Что такое правда на телеэкране
Нет правды на экране?
Типичная, каждодневная ситуация: приехала съемочная группа, чтобы снять какого-то человека. Оператор ходит вокруг, присматривается, передвигает стул, задергивает шторы. Потом отдергивает. Ставит свет справа, потом, чертыхнувшись, – слева.
Что он делает? Почему нельзя все снять все «как есть»? Как «в жизни»?
Однажды на глаза мне попался такой сюжет. Кто-то из студентов наспех снял авторитетного политика соседней страны, и тот, застигнутый врасплох, произнес несколько фраз по поводу очередного недоразумения, возникшего в результате действий белорусских властей.
Политик был одет в мягкий свитер, снят в «три четверти», и это только подчеркнуло животик пожилого человека, округлость плеч, некоторую одутловатость лица. Речь его была скомканной, не совсем внятной, он еле-еле заканчивал предложения, явно будучи отвлеченным чем-то другим, более важным для него в тот момент.
На Youtube.com этот сюжет наверняка можно найти, но я не хочу давать на него ссылку, потому что растиражирую творческий брак, когда дилетантские действия непрофессионала нанесли ущерб имиджу политика. Хотя он, автор сюжета, хотел как лучше и снимал «как в жизни».
Другой пример. Серьезный, уважаемый журналист, славящийся своими острыми материалами, создал видеоблог, который, по сути, дискредитирует его. Почему? Объясню ему как-нибудь при встрече…
Третий пример. Многочисленные «Интернет-вещания» в большинстве своем начисто лишены эстетической привлекательности и композиционной цельности. Но участвующие в них, весьма креативные и уважаемые люди, довольны: их видят и слышат, и они говорят что хотят!
И вот здесь-то и кроется главная ловушка: несложность получения «картинки» при помощи современной аппаратуры – мобильной и послушной – рождает опасную иллюзию легкости создания «продукта», пригодного для распространения в массовой аудитории. Да и само тиражирование, благодаря Интернету, стало доступным. Из этого возникает упоительное ощущение всемогущества. А это всегда обманчивое чувство, у кого бы оно ни возникало.
Вернемся к нашему первому сюжету. Каковы были бы действия профессионала в этой ситуации?
1. Предупредить политика о съемке заранее.
2. Попросить надеть темный костюм, скрадывающий естественные изъяны фигуры.
3. Выбрать место съемки. Пусть это будет рабочий кабинет политика, но мы тут «похозяйничаем»: переставим настольную лампу, сдвинем предметы на столе, подвигаем героя относительно фона на стене. Определим ракурс и крупность плана. Если нас не устраивает кабинет, выведем политика в кулуары или на улицу. Но не оставляем все на самотек: у нас есть художественная задача, и мы должны ее выполнить.
4. Поколдуем немного и выставим хороший свет (или грамотно используем естественный). Он уберет одутловатость лица, тени под глазами, подчеркнет острый блеск глаз, характерные мимические движения.
5. Предварительно разговорим, собеседника, точно направленными вопросами выведем на тему, «разогреем» его до нужного эмоционального состояния, когда он не только будет говорить важное, но сделает это эмоционально и выразительно.
6. Смонтируем сюжет, придав ему четкую композиционную структуру, логический и эмоциональный финал.
При этом мы на иоту не исказили суть позиции политика. Мы просто сделали так, чтобы зрителем она была понята и прочувствована. На это и были направлены все «ухищрения» профессионалов.
Предвижу вопрос: а если человек нам не симпатичен (мягко говоря)? Если бы мы хотели скомпрометировать «персонаж», то стоило бы все это делать? Как бы мы снимали, например, серийного убийцу?
Именно так оно показывало альтернативных кандидатов в президенты: в таком свете (в буквальном смысле!), что общее настроение от кадра было тревожным и неуютным. Да и цветовая гамма студийного оформления была такой же. Что ж, по-своему «профессионально», если забыть об этических нормах журналистики.
А убийцу мы бы снимали так, чтобы полнее выявить его внутренний мир, внушающий нам ужас. Но опять же, для этого выставили бы свет, отработали ракурсы и крупность планов, подготовили бы серию острых и нелицеприятных вопросов. Все равно итогом будет зрелище, выстроенное по всем канонам эстетики экранного искусства.
Если же мы готовим передачу в жанре ток-шоу, телевизионной дискуссии, то наша обязанность – пригласить не только тех людей, которым мы симпатизируем, но и их идеологических противников. И всем дать высказаться в одинаковой мере, никого не ущемляя. И, опять же, профессионально (то есть, качественно) выстроим «картинку». Кстати, именно так работали тележурналисты во время президентской кампании 1994 года, ни в малейшей мере не разделяя кандидатов на «своих» и «чужих».
А еще участников программ… гримируют. Не потому, что приукрашивают, а потому, что высокочувствительные камеры цветного ТВ подчеркнут каждый прыщик на лице, тени, морщинки. Что совсем неэстетично. При этом хороший оператор и свет выставит таким образом, чтобы человек выглядел… человеком, от которого мы хотим услышать нечто важное, хотя, возможно, и не согласимся с ним.
