Что такое статика гражданского оборота
О «стабильности» гражданского оборота (комментарий судебной практики)
1. Введение (вместо «Фабулы»)
С недавних пор, на что, быть может, обратил внимание наш уважаемый читатель, приходится анализировать не вполне обычные судебные материалы[1]. Они отличаются жуткими суммами, откровенно конспирологическим содержанием, необузданностью манер участников действа, нацеленностью на результат «любой ценой». Нацеленностью, исходящей от той самой стороны, которая, по выражению известного киногероя, «решает вопросы»[2].
В подобных условиях о пресловутой стабильности гражданского оборота приходится только мечтать в тиши кафедральных кабинетов.
В.А. Жакенов подметил, имея в виду п. 4 ст. 8 ГК: «Презумпция добросовестности написана не для нашего гражданского оборота». Риторически парирую: а возможен ли он, по определению эффективный (предсказуемый, стабильный, динамичный) оборот в отсутствие презумпции добросовестности? Местные условия (и связанные с ними «условности») европейские коллеги интеллигентно[3] называют «трансформационными»[4].
Однако, ближе к делу.
Сюжет, на первый взгляд, тривиальный – корпоративный конфликт, широко освещавшийся в электронных СМИ[5], разворачивается вокруг ТОО «ЕвроЦементтрансАтырау».
По долгам одного из участников ТОО его доля в товариществе (50 %) в рамках исполнительного производства перешла к кредитору (инвестору). Другой участник товарищества – отчаянно сопротивляется такому развитию событий, инициируя самые разные «схемы» отъема бизнеса – от попытки банкротства указанного ТОО, до своего сомнительного «превращения» в его единовластного хозяина путем провокации неожиданных (задокументированных!) сбоев в работе «электронного правительства»[6] (аналог российских «государственных услуг»[7]).
Множество судебных дел, десятки заседаний в разных судах страны и разновеликих судебных инстанциях. Корни конфликта очевидны – инвестор, став совладельцем (50/50), выявил и зафиксировал многомиллионные растраты в теперь уже «своем» (наполовину!) товариществе.
По инициативе инвестора возбуждаются уголовные дела, которые на протяжении длительного срока никак не развиваются. «Заморожено» (другой термин вряд ли уместен – не приостановлено, не прекращено, а именно «заморожено») производство по заявлению о выявленном инвестором хищении на сумму более 100 млн. тенге.
Отдельное производство инвестор вынужден был инициировать для истребования документов товарищества, якобы утерянных участником, недовольным перераспределением долей и т.д.
Получив доступ к документам компании (в результате кропотливой судебной работы юристов), инвестор обнаружил среди бумаг шокирующие записи с информацией о том, кому, куда, когда и сколько: имена, суммы, основания, даты. (К вопросу о самоочищении судебной системы.) Эти неприятные сведения официально подтвердили отдельные должностные лица из числа руководства товарищества.
Тот самый участник, недовольный перераспределением долей (ТОО «Болат-Жол»), не отчаивается. В очередном иске требует аннулировать (1) «протокол» о передаче инвестору половины доли в ТОО и (2) заключенное в исполнительном производстве медиативное соглашение о передаче этой доли, (3) заявляет о недействительности «договора о передаче доли» и просит суд (4) «понудить ответчика» продать спорную долю истцу. Критичность техники изложения просительной части иска (суд уполномочен рассматривать законность не «протокола», а решения[8]; гражданско-процессуальное медиативное соглашение и гражданско-правовой договор, протокол о намерениях и предварительный договор – разные по природе юридические факты и т.д.) уступает еще более выразительному, взаимоисключающему содержанию исковых требований. Увлеченный истец этого не замечает. Данные изъяны отрицательно влияют на его позицию в апелляционной стадии.
Обратимся к основаниям, проанализируем результаты, порассуждаем о перспективах.
2. О природе медиативного соглашения, заключенного в исполнительном производстве
Доля в товариществе (50 %) уступлена инвестору на основании медиативного соглашения, заключенного в ходе исполнительного производства, по итогам его законного и обоснованного (не оспоренного ни участниками, ни третьими лицами) возбуждения, проведения и завершения (прекращения).
