Что такое пыска на русском
Ответ на пост «10 забавных белорусских словечек»
Русской приставке «от» соответствует белорусская «ад». «аДпетыя мухляры».
Мытня, и вправду не от слова мыться, а от слова мытарить (мучительно затягивать время, цепляясь к мелочам и придумывая отговорки, долго и нудно выматывать нервы), а таможенник, соответственно мытарь. Сборщик налогов тоже мытарь по-белорусски.
А вот в лазне очень даже лазят. Во-первых вход был низкий, туда еще залезть надо было, а потом еще лазить по полкам, что бы попариться.
А страхар-бляхар и меня впечатлил, не зналахотя все верно,
А моему мужу больше всего нравятся слова «вавёрка» (белка) и прыщэпка (прививка).
«Мытня, и вправду не от слова мыться, а от слова мытарить (мучительно затягивать время, цепляясь к мелочам и придумывая отговорки, долго и нудно выматывать нервы), а таможенник, соответственно мытарь. Сборщик налогов тоже мытарь по-белорусски.»
Раз уж взялись слова разбирать.
Ну и вообще: все, что отличает белорусский от русского, это:
— чудом сохранившиеся древнерусские реликты, утраченные в русском
— заимствования из польского (отдельная история)
— заимствования из идиша или через идиш из немецкого (в основном, ремесленная терминология)
Все вышеописанное объясняется, главным образом, историческими обстоятельствами складывания белорусского языка
Если вам случится заехать в Несвиж, там на стене прохода в Слуцкой браме висит табличка (висела лет 40 назад, когда я ее видел) где на польском 300-летней примерно давности в стихах разъясняется необходимость уплаты пошлины
Дюжина беларуских перлов с историей
Забавное определение для лодырей появилось из сочетания «абіваць бакі». Почему-то именно бок в народном языке показательно и ёмко характеризует человеческую натуру: если «бок не подломит» – лентяй, если «бок напарил» – работяга. И, конечно, как тут не вспомнить «лежебоку» с его негативным оттенком. Хотя «абібок» звучит настолько мило, что весь негатив испаряется. Игривое словечко засветилось в мире отечественного маркетинга: детское питание «Абібок» на магазинных полках выглядит вполне умилительно. Хотя вряд ли кто-либо купил бы для своего чада яблочное пюре «Тунеядец». Что, по сути, одно и то же.
Одно из самых смешных слов беларуского языка. У нас в редакции есть история, как в третьем классе школы на технике чтения детям давали текст про партизана, который «падыйшоў і пагладзіў быка па пысе». Каждый ученик, которого на фразе начинал трясти хохот, получил кол в журнал. Третьеклашки держать себя в руках не могли – так, у всего класса случились неудовлетворительные оценки по технике чтения. Происхождение «пысы», которая означает «морду», оказывается таким прозаичным, что даже расстраивает: возникновение слова возводится к общеславянскому глаголу *pyhati – «дуть, громко дышать». Отсюда же, например, «пыхтеть» или «пахнỳть». И ничего криминального. Кстати, в словацком, македонском и нижнелужицком языке «пысками» на разный лад называют губы. Обычно толстые.
Смысл выражения понятен, смущает только «глузд». Что это, и почему с него съезжают? «Глудью» в балто-славянских языках называлась гладкая поверхность или скользкий путь. Так что устойчивое выражение, вероятно, сперва могло означать «съехать с пути из-за того, что дорога обледенела». А уже темы сумасшествия и невменяемости – продукт нашего, более позднего, метафоричного мышления. Из той же оперы, что и «поехала крыша».
Сковорода – удивительно древний предмет быта: упоминается еще в Библии. Потому и слово «патэльня» берёт свое начало в дохристианской эпохе. Происходит оно от латинского глагола «pateo» – «быть открытым». Если представить, как выглядит типичное итальянское патио (слово с тем же латинским корнем pat-), можно понять логику: внутренний дворик жилого помещения, окруженный стенами или зеленой изгородью, своей архитектурой действительно напоминает форму сковороды. А в средиземноморском климате, быть может, и температурой близок к нагретой плитке – можно изжариться.
