, например, полагать можно что-то и ошибочно), (б) о том, что они имели место (это пресуппозиция глагола прекращаться), а также (в) о том, что говорящий, пока не получил свидетельств обратного, был уверен, что слушающий знает о прекращении беспорядков (это часть значения слова разве).

Приведенный перечень не исчерпывает всех собственно лингвистических средств речевого воздействия, в него включены лишь наиболее распространенные и чаще других упоминаемые исследователями способы.

Левин Ю.И. О семиотике искажения истины. – Информационные вопросы семиотики, лингвистики и автоматического перевода, вып. 4. М., 1974
Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. Л., 1978
Баранов А.Н., Паршин П.Б. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности как средство воздействия на сознание. – В кн.: Роль языка в средствах массовой коммуникации. М., 1986
Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти. – В кн.: Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987
Болинджер Д. Истина – проблема лингвистическая. – В кн.: Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. – В кн.: Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987
Журавлев А.П. Звук и смысл. М., 1988
Николаева Т.М. «Лингвистическая демагогия». – В кн.: Прагматика и проблемы интенсиональности. М., 1988
Баранов А.Н., Паршин П.Б. Воздействующий потенциал варьирования в сфере метаграфемики. – В кн.: Проблемы эффективности речевой коммуникации. М., 1989
Баранов А.Н., Паршин П.Б. Варианты и инварианты текстовых макроструктур (к формированию когнитивной теории дискурса). – В кн.: Проблемы языкового варьирования. М., 1990
Цымбурский В.Л. Макроструктура повествования и механизмы его социального воздействия. – В кн.: Когнитивные исследования за рубежом. Идеи и методы искусственного интеллекта в изучении политического мышления. М., 1990
Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Словарь русских политических метафор. М., 1994
Черепанова И. Дом колдуньи. Суггестивная лингвистика. СПб, 1996
Доценко Е.Л. Психология манипуляции. М., 1997
Морозова И. Слагая слоганы. М., 1998
Имплицитность в языке и речи. М., 1999
Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М., 1999
Цуладзе А. Политические манипуляции, или покорение толпы. М., 1999
Чалдини Р. Психология влияния. 3-е международное издание. М. – СПб, 1999
Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2000
Пирогова Ю.К. и др. Рекламный текст: семиотика и лингвистика. М., 2000

Источник