Что такое структурализм в языкознании
структурализм
Полезное
Смотреть что такое «структурализм» в других словарях:
СТРУКТУРАЛИЗМ — направление в философии и конкретно научных исследованиях, возникшее в 1920 1930 е гг. и получившее широкое распространение в 1950 1960 е гг., особенно во Франции. Первоначально С. сложился в языкознании и литературоведении в связи с появлением… … Философская энциклопедия
СТРУКТУРАЛИЗМ — (в культурологии) 1) применение структурного анализа к изучению проблем культуры; 2) направление в зарубежной (прежде всего франц.) антропологии, к к рому также принято относить тартуско московскую школу, разрабатывавшее проблемы… … Энциклопедия культурологии
Структурализм — Структурализм ♦ Structuralisme Заимствованное из лингвистики и гуманитарных наук направление мысли, которое отдельные его представители пытались выдать за философское течение. Структуралисты выделяют в изучаемом предмете не столько его… … Философский словарь Спонвиля
СТРУКТУРАЛИЗМ — (structuralism) Теория, в соответствии с которой структура системы или организации более важна, чем индивидуальное поведение ее элементов. Структурное исследование имеет глубокие корни в западной философской мысли и может быть прослежено до… … Политология. Словарь.
СТРУКТУРАЛИЗМ — СТРУКТУРАЛИЗМ, направление в гуманитарном знании (лингвистика, литературоведение, этнография, история и др.), сформировавшееся в 1920 х гг. и связанное с использованием структурного метода. В его основе выявление структуры как относительно… … Современная энциклопедия
СТРУКТУРАЛИЗМ — направление в гуманитарном знании, сформировавшееся в 20 х гг. 20 в. и связанное с использованием структурного метода, моделирования, элементов семиотики, формализации и математизации в лингвистике, литературоведении, этнографии, истории и др.… … Большой Энциклопедический словарь
СТРУКТУРАЛИЗМ — [ Словарь иностранных слов русского языка
структурализм — СТРУКТУРАЛИЗМ направление в гуманитарном познании 20 в., связанное с выявлением структуры, т.е. совокупности таких многоуровневых отношений между элементами целого, которые способны сохранять устойчивость при разнообразных изменениях и… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки
Структурализм — (лат. structura – құрылым, орналасу, рет) – мәдениетті жете түсінудің нақты ғылыми және философиялық әдіснамасы, методологиясы. Алғашқыда лингвистикада, әдебиеттануда, антропологияда қалыптасты (ХХ ғ. бірінші жартысында), кейін мәдениеттің басқа… … Философиялық терминдердің сөздігі
СТРУКТУРАЛИЗМ — обозначение в целом неоднородной сферы гуманитарных исследований, избирающих своим предметом совокупность инвариантных отношений (структур) в динамике различных систем. Начало формирования структуралистской методологии датируется выходом в свет… … История Философии: Энциклопедия
СТРУКТУРАЛИЗМ — обозначение в целом неоднородной сферы гуманитарных исследований, избирающих своим предметом совокупность инвариантных отношений (структур) в динамике различных систем. Начало формирования структуралистской методологии датируется выходом в свет… … Новейший философский словарь
Структурная (внутренняя) лингвистика и ее производные
Основателем структурной лингвистики считается Фердинанд де Соссюр. Свое название СЛ получила благодаря особому вниманию к структуре языка, которая представляет собой сеть [различных?] отношений ([в т.ч.?] противопоставлений) между элементами языковой системы, упорядоченных и находящихся в иерархической [или даже сетевой?] зависимости в пределах определенных уровней.
Разделы страницы о внутренней лингвистике, её школах и направлениях:
Структурная лингвистика
Структурализм в лингвистике
Формальное строение любого компонента языка и языка в целом называется его структурой. Таким образом, именно языковые структуры (в плане содержания и в плане выражения) образуют предмет структурной лингвистики. В современной лингвистике широко используются термины «система» и «структура». В структурной лингвистике язык рассматривается как знаковая система, а свойства системы в целом не являются суммой свойств образующих ее компонентов (свойство неаддитивности: целое сложнее всех компонентов, вместе взятых). Например: предложение можно рассматривать как систему, состоящую из лексических единиц, однако предложение в целом обладает свойством коммуникативности, а слово — нет. Специфика структурной лингвистики учитывает в первую очередь отношения между компонентами того или иного языкового объекта и их формацию. Системность и структурность языка отмечалась еще лингвистами начала XX века (швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр). Системно-структурный характер языка неоднократно подчеркивался Бодуэном де Куртенэ и другими лингвистами. Бодуэн де Куртенэ: «Все элементы языкового мышления — фонетические, семасиологические и морфологические — укладываются в разряды и группы».