А если «как в жизни», то получается просто брак, мусор, который никто смотреть не будет. Что безóбразно, то и безобрáзно
И вот тут возникают вопросы, от которых не отвертеться.
Понятие «правды» на телеэкране не так-то просто объяснить. Если вы берете в руки камеру, то уже обречены: вы отсекаете от «жизни» все, что не попало в ваш видоискатель. Чем вы руководствуетесь при этом? Почему у разных операторов и режиссеров получаются разные репортажи, хотя все они работали на одном объекте, рассказывали об одном и том же событии? И имеют ли они на это право?
Постарайтесь честно ответить на эти вопросы и поймете, что всегда есть две правды: правда реальных событий (она бесконечна) и правда телеэкрана, который предъявляет свои неумолимые требования. К тому же эфирное время летит гораздо быстрее реального, и это тоже закон. Но при этом ТВ должно показывать все «как в жизни».
То есть, это искусственный язык, которым разговаривает телевидение. И другого нет.
Но благодаря этому, чрезвычайно ёмкому и концентрированному языку, телезритель мгновенно переносится в пространстве и во времени, слышит в пять минут больше людей, чем видел сегодня за весь день и т.д., узнаёт за год больше, чем его родители за десятки лет своей жизни.
А еще авторам репортажей и телепрограмм нужно учитывать, что ТВ, как любое СМИ, «работает» с психологическими стереотипами. И по-другому просто не может. Ему в считанные минуты, отведенные на сюжет (репортаж) в эфире, нужно не только сообщить нечто новое, но и привязать это новое к сложившемуся представлению о жизни, устойчивому мнению о ней. Объективными исследованиями установлено, что если в материале больше 40% новой информации, он массовой аудиторией не воспринимается вообще («чушь какая-то!»). Поэтому все нужно подавать в установившихся координатах. Визуальных и словесных. И они есть у каждого вещателя. Демократический он или совсем нет.
У белорусского государственного вещателя это «сильная и процветающая Беларусь», «социальное государство» (позитив), «оппозиционеры», «деградирующая Европа» и прочие такие же (негатив). У западного вещателя они тоже имеются, хотя их побольше будет, поскольку картина мира не такая черно-белая. Но они есть, иначе вещатель просто не будет понят своей аудиторией.
Именно поэтому ТВ всегда и оперирует картинками – синонимами истинности. Таковы открытые, мужественные и сердечные лица тружеников, красоты родной природы, впечатляющие индустриальные планы. Чистые улицы городов, веселые школьники, идущие в школу (из школы – неважно!). Или, напротив, негодяи «оппозиционеры», некрасиво жрущие что-то на банкетах, омерзительные морды «деструктивных элементов», бьющих стекла сами знаете где. Что, неправда? Да истинная же правда. Но отобранная и смонтированная так, как нужно автору. Тому или другому.
Таким образом, без стереотипов не обойтись. А они всегда огрубляют многообразную действительность, упрощают ее. Иногда говорят, что ТВ скорее сканирует поверхность события, чем отражает его суть.
Горячих сторонников абсолютной истинности того, что показывают и говорят с телеэкрана, ждут большие разочарования. Так называемую «правду» от начала до конца нам никто и никогда показать не сможет. По двум основным причинам: никакое телевидение не отразит все события дня исключительно в силу их неисчерпаемости. Может, где-то на небесах и существует такое всевидящее «зерцало». Но не на Земле.
Во-вторых, ТВ просто вынуждено прикидываться реальностью, потому что иначе его никто смотреть не будет. Оно выбирает самое важное и сотворяет концентрат по законам эстетики зрелища. Тот, кто часами сидел и монтировал, подбирая лучшие планы, музыку, кто выстраивал сюжет согласно незыблемым законам драматургии, меня поймет.
Поймут те, земные люди, живущие в своей стране, в свое время, озабоченные редакционным заданием, которое сформулировано в силу тех или иных идеологических установок. Не важно, каких. Важно, что без этого не обойтись.
То есть, телевидение говорит искусственным, условным языком, и это непреложный закон.
Но это вовсе не значит, что этим языком нельзя доносить правду. Но как?
Что такое правда на телеэкране
НЕГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПРОФСОЮЗОВ»
ПРОГРАММА ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ИСПЫТАНИЙ Журналистик
3.ОЦЕНКА РЕЗУЛЬТАТОВ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ИСПЫТАНИЙ
Вступительные испытания (творческий конкурс) для всех без исключения поступающих проводятся в три этапа по 100-балльной шкале:
1. Собеседование, 30 баллов.
2. Творческое задание, 40 баллов.
3. Анализ газетного текста, 20 баллов.
4.Анализ представленных абитуриентом его материалов, опубликованных в СМИ, 10 баллов.
4. ПЕРЕЧЕНЬ ТЕМ ДЛЯ СОБЕСЕДОВАНИЯ И ВОПРОСОВ ДЛЯ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ИСПЫТАНИЙ
4.1. Темы для собеседования
1. Какие цели стоят перед средствами массовой информации?
2. Какие виды средств массовой информации Вы знаете?
