политкорректность — политическая корректность полит. Источник: http://www.obozrevatel.com/index.php?r=news&id=170725 … Словарь сокращений и аббревиатур
Политкорректность — Часть серии статей о дискриминации Основные формы Расизм · Сексизм · Ксенофобия · … Википедия
ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ — (политическая корректность, от англ. political correctness) культурноповеденческая и языковая тенденция, нацеленная на замену устоявшихся терминов, могущих задеть чувства и достоинство того или иного индивидуума эмоционально нейтральными и/или… … Большая актуальная политическая энциклопедия
ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ — ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОРРЕКТНОСТЬ, ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ [англ. political correctness, сокр. PC] полит., амер. утвердившееся в США понятие лозунг, демонстрирующее либеральную направленность современной американской политики. В начале 90 х годов XX в. крах… … Словарь иностранных слов русского языка
Политкорректность — (от англ. political correctness) 1) свод неписаных этических норм, соблюдение которых является крайне важным для создания успешного произведения мейнстримного или массового искусства; 2) любимое ругательство постсоветских интеллектуалов. Понятие… … Альтернативная культура. Энциклопедия
политкорректность — политкорр ектность, и … Русский орфографический словарь
Полит-корректность — Часть серии статей о дискриминации Основные формы Расизм · Сексизм · Ксенофобия · … Википедия
Политическая корректность — Эта статья должна быть полностью переписана. На странице обсуждения могут быть пояснения … Википедия
Чёрный расизм — (также обратный расизм, реверсивный расизм, блэкизм) идеология, распространённая преимущественно в США и ЮАР среди людей негроидной расы и несущая в себе идею превосходства негров (африканцев, афроамериканцев) над европеоидами[1][2][3][4].… … Википедия
Атеизм · Бахаи · Католичество · Христианство · Индуизм · Иудаизм · Мормонизм · Ислам · Неоязычество · Протестантизм · Новые религиозные движения
Аболиционизм · Антифа · Гражданские права · ЛГБТ-движение · Женское / Всеобщее избирательное право · Феминизм · Маскулизм · Права мужчин (англ.) · Отцовские права (англ.) · Права ребёнка · Права молодёжи (англ.) · Права инвалидов (англ.) (Стратегия включения (англ.)) · Права аутизма (англ.) · Equalism · Права животных
Антидискриминационные Эмансипация · Гражданские права · Десегрегация · Интеграция · Равные возможности
Дискриминационные законы Антимиссегенация · Антииммиграция · Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу (англ.) · Законы Джима Кроу · «Чёрные кодексы» · Законы об апартеиде · Ketuanan Melayu · Нюрнбергские законы
Антидискриминационные законы Антидискриминационные действия · Антидискриминационный закон · 14-я поправка · КДО · КЛРД · КЛДЖ · МКПНПА · Конвенция МОТ № 111 (англ.) · Конвенция МОТ № 100 (англ.)
Полити́ческая корре́ктность (также политкорректность; от англ. politically correct — «соответствующий установленным правилам») — термин, усвоенный русским языком из английского в 1990-е и приобретший в реальном узусе весьма отличное от оригинального значение.
Содержание
История понятия
Предтечей политкорректности следует считать требование выполнения всякого рода неписаных правил, существовавшее во многих, если не во всех, обществах. Иначе говоря — требование соблюдать приличия. В частности, нищим на паперти подавали во многом из соображений политкорректности/приличий.
В США в современном словоупотреблении термин появился в 1970-е и пародировал терминологию марксистско-ленинских государств, требовавших от своих граждан придерживаться «партийной линии». [1]
Первоначально использовался левыми для критики взглядов, которые им представлялись чрезмерно марксистски доктринёрскими [2] [3]
Политкорректность состоит в том, чтобы в используемом языке избегать всего того, что могло бы быть оскорбительным для тех или иных категорий лиц по признаку расы, пола, вероисповедания, сексуальной ориентации, возраста и т. д.
В русском обиходном словоупотреблении имеет обычно значение политической самоцензуры.
В России
В России политкорректность проявляется, в основном, в СМИ. В связи с политкорректностью к Татарстану редко можно встретить пословицу «Незваный гость хуже татарина», «татаро-монголов» или «монголо-татар» нередко называют просто «монголами». Почти полностью исчезло известное в 1990-е годы понятие «лицо кавказской национальности». По аналогии с США иногда в России негров неверно называют «афроамериканцами», даже когда на деле они не являются жителями Америки. Вместо слова «инвалид» сейчас часто используется фраза «человек с ограниченными возможностями», вместо слова «престарелый» — «лицо пожилого возраста».
