Что такое новаторство в литературе

Что такое новаторство в литературе?

Новаторство в любой области – это нововведение, изобретение нового на основе старого, иногда сопровождающееся ломкой бывших традиций и устоев. Новаторство – это особый дар, способность изобретать и прогрессивно мыслить, если говорить о качестве человеческой личности.

Новаторство в искусстве

В искусстве новаторство – это всегда столкновение с критикой, с непониманием, даже с осуждением. Однако без скульпторов, живописцев, литераторов-новаторов не развивалась бы культура.

Например, Джотто ди Бондоне был величайшим новатором своей эпохи. Со времен античности было принято, чтобы фигуры на религиозных полотнах и фресках парили в воздухе. Но флорентиец Джотто первым твердо поставил их ногами на землю. Также он поменял пространственную концепцию и взаимоотношения между картиной и художником и между картиной и смотрящим на нее. Естественно, новаторство это не сразу встретило теплый отклик, хотя Джотто ди Бондоне и в свое время признавали великим мастером.

Новаторы, пострадавшие от критики

Новатора-живописца Микеланджело Буонаротти за его нововведения чуть не обвинили в ереси. Ведь он изображал тела святых не просто голыми, но с ничем не прикрытыми гениталиями. Спустя три десятилетия святых «одели» другие художники по приказу властей. И лишь в 1994 году изображениям вернули первозданный вид. Прошли столетия с тех пор.

От критики своих нововведений в искусстве страдали скульптор Жан–Батист Пигаль (эпоха Просвещения), художник Теодор Жерико (эпоха Романтизма) и многие другие.

Новаторство в литературе в России

С латыни novator так и переводится – «обновитель». Новаторство – это обогащение литературного процесса, его обновление, новые открытия и достижения в литературе.

В русской литературе самым богатым новаторскими решениями был девятнадцатый век, его 50–60-е годы. Тогда расцветала публицистика и литературная критика. В XIX веке русская литература стала законодательницей моды на мировом уровне. Она живо обсуждалась за рубежом. XIX век – это век формирования литературного языка в России, и во многом этому поспособствовал Пушкин Александр Сергеевич. Поэты Золотого века (так называют в литературе XIX век) начали переосмыслять свое творчество. В поэзии появилось новое качество, поэты старались воздействовать на умы людей в гражданских целях, в целях улучшения родной страны.

Проза тоже не стояла на месте. Гоголь и Пушкин были основоположниками новых художественных типов. Это и «маленький человек» Гоголя, и «лишний человек» Пушкина, и другие.

Девятнадцатый век завершался предреволюционными настроениями. Конец века открывает новые имена – Лескова, Горького, Островского и Чехова.

Новаторство Чехова Антона Павловича как драматурга

Антон Павлович обновил драматургию. Он был против театральности и неестественности. В его пьесах люди и жизнь показывались такими, какие они есть. Он отказался от эффектов старого театра.

Например, пьеса «Вишневый сад» была абсолютно новой для театра. Это была не драма, а лирическая комедия. В пьесе отсутствовали выстрелы, внешняя интрига и эффектная концовка. Весь замысел держался на общем настроении, создававшемся за счет совокупности всех сцен. Чехов не дал пьесе никаких осложняющих элементов, не создал главного героя – человека, вокруг которого бы раскручивался конфликт. Чехов дает зрителям и читателям понять психологию действующих лиц. Лиризм, простота, паузы для усиления эффекта и описания пейзажа – все способствует усилению эмоционального восприятия.

Это было новшеством для русской сцены и литературы.

Источник

Литературный энциклопедический словарь
ТРАДИЦИЯ И НОВАТОРСТВО В ЛИТЕРАТУРЕ

ТРАДИЦИЯ И НОВАТОРСТВО В ЛИТЕРАТУРЕ

ТРАДИ́ЦИЯ И НОВА́ТОРСТВО В ЛИТЕРАТУ́РЕ, понятия, характеризующие преемственность и обновление в литературном процессе, соотношение в нем между наследуемым и вновь создаваемым. Традиция (Т.) (от лат. traditio — передача, предание) — это культурно-художественный опыт прошлых эпох, воспринятый и освоенный писателями в качестве актуального и непреходяще ценного, ставший для них творческим ориентиром. Осуществляя связь времен, Т. знаменует избирательное и инициативно-созидательное овладение наследием предшествующих поколений во имя решения современных художественных задач, и потому ей закономерно сопутствует обновление литературы, т. е. новаторство (Н.). Н. выступает как творческая перекомпоновка и достраивание взятого у предшественников, а в наиболее ярких и масштабных проявлениях — как возникновение в литературном процессе беспрецедентно нового, имеющего всемирно-историческую значимость (освоение частной жизни человека сентименталистами; открытие бесконечности субъективного мира и иррациональных начал психики романтиками; воссоздание «диалектики души» реалистами Ф. М. Достоевским и Л. Н. Толстым; радикальная трансформация драматургической формы А. П. Чеховым).

