Что такое синтаксическая цепочка
Синтаксическая связь
Синтакси́ческая связь — связь, возникающая между компонентами сложного предложения.
Содержание
Описание
Многие лингвисты, занятые исследованием конкретных языковых фактов, оперируют терминами «связь» и «отношение», не определяя объём понятий, обозначаемых ими. Зачастую эти термины употребляются как полные синонимы, обозначая как формальную связь, так и содержательные отношения. Тем не менее, наблюдается тенденция к их разграничению и даже противопоставлению. [1]
Синтаксическая связь рассматривается как имеющая определённую форму и содержание. Формальная сторона синтаксической связи представлена разнообразными средствами выражения синтаксической связи, содержательную сторону представляют синтаксические отношения.
Типы синтаксической связи
Общепризнанными типами синтаксической связи является сочинительная связь (сочинение) и подчинительная связь (подчинение), а также бессоюзная связь.
Примечания
Литература
Источник
Полезное
Смотреть что такое «Синтаксическая связь» в других словарях:
синтаксическая связь — способ соединения компонентов, определяющий отношения между ними и их формальное выражение. Синтаксическая связь соединяет слова (возникают словосочетания) и предложения (получаются сложные предложения). В обоих случаях различают сочинение и… … Литературная энциклопедия
синтаксическая связь — Связь слов, служащая для выражения взаимозависимости элементов словосочетания и предложения. Подчинительная связь. Сочинительная связъ … Словарь лингвистических терминов
синтаксическая связь частей сложного предложения, оформляемая союзами и бессоюзным способом — В целом бессоюзие свойственно разговорной и афористической художественной речи. Особенно характерны для них (и в то же время нехарактерны для научного и делового стилей) бессоюзные сложные предложения времени (Выучусь – пойду работать), причины… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило
Синтаксическая диаграмма — Синтаксическая диаграмма это направленный граф с одним входным ребром и одним выходным ребром и помеченными вершинами. Синтаксическая диаграмма задаёт язык. Цепочка пометок при вершинах на любом пути от входного ребра к выходному это… … Википедия
связь синтаксическая — Связь, служащая для выражения взаимосвязи элементов словосочетания и предложения. Связь подчинительная см. подчинение. Связь сочинительная см. сочинение … Словарь лингвистических терминов
СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА — математическая конструкция, используемая в математической лингвистике для описания строения предложений естественного языка. Наиболее широко употребляются два типа С. с. системы составляющих и отношения синтаксического подчинения. Понятие системы … Математическая энциклопедия
предложная связь — Лексико синтаксическая связь между словами, осуществляемая при помощи предлогов. Заниматься по вечерам (cp.: заниматься вечерами), видеть в первый раз (ср.: видеть первый раз), понятный для каждого (ср.: понятный каждому), приятный для друзей (ср … Словарь лингвистических терминов
грамматическая связь — см. синтаксическая связь … Словарь лингвистических терминов
Цепная связь между самостоятельными предложениями — – один из самых распространенных способов связи самостоятельных предложений в речи, при котором один из членов предыдущего предложения структурно соотносится с членом последующего предложения и при котором происходит последовательное, логическое … Стилистический энциклопедический словарь русского языка
Синтаксис текста — – отрасль лингвистики текста и синтаксиса, изучающая синтаксическую организацию целого текста: связь между самостоятельными предложениями, единицы текста (предложение, прозаическая строфа – сложное синтаксическое целое, фрагмент и др.), целое… … Стилистический энциклопедический словарь русского языка
Синтаксис.
Синтаксические связи слов.
Типы простых предложений.
Члены предложения
Лекция 6
В чем трудность изучения синтаксиса? Трудность первая, так сказать, внешняя, в том, что вы еще ведь не слушали курс синтаксиса, да? А внутренняя – в том, что синтаксис загроможден всякими нелингвистическими понятиями. Синтаксис изучали под влиянием логики, под влиянием психологии и внедряли такие понятия, которые, собственно, не являются вполне лингвистическими.
