Что такое памятник архитектуры определение

Что такое памятник архитектуры определение

Статья 3. Объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов Российской Федерации

(в ред. Федеральных законов от 23.07.2013 N 245-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

Под объектом археологического наследия понимаются частично или полностью скрытые в земле или под водой следы существования человека в прошлых эпохах (включая все связанные с такими следами археологические предметы и культурные слои), основным или одним из основных источников информации о которых являются археологические раскопки или находки. Объектами археологического наследия являются в том числе городища, курганы, грунтовые могильники, древние погребения, селища, стоянки, каменные изваяния, стелы, наскальные изображения, остатки древних укреплений, производств, каналов, судов, дорог, места совершения древних религиозных обрядов, отнесенные к объектам археологического наследия культурные слои.

(часть вторая введена Федеральным законом от 23.07.2013 N 245-ФЗ)

Под археологическими предметами понимаются движимые вещи, основным или одним из основных источников информации о которых независимо от обстоятельств их обнаружения являются археологические раскопки или находки, в том числе предметы, обнаруженные в результате таких раскопок или находок.

(часть третья введена Федеральным законом от 23.07.2013 N 245-ФЗ)

Под культурным слоем понимается слой в земле или под водой, содержащий следы существования человека, время возникновения которых превышает сто лет, включающий археологические предметы.

(часть четвертая введена Федеральным законом от 23.07.2013 N 245-ФЗ)

Объекты культурного наследия в соответствии с настоящим Федеральным законом подразделяются на следующие виды:

(в ред. Федеральных законов от 30.11.2010 N 328-ФЗ, от 23.07.2013 N 245-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

(в ред. Федеральных законов от 23.07.2013 N 245-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

(в ред. Федеральных законов от 23.07.2013 N 245-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

В границах территории достопримечательного места могут находиться памятники и (или) ансамбли.

(часть шестая введена Федеральным законом от 22.10.2014 N 315-ФЗ)

Источник

Памятник архитектуры

Остатки византийского храма Св. Софии, г. Трабзун, Турция

Войны, изменения государственных границ, религиозный фанатизм не способствовали сохранению памятников истории и культуры. Разрушительные и антигуманные тенденции в 20 веке приобрели мощи природных бедствий. Необходимость защиты историко-культурного достояния отразилась в межгосударственных и международных соглашениях.

В 1972 году Генеральная конференция ЮНЕСКО обнародовала принятую «Конвенцию об охране всемирного культурного и природного наследия».

Классификация

Статус памятника архитектуры получают сооружения как седой древности ( Акрополь, Теотиуакан, Боробудур ), так и нестарые сооружения ( Нотр-Дам-дю-О или часовня Роншан Ле Корбюзье ) в зависимости от уникальности и влияния на художественную ситуацию.

Статус памятника архитектуры может получить объект, независимо он предварительной функции (сакральной, военно-оборонной или гражданской, жилой, торговой).

Невыявленные, но достойны статуса памятника

Собор Спаса Преображения, Чернигов.

Почти утрачена памятник Дере-Агзы доказала длительную архитектурную традицию в разных концах христианских земель, ее общих и величие амбиций заказчиков и строителей в Чернигове, желавших иметь известные образцы на собственной родине.

Угрожающее состояние имеют даже известные достопримечательности, если они деревянные. Крайне плохим недостатком для исследователей деревянной архитектуры является отсутствие в старых деревянных сооружений фундаментов и фундаментов. Наличие ленточного типа фундаментов в каменной архитектуре позволяет восстановить план сооружения даже после исчезновения строения в древние времена. Деревянная архитектура без фундаментов исчезает навсегда. Свои ограничения вносила и большая пожароопасность. Деревянные сооружения хорошо горят, что опасно как в военные, так и мирные времена, во времена засух.

Лемковская церковь Св. Михаила, 1777, село Шелестово

Украина, Дрогобыч, церковь Св. Юра.16 века

Ц-ва Св. Троицы. г. Жовква.

Церковь св. Параскевы, с.Александровка, Закарпатская обл.

с. Розлуч, портал костела Св. Франциска Борджиа (Львовская обл. Турковский р-н).

с.Язливчик. Римско-католическая часовня, сутки сецессии, 1936 г..

Церковь Св. Архангела Михаила, XVIII в., 1818 р.с.Негровец, Закарпатская обл.