«Уважение к преданию», «умной старине» (А. С. Пушкин), духовная причастность ценностям прошлой культуры — условия органичной и полной приобщенности писателей к Т. В противном случае использование предшествующей литературы может обретать самодовлеюще-игровой или рассудочно-эстетический характер, при котором компоненты формы наследуются как отчужденные от соответствующего им содержания. К подобному выхолащиванию Т. нередко вела стилизация в литературе 10—20-х гг. XX в., сводившаяся к «разыгрыванию ролей» различных художественных манер прошлых эпох.

Обладая исторической стабильностью, Т. вместе с тем подвержены функциональным изменениям: каждая эпоха выбирает из прошлой культуры то, что именно для нее ценно и насущно. При этом сфера преемственности в каждой национальной культуре со временем меняется; так, во 2-й половине XX в. она заметно расширилась (возрос интерес к средневековью, а также к инонациональному искусству).

Начиная с Возрождения литературный процесс в европейских странах обретает больший динамизм; повиновение художественным канонам и подражание шедеврам утрачивают свое былое значение, и прошлое искусство выступает теперь как ориентир для оригинального решения современных художественных задач. В явлениях прошлой культуры писатели XIX—XX вв. сознательно отделяют непреходящее ценное и насущное от того, что стало архаикой (идейной, нравственной, художественной) и не согласуется с духовно-этическими принципами современности. У реалистов традиционное становится эстетически и нравственно — «подсудным».

Подлинно творческое следование Т. в новейшее время не имеет ничего общего с культом старины и ее консервацией (что, например, было характерно для посленицшеанского немецкого мифотворчества, поднявшего на щит архаичную идею агрессивной силы), а также с абсолютизацией прошлого искусства в качестве «вечного образца» (поборники классицизма в их полемике с романтизмом). С другой стороны, «контркультурным» является недоверчиво-подозрительное отношение к преданию, рассмотрение Т. как тормоза литературы и искусства, что характерно, например, для авангардистских направлений (см. Авангардизм) начала XX в. (прежде всего для футуризма). Н. понималось здесь односторонне: как противостояние Т. и резкое размежевание с классикой.

Для ведущих же литературных направлений нового времени характерна широкая и эстетически ответственная опора на Т. (не только собственно литературные и культурно-художественные, но и жизненно-практические) при одновременной установке на обновление прошлого опыта, продиктованное необходимостью постичь и выразить своеобразие современности в свете нетленных человеческих ценностей.

В составе мирового литературного процесса всех эпох важна и плодотворна приобщенность писателей к Т. народной культуры (генетическая связь древнегреческой драмы с обрядностью и устной словесностью; фольклорные мотивы в «Слове о полку Игореве»; сюжеты средневековых легенд в «Фаусте» Гёте; пристальный интерес к фольклору немецких и русских романтиков). Вместе с тем литература нового времени, отдавая дань элитарным воззрениям, неоднократно аттестовала ориентацию писателей на народную культуру как «варварство» (итальянские гуманисты XV в. третировали поэзию Данте из-за ее народно-просторечного языка; классицисты и некоторые просветители отвергали «грубого» и «непросвещенного» Шекспира). У русских писателей-реалистов 2-й половины XIX в. явления народной культуры (умственной, художественной, нравственной, бытовой) стали важнейшим предметом сочувственно-уважительного изображения. Традиционное национальное бытие осмыслялось Л. Н. Толстым, Ф. М. Достоевским, Н. С. Лесковым, А. Н. Островским, Н. А. Некрасовым как органически присутствующее в новых жизненных явлениях. Эта всемирно-значимая художественная Т. наследуется многими современными отечественными писателями.