Проявления политкорректности в США
Политическая корректность предполагает замену слов, которые имеют половую принадлежность, на гендерно-нейтральные термины, например, «chairperson» вместо «chairman», использование различных форм с «challenged» («человек с особыми потребностями», букв. перевод: «тот, кто вынужден преодолевать трудности») вместо использовавшихся ранее простых слов для людей с физическими недостатками («слепой», «хромой», «инвалид»).
Религия и общество. — Желание соблюсти политкорректность в религиозной сфере привело к тому, что в некоторых англоязычных странах традиционное пожелание «Merry Christmas» («весёлого Рождества») стали часто заменять на «Happy Holidays» («счастливых праздников») в случаях, когда оно обращено к людям неизвестного вероисповедения (например к широкой публике).
Сексуальная ориентация и общество. — В последние 10-15 лет понятие политкорректности постепенно стало распространяться и на сексуальные меньшинства. Политкорректность по отношению к ним предполагает неприемлемость призывов к какой-либо дискриминации или ограничению прав или к преследованию представителей сексуальных меньшинств, пропагандирующих нетерпимость к сексуальным меньшинствам, гомофобию, гетеросексизм (гетеросексуальный шовинизм), а также недопустимость употребления по отношению к сексуальным меньшинствам оскорбительных для них наименований наподобие «содомиты», «гомики», «пидоры».
Гендерная идентичность. — Корректными обозначениями для транссексуалов стали MtF и FtM. Путаница в СМИ с тем, как называть транссексуалов (он/она, бывший мужчина, бывшая женщина) вызвано непониманием сути этого явления. По-прежнему широко распространено некорректное выражение «сменить пол» (вместо «коррекция пола»).
Гендерное неравенство. — Некоторые считают слово «woman» неравноправным слову «man». Последнее ранее означало «человек», но было монополизировано как название мужчины. Вместо «woman» используют «female» и слова, возвращённые из древневекового английского.
Национальные отношения. — Примером политкорректности по отношению к национальным и этническим меньшинствам является состоявшееся в США общественное признание недопустимости называния чернокожих американцев «неграми» («Negroes»). Одной из причин является близость этого слова к ругательному «ниггер». В последнее время по отношению к гражданам США даже термин «чёрные» («black») используется всё реже, заменяясь на «афроамериканцы» («african Americans»), хотя в Африке живут не только негры. В русском языке употребление слова «негр» в значении «чернокожий человек» абсолютно допустимо, так как в культурной и исторической традиции не несёт на себе отрицательных коннотаций и оскорбительных созначений. Евреев нельзя называть «жидами» («kikes»), испаноязычных американцев «латиносами» (правильно — Mestizo), индейцев следует называть коренными американцами («native Americans»). Также признана недопустимой пропаганда национальной розни, призывающая к дискриминации, сегрегации меньшинств.
Нужно отметить, что политкорректность в её текущем понимании на Западе не обязывает и не требует ни от кого не только «любить» чернокожих, испаноязычных или носителей гомосексуальной ориентации, но даже и просто терпимо к ним относиться. Она лишь предполагает, что человек, выражающий гомофобные, националистические, расистские или иные ксенофобные взгляды, не получит широкой общественной трибуны и будет считаться политическим маргиналом, либо должен держать свои взгляды при себе. Или, по крайней мере, выбирать выражения на публике, избегать радикализма и пропаганды нетерпимости, розни.
Критика политкорректности
Критики считают политкорректность способом затушевать или сгладить острые общественные противоречия. Например, движение «утверждающего действия» («affirmative action») воспринимается критиками как введение систем квот (льгот) для небелого населения. Переименование широко отмечаемого христианского праздника Рождества в конфессионно-нейтральный «Зимний праздник» вызывает протест из-за чувства насильственной маргинализации собственных традиций. Множество лиц культурно преобладающих конфессий, пострадавших из-за межнациональных, религиозных и террористических конфликтов весьма болезненно воспринимают идею сосуществования с представителями враждебной стороны. Некоторые полагают, что культурные традиции должны быть защищены от угрозы «нашествия варваров». Другие считают, что насмешка, упрёк в адрес группы, объединённой по мало зависящим от них признакам, уместна настолько же, как и сатира, изобличающая формального или неформального лидера.