Структурное описание языка [структурализм в лингвистике] предполагает такой анализ реального текста, который позволяет выделить обобщенные инвариантные единицы (схемы предложений, морфемы, фонемы) и соотнести их с конкретными речевыми сегментами на основе строгих правил реализации. Эти правила определяют границы допустимого варьирования языковых единиц в речи. В зависимости от уровня анализа правила реализации формулируются как правила позиционного распределения конкретных, например, принцип дополнительной дистрибуции в фонологии и морфологии (дистрибутивный анализ), или как трансформационные правила в синтаксисе (при трансформационном анализе), регулирующие переход от инвариантной глубинной структуры предложения к множеству ее реализации.
Лингвистический структурализм (структурная лингвистика) возник в начале XX в. с появлением «Курса общей лингвистики» (1916) Ф. де Соссюра. Структуралисты, особенно дескриптивистского направления, свели представления о языковых универсалиях до минимума и поставили описание наблюдаемых в языке форм во главу угла, выводя таким образом частные категории и классы для каждого конкретного языка. С такой точки зрения единственными справедливыми обобщениями, касающимися языка, являются выводы конкретного языкового анализа.
Основными принципами лингвистического структурализма являются следующие:
Школы лингвистического структурализма
Наиболее полное развитие структурализм получил в следующих трех школах:
Библиография по структурной лингвистике
Генеративная лингвистика и порождающая грамматика
На базе структурной лингвистики развилась порождающая грамматика (генеративная лингвистика). идеи структурного анализа во многом определили постановку и решение задач, связанных с машинным переводом. Структурное языковедение открыло дорогу для широкого проникновения в языкознание математических методов (математическая лингвистика).
Функциональная лингвистика
На основе структурной лингвистики возникла также функциональная лингвистика (функционализм). Функциона́льная лингви́стика (функционализм) — совокупность школ и направлений, возникших как одно из ответвлений структурной лингвистики, характеризующихся преимущественным вниманием к функционированию языка как средства общения. Предшественники Ф. л. — И. А. Бодуэн де Куртенэ, Ф. де Соссюр, О. Есперсен.
Основной принцип Ф. л. — понимание языка как целенаправленной системы средств выражения (так называемый телеологический принцип) — был выдвинут Р. О. Якобсоном, Н. С. Трубецким и С. О. Карцевским в «Тезисах Пражского лингвистического кружка» (1929), а затем развит в работах других представителей пражской лингвистической школы, а также немецкого психолога К. Бюлера, обосновавшего концепцию трёх функций языка — экспрессивной, апеллятивной и репрезентативной. С конца 40‑х гг. 20 в. традиции пражской школы были развиты в нескольких ответвлениях Ф. л.
В работах А. Мартине выдвинуты положения о «двойном членении» языка, т. е. членения, с одной стороны, на значимые двусторонние единицы — «монемы», а с другой — на односторонние единицы плана выражения — фонемы; о фонологии как «функциональной фонетике», о различении трёх синтаксических типов монем («автономных», «зависимых» и «функциональных»). Языковые изменения (как в фонологии, так и в грамматике) Мартине объясняет действием принципа экономии, понимаемого как разрешение конфликта между потребностями общения и естественной инерцией человека.
В своей «ноологии» («функциональной теории означаемого») Л. Прието попытался перенести основные понятия пражской фонологии (оппозиции, нейтрализации и др.) на план содержания языка.
Своеобразное соединение традиций пражской школы с формальным аппаратом математической лингвистики характеризует «функциональную порождающую грамматику», разрабатываемую в Чехословакии П. Сгаллом совместно с Э. Гаичовой, Э. Бенешовой и другими.
В широком смысле Ф. л. выходит за рамки пражской школы, охватывая и «функционализм» А. Фрея и других представителей женевской школы, «функциональный структурализм» Дж. Р. Фёрса и М. Халлидея (см. Лондонская школа), «функциональный подход» И. И. Ревзина и др.
Существует также ещё более широкое понимание функционального подхода к языку в целом (или к отдельным единицам языка), при котором он понимается как подход со стороны означаемого, содержания, или «назначения», данной языковой единицы, с её внутренней стороны. В этом смысле функциональный подход противопоставляется формальному. Так, говорят о «функциональной ономатологии» (В. Матезиус), о «функциональной перспективе предложения» (Я. Фирбас), «функциональной грамматике» (В. Шмидт, Г. Хельбиг, С. Дик, В. Г. Гак, А. В. Бондарко, Г. А. Золотова, Н. А. Слюсарева), о «функциональном моделировании речевой деятельности» (Г. М. Ильин, Б. М. Лейкина, М. И. Откупщикова, Г. С. Цейтин) и т. п.
