Что такое предание виды преданий
Предание
Предание — это устный рассказ, который содержит сведения об исторических лицах, событиях, передающиеся из поколения в поколение.
Содержание
Известные фразы
Свежо предание, а верится с трудом. А.С. Грибоедов, «Горе от ума»
Источники
См. также
Ссылки
Полезное
Смотреть что такое «Предание» в других словарях:
предание — 1. ПРЕДАНИЕ см. Предать. 2. ПРЕДАНИЕ; ПРЕДАНЬЕ, я; ср. 1. Устный рассказ; история, передающаяся из поколения в поколение. П. гласит. Хранить п. Библейское п. Семейное, народное п. Древнее п. Живое п. (предание, которое живо в устах народа, не… … Энциклопедический словарь
ПРЕДАНИЕ — ПРЕДАНИЕ, предания, ср. (книжн.). 1. только ед. Действие по гл. предать предавать. Предание суду. Предание земле. 2. Рассказ, поверье, переходящее от одного поколения к другому в устной передаче. Древнее предание. «Преданья старины глубокой.»… … Толковый словарь Ушакова
Предание — (укр. оповідання, нем. Sage, фр. и англ. tradition, греч. paradosis, по народной терминологии «досюльщина», «быль», «бывальщина») «народное сказание», точнее те рассказы и воспоминания, которые не входят в круг жанров, четко обособившихся: былин … Литературная энциклопедия
предание — См. сказка. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. предание история, сказка; миф, поверье, притча, каббала, поверие, сказание, шажере, рассказ, легенда, сунна … Словарь синонимов
ПРЕДАНИЕ — жанр фольклора; устный рассказ, который содержит сведения об исторических лицах, событиях, местностях, передающиеся из поколения в поколение. Возникнув нередко из рассказа очевидца, предание при передаче подвергается вольной поэтической… … Большой Энциклопедический словарь
ПРЕДАНИЕ — ПРЕДАНИЕ, предать и пр. см. предавать. Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863 1866 … Толковый словарь Даля
Предание — священное (sacra traditio) второй из двух первоисточниковхристианской веры. Св. предание, как и Св. Писание, есть учение самогоИ. Христа и апостолов, преподанное ими церкви устно, а позже написанное. Такими письменными органами Св. П. ныне служат … Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
Предание — ПРЕДАНИЕ рассказ, сложившийся в народе и переходящий путем изустной передачи от поколения к поколению. Предание об историческом лице называется историческим или сказанием. В зависимости от своего содержания предания бывают героическими (о… … Словарь литературных терминов
ПРЕДАНИЕ — ПРЕДАНИЕ, в народно поэтическом творчестве вид сказания, содержащего сведения об исторических лицах, местностях, событиях прошлого. Вымысел в преданиях отличен от сказочной фантастики и легендарных чудес … Современная энциклопедия
Предание — см. Евангелие от Матфея (I,2) см. Масоретский текст см. Священное Писание (II,С) см. Библия (II,4; III,4) … Библейская энциклопедия Брокгауза
Что такое предание
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru.
«Свежо предание, да верится с трудом…» Эта крылатая фраза из комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума» прочно вошла в наш речевой обиход.
Она означает, что у человека есть сомнения в достоверности изложенной информации.
Почему же слово «предание» воспринимается именно в таком контексте? Уточним значение термина и выясним, стоит ли верить преданиям.
Предание — это.
Предание – это устный жанр несказочного фольклора, описывающий исторические события как недавнего, так и отдалённого прошлого.
В отличие от легенд, предание имеет тесную привязку к историческому факту (событию, лицу, месту), указывает, где и когда происходило то или иное действие, явление.
Предания интерпретируют события народной жизни через восприятие образной памяти народа. Часто в них содержится оценка тех или иных явлений, представителям высшей власти даются ёмкие и точные характеристики.
Более привычными для повседневного обихода считаются такие фольклорные жанры, как былички и бывальщины. Они тоже берут за основу реально произошедшие события, но рассказывают истории из частной жизни одного лица («Вот как-то был со мной случай…»).
В преданиях же изложено происходящее с множеством людей (городом, государством, народом, религиозным сообществом). Такое событие могут подтвердить многочисленные свидетельства и очевидцы.
В России собиранием народных преданий и их литературной обработкой занимались А.Н.Афанасьев, В.И.Даль, И.П.Сахаров, М.Н.Макаров, П.И.Якушкин.
Виды преданий
В самом общем виде предания принято делить на две разновидности:
Правда, такая классификация представляется неполной: предания историчны по определению, а повествования, связанные с местом, так или иначе тоже касаются исторических фактов.
Часть фольклористов предлагает выделять следующие разновидности жанра помимо исторических и топонимических (это как?):
Из-за тесного соседства с другими жанрами фольклора появились так называемые периферийные предания, к которым относятся легендарные предания и предания со сказочными элементами сюжета.
В первых ярко выражен момент чуда в его религиозной трактовке. Во вторых описания действующих лиц снабжены сказочными формулами и характеристиками.
Примеры преданий
Переход от мифологической стадии мышления к новому типу сознания привёл к тому, что античный миф раскололся на множество легенд.
У индусов, греков, римлян появились полусказочные истории о богах и героях, в образной форме рассказывающие о сотворении мира, освоении человеком природы, рождении культуры. На более поздней стадии возникли предания, действующими лицами которых стали реальные исторические персонажи.
Обращаясь к опыту эллинистической цивилизации, достаточно сравнить две поэмы Гомера: «Илиаду» и «Одисею».
Обе они основаны на легендах, боги и смертные действуют в них на равных правах, но в основе «Илиады» лежит предание о реально существовавшем полисе и троянской войне, достоверность которой подтвердили находки Г.Шлимана.