Гармония Т. и Н. как начал взаимодополняющих — важнейшее условие плодотворного и масштабного литературного творчества. Для литературы и искусства малопродуктивен, если не опасен, культ самодовлеющего Н., «творчества из ничего», рассудочного экспериментирования (нередко ведущего к формализму), но, с другой стороны, неблагоприятны, а в конечном счете и губительны консервация Т., их сужение до традиционности, боязливое недоверие к новому, стимулирующее эпигонство, что было характерно, например, для писателей Византии XIV—XV вв. с их музейно-филологической ориентацией на формы античной культуры. Соотношение между Т. и Н. в литературном процессе — одна из труднейших литературно-критических проблем. Суждения о Н. писателей и литературных направлений обретают весомость, если они опираются на тщательное рассмотрение всего унаследованного этими писателями и направлениями в качестве Т.

Луначарский А. В., О наследстве классиков, Собр. соч., т. 8, М., 1967;

Аничков Е., Традиция и стилизация, в кн.: Театр. Книга о новом театре, СПБ, 1908;

Храпченко М. Б., Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы, М., 1970, с. 288—344;

Михайлов А. В., «Свое» и «чужое» в искусстве прошлого, «Декоративное искусство СССР», 1972, № 6;

Бушмин А. С., Преемственность в развитии литературы, 2 изд., Л., 1978;

Традиция в истории культуры, М., 1978, с. 28—36, 41—60;

Лихачев Д. С., Литературный этикет, в его кн.: Поэтика древнерусской литературы, 3 изд., М., 1979;

Многообразие стилей советской литературы, М., 1978.

Источник

Новаторство в русской литературе

МОУ «Средняя общеобразовательная школа п. Уральский.

Выполнила: Денисова Кристина, ученица 11 класса МОУ «СОШ пос. Уральский».

Глава 3.Особенности времени, в которое жил Державин.

Глава 4. Нововведения Державина в русскую литературу.

4.1. Смешение «штилей» в оде «Фелица».

4.2. Обличение придворно-вельможной знати в одах

«Властителям и судьям», «Вельможа», «Фелица».

4.3. Новаторство Державина в изображении природы.

4.4. Заслуги Державина в русской литературе, воспетые

им самим в стихотворении «Памятник».

Мои исследования по теме « Новаторство в русской литературе» были начаты в 9 классе. Далее к данной теме вернулась в 10 классе, изучая литературу 18 века, и в 11 классе, анализируя новаторство поэтов первой четверти 20 века.

Слово «новатор» в словаре Сергея Ивановича Ожегова объясняется так: «Работник, вносящий и осуществляющий новые, прогрессивные принципы, идеи, приемы в какой-нибудь области деятельности. Например: новатор в технике ».

Изучая на уроках литературы биографию, творчество поэта, была поражена его талантом, смелостью, яркой жизненной позицией.

Убеждена, что тема новаторства в русской литературе, в творчестве актуальна как никогда в наше время. Многие писатели, поэты ощущая сейчас свободу творчества, забыли, что новаторство в литературе – это не только новые темы, новые формы, но и талант, ощущение требований времени. Поэзия Державина находит отклик в произведениях многих русских поэтов как XIX и, так и XX века.

Цель моей исследовательской работы :

Для этого я постаралась выполнить следующие задачи:

— рассмотреть влияние времени, в котором жил поэт, на его новаторскую деятельность;

Державин Гаврила Романович родился в небогатой дворянской семье 3 июля 1743 в деревне Кармачи Казанской губернии. Державин рано потерял отца, и матери приходилось идти на тяжкие унижения ради того, чтобы вырастить двоих сыновей и обеспечить им более или менее пристойное образование. В те годы по настоящему квалифицированных учителей за пределами Санкт-Петербурга и Москвы найти было нелегко. Однако, настойчивость и исключительные способности Державина помогли ему многое узнать, несмотря на тяжелые обстоятельства, слабое здоровье, полуграмотных и странных преподавателей.

В учился в Казанской гимназии. Детство и молодость поэта совершенно не давали возможности угадать в нем будущего гения и реформатора словесности. Знания, которые молодой Державин получил в Казанской гимназии, были отрывочными и сумбурными. Он прекрасно знал немецкий язык, но не владел французским. Много читал, но имел смутные представления о правилах стихосложения. Впрочем, быть может, именно этот факт в будущем дал возможность великому стихотворцу писать, не задумываясь о правилах и нарушая их в угоду своему вдохновению. «Друзья-поэты часто пытались править державинские строки, однако он упорно отстаивал свое право писать так, как ему угодно, не обязательно следуя закостеневшим правилам». (5, стр.66).