Действия и решения судебного исполнителя ни на одном из указанных этапов никем не обжалованы и не опротестованы. Не ставилась (не ставится) под сомнение законность и обоснованность действий и решений медиатора. Значит, все юридически значимые мероприятия участников процесса, официально санкционированные этими должностными лицами, соответствуют установленным законом процедуре и основаниям. Попытка аннулировать сделку, «оторванная» от квалификации действий, решений судебного исполнителя и медиатора, порождает коллизию.
Публично-правовые действия, решения должностных лиц, функционирующих в рамках исполнительного производства, должны повлечь наступление соответствующих юридических последствий. Судебный исполнитель заключает договор со взыскателем, медиатор назначается по соглашению взыскателя с должником. Труд судебного исполнителя и медиатора оплачивается по установленным тарифам и т.д.
Возможность сторон исполнительного производства достигнуть компромисса в форме исполнительного медиативного соглашения прямо закреплена Законом «Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей» (пп. 2-1 п. 1 ст. 47).
Исполнительное медиативное соглашение в отличие, например, от исполнительного мирового (пп. 2 п. 1 ст. 47 Закона об исполнительном производстве) не подлежит судебному контролю, не утверждается судом. Обсуждение его условий и оформление происходит без какого-либо участия суда. Это главный отличительный признак. Оно утверждается не судом, а медиатором. Косвенный контроль (так или иначе) осуществляет судебный исполнитель. Ведь от исполнительного медиативного соглашения зависит судьба исполнительного производства в целом. В случае достижения компромисса и заключения сторонами (должником и взыскателем) соглашения исполнительное производство прекращается.
Публично-правовой характер норм законодательства об исполнительном производстве, принцип императивности и обязательности его процедур (см. ст. 2, п. 5 ст. 10, п. 3 ст. 15 Закона об исполнительном производстве и т.д.) не могут быть поставлены в зависимость от мнения членов общего собрания ТОО, не участвующих в исполнительном производстве. При нарушении прав и охраняемых интересов третьих лиц прежде всего оспариваются (в судебном или административном порядке) действия и/или решения судебного исполнителя и медиатора. Выбор средств правовой защиты и процессуальной тактики – священная (без преувеличения) прерогатива заявителя. Однако, при «избирательном» подходе неискушенный заявитель сталкивается с абсолютной доказательственной базой, накопленной в исполнительном производстве.
Поскольку Закон допускает заключение исполнительного медиативного соглашения с долей, возникающее по нему обязательство должно быть исполнено в строгом соответствии с достигнутыми, закрепленными и санкционированными медиатором (и судебным исполнителем) условиями. «Проявляется императивность правового регулирования исполнительного производства в самых разнообразных формах»[9].
В точности сделанных выводов убеждает буквальная, историческая[10], логическая, системная интерпретация отмеченных норм Закона об исполнительном производстве (пп. 2 и пп. 2-1 п. 1 ст. 47).
Парадоксально, но факт. С одной стороны, истец постоянно подтверждает, соглашается в иске (в названии, обосновании, просительной части) с тем, что оспариваемое им исполнительное медиативное соглашение заключено «в ходе исполнительного производства», то есть по правилам специального законодательства, регламентирующего процедуру исполнительного производства и статус судебных исполнителей. Истец, не мудрствуя лукаво, признает: «даже если бы оно [решение о заключении исполнительного медиативного соглашения] носило характер общего собрания учредителей, [то] подлежит безусловному признанию недействительным». С другой стороны, настаивает якобы на подчинении данного юридического акта (исполнительного медиативного соглашения) процедурам корпоративного законодательства. Это не просто нелогично. Здесь – грубейшие противоречия в правовой позиции истца по делу. Они не остались незамеченными судом, который справедливо указал в мотивировочной части решения: «в ходе исполнительного производства… принято решение о передаче в счет погашения задолженности 50 % доли ТОО «ЭТК Трэйд» в ТОО «ЕвроЦементтрансАтырау» Амировой А.А., а также о сдаче и получении документов в уполномоченные органы о перерегистрации ТОО «ЕвроЦементтрансАтырау» в связи с передачей 50 % доли участия в уставном капитале ТОО «ЕвроЦементтрансАтырау» (стр. 4, 5).