Когда изучаются синтаксические связи слов, то обычно используют вопросы. Но ведь это же не в самом предложении вопросы, это мы их поставили! Кто? – Семен. Что сделал? – Побежал. Куда? – В кино. Зачем? – Посмотреть. Что? – Картину.
Но вопросы ставим чисто житейские, бытовые. Почему же мы всегда говорим о том, что надо изучать язык как знаковую систему: что обозначается, какими средствами (знак есть единство обозначающего и обозначаемого), а тут вдруг мы забыли и ставим какие-то бытовые вопросики и думаем, что они показывают грамматическое свойство предложения – связь между словами?
А не пойти ли нам другим путем, исходя из понятия знака? Взять как раз какое-то слово из предложения, причем даже из хвоста предложения: не начальное подлежащее и сказуемое, а какие-то зависимые слова – и посмотреть: а чем обусловлено то, что мы считаем связанным с другими словами? Ну вот, скажем, такое предложение:
На берегу Ася заметила красивую птицу с острым клювом.
Возьмем явно зависимое слово, скажем, с острым. Можно ли по слову острым догадаться, какое слово для него является главным? Ясно, что острым – слово зависимое. Нельзя просто подойти к человеку и сказать: острым. Ясно, что оно должно быть подготовлено другими словами, что оно зависит от других слов, что оно идет после других слов. Так вот догадаться: какое же слово для него главное?
Но с острым клювом тоже не может быть само по себе. Если с острым клювом, то должно быть какое-то слово. Давайте рассуждать: к чему это может относиться? Ну, может к существительному птица с острым клювом. Может к связке: птица была с острым клювом. Это будет именная часть сказуемого, значит, к связке может относиться. В данном случае в предложении мы находим: птицу с острым клювом. Ага! Значит, клювом зависит от птицу. С предлогом с – с клювом – зависит от другого существительного. А птицу – может оно быть минимумом предложения: птицу с острым клювом? Нет, не может. Значит, что может быть при винительном падеже птицу? Непременно должен быть глагол: заметила. А тут есть еще слово красивую, которое, конечно, зависит от слова птицу. А на берегу не может быть само по себе, оно, как обстоятельство, требует глагола. Та же самая связь с глаголом заметила. А сам глагол заметила женского рода, он требует подлежащего, именительного падежа: Ася.
Вместо обычного пути изучать по вопросам: от подлежащего к сказуемому, от сказуемого к обстоятельству – мы решили вспомнить, что язык – это знаковая система. А в таком случае обратили внимание на те элементы, которые для синтаксиса являются знаковыми, – на флексии. Значит, оказывается, можно идти от хвоста предложения и изучать те элементы, которые связывают одно слово с другим. Я думаю, что такой путь можно предложить ученикам. Ну, например:
Колю занимали маленькие ежата, бегавшие по комнате, постукивая коготками.
Между прочим, очень важно отметить, что здесь связь двойная: Почему нельзя сказать: Иван Петрович посадил себе на колени кота, громко мяукая? Действие, несомненно, было, но, оказывается, деепричастие – это всегда слово, связанное с подлежащим. Значит, связь двоякая.
Вы помните у Чехова: Подъезжая к сей станции, у меня слетела шляпа? Почему неверно? Если превратить в деепричастие спрягаемую форму, то она должна иметь то же подлежащее, что и спрягаемый глагол. У меня слетела шляпа. Шляпа слетела, шляпа – подлежащее. А подъезжая к станции – подъезжать-то я подъезжал, другое подлежащее, не шляпа подъезжала. У Зощенко: Подъезжая под мост лейтенанта Шмидта, сверху кто-то плюнул. Такого же типа сбои, когда деепричастие относится не к тому лицу, которое выражено подлежащим.