Сатирический «манифест политкорректности» авторов Saul Jerushalmy и Rens Zbignigwiuw X. (22-го июля 1991 г.) «THE PC MANIFESTO, FEATURING A PC PRIMER AND REVISED PC LEXICON», alt.sex, утрирует политически корректный лексикон для достижения комического эффекта.
Критики также рассматривают политкорректность и как одно из проявлений цензуры, что по их мнению ограничивает право человека на свободу слова. Кроме того, объективная критика рассматривает современные формы политкорректности, как «форму политического лицемерия».
Идея терпимости, как часть политкорректности, вызывает возражение в консервативных и религиозных кругах, а также в националистических, шовинистических, расистских ультраправых организациях.
Неразумность или недостаточность смены терминов
Сторонники лучшей социальной интеграции утверждают, что практика политкорректности недостаточна, потому что подменяет реальное повышение уровня культуры общества, воспитание терпимости к меньшинствам в обществе и решение проблемы ксенофобии всего лишь замалчиванием и затушёвыванием проблемы, вынесением нетерпимых лиц и организаций за скобки общественного дискурса вместо борьбы с проявлениями нетерпимости и ксенофобии. Более того, по их мнению, практика политкорректности даже способствует нарастанию скрытой, маргинализированной, необсуждаемой ксенофобии (будь то гомофобия или национальный, расовый шовинизм) в обществе, так как навязывание политкорректности неизбежно рождает сопротивление не только противников самого явления (например, противников лиц гомосексуальной ориентации или противников иммигрантов из стран третьего мира), но и противников самой политкорректности.
Некоторые неуклюжие шаги в духе установления равноправия иногда ставятся под вопрос за излишний патернализм, «отеческую заботу» о меньшинствах, которые могут иметь собственный взгляд, не обязательно разрушающий устоявшиеся термины.
Научная корректность
Политкорректность также не следует путать с научной корректностью тех или иных понятий. Политкорректность находится в сложных и неоднозначных отношениях с научной корректностью. Иногда политкорректные термины противоречат общепринятым научным, а сторонники политкорректности добиваются замены научно корректных терминов на политкорректные. Иногда же научно корректный термин совпадает с политкорректным. Термин «гомосексуал» вместо, например, термина «гомосексуалист» или термин биполярное аффективное расстройство вместо термина «маниакально-депрессивный психоз» используются сегодня научным сообществом не ради политкорректности и не под давлением её сторонников, а потому, что эти термины научно корректнее и адекватнее описывают сущность изучаемых явлений.
1. неол. не допускающий каких-либо высказываний, действий, поступков, оскорбительных для тех или иных групп населения ◆ Циник скажет: «старье», романтик ― «классика», политкорректный человек ― «ретро». Ева Датнова, «Возвращение на кухню», 2002 г. (цитата из НКРЯ) ◆ Поток иммигрантов в Западную Европу уже высветил тему, о которой «розоватые» и политкорректные европейские правительства пока боятся говорить вслух: взаимодействие коренных «белых» европейцев и «небелых» иммигрантов, исламизация переселенцев и борьба за свои права ― вот то, с чем уже сталкивается Европа. Светлана Бабаева, «Ни слова о России. Чувство вины — главный мотив встречи в Генуе», 2002 г. // «Известия» (цитата из НКРЯ) ◆ Если раньше, будучи поставщиком моторов, скажем, для Benetton, он имел дело с «политкорректным» Россом Брауном, то теперь испытывает куда большее давление: Ники периодически просто врывается и кричит: «Дай мне больше этой долбаной мощности, ты, чертов ублюдок!» Борис Мурадов, «Восставший из ада», 2001 г. // «Формула» (цитата из НКРЯ) ◆ В посольстве Канады говорят о плохом состоянии дорог и большом количестве ДТП с участием пьяных водителей и настоятельно не рекомендуют ездить в одиночестве после наступления темноты. Французы более политкорректны. Единственное их предупреждение ― дорожные службы, а также службы спасения, «едут очень долго». «Автоответчик» // «Автопилот», 2002 г. (цитата из НКРЯ)
2. субстантивир. политически корректный человек ◆ До недавнего времени ни у кого этот праздник не вызывал вопросов или протестов, но неугомонное племя политкорректных поспешило и эту чистую радость испортить. «По главной улице с оркестром» // «Лебедь», 2003 г. (цитата из НКРЯ)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова соловеть(глагол), соловей:
Термин впервые предложен в 1983 г. известной феминисткой Карен де Кроу, президентом Американской Национальной организации в защиту прав женщин. Политическая корректность как система взглядов стала распространяться в вузах США, студенческих городах-кампусах, а затем и во всех прочих сферах американского общества. С 1989 г. свыше 200 колледжей и университетов США приняли кодексы, запрещающие расовую и половую дискриминацию меньшинств.