Русские и европейские летописания (что это?) создавались во многом на основании народных преданий.
В «Повести временных лет» собраны древнейшие устные свидетельства об историческом прошлом Древней Руси: призвании варяг на Ильмень-озеро, взятии Олегом Царьграда, мести Ольги древлянам.
Подобные собрания есть и у других народов. Например, киргизский эпос «Манас» рассказывает о древнейших традициях и героях прошлого.
О тонкостях орфографии
Первый вопрос, который задают себе те, кто сталкивается с данным термином впервые, — как писать: «Придание или предание?». Написание связано, в первую очередь, со значением слова.
Литературоведческое понятие, о котором идёт речь в нашей статье, следует писать через «е». Например: «Народное предание гласит, что при Петре Великом на подступах к этому лесу находились корабельные верфи».
Мы пишем «е» в приставке «пре-», так как по своему значению она близка к приставке «пере-» (информацию рассказчики передают из уст в уста).
Слово «придание» имеет совершенно иной смысл. Это процесс, в ходе которого тому или иному предметы присваивают некие новые качества, свойства.
Например: «Придание лёгкости и аккуратности готовой цветочной композиции — важнейший завершающий этап её оформления».
В данном случае у приставки «при» появляется значение присоединения, что и позволяет нам написать «и».
Так что, отвечая на вопрос, как правильнее называть жанр фольклора, преданье или приданье, нельзя забывать о помощи толковых словарей.
Что же касается доверия к прошлому, то «преданья старины глубокой» отражают сам дух нации, творческую волю народа и ту правду, которая хочет и должна остаться в его исторической памяти, чтобы способствовать его духовному самосохранению.
Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru
Эта статья относится к рубрикам:
Комментарии и отзывы (2)
Предание — слово давно устаревшие и вышедшее из обихода. Современная молодёжь его практически не употребляет, разве что в школе, на уроках литературы. Да и то не совсем понимая правильного его толкования. Обозначает же оно, совсем не то, что говорится в статье. Предание, имеет корень от слова предавать. А это значит, что и само слово предание расшифровывается, как предательство. Спрашивает, например, начальник контразведки вышедших из окружения бойцов: « У вас предание было в отряде?».
Ага, если вы хотите поиронизировать над кем-то, то может смело утверждать — свежо предание, да верится с трудом! Тут и сарказм, и насмешка и намёк на ваш высокий образовательный уровень. Собеседник точно в глазах других будет выглядеть маленьким и незначительным. )))
Что такое предание виды преданий
Предание — жанр фольклорной несказочной прозы, разрабатывающий историческую тематику в ее народной трактовке.
Предание — это рассказ о прошлом, иногда очень отдаленном. Само слово «предание» означает «передавать, сохранять». Предание изображает действительность в обыденных формах, хотя при этом обязательно используется вымысел, а иногда даже фантастика. Основное назначение преданий — сохранять память о национальной истории. Предания стали записываться раньше многих фольклорных жанров, так как были важным источником для летописцев. В большом количестве предания бытуют в устной традиции и в наши дни.
Для преданий характерны ссылки на старых людей, предков. События преданий концентрируются вокруг исторических деятелей, которые независимо от своего социального положения (будь то царь или предводитель крестьянского восстания) предстают чаще всего в идеальном свете.
Любое предание исторично в своей основе, потому что толчком к его созданию всегда служит подлинный факт: война с иноземными захватчиками, крестьянский бунт, крупное строительство, венчание на царство и проч. Вместе с тем предание не тождественно реальности. Как фольклорный жанр оно имеет право на художественный вымысел, предлагает собственную интерпретацию истории. Сюжетный вымысел возникает на основе исторического факта (например, после пребывания в данном пункте героя предания). Вымысел не противоречит исторической правде, а, напротив, способствует ее выявлению.
Отличие от других жанров
В отличие от легенд, которые ориентированы на объяснение происхождения природных и культурных явлений и их моральную оценку, сюжеты преданий связаны с историей, историческими личностями, локальной топонимикой. От других жанров фольклорной несказочной прозы — легенд и быличек — отличаются рядом признаков: содержание преданий — исторические события и деяния исторических персонажей, действующие лица — исторические или «квазиисторические» личности (цари, правители, разбойники), мифо-эпические персонажи (великаны, мифологизированные аборигены края, первопоселенцы, воинственные противники). Для преданий характерно повествование от третьего лица (действие отнесено к прошлому, рассказчик не является очевидцем событий). Коллективная память фиксирует исторические факты не только в рамках местных топонимических легенд, но связывает сведения о конкретных событиях с представлениями о миротворении, вводит то и другое в единый историко-мифологический нарратив, охватывающий события от библейской древности до современности. В рассказах об исторических лицах и событиях действуют те же механизмы мифологизации, что и в фольклорных легендах, так или иначе связанных с каноническими и апокрифическими текстами.
Создание преданий
Известны два основных пути создания преданий: 1) обобщение воспоминаний; 2) обобщение воспоминаний и их оформление с использованием уже готовых сюжетных схем. Второй путь характерен для многих преданий. Общие мотивы и сюжеты переходят из века в век (иногда как мифы или легенды), будучи связываемы с разными событиями и лицами. Существуют повторяющиеся топонимические сюжеты (например, о провалившихся церквах, городах). Обычно такие сюжеты окрашивают повествование в сказочно-легендарные тона, однако они способны передавать что-то важное для своей эпохи.
Предание повествует об общезначимом, важном для всех. Это влияет на отбор материала: тема предания всегда общенародного значения или важна для жителей данной местности. Характер конфликта — национальный либо социальный. Соответственно персонажи — это представители государства, нации, конкретных классов или сословий.