В ряде случаев функциональный подход понимается как ориентация на ту роль, которую данная единица играет в составе более крупного целого (или в составе единицы высшего ранга), т. е. на её синтаксическую позицию. Таков, например, функциональный подход к типологии лексических значений у Н. Д. Арутюновой.
О функциональном подходе к языку в целом говорят также в связи с изучением «функционального» (стилистического) расслоения языковых средств, предназначенных для выполнения различных социальных функций. В этом смысле говорится о «функциональной диалектологии», «функциональной стилистике», «функциональной дифференциации и стратификации языка», об изучении «функциональных разновидностей языка» (Д. Н. Шмелёв), «функциональных языков», «функциональных диалектов», «функциональных стилей» и т. п. В связи с изучением функций языка в обществе и языковых ситуаций говорят также о функциональной типологии языков в отличие от формальной (структурной) типологии.
Сетевые обзоры и статьи по функциональной лингвистика:
Структурализм в лингвистике
Представители Пражской школы, или школы функциональной лингвистики (В. Матезиус, Б. Гавранек, Б. Трнка, И. Вахек, Вл. Скаличка и др., выходцы из России Н. С. Трубецкой, С. О. Карцевский, Р. О. Якобсон), исходят из представления о языке как о функциональной системе, оценивают языковое явление с точки зрения той функции, которую оно вып9лняет, не игнорируют его смысловую сторону (в противоположность, например, многим американским структуралистам). Отдавая приоритет синхроническому исследованию языка, они не отказываются и от диахронического его изучения, учитывают эволюцию языковых явлений, чем также отличаются от многих других представителей структурализма. Наконец, в отличие от последних Пражская школа функциональной лингвистики учитывает роль Экстралингвистических факторов, рассматривает язык в связи с общей историей народа и его культурой. Большой вклад внесли представители Пражской школы в развитие общей фонетики и фонологии, и разработку грамматики (теория актуального членения предложения, учение о грамматических оппозициях), функциональной стилистики, теории языковой нормы и т. д. Американский структурализм представлен рядом течений, таких, как дескриптивная лингвистика (Л. Блумфилд, Г. Глисон), школа порождающей грамматики и, в частности, трансформационного анализа (Н. Хомский, Р. Лиз), и др. Общей их чертой является утилитарная направленность лингвистических исследований, их связь с разнообразными прикладными задачами. Большое внимание уделяется разработке методики лингвистического исследования, определению границ применения отдельных методов и приемов, выяснению степени надежности ожидаемых в каждом случае результатов и т. д. См. дескриптивная лингвистика, порождающая грамматика, непосредственно составляющие.
Копенгагенская школа выдвинула особое направление в структурализме — глоссематику. Датские структуралисты (В. Брендаль, Л. Ельмслев) рассматривают язык как систему “чистых отношений”, в отвлечении от материальной субстанции, и изучают лишь зависимости, существующие между элементами языка и образующие его систему. Они стремятся создать строгую формально-лингвистическую теорию, которая, однако, оказывается пригодной лишь для отдельных аспектов изучения языка. См. глоссематика.
Лондонская лингвистическая школа играет менее заметную роль в структурализме. Представители этого направления особое внимание уделяют анализу лингвистического и ситуационного контекста, а также социальным аспектам языка, признавая функционально значимым лишь то, что имеет формальное выражение.
Московская лингвистическая школа, одно из основных направлений в русском дореволюционном языкознании, созданное в 80—90-х гг. 19 в. Ф. Ф. Фортунатовым. Московская лингвистическая школа — новый этап в развитии теории грамматики и сравнительно-исторического индоевропейского языкознания, так называемое формальное направление в изучении структуры языка. Оно разграничило реальные значения, относящиеся к обозначаемому, и формальные значения, относящиеся к самому языку. Было выдвинуто новое понимание формы слова как его способности распадаться на основную и формальные принадлежности. Был разработан строгий формальный метод сравнительно-исторического анализа, сделан ряд крупных открытий в области сравнительной морфологии индоевропейских языков, разработана сравнительная семасиология. Фортунатов сформулировал идею внешней и внутренней истории языка, единства истории языка и истории общества, которая определяет задачи и методологию науки о языке, т. к. сравнительно-исторический метод вытекает из объективного факта форм существования самого языка. К Московской лингвистической школе принадлежат Г. К. Ульянов, М. М. Покровский, В. К. Поржезинский, А. И. Томсон, Я. М. Эндзелин, Д. Н. Ушаков и др.
ПРАЖСКИЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ КРУЖОК(часто сокращенно обозначаемый ПЛК), один из ведущих центров лингвистического структурализма. ПЛК начал складываться в Чехословакии с середины 1920-х годов, его организационное оформление произошло в 1929. Ведущую роль в формировании ПЛК сыграл авторитетный чешский лингвист В.Матезиус; в начальный период существования кружка для его становления много сделал эмигрант из России С.О.Карцевский (1884–1955), позднее переехавший в Женеву. В ПЛК вошли чешские ученые, в большинстве ученики В.Матезиуса: Б.Трнка (1895–1984), Б.Гавранек (1893–1978), Й.Коржинек (1899–1945), Я.Мукаржовский (1891–1975) и др., а также приехавший из России Р.Якобсон. В 1930-е годы к ПЛК примкнули ученые более молодого поколения: В.Скаличка (1909–1991), Й.Вахек (р. 1909) и др. С самого начала существования ПЛК выдающуюся роль в нем играл Н.Трубецкой, живший в Вене. К ПЛК по взглядам были близки некоторые российские лингвисты, особенно Г.О.Винокур; в его изданиях печатались Е.Д.Поливанов и др. Идеи ПЛК оказали влияние на Московскую фонологическую школу и другие направления российской лингвистики.
Основные теоретические положения пражцев впервые были сформулированы в коллективных «Тезисах Пражского лингвистического кружка», подготовленных в 1929 к I Международному съезду славистов. С 1929 издавались «Труды Пражского лингвистического кружка» («Travaux du Cercle linguistique de Prague»), до 1939 вышло 9 выпусков. После немецкой оккупации Чехии в 1939 деятельность ПЛК прекратилась. По окончании Второй мировой войны оставшиеся в Чехословакии члены кружка (Трнка, Гавранек, Скаличка, Вахек и др.) возродили деятельность ПЛК и продолжали развивать его идеи вместе с более молодыми лингвистами – Ф.Данешем (р. 1919), Я.Фирбасом (р. 1921), П.Сгаллом (р. 1926) и др. Традиции ПЛК продолжают сохраняться в Чехии и Словакии до настоящего времени.
Взгляды членов ПЛК формировались под влиянием идей Ф.де Соссюра, И.А.Бодуэна де Куртенэ и Московской формальной (Фортунатовской) школы. Все его члены принимали разграничение языка и речи (иногда, как Н.Трубецкой, в его более сложной модификации, предложенной К.Бюлером, также весьма близким ПЛК), однако не считали, как многие другие школы структурализма, необходимым ограничение лингвистических исследований исключительно формальной структурой языка, активно занимаясь также вопросами его функционирования, в тем числе общественного. Некоторые члены ПЛК (Й.Коржинек) понимали язык как ту же речь, но рассматриваемую на более абстрактном уровне.
Восприняв введенное Ф. де Соссюром разграничении синхронии и диахронии и обратившись к синхронным исследованиям современных языков, лингвисты ПЛК (как и близкие к ним росийские лингвисты) не принимали соссюровские тезисы об абсолютной противоположности синхронии и диахронии и о несистемности последней. Согласно концепции ПЛК, каждое состояние языка связано с его предыдущими и последующими состояниями и должно изучаться с учетом исторической перспективы. Изучая историю языков, пражцы, особенно Р.Якобсон, стремились рассматривать языковые изменения в системе, выявлять то, как изменение одного фрагмента системы вело к ее перестройке в целом.
Лингвисты ПЛК выделяли в качестве ключевых для своей концепции понятия структуры и функции. Первое объединяло их с другими направлениями структурализма, второе – противопоставляло этим направлениям, в связи с чем совокупность взглядов пражцев часто определяется как «пражский функционализм» (см. ФУНКЦИОНАЛИЗМ В ЛИНГВИСТИКЕ). Функция понималась в ПЛК не в математическом смысле, как это имело место в глоссематике, а как цель, ради которой употребляются языковые единицы, что предвосхищало базовые положения будущей лингвистической прагматики. Тем самым язык рассматривался не как «алгебра», изучаемая вне всякой связи с действительностью, а как система, связанная с реальностью и используемая для достижения определенных целей. Среди функций языка в первую очередь выделялась функция общения людей, разделявшаяся на интеллектуальную и аффективную; наряду с ней выделялась поэтическая функция, направленная не на внешний мир, а на сам знак. В связи с таким пониманием роли словесного искусства в ПЛК развивалась структурная поэтика, в первую очередь Р.Якобсоном, которым впоследствии, уже в американский период его творчества, была сформулирована ставшая классической теория функций языка, выводимая из модели коммуникативного акта.