Политическая корректность — один из продуктов общества постмодерна (см. Постмодернизм), характеризующегося мультикультурализмом, методологическим анархизмом, социальной фрагментацией и выходом на передний план более узких идентичностей. Демократия втаком обществе предстает как общественный уклад, предполагающий не власть большинства, но прежде всего защиту прав всякого меньшинства, вплоть до отдельного человека. В действительности даже самое демократическое государство не состоянии защитить все провозглашенные им права и обеспечить реализацию амбиций каждого члена общества.
Симуляцией решения этой проблемы является широкое распространение языковой практики политкорректности, предлагающей избегать использования тех слов и высказываний в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида представителей определенных социальных групп, которые те могут посчитать оскорбительными и дискриминационными. Так, «политически корректно» называть негра «афроамериканцем» (african american), индейца — «коренным американцем» (native american), инвалида — «преодолевающим трудности из-за своего физического состояния (physically challenged), толстяка — «горизонтально ориентированным» (horizontally oriented), бедняка — «лишенным преимуществ» (disadvantaged), человека, роющегося в помойках — «собирателем вещей, от которых отказались» (refuse collectors) и т. д.
Чтобы предупредить стигматизацию «сексуальных меньшинств», или «людей с нетрадиционной ориентацией» (тоже политкорректные эвфемизмы), предлагается употреблять по отношению к ним, например, не термин «гомосексуалист», а «гомосексуал».
Оскорбительными были найдены и «сексистские» морфемы, якобы намекающие на превосходство мужчины над женщиной. Такие этимологически связанные с корнем «man» (мужчина) слова как chairman (председатель), foreman (начальник), fireman (пожарник), postman (почтальон) предлагается исключить из обихода в пользу, соответственно, chairperson, supervisor, fire fighter, mail carrier. По той же причине слово woman (женщина) надлежит отныне писать как «womyn» (или даже vaginal american), а вместо местоимений he, his (он, его) — всегда употреблять she, her (она, ее).
Во избежание проявления обидного для животных и растений антропоцентризма слова pets (домашние животные) и house plants (домашние растения), представляющие человека как их хозяина, предлагается заменить на animal companions (компаньоны-животные) и botanical companions (компаньоны-растения).
Американские издатели изымают из учебников для школ и колледжей слова «Бог», «старик», «слепой», «малыш», «мальчишеская фигура», «варвар», «яхта» и другие по той причине, что они могут вызвать у читателей отрицательные эмоции. Например, употребление слово «яхта», оказывается, неэтично по отношению к людям, которые не достигли соответствующего уровня материального благополучия. Комментируя политику издателей, профессор Нью-Йоркского университета Даян Равич заметил: «Новояз Джорджа Оруэлла становится реальностью».
Политкорректность не есть нечто насаждаемое на Западе структурами власти — она зародилась в недрах гражданского общества как некий общественный договор, фактор предотвращения конфликтов и утверждения толерантности. Человек, не придерживающийся политкорректности, становится политическим маргиналом, изгоем в обществе и может также быть уволенным с работы, привлеченным к суду и т. д. Возможно, вскоре для обозначения подобных неполиткорректных изгоев будет также изобретен свой политически корректный эвфемизм.
Как языковой феномен политическая корректность в той или иной форме существовала в разных культурах, не перерастая в особую идеологию. В СССР были распространены такие термины как «оператор машинного доения», «механизатор» — вместо «доярка» и «тракторист». Персонаж Л. Утесова настаивал, что он не «извозчик», а «водитель кобылы». Учебные заведения для умственно отсталых детей назывались «спецшколами», а смертная казнь — «высшей мерой социальной защиты».
Термин «политическая корректность» в российской прессе впервые был зафиксирован в статье А. Плахова «Итоги кинофестиваля в Монреале», опубликованной в газете «Коммерсантъ-Daily» за 8 сентября 1993 г. Несколько позднее А. Плахов впервые применил сокращенный вариант этого выражения — «политкорректность».