3. Когда появились средства массовой информации?
4. Какие новые средства массовой информации появились в ХХ веке?
5. В чем Вы видите преимущества газеты перед телевидением и наоборот: в чем преимущества ТВ?
6. Назовите имена известных журналистов. Кто из них кажется вам особенно популярным и привлекательным. Почему?
7. С какими газетами, еженедельниками и журналами Вы знакомы? Охарактеризуйте их.
8. Почему печать называется периодической?
9. Какие жанры журналистики Вы знаете?
10.Чем, по-Вашему, отличается очерк от информации и репортажа?
11.Какие жанры можно отнести к аналитическим?
12.Что, по-Вашему, означает свобода слова в журналистике? Когда законодательно введена свобода слова в современной России?
13.Какие проблемы, обсуждающиеся сегодня в печати и на телевидении, кажутся Вам особенно важными?
14.Что такое публицистика?
15.Что такое информационное агентство? Назовите крупнейшие информационные агентства: мировые
.
4. ПЕРЕЧЕНЬ ТЕМ ДЛЯ СОБЕСЕДОВАНИЯ И ВОПРОСОВ ДЛЯ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ИСПЫТАНИЙ
4.1. Темы для собеседования
1. Какие цели стоят перед средствами массовой информации?
2. Какие виды средств массовой информации Вы знаете?
3. Когда появились средства массовой информации?
4. Какие новые средства массовой информации появились в ХХ веке?
5. В чем Вы видите преимущества газеты перед телевидением и наоборот: в чем преимущества ТВ?
6. Назовите имена известных журналистов. Кто из них кажется вам особенно популярным и привлекательным. Почему?
7. С какими газетами, еженедельниками и журналами Вы знакомы? Охарактеризуйте их.
8. Почему печать называется периодической?
9. Какие жанры журналистики Вы знаете?
10.Чем, по-Вашему, отличается очерк от информации и репортажа?
11.Какие жанры можно отнести к аналитическим?
12.Что, по-Вашему, означает свобода слова в журналистике? Когда законодательно введена свобода слова в современной России?
13.Какие проблемы, обсуждающиеся сегодня в печати и на телевидении, кажутся Вам особенно важными?
14.Что такое публицистика?
15.Что такое информационное агентство? Назовите крупнейшие информационные агентства: мировые и российские.
16. Новости какого телеканала Вы смотрите? Из чего состоит обычно блок новостей?
17. Ваша любимая радиопередача. В чем, по-Вашему, уникальность радио и его отличие от других СМИ?
18. В чем цель журналистского расследования? Какими свойствами должен обладать журналист, взявшийся за расследование?
19. Каковы должны быть качества телеведущего?
20. Что такое «правда» на телеэкране? От чьего имени выступает журналист в кадре?
21. Что такое «горячие точки» и где они находятся сегодня?
22. Каких международных политиков Вы знаете?
23. Каких российских политиков Вы знаете?
24. Какие газеты выписывает и какие передачи смотрит Ваша семья?
25. Какие профессии в журналистике Вы знаете?
26. Кто такой собственный корреспондент?
27. В чем состоит, на Ваш взгляд, кодекс журналистской чести?
28. Какие профессиональные организации журналистов Вы знаете, и чем они занимаются?
29. Кого из современных российских и зарубежных поэтов, прозаиков, деятелей театра и кино, художников, музыкантов Вы могли бы выделить в числе лучших?
30. Какие театры и музеи Санкт-Петербурга Вы знаете? В каких удалось побывать?
4.2. Темы творческого задания
1. Удивительная история. Вспомнить и описать случай из жизни, который Вас поразил или удивил.
2. Узнаваемый портрет. Описать внешность и манеру любимого Вами человека, телеведущего, учителя, знакомого.
3. Монолог птички, летающей в городском парке.
4. Подсмотренная сценка. Описать происшествие в магазине, метро, на улице. Сценка должна отражать динамику событий, диалоги героев, передать атмосферу.
5. Моя любимая улица Санкт-Петербурга (другого города). Лирический репортаж.
6. Деревенский пейзаж: краски и звуки.
7. Я беру интервью у министра… Вымышленное интервью с вымышленными ответами.
8. Мое путешествие в… Рассказ о поездке в другой город, поселок.
9. «Мой любимый фильм» и «Телепрограмма». Рецензия.
4.3. Вопросы для анализа газетного текста.
— Как можно сформулировать тему газетного текста?
— Какого рода проблемы изложены в тексте?
— Какова структура (построение) данного текста: Что можно сказать о его композиции?
— Какие факты и мнения используются в тексте?
— На какие источники информации опирается автор?
— Какие типы речи используются в тексте?
— Есть ли в тексте речевые штампы, клише?
— К какому газетному жанру можно отнести текст?
5. РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Ворошилов В. В. Журналистика. Базовый курс СПб, 2006.
2. Есин Б. И. История русской журналистики ХIХ века. М., 2005.
3. Кузнецов И.В. История отечественной журналистики (1917-2000). М., 2006.
4. Корконосенко С. Г. Основы журналистики. СПб, 2007.
5. Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста. М., 2006.