Писать стихи Державин начал еще в гимназии, но его обучение было неожиданно и до срока прервано. Из-за произошедшей канцелярской ошибки молодой человек был в 1762 году призван в Петербург на военную службу на год раньше положенного срока и к тому же записан, хотя и в гвардейский Преображенский полк, однако солдатом. В том же 1762 в составе полка участвовал в дворцовом перевороте приведшем к воцарению Екатерины II. Из-за тяжелого материального положения, отсутствия высоких покровителей и крайне неуживчивого нрава Державину пришлось не только десять лет ждать офицерского чина, но даже, в отличие от других дворянских детей, довольно долго жить в казарме. Времени для поэтических занятий оставалось не так уж много, однако молодой человек сочинял шуточные стихи, пользовавшиеся популярностью среди его однополчан, писал письма по просьбе солдаток, и, уже ради собственного самообразования, штудировал Тредиаковского, Сумарокова и особенно Ломоносова, бывшего в то время его кумиром и примером для подражания. Читал Державин и немецких поэтов, пробуя переводить их стихи и пытаясь следовать им в собственных сочинениях. Впрочем, карьера стихотворца не казалась ему в тот момент главным делом жизни. После долгожданного производства в офицеры Державин пытался, продвинуться по службе, надеясь таким образом поправить свои финансовые дела и послужить верой и правдой отечеству.

Уже офицером в Державин принимал активное участие в подавлении восстания Пугачева. Именно к 70-м годам впервые по-настоящему проявился Державинский поэтический дар. В 1774, находясь во время восстания Пугачева со своими людьми неподалеку от Саратова, у горы Чаталагай, Державин прочитал оды прусского короля Фридриха II и перевел четыре из них. «Опубликованные в 1776 Чаталагайские оды привлекли внимание читателей, хотя произведения, созданные в 70-е годы, еще не были по-настоящему самостоятельными». (5, стр.44) Независимо от того, переводил Деражавин или сочинял собственные оды, его творчество находилось еще под сильным влиянием Ломоносова и Сумарокова. Их высокий торжественный язык, строгое следование правилам классицистского стихосложения сковывали молодого поэта, пытавшегося писать по-новому, но еще не четко осознававшего, каким образом надо это делать.

Несмотря на проявленную во время восстания Пугачева активность Державин, все из-за того же неуживчивого и вспыльчивого нрава, не получил долгожданного повышения. Он был переведен из военной службы в штатскую, получил в награду всего лишь триста душ крестьян, и в течение нескольких лет был вынужден зарабатывать на жизнь карточной игрой — не всегда честной.

Предложение устроить жизнь «себе к покою» абсолютно не вписывалось в представления того времени, считавшие идеалом жизнь активную, общественную, публичную, посвященную государству и государыне.

Будучи назначенным кабинет-секретарём Екатерины II (1791-93), Державин не угодил императрице, был отставлен от службы при ней. В последствии в 1794 Державин был назначен президентом Коммерц-коллегии. В министром юстиции. С 1803 находился в отставке.

Несмотря на новаторский характер творчества Державина, в конце жизни его литературное окружение составляли в основном сторонники сохранения старинного русского языка и противники того легкого и изящного слога, которым в начале XIX века начал писать сначала Карамзин, а затем и Пушкин. С 1811 Державин состоял в литературном обществе «Беседа любителей русской словесности», защищавшем архаический литератуный стиль.

Гаврила Романович Державин, сам по себе, составил целую эпоху в истории литературы. Его произведения — величественные, энергичные и совершенно неожиданные для второй половины восемнадцатого века — оказали и до сегодняшнего дня продолжают оказывать влияние на развитие русской поэзии. И сам Державин прекрасно понимал значение сделанного им для русской поэзии. Не случайно в своем переложении «Памятника» Горация он предрекал себе бессмертие за

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.(1, стр.65).

Умер Гаврила Романович, 8 (20) июля 1816, в своем любимом имении Званка, Новгородской области.

Особенности времени, в которое жил Державин.

— крупнейший поэт XVIII века. В поэзии он шёл иными путями, чем Ломоносов. К тому же Державин жил в другое время, наложившее особый отпечаток на его творчество.

В последнюю треть XVIII века Россия выдвинулась в ряд наиболее сильных мировых держав. Рост промышленности, торговли, увеличение городского населения – всё это способствовало распространению просвещения, художественной литературы, музыки, театра. Петербург все более приобретал развитию облик царственно величавого города с «громадами стройными…дворцов и башен» В строительстве дворцов, особняков и общественных зданий Петербурга и Москвы участвовали выдающиеся русские зодчие: В. Баженов, И. Старов, Д. Кваренги, М. Казаков. Большого совершенства достигли мастера портретной живописи: Д. Левицкий, В. Боровиковский, Ф. Рокотов. Развитие культуры происходило в обстановке обострившихся классовых противоречий. «Дворянская императрица (так называли Екатерину II) за годы своего царствования раздала помещикам более миллиона государственных крестьян, усилив тяжесть крепостного гнета». ( 3, стр.34).