Церковь Святого Духа, 1795 г., с. Колочава, Закарпатская обл.

Пергамский алтарь, полномасштабное воспроизведение памятника, Берлин.

Годами пережигали античные остатки в Турции, среди которых были и остатки храмов и барельефов Пергам ( Пергамский алтарь ). В середине 19 века инженер Карл Хумана прибыл на строительство железной дороги от турецкого города Пергам к побережью. В городе увидел, как местный люд разбирал мраморные стены и скульптуры алтаряантичного города, перевозя к печи для производства извести. Европейские образованный Хумана приобрел несколько найденных барельефов и переслал их в Управление берлинских музеев. Вместе позаботился, чтобы турецкое правительство запретило переработку мраморных остатков из города на известь. На археологический объект прибыла немецкая экспедиция, которая восемь лет исследовала памятку с правом вывоза художественных находок. Специально построенный Пергамский музей был открыт в 1930году.

В 20 веке

Развитие истории, искусствоведения, народоведення значительно расширил круг памятников архитектуры, куда в 20 веке включены

Памятником архитектуры признают также

Источник

Понятие памятника архитектуры, его признаки

Памятники архитектуры как объект гражданских прав

Глава 1. Архитектурный памятник как объект культурного наследия

Понятие памятника архитектуры, его признаки

Памятники архитектуры содержат отражение облика той эпохи, когда они были созданы. Они составляют часть истории страны.

Еще в Венецианской хартии, принятой в 1964 году (см. более подробно в гл. 5), указано, что памятник неотделим от истории, свидетелем которой он является, и от окружающей среды, где он расположен (ст. 7).

Комплексы памятников должны быть объектом особой заботы, необходимой для сохранения их целостности и обеспечения благоустройства, приспособления и улучшения использования. Скульптурные, живописные или декоративные элементы, являющиеся неотъемлемой частью памятника, могут быть отделены от него только в том случае, если только эта мера может обеспечить их сохранность.

Поэтому законодатель намеренно принимает нормативные акты, позволяющие в той или иной степени гарантировать их сохранность, даже в ущерб интересам некоторых категорий граждан.

В соответствии с Инструкцией о порядке учета, обеспечения сохранности, содержания, использования и реставрации недвижимых памятников истории и культуры, утвержденной приказом Минкультуры СССР от 13.05.1986 г. N 203, недвижимыми памятниками истории и культуры являются здания и сооружения, их ансамбли и комплексы, градостроительные формирования, историко-культурные ландшафты, произведения монументального искусства, памятные места, представляющие историческую, научную, художественную или иную культурную ценность, как сохранившиеся целиком в своем первоначальном состоянии, так и находящиеся в руинированном или фрагментарном состоянии, а также являющиеся частью более поздних объектов.

Таким образом, объединяющим понятием является используемый в обоих случаях термин «памятник». Согласно ФЗ «Об объектах культурного наследия» одним из видов объектов культурного наследия являются именно памятники. Они представляют собой отдельные постройки, здания и сооружения с исторически сложившимися территориями:

— мавзолеи, отдельные захоронения;

— произведения монументального искусства;

— объекты науки и техники, включая военные;

— частично или полностью скрытые в земле или под водой следы существования человека, включая все движимые предметы, имеющие к ним отношение, основным или одним из основных источников информации о которых являются археологические раскопки или находки;

— церкви, колокольни, часовни, костелы, кирхи, мечети, буддистские храмы, пагоды, синагоги, молельные дома и другие объекты, специально предназначенные для богослужений.

Именно о данной категории объектов культурного наследия будет идти речь в настоящей работе.

Как уже было сказано ранее, к объектам культурного наследия относятся объекты недвижимого имущества, обладающие определенными законом характеристиками.

2) Но при этом указанные объекты недвижимости становятся памятниками истории и культуры только при наличии связанных с ними произведений живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства; объектов науки и техники; иных предметов материальной культуры, представляющих собой ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры.

3) При этом третьим определяющим моментом является факт создания указанных произведений в результате каких-либо исторических событий.

Только при наличии указанных факторов можно говорить о том, что тот или иной объект недвижимости представляет собой объект культурного наследия (в частности, памятник архитектуры).