6. Михайлов С.А. История зарубежных СМИ. СПб, 2006.
7. Прохоров
Глава 1. Ложь и правда в журналистике. Соврут – недорого возьмут
Правда (жен.) – истина на деле, истина в образе, во благе; правосудие, справедливость.
В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка
Ложь – заявление, рассчитанное на обман, когда говорящий умалчивает или искажает то, что он знает о рассматриваемом положении вещей, либо когда он знает нечто другое, чем то, что говорит.
Понятия правды и лжи образуют в теории пару, которая всегда сопутствует рассмотрению проблемы достоверности информации. Для журналиста как профессионала, действующего в сфере сбора, обработки, хранения и распространения информации, принципиальным моментом является соответствие сведений действительности, фиксирование изменений в которой и составляет суть его работы. Независимо от того, готовит он статью для газеты (журнала), репортаж для радио или телевидения, пост для публикации на интернет-ресурсе.
Теоретически понятие «правда» не допускает разнообразных толкований и чаще всего имеет один синоним – истина. А понятие «ложь» используется в разных значениях, обретая многозначность в зависимости от контекста и смыслового наполнения, которое использует тот, кто оперирует данным понятием. Чтобы не устраивать терминологическую путаницу, примем за основу трактовку лжи, которую в свое время дал американский психолог Пол Экман. Он предложил определять ложь «как действие, которым один человек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, без предварительного уведомления о своих целях и без отчетливо выраженной со стороны жертвы просьбы не раскрывать правду»[4]. Заметим, что свой труд исследователь написал, когда интернет как информационное пространство использовался преимущественно для военных секретных проектов, а его освоение «в мирных коммуникационных целях» лишь начиналось. Но это не значит, что основные положения трудов П. Экмана, относящие к теории лжи как способа человеческого общения и коммуникативного действия, потеряли актуальность. Наоборот, они приобрели характер аксиом, имеющих непосредственное отношение к журналистике.
Заметим, что Экмана ложь интересовала как способ коммуникации с безусловно манипулятивным характером. Проще говоря, ложь как явление человеческой жизни существует сама по себе, вроде некой абстракции. Например, утверждение, что в офшорах ряда зарубежных стран многие олигархи размещают свои доходы. Говорить о достоверности можно в лишь в том случае, если обществу через СМИ (или по иному каналу коммуникации) будут предъявлены доказательства подобного тезиса с указанием персональных данных. При отсутствии таковых утверждение может считаться недостоверным и, следовательно, лживым. Если его использовали против конкретной личности, очевиден манипулятивный характер публикации.
Официальный государственный контроль за тем, что выходило в радио- и телеэфир, на страницах печатных СМИ, осуществлял соответствующий надзорный орган цензуры, именовавшийся Главлитом[5]. Согласно действовавшему порядку, любой журналистский материал, который готовился к печати или для выхода в эфир, передавался на рассмотрение цензору. Этот человек решал, что можно, а что нельзя публиковать в советских медиа. Естественно, за пределами газетных и журнальных полос, радио-и телеэфира оставались материалы с радикальной критикой в адрес недостатков советского строя. Также запрещались публикации авторов, эмигрировавших из СССР. Строго дозировались журналистские произведения, где рассматривались трагические страницы отечественной истории XX века. Принципиально не публиковались подробности техногенных катастроф, аварий, природных бедствий, особенно если они повлекли за собой человеческие жертвы. Главным принципом информирования населения было официальное сообщение ТАСС. Можно сказать, что на протяжении десятков лет работы отечественных медиа была сформирована система умолчания негативных фактов и сведений.
Вернемся к типологии видов лжи, с которыми может столкнуться и журналист, и его команда, коллеги по медиа, уже не говоря о самой аудитории. Пол Экман выделил виды лжи в контексте межличностных коммуникаций: сокрытие истинной причины эмоции; сообщение правды в виде обмана; полуправда и сбивающая с толку увертка. Кроме того, он указал на то, что существуют два признака обмана – утечка информации (лжец выдает себя нечаянно) и информация о наличии обмана (поведение лжеца выдает тот факт, что он говорит неправду[6]). В дальнейшем мы проверим на журналистской практике рекомендации Экмана, которые, на наш взгляд, могут противостоять манипулированию информацией и помогают критически анализировать сведения, факты, суждения, оценки и статистику, кажущиеся недостоверными или неадекватно отражающие эмпирическую действительность в зеркале медийного пространства.
В западных теориях, касающихся журналистики, функционирования медиа и их отношений с аудиторией, существенным для нас представляется тезис, согласно которому ложь как практическое понятие имеет прямую коннотацию с информацией: ее считают инструментом манипулирования. Для более четкого понимания, как и почему в нынешнем медийном пространстве происходят подобные процессы, нужно разобраться в видах и формах проявления лжи, с которыми сталкивается аудитория, верная СМИ как каналам получения информации.
Прежде всего, обозначим проявления лжи в медиа, которые подпадают под соответствующие статьи Уголовного кодекса РФ. К ним относятся:
• клевета, под которой мы понимаем заведомо ложную, порочащую информацию или распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию (ст. 128.1 УК РФ);
• плагиат, который мы понимаем как умышленно совершаемое физическим лицом незаконное использование или распоряжение охраняемыми результатами чужого творческого труда, которое сопровождается доведением до других лиц ложных сведений о себе как о действительном авторе (ст. 146.1 УК РФ).
К числу иных грехов СМИ, связанных с ложью, мы относим следующие:
• введение в заблуждение;
• ложь из-за устаревшей информации;
• ложь из-за двусмысленной информации;
Попробуем разобраться в особенностях разных видов медийной лжи на примерах.
Подмена понятий. Данный прием часто используется в рамках полемики или дискуссии по тому или иному вопросу. Например, в периодически возникающих спорах о периоде советской истории, когда страной руководил И. В. Сталин, сторонники либеральных взглядов в соответствующих медиа идентифицируют всех жителей страны как жертв эпохи Большого террора либо как их палачей. Очевидно, что ни то ни другое утверждение правдой не является.
Фальсификация. Ситуация, когда вместо важных и необходимо достоверных сведений в медиа публикуются сведения (чаще статистического характера), которые не носят документально подтвержденного характера. Опасность такого приема по легализации лжи в отношении информации заключается в том, что, как правило, он используется в определенном контексте. Например, к фальсификациям можно отнести цифру, обозначающую общую стоимость затрат на строительство нового футбольного стадиона в Санкт-Петербурге. Неслучайно на основании фальсифицированных данных по итогам этого строительного проекта были возбуждены два уголовных дела в отношении ответственных лиц.
Мистификация. Это прием с использованием информации, которую нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Как правило, его использует журналист, не обладающий достоверным знанием о чем-либо или о ком-либо. Здесь можно привести пример исторической мистификации, касающейся личности русского императора Александра I, который якобы не скончался в Таганроге 19 ноября 1825 года, а тайно отправился странствовать по России в облике старца Федора Кузьмича.
Очевидная ложь в последнее время все чаще возникает в практике СМИ разных стран и континентов. В ряде случаев она носит характер информационной пандемии, которая заражает все медиа национальной системы без исключения. Например, постоянное утверждение украинских медиа о том, что на территории их страны находятся регулярные российские воинские части.
Лесть. В практике отечественных медиа этот прием был характерен в советском периоде. В последнее время в некоторых федеральных СМИ наблюдается его ренессанс, когда деяния и поступки первого лица государства получают неадекватную, восхищенную оценку, не основанную на конкретных фактах и событиях. Аналогичная ситуация сегодня может наблюдаться в работе ряда крупных региональных медиа, аффилированных с разными ветвями местных властей.
Введение в заблуждение. Чаще всего подобная ситуация возникает, когда журналисты и медиа излишне доверяют официальным источникам информации, поступающим в их распоряжение по соответствующим каналам. Бывают случаи непроверенной инсайдерской информации. Хрестоматийный пример введения в заблуждение – официальное заявление президента России Б. Н. Ельцина перед телекамерами 15 августа 1998 года о том, что дефолта в стране не будет: 18 августа того же года он как раз и случился.
Подтасовка фактов. Прием в журналистике, который строится на том, что при формировании у аудитории образа определенного события детали, цифры, суждения, мнения и факты – совокупность информации, не вписывающаяся в уже сформированную картину, просто выводится «за скобки» журналистского материала в его окончательном варианте. Хотя она вполне могла быть зафиксирована в исходных материалах.
Здесь можно вспомнить актуальный пример, связанный с трагедией в Кемерово 25 марта 2018 года, когда во время пожара в ТЦ «Зимняя вишня», по официальным данным, погибли 64 человека, а в сетевых источниках и ресурсах «бродила» цифра 300 жертв, которую распространяли блогеры и иные пользователи соцсетей, включая популярного артиста Данилу Козловского[7]. При тщательной проверке эти сведения оказались ложью. Однако вопрос, являлась она намеренной или неумышленной, остался без ответа. Кроме того, в первые дни в Сети в качестве «иллюстраций» кемеровской трагедии использовались скриншоты фотографий, сделанных сразу после другого пожара, который произошел 5 декабря 2009 года в пермском ночном клубе «Хромая лошадь»[8].
Превознесение. Журналистский прием, который практически синонимичен лести. Разница лишь в том, что лживому преувеличению подвергается то или иное событие, факт, в отличие от лести, объектом которой, как правило, становится руководитель, политический деятель. Типичный пример журналистского превознесения – тренд, связанный с перманентным превознесением роста бюджетных выплат, доминирующий в российских СМИ.
Преувеличение (преуменьшение). Номинация данного приема информационной недостоверности говорит сама за себя. В свое время в советской прессе преуменьшалась роль союзников во время Второй мировой войны, а при смене исторической парадигмы (особенно в 1990-е годы) роль ленд-лиза в укреплении обороноспособности нашей страны была явно преувеличена.
Ложь из-за устаревшей информации. Чаще всего подобная ситуация в работе журналиста или медиа возникает не по злому умыслу или намерению, а в связи с нерадивостью, некомпетентностью, нежеланием перепроверять полученные сведения, начиная с кадровых назначений и заканчивая состоянием того или иного исторического памятника или здания.
Ложь из-за двусмысленной информации. Такие ситуации – характерный признак бульварных СМИ, «желтой» прессы, которая, не соблюдая правовые и этические основы работы журналистов, публикует непроверенные сведения, факты, случаи из жизни знаменитостей и публичных лиц, придавая им двусмысленный характер. Здесь можно вспомнить прецедент с распространенной СМИ Петербурга информации о посещении лидером ЛДПР В. В. Жириновским одного из городских гей-клубов. Понятно, что за этим последовали тексты, касающиеся сексуальной ориентации известного политика.
Невольная ложь. Обычно такие ситуации возникают, когда журналист не успевает (или не может) перепроверить полученную информацию. Результатом подобной спешки может стать диффамация (распространение порочащих сведений). Но, в отличие от клеветы, невольная ложь, как правило, не носит намеренного характера и не попадает под действие УК РФ.
Так, в октябре 2017 года отечественные СМИ активно информировали граждан России, как и где празднуют 65-летие президента РФ. Именно тогда появился телевизионный фейк о том, насколько неожиданно отметили день рождения В. В. Путина в США. Российские государственные медиа 7 октября 2017 года распространили информацию, что президента Владимира Путина по всему миру поздравляют с днем рождения и дарят необычные подарки. В частности, «Россия 24» и канал Ruptly (принадлежит RT) показали сюжет о ресторане в Нью-Йорке, где в этот день подавали «Путин-бургер» весом 1952 грамма (цифра отсылает к году рождения президента РФ). Позже эту информацию опровергли журналисты западных и других отечественных СМИ. Так очевидная неправда стала медийным, хотя и разоблаченным, фейком.
Ложное утверждение. Характерный пример «лжи поневоле» – ситуация, когда, имея на руках достоверные сведения, цифры и факты, журналист из-за собственной некомпетентности (или неумения выстраивать логику изложения, анализа) допускает в публикуемом материале ложное утверждение. Чаще всего его порождают логические ошибки. Типичная из них, когда система доказательств взаимосвязи событий и явлений определяется по принципу «после этого – значит, вследствие этого».
Понятно, что в эпоху информационного релятивизма вопрос о правде как оценочной категории в профессиональной деятельности журналистов и тем более в работе СМИ в целом и в частности остается открытым. Поэтому так важны не только юридические, но и этические основы журналистской деятельности: правда должна быть категорией абсолютных, а не относительных суждений, не меняющей содержание в зависимости от политического, социально-психологического, экономического или исторического контекста. В фильме «Две строчки мелким шрифтом» (1982) режиссера Виталия Мельникова главный герой, по профессии историк, в дискуссионном запале с высоким партийным чиновником вспоминает фразу В. И. Ленина: «Правда не должна зависеть от того, кому она будет служить». На что в ответ слышит: «Правда всегда одна». Понятно, что в тех политических условиях правда была неким информационным абсолютом, и эту модель отношения к ней удавалось сохранять в СМИ ценой значительных манипуляций и ограничений. Но когда запреты рухнули вместе с советской политической системой, выяснилось, что исчезли не только правовые, но и этические параметры, с помощью которых можно измерять и оценивать парадигму правды как генеральный тренд в деятельности постсоветских медиа.
Более чем четвертьвековой этап развития отечественных СМИ под ложно понятым девизом «свободы слова» породил кризис доверия к медийной деятельности и статусу журналиста как носителя истинных ценностей и знания. Во многом сами субъекты информационной деятельности спровоцировали подобное отношение, используя некорректные, неэтичные, а иногда и противозаконные методы и принципы работы с информацией. На практике долго реализовывался гегелевский принцип: «Если факты не соответствуют теории, тем хуже для фактов».
Персональный произвол журналистов применительно к информации привел не только к репутационному кризису в отношениях общества и медиа, но и вынудил последних активно задействовать на практике принципы обращения с информацией, которые в новом веке в своей совокупности получили справедливое определение «фейковой журналистики». Иногда можно встретить и другое выражение – «журналистика неправды». Впрочем, на данный момент в ходу, как мы убедились, термин «постправда».
Автору этих строк не один раз доводилось и в научной среде, и среди студентов, и в профессиональных сообществах излагать свои теоретические взгляды на обозначившееся явление в СМИ. Однако коль скоро в этой книге идет речь о манипуляции информацией и обмане со стороны медиа, стоит для начала обозначить суть проблемы и пояснить феномен фейковой журналистики (или журналистики фейков).
Тотальность фейка в современном медиапространстве выглядит настолько очевидной, что пришло время перевести обсуждение возникающих издержек в работе СМИ из плоскости практики на более высокий теоретический уровень. Наиболее употребительная сфера применения термина – сетевые ресурсы, от интернет-порталов до сайтов традиционных СМИ. Фейк как явление информационной сферы имеет прямое отношение к такому глобальному явлению, как шоу-цивилизация, имитирующая действительность путем создания виртуальной реальности в электронных СМИ, а также в Сети. Идентификация новости, информации, события как фейка в журналистской практике означает потерю доверия к нему потенциальной аудитории.