Функциональный подход ПЛК в полной мере проявился в фонологии, ставшей одной из основных областей исследований. Фонологией занимались многие участники кружка, но наиболее законченное выражение эта концепция нашла в книге Н.Трубецкого Основы фонологии (Grundzüge der Phonologie), изданной посмертно в 1939 (русск. перевод 1960). Пражцы отвергали как психологический подход к фонологии, свойственный И.А.Бодуэну де Куртенэ и Е.Д.Поливанову, так и абстрактное понимание фонологии как изучения чистых отношений в отвлечении от звукового характера и собственных свойств фонологических единиц, характерное для глоссематики. Для ПЛК фонемы – это звуковые единицы, обладающие совокупностью признаков (глухость/звонкость, твердость/мягкость и т.д.). Эти признаки служат прежде всего целям смыслоразличения: например, в русском языке слова дом и том имеют разное значение, различаясь фонемами д и т, в которых целям смыслоразличения служат признаки соответственно звонкости и глухости. Трубецкой помимо выполняемой фонологическими единицами функции смыслоразличения выделял также две менее существенные: функцию указания на границы слов и функцию выделения вершины слова. Основное место в фонологическом анализе ПЛК занимает анализ оппозиций, служащих целям смыслоразличения (противопоставление т/д в приведенном выше примере как раз и является такой оппозицией). Система оппозиций составляет фонологическую систему языка.
Трубецкой предложил детальную классификацию оппозиций. Особенно важным оказалось выделение оппозиций, сохраняемых в одних позициях и исчезающее в других (так называемых позициях нейтрализации); например, в русском языке противопоставления по звонкости/глухости нейтрализуются на конце слова. При этом бывает, что один из членов оппозиции (называемый немаркированным) в позиции нейтрализации замещает противопоставленный ему член оппозиции (маркированный); так, в русском языке звонкие фонемы маркированы, а глухие – нет. Понятия оппозиции, нейтрализации, маркированного и немаркированного члена оппозиций и др. по своему значению выходят за пределы фонологии и широко употребляются в разных областях лингвистики. Дальнейшее развитие фонология ПЛК получила в концепции универсальных для языков мира дифференциальных (смыслоразличительных) признаков фонем, разработанной Р.Якобсоном уже в 1950-е годы, после его переезда в США.
В области грамматики члены ПЛК также стремились разрабатывать концепцию смыслоразличительных оппозиций и дифференциальных признаков, которые, в отличие от фонологических, прямо связаны со значением; именно так Р.Якобсон пытался описывать систему русских падежей. В области синтаксиса большое значение имела концепция актуального членения предложения, разработанная В.Матезиусом. Трубецкой сформулировал задачи морфонологии как особой дисциплины.
Некоторые лингвисты ПЛК, особенно В.Скаличка, занимались типологией. Была поставлена задача структурного сопоставления языков. Скаличка отказался от жесткого членения языков на типы, свойственного лингвистике 19 в. (см. ТИПОЛОГИЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ), и предложил рассматривать флективность, агглютинативность и проч. не как свойства конкретных языков, а как некоторый эталон, к которому по-разному и в различной степени приближаются те или иные языки. Трубецкой и Якобсон поставили также вопрос о дополнении генетических и типологических классификаций языков ареальными; ими была выдвинута идея языковых союзов – объединений языков народов, тесно общавшихся друг с другом и в той или иной степени культурно связанных между собой; в результате такого взаимодействия языки могут приобретать общие структурные сходства. Эта идея, как и некоторые другие, была связана у Трубецкого с общей историософской концепцией евразийства.
Лингвисты ПЛК активно занимались проблемами общественного функционирования языка и языковой нормы, став основоположниками социолингвистики. С этими проблемами была тесно связана разработанная в ПЛК концепция функциональных стилей языка.
Дата добавления: 2015-01-29 ; просмотров: 380 ; Нарушение авторских прав
Структурализм в языкознании
Понятие и закономерности распространения структурализма в культурной антропологии и литературоведении. Исследование лингвистических структур. Различие между языком и речью. Принципиальная граница между эмпирическими фактами и их теоретической моделью.
| Рубрика | Иностранные языки и языкознание |
| Вид | контрольная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 27.03.2014 |
| Размер файла | 32,1 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://allbest.ru
Министерство образования и науки Российской Федерации
Государственное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
Факультет Управления и Психологии
Кафедра Политологии и Политического управления
Структурализм в языкознании
студент 2 курса профессор кафедры
Жигулин Сергей Дмитриевич Юрченко М. В.
Впервые чётко разграничил язык и речь швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр, один из создателей лингвистики XX в. С тех пор необходимость различать язык и речь стала у филологов общепринятой.
В языкознании С. возник как реакция против атомизма, историцизма и индуктивизма младограмматической школы. Родоначальник С. в лингвистике Ф. де Соссюр (Курс общей лингвистики, 1916) выдвинул следующие принципы:
1) примат отношений между элементами, выявляемых с помощью системы и противопоставлений, над их материальным субстратом (“В языке нет ничего, кроме различий”);
2) примат “языка” над “речью”, которая строится как индивидуальное исполнение правил языкового кода;
3) примат синхронических отношений в языке, где элементы связываются в систему, над их диахроническими связями, которые системы не образуют;
4) примат “внутренней лингвистики”, рассматривающей язык как автономное образование, над “внешней лингвистикой”, изучающей экстралингвистические факторы, влияющие на состояние языка, но не затрагивающие его системы.
30-е гг. основные положения Соссюра воспринял Пражский лингвистический кружок, вошедший в историю структурализма, прежде всего благодаря учению о фонеме как о пучке смыслоразличительных признаков (Н.С. Трубецкой, Р.О. Якобсон). В 40-50-е гг. Копенгагенская школа глоссематики (Л. Ельмслев, Х. Ульдалль) создала универсальную теорию, позволяющую описывать любые языки (от естественных до языков логических исчислений) как чистые “совокупности отношений”, т.е. как семиотические системы, взятые в отвлечении от их материальной реализации (структура, по Ельмслеву, это “автономная сущность с внутренними зависимостями”).
В 40-50-е гг., испытав влияние фонологии Р. Якобсона, Кл. Леви-Стросс (попытался придать С. статус всеобщей методологии гуманитарных наук. В работе “Элементарные структуры родства” (1949), стремясь объяснить запрет на инцест в первобытных обществах функционированием имплицитных структур (а не природно-биологическими или нравственными факторами), Леви-Стросс рассматривает женщин, по аналогии с фонемами, как особые знаки (“пучки дифференциальных отношений”), являющиеся предметом обмена между семьями и кланами; такой обмен, осуществляемый по строгим правилам, управляет брачными отношениями и лежит в основе коммуникативной системы родовых обществ; т.о., система родства рассматривается Леви-Строссом как “язык”, по правилам которого осуществляются любые индивидуальные “высказывания” (конкретные браки в первобытном обществе).
Признанный “отец французского структурализма”, Леви-Стросс оказал значительное влияние на гуманитарные дисциплины, смежные с антропологией.
Иные нарратологические модели были предложены Ж. Женеттом (“Фигуры”, 1966-1972), Кл. Бремоном (“Логика повествования”, 1973) и Ц. Тодоровым (“Грамматика “Декамерона””, 1969; “Поэтика прозы”, 1971).
Аналитическую сводку структуралистских концепций сюжетосложения (“Введение в структурный анализ повествовательных текстов”, 1966) дал Р. Барт, возлагавший в 50-60-е гг. серьезные надежды на структурно-семиотические методы исследования, представлявшиеся ему объективным научным инструментом, способным демистифицировать превращенные формы обыденного сознания, подорвать его власть, вывернув наизнанку идеологические мифы современности (Мифологии”, 1957; “Риторика образа” (1964), “Основы семиологии” (1965), “Система моды”, 1967).
В сфере социологии Л. Альтюссер, настаивавший на том, что первым структуралистом был К. Маркс (“За Маркса”, 1965; “Читать “Капитал””, 1965), поставил на первый план роль социально-экономических структур и бессознательного коллективного праксиса, трансформирующего природу и общества помимо и независимо от сознательной воли отдельных индивидов. Рассматривая субъекта как производную функцию объективных структур и возлагая надежды на рост социально-гуманитарных наук, Альтюссер выдвинул тезис о “теоретическом антигуманизме” гуманитарного знания, предполагающем “конец человека” как суверенного субъекта (“Марксизм и гуманизм”, 1964).
· свободные акты выбора и инновации, осуществляемые в процессе деятельности индивида;
· его целевые установки и интенциональный смысл, вкладываемый им в свои поступки;
· динамический и событийный характер всякого праксиса;
· коммуникативную ситуацию, адресованность любого социального “текста”, требующую учитывать не только его отправителя, но и получателя сообщения, а также общий для них контекст.
То есть, понятие структуры обречено на конфликт с событийным характером человеческой практики (ср. один из лозунгов “майской революции” 1968 г. в Париже: “Структуры не выходят на улицы!”). С одной стороны, несомненно, что всякое “высказывание” (будь то жизненный поступок или речевой акт) находится в подчинении у соответствующего “языка”, однако, с другой стороны, столь же несомненно и то, что такое высказывание, будучи актом индивидуальной свободы, стремящимся вырваться из-под власти структуры, грозит “изменениями” и “повреждениями” ее наличного состояния; поэтому структура, со своей стороны, “ежеминутно препятствует свободе выбора” (Соссюр), что и приводит к последовательному отвлечению структурализма, от “речи”, “события” и “истории”.