3. Об отличиях между протоколом о намерениях и предварительным договором и последствиях нарушения предварительного договора
В той же мере удивляют сформулированные в иске скоропалительные выводы, трансформирующиеся в просьбу к суду понудить ответчика к заключению некоего договора.
Истец сообщает о том, что пару лет назад он подписал с прежним владельцем доли некий протокол, в котором оговаривалась вероятность заключения между истцом и ответчиком договора купли-продажи спорной доли. Ответчик, как утверждает истец, заключил исполнительное медиативное соглашение якобы «для уклонения от исполнения обязательств взятого протоколом» (орфография и пунктуация сохранены).
Что представляет из себя упомянутый «протокол» с юридической точки зрения? Может ли истец, опираясь на этот документ, обращаться к суду с просьбой «понудить»?
Если в протоколе речь идет о заключении договора в будущем, значит, перед нами либо предварительный договор, либо протокол о намерениях (ст. 390 ГК).
Буквально (лексически) утверждения истца склоняют к мнению о протоколе о намерениях. Его оформление не порождает никаких юридических последствий. Его нарушение не влечет никаких санкций, кроме этических. «Протокол о намерениях (договор о намерениях), если в нем прямо не предусмотрены намерения сторон придать ему силу предварительного договора, не является гражданско-правовым договором, и неисполнение его не влечет за собой юридических последствий» (п. 7 ст. 390 ГК). Здесь не о чем рассуждать.
Предположим, истец настаивает на предварительном договоре. А на чем еще он может настаивать? Третьего не дано!
Правовой режим предварительного договора сформулирован в законе вполне определенно. Он вызывает нарекания в юридической литературе. Но таков закон! Dura lex, sed lex.
«Обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор» (п. 6 ст. 390 ГК).
Истец, лапидарно обосновывающий просьбу о понуждении, повествует о неких событиях 2017 г., в силу которых предварительный договор (если условно допустить, что о нем говорится в иске; версию о протоколе намерений никак нельзя исключать) якобы должен быть заключен не позднее июня 2018 г. Поскольку предварительный договор между истцом и ответчиком не заключен в обусловленный срок (июнь 2018 г.), «обязательства, предусмотренные предварительным договором прекращаются» (п. 6 ст. 390 ГК). О чем тогда речь?
Законодатель вполне определенно устанавливает ответственность за нарушение предварительного договора (этот нормативный фрагмент и является главным объектом критики в нашей юридической литературе). По общему правилу, «когда сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения предусмотренного им договора, она обязана возместить другой стороне вызванные этим убытки, если иное не предусмотрено законодательством или договором» (п. 5 ст. 390 ГК). Доказал ли истец какие-либо изъятия из этого правила? Могут ли эти изъятия в силу процитированной диспозиции порождать новую обязанность или варьируются только пределы легально прописанной санкции об убытках? Данная научно-практическая проблема не должна волновать истца, не обременяющего себя необходимостью доказать исключение из общего правила.
На одних предположениях и недомолвках истцу не выехать из того частокола заблуждений, который он успел нагородить.
Что примечательно, истец совершенно не стесняется быть пойманным на противоречиях или недостоверном (превратном) истолковании. А зря! При критической массе извращений и недомолвок противоположная сторона, любой иной участник процесса или суд по собственной инициативе вправе обращать внимание на злоупотребления правами (как процессуальными, так и материальными).
Стороны «должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами» (ч. 6 ст. 46 ГПК), «обязаны заявлять суду о действительных обстоятельствах дела полностью и правдиво» (ч. 7 ст. 46 ГПК). В противном случае «суд может отказать в защите» (п. 7 ст. 8 ГК), что, собственно, и произошло.