В настоящее время этот термин становится все более популярным в России. Зачастую он используется как синоним несдержанности, неумения держать себя в руках. Так, например, в начале 2000-х гг. «Независимая газета» охарактеризовала нового спикера Совета Федерации С. Миронова: «не знаком с Конституцией, не признает правил игры, не политкорректен». В обиход вошли понятия «российский» вместо «русский», «лицо кавказской национальности» и др.
По подозрению в неполиткорректности отменяется проведение некоторых праздников и юбилеев.
Политкорректность часто критикуют за лицемерие, стремление уйти от реальных общественных проблем, замалчивание острых противоречий, за дискриминацию большинства, насильственную маргинализацию устоявшихся традиций. Многие американцы считают политкорректность одним из проявлений цензуры и посягательством на свободу слова, что противоречит Первой поправке к Конституции США.
Крайности, до которых подчас доходит политкорректность (например, требование писать якобы унижающее женщин слово history (история) как herstory, а также перевод на «политкорректный» язык детских сказок), становятся предметом насмешек. Есть также мнение, что педалирование «нормальности» представителей тех или иных общественных групп лишь подчеркивает их «ненормальность». По словам Умберто Эко, именно политическая корректность является на сегодня главным врагом толерантности.
По словам журналиста «Известий» О. Осетинского, «учителя до такой степени задурили головы детям пресловутой “политкорректностью”, что французские девушки не решаются отказать хулиганам в случае откровенного насилия, чтобы не прослыть расистками. “Ну как я могла им отказать, — объясняла мне фактически изнасилованная школьница, — ведь их отцы и деды так страдали при колониализме. Мы теперь должны расплачиваться за вину наших дедов и отцов”».
ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ: хотели как лучше, а получилось.
Приблизительное время чтения: 12 мин.
Понятие «политкорректность» в русском языке имеет юмористический оттенок — нередко его используют для описания странных причуд американцев и, отчасти, западноевропейцев, которые полагают неприличным называть негра негром, считают нужным замалчивать происхождение преступника, если он принадлежит к какому-либо меньшинству, да и вообще свихнулись на этих самых правах меньшинств. Попытки внедрения чего-то подобного у нас вызывает реакцию, среднюю между протестом и насмешкой. Не больше повезло и слову «толерантность», которое прочно ассоциируется с политикой вседозволенности даже по отношению к явным преступникам — только бы они принадлежали к «угнетенному» меньшинству. Но верен ли такой подход? Давайте разберемся, как эти понятия сложились в западном мире и почему они имеют сегодня такое влияние.
Грехи отцов
Политкорректность — порождение англоязычного мира, и явилась она реакцией на другое явление этого мира — расизм. Для нас слово «негр» — нейтральное название человека с темной кожей, английское же «negro» имеет совсем другой оттенок, глубоко связанный с историей Британской империи и, позже, Соединенных Штатов. Уже в XVII веке британские поселенцы в Новом Свете столкнулись с уникальными возможностями, которые открывались на новых землях, с перспективой огромных прибылей, которые можно было извлечь от выращивания сахарного тростника, табака, хлопка. Однако эти культуры требовали огромных вложений человеческого труда. Первоначально проблема решалась за счет белых бедняков, которым богатые землевладельцы оплачивали переезд в Америку с условием, что по прибытии те отработают на них семь лет. Уже тогда появились первые черные работники, захваченные в ходе военных столкновений с испанскими колониями. Хотя их социальный статус был очень низким, за ними все же признавались определенные права и они могли трудиться бок о бок с белыми.
Рабовладельцы, формально являясь христианами, оправдывали свое поведение тем, что чернокожие якобы происходят от Ханаана (сына Хама) и на них лежит библейское проклятие: раб рабов будет он у братьев своих (Быт 9:25). Работорговля и последующая эксплуатация рабов была одним из столпов экономики Британской Империи, и большинство людей, как это бывает, предпочитали закрывать глаза на то, ценой каких страданий и несправедливостей обретался их достаток.
Однако группа христиан во главе с Уильямом Уилберфорсом (1759—1833) решительно выступила против работорговли и после десятилетий борьбы добилась от британского парламента ее запрета в 1807 году. А в 1833 году в Британской империи было поставлено вне закона и само рабство.