Возникнув как конкретно-научный метод, С. мало-помалу возвел свои гипотезы в догму, вследствие чего перерос в овеществляющую человека идеологию бессубъектности (“структуры предшествуют человеку”), исчерпавшую внутренние ресурсы к концу 70-х гг. и вытесненную постструктурализмом.
Лингвистические конструкции, составляющие в сумме язык, имеют линейный (последовательный) характер. В беседе в каждый момент времени, как правило, говорит только один из собеседников, а поскольку его голосовой аппарат устроен так, что одновременно может произвести только один членораздельный звук, разговорная речь состоит из звуковых последовательностей.
Письменность у большинства языков в основном фонетическая, т. е. символы (буквы) изображают отдельные звуки речи, так что последовательности букв естественным образом соответствуют произнесенным последовательностям звуков. У некоторых языков, например китайского, письменность не фонетическая, а иероглифическая. Каждый символ (иероглиф) в этом случае отражает не звук, а целый предмет или отвлеченное понятие. Иероглифы нередко являются стилизованными изображениями тех объектов, которым они соответствуют. Обычно их начертание довольно сложное, так что иероглифы зачастую требуют двумерного представления, а не представления в виде строки. Различие между языками с фонетической и иероглифической письменностью весьма разительно.
Например, для большинства англичан не составит труда научиться читать вслух испанские газеты; они будут правильно произносить слова, не имея ни малейшего представления о их смысле. В то же время японцы в большинстве своем знакомы с китайскими иероглифами и могут читать китайские газеты, полностью понимая их содержание, но не имея ни малейшего представления о том, как звучат китайские слова. Поскольку нам лучше знакомы языки с фонетической письменностью, такие, как английский и русский, мы в этой книге и ограничимся их рассмотрением.
Приведенное выше строковое представление для взятого в качестве примера предложения очень простое: это обычное предложение, записанное буквами и знаками пунктуации, пригодными для ввода в считывающий блок ЭВМ. Сейчас купить блоки питания в Минске можно по довольно-таки приемлемым ценам.
Такая модель почти идентична оригиналу (исходному предложению) и может быть использована при любом лингвистическом анализе, производимом машиной. Можно, например, составить программы с обработкой строк, выполняющие поиск требуемых сочетаний букв, исправление грамматических ошибок, отделение в глаголах корней от окончаний и т.д. При списковом представлении мы обычно рассматриваем в качестве элементарных информационных блоков не отдельные буквы, а целые слова, поэтому указанные элементарные операции лингвистического анализа выполнять уже не удается. Это связано с тем, что в машине каждый элемент списка требует дополнительного объема памяти для записи указателя следующего элемента и дополнительного времени для обработки ука-зателей при просмотре элементов списка. В то же время списковое представление позволяет просто осуществлять синтаксический анализ данного предложения, анализ более высокого уровня. Мы можем показать результат разбора предложения 1 по некоторым простым грамматическим правилам; этот результат имеет вид списковой структуры 2. Для более полного структурного описания мы должны определить в разбираемом предложении роль каждого из ее грамматических элементов.
Одна картинка, говорят, стоит тысячи слов. Проверим справедливость этой поговорки в строго техническом смысле.
Оценим приблизительный объем информации, содержащейся в типичном визуальном изображении, и сравним его с информационным содержанием тысячи слов. В качестве типичного изображения возьмем стандартный телевизионный растр на экране хорошо отрегулированного американского черно-белого телевизора. Он содержит около 500 строк развертки; эти строки можно легко различить, если смотреть на экран с близкого расстояния. Воспроизведение телевизионной информации осуществляется в телевизоре путем непрерывной модуляции яркости вдоль каждой строки развертки. Поскольку, однако, телевизионная система имеет как по строкам, так и по кадрам конечную разрешающую способность (это проявляется в некоторой «расплывчатости» изображения), справедливо считать, что телевизионный растр представляет собой матрицу, содержащую около 500X500 точек. Когда на экране высвечивается телевизионное изображение, каждая из этих точек имеет некоторую яркость, лежащую в пределах от уровня, соответствующего белому цвету, до уровня, соответствующего черному цвету. Обычно считается, что человеческий глаз способен различать всего только 30—50 отдельных градаций серого. Поскольку алфавит тоже содержит порядка 30—50 знаков (считая все буквы, цифры и знаки препинания), мы вправе сказать, что каждая точка телевизионного изображения несет примерно столько же информации, сколько одна буква. Лингвистические конструкции http://goldwing.by/it/435-lingvisticheskie-konstrukcii.html 21.01.14 00:30
Различие между языком и речью
Основные положения Соссюра сводятся к следующему:
Итак, по Соссюру, изучение языковой деятельности распадается на две части: 1) «одна из них, основная, имеет своим предметом язык, то есть нечто
социальное по существу и независимое от индивида…». 2) «другая, второстепенная, имеет предметом индивидуальную сторону речевой деятельности, то есть речь, включая говорение…».
