Что такое обрезание у евреев

Что такое Брит мила — Еврейское обрезание?

Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:

Оглавление

Брит мила — заповедь обрезания [↑]

Обрезание, или, на иврите, «брит мила» — обрезание крайней плоти, которое в Иудаизме проводят младенцу мужского пола на восьмой день жизни. Обрезание также известно под названием «союз Авраама», так как заповедь обрезания крайней плоти является знаком союза между Б-гом и евреями, заключенного впервые с праотцом еврейского народа Авраамом. По Торе, Авраам был первым, кто совершил заповедь обрезания по воле Творца. Во время обрезания ему было 99 лет. Также были обрезаны все его домочадцы мужского пола старше восьми дней.

Смысл заповеди обрезания [↑]

Если кто-то спросит, почему еврейский народ исполняет заповеди Торы, то ответ на это будет очень простым — потому что их дал Творец! В принципе, для еврея этого вполне достаточно, чтобы жить по Торе. Однако, каждый человек в меру своих возможностей обязан осмыслить повеления Творца, и это то, чем мы сейчас и займёмся.

Обрезание крайней плоти является одной из «непонятных» заповедей. Даже тот факт, что это полезно с медицинской точки зрения, не делает этот акт более понятным, ведь наши отцы делали обрезание не из-за этого. Да и само название заповеди — «брит», что в переводе на русский означает «союз», говорит о том, что здесь заложено нечто более глубокое…

Наши древние источники частично приоткрывают завесу. Чтобы глубже понять эту заповедь, обратимся к части из них. Так, например, книга «Хинух» упоминает несколько важных аспектов, связанных с обрезанием. Известно, что та часть человеческого тела, которую Тора нас обязывает устранить (на иврите она называется «орла»), в общем-то, является излишней. Никакой полезной функции крайняя плоть не несёт. Так зачем же тогда Всевышний создал нас «недоделанными», да ещё и повелел завершить недоделанную работу? Отвечая на этот вопрос, книга «Хинух» разъясняет смысл обрезания. Как в физическом плане человек создан несовершенным, и в его руках исправить недостатки (а излишество это тоже недостаток), так же и в духовном плане мы сотворены с большим количеством недостатков, которые нужно исправить и тем самым привести себя к совершенству. Так Тора учит нас основной цели нашей жизни — достижению духовной целостности. Необходимо разглядеть свои недостатки и в течение жизни постараться их устранить — такова воля Творца! Это, несомненно, одно из основных положений еврейского мировоззрения, но на этом понимание заповеди обрезания не ограничивается.

Что меняет брит мила? [↑]

Прежде чем подняться ещё на одну ступеньку постижения, приведём ещё несколько примеров из нашей древней истории и увидим, как это действие, освящая человеческое тело, качественно его меняет. Авраам-авину в преклонном возрасте выполняет повеление Творца обрезать крайнюю плоть, и это сильно повышает его пророческий уровень. Если до обрезания Авраам не мог воспринять пророческое видение стоя, то теперь материальность его тела уже не является барьером при соприкосновении с высокими духовными инстанциями. Нечто подобное Тора пишет про необрезанного пророка Билама (Бемидбар 24): «Речь слышащего речи Всесильного, того, кто видит явление Всемогущего, падает с открытыми глазами». Во время принятия пророчества он падал на землю, так как его связь с материальностью мешала нормальному восприятию видения.

Ещё одной иллюстрацией послужит нам история с известным прозелитом по имени Акилас, которую рассказывает мидраш Танхума. Это происходило в эпоху расцвета Римской империи. Акилас был родом из знатной римской семьи и приходился ни больше ни меньше, как племянником императору Андриану. После того, как Акилас принимает иудаизм, он встречает своего дядю, и тот обращает внимание на изменения во внешности племянника:

— Что произошло с тобой?

— Я стал изучать Тору, а также сделал обрезание.

— Что тебя подтолкнуло это сделать?

— Твой совет. В своё время я поделился с тобой своей идеей заняться торговлей, и ты порекомендовал мне скупать дешёвый товар, на который никто не обращает внимание, т.к. по истечении определённого времени его стоимость возрастёт. С тех пор я обошёл все государства и не нашёл более униженного народа, чем евреи. Но в будущем этот народ возвысится, как говорит об этом пророк (Ишаягу 49): «Так сказал Го-сподь, избавитель Израиля, Святой его — презираемому людьми, ненавидимому народами, рабу властелинов цари увидят и встанут, князья поклонятся…».