4. О заинтересованности как одном из оснований требования о недействительности сделки
В нашем юридическом обиходе, часто злоупотребляющем обязанностью суда принять к рассмотрению любой, даже необоснованный по существу иск, как бы в тени остается вполне ясная и, надо признать, традиционная (с точки зрения исторического толкования) мысль законодателя: требование о недействительности сделки может быть заявлено только заинтересованным лицом (ч. 1 п. 3 ст. 157 ГК). Законодатель не элементарно декларирует одну из гарантий стабильности оборота, но развивает ее в легальном понятии заинтересованного лица (ч. 2 п. 3 ст. 157 ГК) и введении правила о перечне заинтересованных лиц, предусмотренных «настоящим Кодексом и (или) иными законодательными актами» (ч. 3 п. 3 ст. 157 ГК). Судебная практика однозначно подтверждает это адекватное политическое решение (см. абз. 4 п. 1
В чем конкретно заключается доподлинный материально-правовой интерес истца? Обоснование ответа на этот банальный вопрос в иске напрочь отсутствует. На апелляционной стадии корректировка иска исключена.
Учитывая, что истец не является стороной исполнительного производства, в рамках которого достигнут медиативный компромисс, и не проявил никакой инициативы по спариванию актов (решений, действий, бездействия) ни судебного исполнителя, ни медиатора, его стремление «наказать» участников исполнительного медиативного соглашения представляется тем более необоснованным, надуманным.
По букве закона (п. 1 ст. 9 и п. 1 ст. 157 ГК, пп. 4 ч. 2 ст. 148 ГПК) иск о недействительности – это способ защиты права и (или) охраняемого интереса, а не средство устрашения.
Продолжать критический анализ можно бесконечно, принимая во внимание предлагаемые истцом «богатые» поводы для размышлений о существе цивилистических материальных и процессуальных отношений. Полагаю, изложено достаточно.
Отказ в иске обоснован, объективен и справедлив!
P.S. Апелляционная инстанция оказала истцу в удовлетворении апелляционной жалобы, оставила решение суда первой инстанции без изменений.
[2] Ставшая крылатой фраза из к/ф «Олигарх» (2002 г., реж.: П. Лунгин, сцен.: П. Лунгин, А. Бородянский, Ю. Дубов). Ее произносит Ахмет Ташкентский (В. Головин).
[3] Цицерон находит этимологическую связь между словами intellegentes и religious: «Ибо в основании всех этих слов лежит понятие слова legere (выбирать, читать)…» (Cicero., nat., II,XXVIII,72).
[4] См., напр.: Рольф Книпер. Закон и история. О состоянии и изменениях Германского Гражданского Уложения / Предисл. М.К. Сулейменов. Алматы: Номос, 2005.
[8] См. п. 13 Нормативного постановления Верховного Суда РК от 10.06.2008 г. № 2 «О некоторых вопросах применения законодательства о товариществах с ограниченной и дополнительной ответственностью».
[9] Исполнительное производство: учеб. пособ. / Под ред. С.С. Маиляна, А.Н. Кузбагарова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юинити-Дана; Закон и право, 2009. С. 59.
[10] См. пп. 30 п. 1 ст. 1 Закона РК от 15.01.2014 г. № 164-V «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования исполнительного производства».
Понятие и виды имущественных отношений как предмета гражданско-правового регулирования
Ст. 2 ГК РФ устанавливает, что гражданское законодательство регулирует, в том числе, имущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.
Анализ указанной статьи показывает, что основным предметом гражданского права являются имущественные отношения, т.е. отношения по поводу имущественных благ.
Имущественные отношения регулируются не только гражданским правом.
Имущество, к которому относятся вещи, деньги, ценные бумаги и т.д., является объектом отношений, регулируемых и другими отраслями права, например, финансовым, налоговым и даже уголовным правом, устанавливающим наряду с другими и имущественные меры наказания.
Имущественные отношения — это фактические, экономические по своей социальной природе, отношения, возникающие между людьми по поводу различного имущества (товаров) и представляющие собой весьма широкий круг отношений по производству, распределению, обмену и потреблению различных экономических благ. Гражданско-правовому регулированию подвергается та их часть, которая выражает существование товарного хозяйства, рыночную организацию экономики, т.е. отношения независимых и самостоятельных товаровладельцев (частных собственников).
Общие признаки имущественных отношений:
Имущественные отношения составляют основную, преобладающую часть предмета гражданского права. Они складываются по поводу конкретного имущества — материальных и нематериальных благ, экономически являющихся товарами. К таким благам относятся не только физически осязаемые вещи, но и имущественные права (например, право требования уплаты денежного долга, право пользования недвижимой вещью и т.д.). Имущественные отношения возникают и по поводу результатов работ и оказания услуг, которые совсем не обязательно воплощаются в вещественном результате (например, перевозка, хранение, услуги культурно-зрелищного характера), но непременно имеют экономический характер товара. Таковыми в развитом рыночном хозяйстве становятся и имеющие нематериальную (невещественную) природу результаты интеллектуального творчества (произведения науки, литературы и искусства, изобретения, промышленные образцы, программы для ЭВМ и т.д.), а также средства индивидуализации товаров и их производителей (товарные знаки, коммерческие обозначения, наименования мест происхождения товаров и т.д.), которые вообще бессмысленны вне товарного оборота.
Нетрудно видеть, что все названные признаки обусловлены товарно-денежным характером имущественных отношений, входящих в предмет гражданского права. Имущественные отношения, имеющие иную (нетоварную) природу и, следовательно, не отвечающие указанным признакам (например, бюджетные, налоговые и иные финансовые отношения, отношения по управлению объектами государственной и муниципальной собственности и т.п.), не входят в предмет гражданского права и не регулируются им.
Особенность гражданских имущественных отношений состоит в том, что они имеют тесную связь с экономикой, товарным производством и обменом, а значит, товарными ценностями (товарами). Именно поэтому гражданские имущественные отношения имеют стоимостной характер, т.е. являются имущественно-стоимостными.
Имущество может и не обладать качествами товара (потребительной и меновой стоимостью). Это обстоятельство препятствует его участию в гражданском обороте (т.е. возникновению по поводу него имущественных отношений динамики), но отнюдь не исключает имущественных отношений статики, а также охраны такого имущества гражданско-правовыми средствами на тот случай, если отношения статики будут нарушены.
Таким образом, имущественный компонент в предмете гражданского права образуют имущественно-стоимостные отношения (которые являются наиболее распространенными), а также иные имущественные отношения.
Виды имущественных отношений
Имущественные отношения, входящие в предмет гражданского права, разделяются на:
Имущественно-стоимостные отношения могут быть классифицированы по разным основаниям.
Так, в зависимости от типа (сущности) они могут быть:
Всякий договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа соглашения между участниками не вытекает иное (п. 3 ст. 423 ГК).
Безвозмездные отношения не играют существенной роли в гражданском обороте, не являются для него типичными (распространенными) и в конечном счете производны от отношений возмездных. Понятно, что прежде чем подарить вещь, ее надо создать или приобрести, а прежде чем предоставить деньги взаймы, их надо заработать, при этом во всяком случае безвозмездные отношения имеют вполне определенные критерии затратности или убыточности (для дарителя, займодавца) и прибыльности (для одаряемого, заемщика), которые в условиях товарного производства имеют стоимостной характер.
Отношения динамики могут быть договорными (во всех приведенных выше случаях) и внедоговорными (например, отношения, возникающие при наследовании имущества умершего или при возмещении причиненного вреда).
Предмет гражданского права
1. Гражданское право — составная часть права в целом, одна из его отраслей. Поэтому гражданское право обладает чертами, которые присущи праву вообще. Гражданское право представляет собой совокупность норм, т.е. правил поведения, установленных или признанных и поддерживаемых государством. Как и право в целом, гражданское право воздействует на общественные отношения путем доведения до субъектов гражданских правоотношений правовых предписаний, реализация которых обеспечивается государственным принуждением или возможностью его применения.
Вместе с тем гражданское право имеет свои особенности, свои специфические черты. Без этого было бы невозможным деление права на отрасли и обособление одной части права от другой. Гражданское право существенно отличается, например, от административного, уголовного права и других отраслей права. В основе этого различия лежат особенности регулируемых каждой из отраслей права отношений — предмета отрасли.
См.: Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1981. Т. 1. С. 245 — 247.
Следовательно, для выяснения сущности гражданского права необходимо раскрыть предмет регулирования, а затем определяемые им принципы, метод и функции гражданского права.
2. Предмет гражданского права обозначен в ст. 2 ГК. Анализ данной статьи показывает, что основным предметом гражданского права являются имущественные отношения, т.е. отношения по поводу имущественных благ. Имущественные отношения регулируются не только гражданским правом. Имущество, к которому относятся вещи, деньги, ценные бумаги и т.д., является объектом отношений, регулируемых и другими отраслями права, например финансовым, налоговым и даже уголовным правом, устанавливающим наряду с другими и имущественные меры наказания. Следовательно, предмет гражданского права не может быть в полной мере выявлен только указанием на имущественное содержание отношений.
Гражданское право регулирует не все имущественные отношения, а только те из них, которые складываются и функционируют как отношения собственности. Сущностная черта регулируемых гражданским правом отношений состоит в том, что они представляют собой отношения собственности, т.е. отношения, в рамках которых происходят закрепление собственности за определенными лицами и реализация возможностей, заложенных в собственности.
3. Отношения собственности, регулируемые гражданским правом, делятся на два вида: отношения собственности в ее статике и отношения собственности в ее динамике. Отношения собственности в статике есть отношения закрепления имущества за определенными лицами, принадлежности имущества определенным лицам. Эти отношения регулируются той частью гражданского права, которая называется правом собственности. Реализуя это право, собственник владеет имуществом, пользуется и распоряжается им.
В процессе распоряжения собственностью как своим имуществом собственник вступает в отношения с иными лицами, обменивая принадлежащее ему имущество на другие необходимые ему имущественные блага. Эти отношения представляют собой отношения собственности в ее динамике. В условиях нормальной экономики эти отношения в современном обществе приобретают характер товарно-денежных связей. Следовательно, товарно-денежные отношения есть не что иное, как отношения собственности в ее динамике. Эти отношения регулируются нормами той части гражданского права, которая называется обязательственным правом.
4. Имущественные отношения, регулируемые гражданским правом, в силу того что они являются отношениями собственности, характеризуются следующими признаками, определяющими само содержание гражданского права:
1) это отношения между имущественно обособленными субъектами. Каждая из сторон в гражданском правоотношении имеет свое имущество и не обладает властью над имуществом другой стороны;
2) каждая из сторон обладает имущественно-распорядительной самостоятельностью, т.е., имея власть над своим имуществом, распоряжается им самостоятельно на основе собственной воли и волеизъявления;
3) обе стороны имеют равное положение по отношению друг к другу. Здесь нет элементов власти одного лица над другим лицом или его имуществом. Отношения, регулируемые гражданским правом, есть отношения координации, а не отношения субординации;
4) эти отношения являются возмездными — отношениями эквивалентного обмена благами.
Названные признаки отличают имущественные отношения, регулируемые гражданским правом, от имущественных отношений, регулируемых другими отраслями права. Например, налоговые отношения, будучи имущественными, по своей сути не являются отношениями собственности. По своему характеру это совершенно иные отношения. Они представляют собой отношения между государством и индивидом, в рамках которых происходит изъятие части имущества гражданина или юридического лица в пользу государства на основании соответствующих положений налогового закона. Эти отношения являются отношениями вертикального характера, отношениями власти и подчинения. Им не присущи все названные черты, в том числе распорядительная самостоятельность сторон, их равенство, эквивалентность обмена и т.д.
К отношениям собственности в ее динамике относится также переход имущества от одного лица к другому вследствие смерти собственника и завладения его имуществом наследниками по закону или завещанию. Однако специфика отношений по переходу имущества при наследовании, в частности отсутствие эквивалентности в таком переходе, предопределяет необходимость регулирования этих отношений не нормами обязательственного права, а нормами другой составной части гражданского права — наследственного права.
5. Гражданское право, как указывает на это ст. 2 ГК, регулирует также неимущественные отношения, т.е. отношения, строящиеся по поводу неимущественных благ и объектов. При этом гражданское право регулирует две группы неимущественных отношений, одни из которых связаны с имуществом, а другие такой связи не имеют.
