Что такое способ повествования

Что такое повествование (с примером текста)

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Со школьной скамьи всякий помнит, что существует три типа речи: повествование, описание, рассуждение.

У каждого из них своя роль и свой набор отличительных признаков. Как распознать повествование среди текстов другого типа и научиться грамотно воссоздавать его на письме, расскажет эта статья.

Повествование — это.

Термин «повествование» имеет несколько значений. В широком смысле это рассказ о неких действиях, событиях.

Грамматически это слово представляет собой существительное, образованное от глагола «повествовать», значит, основной смысл понятия заключается в рассказывании, передаче некой истории.

В узком смысле повествование – это тип речи, который последовательно излагает произошедшие события.

Лингвисты выделяют следующие особенности повествовательных текстов:

Также повествование бывает информативным и изобразительным.

Признаки повествования

Когда нам требуется определить, к какому типу речи относится текст, стоит обратить внимание на некоторые признаки:

Мы с Серёжкой проснулись на заре, проворно оделись, быстро умылись прохладной водой, накопали червей, взяли по горбушке хлеба и отправились на рыбалку.

Эти чисто «технические» языковые особенности помогут безошибочно распознать текст повествования.

Композиция повествовательного текста

Ещё одним важным признаком повествования является его особая композиция (что это?). Она строится по следующей схеме:

В завязке действие только начинается. Обычно там сообщается, где, когда, при каких условиях событие зарождается, каковы его причины.

Далее действие постепенно развивается. Обычно каждому этапу развития событий посвящён отдельный абзац. Эта часть текста самая объёмная.

Когда рассказ достигает кульминации, внимание слушателя или читателя напряжено до предела. Все ждут, что же будет дальше. Об этом повествуется в развязке. В ней же может содержаться вывод о произошедшем, авторская оценка.

Пример текста повествования

Чтобы вам стало понятнее, как выглядит повествование, приведём текст в пример:

Как мы ехали в Вологду.

Когда закончился учебный год, родители стали думать, куда бы нам поехать летом. Они долго спорили, перечисляя то одно, то другое место. Наконец, мама предложила отправиться в Вологду.

Мы две недели паковали чемоданы и мечтали о Вологде. Это слово казалось мне похожим на облако или корову. И то, и другое было полно молока. Я представлял, как рыжая, с белыми пятнами корова Вологда медленно идёт вдоль Волги и позвякивает золотым колокольчиком…

Папа оказался более сведущим. Он рассказал мне, что Вологда – это старинный город, который входит в «Золотое кольцо» России, центр деревянного зодчества и столица кружевоплетения. В Вологде можно посмотреть на старинные каменные храмы, полюбоваться купеческими домами, которым больше ста лет и даже увидеть настоящий кремль. Узнав, что в Вологде есть Ботанический сад, сестрёнка стала просить отвести нас туда.

В день отъезда мы проснулись ни свет ни заря, умылись, оделись, наскоро позавтракали и отправились на вокзал. Красивый новенький поезд подошёл к платформе и зашипел, как горячий утюг. Как только проводница отворила двери, родители подошли ко входу, достали наши билеты и документы. Проводница внимательно посмотрела сначала на нас, потом на родителей, улыбнулась и сказала: «Проходите!»

Все четыре места в вагоне были наши. Мы расставили сумки и чемоданы, опустили сиденья и устроились поудобней. Путь предстоял долгий.

Наконец, поезд тронулся! За окном замелькали перелески, чьи-то дачи, голубые речки и озерца, потом показались маленькие деревни с крестами колоколен на зелёных холмах. Мы с сестрой сидели, не отрываясь от вагонного окна, жадно ловили новые звуки, запахи, слова и чувствовали, что ехать вот так в поезде вместе с мамой и папой в неизвестную молочную Вологду – это и есть счастье.

Как видно из примера, в тексте последовательно описываются этапы поездки. В завязке говорится о выборе маршрута. Развитие действия включает рассказ о сборах, прибытии на вокзал, о том, как семья расположилась в вагоне.

Историю дополняют краткие сведения о Вологде, что позволяет назвать этот тип текста информативным повествованием.

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

Эта статья относится к рубрикам:

Комментарии и отзывы (1)

Повествование — это рассказ автора о чём либо, о его чувствах, событиях или переживаниях, данное описание (текст) это некая частичка автора, ведь не секрет, что при написание повествовательных текстов часто вкладывают всю душу, чтобы рассказать о каком-то важном событий и моменте, который хотелось бы запомнить на всю жизнь и запечатлеть на бумаге.

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Рубрики

—Музыка

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Интересы

—Постоянные читатели

—Сообщества

—Статистика

КОЕ-ЧТО О СПОСОБАХ ПОВЕСТВОВАНИЯ

Выбор точки или точек зрения, с которых будет рассказываться история,есть, несомненно, важнейшее из решений, какие должен принять писатель,
потому что имеет принципиальное влияние на эмоциональные и моральные реакции читателя относительно представленных героев и их действий.
Дэвид Лодж

ПОВЕСТВОВАНИЕ ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

Рассказчик является персонажем собственной истории, раскрывает сюжет, ссылаясь на «Я» или «МЫ»

ПОВЕСТВОВАНИЕ ОТ ВТОРОГО ЛИЦА

Это, пожалуй, самый редкий способ повествования. Рассказчик обращается на «ты», заставляя читателя чувствовать себя персонажем внутри истории.

Ты не из тех, кто окажется в таком месте в этот утренний час. Но ты здесь, и не можешь утверждать, что обстановка совершенно неузнаваема, хотя и не видны детали. Ты – в ночном клубе, болтаешь с бритоголовой девушкой. Клуб называется то ли «Горе», то ли «Логово Ящериц». Все может стать понятней, стоит лишь ускользнуть в уборную и добавить чуть «боливийской пудры». С другой стороны, может и нет. Тоненький голос внутри тебя настаивает, что вот это эпидемическое отсутствие ясности – результат того, что уже и так перебрал. (Дж. МакИнерни. Яркие огни, большой город)

Ты помнишь, как все начиналось,
Все было впервые и вновь,
Как строились лодки и лодки звались
Вера, Надежда, Любовь

ПОВЕСТВОВАНИЕ ОТ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА

Это самый распространенный способ повествования, так как он дает автору максимальную гибкость в изложении сюжета.
Рассказчик в повествовании от третьего лица – не вовлеченное существо, которое передает историю, но не является персонажем внутри таковой. То есть рассказчик – фигура иного уровня, иного пространственно-временного плана

Плюсы повествования от 3-го лица:

1. Возможность введения в повествование бОльшего числа т.н. РЕПОРТЕРОВ.
В повествовании от первого лица, по сути, только один главный герой – «Я» (=репортер). Все остальные бледнеют на его фоне – такова специфика повествования.
Рассказчик от 3-го лица может ввести в повествование сразу несколько героев\репортеров и сделать их одинаково яркими. В этом случае даже можно поморочить читателя – заставить угадывать, кто же из персонажей является выразителем авторской позиции.

2. Больше возможностей ввести в текст описаний окружающей обстановки.
Предположим, ваш герой – пират, высаживается на берег. В повествовании от 3-го лица автор может точно обозначить и географическое положение места, и пространно описать красоты природы, и намекнуть на подозрительные шевеления за соседней скалой – то есть показать картинку «сверху», «широкоформатно», тогда как от 1-го лица все повествование сводится к впечатлениям и реакциям одного человека.

3. Также появляется больше возможностей в описании внешнего вида персонажей, деталей мимики и жестов.

Минусы повествования от 3-го лица:

2. С возрастанием числа репортеров возрастает и риск того, что читателю будет трудно за ними следить. Поэтому автору нужно приложить все усилия, чтобы создать для читателя четкий образ персонажей и их целей, чтобы всех репортеров можно было мысленно рассортировать по полочкам и удерживать в памяти.

3. Введение большого числа репортеров может привести к тому, что автор будет прыгать от одной точки зрения к другой в рамках одной сцены или главы, и у читателя возникнет раскоординация сознания, ибо он перестанет понимать, в чьей голове он сейчас находится.

Основные категории повествования от третьего лица:

1. всезнание/ограниченность (различие относится к знанию, доступному рассказчику).
Всезнающий рассказчик обладает полным знанием времени, героев, мест и событий; ограничивающий рассказчик, напротив, может знать абсолютно все насчет определенного персонажа, но данное знание ограничено данным персонажем, и не распространяется, допустим, на главного героя.

2. субьективность/объективность (субъективное повествование предоставляет описание чувств и мыслей, тогда как объективное – нет).
Объективным повествованием традиционно признается повествование, в котором доминирует авторская речь и господствующей является точка зрения повествователя, от него отграничивается повествование, включающее «голоса» персонажей, содержащее более или менее развернутый субъектно-речевой план других героев.

В ПРИБЛИЖЕННОМ ТИПЕ повествования автор доносит до читателя мысли героев.

Неожиданно он обрадовался тому, что не может подробно вспомнить все, что проделал с Мод… с тем, то от нее осталось. И конечно же, на самом деле, он здесь не при чем; это проделки быка, эль торо гранде. Но Боже, до чего же больно! Словно его разбирали на составные части изнутри, выдергивая то винтик, то гайку, то заклепку. (Стивен Кинг. Мареновая Роза)

Для передачи мысли героев автор использует несобственно-прямую речь

В приведенном отрывке слова «Но Боже, до чего же больно!» принадлежат именно герою.
В данном случае необязательно выделять кавычками реплики персонажа. По стилю и так ясно, что бесстрастный рассказчик никогда бы не употребил фразу: «Но Боже, до чего же больно!»

В приближенном типе повествования, автор постоянно переключается с точки зрения рассказчика на точку зрения того или иного персонажа и обратно.

В УДАЛЕННОМ ТИПЕ повествования автор описывает мысли персонажей, но не приводит их дословно.

В этот раз Рози сразу увидела перемены, и с ее губ невольно сорвался возглас удивления. Храм Быка выглядел маленьким и незначительным. он словно стал двухмерным. Рози вспомнилась поэтическая строка, застрявшая в голове со школьных времен, что-то о нарисованном корабле на фоне нарисованного океана. Странное, неприятное ощущение непропорциональности здания, не вписывающегося в перспективу (словно появившегося из чужой неевклидовой Вселенной, где существуют другие геометрические законы), пропало, а вместе с ним исчезла и окружавшая храм аура угрозы.(Стивен Кинг. Мареновая Роза)

Предполагается, что рассказчик знает о всех мыслях персонажей и представляет читателю своего рода доклад.
Преимущественно используется косвенная речь

При БЕСПРИСТРАСТНОМ ПОДХОДЕ рассказчик демонстрирует читателю действия персонажей, но не раскрывает, что творится у них в головах.

Обратите внимание, что реплики героев оформлены в виде прямой речи

Минусом беспристрастного подхода можно считать риск разочаровать читателя, если тот все-таки не поймет мотивов персонажей.

Как правило, в одном произведении автор постоянно переключается с одного типа повествования на другой. Это нормально, но! (И тут мы подошли к одному из самых животрепещущих вопросов – прыжкам фокала).
Ох уж этот несносный фокал!
Так прыгать или не прыгать – вот в чем вопрос?

Ограничившись повествованием с точки зрения одного персонажа, автор может избежать многих неясностей. Однако если подходить к делу с умом, то и на протяжении одного эпизода можно перескакивать с одного персонажа на другой.

Все дело в том, какую заявку вы=автор сделали изначально. В самом начале своего произведения автор представляет читателю определенную модель повествования, и в дальнейшем ее ломать не рекомендуется. Если вы в самом начале показали, что на протяжении одного эпизода будете вести повествование с нескольких точек зрения, придерживайтесь этой модели и дальше.
Вообще, бытует мнение, что если в произведении смена рассказчика происходит один раз, это ошибка, если больше трех – авторский стиль.

Так, в цитируемом романе «Мареновая Роза» автор постоянно мигрирует «из головы» одного персонажа в «голову» другого. Преимущественно рассказ ведется от имени двух главных героев – Рози и Дениэлса. Но иногда Кинг показывает ситуацию глазами не то чтобы второстепенных – третьестепенных персов, например, случайных жертв безумного полицейского.
Так что все возможно, но! при умелом использовании данного приема. Смена фокала – дело щекотливое, и если автор пока не особо уверен в себе, лучше этим не играться.

Вообще, в одном произведении могут соседствовать повествование от 1-го и 3-го лица одновременно.

МНОЖЕСТВЕННЫЙ ПТЗ – не самый редкий способ повествования.

Например, его использование помогает описать события, которые происходят в одно и то же время в разных местах. Новеллы «Когда я умирала» и «Шум и ярость» Уильяма Фолкнера написаны от множественных ПТЗ, от первого и третьего лица соответственно, хотя большая часть основывается на менее распространенной хронологии.

Многие произведения, особенно в литературе, чередуют повествование от первого лица и с повествованием от третьего.

Новелла «Взгляд из субботы» Конисбурга использует воспоминания для разделения повествований от третьего и первого лица в течение книги; тем же приемом пользуется Эдит Вартон в новелле «Взгляд в камеру».

Источник

Типы повествования

Типы повествования — это избираемые автором художественного (прозаического, поэтического, драматического, кинематографического, музыкального и др.) произведения способы воплощения сюжета в тексте.

Типы повествования — это избираемые автором художественного (прозаического, поэтического, драматического, кинематографического, музыкального и др.) произведения способы воплощения сюжета в тексте. Наррация («рассказывание») как процесс возможна лишь в форме того или иного режима повествования, предполагающего, помимо многих других аспектов, выбор повествовательной точки зрения (например, от первого лица, от третьего лица) и выбор «голоса» нарратора (англ. narrative voice) — определенной техники подачи сюжетной информации (например, с помощью прямого воспроизведения мыслей и чувств персонажа, иллюзии безусловного присутствия нарратора при всех событиях, чтения чужого письма, пересказа с чужих слов, догадок и проч.) Кроме того, режим повествования предполагает конструирование идиолекта нарратора — речевых черт лица, ведущего повествование («рассказчика» или «повествователя»), от нейтрального, стёртого, «нулевого» в плане фразеологии до оригинального, настоящей речевой маски, в наиболее яркой форме воплощаемой в форме сказа, нарративная специфика которого заключается в выстраивании стилистико-дискурсивного противостоянии автора и рассказчика.

В роли нарратора может выступать, например,

Типы нарраторов могут резко отличаться по их способности проникать в сознание героев (одного или нескольких), по степени их осведомлённости, вовлечённости в события, ангажированности, эмоциональной привязанности к тем или иным персонажам, заметности для читателя, оригинальности идиостиля и целому ряду других. Кроме того, в произведении может быть целая система нарраторов, более или менее эксплицитно представленных в тексте (яркий пример — «Герой нашего времени» М.Ю.Лермонтова).

Типичная композиция повествовательных текстов включает:

1) завязку (начало событий);
2) развитие действия;
3) кульминацию;
4) развязку (итог событий)

В терминологии отечественного литературоведения заметна связь с «теорией словесности» прошлого века, которая, в свою очередь, опиралась на разработанное классической риторикой учение о таких композиционных формах прозаической речи, как повествование, описание и рассуждение. В современном русском литературоведении место «рассуждения» в этой триаде, как правило, занимает характеристика; в то же время возникло (под влиянием работ М.М. Бахтина) резкое противопоставление речи, цель которой — изображение предмета (обычно таковы высказывания повествователя или рассказчика), и прямой речи персонажа, которая является предметом изображения. В результате вся совокупность вы­сказываний, имеющих изобразительные задачи, стала называться «по­вествованием», а прежде равноправные с ним «описание» и «рассуждение» (характеристика) превратились в его составные элемен­ты. Естественно, что термин перестал обозначать какую-либо опреде­ленную структуру и соотноситься с каким-либо определенным предметом. Так, если А. П. Чудаков считает, что «излагаются» повест­вователем (рассказчиком) не только «события», но и «характеристи­ки», то по мнению В.А. Сапогова, повествование «представляет собой изображение действий и событий во времени, описание, рассуждение, несобственно-прямую речь героев».

Отсутствие сколько-нибудь строгих определений понятия прояви­лось в том, что авторы работ, посвященных классификации видов повествования,—как в русском, так и в западном литературове­дении — сам этот термин никак не оговаривают.

Повествовательная точка зрения

Под повествовательной точкой зрения в художественном тексте подразумевается позиция нарратора по отношению к излагаемым событиям. Достаточно популярной в нарратологии является аналогия между ролью нарратора художественного текста и оператором в кинематографе, который может снимать с некоторой внешней точки зрения, охватывая пространство событий целиком, может быть в центре действия, держа ручную камеру, использовать несколько камер и т. д.

Повествование от первого лица

В этом режиме повествования нарратором является рассказчик, одновременно выступающий в роли персонажа и обозначающий себя с помощью местоимения первого лица «я» или — гораздо реже — «мы» (как в «Толстой тетради» Аготы Кристоф). Обычно такой тип рассказчика дает возможность эффективно выражать скрытые и недоступные внешнему наблюдателю мысли и чувства рассказчика, открывает путь разнообразным формам самонаблюдения и рефлексии персонажа, что сближает его с дневниковым письмом. Нередко рассказчиком выступает герой, чьи мысли оказываются доступны читателю, но обычно не другим действующим лицам. Повествование от первого лица предрасполагает к конструированию нарративного идиостиля рассказчика, с особым выбором лексики, идиоматики, другими языковыми особенностями. Повествование от первого лица может сближаться с объективированным повествованием от третьего лица, когда повествующее «я» словно не отдает себе отчёта в том, что излагает историю, и наоборот, на самом факте рассказывания может сделан акцент, если «я»-рассказчик подчёркивает, кому, зачем, когда и где он осуществляет акт наррации. Такой эксплицитный рассказчик обычно является участником описываемых событий: главным героем (Печорин в повестях «Тамань», «Княжна Мери», «Фаталист» из «Героя нашего времени» М.Ю.Лермонтова), второстепенным участником событий (Максим Максимыч из повести «Бэла» из «Героя нашего времени» М.Ю.Лермонтова), случайным свидетелем (офицер-рассказчик в повести «Максим Максимыч» из «Героя нашего времени» М.Ю.Лермонтова), последовательным хроникёром, практически не участвующим в действии (Антон Лаврентьевич Г-в из «Бесов» Ф.М.Достоевского). Также возможно совмещение и переключение этих ролей (доктор Ватсон из «Записок о Шерлоке Холмсе» совмещает роли хроникёра и второстепенного персонажа).

Фундаментальными чертами персонажа-рассказчика от первого лица являются субъективность в подаче и осмыслении событий и трактовке мотивов действий других персонажей, неполнота сведений, которыми он располагает, эксплицитный психологизм его оценок других действующих лиц. Кроме того, такой «я»-рассказчик может иметь цель ввести адресата в заблуждение или дать намеренно искажённый образ событий. «Я»-нарратив предполагает, что читатель выстраивает свой образ рассказчика и в ходе восприятия текста корректирует конструируемый рассказчиком образ реальности, восстанавливая, что «на самом деле» произошло. Характерной приметой литературы нового времени стали повествования от нестандартного первого лица, где в роли нарраторов выступают люди с психическими нарушениями, асоциальные типы, животные и даже неодушевлённые предметы («Чёрный кот» Э.А.По, «Житейские воззрения кота Мурра» Э.Т.А.Гофмана и многие другие). Рассказы от лица животных и предметов довольно быстро стали использоваться в детской литературе (ср. «Дневник фокса Микки» Саши Чёрного).

Фигура рассказчика от первого лица накладывает и известные ограничения на авторское повествование, в частности потому, что вовлечённый в действие герой, находящийся в определённом месте в определённое время, не может достоверно знать, что происходит в другом месте, что осложняет естественное воплощение параллельных сюжетных линий. Для преодоления этих ограничений используется целых ряд сюжетных ходов, превратившихся в штампы (подслушивание разговоров, чтение чужих писем и проч.)

Долгое время в качестве терминологического обозначения этой повествовательной формы, в том числе и в работах М.М.Бахтина, использовался немецкий термин Ich-erzählung.

Повествование от второго лица

Наверное, самый редкий способ повествования в литературе (хотя и довольно распространен в создании текстов для песен) – повествование от второго лица, в котором рассказчик обращается себе на «ты», таким образом заставляя читателя почувствовать, что он или она – персонаж внутри истории.

Часто рассказчик – персонаж, совершающий действия внутри истории, в таком случае технически используется повествование от первого лица. В письмах и поздравительных открытках также используется повествование от второго лица.

Возможно, наиболее яркий пример этого способа – современная проза Джея МакИнерни «Яркие огни, большой город». В этой новелле повествование от второго лица призвано создать интенсивное ощущение близости между рассказчиком и читателем, заставить читателя прочувствовать бессилие от развития сюжета, слепо затягивающего в водоворот саморазрушения и последущего спасения.

«Ты не из тех, кто окажется в таком месте в этот утренний час. Но ты здесь, и не можешь утверждать, что обстановка совершенно неузнаваема, хотя и не видны детали. Ты – в ночном клубе, болтаешь с бритоголовой девушкой. Клуб называется то ли «Горе», то ли «Логово Ящериц». Все может стать понятней, стоит лишь ускользнуть в уборную и добавить чуть «боливийской пудры». С другой стороны, может и нет. Тоненький голос внутри тебя настаивает, что вот это эпидемическое отсутствие ясности – результат того, что уже и так перебрал».

Повествование от третьего лица

Единственное число (он/она) имеет место в повествовании от третьего лица наиболее часто, хотя известно успешное использование множественного числа (они), как, например, в рассказе «Дети-цветы» Максин Свонн.

Еще более распространено, к слову, совмещение единственного и множественного числа в течение истории, соотносительно числу людей, которых показывает автор в определенный момент развития сюжета.

Иногда в повествовании от третьего лица персонаж может обратиться к себе от третьем лице, например, «(имя героя) хотел бы поехать с тобой».

Повествование от нескольких лиц

Фокализация

Термин «фокализация» был предложен в начале 1970-х годов французским структуралистом Жераром Женеттом в качестве развития идей Ж.Пуйона и Ц.Тодорова для обозначения повествовательной перспективы и стал ключевым для нарратологии. Всего выделяется три типа фокализации, которые, впрочем, обладают динамической, текучей природой и не могут быть очерчены четко:

В реальных художественных текстах разные типы фокализации могут формировать сложные структуры с доминированием одного из них.

05.03.2016, 68945 просмотров.

Источник

Основные способы повествования

Повествование может вестись от 1-го или от 3-го лица.

Для фиксирования особенностей повествования как КРФ используются понятия: всеведующий автор, личный повествователь, рассказчик и сказ.

Термины эти, где есть слово автор, нуждаются в пояснении. Это сфера феноменологии автора.

Сказ – определенный тип повествования. Теория сказа сформировалась в отечественном литературоведении в начале 20 века и было подиктовано наличием в русской литературе определенного типа текстов, которые не могли быть описаны традиционными нормами и формами, приемами, которые мы традиционно используем (Лесков «Левша», Шинель Гоголя – комический сказ). Тип повествования предполагает: обязательно наличие или подразумевание или прямо присутствует рассказчик, он очень легко воспроизводится – требование к рассказчику – это обязательно человек выраженного демократического происхождение, представитель низовой культуры, отсутствие речи литературной правильности, употребление просторечий, регионализмов и т.д. В рассказчике выдается уровень его развития. Сказ – всегда установка на изустность, т.к. претендует на передачу всех особенностей устно говорящего человека, например, начала забалтывания, сгущение информации, идиотская аргументация. Обязательно – ощущение природы рассказчика.

Сказ ориентирован на речь «внелитературную»: устную, бытовую, разговорную, которая при этом является чужой писателю, неавторской. Важнейшее, сущностное свойство сказа – «установка на воспроизведение разговорного монолога героя-рассказчика», «имитация «живого» разговора, рождающегося как бы сию минуту, здесь и сейчас, в момент его восприятия». Эта форма повествования как бы возвращает произведения в мир живого языка, освобождает их от привычных литературных условностей. Главное же, сказ более, чем укорененное в традициях письменности повествование, приковывает внимание к носителю речи – рассказчику, выдвигая на первый план его фигуру, его голос, присущую ему лексику и фразеологию. «Принцип сказа требует, –отмечал Б.М. Эйхенбаум, –чтобы речь рассказчика была окрашена не только интонационно-синтаксическими, но и лексическими оттенками: рассказчик должен выступать как обладатель той или иной фразеологии, того или иного словаря, чтобы осуществлена была установка на устное слово. В связи с этим сказ очень часто (но не всегда) имеет комический характер». При этом сказ – это «не просто устный рассказ, это всегда негромкая беседа в сказовой форме повествования рассказчик доверительно рассчитывает на сочувствие аудитории». Яркими образцами сказа являются «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя, рассказы великого знатока русской народной речи В.И. Даля, «Сказ о Левше. », «Очарованный странник», «Запечатленный ангел» Н.С. Лескова. Черты сказа явственны в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин». Диапазон содержательных функций сказового повествования весьма широк. Здесь могут осмеиваться узость и «клишированность» сознания мещанина и обывателя, ярчайший пример чему–новеллистика Зощенко, но чаще (у раннего Гоголя, Даля, Лескова, Белова) запечатлевается и поэтизируется мир людей, живущих в традиции народной культуры: их неподдельно живая веселость, острый ум, своеобычность и меткость речи. Сказ предоставил «народной массе возможности заговорить непосредственно от своего имени».

Особенности КРФ – точка зрения играет очень важную роль, даже определяющую. Выделяют:

Идейная точка зрения как самого автора, уровень авторской эмоциональности, пафос. Та точка зрения, которую выказывает тот или иной герой, в романах идеологического толка точка зрения героя становится основой развития конфликта, провоцирует отклик других точек зрения.

Фразеологическая. Закрепление за персонажем определенной речевой тональности, которая окрашивает его речь.

Пространственная – это может быть как точка зрения повествователя, так и отточка зрения любого героя, от которого идет рассказ, вступает в процесс повествования: общий план или крупный план Появление кинематографа – крупный план – особенный способ выразительности. Крупный план – всегда свидетельство желания автора привлечь внимание автора к своему герою, чтобы читатель «приближаясь, сблизился» (Раскольников у Достоевского – в общем плане в начале, а после убийства, зона наказания смещает персонажа ближе, в крупный план, н-р, погружение в его сновидения, крупные планы начинают доминировать).

Временная – это фактически игра временем в повествовании (настоящее, прошедшее, будущее)

Прошедшее время повествования – это время считается основным для повествования, т.к. еще Аристотель говорил, что прошедшее – это эпическое время: автор находится на временно дистанции о событиях, о которых он повествует. Изображать прошедшее время, вероятно, наиболее всего интересно с точки зрения временного построения, так как возникают возможности – сжимать (сжатие времени) и растягивать (непропорциональное физическому аналогу растяжение временного промежутка) время. Существует прием – ретардация, или замедление повествования, повествование перебивается, вклинивается большой блок описания, звуки, шорохи, конфигурация помещения, цель – нагнетания эмоций и страха, но они могут разбавляться психологической детализацией – это самые типичные примеры (например, построение кульминационного приема, или в готическом романе).

Описание. О первого лица – вступает личный повествователь, либо рассказчик. Личный повествователь чаще всего не персонифицируемый, сам себя не воспроизводит в произведении, в отличие от рассказчика, но присутствует, как носитель точек зрения, характеризует других раскрываясь через систему собственного оценочного реагирования. Рассказчик – всегда персонифицирован, потому что для него нужна авторская подводка. Упомянуть его природу и особенности, контакт с ним, условия возникновения рассказа, он либо автор рукописи и т.д.

Повествование от 1-го лица чаще всего называется субъективированным, окрашено субъективным повествованием, призванным запечатлеть особенности личности рассказчика.

Описание посягает в произведении на внешний и внутренний мир. Изображение внешнего мира называется как пластическое начало/изображение или пластика словесного изображения. Д.С Мережковкий в «Толстой и Достоевский»: противопоставляя их, он разводит как два ясновидца – один ясновидец плоти («душно от мяса» Тургенев о Толстом), второй – духа. Толстой у Мережковского и его «Война и Мир» оставляет ощущения, которые связаны с ощущением жженой пробки, которой Наташа и Соня рисовали себе усы, телесность даже главной героини является магистральной линией романа (Наташа – хрупкая, очаровательная, большеротая и эпилог обрушивается на читателя, где она располневшая – «женщина, самка, мать»), каким образом она обрела такую форму или бесформенность? Она полно выражала идею Толстова, который знал цену человеческой органической жизни, он нарисовал самку с пеленкой, как торжество жизни и это, ребята, несусветный пестец. Достоевский же – наоборот. У него другие пластические решения (комната Раскольникова похож на гроб, он позволил себе желтое марево, как атмосферное окрашивание действия – стабильно желтенькое, не соответствующее природным условиям, но здесь и есть его идея).

Психологический анализ произведения очень важен для того, чтобы повествование и описание сопровождались комплексом переживаний.

Вербальный или исповедальный – описывает герой или автор в своем состоянии. Автор сам может очень сильно сблизиться со своим героем. Здесь – Толстой тяготел к этому принципу.

Косвенный психологизм. Мастер косвенного психологизма – Тургенев. («Дворянское гнездо» Лиза и Федор) «Указать и пройти мимо»

Психологический анализ – завоевание более поздней литературы, в форме внутреннего монолога, это не исповедь, а чаще всего обращение в самому себе. Не собственно прямая внутренняя речь – «казалось», «вдруг стало ясно, что», снабжается такими комментариями авторскими.

Виды КРФ и речь героев характеризуют литературные роли(в речевых родах).

Эпос – встречаются все 4.

Лирика – повествование (если это сюжетная лирика, если оно доминирует, то поэма), описание. Рассуждение (медитативная лирика).

Драма – авторские отступления и высказывания персонажей.

Словесно-художественные произведения издавна принято объединять в три большие группы, именуемые литературными родами. Это эпос, драма и лирика. Хотя и не все созданное писателями (особенно в XX в.) укладывается в эту триаду, она поныне сохраняет свою значимость и авторитетность в составе литературоведения.

О родах поэзии рассуждает Сократ в третьей книге трактата Платона «Государство». Поэт, говорится здесь, может, во-первых, впрямую говорить от своего лица, что имеет место «преимущественно в дифирамбах» (по сути это важнейшее свойство лирики); во-вторых, строить произведение в виде «обмена речами» героев, к которому не примешиваются слова поэта, что характерно для трагедий и комедий (такова драма как род поэзии); в-третьих, соединять свои слова со словами чужими, принадлежащими действующим лицам (что присуще эпосу).

Сходные суждения о родах поэзии высказаны в третьей главе «Поэтики» Аристотеля. Здесь коротко охарактеризованы три способа подражания в поэзии (словесном искусстве), которые и являются характеристиками эпоса (подражание событию), лирики (подражание чувствам) и драмы (подражание действию.

В подобном же духе – как типы отношения высказывающегося («носителя речи») к художественному целому – роды литературы неоднократно рассматривались и позже, вплоть до нашего времени. Вместе с тем в XIX в. (первоначально – в эстетике романтизма) упрочилось иное понимание эпоса, лирики и драмы: не как словесно-художественных форм, а как неких умопостигаемых сущностей, фиксируемых философскими категориями: литературные роды стали мыслиться как типы художественного содержания. Тем самым их рассмотрение оказалось отторгнутым от поэтики (учения именно о словесном искусстве). Так, Шеллинглирику соотнес с бесконечностью и духом свободы, эпос – с чистой необходимостью, в драме же усмотрел своеобразный синтез того и другого: борьбу свободы и необходимости. А Гегель (вслед за Жан-Полем) характеризовал эпос, лирику и драму с помощью категорий «объект» и «субъект»: эпическая поэзия – объективна, лирическая – субъективна, драматическая же соединяет эти два начала. В XX в. роды литературы неоднократно соотносились с различными явлениями психологии (воспоминание, представление, напряжение), лингвистики (первое, второе, третье грамматическое лицо), а также с категорией времени (прошлое, настоящее, будущее). Однако традиция, восходящая к Платону и Аристотелю, себя не исчерпала, она продолжает жить. Роды литературы как типы речевой организации литературных произведений – это неоспоримая надэпохальная реальность, достойная пристального внимания.

На природу эпоса, лирики и драмы проливает свет теория речи, разработанная в 1930-е годы немецким психологом и лингвистом К. Бюлером, который утверждал, что высказывания (речевые акты) имеют три аспекта. Они включают в себя, во-первых, сообщение о предмете речи (репрезентация); во-вторых, экспрессию (выражение эмоций говорящего); в-третьих, апелляцию (обращение говорящего к кому-либо, которое делает высказывание собственно действием). В лирическом произведении организующим началом и доминантой становится речевая экспрессия. Драма акцентирует апеллятивную, собственно действенную сторону речи, и слово предстает как своего рода поступок, совершаемый в определенный момент развертывания событий. Эпос тоже широко опирается на апеллятивные начала речи (поскольку в состав произведений входят высказывания героев, знаменующие их действия). Но доминируют в этом литературном роде сообщения о чем-то внешнем говорящему.

С этими свойствами речевой ткани лирики, драмы и эпоса органически связаны (и именно ими предопределены) также иные свойства родов литературы: способы пространственно-временной организации произведений; своеобразие явленности в них человека; формы присутствия автора; характер обращенности текста к читателю. Каждый из родов литературы, говоря иначе, обладает особым, только ему присущим комплексом свойств.

Деление литературы на роды не совпадает с ее членением на поэзию и прозу. В обиходной речи лирические произведения нередко отождествляются с поэзией, а эпические – с прозой. Подобное словоупотребление неточно. Каждый из литературных родов включает в себя как поэтические (стихотворные), так и прозаические (нестихотворные) произведения. Эпос на ранних этапах искусства был чаще всего стихотворным (эпопеи античности, французские песни о подвигах, русские былины и исторические песни и т.п.). Эпические в своей родовой основе произведения, написанные стихами, нередки и в литературе Нового времени («Дон Жуан» Дж. Н.Г. Байрона, «Евгений Онегин» А. С. Пушкина, «Кому на Руси жить хорошо» Н.А. Некрасова). В драматическом роде литературы также применяются как стихи, так и проза, порой соединяемые в одном и том же произведении (многие пьесы У. Шекспира). Да и лирика, по преимуществу стихотворная, иногда бывает прозаической (вспомним тургеневские «Стихотворения в прозе»).

В теории литературных родов возникают и более серьезные терминологические проблемы. Слова «эпическое» («эпичность»), «драматическое» («драматизм»), «лирическое» («лиризм») обозначают не только родовые особенности произведений, о которых шла речь, но и другие их свойства. Эпичностью называют величественно-спокойное, неторопливое созерцание жизни в ее сложности и многоплановости широту взгляда на мир и его приятие как некоей целостности. В этой связи нередко говорят об «эпическом миросозерцании», художественно воплотившемся в гомеровских поэмах и ряде позднейших произведений («Война и мир» Л.Н. Толстого). Эпичность как идейно-эмоциональная настроенность может иметь место во всех литературных родах – не только в эпических (повествовательных) произведениях, но и в драме («Борис Годунов» а.С. Пушкина) и лирике (цикл «На поле Куликовом» А.А. Блока). Драматизмом принято называть умонастроение, связанное с напряженным переживанием каких-то противоречий, с взволнованностью и тревогой. И наконец, лиризм – это возвышенная эмоциональность, выраженная в речи автора, рассказчика, персонажей. Драматизм и лиризм тоже могут присутствовать во всех литературных родах. Так, исполнены драматизма роман Л.Н. Толстого «Анна Каренина», стихотворение М.И. Цветаевой «Тоска по родине». Лиризмом проникнуты роман И.С. Тургенева «Дворянское гнездо», пьесы А.П. Чехова «Три сестры» и «Вишневый сад», рассказы и повести И. А. Бунина. Эпос, лирика и драма, таким образом, свободны от однозначно-жесткой привязанности к эпичности, лиризму и драматизму как типам эмоционально-смыслового «звучания» произведений.

Оригинальный опыт разграничения этих двух рядов понятий (эпос –эпическое и т.д.) в середине нашего века предпринял немецкий ученый Э. Штайгер. В своей работе «Основные понятия поэтики» он охарактеризовал эпическое, лирическое, драматическое как явления стиля, связав их (соответственно) с такими понятиями, как представление, воспоминание, напряжение. И утверждал, что каждое литературное произведение (независимо оттого, имеет ли оно внешнюю форму эпоса, лирики или драмы) соединяет в себе эти три начала.

Литературные жанры – это группы произведений, выделяемые в рамках родов литературы. Каждый из них обладает определенным комплексом устойчивых свойств. Многие литературные жанры имеют истоки и корни в фольклоре. Вновь возникшие в собственно литературном опыте жанры являют собою плод совокупной деятельности начинателей и продолжателей. Такова, например, сформировавшаяся в эпоху романтизма лиро-эпическая поэма. В ее упрочении сыграли весьма ответственную роль не только Дж. Байрон, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, но также их гораздо менее авторитетные и влиятельные современники. Жанры надындивидуальны. Их можно назвать индивидуальностями культурно-историческими.

Жанры с трудом поддаются систематизации и классификации (в отличие от родов литературы), упорно сопротивляются им. Прежде всего потому, что их очень много: в каждой художественной культуре жанры специфичны (хокку, танка, газель в литературах стран Востока). К тому же жанры имеют разный исторический объем. Одни бытуют на протяжении всей истории словесного искусства (какова, например, вечно живая от Эзопа до С.В. Михалкова басня); другие же соотнесены с определенными эпохами (такова, к примеру, литургическая драма в составе европейского средневековья). Говоря иначе, жанры являются либо универсальными, либо исторически локальными.

Картина усложняется еще и потому, что одним и тем же словом нередко обозначаются жанровые явления глубоко различные (элегия).

Существующие жанровые обозначения фиксируют различные стороны произведений. Так, слово «трагедия» констатирует причастность данной группы драматических произведений определенному эмоционально-смысловому настрою (пафосу); слово «повесть» говорит о принадлежности произведений эпическому роду литературы и о «среднем» объеме текста (меньшем, чем у романов, и большем, чем у новелл и рассказов); сонет является лирическим жанром, который характеризуется прежде всего строго определенным объемом (14 стихов) и специфической системой рифм; слово «сказка» указывает, во-первых на повествовательность и, во-вторых, на активность вымысла и присутствие фантастики.

Источник