То есть, особый правовой статус памятника истории и культуры должен быть обоснован необходимым уровнем ценности его для общества.

Указанный ранее Федеральный закон «Об объектах культурного наследия» выделяет следующие категории историко-культурного значения объектов культурного наследия:

— объекты культурного наследия регионального значения представляют собой объекты, обладающие историко-архитектурной, художественной, научной и мемориальной ценностью, имеющие особое значение для истории и культуры субъекта РФ;

Принадлежность недвижимого памятника истории и культуры к соответствующему виду определяется при составлении документов государственного учета памятников и устанавливается при утверждении соответствующего государственного списка недвижимых памятников истории и культуры.

Источник

Объекты культурного наследия в РФ и их виды. Справка

Согласно Федеральному закону РФ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25 июня 2002 года N 73-ФЗ (в ред. Федеральных законов от 27.02.2003 N 29-ФЗ, от 22.08.2004 N 122-ФЗ (ред. 29.12.2004), от 03.06.2005 N 57-ФЗ, от 31.12.2005 N 199-ФЗ), к объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации относятся объекты недвижимого имущества со связанными с ними произведениями живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, объектами науки и техники и иными предметами материальной культуры, возникшие в результате исторических событий, представляющие собой ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры и являющиеся свидетельством эпох и цивилизаций, подлинными источниками информации о зарождении и развитии культуры.
Объекты культурного наследия в соответствии с Федеральным законом подразделяются на следующие виды:

Категории историко-культурного значения объектов культурного наследия

Объекты культурного наследия подразделяются на следующие категории историко-культурного значения:

Земельные участки в границах территорий объектов культурного наследия

Земельные участки в границах территорий объектов культурного наследия, включенных в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, а также в границах территорий выявленных объектов культурного наследия относятся к землям историко-культурного назначения, правовой режим которых регулируется земельным законодательством Российской Федерации и настоящим Федеральным законом.

Источник

Основы современных понятий «памятник архитектуры» и «реставрация»

Как видно из предшествующе­го изложения, содержание понятий «памятник архитектуры» и «реставра­ция» менялось во времени. Понятия эти, возникнув сравнительно поздно, трактовались по-разному в зависимости от философских, художественных и иных представлений каждого отдельно­го периода. При этом они имели тенден­цию становиться более сложными, обогащаться за счет все более и более многостороннего учета связей, возни­кающих между архитектурным произ­ведением прошлого и миром человека нового времени.

В разных европейских странах для обозначения того, что мы называем памятником архитектуры, применяются термины «памятник», «исторический памятник», «архитектурный памятник». В первых декретах Советской власти применялся термин «памятники стари­ны и искусства», а в настоящее время понятие памятника архитектуры вклю­чено в более широкое понятие памятни­ков историй и культуры. Эти термины прежде всего отражают двоякую цен­ность сооружений, относимых нами к разряду памятников, – историческую и художественную. Чтобы представить себе всю полноту значения памятников для современного человека, такого раз­деления еще недостаточно, поскольку каждая из этих двух основных сторон ценности памятников далеко не элемен­тарна, представляя весьма сложное со­четание различных аспектов.

Так, историческая ценность прояв­ляется не только в познавательном плане, но и в плане эмоциональном. То, что данная постройка – свидетель со­бытий либо очень отдаленных, либо значительных для истории и культуры данной местности, страны или челове­чества в целом, придает ей особое зна­чение в глазах современников. Эта сто­рона ценности старых сооружений отражена в признании Законом СССР об охране и использовании памятников истории и культуры особой категории памятников – так называемых «памят­ников истории». К «памятникам исто­рии» могут относиться сооружения, не имеющие архитектурно-художествен­ной ценности и представляющие ин­терес только как напоминание об опре­деленных исторических событиях или лицах. Однако эта особая ценность не менее часто распространяется и на художественно ценные здания, внесен­ные в государственные списки под руб­рикой «памятников архитектуры». Так, например, Успенский собор Москов­ского Кремля, построенный Аристоте­лем Фьораванти в период сложения русского национального государства, является не только выдающимся па­мятником зодчества, но и важнейшим памятником становления русской го­сударственности. Ансамбль Царского Села неразрывно связан с именами Пушкина и многих других деятелей русской культуры и ценен для совре­менных людей этой памятью не мень­ше, чем высокими художественный достоинствами. Особую категорию представляют сооружения, возведен­ные в память определенного события (триумфальные арки, обелиски, храмы-памятники и т. п.).