К числу неимущественных отношений, связанных с имущественными отношениями, относятся отношения интеллектуальной собственности, т.е. отношения, возникающие по поводу исключительных прав лица на результаты его интеллектуальной деятельности в сфере науки, литературы, искусства и т.д. Авторские отношения совмещают в себе неимущественные и имущественные элементы. Главное неимущественное благо, которое является объектом этого отношения, есть авторство лица по отношению к созданному им произведению науки, литературы, искусства. Однако реализация авторского права сопряжена с появлением у автора и определенных имущественных прав по отношению к лицам, пользующимся плодами интеллектуальной деятельности автора. Гражданское право регулирует эти отношения целиком в полном их комплексе, фиксируя и защищая как имущественные, так и неимущественные права автора соответствующего произведения.
Причины того, что данные неимущественные отношения регулируются гражданским правом, видят обычно в том, что они неразрывно связаны с имущественными правами автора. И поскольку гражданское право регулирует имущественные отношения, то как бы заодно оно регламентирует отношения неимущественные. Однако имеется более глубокая причина использования гражданского права для регулирования отношений интеллектуальной собственности. Она состоит в том, что гражданское право, будучи предназначенным для закрепления за лицами определенных имущественных благ, оказывается пригодным для закрепления за лицами также и таких благ неимущественного характера, как авторство. Не случайно поэтому отношения по результатам интеллектуальной деятельности условно называют интеллектуальной собственностью. В этом термине выражено главное — закрепление нормами гражданского права принадлежности определенным лицам таких важных неимущественных благ, как авторство на созданные ими произведения. Приемы и методы, отработанные гражданским правом для регулирования отношений собственности, оказываются в значительной степени пригодными и для регулирования отношений по поводу результатов интеллектуальной деятельности. Нормы, регламентирующие эти отношения, образуют один из основных разделов гражданского права, именуемый правом интеллектуальной собственности.
6. Другая группа неимущественных отношений — это не связанные с имущественными личные отношения по поводу таких неотчуждаемых прав и свобод человека, как доброе имя, честь, достоинство. Гражданское право охватывает и эти отношения, но не регулирует их столь развернуто, как отношения собственности и интеллектуальной собственности. Тем не менее оно защищает названные блага, а следовательно, и их носителей, от всякого рода нарушителей и посягательств, например на честь и достоинство лица. Круг таких нематериальных объектов, защищаемых гражданским правом, определен в гл. 8 «Нематериальные блага и их защита» ГК.
Таким образом, гражданско-правовая защита, созданная применительно к имущественному благу, оказывается пригодной и для защиты против посягательств на нематериальные блага путем применения таких же способов защиты, т.е. либо восстановления нарушенного права, например опровержением сведений, порочащих честь и достоинство лица, либо предоставления потерпевшему имущественной компенсации причиненных ему материальных или нематериальных потерь.
7. Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ст. 2 дополнена положением о том, что гражданское законодательство регулирует отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения).
Разумеется, корпоративные отношения регулировались Гражданским кодексом и иными законами, содержащими нормы корпоративного права, входящего в состав гражданского законодательства, и ранее, до внесения в ст. 2 приведенного положения. На это указывает содержание гл. 4 «Юридические лица» ГК. Среди таковых широко представлены корпоративные организации в виде хозяйственных товариществ и обществ, производственных кооперативов и т.п. Возникает вопрос: чем объясняется необходимость выделения в ст. 2 в составе отношений, входящих в предмет гражданского права, корпоративных отношений?
Первая причина состоит в значительном удельном весе этой группы отношений в гражданском обороте. В большой степени участниками этих отношений выступают юридические лица, являющиеся организациями не унитарными, а корпоративными, участники которых обладают правом членства, т.е. правом на управление деятельностью юридических лиц. И сами эти юридические лица служат правовой формой объединения лиц и их имущества для ведения дел и достижения различных целей как коммерческого, так и некоммерческого характера.