— Но зачем же делать обрезание?

— Разве невозможно учить Тору, не делая обрезания?

— Отвечу тебе примером — один из твоих полководцев вряд ли получит императорскую награду, если прежде не пожертвует собой ради императора. Тору также нет никакой возможности постигнуть, не исполнив прежде эту заповедь!

В другом диалоге с Андрианом, который также приводит мидраш Танхума, Акилас отвечает на тот же вопрос несколько иначе: «Даже мудрейший из людей в твоём государстве, будь он столетним стариком, не может учить Тору, если не будет обрезан, как сказано в книге Тэилим (147): “Изрекает Он слово Своё Яакову, уставы Свои и законы Свои Израилю. Не сделал Он такого никакому народу, и законов Его не знают они…”». Акилас пытается объяснить римскому императору, что без обрезания понимание еврейского Учения невозможно. Ведь Тора, в отличие от наук, не зависит только от способностей и трудолюбия ученика. Есть Творец Мира, который даёт понимание Торы, и этот подарок далеко не каждый достоин получить.

Другими словами, вполне возможна такая ситуация, что человек будет учить Тору, а истинный смысл от него будет скрыт т.к. необходимые условия для её восприятия не выполнены.

Известный раввин раби Акива Эйгер объясняет это явление следующим образом. Подобно тому, как крайняя плоть, называемая не иврите «орла», покрывает и облекает собой физический орган, есть такого же рода оболочка — «орлат hа-лев», облекающая человеческое сердце. Она делает сердце невосприимчивым к духовности. Между двумя этими оболочками есть связь, и когда моhель (человек, исполняющий эту операцию) устраняет «орла», так и сердце становится открытым для духовности Торы. Недаром в тексте послетрапезной молитвы «биркат hа-Мазон», где мы благодарим Всевышнего за разные блага, которые Он нам даёт, сначала упоминается заповедь обрезания, и лишь затем говорится о Торе. «Благодарим Тебя … за завет Твой, что запечатлел Ты на плоти нашей, и за Тору, которой Ты научил нас…» — порядок именно таков, т.к. без этого завета постижение Торы невозможно.

Обрезание на святом языке — это «брит», что означает «союз». Союз, когда-то заключённый между Творцом и еврейским народом. «И скреплю Я союз между Мной и тобой со всеми твоими потомками после тебя во всех поколениях их — вечный союз: быть Б-гом тебе и всем потомкам твоим после тебя! … Вот Мой союз, который надлежит вам хранить меж Мною и вами и потомством твоим после тебя: пусть обрезанным будет у вас каждый мужчина…» (Брейшит 17:7—11). Что же такое союз? Виленский Гаон в своём комментарии на «Сефер Йецира» говорит, что это не просто договор между двумя сторонами, а нечто большее. Когда одна из сторон передаёт другой что-либо очень важное и дорогое, и тем самым налаживается особая связь между ними — это и называется союзом. То же самое касается завета обрезания — тело при этом приобретает определённую святость — Творец как будто даёт часть Своей сущности и запечатлевает это на плоти нашей, возвышая материальность до уровня духовного. Та самая святость и является знаком завета, связывающим между нами и Творцом.

Источник

Зачем евреям делают обрезание?

И еще 6 вопросов об иудаизме. Отвечает гид Еврейского музея Алексей Клинчин

Что за коробочки на лбу у евреев?

Тора — это то же самое, что и Библия? А Талмуд?

Моисей на горе Синай получает две Торы — письменную и устную. Письменная Тора — это определенное количество книг. Начи­нается всё, собственно, с самой Торы — Пяти­кни­жия Моисеева, самой основы основ. Затем в канон включа­ется Невиим — это книги Пророков. Потом — Ктувим, Писания. Все вместе по пер­вым буквам (Тора — Т, Невиим — Н, Ктувим — это К либо Х Буква «каф» может обозначать звук [к] или [х]. ) получа­ется Танах, это аббревиатура. Танах практически полностью совпадает с Ветхим Заветом.