В преданиях выработались особые приемы изображения исторического прошлого. Проявляется внимание к частностям большого события. Общее, типическое изображается посредством частного, конкретного. Преданиям свойственна локализация — географическая приуроченность к селу, озеру, горе, дому и т. п. Достоверность сюжета подкрепляется разнообразными материальными свидетельствами — так называемыми «следами» героя (им построена церковь, проложена дорога, подарена вещь)
Способы изображения героев
Портрет (наружность) героя изображался редко. Если портрет появлялся, то был лаконичен (например: разбойники — силачи, красавцы, статные молодцы в красных рубахах). Портретная деталь (например, костюм) могла быть связана с развитием сюжета: неузнанный царь ходит переодетым в простое платье; разбойник является на пир в генеральском мундире.
Разновидности преданий
Ученые выделяют разные жанровые разновидности преданий. Среди них называются предания исторические, топонимические, этногенетические, о заселении и освоении края, о кладах, этиологические, культурологические — и многие другие. Приходится признать, что все известные классификации условны, так как универсального критерия предложить невозможно. Часто предания подразделяются на две группы: исторические и топонимические. Однако историческими являются все предания (уже по их жанровой сущности); следовательно, любое топонимическое предание также исторично.
По признаку воздействия формы или содержания других жанров среди преданий выделяются группы переходных, периферийных произведений. Легендарные предания — это предания с мотивом чуда, в которых исторические события осмыслены с религиозной точки зрения. Иное явление — сказочные сюжеты, приуроченные к историческим лицам (см. в Хрестоматии сюжет о Петре I и кузнеце — известного сказочника Ф. П. Господарева).
Основные циклы преданий
В репертуаре русских преданий можно выделить следующие основные циклы: древнейшие предания, предания о «справедливом царе», предания о предводителях народных движений, предания о разбойниках и кладах.
Древнейшие предания
Древнейшие предания появились в то время, когда сверхъестественные персонажи родоплеменных мифов были заменены обычными людьми (А. Н. Афанасьев назвал этот процесс «низведением богов с неба на землю»). Предания повествуют о расселении славянских племен и об их родоначальниках, с именами которых связывалось название самих племен: Чех, Лех, Рус, Радим, Вятка. В преданиях о первых русских князьях фиксируется их близость к народу (перевозчики Кий, Ольга; сын князя и рабыни Владимир I). Рассказывается о важных событиях их жизни, о смерти князей (смерть Олега от любимого коня; убийство древлянами Игоря и месть его жены Ольги). Сообщается о построении и укреплении первых русских городов (Киева, Переяславля и других); об обороне этих городов и военных хитростях осажденных жителей (например, предание «О Белгородском киселе» — см. в Хрестоматии).
Большое количество преданий посвящено борьбе Древней Руси с внешними врагами, а также междуусобным войнам. Прославляются подвиги отдельных людей, не покорившихся врагам — мужчин, женщин и даже детей. Это подвиг киевского отрока, жившего в X в., который пробрался через лагерь печенегов к русскому войску за подмогой; поединок молодого силача Кожемяки с громадным печенежином; подвиг рязанцев в XIII в.: Евпатия Коловрата и княгини Евпраксии — и другие.
Предания о справедливом царе
Предания о справедливом царе связаны с именами Ивана IV (Грозного) и Петра I.
Предания об Иване Грозном отразили борьбу царя с феодальной верхушкой, боярами. Ряд преданий связан с Казанским походом (в их числе и фантастический сюжет о наказании Волги). Иван Грозный становится кумом приютившего его крестьянина, и даже известно предание об избрании Ивана Грозного в цари из мужиков (см. в Хрестоматии). Особую группу составляют предания новгородцев о разгроме Новгорода в 1571 г. В них выражено резко отрицательное отношение к царю и опричнине (о Марфе Посаднице; о потоплении новгородцев в Волхове; о чуде, заставившем Ивана Грозного раскаяться: убитый митрополит Корнилий взял в руки свою отрубленную голову и шел за царем по пятам; о происхождении валдайских колокольчиков из разбитого вечевого колокола; о юродивом Миколке, обличавшем царя при его въезде во Псков: «Ивашка, Ивашка, ешь хлеб-соль, а не человечью кровь!»).
Предания о Петре I сформировались позднее, поэтому образ царя в них более конкретен. Группа сюжетов сохраняет память об исторических фактах: русско-шведской войне, строительстве Ладожского канала (канавы), строительстве корабельных верфей. Самая многочисленная группа преданий — о взаимоотношениях Петра I с представителями разных социальных групп и профессий. Царь ест у бедной крестьянки мурзовку (хлеб в квасу); ценит полезные советы солдата; крестит солдатских детей; заставляет бояр работать в кузнице; псковским монахам велит строить оборонительные укрепления — и проч. Известны предания на тему «Петр I—мастер». Царь учился за границей лить пушки, строить корабли; инкогнито работал на заводах и верфях. Он перенимал ремесло и у русских мастеровых. Вместе с тем Петр I так и не смог сплести лаптя.
С образами Ивана Грозного и Петра I связаны многие топонимические предания; к этим персонажам прикреплены сказочные сюжеты («Гуси с Руси», «Беспечальный монастырь», «Горшеня», «Грозный и вор», «Петр I и солдат»).
Предания о предводителях народных движений
Предания о предводителях народных движений дополняли утопическую мечту народа о справедливом царе.
В фольклоре самый ранний исторический образ народного предводителя — атаман сибирских казаков Ермак Тимофеевич, победивший сибирского хана Кучума. Цикл преданий о Ермаке складывался одновременно с циклом об Иване Грозном (в конце XVI — начале XVIII в.). Образ Ермака впитал эпические черты былинных богатырей и окрашен народными представлениями о «благородном разбойнике». Основная группа сюжетов о Ермаке связана с его Сибирским походом (кто был Ермак; цель похода; с кем шел Ермак; победа Ермака; гибель Ермака).