По-другому складывалась ситуация в южных штатах США: там рабство просуществовало вплоть до поражения Юга в Гражданской войне в 1865 году. Хотя чернокожие формально получили свободу, их положение оставалось очень тяжелым, а их статус как людей второго сорта постепенно закрепился в повсеместной практике расовой дискриминации. Вера в расовое превосходство «белого человека» была повсеместной и общепринятой, а проявления несправедливости и жестокости по отношению к темнокожим, которые сегодня вызвали бы всеобщее негодование, рассматривались как что-то вполне обычное. WASP — «белые англосаксы-протестанты» были уверены в том, что не только негры, но и выходцы из южной и восточной Европы им не ровня.
В конце XIX — начале XX века расизм получил новый импульс из-за определенной трактовки дарвиновской теории эволюции: казалось самоочевидным, что человеческие расы представляют собой эволюционно разные ступени, причем на вершине эволюции пребывает викторианский джентльмен, ирландцы пониже, а вот чернокожие — и вовсе полуобезьяны. Выдающийся британский биолог Томас Гексли, например, говорил: «Ни один разумный человек, знающий факты, не верит в то, что средний негр равен. белому человеку. И если это так, просто невероятно, что, если снять с него все ограничения, негр сможет успешно состязаться со своим соперником, превосходящим его размером мозга и уступающим только размером челюстей, в состязании, в котором важно умение мыслить, а не умение кусаться».
В ряде штатов законодательно были запрещены браки между белым и любым человеком, у которого хотя бы прапрадед или прапрабабка принадлежали к другой расе. Распространение (особенно в 20-е годы ХХ века) получила практика линчевания — самосуда по отношению к чернокожим, обвиненным, справедливо или нет, в каких-либо преступлениях. В южных штатах существовали раздельные места — «только для белых» и «для цветных» — в ресторанах, в общественном транспорте, в залах ожидания и магазинах.
Во второй половине ХХ века наметилось постепенное смягчение расовых ограничений; этот процесс набрал особенную силу в 60-е годы, когда его возглавил выдающийся борец за права чернокожих Мартин Лютер Кинг. Он был баптистским проповедником, и его образ действий, как и все его публичные выступления, были проникнуты глубокой верой во Христа.
Федеральные власти к тому времени уже вполне осознавали, что расовая дискриминация себя изжила, а кроме того, ставит под угрозу позицию США в глобальном противостоянии с Советским Союзом. В итоге расизм был поставлен вне закона, а все ограничения «только для белых» — отменены. Мартин Лютер Кинг по сей день остается одним из наиболее почитаемых национальных героев в США, а движение за гражданские права чернокожих служит образцом для других подобных общественных инициатив.
Что же произошло дальше?
Очевидно, что зло расизма не сводилось к дурным законам, которые достаточно было просто отменить. Оставались глубоко вьевшиеся предрассудки, оставалась отсталость чернокожего населения, вызванная столетиями притеснений. Решить эту проблему пытались (и пытаются) путем так называемой позитивной дискриминации — предоставления чернокожим определенных преимуществ в получении образования и работы. В наше время эта практика является предметом споров, так как многие полагают, что она заходит слишком далеко, становясь несправедливой уже по отношению к белым, да и чернокожим внушая не стремление пробиваться к жизни, а иждивенческие настроения.
Политкорректность первоначально возникла с целью преодоления «языка унижения»; за ней стояло вполне разумное предположение о том, что отказ видеть в другом человеке ближнего своего начинается с использования некоторых словечек, типа «ниггер» и тому подобных, которые сразу обозначают его как «недочеловека», с кем позволено обращаться как с низшим.
Все это не только понятно, но и похвально — можно только порадоваться тому, что западная (прежде всего, англоязычная) цивилизация сумела раскаяться в своих тяжких исторических грехах и принять меры к искоренению еще сохраняющегося зла.
Однако дальше стало происходить то, что происходит с добродетелями, оторвавшимися от своего основания — веры в Бога. Такие добродетели постепенно вырождаются во что-то совсем другое. Пафос борьбы за права угнетенных отрывается от своих первоначальных оснований и превращается в модный тренд; противостояние подлинной несправедливости подменяется выдвижением требований на основании своей предполагаемой «угнетенности».