Значит, детей нужно очень хорошо учить: они, детишки, иногда делают эти ошибки, правда, чутье языка их предостерегает от этого, но иногда они делают ошибки. Прием такой: а вот посмотрите, к какому подлежащему относилось бы деепричастие, если бы мы превратили его в спрягаемую форму? Подлежащее должно быть то же самое. Значит, постукивая предполагает и ежата, и бегавшие по комнате. Значит, бегали по комнате, и они же постукивали. Хорошо, нашли связь. Значит, связано с бегавшие и ежата.
А бегавшие могут быть сами по себе? Нет, бегавш-ие – множественное число у причастия, так же как у прилагательного, требует, чтобы было существительное. Нашли: ежата. Дальше: маленькие – относится к этим ежатам. А Колю куда деть? Коля сам по себе жить не может. Глагол занимать – это глагол сильного управления. Значит, ежата, к нему относится маленькие, к слову ежата относится занимали, но, как глагол с сильным управлением, он требует, чтобы было существительное в вин. падеже.
Значит, опять мы предложение вытащили за хвост. Мы нашли коготками, потом это потянуло постукивая, а это потянуло и ежата, и бегавшие, бегавшие потянуло за собой по комнате, а ежата потянуло за собой маленькие, с одной стороны, с другой стороны – занимали, а занимали потянуло за собой Колю.
Такой разбор почему важен? Он сразу дает представление о том, какими средствами строится предложение.
Итак, предложение – это цепочка зависимостей, цепочка форм, зависимых друг от друга. И можно идти от наиболее независимого слова, от подлежащего, а можно идти от наиболее зависимого, при этом обнаружится, что есть какие-то части, которые высказывают, изображают, обозначают эту зависимость.
Итак, знайте: связи явственнее, рельефнее, понятнее выступают, если идти с конца. Вот я думаю, что это дает возможность понять, что такое синтаксическая связь. Синтаксическая связь – это возможность по одним грамматическим формам в предложении угадать или определить, пpeдсказать другие грамматические формы.
Ну а обычное движение, от независимого слова, – оно правильное или неправильное? Вот я начал с сомнения; а не является ли это просто привнесением нашей сообразительности бытовой, логической, психологической – в синтаксис? Нет, это тоже закономерный путь. И, конечно, у вас в школе будет главный путь – от подлежащего. Почему этот путь оправдан как синтаксический? А вот почему. Мы заменяем слова, которые выполняют назывную функцию. Семен – назвали мальчика, побежал – назвали действие, в кино – назвали место, куда он побежал, посмотреть – обозначили цель с помощью инфинитива, картину – обозначили прямой объект этого действия – посмотреть. Мы все эти слова, которые являются названиями и имеют и лексическую сторону, и грамматическую, заменили вопросами, а вопросы – это обнаженное грамматическое значение.
Любое существительное мужского рода заменяется словом он. Из любого существительного извлекаем грамматическое значение, мы абстрагируем грамматическое значение. Хорошо делаем! Синтаксис имеет дело с грамматическими значениями. Мы взяли независимое слово: он – подлежащее – и извлекли из него грамматическое значение. Что делает? Как-нибудь потом я вам докажу: что делать? – это одно целостное слово: что делать? – вопросительное местоимение глагольное. Мы из глагола извлекли опять его грамматическую суть глагольную.
Побежал в кино. Опять-таки мы из этого сочетания – в кино, в лес, в дом и так далее – извлекли грамматическую сущность: это – обозначение места, это – обстоятельство.
И затем мы строим наше отвлечение, обобщение, заменяя имена – слова, имеющие номинативную функцию, – словами, имеющими грамматическую функцию, заменяющими лексику во всей полноте значений – грамматическими сгустками, грамматическими названиями.
Итак, оказывается, и обычный способ – с помощью вопросов разбирать предложение – это вовсе не подмена синтаксиса, это, напротив, извлечение грамматических значений, это – отстранение номинативных значений, которые нам мешают, когда мы строим схему предложения. Итак, идти можно двумя путями.