Талмуд — это, в сущности, закрепленный на бумаге устный закон. То есть понятно, что сначала люд и долго-долго передавали друг другу устную тради­цию и не записывали ее. И более того, им было запр ещено записы­вать. Так как школы разные и люди относятся к закону и трактуют законы, они начинают вести дискуссию: а вот мой учитель говорил так, а мой учитель говорил так. И, собственно, все эти комментарии, дискуссии записаны в Талмуде. Можно бесконечно его изучать, собственно, чем иудеи и занима­ются. Но четко нужно понимать, что Танах — это Письменная Тора, Талмуд — это Устная Тора, устная традиция, которую впоследствии записали на бумаге.

Правда ли, что всем мужчинам-евреям делают обрезание? Зачем?

Авраам — первый еврей. Бог ему сказал: выйди из Ура Халдейского, оставь отца своего, оставь язычество, признай меня единым Богом — я выведу тебя в зем­лю, которую укажу тебе, и от тебя воспроизведу народ. Авраам уходит, и перед тем как он вошел в землю Ханаанскую, Бог говорит ему: давай заклю­чим с тобой союз, чтобы показать, что ты меня принял единым Богом и что ты при­нимаешь это пророчество, что от тебя произойдет большой народ. Для этого нужно обрезать крайнюю плоть — и не только Аврааму, а всем в доме Авраама, вплоть до рабов. И с тех пор, когда в семье рожда­ется мальчик, первые семь дней он еще принадлежит Богу, а на восьмой день люди уже сами могут в нем изменить. Что именно? Сделать обрезание.

Почему некоторые евреи качаются взад и вперед, когда молятся?

Есть два подхода — как это обычно бывает, на двух евреев три мнения… Не все иудеи раскачиваются при молитве. Некоторые иудеи не раскачиваются, стоят неподвижно, потому что считают, что в присутствии Бога не подобает дви­гаться — нужно стоять ровно (божественное присутствие возникает, когда 10 евреев молятся вместе, — это называется шхина). Второе мнение заклю­чается в том, что нужно двигаться, раскачиваться, а эти раскачивания — это, скажем так, поклоны. Адепты этого подхода ссылаются на неко­торые стихи из Торы, которые говорят: «затрепетало нутро мое» от взаимодействия, от общения с Богом.

Что значит шестиконечная звезда?

Чем отличается еврей от иудея?

В России есть четкое деление. Говоря «еврей», в России подразумевается, что человек рожден в еврейской семье, то есть еврей по национальности, этни­ческий еврей. Иудей — это человек, который исповедует иудаизм, учит Тору, соблюдает заповеди и живет религиозной жизнью. В чем этимологическое различие этих понятий? Еврей — это иври, «перешедший с той стороны реки». Важный момент: до сих пор нет единого мнения, какой именно реки и что именно это значит. Есть мнение, что это Евфрат, потому что Ур Халдейский, откуда вышел Авраам, находился в Между­речье, между Тигром и Евфратом. Когда Бог сказал: «Выйди из Ура Халдейского», евреи переходят реку Евфрат, и поэтому они иври — «пришедшие с той стороны реки». Также называют и Иордан — это уже ближе к земле Ханаанской.

У слова «иудей» другая этимология. Вообще, во многих языках мира так называют евреев: немецкое Jude, французское juif, английское jew, польское żyd — в польском языке это слово не имеет негативной коннотации. В Чехии, насколько мне известно, тоже говорят «жид», имея в виду просто «еврей». «Иудей» — от имени Иуда. Тут мы вспоми­наем историю, что Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, а Иаков родил Иосифа и братьев его. Собственно, братья — это 12 колен Израилевых, и один из них — это Иуда, родоначальник племени, колена Израилева. В общем, иудаизм — это отсылка к религии, и иудей — тот, кто соблюдает заповеди. А еврей — это национальность.

Чем синагога отличается от храма?

В сознании русскоязычного человека, в принципе в сознании христиан мечеть, церковь, синагога — это все храмы. Храмы разных религий. Но это неверно: синагогу нельзя называть храмом, это совершенно другое помещение по смыс­лу. Храм — это место, где приносят жертву, совершают воскурения. Это опре­деленное место, обозначенное Богом, и там могут служить лишь специальные люди — коаним. Сейчас храма нет: он разрушен в 70 году новой эры римля­нами, — и в отсутствие храмов евреи молятся в синагогах. Синагога нужна не для жертвоприношений, а для изучения, чтения Торы и молитвы. То есть у этих помещений абсолютно разные назначения, разный смысл, ну и разное место­положение. Храм был разрушен, но он будет восстановлен. И как напи­сано в Торе, в Пророках, он дол­жен быть восстановлен Мессией, Машиахом. Часто задают вопрос: почему его нельзя сейчас взять и построить? Потому что это не люди должны делать — это должен сделать Машиах, помазанник Божий, у которого, скажем так, будут такие полномочия.