Вторая причина состоит в том, что корпоративные отношения, являясь имущественными отношениями с чертами, характерными для предмета гражданского права, обладают своеобразием, состоящим в том, что они представляют собой сложный комплекс отношений собственности, обязательственных связей и организационных отношений по управлению юридическим лицом его участниками. Отсюда множество норм корпоративного права, нехарактерных для других институтов гражданского права.
Так, обычно по правилам гражданского права при объединении имущества двумя или несколькими лицами между ними возникает право общей собственности на объединенное имущество. В корпоративном праве используется другая правовая модель. Право собственности на объединенное имущество приобретает корпорация — юридическое лицо, созданное на базе объединенного имущества. Оно и выступает субъектом гражданского оборота на базе этого имущества. Участники корпоративного объединения, внесшие свой вклад, приобретают взамен право на участие в управлении делами корпорации и обязательственное право на получение дивидендов от результатов экономической деятельности корпорации.
Управление деятельностью корпоративного объединения также весьма специфично, имеет несколько уровней. Управляют делами корпоративного объединения наемные управляющие, но под контролем специально создаваемого для этого органа юридического лица. Что касается учредителей и участников корпоративного объединения, то за ними остается право на участие в управлении в виде принятия коллективного решения на их собраниях по наиболее важным вопросам, носящим стратегический характер.
8. Итак, гражданское право регулирует общественные отношения по принадлежности имущественных благ определенным лицам, т.е. отношения собственности, отношения по обмену имущественными благами (товарно-денежный оборот), отношения по переходу имущества по наследству и отношения, возникающие по поводу результатов интеллектуальной деятельности.
Общим для всех этих отношений является то, что это нормальные экономические и иные отношения, из которых складывается повседневная жизнь граждан и организаций. Любой из этих субъектов выступает в качестве лица, которому принадлежит определенное имущество, и любой из них повседневно участвует в товарно-денежном обороте с целью реализации имеющегося имущества и производимых благ либо с целью приобретения того, что необходимо для удовлетворения личных и производственных потребностей. Можно поэтому утверждать, что гражданское право — это право нормальной экономической жизни граждан и юридических лиц. В рамках этих отношений их участники реализуют свои интересы и удовлетворяют разнообразные материальные и духовные потребности.
В силу этого сфера применения норм гражданского права необычайно широка. Гражданское право является универсальной отраслью. Оно охватывает как сферу удовлетворения разнообразных потребностей граждан, так и сферу производства и реализации разнообразной продукции, производства работ, предоставления услуг. Статья 2 ГК указывает на то, что участниками регулируемых гражданским правом отношений выступают как граждане, так и организации, являющиеся юридическими лицами. В регулируемых гражданским правом отношениях участвуют также сама Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования, но они участвуют в этих отношениях не в качестве носителей власти, а в виде субъектов, которые, как и все другие лица, участвуют в гражданском обороте, отчуждая или приобретая соответствующие имущество и объекты.
9. Статья 2 ГК прямо указывает также на то, что гражданское право регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или отношения с их участием. При этом под предпринимательской деятельностью понимается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ и оказания услуг лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей.
Участие гражданского права в регулировании предпринимательской деятельности вполне естественно, поскольку оно регулирует отношения собственности и отношения по ее использованию, а предпринимательская деятельность — это и есть деятельность, основанная на использовании собственности с целью извлечения прибыли. В этом смысле можно утверждать, что гражданское право в той его части, в какой оно регулирует отношения с участием предпринимателей, и есть предпринимательское право. Другое дело, что предпринимательская деятельность регламентируется не только гражданским правом. В процессе осуществления предпринимательской деятельности предприниматель вступает в отношения, регулируемые также трудовым правом, налоговым правом, природоресурсным законодательством и т.д.
Таким образом, предпринимательское законодательство в целом представляет собой конгломерат норм различных отраслей права. Однако в этом конгломерате отношения собственности и товарно-денежного оборота, регулируемые гражданским правом, составляют как бы ядро предпринимательской деятельности.
Гражданское право применяется к отношениям не только с участием граждан России, но также с участием иностранных граждан, лиц без гражданства, иностранных юридических лиц, если эти отношения формируются и осуществляются на территории Российской Федерации. Изъятия из этого правила могут быть установлены только федеральным законом.