Но я думаю, что иногда хорошо дать ученикам какое-то слово, явно одно из последних в предложении: ну, вот, скажем, о делах – написали на доске. Приделайте к этому о делах предложение. Пойдем каким путем? О делах, несомненно, связано с глаголом: говорили о делах, беседовали о делах; или с отглагольным существительным: разговор о делах, беседа о делах. Ну, пусть одни ученики пойдут одним путем, другие – другим путем. Одни, значит, придумывают сочетание говорили о делах, а другие – беседа о делах. Ну, беседа о делах само по себе еще не есть законченное предложение, нужен глагол. Раз это беседа, это может быть только именительный падеж, а именительный падеж непременно требует спрягаемого глагола.
Итак, стали детишки развертывать предложение, но непременно рассуждая (надо на доске): как, вы думаете, можно продолжить это предложение, развертывая его все ближе и ближе к началу? Какие зависимости обнаруживаются при этом? При этом надо учитывать, конечно, омонимию. Скажем, беседа о делах – омонимии нет: беседа, ясно, – это именительный падеж. А если было бы лес около реки: около реки дано, придумали лес – но ведь лес – это и именительный падеж, и винительный – детям надо сказать об этом. И одни будут развертывать винительный падеж, а другие будут развертывать падеж именительный.
Коготками, вы сказали. И написали на доске. Дети, вытащите все это предложение. Одни пойдут от царапают коготками. А другие – лапки с коготками. А третьи – коготками был испорчен – страдательное причастие взяли, ну что же, в полном виде это Коготками был испорчен весь лаковый пол. Детишки рассуждают: что может быть главным словом при этом зависимом? Значит, план построения такой: что может быть главным словом при этом зависимом? Исходить надо из аффиксов, потому что они именно и показывают, что может быть главным словом при такой зависимости.
Итак, синтаксическая связь – это возможность по одним грамматическим формам в предложении угадать, предсказать другие, зависимые от них или господствующие над ними. А само предложение – это цепочка зависимостей между словами*.
Может быть зависимость такая, что показывает возможность быть в одиночестве. Смеркается. Зависимость такая: либо показывает право быть одним, либо – при нулевом подлежащем. Потом мы как-нибудь об этом поговорим, об этой проблеме: либо безличное предложение не имеет подлежащего, либо имеет нулевое, и тогда, значит, безличный глагол своими окончаниями подсказывает нулевое подлежащее.
Хорошее начало предложения: без лошади. Крестьянское семейство без лошади пропадет. Или: Без лошади через это болото или через эту реку не переберешься. А дальше можно все это развивать. Можно даже объявить так: дети, дети, вот вам конец предложения: без лошади. Кто может составить самое длинное предложение, включающее это без лошади? Кто составит – пять получает.
А в журнале должны быть пятерки большие, за развернутый ответ, когда ученик рассуждал, приводил примеры, и маленькие пятерочки, за вот такие чисто технические ответы: составить предложение. Но из пяти маленьких пятерок может получиться большая пятерка. Учитель должен это рассказать, и ученики будут охотно заниматься.
В предложении есть одно грамматическое значение, которое главнее всех прочих. А мы о нем обычно и не догадываемся. Это вторая часть моего рассказа. Первая была посвящена тому, что предложение можно измерять от головы к хвосту – и от хвоста к голове, причем второе измерение – от хвоста – позволяет думать о средствах выражения грамматического значения. Вы знаете из школьных анекдотов рассказ о том, что кошку измеряли от головы к хвосту и потом от хвоста к голове – и получили разные результаты. Вот у нас немножко так же получилось: изучая от хвоста к голове, мы выделяем поневоле все эти окончания, флексии, обращаем на них внимание, рассказываем о том, что может быть при этих окончаниях, и ученик учится тому, что эти флексии очень важны: видите, они – предсказатели.