Предания о разбойниках и кладах
Предания о разбойниках и кладах рассказывались повсюду в России, так как повсеместно были известны места, связанные с разбойниками, и места, где они будто бы зарыли клады. Типологический образ «благородного разбойника» (герой грабит богатых и заступается за бедных) представал во многочисленных локальных вариациях (Чуркин, Рощин, Сорока). При этом использовались общие сюжеты, воссоздающие типическую био-» график» разбойника. В ней обязательно разъяснялось, что именно побудило героя сделаться разбойником; изображалась чисто русская картина речных разбоев, разбойная удаль и ловкость. Трагический конец судьбы разбойника обязателен.
Широко распространены предания о разбойнике Кудеяре, которые отразили генетическую связь сюжетов о кладах с мифологией. Древний пласт образа Кудеяра восходит к таинственному и могущественному существу, хозяину земных недр и скрытых в них ценностей. Само слово «Кудеяр» означает буйного мятежника, волшебника, близкого к темным силам («куд» — злой дух, «яр» — пылкость, буйство). Отсюда и появился поздний смысл образа — «разбойник».
РАЗДЕЛ II. СВЯЩЕННОЕ ПРЕДАНИЕ
Глава 1. Священное Предание в православном вероучении
1.1. Понятие о Священном Предании
Священное Предание – общая форма сохранения и распространения Церковью Божественного Откровения. Форма эта освящена авторитетом Священного Писания, в книгах Нового Завета мы можем найти целый ряд мест, которые указывают на важность Предания в жизни Церкви:
. стойте и держите предания (παραδ ό σεις), которым вы научены или словом или посланием нашим ( 2Сол.2:15 );
Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания (παραδ ό σεις) так, как я передал вам ( 1Кор.11:2 );
Буквально греческое слово παρ ά δοσις (предание, лат. traditio) означает преемственную передачу чего-либо (например, по наследству), а также сам способ передачи.
Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал. ( 1Кор.11:23 ).
Сам Господь говорит об этой форме сохранения истины: . ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели. ( Ин.17:8 ).
В приведенных выше новозаветных цитатах можно видеть некую «цепочку»: дал – передал – приняли. Согласно Священному Писанию, именно таким образом должно сохраняться и распространяться Божественное Откровение.
Хотя в Священном Писании иногда говорится о «преданиях» во множественном числе (см.: 2Сол.2:15 ), Предание нельзя рассматривать как совокупность отдельных истин веры, не связанных друг с другом и различных по содержанию. Принципом единства Священного Предания является Божественное Откровение, которым обусловлено как внешнее формальное единство Предания с точки зрения его происхождения, так и внутреннее единство со стороны его предмета и содержания. Цель Божественного Откровения не сводится к сообщению людям отдельных вероучительных, нравоучительных, исторических, канонических и прочих истин. Главная цель Откровения в том, чтобы все уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его ( Ин.20:31 ). Первой и центральной истиной Предания является тайна Откровения Бога в Иисусе Христе через Святого Духа с целью спасения человеческого рода. Эта тайна, сокрытая от веков и родов, ныне же открытая святым ( Кол.1:26 ), выступает в Предании как источник и основание его внутреннего единства.
Почему не все Божественное Откровение дано Церкви в виде Писания? Почему не все вошло в Писание, не все было записано?
При ответе на этот вопрос часто упоминают обычай ранней Церкви не разглашать непосвященным (т. е. тем, кто не является членом Церкви) детали учения о таинствах и подробности совершения обрядов, существовавших в Церкви с апостольских времен. Отсюда возникла традиция преемственной устной передачи этих сведений (устное Предание). Впоследствии, когда христианство широко распространилось и стало государственной религией, практическая нужда в сокрытии этой информации отпала, и она была зафиксирована в письменном виде.
Однако этот ответ нельзя признать исчерпывающим. Действительно, Предание заключает в себе некоторые знания, которые фиксируются в таких памятниках, как чинопоследования таинств, канонические правила, иконы и т. д. Однако по своей сути Предание есть нечто большее, чем просто передача информации: оно объемлет то, что в принципе не может быть записано.
Однако Предание не ограничивается и этим. В процессе трансляции от одного поколения к другому опыт духовной жизни, восходящий к апостолам, может сохраняться без искажения только в том случае, если личный опыт всех «звеньев» этой единой цепи основывается на одном и том же объективном основании, иными словами, только тогда, когда все участники процесса передачи богооткровенной истины являются причастниками одного и того же Духа. Поэтому Христос не только преподал Своим ученикам некоторое учение, не только явил им пример Своей жизни, не только сообщил опыт жизни в Боге, но также повелел им принять Духа Святого, силу благодати, которая открывает путь к познанию Божественной истины (см.: Деян.1:8 ). Только в свете благодати и постигается учение Христа, и сам опыт жизни во Христе – опыт благодатный.
Итак, в едином и неразрывном потоке Священного Предания можно различать три уровня передаваемого:
1) передача богооткровенного учения и тех исторических памятников, в которых это учение зафиксировано;
2) передача опыта духовной жизни в соответствии с богооткровенным учением;
3) передача благодатного освящения, осуществляемого посредством участия в полноте церковной жизни, прежде всего посредством таинств.
1.2. Соотношение Священного Писания и Священного Предания: Священное Писание как форма Священного Предания
В этих определениях Писание рассматривается как нечто внешнее по отношению к Преданию. Причина появления такого подхода – католическое влияние на православное богословие, обозначившееся в период упадка образованности на христианском Востоке. Это влияние выразилось в тенденции кодифицировать Предание в исторических документах и памятниках, иначе говоря, рассматривать Предание почти исключительно как некую сумму информации о Боге и о духовной жизни. Но для восточных отцов Предание – это всегда не только и не столько знание, не столько информация, сколько живой опыт богопознания, опыт видения богооткровенной истины, без которого подлинное знание оказывается невозможным.
В чем состоит суть западного взгляда на соотношение Писания и Предания?
Если мы хотим эффективно отстаивать свою позицию перед лицом католической и протестантской критики, то наша аргументация должна строиться не просто на цитатах из Священного Писания, а на Священном Предании, само же Священное Писание должно пониматься в контексте Предания. Однако, если мы, вслед за западными конфессиями, будем противопоставлять Писание и Предание, то попадем в богословский тупик. Как нужно толковать Священное Писание? Естественно, в соответствии с Преданием. Но какое Предание нужно признать истинным и какое ложным? То, которое соответствует Писанию. Получается порочный круг.
Римокатолики и протестанты решили этот вопрос по-разному. Протестанты просто отвергли авторитет Предания в пользу Писания. Католики «вышли из положения» благодаря апелляции к непогрешимому мнению папы, который может в любом случае безошибочно указать, как толковать Писание и какое Предание следует принимать.
С начала XX в. в православном богословии схоластический подход к вопросу соотношения Священного Писания и Предания начинает постепенно преодолеваться. Известный церковный историк М. Поснов в 1906 г. писал: «Одно из полученного от Христа Евангелия Церковь выразила Символом веры. другое Церковь закрепила в таинствах. иное изложила в Священном Писании, как содержащем указание на исторические факты спасения. другое Церковь выразила в богослужении, песнопениях и молитвах; иное, наконец, воплотила в христианском устройстве жизни, в церковно-каноническом управлении, в обрядах, обычаях и т. п.» 95
В этих словах нет противопоставления Священного Писания и Священного Предания: Писание рассматривается в контексте Предания. Однако у М. Поснова все вышеперечисленные составляющие Священного Предания еще мыслятся именно как части Откровения.
Таким образом, Священное Писание стало пониматься не как часть Священного Предания, а как одна из многих его форм, не различающихся по своему внутреннему содержанию.
1.3. Современное православное богословие о Священном Предании
В современном православном богословии выражение «Священное Предание» используется в нескольких значениях, отражающих различные функции Священного Предания в жизни Церкви:
1. Предание как способ передачи богооткровенной истины.
2. Предание как источник вероучения. Такой взгляд на Священное Предание является вполне оправданным, однако при условии что при этом Предание не противопоставляется Писанию, Писание и Предание не рассматриваются изолированно. В Предании Церкви все догматы представлены в совокупности, в систематическом и полном виде, чего нет в отдельных книгах Писания.
В результате мы приходим к четвертому значению – Предание есть живая память Церкви, самосознание, живущее в Церкви со дня Пятидесятницы. Если провести аналогию между жизнью Церкви и жизнью человеческой личности, то без труда можно увидеть, что Предание в принципе выполняет в Церкви ту же функцию, какую в человеке выполняет память. Благодаря этой функции Предания сохраняется историческая самотождественность Церкви.
Итак, Священное Предание понимается в православном богословии в четырех смыслах:
1) как способ преемственной передачи богооткровенной истины;
2) как источник вероучения;
3) как свидетельство Вселенской Церкви о врученной ей истине. В этом смысле Предание оказывается почти неотличимым от Божественного Откровения;
4) как жизнь Святого Духа в Церкви. Плод этой жизни – живое самосознание и память Церкви, непрерывные с начала исторического бытия Церкви, т. е. со дня Пятидесятницы.
Глава 2. Формы Предания
Первоначально Священное Предание существовало в форме устной апостольской проповеди, на основании которой и было создано Священное Писание. Священное Писание никогда не являлось единственной формой, в которой воплотилось богооткровенное учение; ему предшествовали, а затем наряду с ним существовали еще по крайней мере две формы: правило веры (regula fidei) и богослужебно-литургическая практика Церкви (литургическое предание). Позднее появились другие формы, в которые облеклось Священное Предание. Из них наибольшее значение имеют творения свв. отцов и учителей Церкви.
2.1. Правило веры
2.1.1. Символы веры и исповедания веры
С древнейших времен таинство крещения в Церкви не совершалось без того, чтобы крещаемый не исповедал свою веру. Вера исповедовалась посредством некоторого краткого вероизложения, именуемого символом. В каждой Поместной Церкви был свой символ, который изучался во время оглашения и читался крещаемым перед совершением таинства. Очевидно, такой же или близкий по содержанию символ должны были исповедовать и лица, посвящаемые в священный сан. Несмотря на некоторые различия в формулировках, крещальные символы апостольских Церквей по содержанию являются выражением единой апостольской веры, восходящей к учению Самого Иисуса Христа.
От символов веры следует отличать исповедания веры. Исповедание веры – это изложение основных вероучительных истин, составленное определенным лицом или группой лиц. Если символ есть нечто такое, что формулируется в Поместной Церкви и произносится от ее лица, то исповедание всегда имеет конкретного автора или авторов.
Отличия исповеданий от символов веры можно указать следующие:
1) исповедания обычно более пространны, чем символы;
2) исповедания очень часто имеют полемическую направленность;
3) они не употребляются в литургической жизни Церкви.
Наиболее известны следующие исповедания:
Самое древнее составлено между 260–265 гг. по P. X. свят. Григорием Неокесарийским и было одобрено VI Вселенским собором. В этом исповедании прежде всего рассматривается догмат о Пресвятой Троице.
Окружное послание свят. Софрония, патриарха Иерусалимского (VII в.), направленное против ереси моноэнергизма, одобрено VI Вселенским собором.