Показательна история проникновения слова в научный и теоретический обиход журналистики. Так, в книге И. И. Романовского «Масс-медиа: Словарь терминов и понятий», выпущенной в 2004 году, встречается лишь термин «фейкеры», что в интерпретации автора означает «поставщики компрометирующих, неприличных фотофальшивок (особенно известных, знаменитых лиц)»[9]. В том же году был издан англо-русский словарь Л. М. Земляновой «Коммуникативистика и средства информации», где термин «фейк» (fake) отсутствует. Зато есть перевод словосочетания fake report – «сфабрикованное сообщение с искаженными и недостоверными фактами»[10]. Появление таких терминов Л. М. Землянова увязывает с влиянием рекламного бизнеса на новостной сегмент СМИ. И в этом же разделе появляется термин fake news report – «псевдоновостной формат, изложение рекламных сообщений в форме новостных блоков»[11]. Затем следует вывод о причинах фиксируемого формата: «В появлении такого формата аналитики усматривают симптом развивающегося наступления рекламы на СМИ и вытеснения публичной сферы коммерческими новостями»[12].
Нынешний ареал распространения понятия «фейк» гораздо шире и с точки зрения распространения в медийном теоретическом дискурсе, и с позиции расширения его значения по сравнению с тем, что было дюжину лет назад. Сам термин «фейк» стал общеупотребительным в публичных дискуссиях экспертов, ученых и практиков, уделяющих внимание фейковой журналистике. Многие их коллеги уже воспринимают ее принципы как данность, не желая анализировать тупик в отношениях между медиа и их аудиториями, к которому неотвратимо ведет всю информационную деятельность журналистов и СМИ фейковый вектор. Тупик заключается в перспективе полной (в лучшем случае частичной) потери доверия массовой аудитории к СМИ как к источникам правдивых и объективных свидетельств того, что происходит в мире, стране, регионе. Если для сетевых ресурсов такая парадигма обратной связи с потребителями информации не принималась и не принимается в расчет, то для традиционного медиа, каким на данный момент является телевидение, подобный информационный нигилизм со стороны зрителей чреват тем, что в медицине называют «функциональным расстройством нервной системы».
Проще говоря, «избавляясь» от доверия к новостному компоненту телевидения, современный телезритель, во-первых, переносит недоверие на весь телеконтент, независимо от форматных и жанровых форм, а также доминирующих тематических трендов. А во-вторых, у значительной части телеаудитории формируется устойчивое скептическое отношение к другим источникам и каналам распространения социально значимой информации. Логика рассуждений зрителя у телеэкрана прямолинейна и проста: «Если уж телевидение способно на обман, что думать о таком оперативном источнике, как интернет!»
Как определить понятие «фейк»? С английского языка слово fake переводится как «фальшивый, ненастоящий», в просторечии – «липовый». Чаще всего данный термин определяют как существительное, тоже имеющее негативную коннотацию и означающее подделку или фальшивку. Исходя из реальной практики фейковой журналистики в современном медиапространстве, мы предлагаем понимать фейк как журналистское сообщение, содержащее недостоверную и непроверенную информацию, не соответствующую реальным фактам и эмпирической действительности, и опубликованное в СМИ. При этом заметим, что фактор целеполагания подобного действия со стороны представителя медиа не является необходимым условием для квалификации полученной от него информации как фейка. То есть, с нашей точки зрения, в самом факте появления фейка на полосе газеты или журнала, в радио- или телеэфире, на сайте информагентства необязательно видеть злой умысел, согласно которому автор сообщения намеренно исказил событийную фактуру, свидетельства очевидцев, статистику. Характерный пример – сообщение канала РБК в марте 2016 года о том, что благодаря санкциям производство сельскохозяйственной продукции в России выросло на 3400 %. Понятно, что появление такой цифры – результат невнимательности или ошибки редактора. Но вряд ли стоит предполагать, что журналист, допустивший подобную неточность, намеренно завысил статистику относительно роста сельскохозяйственного производства в нашей стране.
Фейк – не только результат и свидетельство происходящей на наших глазах депрофессионализации и некомпетентности части работников журналистского цеха, но, если угодно, метод создания информационного продукта некоторыми сотрудниками СМИ по принципу, прозвучавшему в советском мультфильме: «И так сойдет!» Наглядно эта негативная тенденция проявляется в деятельности тележурналистов, где доминирующим носителем информации для потенциальной аудитории является видеоизображение, зафиксировавшее факт, персону, события, о которых рассказывает корреспондент (ведущий новостей). Визуализация информации – основа основ тележурналистики. Отсутствие «картинки» с места событий снижает интерес телезрителей и автоматически дезавуирует значимость журналистского рассказа. Поэтому и рождается соблазн проиллюстрировать текст изображением, которое более-менее подходит по смыслу и характеру события, ставшего объектом внимания СМИ.
Неслучайно до недавнего времени понятие «фейк» чаще всего относили к сфере визуальной коммуникации. Поэтому разнообразие видов фей-ка зависело от различия предлагаемой фейковой журналистикой «картинки» и реальных обстоятельств времени, места, характера и содержания события.