Так вот, есть одно грамматическое значение – это вторая часть моего рассказа, которая требует особого внимания. Обратите внимание на роль частицы не. Частица не и ее коррелят слово нет позволяет отрицать грамматическое значение по частям, ну, например:
Ты написал письмо? – Написал бы, да всё некогда. Или: Не написал. Нет, не написал. Значит, мы отрицаем этим написал бы, нет, не написал, отрицаем что? – наклонение.
Ты написал письмо? – Нет, не написал, а мы вместе с Васей написали. – Я отрицаю число. Я не все отрицаю, а только одну составную часть грамматического значения: множественное число.
Ты написал письмо? – Нет, напишу после обеда. – Мы отрицаем время.
Ты написал письмо? – Нет, писал, да не окончил. – Мы отрицаем вид.
Значит, с помощью частицы не можно по частям отрицать разные составные части, например, глагольного значения.
Обратим внимание в таком случае на такие предложения: Я снова посетил этот городок. Не дымят заводские трубы, не горят кучи шлака около завода.
Что может означать предложение? Отрицается: не. А что отрицается? Ну, может быть, отрицаются конкретные действия, отрицается номинативный смысл глагола: этого действия нет. Ну, скажем, дымоуловители поставили на трубах, и трубы не дымят. Шлак не сжигают около завода, как-то по-другому используют – действия гореть нет, а шлак, может быть, есть. Значит, первое значение: отрицается конкретное номинативное значение.
Но ведь может быть совсем другое значение: после войны приехал в городок, а он разбит, разбомбили, и поэтому нет труб. Такое значение вполне возможно. Не дымят заводские трубы – это может означать, что нет. Не горят кучи шлака – куч шлака нет. То есть отрицается грамматическое значение какое? – значение бытия. Глагол имеет грамматическое значение, которое показывает бытие подлежащего. Не высятся трубы или не дымят трубы. Не высятся трубы – ясно, отрицается номинативное значение. А если не дымят трубы, то либо отрицается номинативное лексическое значение: не дымят – есть они, но не дымят, а может быть, отрицается значение бытия подлежащего: ну, нет труб!
Дом всё тот же. Но не выбегает нам навстречу старый друг, дворовый песик Тобик.
Дом всё тот же – значит, посетили домик – он стоит. Но не выбегает нам навстречу старый друг, дворовый песик Тобик. Опять два значения. Не выбегает – ну, нет его дома, Тобик-то, пес, есть. Или заболел: нога у него болит. А может быть и другое значение: отрицается не конкретное действие этого Тобика, а отрицается, увы, сам Тобик. Не выбегает мне навстречу мой любимый Тобик. Почему? – Ну, умер бедный Тобик! То есть это не может отрицать какое значение? – Значение бытия подлежащего.
Итак, спрягаемая форма глагола имеет определенное значение: она утверждает бытие или небытие подлежащего и всей ситуации, которая описывается в предложении. Поэтому-то глагол и является вместе с подлежащим главным членом предложения. Глагол распоряжается таким значением: было все, что описывается, – или не было того, что описывается.
Но в таком случае хорошо детишкам дать предложение, которое допускает два толкования, и вот они должны эти два толкования найти:
Стена не разделяет теперь наш двор и соседний.
Что это означает – не разделяет? Вот пусть детишки подумают: с одной стороны, в ней, может, калитку, дверку придумали: стена-то есть, а действия разделять нет. А может быть, не разделяет – взяли ее, как Берлинскую стену, и снесли. И нет ее больше. То есть отрицается само бытие стены.
Вот такие предложения можно детишкам дать, а можно попросить их дома самих придумать и потом пальцем в воздухе помахать, сказать: смотрите, какой спрягаемый глагол важный член предложения, без него непонятно – то ли было все это, то ли не было.