В познавательном плане историчес­кая ценность памятника выражается прежде всего в том, что он служит носителем информации о прошлом, т.е. историческим источником. Эта инфор­мация обладает многосторонностью и проявляется в весьма различных сферах, что позволяет рассматривать памятник как специфический и ком­плексный исторический источник. С точки зрения историков, пер­востепенный интерес представляет пря­мое свидетельство памятников о со­циальной структуре общества. Так, в огромном масштабе южнорусских хра­мов, X-IX вв., возвышавшихся среди мелкой деревянной и деревоземляной застройки, ярко проявились существен­ные черты социального уклада Киев­ской Руси.

Специфика архитектуры как искус­ства, включающего в себя инженерно-технические моменты, позволяет ви­деть в произведениях зодчества непо­средственное отражение уровня разви­тия производительных сил: воплощение инженерных знаний, продукт матери­ального производства. Типологические особенности сохранившихся построек прошлого несут в себе драгоценную информацию о бытовом укладе отда­ленных эпох. С этой точки зрения древ­нее сооружение рассматривается как памятник материальной культуры. Но, поскольку архитектура является в той же мере искусством, оперирующим идейно-образным языком, памятники служат важнейшими историческими свидетельствами идеологии и духовной культуры различных эпох.

Не будучи искусством изобрази­тельным, архитектура выражает идей­ное содержание не в столь непосред­ственной форме, как живопись или скульптура, поэтому в памятниках зод­чества по большей части можно найти отражение наиболее общих черт миро­воззрения какого-либо исторического периода. Информация, доставляемая памятниками как произведениями ис­кусства, также весьма многообразна. Так, например, романская строитель­ная техника построек Владимиро-Суздальской Руси XII в. и сходство их скульптурного убранства с западными памятниками дают важное историческое свидетельство о культурных связях этой эпохи и о характерной для средне­вековья миграции артелей строителей и скульпторов.

Достаточно ясно, что все перечис­ленные стороны значения памятника как исторического источника действи­тельны при рассмотрении не только частей памятника, относящихся ко вре­мени его возникновения, но и ко всем позднейшим наслоениям, каждое из которых многосторонне отражает осо­бенности своей исторической эпохи.

Не менее очевидно присутствие в памятниках архитектуры художествен­ной ценности. Произведения архитек­торов прошлого, будь то постройки ан­тичного, средневекового периода или же нового времени, способны вызывать острое эстетическое переживание у сов­ременного нам человека. Прежде в оценке древних сооружений как памят­ников превалировала именно эта сторо­на, хотя понятие художественного и, соответственно, критерии, применяемые к отдельным постройкам, суще­ственно менялись. Классицизм исходил из представлений о существовании не­зыблемых вневременных законов пре­красного, постигаемых разумом и во­площенных в образцах античного ис­кусства. В приложении к конкретным памятникам это означало признание права на такое звание лишь за по­стройками классической древности и снимало вопрос о значении наслоений последующих эпох. Романтизм был бо­лее гибок в оценке произведений прош­лого как памятников, перенося это по­нятие на более поздние эпохи и на проявления национальных стилевых особенностей. При этом, однако, свой­ственное романтизму поэтизирование индивидуализма, и в особенности ху­дожественно-творческой личности, по­рождало тенденцию видеть в памятнике не столько данную историческую кон­кретность, сколько стоящий за ним ис­каженный временем и даже возможно еще не воплощенный авторский замы­сел. Полемизируя с романтиками, сторонники археологической реставрации, не отрицая художественной ценности памятника, все же выдвигали на первый план историческую ценность, значение памятника как документа. В настоя­щее время преобладает стремление ви­деть в памятнике единство художе­ственного и исторического, что в действительности далеко не всегда мо­жет быть вполне четко расчленено.

Современный подход к рассмотрению художественного значения памятника базируется на положении, что памятник всегда осуществляет свое эмоционально-эстетическое воздействие в определенном контексте. Прежде всего, это контекст современной культуры, в который входит выработанное отноше­ние к искусству вообще и к искусству прошлого в частности. Свойственный сознанию людей нашего века историзм мышления позволяет нам гораздо более широко и гибко, чем это было в прош­лом, воспринимать явления, относя­щиеся к весьма различным художе­ственным системам. Мир современного культурного человека включает в себя обязательное знание образцов искус­ства разных стран и эпох, скоторыми он невольно сопоставляет оцениваемое произведение. В оценку памятника ар­хитектуры неизбежно включаются ас­социации, связанные с учетом знако­мых нам явлений, относящихся к сфе­ре не только зодчества, но также ли­тературы, живописи, музыки и других видов искусства. Это обусловливает сложность эстетического восприятия памятника как произведения зодчества, причем наше восприятие не может пре­тендовать на адекватность восприятию современников его создания, которое происходило в ином контексте и вклю­чало иной круг ассоциаций.

Но памятник не только входит в контекст современной культуры. Реаль­но существующий ныне памятник, со всеми изменениями и дополнениями, накопленными в течение его многове­ковой жизни, сам может рассматри­ваться как контекст, в котором соче­таются разновременные художественные элементы. Перестройки, достройки и даже утраты далеко не всегда приво­дят к разрушению памятника как худо­жественного целого, порой видоизменяя его, создавая новое целое, обладаю­щее новыми эстетическими качествами. Московский Кремль а башнями, увен­чанными через 200 лет после их возве­дения высокими каменными шатра­ми, – это уже не произведение зодче­ства XV в., равно как и не произведе­ние зодчества XVII в., а неповторимый сплав художественных элементов того и другого столетий, а в отдельных час­тях и более позднего времени. Зимний дворец Растрелли с позднейшими ин­терьерами эпохи классицизма несмот­ря на утрату авторской внутренней отделки, несмотря на разницу сти­лей представляет собой художественно цельное сооружение, образ которого строится на сложной системе взаимо­действия разновременных элементов.

Приведенные примеры – наиболее очевидные, но и во множестве других зданий, подвергшихся тем или иным изменениям в позднейшие годы своего существования, разновременные и раз­ностильные части вступают между со­бой в те или иные соотношения, опре­деляющие в конечном счете неповтори­мую индивидуальность каждого памят­ника. Это относится и к выдающимся сооружениям, и к так называемым ря­довым постройкам. Позднейшие насло­ения должны оцениваться не только как имеющие или не имеющие худо­жественного значения сами по себе, но и как элементы, входящие в общую художественную систему памятника. В этом плане оказываются значащими не только изменения, внесенные рукой человека, но и те, которые несут на себе следы разрушающего действия времени. Так, руины античного соору­жения обладают огромной эстетичес­кой выразительностью, отличной от той, которую это сооружение имело многие столетия назад. Следы длитель­ного существования памятника, так на­зываемая патина времени, не только затемняют и искажают информацию о художественном произведении далеко­го прошлого, но и несут свою эмоцио­нальную информацию о жизни памят­ника во времени, которая является важ­ной составной частью его сегодняшнего эстетического восприятия.

Для памятника архитектуры как произведения искусства существует еще один контекст, вне которого сматривать его, по современным понятиям, недопустимо. Это–контекст его архитектурного и природного окруже­ния, той среды, которую памятник формирует и от которой, в свою очередь, в большой степени зависит его художественное восприятие. Контекст сре­ды не менее подвержен трансформации во времени, чем контекст самого па­мятника. Изменения материальных ус­ловий и социального образа жизни лю­дей неизбежным образом отражаются на облике среды их обитания. Чем стар­ше памятник, тем, как правило, менее отвечает характер его современного окружения существовавшему в период его создания. Это особенно ярко прояв­ляется в больших городах, вовлеченных в процесс урбанизации. Необратимые изменения имеют место даже там, где, казалось бы, не происходит кардиналь­ных перепланировок и перестроек. По­явление асфальта вместо деревянного или каменного мощения, устройство современного уличного освещения, вне­дрение городского автотранспорта ак­тивно влияют на восприятие и среды, и отдельного памятника. Отнюдь не ста­бильно и природное окружение памят­ников: деревья растут, непрерывно ме­няется ландшафт.

Изменения архитектуры отдельного сооружения происходили параллельно с изменениями его окружения. Поздние наслоения памятника различно отра­жают эту связь. Прежде всего многие переделки древних построек были про­диктованы композиционными сообра­жениями, вызванными изменением ха­рактера взаимоотношений памятника и его окружения. Так, появление высо­ких луковичных глав на кремлевских соборах безусловно связано с общим изменением силуэта Кремля, в част­ности, с надстройкой башен. В свою очередь, появление высоких шатровых завершений на башнях было в значи­тельной мере обусловлено изменением градостроительной ситуации, превра­щением Кремля из укрепленного цент­ра Москвы, окруженного сравнительно небольшим посадом с низкой застрой­кой, в центральный ансамбль большого и плотно застроенного города. Измени­лось и цветовое решение Кремлевского ансамбля: пестрое сочетание краснокирпичной и белой окраски централь­ной соборной группы с включением полихромии уступило место преобла­данию однотонного белого цвета, что соответствовало более крупному градо­строительному масштабу. Такого рода композиционные связи обязательно должны учитываться при художествен­ной оценке памятника.

Помимо композиционных связей между наслоениями памятника и эле­ментами его окружения существуют связи стилистического порядка. И пе­ределки памятника, и смена застройки вокруг него, не всегда будучи связаны между собой очевидной композицион­ной зависимостью, производились до известной степени синхронно, благода­ря чему памятник получал наслоения, в той или иной мере отвечающие сти­листике новых элементов его окруже­ния. Иногда при этом архитектурный язык памятника пытались полностью привести к характеру архитектуры но­вого периода, иногда ограничивались отдельными добавлениями, вносящими в архитектуру здания новые стилисти­ческие черты. В результате возникали очень сложные сочетания стилистичес­кого порядка между памятником и его архитектурной средой, далекие от во­площения какого-либо одного стиля. Сложность таких взаимосвязей не означает отсутствия художественного единства. В ходе длительной жизни памятника и его окружения порой соз­дается гармония более высокого поряд­ка. Конечно, возможны и реально встречаются совершенно иные ситуации, когда возникает не художественная связь, а непримиримый диссонанс. В этой области, как и в других, требуется индивидуальная оценка на основе всестороннего рассмотрения различных аспектов.

Такое сложное понимание эстетической природы памятника в значительной мере обусловлено свойственным современному мировоззрению историзмом сознания, проявляющимся не только в сфере теоретического мышления, но и в сфере художественно-эмоциональной.

Основной целью проведения любых работ на памятнике архитектуры яв­ляется продление его жизни как сооружения, обладающего многосторонней ценностью. Наиболее непосредственно эта задача сводится к консервации, т. е. к совокупности мер, направленных на защиту или укрепление сооружения в его существующем виде. Консервация единодушно признается основным ви­дом работ, которые должны произво­диться на памятниках.

Важное условие продления жизни памятника – активное включение его в жизнь современного общества. Эта цель, достигается двумя путями: благо­даря подчеркнутому выявлению худо­жественной и исторической ценности памятника (реставрация) и благодаря наделению его практической функцией (приспособление).

В отличие от консервации реставра­ция (буквальный перевод термина на русский язык означает «восстановле­ние») предусматривает внесение в соо­ружение тех или иных изменений, про­диктованных осознанием его особого значения как памятника. В силу этого реставрация всегда есть нарушение сложившейся системы взаимосвязей. Поэ­тому ее принято рассматривать как исключение, обусловленное целым рядом ограничений.

Одна из главных теоретических предпосылок, на которые базируются современные представления о реставрации,–признание того, что художественно ценным объектом, определяющим ее направленность, становится не творческий замысел древнего мастера, а существующий в наше время памятник с его утратами, позднейшими наслоениями и установившимися связями с архитектурно-пространственной средой. Старая система представлений, согласно которой реставрация понималась как новое адекватное воплощение замысла, полностью отвергается. Идея повторного творческого акта, в котором реставратор, отождествляется с созда­телем реставрируемого произведения, есть иллюзия, не учитывающая огром­ной разницы в художественном миро­ощущении мастеров прошлых эпох и современного человека. Реставратор воздействует не на идеальный художественный образ памятника, а на его материальную структуру. Памятник в его реальности предстает как хранитель художественной и исторической ин­формации, которая может, однако, при­сутствовать в нем не только явно, но и в скрытом виде, как бы потенциально. Вмешательство реставратора способно выявить, скрытую часть этой информа­ции, в лучшем случае – с более или менее исчерпывающей полнотой. Обра­щаясь к примеру, из смежной области, можно вспомнить старинную икону, сохраняющую под поздней записью ос­татки древней живописи. Ценностью памятника обладает именно этот рас­крываемый реставратором живописный слой, а не авторский замысел ико­нописца.

Из положения о том, что рестав­рация ориентирована на данное суще­ствующее сооружение, а не на замысел, вытекает, что ее целью не должны быть ни возврат к первоначальному облику, ни воссоздание сформировавшегося позднее, но также утраченного облика (так называемая «реставрация на опти­мальную дату»), а максимальное рас­крытие художественных качеств до­шедшего до нас памятника и его исто­рически ценных особенностей. Художе­ственные качества понимаются при этом в том смысле, о котором говори­лось выше, т. е, они включают в себя весь контекст художественных взаимосвязей, возникших между первоначальными частями сооружения и позднейшими наслоениями, а также между памятником и исторически сложившейся средой.

По этой же причине принципиально не допускается возведение частей сооружения, которые не были в свое время осуществлены, хотя бы они входили в вероятный авторский замысел. Это положение сохраняет силу не только тогда, когда изначальный замысел реконструируется по догадке (как это часто имело место в реставрационной практике XIX в.), но и тогда, когда мы располагаем, казалось бы, бесспорными материалами в виде авторских чертежей. Известно много примеров того, как окончательное формирование архитектурного облика сооружений прошлого происходило в процессе строительства, когда сам архитектор уточнял и перерабатывал ранее составленный проект. В этом убеждает, в частности, сличение проектных чертежей Баженова и Казакова с возведенными под их руководством постройками Царицынского дворцового комплекса. Неосуществленный вариант проекта сохраняет для нас самостоятельное значение как памятник художественной мысли своей эпохи, но только реально воплощенное произведение может рассматриваться как памятник архитектуры и как объект реставрации.

Современная теория устанавливает принципиально иное отношение к наслоениям, чем то, которое имело место в период господства стилистической реставрации. За ними признается не только собственная историческая и художественная ценность как самостоятельных произведений, отражающих особенности культуры своего времени, но и роль их как составных частей памятника в целом. Они не просто затемняют, искажают изначальный художественный замысел сооружения (по прежним представлениям, преимущественно, если не единственно ценный), но и способны усложнять, обогащать художественную структуру памятника. Венецианская хартия ясно указывает, что очищение памятника от усложняющих наслоений, единство стиля отвергаются как конечная цель реставрации.

Признание в теории ценности поздних наслоений не должно догматически восприниматься как необходимость сохранения любых дополнений к памятнику. Поздняя штукатурка, закрывающая древнюю роспись, безликая утилитарная пристройка к фасаду, новейшая закладка арочного проезда не только не являются носителями художественной информации, но и в самом прямом смысле заслоняют, искажают то ценное, что в памятнике реально присутствует. Такого рода наслоения Итальянская хартия 1931 г. охарактеризовала как «лишенные значения и смысла». Не всегда, конечно, различия между ценными и не имеющими ценности наслоениями вполне очевидны, и необходима бывает тщательно взвешенная дифференцированная оценка каждого отдельного случая.

Признание значения подлинности налагает ограничения не только на замену обветшавших элементов, но и на вносимые в памятник при реставра­ции новые дополнения, которые не должны иметь характера фальсификации. Принципиальное решение проблемы бы­ло подсказано теоретиками археологи­ческой реставрации конца XIX- нача­ла-XX в.: использование системы при­емов искусственного выделения новых включений, так называемой сигнации. Но, поскольку разграничение подлин­ных частей памятника и реставрацион­ных добавлений осуществляется за счет той или иной степени нарушения цель­ности его восприятия, определение спо­собов и меры сигнации представляет собой далеко не простую проблему. В каждом отдельном случае следует вы­рабатывать индивидуальный подход к системе выявления реставрационных добавлений исходя из конкретной си­туации.