Становится выгодным ассоциировать себя с «угнетенным меньшинством», причем не обязательно с чернокожим. Так, статус «угнетенных» с большим или меньшим основанием присваивают себе активисты, выступающие от имени других групп — этнических, религиозных или социальных. Требования политкорректности становятся все более странными — например, некое «общество ведьм» объявляет отказ католического прихода предоставить им зал для проведения их собрания актом преследования религиозного меньшинства и возобновлением средневековых гонений. Политкорректный взгляд на историю воспринимает ее с точки зрения «угнетенных меньшинств»: ведьм, еретиков, гомосексуалистов, всех, кто подвергался преследованию или дискриминации. В таком восприятии мира неизбежно вырисовывается зловещая фигура «всеобщего угнетателя» — традиционной европейской христианской цивилизации, на которой лежит вина за бесконечные преследования меньшинств.
Таким образом, политкорректность приобретает отчетливо антихристианский оттенок. Если прежние герои борьбы за права и достоинство человека, такие как Уильям Уилберфорс и Мартин Лютер Кинг, были глубоко верующими людьми и именно из любви к Богу выступали против несправедливости, то теперь сама христианская вера начинает восприниматься как угроза свободе и достоинству, как источник нетерпимости и дискриминации.
Это особенно заметно в случае борьбы за права так называемых сексуальных меньшинств. Активисты, выступающие от лица людей, страдающих определенными расстройствами полового влечения, утверждают, что они являются меньшинством, аналогичным чернокожим, и что отказ, например, признавать однополый союз браком аналогичен запрету на межрасовые браки, а отказ рукополагать «практикующего» гомосексуалиста во епископы — такой же возмутительный акт дискриминации, как таблички «только для белых».
В действительности же гомосексуалисты подобны расовому меньшинству не в большей степени, чем, скажем, алкоголики. Настойчивые утверждения о генетической природе и врожденности гомосексуализма не подтверждаются исследованиями. Надо отметить, что от таких утверждений отказалась даже такая решительно прогейская организация, как Американская психиатрическая ассоциация. Однако в законодательстве ряда европейских стран гомосексуалисты рассматриваются именно как меньшинство; более того, этот подход определяется как некий стандарт в области прав человека, которому должна соответствовать и Россия.
Что это означает на практике? То, что Церковь в ряде стран сталкивается с давлением, ставящим своей целью заставить ее пересмотреть свое учение о христианской этике в области пола. Ряд протестантских общин уже «прогнулись под изменчивый мир» и более не считают гомосексуальное поведение грехом; ряд других, в частности Англиканская Церковь, переживают раскол по этому вопросу. Католическая Церковь сталкивается с притеснениями, например, в Великобритании, где государство заставляет католические агентства по усыновлению отдавать детей в однополые пары, а любое открытое порицание гомосексуального образа жизни вызывает обвинения в «гомофобии» — преступлении, аналогичном расизму. Известен и проект Gender loop, осуществляемый в ряде европейских стран, в рамках которого даже детям дошкольного возраста внушается позитивное отношение к однополым контактам.
Так изначально хорошее стремление — желание защитить угнетенных — перерождается в новую государственную идеологию и ведет к подрыву самых основ свободного общества — свободы слова и вероисповедания. На борьбу за человеческое достоинство, которую вели Уильям Уилберфорс и Мартин Лютер Кинг, это похоже так же мало, как гомосексуалист в женском белье, требующий себе права официально выходить замуж, мало похож на африканского невольника в трюме работорговца.
Ведет ли толерантность к миру?
Сторонники толерантности часто говорят о ней как о пути к преодолению этнической и конфессиональной враждебности; при этом подчеркивается, что Россия, как многонациональная страна, особенно нуждается в толерантности. Россия, несомненно, нуждается в поддержании межнационального мира; только вот может ли идеология толерантности его обеспечить?
О чем говорит опыт Западной Европы? Если положение дел в России куда как далеко от идеала, то положение дел в Западной Европе еще хуже. К счастью, у нас пока нет ни массовых поджогов, как в Париже, ни закрытых для белых городских кварталов, как в Британии; не дошло у нас и до массовых побоищ на расовой почве, увы, довольно обычных в Европе. Западноевропейский опыт не выглядит удачным. В чем же главная ошибка идеологии толерантности?
Несомненно, что люди, говорящие об особой защите меньшинств, исходят из самых лучших побуждений — защитить жертв несправедливости. Не только у нас хотят как лучше, а выходит как всегда: поговорка про благие намерения, которыми вымощена дорога в ад, — не русская, а английская.
Дело в том, что моральный пафос защиты меньшинств есть пафос покаяния большинства; он исходит из того, что представители большинства нанесли всякие тяжкие обиды представителям меньшинств и теперь должны раскаяться в этом и как-то компенсировать ранее совершенное зло. Это может выглядеть морально привлекательным, однако это подразумевает две ложные и опасные идеи — актуальность исторических обид и коллективную ответственность.