Источник

Отдел 5. Законы о чистом и нечистом и о противоестественном

Законы о чистом и нечистом

К законам о чистом и нечистом можно отнести: закон об обрезании, полагавшем разделение между евреями как народом святым, и нечистыми язычниками, закон о пище, разделявший животных на чистые и нечистые, законы о нечистых состояниях человеческого тела и об очищениях от осквернения его.

Об обрезании

Согласно с Писанием, отцы не находят в законе об обрезании никакого другого значения кроме символического и выясняют только этот смысл.

Законы о пище

Особое значение имело в ряду других постановлений о пище запрещение законом, под страхом смерти, есть кровь животных. Мотивы этого запрещения указаны самим законодателем, и отцы только поясняют их. Есть кровь запрещалось не потому, что она признавалась нечистой, а напротив, как нечто священное, как образ живой души и как материал, предназначенный для умилостивления Бога при жертвах ( Лев. XVII. 10–14 ; Втор. XII, 23 ). Запрещая есть кровь, и при заклании животных повелевая всегда отделять ее от тела, законодатель, как поясняет св. Кирилл Александрийский, «научал евреев той истине, что душу разумную человека (образом и заменой которой является кровь у животных) должно считать и представлять бессмертной, которую не приводит к истлению вместе с земными телами смерть“. 427 Вместе с тем закон, по мнению блаж. Феодорита, врачевал «в израильтянах склонный к убийству нрав их. Ибо, если есть кровь бессловесных животных значит есть душу, то тем более законопреступно разлучать с телом разумную душу“. 428 Второй мотив запрещения есть кровь относился собственно к съедению жертвенных частей при скинии, между которыми кровь, как и жир животного, никогда не могла съедаться ни священниками, ни приносившими жертву, потому что и жир и кровь в жертвенном животном всегда по закону посвящались Иегове.

Об осквернениях тела и об очищении от осквернения

Разделяя по закону людей и животных на чистых и нечистых, евреи вместе с тем несомненно научались соблюдать и чистоту чисто физическую (в предметах неодушевленных). Они, например, должны были соблюдать чистоту и опрятность своего стана, и это также требовалось в образ чистоты нравственной для святости перед Богом ( Втор. XXIII, 12 ‑ 14 ). Но сам законодатель почти не останавливается на определении нечистоты чисто физической и всех вообще предметов. Обрядовый закон о чистом и нечистом говорит преимущественно о человеке и о предметах, имеющих к нему ближайшее отношение, потому что говорит о чистоте и нечистоте не с физической точки зрения вообще, а с нравоучительной. С этой точки зрения закон о чистом полагает еще разделение на чистые и нечистые между состояниями тела одного и того же человека и предметами, составляющими первую необходимость телесной жизни, и указывает средства к очищению этой нечистоты. Что нечистота, указываемая в этом случае законом, имеет исключительно символически-нравоучительное значение, видно, во-первых, из того, что многие явления, определяемые законом, как нечистые, например, всякое прикосновение к трупу, всякое излияние семени (болезненное и неболезненное), с гигиенической точки зрения далеко не всегда могут быть признаны оскверняющими; а, во-вторых, и средства очищения, предписываемые законом, можно сказать, совершенно не удовлетворяют элементарным требованиям гигиены.

Значение осквернений от нечистот

Нечистота, которая оскверняла тело человека и предметы первой необходимости путем более или менее близкого прикосновения к ним, по закону была следующая: а) нечистота смерти в трупе всякого животного и человека ( Числ. XIX, 14–22 ), в) нечистота проказы на людях, домах и одеждах ( Лев. XIII –XIY) и с) нечистота половых истечений: семятечения у мужчин и женщин, произвольное или непроизвольное и болезненное; и нечистота кровотечения у женщин во время менструаций или после родов, или просто болезненного полового кровотечения ( Лев. XII и XY).