Для Соссюра соотнесены три понятия: речевая деятельность (language), язык (langue) и речь (parole).
«Речь» тоже определяется из соотношения с языком, но более определенно: «речь есть индивидуальный акт воли и понимания, в котором надлежит различать:
1) комбинации, при помощи которых говорящий субъект пользуется языковым кодексом с целью выражения своей личной мысли;
2) психофизический механизм, позволяющий ему объективировать эти комбинации»; «разделяя язык и речь, мы тем самым отделяем:
1) социальное от индивидуального;
2) существенное от побочного и более или менее случайного». Это явление «всегда индивидуально, и в нем всецело распоряжается индивид; мы будем называть его речью (parole)».
Но в этих определениях скрыто очень важное противоречие: либо «речь» лишь индивидуальное, побочное, даже случайное и только, либо же это «комбинации, при помощи которых говорящий субъект пользуется языковым кодексом», что никак не может быть побочным и тем более случайным и сто не является даже и индивидуальным, так как это нечто, лежащее вне субъекта.
Подчеркивая социальную сущность языка, Соссюр говорит: «Он есть социальный элемент общественной деятельности вообще, внешний по отношению к индивиду, который сам по себе не может ни создавать язык, ни его изменять». Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М., 1933, стр. 39.
Какие же выводы можно сделать, рассмотрев все противоречия, указанные выше: структурализм лингвистический речь
1) Соссюр прав, в том, что надо отличать язык как явление социальное, общественное, как достояние коллектива, от иных явлений, связанных с языковой деятельностью.
2) Прав он и в том, что определяет язык, прежде всего как систему знаков, так как без знаковой системы не может осуществляться человеческое общение, явление второй сигнальной системы по И.П. Павлову.
5) Не прав Соссюр и в том, что понятие речи и речевого акта у него не расчленены, потому, что понятие языковой деятельности он недостаточно разъяснил.
6) Несмотря на отмеченные ошибки Соссюра, то, что сказано им о языке и речи, послужило ориентиром для выяснения самых важных вопросов в этой области на 50 лет вперед.
Нет языка индивида, и язык не может быть достоянием индивида, потому что он объединяет индивидов и разные группировки индивидов, которые могут очень по-разному использовать общий язык в случае отбора и понимания слов, грамматических конструкций и даже произношения. Поэтому существуют реально в современности и истории такие языки, как русский, английский, французский, китайский, арабский и другие, и можно говорить о современном русском языке и о древнерусском, даже об общеславянском.
Речевой акт может быть не только услышан (при устной речи), но и записан (при письменной речи), а также, в случае устного речевого общения, зафиксирован на магнитофонной пленке или на цифровом носителе. Речевой акт тем самым доступен изучению и описанию с разных точек зрения и по методам разных наук.
8. Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М., 1933, стр. 39.
10. Лингвистические конструкции http://goldwing.by/it/435-lingvisticheskie-konstrukcii.html 21.01.14 00:30
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
К вопросу о взаимоотношениях между языком и культурой. Распространение американского английского языка. Культурная адаптация и особенности межкультурного общения. Выявление принципов межкультурной коммуникации, влияние национальной культуры общения.
курсовая работа [29,6 K], добавлен 14.08.2008
Пражская лингвистическая школа была первой по времени образования среди школ структурного языкознания, возникновение которого было подготовлено, как уже отмечалось, деятельностью И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского.
реферат [11,2 K], добавлен 23.05.2004
Анализ особенностей морфологической и синтаксической структур новых лингвистических единиц, характеризующих интернет-грамматику речи интернет-сообщений на материале текстов, выбранных из немецких социальных сетей. Примеры лингвистических новообразований.
курсовая работа [954,7 K], добавлен 31.10.2014
Взаимосвязь между языком и мышлением. Понятие и основа наглядно-чувственного мышления. Сущность языка как системы словесного выражения мыслей. Противоположные точки зрения разных исследователей-лингвистов на степень взаимоотношения языка и мышления.
реферат [15,8 K], добавлен 09.12.2010
Структура и функции культурной среды школы, ее роль в обогащении лингвистических и этических знаний учащихся о стране изучаемого языка. Применение диалогического подхода к формированию межкультурной компетенции на занятиях по иностранному языку.
курсовая работа [71,0 K], добавлен 17.04.2011