Даже при условии добросовестно осуществленной сигнации новые допол­нения, сделанные при реставрации, в зависимости от их количественного со­отношения с сохранившимися древни­ми элементами могут оказать отрица­тельное влияние на восприятие памят­ника в целом, «скомпрометировать» его как подлинное произведение древности.. Чтобы этот нежелательный эффект не возникал, необходимо, чтобы в памят­нике подлинник преобладал над рес­таврацией, а не наоборот. При практи­ческой реализации этого требования важно, однако, учесть, что мы пони­маем под памятником: фрагмент древ­него здания, сооружение в целом, архи­тектурный ансамбль. В зависимости от этого одно и то же действие реставрато­ра может рассматриваться как недопу­стимое, правомерное или даже необхо­димое. Так, значительное по объему восстановление одного из симметричных флигелей усадьбы, граничащее с полным его воссозданием, если рас­сматривать его только в отношении к данному флигелю, стало бы, вероятно, нарушением норм реставрации в ее со­временном понимании; вместе с тем, будучи соотнесено с реставрацией усадьбы в целом, оно окажется в той же мере правомерным как правомерным было бы восстановление утраченной ко­лонны портика. Таким образом, вклю­чение оценки памятника в ансамбле­вый и градостроительный контекст мо­жет привести к расширению области возможных реставрационных решений, позволяя при этом оставаться в рам­ках сформулированных ранее общих принципов реставрации.

Возможность реставрационных до­полнений ограничивается также усло­вием достоверности воссоздания, кото­рое должно базироваться на строгом документальном основании. Согласно Венецианской хартии, реставрация дол­жна прекращаться там, где начинается гипотеза. Документированность рестав­рации имеет две стороны. Прежде все­го, это доказательство принципиально­го порядка, подтверждающее, что дан­ный элемент памятника действительно существовал и существовал в той имен­но редакции, которая предусмотрена проектом восстановления.

Однако даже при безупречном прин­ципиальном обосновании восстановле­ния определение размеров, рисунка, фактуры утраченного элемента воз можно лишь с той или иной степенью приближения. Для строительной куль­туры прошлого, базирующейся на кус­тарных методах производства, харак­терны отклонения от идеальной гео­метрической формы, индивидуальность трактовки каждой отдельной детали. Меньшей или большей, но в любом случае конечной степенью точности об­ладают и фиксационные чертежи. С этой точки зрения, документальное обоснование реставрации всегда оста­ется относительным, и критерием до­пустимости воссоздания утраченных элементов становится не абсолютная точность, а лишь относительная, сте­пень которой зависит от условий зри­тельного восприятия. Представление о памятнике как о реальном сооружении заставляет при оценке документально­го обоснования реставрации отдавать предпочтение непосредственным мате­риальным остаткам над всеми осталь­ными видами источников. Наравне с ними могут быть поставлены данные фиксации, выполненной в соответствии с современными нормами научного ис­следования. Но во всех случаях обя­зательным условием остается сопостав­ление всего комплекса материалов.

Вторгаясь в сложившуюся систему художественных взаимосвязей ради выявления тех или иных важных ка­честв памятника, реставратор обязан тщательно взвесить, каково будет но­вое художественное целое, создаваемое в результате реставрации.

При этом необходимо учесть и целостность вос­приятия памятника, взятого в отдель­ности, и его связи с архитектурно-пространственной средой. В этом отно­шении реставрация включает элементы не только научного анализа, но и твор­чества. Средства для достижения ново­го художественного единства, имеющи­еся в руках реставратора, относительно ограниченны, но их не следует недооце­нивать. Прежде всего, это правильно найденное соотношение меры раскры­тия и воссоздания. Многое в восприя­тии памятника зависит также от умело­го использования вносимых в памятник современных элементов, служащих для обеспечения сохранности, заполнения лакун и т. п. Высота и вынос кровли, рисунок столярки, цветовая гамма в тех случаях, когда они не определяются однозначно собственно реставрационными требованиями, должны исполь­зоваться как средства создания худо­жественной гармонии.

Изложенные выше положения фик­сируют лишь самые общие принципы реставрации. Почти во всех теоретичес­ких работах в этой области отмечается, что памятники и случаи реставрации обладают бесконечным многообразием, не допускающим догматического под­хода. Поэтому нет и не может суще­ствовать набора жестких требований, которые реставратору надлежит меха­нически соблюдать. Реставрацию сле­дует рассматривать как специфический творческий процесс. При этом выне­сение решения о судьбе памятника не может быть доверено суждению од­ного человека, какой бы высокой квали­фикацией он ни обладал, а подтвержда­ется авторитетным кругом специалистов.

Источник