В современной медиапрактике принято выделять следующие типы фейков:
• поддельные фотографии, прошедшие обработку в соответствующих компьютерных программах коррекции изображения с целью повысить их мнимую достоверность;
• видеоролики, смонтированные из уже использованного или отснятого исходного материала, снятые не в то время и не в том месте, которые они призваны имитировать;
• любые фальшивые новости, как правило имеющие неаутентичную видеоиллюстрацию;
• личные страницы в социальных сетях, созданные от имени других людей с использованием фотоизображения «хозяина» страницы;
• фальшивые аккаунты в Твиттере, для которых также характерно наличие заимствованного фотопортрета.
• любая ложная информация, намеренно поданная в ложном виде (цифры, факты, имена);
• фальшивая информация, поданная в ложном виде случайно и ненамеренно (опечатка, оговорка, неверное понимание или слуховое восприятие);
• несоответствие видео и аудио в одном журналистском материале;
• информация, вырванная из контекста и используемая в журналистском материале независимо от вида и типа СМИ;
• любое сокрытие дополнительной информации, которая может повлиять на корректное формирование у аудитории того или иного образа либо ситуации.
Все названные варианты вольной интерпретации сведений (визуальных и вербальных) свидетельствуют о триумфальном шествии власти шоуцивилизации по просторам массовой коммуникации, серьезно деформирующем восприятие аудиторией картины мира, которая могла быть более адекватной реальности.
Денис Драгунский в книге «Отнимать и подглядывать» утверждает: «…поскольку не ясна разница между бескорыстной игрой и намеренной фальсификацией, точно так же помаленьку стирается различие между фейком и фактом как таковыми. В цифровой среде любой факт можно объявить фей-ком, а любой фейк – фактом; а там уж разбирайтесь, спорьте, громоздите пруф-линки»[13]. Характерно, что сам термин пруфлинк не первичен, а является неологизмом и производной от двух слов, в совокупности буквально означающей «доказывающая связь». Проще говоря, ссылка в сетевом тексте на источник, который подтверждает сказанное. Характерный пример – организация материалов в сетевом справочнике «Википедия».
Глубина погружения в интернет-пространство может быть такова, что жаждущий доказательств никогда не сможет их получить в аутентичной форме. Отсюда – потеря времени, что обедняет профессиональные ресурсы журналиста, вынужденного искать доказательство правдивости, вместо того чтобы изначально иметь на руках задокументированный или подтвержденный очевидцами факт. Вспоминаем трактовку факта в знаменитом фильме Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен». Там звучит фраза: «Это не факт, это гораздо хуже, чем факт. Так оно и было на самом деле». По сути, вся биография Мюнхгаузена – гигантский литературный фейк. Который, впрочем, опровергает сам герой: «Мюнхгаузен знаменит не тем, что летал на Луну, а тем, что он никогда не врет».
Фейковое сознание современной журналистики происходит от основополагающего признака шоу-цивилизации – аутентичность любого изображения как практически достоверного источника информации. Выложенное в Сеть изображение брошенных фотоплакатов с портретами солдат Великой Отечественной войны без всякой проверки на достоверность стало источником расходящейся концентрическими кругами негативной информации об искренней и массовой народной акции, собравшей 12 миллионов человек по разным городам и весям в День Победы. Времени на проверку практически нет, потому что важно опередить конкурентов и первым «прокукарекать». Принцип Руперта Мердока «скорость важнее точности» является профессиональной предпосылкой для внедрения в сознание журналистов, особенно молодых, идеологии фейка. А от этого – всего шаг до использования открывающихся манипулятивных возможностей воздействовать на аудиторию. Принцип получит подтверждение в таком массовом и туповатом увлечении, как селфи. В определенном смысле селфи – альтернатива фейку, но лишь пока принципы их реализации и размещения не касаются профессиональной медиасреды. Одно не лучше другого, ибо вкупе они создают питательную почву для максимальной субъективации процесса розыска, получения и обработки информации с перспективой ее доставки до потенциальной аудитории.
Субъективный фактор в организации современных информационных потоков по всем каналам СМИ сегодня очевиден как никогда. Особенно в контексте событий, связанных с украинским кризисом. Издержки шоу-цивилизации проявились в деятельности разных медийных субъектов, независимо от их национальной принадлежности, специализации и статуса. Данный тезис можно проиллюстрировать на примере деятельности новостного портала СМИ Северо-Запада Lenizdat.ru. Он существует с 2003 года и представляет собой классический новостной сайт по типу интернет-издания. Официальная статистика его популярности – 47 900 посетителей в месяц. Как на источник информации на него ссылаются основные СМИ Санкт-Петербурга, Ленинградской области и Северо-Западного региона. По структуре и характеру размещаемой информации данный информационный ресурс следует считать региональным медиа. Однако доминирующими объектами внимания его сотрудников являются все аспекты, касающиеся деятельности медиа. Поэтому Lenizdat.ru можно охарактеризовать как сайт, ориентированный на профессиональную целевую аудиторию внутри страны и за ее пределами.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.