Когда режиссера Константина Станиславского попросили глаголом описать, что такое любовь, из многих вариантов вроде «пожирать глазами», «делать подарки» или «пребывать в эйфории» его ответом стало – «хотеть касаться». Беларуское «кахаць» с русским «касаться» исторически имеет общий корень со значением прикосновения и телесного контакта. Этот факт позволяет предполагать, что в «каханні» изначально превалировал физический, чувственный аспект. Психология языка ведь никогда не существует в отрыве от мироощущения его носителя.
Интересна в этом слове больше не форма, а суть. «Болтать пустое», «молоть чушь», «говорить об одном и том же» – найти однословный русскоязычный эквивалент невозможно, хотя часто бывает очень нужно. В беларуский слово пришло из балтских языков, но с некоторыми изменениями: в отличие, к примеру, от литовского «blevyzgoti» («сквернословить») оно приобрело менее категоричное значение – просто «говорить ерунду». А любая бесполезная информация – «плявузгота».
Cамый яркий и достойный шуток предмет гардероба, оказывается, наделён итальянским шиком. В переводе слово «scarpetta» означает «туфелька, тапочек»: но мало того, что в итальянском слове и без этого есть уменьшительный суффикс, дальнейшая языковая история «носка» не поскупилась на «уменьшительность-ласкательность» и смело добавила ему еще один суффикс «к». В итоге более доверительного и трепетного отношения к одежде встретить невозможно: свои сбережения можно доверить только «тапочечку».
Новые наименования появляются чуть ли не каждый день, но в языковом обиходе закрепляются только самые удачные. Относительно молодое слово «хмарачос» выдержало естественный отбор по вполне очевидным причинам: и значение прозрачное, и образность такая, что даже исходный skyscraper становится не таким интересным.
Существует как минимум один повод, чтобы стать кровельщиком-жестянщиком – само название профессии. Потому, что звучит это умопомрачительно. Если со «страхой» всё вполне очевидно, то «бляхай» называется железо, которое изготавливается специально для кровельных работ. И в целом выходит очень даже колоритное словечко. Сейчас оно срабатывает не только как определение профессии, но и как сомнительный комплимент тому, у кого руки растут не оттуда, откуда нужно.
Даже абсолютно незнакомый с латынью человек, услышав это выражение, сразу улавливает «ratio». С появлением раций (портативных радиостанций) сочетание замелькало в анекдотах. Мол, слышишь эти слова и начинаешь подозревать, что говорящие – какие-то шпионы с передатчиками: «я маю рацыю», «ты маеш рацыю». На самом деле выражение – калька с римского «rationem habeo» («имею основание»). А если в дискуссиях и спорах звучит «я праў» или «я правы», то видимо, по левую руку от говорящего кто-то идет, а он – правый.
«Акавітай» наши предки называли водку, которую по многовековому рецепту настаивают на кореньях. Имя беларускому самогону дало известное латинское «aqua vita», то есть «живая вода». В прошлом столетии благодаря беларуским поэтам слово получило еще и переносное значение: волшебный животворящий напиток, дающий красоту и молодость. По всей видимости, оттого, что и в суровой реальности акавіта поистине магическим образом наделяет красотой и молодостью и пьющих, и всех их окружающих.
До сегодняшнего дня филология не может определиться: откуда появилось выражение и что в точности оно значит. С одной стороны, Піліпам з Канапель можно назвать человека, появившегося где-то внезапно и некстати. Тогда история такая. Шляхтич Пилип, живший на Игуменщине в деревушке Конопли, однажды отправился послом на сойм и с непривычки выступил там со страшно нелепой речью, так что на заседании смеялись: «Что это за Пилип и из каких Конопель он выскочил?». Другое мнение – «піліпам» называют зайца, который на охоте вполне может прятаться от собак в кустах конопли, а потом внезапно и без остановки пуститься в бега. Тогда «як піліп з канапель» будет значить «резко, во всю прыть». А самое забавное – то, что оба значения можно найти в уже классической беларуской литературе. Первое – в пьеса К.Крапівы «Мілы чалавек», а второе – в романе А.Мрыя «Запіскі Самсона Самасуя».