Значит, глагол передает наклонение, которое показывает отношение к действительности: тоже, значит, то ли бытие, то ли небытие действия, и глагол с помощью частицы не или при ее отсутствии показывает, было действие, была вся ситуация, существовало ли подлежащее – предмет, обозначенный подлежащим, или не было. Детишки с уважением будут относиться к глаголу и поймут, почему это главный член предложения.
Когда мы тащим за хвост предложение, начинаем с зависимых слов, то эта цепочка должна где-то остановиться. Окажется слово, которое ни от чего не зависит. Все зависят: коготками – царапается, от глагола зависит; царапается – зависит от подлежащего, потому что царапается само по себе не может быть, мангуста. А мангуста – ни от чего не зависит. Подлежащее – это слово, которым кончается цепь зависимостей, причем кончается в какую сторону? Подлежащее – это полностью независимое слово, оно не подчиняется другим.
Вот таким путем вы детишкам покажете, значит, зависимость одних слов от других, определите предложение, что предложение – это грамматически связанная группа слов, подчеркнете значение двух главных членов предложения.
Начинать лучше всего с того, что слово представлено в предложении своими словоформами. Каждое слово — это пучок прутьев – словоформ. Если существительное – значит, это падежные формы единственного и падежные формы множественного числа. Если глагол – это формы наклонений, а в изъявительном наклонении и в повелительном – формы лица, формы времен и так далее. Значит, предложение зовет к себе представителя этого слова как единства грамматической формы. Слово представлено одной из своих словоформ в предложении. Значит, надо выбрать одну словоформу, подходящую к вашему замыслу предложения.
Есть такая связь: главное слово – и зависимое. А зависимое потому, что как изменится главное, так изменится зависимое. Каждая форма главного слова вызывает свой особый отклик в зависимом слове. Это – согласование. Вот детишки должны сами учиться проверять, согласование или нет. Если согласование, изменили главное слово – ан сейчас же меняется зависимое.
Злая собака. Злую собаку: изменили собаку, и злую сейчас же изменилось. Собаки изменили – злой собаки. А если поставили другую форму, другой вид существительного: а если пес? – злой пес. Опять-таки зависимое слово отзывается на род существительного.
Значит, получается так, что есть связь, когда любое изменение главного слова или его замена на слово с другим грамматическим значением будет отзываться в зависимом слове. Согласование.
Так просим детей проверять. Например, меняю подлежащее: Он умен, она умна, они умны. Меняю слово главное – всегда меняется зависимое слово, причем я как меняю слово главное? Я меняю его грамматическую характеристику. И грамматическая характеристика главного слова всегда будет откликаться в зависимом слове – это согласование.
Может быть и не так. Читаю книгу. Меняем главное слово: читаю книгу, читаешь книгу, читаем книгу, читали книгу. Меняю лицо, меняю время, меняю число – а книгу остается неизменным. Слово зависимо, -у показывает, что оно должно считать себя зависимым от главного. А вот меняться не хочет. Тогда, значит, мы идем к доске и рисуем такую схему:
читай-у книг-у
читай-ут книг-у
чита-л-и книг-у
читай-а книг-у
Читаю книгу. Читают, а книгу не изменилось. Читали: изменилось окончание, а книгу осталось. Читая: деепричастие образовали – а книгу не изменилось.
Поэтому управление можно определить двояко:
1) форма зависимого слова зависит от основы главного слова или от всей формы главного слова целиком, значит, и от основы, и от аффикса целиком. Поэтому-то и не меняется зависимое слово, что оно зависит от главного слова, зависит от основы главного слова;
2) управление – такая связь, когда зависимое слово принимает при всех формах данного слова одну и ту же зависимую грамматическую форму.
И то, и другое верно.
В таком случае можно нарисовать на доске схему, показать : основа – прямоугольник, рядом другой прямоугольник – окончание. Окончание будет в разных случаях меняться. Зависимое слово имеет свою основу, а окончания у него тоже меняются: