Что такое строфика в литературе

Строфика

Строфика это деление поэтического произведения на строфы; раздел стиховедения, который изучает законы объединения стихотворных строк в строфы, их строение, классификацию, историю возникновения, развитие, связь с литературным жанром, стихотворным размером и общей композицией поэтического произведения.

Композиционные формы стихов

Наряду со строфами встречаются группы стихов, которые состоят из разного количества строк. При членении текста на неравные группы стихов образуются «стихотворные абзацы», как, напр., в героической поэме «Песнь о Роланде» (XI в.) или в произведении А. А. Блока «Двенадцать» (1918 г.). М. Ю. Лермонтова «Русалка»

Композиция текста с обособленными группами стихов графически отличается от астрофического строения стиха, но эти формы близки в произношении. И напротив: текст астрофического вида может содержать «строфоиды», т. е. равные группы строк, которые не разделены автором на письме, но логически выделяются читателем. Таким образом астрофические тексты при чтении получают строфически организованный характер. К примеру, баллады М. Ю. Лермонтова «Русалка» и «Ангел» состоят из четверостиший, но в силу смежной рифмовки за ритмическую единицу стихов часто принимают двустишие. В стихотворении поэта «Благодарность» (1840 г.) первые шесть строк визуально и фонетически объединяются в строфу в связи с наличием словесной анафоры, остальные два ряда стихов создают замыкающее двустишие.

В образцах знаменитой онегинской строфы А. С. Пушкина, состоящей из 14-ти строк, выделяют три катрена (четверостишия) и заключительное двустишие. Таким образом, «строфоиды» возникают в результате членения стихотворного текста на интонационно и логически завершенные части, и чем больше в художественном произведении таких элементов, тем богаче его композиционная структура.

Предмет изучения

Строфика изучает свойства, внутреннюю структуру строфы как ритмической единицы стиха. Большое количество стихотворных строф имеют античное происхождение. Многие ранние строфы названы именами своих создателей: Асклепиадова, Алкеева, Сапфическая; или же походят от названий стихов, которые входят в их состав: ионическая строфа.

Русский поэт и литературовед В. Я. Брюсов в предисловии к книге «Опыты…» назвал строфику более разработанным учением стиховедения, чем метрика и евфония. Термин «строфика» также употребляется в значении строфического порядка сочинений конкретного автора или стилевого направления.

Формальные признаки строфы

Твердая строфическая форма

Устойчивые строфические характеристики стиха в сочетании с конкретной тематической направленностью способны образовать твердую форму.
Твердая строфическая форма – традиционно установленная строфа, содержание которой относится к конкретной тематике и выражает поэтический жанр. Например, сонет одновременно представляет собой сложную строфу и жанр лирической поэзии. К классическим твердым формам также относятся баллада, рондо, октава, секстина, терцины, газель, касыда, рубаи, онегинская строфа и др.

Строфическое строение в русской поэзии

Строфическая композиция текста распространена в русском стихосложении. На строфическом строении основаны произведения великих русских писателей А. С. Пушкина, В. Я. Брюсова, А. А. Блока, М. Ю. Лермонтова, С. А. Есенина и др. Наиболее частая строфа – четверостишие (катрен). Четырехстрочными строфами написан стих В. Я. Брюсова «Слепой» (1899 г.).

Слово строфика произошло от греческого strophe, что в переводе означает поворот.

Источник

Строфика. Виды строф

Строфика – раздел стиховедения, изучающий формы объединения стихов в композиционно законченное целое.

Строфика – раздел стиховедения, изучающий формы объединения стихов в композиционно законченное целое.

М. Л. Гаспаровым дано известное определение стиха: «Стих есть речь, в которой, кроме общеязыкового членения на предложения. и пр., присутствует еще и другое членение – на соизмеримые отрезки, каждый из которых тоже называется «стихом». Границы этих отрезков общеобязательно заданы для всех читателей (слушателей) внеязыковыми средствами: в письменной поэзии – обычно графикой (разбивкой на строки), в устной – обычно напевом или близкой к напеву единообразной интонацией. При восприятии текста сознание учитывает объем отрезков и предчувствует их границы; подтверждение или неподтверждение этого предчувствия ощущается как художественный эффект».

Термин «Строфа» возник в древнегреческой хоровой лирике, где означал отрезок текста, исполняемый хором между двумя поворотами в торжеств. шествии. В разных системах стихосложения строфа строится на различных основах, например в античной лирике — на строго метрической; когда рифма восторжествовала в средневековой поэзии Зап. Европы, каркасом строфы стала схема рифмовки, однако ошибочно мнение о строфе как схеме рифм, которая — только один из компонентов, образующих строфу.

«Метрическая» схема строфы определяет состав строфы из метрически различных стихов (например, в древнегреческой лирике сапфическая строфа, алкеева строфа и др.). В западно-европейской и русской поэзии строфы, соединяющие различные стихотворные размеры, остаются формальными экспериментами, за исключением немногих удач (Ф. Шиллер «Ожидание»). Чаще метрический рисунок строфы образован сочетанием разностопных стихов одного размера (во французской поэзии 18 в. часты сочетания 12-сложного и 8-сложного стиха, в русской поэзии соответственно — сочетания 6-стопного и 4-стопного ямба, например у А. С. Пушкина), а особенно часто — чередованием клаузул, т. е. мужских, женских, дактилических и других окончаний: например, преобладающее в русской поэзии четверостишие типа жмжм.

Строфа как форма организации стихотворной речи

Роль строфы в ритмическом строении текста аналогична роли предложения в синтаксическом строении текста; деление текста на строфы предполагает логические паузы, поэтому строфическое и синтаксическое членение текста как правило совпадают. Однако, хотя строфа тяготеет к синтаксической законченности, разложение фразы на разные строфы часто имеет особую выразительную силу; напр. Informis hiemes reducit // Jupiter, idem /// summovet (Horatius, Carmina II 10, 15—17), где Juppiter, idem и summovet разделяются и т. о. подчеркиваются (в современном стихосложении явление получило название «строфический анжамбеман»).

В рифмованном стихосложении наиболее простым и распространённым способом соединения стихов в строфу становится соединение их рифмой, которая своими созвучиями организует стихи в строфические группы. Поэтому элементарные схемы рифмовки являются одновременно простейшими типами строфы. Так, парная рифмовка (AA BB CC и т. д.) даёт кратчайшую из возможных строф — двустишие. Двустишие при правильном чередовании женских и мужских рифм может превращаться в четверостишие. Перекрёстное (ABAB CDCD и т. д.) и опоясывающее (ABBA CDDC и т. д.) представляют собой два основных вида четверостишия.

Соединение в различных комбинациях простейших видов строфы даёт множество сложных строф. Например, сочетание двустишия с четверостишием составляет строфу из шести стихов: CC ABAB или ABAB CC, или CC ABBA или ABBA CC. Из соединений двух четверостиший различных типов получается восьмистишие и т. д.

Соединение стихов посредством рифм является наиболее распространённым, но далеко не единственным способом построения строфы. В белом (нерифмованном) стихе строфа создаётся при помощи сочетания в определённом порядке стихов с различными клаузулами (окончаниями) — чаще всего женских с мужскими. Строфические виды могут быть также получены посредством введения в строфу укороченных и удлинённых стихов. Принципы построения строфы могут комбинироваться друг с другом; многие строфы, например, допускают удвоение посредством прибавления строфы с обратным («зеркальным») строением рифмы.

В жанрах песенной, главным образом народной лирики конструкция строфы, при отсутствии всяких других внешних структурных признаков, иногда создаётся только посредством синтаксического параллелизма. Такое построение строфы тем более примечательно, что, как правило, в «литературных» стиховых формах синтаксис от строфики в определённой степени независим (имеет место расхождение границ строфы с синтаксическим членением текста, т. н. строфический анжамбеман).

Мировая поэзия накопила огромное количество твёрдых строфических форм. Богатейшим источником строфических форм, которые позднее постоянно разрабатывались в лирике европейских народов, является античная поэзия. Отсюда широкоизвестны названия строф античной поэзии, связанные с именами поэтов, которые впервые их применяли (например, Алкеева строфа, Сапфическая строфа, Асклепиадова строфа), или по названию стихов, из которых строфа состоит (например, ионическая строфа, ямбэлегическая строфа).

Виды строф и способы рифмовки

Расположение рифм может быть смежным (ааббвв), перекрестным (абаб), опоясывающим (абба). Самая древняя форма строфы — двустишие (в арабской, ираноязычной и тюркской поэзии — бейт). В пятистишии с двумя рифмами возможны 10 схем рифмовки, из них часто — абааб, реже — абаба. Из шестистиший на три рифмы наиболее употребительны аабввб, абабвв, интересна абаввб. Схемы рифмовки скрепляют строфу и одновременно делают ее гибкой. Этим целям служит умелое сочетание рифменных рядов (абаб. ), их завершения кодой (абабвв), задержания (включение стихов, продлевающих ожидание обязательной рифмы: абааб, абаввб). Схема рифмовки связана со схемой клаузул. Некоторые схемы расположения рифм закрепились в качестве «твердых строф», носящих свои названия: сицилиана — восьмистишие с двумя сквозными рифмами (абабабаб); октава — восьмистишие с тремя рифмами, последняя из которых смежна, образуя завершающую коду (абабабвв); спенсерова строфа (абаббабаа); одическая строфа (абабввгддг), онегинская строфа (абабввггдееджж).

Более крупные строфы труднее воспринимаются слухом, хотя были строфы даже по 40 стихов (обычно это сложные строфы, в свою очередь членимые на строфы меньшего объема). Минимальная строфа — двустишие; некоторые стиховеды не признавали строф более 12 стихов (О. Доршен), другие допускали строфу из одного стиха (С. Фурманик).

Произведения, в которых все строфы построены по одинаковой схеме, называют равнострофическими.

В античной поэзии метрическте схемы строфы, а у трубадуров средневековья и схемы рифмовки считались собственностью их создателя. Но в дальнейшем они становились достоянием других, а некоторые даже приобретали устойчивую связь с жанром (например, ямбическое десятистишие стало обязательной строфой классической оды).

Строфа — ритмическое целое, в котором ритм каждого стиха подчинен ритмическому движению всей строфы, как показали Б. В. Томашевский, Г. А. Шенгели, Л. И. Тимофеев. В четверостишиях 4-стопного ямба у Пушкина среднее количество ударений на 1-ю строку 3,33, а на последнюю 3,05; в поэме В. Маяковского «В. И. Ленин» на 1-ю строку 3,96 и на 4-ю 3,55: налицо отчетливая тенденция убывания ударений на протяжении строфы (при опоясывающей рифмовке эта тенденция выражена иначе, чем при перекрестной). Построение каждой конкретной строфы отличается от средней статистической, но всегда ритм каждой строки у мастера зависит от ее места в строфе. Исключительно важно интонационно-синтаксическое построение строфы. Ее границы почти всегда обязательны и для границ предложений; случаи междустрофического enjambement редки, несовпадение границы строфы с границей предложения — сильный художественный прием (классический пример в 3-й главе «Евгения Онегина», передающий предельную взволнованность Татьяны перед свиданием с Онегиным). В больших строфах средневековой поэзии различали Aufgesang — «восхождение» и Abgesang — «нисхождение». На сжатой площади малых строф еще важней рассчитанное размещение предложений и их частей в зависимости от их места в строфе.

Интонационно-синтаксические типы строфы чрезвычайно разнообразны. Наиболее отчетливы два «крайних» типа: 1-й — подлежащее и сказуемое главного предложения в начале строфы, а в ее второй половине — придаточные предложения или подчиненные члены главного предложения (преобладает в четверостишиях Пушкина); 2-й — обратный порядок (преобладает в четверостишиях Маяковского).

Соотношения метрической схемы, схемы рифмовки, ритмического течения и интонационно-синтаксического строения открывают неограниченные комбинационные возможности разнообразия и отточенности строфы как единого целого, определяемого стилем и задачей произведения. Строфическое мастерство заключается в умелом сочетании этих линий, в использовании их параллелизма или контрастности (наглядный пример полного синтаксического параллелизма двух рифмующихся стихов: «В синем небе звезды блещут, // В синем море волны хлещут», — «Сказка о царе Салтане» Пушкина). Шестистишие аабввб синтаксически членится у Шиллера преимущественно симметрично ааб/ввб, а у В. Гюго — преимущественно асимметрично (например, аа/бввб). Классический пример эффективного использования всех формальных возможностей сложной строфы — «Евгений Онегин» Пушкина.

Строфы:

За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?
(Осип Мандельштам)

Нестрофические двустишия входят в состав более сложных строф и определяются по смежному способу рифмовки.

В мире как в море: не спят рыбаки,
Сети готовят и ладят крючки.
В сети ли ночи, на удочку дня
Скоро ли время поймает меня?
(Расул Гамзатов )

В беспечных радостях, в живом очарованье,
О дни весны моей, вы скоро утекли.
Теките медленней в моём воспоминанье.
(А.С. Пушкин)

Четверостишие (катрен) – простая строфа из 4 стихов, самая употребительная в европейской поэзии.

Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела;
Оглянуться не успела,
Как зима глядит в глаза.
(И.А. Крылов)

Пятистишие (квинтет) – строфа из пяти стихов.

Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз;
Как сладкую песню отчизны моей,
Люблю я Кавказ.
(М.Ю. Лермонтов)

— Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Hедаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
(М.Ю. Лермонтов)

Восьмистишие (октава) — строфа из 8 стихов с рифмовкой abababcc. Развилась из «страмботто» — строфы итальянских народных песен, представлявшей собой разновидность южноитальянской строфы «сицилианы» (с рифмовкой abababab). Джованни Боккаччо первый использовал октаву как строфу эпической поэмы («Тезеида», «Фьезоланские нимфы»); после этого октава стала традиционной строфой стихотворной эпопеи итальянского и испанского Возрождения (Ариосто, Тассо, Эрсилья, Камоэнс и др.). В других литературах октава долго применялась только в переводах и стилизациях. Лишь в 19 в. Джордж Байрон успешно применил октаву для лирико-сатирической поэмы («Беппо», «Дон Жуан»). Примеру Байрона последовал А. С. Пушкин в «Домике в Коломне»; эта поэма стала образцом для позднейших опытов с русской октавой («Сон статского советника Попова» А. К. Толстого, «Две липки» А. А. Фета и др.). В русском стихосложении октавой пишутся обычно 5-стопным или 6-стопным ямбом, мужские и женские рифмы чередуются. Пример:

Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса –
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдалённые седой зимы угрозы.
(А.С. Пушкин)

Отворите мне темницу,
Дайте мне сиянье дня,
Черноглазую девицу.
Черногривого коня.
Дайте раз пор синю полю
Проскакать на том коне;
Дайте раз на жизнь и волю,
Как на чуждую мне долю,
Посмотреть поближе мне.
(М.В. Лермонтов)

О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовёт от стран чужих,
О ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумов Невтонов
Российская земля рождать
(М.В. Ломоносов)

Одическая строфа – десятистишие с рифмовкой АBАB CC DEED. Одической строфой пишутся торжественной оды. Зародилось в поэзии на рубеже 16—17 вв. во Франции; затем перешло в Германию и в Россию, где традиционно употреблялось в 18 в. в торжественных одах. Одическая строфа — соединение четверостишия с шестистишием по схеме AbAb CCdEEd (прописными буквами обозначаются женские, строчными — мужские рифмы). Вариации этой схемы (изменение порядка рифм) в поэзии 18 в. редки. Писались одические строфы четырехстопным ямбом с соблюдением правила альтернанса, или чередования рифм.

Подай, Фелица! наставленье:
Как пышно и правдиво жить,
Как укрощать страстей волненье
И счастливым на свете быть?
Меня твой голос возбуждает,
Меня твой сын препровождает;
Но им последовать я слаб.
Мятясь житейской суетою,
Сегодня властвую собою,
А завтра прихотям я раб.
(Г. Державин)

Онегинская строфа — строфа из 14 стихов четырехстопного ямба, с рифмовкой AbAb CCdd EffE gg (прописные буквы — женские рифмы, строчные — мужские); создана А. С. Пушкиным для романа в стихах «Евгений Онегин». Ритмически и интонационно распадается на три четверостишия (с перекрестной, парной и охватной рифмовкой) и заключительное двустишие. Композиционно тяготеет к следующему построению: 1-е четверостишие дает тему строфы, 2-е — развитие, 3-е — кульминацию, двустишие — афористическую концовку. Это сложное строение делает онегинскую строфу как бы стихотворением в стихотворении; поэтому онегинская строфа применяется почти исключительно в больших поэтических жанрах с многоплановым развитием сюжета и лирических отступлений. Неоднократно употреблялась в позднейшей русской поэзии («Казначейша» М. Ю. Лермонтова, «Младенчество» В. Иванова и др.), но всякий раз — с ассоциациями, рассчитанными на пушкинскую традицию, пушкинский стих. Пример онегинской строфы:

Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью её румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девушкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.
(А.С. Пушкин)

Улыбнись, моя краса,
На мою балладу;
В ней большие чудеса,
Очень мало складу.
Взором счастливым твоим,
Не хочу и славы;
Слава – нас учили – дым;
Свет – судья лукавый.
Вот баллады толк моей:
«Лучший друг нам в жизни сей
Вера в провиденье.
Благ зиждителя закон:
Здесь несчастье – лживый сон;
Счастье – пробужденье».
(В.А. Жуковский)

Баллада [от народно-латинского «ballare» — «плясать»] — общее обозначение нескольких различных жанров лирической поэзии, лишь до известной степени представляющих определенные стадии исторического развития одной и той же художественной формы.

В русской литературе появление баллад связано с традицией сентиментализма и романтизма конца XVIII — начала XIX в. Первой русской Б. считается «Громвал» Г. П. Каменева, но особую популярность она приобретает благодаря В. А. Жуковскому, сделавшему достоянием русского читателя лучшие Б. Гёте, Уланда, Саути, Шиллера, Вальтер-Скотта, балладная традиция не замирает в продолжение всего XIX в.: Пушкин («Песнь о вещем Олеге», «Утопленник», «Бесы»), Лермонтов («Воздушный корабль», «Русалка»), но после утверждения в русской лит-ре народнического реализма сохраняется преимущественно у поборников «чистого искусства» [Ал. К. Толстой], в новейшее время — у символистов [Брюсов].

Сонет

Из многочисленных условных правил, разработанных теоретиками сонета, наиболее общепризнаны два:

Небесный глаз то блещет без стыда.
То скромно укрывается за тучей
Прекрасное уходит навсегда,
Как рассудил ему природы случай.

Но твой не завершится ясный день,
Ему не страшны никакие сроки
Ты в смертную не удалишься тень,
В бессмертные мои отлитый строки.

В начале жизни школу помню я
Там нас детей беспечных было много
Неровная и резвая семья.

Смиренная, одетая убого,
Но видом величавая жена
Над школою надзор хранила строго.

В начале лета, юностью одета,
Земля не ждёт весеннего привета,
Но бережёт погожих, тёплых дней,

Но расточительная, всё пышней
Она цветёт, лобзанием согрета.

И ей не страшно, что далёко где-то
Конец таится радостных лучей,
И что недаром плакал соловей
В начале лета.

Не так осенней нежности примета:
Как набожный скупец, улыбки света
Она сбирает жадно, перед ней

Не долог путь до комнатных огней,
И не найти вернейшего обета
В начале лета.

Наиболее употребительная строфа в античной поэзии. Имитировалась в тоническом стихосложении.

Он под деревом сидит.

Приходи к нему лечиться
И корова, и волчица,
И жучок, и паучок
И медведица!

Всех излечит, исцелит

Добрый доктор Айболит!

Синтаксически-интонационная законченность строфы

Еще с времен Средневековья в европейской поэзии строфа определяется как группа стихов, которая является единицей деления данного стихотворного текста. В графическом выражении строфа в стихотворном тексте выполняет функцию абзаца.

Строфа имеет основные и второстепенные признаки.

Основные признаки строфы:

Если присутствует нарушение интонационной и синтаксической завершенности, то это называется междустрофный анжанбеман.

05.03.2016, 56408 просмотров.

Источник

5 глава. Строфы и строфика

Иллюстрация из интернета

Рассматриваемые понятия: строфа, астрофические стихи, моностих, александрийский и элегический дистих, терцет, терцина, ритурнель, катрен, квинтет, секстет, секстина, септима, октава, сицилиана, триолет, нона, спенсерова строфа, децима, рондо, «онегинская строфа».

«ВНЯВ ПЕНЬЮ СЛАДКОЗВУЧНЫХ СТРОФ…»
Строфы и строфика

Тоской и рифмами томим,
Бродя над озером моим,
Пугаю стадо диких уток:
Вняв пенью сладкозвучных строф,
Они слетают с берегов.

А.Пушкин «Евгений Онегин»

Свою характеристику строфе дал поэт А.Вознесенский в статье «Структура гармонии. Ответ критику Адольфу Урбану»: «Строфа – модель мира, гармонический кристалл». Если вдуматься в это определение, не так уж оно и странно, ведь любое поэтическое произведение – это отдельный мир, и строфа – важнейшая его составляющая, как молекула или, действительно, кристалл.

Закономерности соединения стихов в строфы, виды строф и их историю изучает раздел науки о языке, называемый СТРОФИКОЙ.
Надо отметить, что некоторые поэтические произведения не делятся на строфы, в таком случае говорят, что у них астрофическое построение.

Одна строфа. Но сколько смысла в ней,
Какая власть магического слова!
Алла Кобаидзе

Мы начинаем знакомство со строфами с самой маленькой, состоящей всего лишь из одной строки. Да-да, есть и такие строфы, ставшие самостоятельными стихами.

В истории русской поэзии одностишия уже встречались у Н.Карамзина («Покойся, милый прах, до радостного утра»), у В.Брюсова («О, закрой свои бледные ноги. »).

С разрешения автора добавляю к примерам одностишия остроумного и талантливого Рефата Шакир-Алиева:
— «Мечтами накормить народ не трудно»
— «Испортить славой солнце невозможно».

А также моностихи Александра Чашева с очень современным звучанием:

— «Мой контент в тумане светит».
— «Мне твой емейл милее прочих».
— «Не мог он Яндекс от Google с Mail, как мы ни бились, отличить».

Два двустишия шестистопного ямба с парной рифмовкой образуют
АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ СТИХ. Название произошло от старофранцузской обработки в XII веке писания об Александре Македонском. В первом двустишии должна быть женская рифма, во втором – мужская, что не всегда поэтами соблюдается. Эту форму стиха воспел П.Вяземский, друг А.Пушкина:

Я, признаюсь, люблю мой стих александрийский,
Ложится хорошо в него язык российский…
Александрийским стихом написан шедевр Пушкина «Редеет облаков летучая гряда…».

Современные поэты тоже используют дистихи, например ироничный Игорь Губерман:

Увы, подковой счастья моего
Кого-то подковали не того.

Многие двустишия служат той же цели, что и афоризмы: заканчивая произведение, подводят итог размышлениям автора, как в замечательном верлибре Евгения Винокурова. Не могу не привести его полностью:

Но мальчик, прочитавший моё стихотворение,
Взглянет на мир моими глазами. («Моими глазами»)

Первооткрывателем русского терцета считал себя К.Бальмонт:

Она, как русалка, воздушна и странно бледна,
В глазах у неё, ускользая, играет волна,
В зелёных глазах у неё глубина – холодна.

Метафорически ярко характеризует терцины поэт начала ХХ века К.Фофанов:
В созвучии тройном, как в блеске ожерелья,
Терцина скользкая и вьётся и ползёт,
Как горная змея из тёмного ущелья.
(«Терцина»)
Действительно, виртуозное построение оригинальной рифмовки создаёт прихотливую и в то же время строгую композицию всего произведения. Сложная, необычная рифмовка в терцинах В.Ходасевича из книги «Путём зерна» (1918):

Сладко после дождя тёплая пахнет ночь.
Быстро месяц бежит в прорезях беглых туч.
Где-то в сырой траве часто кричит дергач.
Вот к лукавым губам губы впервые льнут:
Вот, коснувшись тебя, руки мои дрожат…
Минуло с той поры только шестнадцать лет.

Ещё один вид трёхстиший – РИТУРНЕЛЬ, сочетание двух зарифмованных и одного холостого стиха. Восходит к итальянской народной поэзии. Эту строфу мы видим в стихотворении Н.Гумилёва «Сказка», посвящённом Тэффи.

А вот как оригинально звучит ритурнель В.Брюсова:
Серо
Море в тумане, и реет в нём рея ли, крест ли;
Лодка уходит, которой я ждал с такой верой!

Прежде
К счастью так думал уплыть я. Но подняли якорь
Раньше, меня покидая…Нет места надежде!

Кровью
Хлынет закат, глянет солнце, как алое сердце:
Жить мне в пустыне – умершей любовью!

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать –
В Россию можно только верить. (Ф.Тютчев)

5. ПЯТИСТИШИЕ (квинтет) – строфа из пяти строк, где чаще всего рифмуются между собой первый, третий и четвёртый стихи, а второй – с пятым по схеме АБААБ:

В последний раз твой образ милый
Дерзаю мысленно ласкать,
Будить мечту сердечной силой
И с негой робкой и унылой
Твою любовь воспоминать. (А.Пушкин)

Если вы захотите проанализировать другие стихи, подскажу: пятистишиями написаны: «Прощание» А.Пушкина, «Царское Село» О.Мандельштама, «Персидские мотивы» С.Есенина, «Зима» Ф.Тютчева.

6. ШЕСТИСТИШИЕ (секстет) любили Ф.Тютчев («Silentium»), А.Пушкин («Зимнее утро», «Труд», «Обвал», «Песнь о вещем Олеге»), М.Лермонтов («Три пальмы», «Родина»), использовали и другие поэты, например:

Вчера, гуляя у ручья,
Я думала: вся жизнь моя –
Лишь шалости и шутки.
И под журчание струи
Я в косы длинные свои
Вплетала незабудки.
(Мирра Лохвицкая «Среди цветов»)

Малой секстиной называют шестистишие на две рифмы, как у Пушкина в стихотворении, посвящённом замечательному художнику, создавшему поистине ЛУЧШИЙ портрет великого поэта:

Система тройной рифмовки в шестистишии называется ТЕРНАРНОЙ РИФМОЙ:

Нет, не жди ты песни страстной,
Эти звуки – бред неясный,
Томный звук струны;
Но, полны тоскливой муки,
Навевают эти звуки
Ласковые сны. (А.Фет)

В английской поэзии великий реформатор XIV века Дж.Чосер, который ввёл вместо силлабического стиха силлабо-тонический, с рифмами, тоже любил шестистишие.
Чосеровскую строфу стали называть королевской, так как, подражая ему, так же писал стихи король Яков Шотландский.

Гармонии стиха божественные тайны
Не думай разгадать по книгам мудрецов:
У брега сонных вод, один бродя, случайно,
Прислушайся душой к шептанью тростников,
Дубравы говору; их звук необычайный
Прочувствуй и пойми…В созвучии стихов
Невольно с уст твоих размерные октавы
Польются, звучные, как музыка дубравы.

Октава родилась в итальянской поэзии эпохи Возрождения. Пушкин дал блестящие примеры лирических октав в «Осени», в «19 октября» (1825г). Чтобы по достоинству оценить своеобразие и богатство этой строфы, обратимся к его поэме «Домик в Коломне», начинающейся с шутливого признания:

Четырёхстопный ямб мне надоел:
Им пишет всякий. Мальчикам в забаву
Пора б его оставить. Я хотел
Давным-давно приняться за октаву.
А в самом деле: я бы совладел
С тройным созвучием. Пущусь на славу!
Ведь рифмы запросто со мной живут;
Две придут сами, третью приведут.

В пятой строфе поэмы есть ещё одно знаменательное признание:

Как весело стихи свои вести
Под цифрами, в порядке, строй за строем,
Не позволять им в сторону брести,
Как войску, в пух рассыпанному боем!
Тут каждый слог замечен и в чести,
Тут каждый стих глядит себе героем,
А стихотворец…с кем же равен он?
Он Тамерлан иль сам Наполеон.

Вот как ценит поэт стихотворца, овладевшего поэтическим мастерством: сравнивает его с великими полководцами.

Разновидности восьмистиший – СИЦИЛИАНА и ТРИОЛЕТ.

Май жестокий с белыми ночами!
Вечный стук в ворота: выходи!
Голубая дымка за плечами,
Неизвестность, гибель впереди!
Женщины с безумными очами,
С вечно смятой розой на груди! –
Пробудись! Пронзи меня мечами,
От страстей моих освободи! (1908 г.)
Подобная строфа и в стихотворении Ф.Тютчева «Вечер мглистый».

Триолет возник в средневековой итальянской и французской поэзии, в Россию пришёл с Н.Карамзиным в XVIII веке, пережил бум «серебряного века».

Советский поэт Владимир Пяст, назвав своё произведение «Поэмой в нонах», пишет:
Но я обычным здесь не подчинюсь законам
И дерзкие стихи расположу по нонам.

Иногда нону называют спенсеровой строфой в честь английского поэта Эдмунда Спенсера, написавшего нонами поэму «Королева фей». Спенсеровой строфой Байрон описывал своего героя и его путешествия в «Паломничестве Чайльд-Гарольда».

Использовал нону М.Лермонтов:
Отворите мне темницу,
Дайте мне сиянье дня,
Черноглазую девицу,
Черногривого коня.
Дайте раз по синю полю
Проскакать на том коне;
Дайте раз на жизнь и волю,
Как на чуждую мне долю,
Посмотреть поближе мне.

Обращались к этой строфе К.Батюшков («Песнь Гаральда Смелого»), Ф.Тютчев («Море и утёс»), И.Бродский («Декабрь во Флоренции»).

Гляжу на будущность с боязнью,
Гляжу на прошлое с тоской
И, как преступник перед казнью,
Ищу кругом души родной;
Придёт ли вестник избавленья
Открыть мне жизни назначенье,
Цель упований и страстей,
Поведать – что мне бог готовил,
Зачем так горько прекословил
Надеждам юности моей.

Различают три формы десятистиший:
децима,
одическая строфа,
«безголовый сонет».
Необычную и выразительную форму децимы создал И. Северянин в стихотворении, посвящённом памяти Н.Некрасова:
Помните вечно заветы почившего,
К свету и правде Россию будившего,
Страстно рыдавшего,
Тяжко страдавшего
С гнётом в борьбе.
Сеятель, зёрна взошли светозарные:
Граждане, вечно тебе благодарные,
Живы заветами,
Солнцу обетами!
Слава тебе!
ОДИЧЕСКАЯ СТРОФА употреблялась в торжественных одах.
Десятистишие встретим также в стихах А.Пушкина («Бородинская годовщина»), А.Майкова («Художник»), М.Лермонтова («Наполеон»), Ф.Тютчева («Окончен пир…»).

11. ОДИННАДЦАТИСТИШИЕ встречается ещё реже. И всё-таки мы найдём эту строфу у А.Пушкина в известном стихотворении 1821 года: «Гречанка верная! не плачь – он пал героем!»

Одиннадцатистишия любил М.Лермонтов, он использовал их в поэме «Сашка», в «Сказках для детей». А ещё разработал необычную форму этой строфы в стихотворении «Поле Бородина», она до сих пор вызывает восхищение и у поэтов, и у теоретиков стиха и не имеет аналогов.

12. ДВЕНАДЦАТИСТИШИЕ использовал Г.Державин в «Одическом послании», В.Жуковский в балладах и сказочных поэмах («Громобой», «Жалоба Цереры»).

13. ТРИНАДЦАТИСТИШИЕ встретим в стихах классиков: у И.Бунина («Бальдер»), М.Лермонтова («А.Г.Хомутовой»), у Ф.Тютчева в переводе поэмы И.Цейдлица «Байрон».

Вот рондО М.Кузмина:
В начале лета, юностью одета,
Земля не ждёт весеннего привета,
Не бережёт погожих, тёплых дней,
Но, расточительная, всё пышней,
Она цветёт, лобзанием согрета.
И ей не страшно, что далёко где-то
Конец таится радостных лучей,
И что не даром плакал соловей
В начале лета.
Не так осенней нежности примета:
Как набожный скупец, улыбки света
Она сбирает жадно, перед ней
Не долог путь до комнатных огней,
И не найти вернейшего обета
В начале лета.

Живёт мой друг в плену видений
Абстрактных призрачных картин,
Где он с подругой! Не один!
Она покорна, вне сомнений,
Почти рабыня. бродит тенью
И ждёт, что скажет Господин!

Живёт мой друг в плену видений.

14. ЧЕТЫРНАДЦАТИСТИШИЕ известно в двух формах:
1) «онегинская строфа»,
2) сонет.

Особое место в русской поэзии занимает оригинальная строфа, которую создал А.С.Пушкин для романа «Евгений Онегин». Она соблюдается на протяжении всего произведения и называется «ОНЕГИНСКАЯ СТРОФА». Состоит из 14 строк с искусной рифмовкой: в первом четверостишии перекрёстная рифмовка: АБАБ
во втором – рифма смежная (парная): ВВГГ
в третьем – кольцевая (опоясывающая): ДЕЕД
заключительное двустишие: ЖЖ

«Онегинская строфа» отличается необычайным богатством, цельностью и в то же время гибкостью, что дало возможность поэту свободно и выразительно передавать любые оттенки чувств, раздумья о жизни и творчестве.

Восхищаясь Пушкиным, учась у него, М.Лермонтов, используя эту строфу, написал поэму «Тамбовская казначейша.
Ну, а сонет как жанр будет рассмотрен в отдельной главе.

Источник