Исповедание свят. Григория Паламы. В этом исповедании в краткой форме выражено общецерковное учение по многим важнейшим богословским вопросам, в частности по вопросам, касающимся споров относительно природы Фаворского света и границах богопознания. Одобрено Константинопольским собором 1351 г.
Исповедание свят. Марка Эфесского на Ферраро-Флорентийском соборе 1439–1440 гг., представляющее собой обстоятельное изложение православного учения, особенно по спорным вопросам, разделяющим Римо-Католическую и Православную Церкви, – таким как главенство папы, Filioque 110 и т. д.
Известное исповедание веры, которое приписывается свят. Афанасию Александрийскому (IV в.) (т. н. символ Quicumque), в действительности ему не принадлежит. Это довольно поздний текст, возникший в Южной Галлии ок. 430–500 гг. 111 Это исповедание содержит учение о Христе и о Троице, причем в латинском духе, с Filioque. В России оно было хорошо известно в XIX в. (без Filioque).
2.1.2. Соборные вероопределения
Исторически, в соответствии с нуждами Церкви, правило веры дополнялось, в него были включены определения Вселенских и некоторых Поместных соборов.
Соборное вероопределение – сформулированный и утвержденный на церковном Соборе текст, излагающий те или иные аспекты православного вероучения.
Помимо Никейского и Никео-Константинопольского Символов веры существует еще четыре догматических определения, которые были приняты на Вселенских соборах.
Вероопределение III Вселенского собора – не вносить изменений и дополнений в существующий Символ веры.
Вероопределение IV Вселенского собора – постановление об образе соединения двух природ во Христе.
Вероопределение VI Вселенского собора – изложение учения о двух волях и двух энергиях во Христе.
Вероопределение VII Вселенского собора – об иконопочитании.
Из постановлений Поместных соборов наибольшее значение имеют следующие:
Второе правило Пято-Шестого, так называемого Трулльского, собора 691–692 гг., утвердило догматические тексты, которые содержатся в правилах святых апостолов, в правилах свв. отцов и в правилах девяти Поместных соборов.
Правила Карфагенского собора 419 г. (по нумерации, которую дает Книга Правил, – 109–116) – в них разбирается учение о первородном грехе, о благодати и т. д.
Большое догматическое значение имеют Константинопольские соборы IX-XIV вв. Соборы 1156 и 1157 гг. изложили учение о Евхаристии; соборы 1341, 1347 и 1351 гг. – о нетварности Божественных энергий, посредством которых человек соединяется с Богом. Конечно, нельзя сказать, что эти Поместные соборы исторически заменили Вселенские, но для православного мира их значение было очень велико.
2.1.3. Символические книги
Митр. Макарий (Булгаков) важнейшими из них считает следующие 114 :
1. «Православное исповедание Кафолической Апостольской Церкви Восточной», составленное митр. Киевским Петром Могилой и затем, с исправлениями, утвержденное на двух Поместных соборах: Киевском (1640 г.) и Ясском (1643 г.), а также пятью Восточными Патриархами.
2. «Послание Восточных Патриархов о православной вере», утвержденное четырьмя Патриархами на Константинопольском соборе 1725 г. В его основу положено исповедание Досифея, Патриарха Иерусалимского (1672 г.).
3. «Пространный христианский катихизис Православной Кафолической Восточной Церкви», составленный митр. Московским Филаретом (Дроздовым) в 1823 г. и получивший одобрение Святейшего Синода Российской Православной Церкви (с некоторыми исправлениями) в 1839 г.
Эти книги являются достаточно авторитетными памятниками православной богословской мысли. Однако по своему значению они не могут быть приравнены к постановлениям Вселенских соборов. В некоторых случаях в них прослеживаются характерные черты состояния современной им богословской науки, например влияние латинских схоластических понятий и терминологии на изложение материала.
2.2. Литургическое предание
Эти две истины очевидным образом взаимосвязаны. Конечно, повреждение вероучения, заблуждения в области догматики оказывают влияние на духовную жизнь, но верно также и обратное: ошибки в духовной жизни могут иметь весьма серьезные догматические последствия. Опыт показывает, что такого рода ошибки влекут за собой и искажение вероучения. Именно поэтому Православная Церковь активно противится модернистским тенденциям реформировать богослужение. Любые попытки бездумного изменения богослужебно-литургической практики, введение в нее сомнительных с духовной точки зрения элементов не есть вопрос только богослужебный: за этим неизбежно последует искажение вероучения.
Это совершенно явное свидетельство того, что литургическая жизнь – не часть Предания, а именно одна из форм его, наряду со Священным Писанием и другими формами.
2.3. Творения свв. отцов и учителей Церкви
Пято-Шестой (Трулльский) собор 691 г. своим 19-м правилом устанавливает следующий подход к толкованию Священных Книг: «. и если предложено слово Писания, пусть изъясняют его не иначе, как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях. » 123 Это правило является руководством для подхода к пониманию книг Священного Писания во все времена.
Для того чтобы отличить свв. отцов Церкви от прочих церковных писателей и богословов, существует несколько формальных критериев.
2.3.1. Святость жизни
Церковь доверяет свв. отцам не только потому, что их учение представляется логичным и убедительным, но, прежде всего, потому, что истинность своего учения они засвидетельствовали своей святой жизнью, своим подвигом. Поэтому Православная Церковь не отделяет догматического учения свв. отцов от их нравственного и аскетического опыта, от примера их святой жизни.
2.3.2. Здравость, или истинность, учения
2.3.3. Свидетельство Церкви
Связь между чистотой учения того или иного св. отца и церковным Преданием устанавливается через свидетельство Церкви. Только Церковь с ее богодарованными средствами может засвидетельствовать о достоинстве богословской мысли того или иного церковного писателя.