Нововведения Державина в русскую литературу.

4.1. Смешение «штилей» в оде «Фелица».

В своих одах Державин отошел от правил классицизма. Так, например, в оде «Фелица» классицизм проявляется в обрисовке образа Екатерины 2, наделенной всякими добродетелями, в стройности построения, в типичной для русской оды дяситистрочной строфе. Но, вопреки правилам классицизма, по которым нельзя было смешивать в одном произведении разные жанры, Державин соединил оду с сатирой, резко противопоставив положительный образ царицы отрицательным образам её вельмож (Г. Потемкина, А. Орлова, П. Панина). При этом вельможи были так правдиво нарисованы, так были подчеркнуты характерные для каждого из них черты, что современники, в том числе и Екатерина, сразу же узнали в них определенных лиц..

В этой оде видна также и личность самого автора с его характером, взглядами, привычками. Под пером Державина ода приближалась к произведению, правдиво и просто изображавшему действительность.

Он нарушал строгие правила классицизма и язык, которым написана эта ода. Державин отверг установившуюся в литературе со времен Ломоносова теорию трех стилей. Для оды полагался высокий стиль, а у Державина наряду с торжественно и величаво звучащими стихами стоят совсем простые («дурачества сквозь пальцы видишь. Лишь зла не терпишь одного») и даже встречаются строки «низкого штиля»: «И сажей не марают рожь».

«В оде «Фелица» легкий звучный стих приближается к шутливо-разговорной речи, которая так отличается от торжественно-величавой речи Ломоносова». (4, стр.96).

Обличение придворно-вельможной знати в одах «Властителям и судьям», «Вельможа».

Державин был свидетелем Крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачева и, разумеется, понимал, что восстание было вызвано непомерным крепостническим гнетом и злоупотреблениями чиновников, грабивших народ. «Сколько я мог приметить,- писал Державин,- это лихоимство производит в жителях наиболее ропота, потому что всякий, кто имеет с ним малейшее дело, грабит их». Казалось бы, Державин должен был бы, подобно многим его современникам, не «унижаться» до демонстрации своей внутренней жизни в одах. Но поэт был уже человеком следующей эпохи — времени приближавшегося сентиментализма, с его культом простой, незатейливой жизни и ясных, нежных чувств и даже романтизма с его бурей эмоций и самовыражением отдельной личности.

Служба при дворе Екатерины II убедила Державина в том, что в правящих кругах господствует вопиющая несправедливость. По характеру своему он был «горяч и в правде черт»; его возмущало злоупотребление властью, неправосудие; поэт, как и многие образованные люди того времени, наивно полагал, что строгое соблюдение законов, установленных в самодержавно-крепостническом государстве, может принести мир и покой стране, охваченной народными волнениями. В обличительной оде «Властителям и судиям» Державин гневно порицает властителей именно за то, что они нарушают законы, забыв о своем священном гражданском долге перед государством и обществом.

Ода встревожила Екатерину II, которая отметила, что стихотворение Державина «содержит в себе вредные якобинские замыслы».

Обличительная ода «Властителям и судиям» стоит у истоков гражданской поэзии, развитой позднее поэтами-декабристами, Пушкиным, Лермонтовым. Недаром поэт-декабрист писал, что Державин «был в родной своей стране Органом истины священной».

Державине не только воспевал то, что, по его мнению, укрепляло государство, но и обличал придворно-вельможную знать, которая «несчастных голосу не внемлет». С удивительной прямотой и резкостью он высмеивает вельмож, которые кичатся своим высоким положением, не имея никаких заслуг перед страной.

Новаторство Державина в изображении природы.

называл Державина «русским чародеем, от дыхания которого тают снега и ледяные покровы рек и расцветают розы, чудным словам которого повинуется послушная природа…». Например, в стихотворении «Осень во время осады Очакова» перед читателемпредстает зримая, живописная картина природы. Ломоносов создавал по-своему прекрасные «пейзажи мироздания» («Открылась бездна, звезд полна…») или пейзажи, как бы увиденные с высоты птичьего полёта ( «Оде на день восшествия…»). Многокрасочный земной мир, окружающий человека, в поэзии XVIII столетия (до Державина) отсутствовал. Известный поэт так, например, воспевал природу: «Распустились деревья, На лугах цветы цветут, Веют тихие зефиры, С гор ключи в долины бьют…». Мастерство же Державина в изображении природы, полной звуков, красок, переливов и оттенков, очевидно. Одним из первых в русской поэзии Державин ввел в стихи живопись, красочно изображая предметы, давая в стихах целые художественные картины.