Актуальность исторических обид предполагает, что отношения между ныне живущими людьми должны определяться несправедливостями, совершенными в прошлом предками этих людей. Потомки обидчиков должны потомкам обиженных — морально, а иногда и вполне материально — деньгами. А из этого следует, что статус «потомка обиженных» становится выгодным — и чем ужаснее обиды, нанесенные предкам, тем на бóльшую моральную/материальную компенсацию могут рассчитывать потомки. Это поощряет к подогреванию исторических обид — как подлинных, так и не вполне, — и к подаче их в максимально эффектном виде. Получается примерно так: мол, мы тут и не знали, а наши соседи, оказывается, против нас в XV веке совершили немыслимые злодеяния, — и вообще мы угнетенное меньшинство.
Коллективная ответственность предполагает, что большинство (без различения лиц) виновато перед меньшинством и должно ему (опять же, без различения лиц).
Оба этих принципа не только не помогают устроению мира между людьми, но и прямо его разрушают.
Представьте себе две национальные группы, у которых в прошлом было всякое — и вражда, и несправедливость, но которые сейчас как-то притерлись и даже отчасти смешались. Представьте себе, что к этим людям приходят попечители о правах меньшинств и говорят: «Послушайте, вот вы и внимания не обращаете, а ведь вы принадлежите к угнетенному меньшинству. Ваши соседи, принадлежащие к большинству, вам должны и перед вами виноваты. Сейчас мы вам подробно расскажем, какие именно тяжкие обиды их предки нанесли вашим предкам и как они сейчас не отдают вам законного».
Такого рода борьба за права меньшинств является просто отзеркаливанием расизма, который использует те же принципы — для расиста исторические обиды тоже всегда актуальны, а «враги» несут коллективную ответственность за действия выходцев из их среды.
Как не надо противостоять политкорректности
Идеология, связанная с такими понятиями, как «политкорректность» и «толерантность», уже успела навлечь на себя общее раздражение. И хотя нельзя сказать, чтобы мы в России были сильно угнетены этими явлениями (в отличие, скажем, от христиан Швеции или Британии), но слова эти нередко уже звучат как ругательство. И тут возникает опасность того, что вещи явно дурные или аморальные начинают оправдывать своей «неполиткорректностью». «Я сейчас неполиткорректную вещь скажу», — нередко вступление к чему-то действительно враждебному и расистскому.
Возникает ситуация, описанная русским философом Г. П. Федотовым в его работе «Об антихристовом добре». Антихрист, согласно Церковному Преданию, будет изображать себя (по крайней мере, поначалу) лидером крайне добродетельным и человеколюбивым, сострадательным, справедливым, стремящимся к миру и общему благу. Хорошо усвоив это, некоторые христиане склонны делать вывод, что поскольку антихрист будет (по виду) милосердным и миролюбивым, то истинным его противникам, верным христианам, надлежит быть безжалостными и свирепо воинственными.
Похожая ситуация возникает и с политкорректностью: раз нехристианское (а местами и антихристианское) движение проповедует отказ от «языка вражды» — будем изъясняться самыми грубыми ругательствами; раз оно говорит о заботе о слабых — будем проповедовать грубость и силу; раз оно взывает к любви — будем бесстыдно изъявлять ненависть. Примеров тому, увы, достаточно.
В основании всего этого лежит очевидная ошибка — христиане не являются христианами назло кому-либо. Наше поведение не может определяться стремлением поступать наперекор кому-то — оно должно определяться любовью ко Христу.
Именно Христос является той точкой отсчета, утратив которую движение, начинавшееся как бесспорно нравственное, в наше время заблудилось. Мы тоже заблудимся, если будем взирать не на Христа, а на что-то другое. Идеология политкорректности и толерантности представляется серьезно сбившейся с пути, но не тотально испорченной. Когда она протестует против намеренных оскорблений и издевательств — она верна своим первоначальным истокам, и мы можем с ней согласиться.
Нехристиане занимают нишу, оставленную христианами, — где верующие люди не желают быть миротворцами, там, сообразно своим представлениям, о мире и справедливости заботятся люди, чуждые Церкви. И лучший способ противостать политкорректности — это послужить примирению и человеческому достоинству лучше, чем представители этой идеологии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!