Значение очищения от осквернения

Как нечистота, оскверняющая по закону тело человека, далеко не всегда была оскверняющей его физически и более других нечистот, не упоминаемых законом, так и средства закона к очищению от этих осквернений на самом деле далеко, если только не всегда, не очищали тела от физических осквернений, и потому совершенно справедливо понимаются отцами в символическом смысле. Эти символические очищения, по мнению отцов, только указывали на действительное очищение от греха и его гибельных действий на душу и тело, на время этого очищения, на его условия и средства – человеческие и благодатные, божественные.

Очищающими от осквернений средствами по закону служили иногда только омытие или кропление тела и одежд чистой водой или с примесью жертвенного пепла и крови, а иногда острижение волос и принесение жертв. Омытие водой, по мнению отцов было символом очищения от греховной нечистоты, от осквернения; острижение волос указывало на необходимость удаления от прежних греховных мертвых дел (волосы, как не чувствительная, как бы мертвая часть тела, указывали на греховные, ведущие к смерти дела), после того, как достигнуто очищение от греха. Жертвы же (за грех и всесожжения), требовавшиеся при более сильных осквернениях, указывали на необходимость примирения оскверненного грехом человека с Богом и на необходимость совершенного посвящения им себя Богу после этого примирения.

Законы о противоестественном

Если сопоставить изложенные отеческие мнения о частных постановлениях обрядового закона с исследованиями о тех же постановлениях ортодоксальных западных ученых, то между ними окажется, с одной стороны, большое сходство, а с другой – и большое отличие. И в том и в другом случае мнениям отцов и учителей должно быть признано весьма важное значение для богословской науки.

Но важнейшее значение для современного богословия имеют отеческие изыскания прообразовательного значения обрядовых институтов Моисея, изыскания, составляющие главнейшее отличие отеческих мнений об этих институтах от позднейших ученых изъяснений.

Феодорит. Толк. на Лев. вопр. 20.

Почему избран был такой именно знак завета, отцы обстоятельно не объясняют. По всей вероятности такой знак завета избран был потому, что в нем заключалась идея освящения, распространявшегося на все потомство Авраама. А потом знак этот был избран и потому, что с ним удобно было соединить нравственно-символическое и прообразовательное значение, указывавшее на обязанность евреев, как избранного народа, обрезывать свою грубость, или «заблуждения плоти» (August, t. Ill, P. 2, col. 2224).

August, t. III, P. 2, Quaest. ex veter. Testament. P. 2.

Ирин. Лионский. Против ерес. кн. IV, гл. XVI.

Отсюда закон о нем и может быть отнесен к законам о чистом и нечистом.

Феодорит. Толк. на Быт. вопр. 69.

Разгов. св.. Иустина. Муч. с Триф. 218; Твор. св. Кирилла Алекс., ч. I,99; ч. V, 157.

Твор. св. Кирилла Алекс., ч. III, 105.

Св. Григор. Богосл. Слово 40 о св. крещении; блаж. Авустин. О граде Божьем. кн. XVI, гл. 26.

Св. Иуст. Мучен. Разгов. с ТриФон. 41. Только прообразовательным (по отношеннию к спасающей благодати) значением обрезания объясняется взгляд отцов на обрезание, противоречащий иуейскому воззрению на него. Иудеи придавали обрезанию важнейшее значение из всего обрядовго закона, полагая, что оно составляет самое необходимое условие и самое действенное средство для спасения человека. Отцы же, придавая обрезанию только прообразовательное значение по отношению к спасающей благодати Божьей, получаемой на самом деле только в благодатных таинствах Христовых, и отрицая отсюда всеобщую необходимость обрезания для спасения всех людей, ставят обрезание наравне со всеми обрядами Моисея. Тем самым выражая ту мысль, что оно нисколько не возвышалось по своему значению над последними, и вместе с ними не давало человеку необходимых для спасения сверхъестественных средств. И что, если св. ап. Павел, как замечает св. Златоуст, и выражается, что заповедь обрезания налагает на держащегося его весь обрядовый закон ( Гал. V, 2 ), как будто обрезание имеет какое-то таинственное значение, то то же самое можно сказать и о всякой другой обрядовой заповеди (Златоуст. Против иудеев. Сл. II, 5). Обрезание было только первым обрядом, который совершался над только еще родившимся евреем, и, начиная с которого он как бы становился под иго всего закона.

Источник

Обрезание в еврейской традиции

от Источник