Заслуги Державина в русской литературе, воспетые им самим в стихотворении «Памятник».

В 1795 году, переводя вслед за Ломоносовым оду Горация, Державин создал свое стихотворение «Памятник», как бы пьедестал пушкинскому «Памятнику». Сила поэзии, по мысли Державина, могущественнее даже законов природы, которым поэт единственно готов быть подчинен («водим» ими). Памятник чудесен именно этим превосходством и над природой («металлов тверже», неподвластен вихрям, громам, времени), и над славой «земных богов»- царей. Памятник поэта «выше пирамид». Гораций видел залог своего бессмертия в мощи Рима: «Я буду возрастать повсюду славой, пока великий Рим владеет светом» (перевод Ломоносова). Державин прочность славы видит в уважении к своему отечеству, прекрасно обыгрывая общность корня в словах слава и славяне:

И слава возрастет моя, не увядая,

Доколь Славянов род Вселена будет чтить. (1, стр.71).

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить. (1, стр.

Последняя строфа стихотворения свидетельствует о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников. Муза его и на пороге бессмертия сохраняет черты воинственности и величия:

О Муза! Возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех призирай;

Непринужденною рукой неторопливой

Чело твое зарей бессмертия венчай. (1, стр.71).

Поэт считал, что люди, которых не вдохновляет, не волнует искусство, остаются глухи к добру, равнодушны к радостям и страданиям окружающих.

По убеждению Державина, цель искусства и литературы – содействовать распространению просвещения и воспитанию любви к прекрасному, исправлять порочные нравы, проповедовать истину и справедливость. С этих позиций Державин подходит к оценке своего творчества в стихотворении «Памятник» (1796).

Спокойно, величаво, плавно льется шестистопный ямб. Неторопливый, торжественный ритм стиха соответствует важности темы. Автор размышляет о воздействии поэзии на современников и потомков, о праве поэта на уважение и любовь сограждан.

Гаврила Романович Державин, сам по себе, составил целую эпоху в истории литературы. Его произведения — величественные, энергичные и совершенно неожиданные для второй половины восемнадцатого века — оказали и до сегодняшнего дня продолжают оказывать влияние на развитие русской поэзии. И «сам Державин прекрасно понимал значение сделанного им для русской поэзии». ( 2, стр.54). Не случайно в своем переложении «Памятника» Горация он предрекал себе бессмертие за то,

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить. (1, стр.71).

Исследования привели к следующим выводам о новаторстве Державина в русской литературе.

Во-первых, большим новшеством было введение в оду личности самого автора, с его характером, взглядами, привычками.

Во-вторых, под пером Державина ода приближалась к произведению, правдиво и просто изображавшему действительность. Поэт нарушал строгие правила классицизма, отвергал установившуюся в литературе со времен Ломоносова теорию трех стилей. Для оды полагался высокий стиль, а у Державина наряду с торжественно и величаво звучащими стихами стоят совсем простые («Дурачества сквозь пальцы видишь. Лишь зла не терпишь одного»). Например, в оде «Фелица» лёгкий и звучный стих приближается к шутливо-разговорной речи, которая так отличается от торжественно-величавой речи од Ломоносова.

Поэт 18 века Ермил Костров выразил Державину общую признательность, сказав: « Ты простотой умел себя средь нас вознесть!». Эта простота слога шла от правдивости в изображении жизни, от желания быть естественным, близким к народу.

Державин впервые в русской литературе смешивал в одном произведении разные жанры. Например, в «Фелице» соединил оду с сатирой. Новаторство Державина и в том, что поэт заложил истоки гражданской поэзии, обличая придворно-вельможную знать. Никогда «певец Фелицы» не был рабом самодержавия и угодливым придворным поэтом. Державин выражал интересы государства, родины, цари и царедворцы слышали от него порою очень горькую правду.

3. Западов Державина. – М., «Советский писатель», 1982г.

4. Кошелев Романович Державин. – М. «Любителям российской словесности», 1987г.

6. Эпштейн в классике (Державин, Пушкин, Блок…). – М. «Просвещение», 1982г.

Источник