При этом следует иметь в виду, что согласие отцов по тому или иному вопросу представляет собой суждение, с которым необходимо считаться, если желаешь остаться верным Преданию. Поэтому тот, кто отступает от единодушного согласия отцов, подвергает себя опасности отступить и от Церкви.
Если по основным догматическим вопросам можно говорить о совершенном согласии отцов, то по второстепенным вопросам такого согласия может и не быть. Не следует считать, что у свв. отцов можно найти однозначные ответы на любой богословский вопрос. Например, такого согласия нет по вопросу об образе и подобии Божием в человеке. В то же время по другим вопросам, например относительно творения мира Богом из ничего, такое согласие имеется.
От отцов Церкви следует отличать прочих церковных писателей, которые также стремились к сознательному выражению церковного учения, однако не были прославлены Церковью. Некоторые из них в определенные периоды жизни могли впадать в ересь или уклоняться в раскол (Тертуллиан), другие были осуждены посмертно (Ориген), третьи всегда пребывали в общении с Церковью и не подвергались осуждению (Климент Александрийский, Евсевий Кесарийский, Иоанн Грамматик Кесарийский, Леонтий Византийский, Леонтий Иерусалимский и др.). Хотя с точки зрения своего авторитета произведения этих церковных писателей не могут быть поставлены на один уровень с творениями свв. отцов, они также не лишены догматической значимости и в некоторых случаях могут рассматриваться как голос церковного Предания. Произведения этих церковных писателей образуют исторический фон, в отрыве от которого понимание святоотеческого учения оказывается затруднительным, а иногда даже невозможным.
2.4. Другие формы Священного Предания
Помимо рассмотренных выше, существуют и другие формы Священного Предания, в которых исторически воплотилось Божественное Откровение:
мученические акты и жития святых;
древняя церковная практика, различного рода дисциплинарные уставы и правила, касающиеся, например, постов, порядка богослужений и т. п.
Викентий Лиринский. Памятные записки. С. 74–75. [Гл.] 22.
Тертуллиан. О прескрипции против еретиков. 21 // Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: Прогресс, 1994. С. 115. (Тертуллиан. О прескрипции против еретиков.) Похожие высказывания имеют место и у других авторов II столетия. Сщмч. Поликарп Смирнский (ум. 156 г.) говорит о «преданном изначала слове» (Поликарп Смирнский, сщмч. Послание к Филиппийцам. Гл. VII // Писания мужей апостольских. С. 324 362), а сщмч. Ириней Лионский (ум. 202 г.) о «предании, которое происходит от апостолов и сохраняется в церквах чрез преемства пресвитеров», о «предании апостолов», о «церковном предании от апостолов» (см.: Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 221–223. Кн. III. Гл. 1, 3; 2, 2.). Сщмч. Ириней называет Предание также «верой, которую Церковь получила от апостолов и передает своим чадам» (Там же. С. 219. Кн. III. Предисловие).
Иоанн Мейендорф, протопр. Иисус Христос в восточном православном богословии. С. 11.
Филарет Московский, свят. Слово 144, по освящении храма Живоначальныя Троицы в Московском Данилове монастыре // Филарет Московский, свят. Творения. Т. 4. С. 100. По словам прот. Фомы Хопко, «Священное Предание – это не только собрание множества письменных документов, это передача жизни и опыта всей Церкви, вдохновляемой и ведомой Святым Духом» (Хопко Ф., прот. Основы православия. Минск, 1991. С. 9).
Макарий (Булгаков), митр. Московский и Коломенский. Введение в православное богословие. Киев, 2007. С. 344.
См.: Помазанский М., протопр. Православное догматическое богословие. Новосибирск; Рига, 1993. С. 11.
Несостоятельность протестантского подхода к проблеме соотношения Предания и Писания обусловлена тем непреложным фактом, что исторически Священное Предание является более древним, чем Священное Писание (см.: Пространный катихизис. С. 13). В период формирования канона Священных Книг именно Священное Предание являлось авторизующим свидетельством о достоинстве той или иной книги. Не все книги, претендовавшие на место в каноне, были признаны богодухновенными. Поэтому, по словам прот. Алексия Князева, Священное Писание «не есть первый источник знания о Боге ни хронологически. ни логически (ибо Церковь, руководимая Духом Святым, устанавливает канон Священного Писания и утверждает его). Священное Писание не есть ни единственный, ни самодовлеющий источник богопознания» (Князев А., прот. Что такое Священное Писание? // Альфа и Омега. 1998. № 3 (17). С. 20–21).
Подробнее об этом см.: Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 513–517. Понимание Священного Предания как только некоторой суммы информации сохраняется римо-католическим богословием и в настоящее время. В актах II Ватиканского Собора утверждается, что «Священное Предание – слово Божие, вверенное Христом Господом и Духом Святым апостолам. » (Священный Вселенский Ватиканский собор II. Догматическая конституция «О Божественном Откровении». Tipografia poliglotta Vaticana,1967. С. 7).
Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 225. Кн. III. Гл. 4, 1. Согласно В. Н. Лосскому, «можно даже сказать: Церковь могла бы обойтись без Писания, но не могла бы существовать без Предания» (Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 517).
Поснов М. Э. К вопросу об источниках христианского вероучения и задачах его // Христианское чтение. 1906. № 11. С. 774.
Там же. Свят. Филарет Московский, подчеркивая особое значение Священного Писания в жизни Церкви, называл его «упроченным видом Предания» и по этому поводу говорил следующее: «С тех пор как учение христианское заключено в священные книги, Святая Церковь, для верного и неизменного сохранения сего учения, имеет обычай и правило не только мысли сего учения на непреложном свидетельстве богодухновенного Писания утверждать, но и самые слова и выражения, для означения важнейших предметов и частей учения, заимствовать из того же чистого источника Писания» (Филарет Московский, свят. Слово 144, по освящении храма Живоначальныя Троицы в Московском Данилове монастыре // Филарет Московский, свят. Творения. Т. 4. С. 96).
Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 525.
Послания Патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере // Догматические послания православных иерархов XVII- XIX веков о православной вере. CTCЛ, 1995. С. 147. (Далее: Послания Патриархов о православной вере.)
Сильвестр (Малеванский), архиеп. Опыт православного догматического богословия. С историческим изложением догматов. Т. I. С. 24.
Поснов М. Э. К вопросу об источниках христианского вероучения и задачах его // Христианское чтение. 1906. № 11. С. 774.
Послания Патриархов о православной вере. С. 165.
Лосский В. Н. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 525.
Флоровский Г., прот. Богословские отрывки // Флоровский Г., прот. Вера и культура. С. 456.
Лосский В. Н. Спор о Софии // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. С. 406–407.
См.: Тертуллиан. О прескрипции против еретиков. С. 112. [Гл.] 13.
Однако это исповедание не следует отождествлять с так называемым Апостольским символом веры, широко распространившимся на Западе. Этот символ гораздо более позднего происхождения, он представляет собой переработку крещального символа Римской Церкви III-IV вв. Современная его редакция появляется в VII в. в Южной Галлии, и на православном Востоке вплоть до Ферраро-Флорентийского Собора (XV в.) этот символ практически не был известен. См.: Denzinger H. Enchiridion Symbolorum. Freiburg in Brisgau, 1965. P. 20; Kelly L. N. D. Early Christian Creeds. London, 1960. P.413.
Основанием для Никео-Константинопольского Символа послужили древние крещальные символы, которые, в свою очередь, восходят к изначальному апостольскому правилу веры. Никео-Константинопольский Символ обнаруживает большое сходство, например, с крещальным символом Иерусалимской Церкви, которым пользовался в своих катехизических поучениях свят. Кирилл Иерусалимский. О Никео-Константинопольском Символе веры см.: Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви. Т. IV. М., 1994. С.113–115; Карташев А. В. Вселенские соборы. С. 136–142.
См.: Петр (Л’Юилье), архим. Замечания о Символе веры // ЖМП. 1969. № 1.С. 75.
Filioque- «и от Сына» (лат). Латинская вставка в Никео-Константинопольский Символ веры. Учение о «двойном» исхождении Святого Духа от Отца и Сына появилось в Западной Церкви в кон. IV – нач. V в. и к концу первого тысячелетия по P. X. стало на Западе общепринятым. Подробнее см.: Разд. II. Гл. 4. П. 6. Римо-католическое учение о «Филиокве» (Filioque).
См.: Denzinger H. Enchiridion Symbolorum. P. 41.
Кирилл Иерусалимский, свят. Поучения огласительные. V, 12 // Кирилл Иерусалимский, свят. Поучения огласительные и тайноводственные. С. 71.
См.: Макарий (Булгаков), митр. Введение в православное богословие. С. 415–417.
Флоровский Г., прот. Восточные отцы V-VIII веков. М., 1992. С. 135.
Игнатий Богоносец, сщмч. К Смирнянам. Гл. VII // Писания мужей апостольских. С. 304 » 342.
Coelistini Epistula XXI ad episcopos Galliarum. 11. 12 // PL. T. 50. Col. 535B.
Булгаков С., прот. Православие: Очерки учения Православной Церкви. М., 1991. С.79–80.
Ипполит Римский, св. Апостольское предание // Богословские труды. Сб. 5. М., 1970. С. 283.
Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. С. 365. Кн. IV. Гл. 17, 5.
Василий Великий, свят. Письмо 243 (251) к евсеянам // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиеп. Кесарии Каппадокийской. Т. 3. СПб.: Изд. П. П. Сойкина, 1911. С. 312. (Далее: Василий Великий, свят. Творения.)
Послания Патриархов о православной вере. С. 193.
Деяния Вселенских соборов. В 4 т. Т. IV. СПб., 1996. С. 280.
Хопко Ф., прот. Основы православия. С. 16.
Мефодий Патарский, св. Пир десяти дев, или о девстве. Речь III. Фалия 8 // Мефодий Патарский, св. Творения. М., 1905. С. 52.
Хопко Ф., прот. Основы православия. С. 17.
См.: Флоровский Г., прот. Эпос Православной Церкви // ВРЗЕЭ. 1963. № 42–43. С. 137.
См.: Quasten J. Patrology. Vol. Ï The Beginnings of Patristic Literature. Utrecht; Antverpen, 1975. P. 10.
См.: Сидоров А. И. Курс патрологии. Возникновение церковной письменности: Учебное пособие. М., 1996. С. 15.
Мейендорф И., протопр. Введение в святоотеческое богословие. Вильнюс; М., 1992. С. 9.
Иоанн Дамаскин, преп.Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. CTCЛ, 1993. С. 58–59. Слово 2, 18.
Согласно В. Н. Лосскому, «иконы Христа, так же как и догматические определения, могут быть сближены со Священным Писанием и получать то же почитание, потому что иконография показывает в красках то, о чем буквами благовествуют слова. смотря на икону, мы видим в ней. некое догматическое содержание, которое и определяет ее композицию. Если разум, пронизывающий эти ощутимые образы, тот же, что и разум догматов Церкви, то оба эти «предания» – догмат и иконография – совершенно совпадают, так как каждое из них выражает присущим ему образом ту же богооткровенную реальность» (Лосский В. И. Предание и предания // Лосский В. Н. Богословие и боговидение С. 542–543).
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»