Что такое весенние баккуроты
Юрий Вяземский посвятил одному дню из Евангелия целый роман
Приблизительное время чтения: 8 мин.
В нашей рубрике друзья «Фомы» выбирают и советуют читателям книги, которые – Стоит прочесть.
Книгу рекомендует ректор Курской духовной семинарии, кандидат филологических наук архимандрит Симеон (Томачинский)
Книгу Юрия Павловича Вяземского, в которой речь идет о последних днях земной жизни Спасителя, я читал в начале Страстной седмицы.
Помню, как, следуя за повествованием, все больше и больше проникался атмосферой событий, которые христиане проживают каждый Великий пост. Проработка характеров, интрига, повороты сюжета, язык — все это на высочайшем уровне и не дает оторваться от чтения. Повествование в книге следует евангельскому рассказу, но при этом многие персонажи романа остаются за рамками того, о чем мы читаем в Евангелии, и здесь вполне возможны художественный вымысел и авторская трактовка событий. Это очень удачный пример творческого подхода писателя, который сочетается с верностью евангельскому повествованию. Я бы рекомендовал эту книгу для того, чтобы глубже понять атмосферу того времени и попытаться найти ответы на вопросы: в чем пружины той интриги, которая крутилась вокруг Пилата, Синедриона и окружающих Христа людей? в чем были главные интересы разных партий? почему и как произошло, что беззаконный суд приговорил к смертной казни Спасителя мира?
Кстати, мне кажется, что книга было бы интересна не только взрослым, но и подросткам.
Автор
Юрий Павлович Вяземский — писатель, телеведущий, кандидат исторических наук, заведующий кафедрой мировой литературы и культуры факультета международной журналистики МГИМО.
Год и история создания
Роман «Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник» был опубликован в 2008 году. На написание книги Вяземского вдохновил булгаковский роман «Мастер и Маргарита», который он считает «чудовищно антиевангельским». Однако самого Булгакова Вяземский называет своим учителем и мастером слова и находит удачным созданный им образ Иешуа Га-Ноцри. Вяземскому захотелось самому написать роман на евангельскую тему и написать иначе, чем это сделал булгаковский Мастер.
О чем книга?
В романе описаны события одного дня — Страстного понедельника, в который, согласно евангельскому повествованию, Иисус Христос изгнал торговцев из Иерусалимского храма, проклял бесплодную смоковницу и рассказал притчи о двух сыновьях и злых виноградарях.
В своем повествовании автор старается не отходить далеко от текста Евангелия. Например, притчи в романе являются точной передачей притч из Евангелия от Матфея. Автор романа прибегает к более серьезной художественной обработке тех образов и сюжетов, которые не так подробно прописаны в евангельском тексте, например, фигур некоторых апостолов. Образ же Христа и Его слова у Вяземского чаще всего передаются другими героями, а Его собственные высказывания в точности повторяют евангельский текст.
В романе можно выделить три сюжетные линии, в которых по-разному находят преломление события Великого Понедельника: видение происходящих событий глазами учеников Спасителя, фарисеев и представителей римской власти в Иудее, в первую очередь Понтия Пилата. Смысловой центр текста — разговоры и споры учеников Христа между собой. Они пытаются понять, кем же является Тот, Кому они верят и за Кем они идут.
«Вяземский нашел те приемы, которые позволяют говорить с читателем о Христе, не впадая ни в догматизм, ни в легковесное фантазирование»
Интересные факты
Эпиграф романа соотносится с заглавием книги Вяземского и является отсылкой к эпизоду ершалаимской главы романа «Мастер и Маргарита», в котором Понтий Пилат берет у Левия Матвея пергамент, где тот записывал слова Иешуа Га-Ноцри: «Ему удалось все-таки разобрать, что записанное представляет собою несвязную цепь каких-то изречений, каких-то дат, хозяйственных заметок и поэтических отрывков. Кое-что Пилат прочел: “Смерти нет… Вчера мы ели сладкие весенние баккуроты…”». Как признается сам автор, именно эти строки и побудили его написать книгу.
Баккуроты — это небольшие съедобные скороспелые плоды смоковницы (инжира), которые появляются раньше «основных», спелых. В Евангелии на проклятой Иисусом смоковнице не было никаких плодов.
«Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник» — это первый роман задуманного Вяземским цикла из семи книг, каждая из которых посвящена одному из дней Страстной недели: с Великого Понедельника по Христово Воскресение.
Книга имеет жанровую особенность, которую определил сам автор: это «роман-искушение». Вяземский комментирует это так: «…когда люди говорят о том, что искусство произошло от слова “искушать”, я с ними абсолютно согласен, потому что искусство вообще для этого существует. Это — искушение, потому и мой роман называется прямо: роман-искушение. Искушение не только своего читателя, но прежде всего — самого себя, потому что, если ты не искушаешься, ты не художник, ты не писатель. Но вот в вопросе о цели этого искушения среди художников нет единства. Для меня она в том, чтобы, пройдя через искушения, познать себя и, по возможности, очистить душу».
Большую часть романа составляют диалоги героев. Основные их участники — Филипп, Фаддей и Толмид (Нафанаил) — представители разных религиозно-философских течений: гностицизма, буддизма и зороастризма. Этот прием помогает автору лучше показать мотивы того, почему эти люди последовали за Спасителем.
. Иуда, смотри!
Отрывок из книги Юрия Вяземского «Сладкие весенние баккуроты»
в а человека сидели на горе под старой маслиной перед лицом заката. Один был необыкновенно красив, другой — поразительно уродлив.
Уродливый был весь освещен солнцем. Другой же сидел ближе к маслине, и тень от ствола наполовину закрывала его лицо. Но и по освещенной половине можно было заключить, что человек этот красив и даже очень красив.
Урод смотрел на солнце, и оно отражалось в его белесых, влажных глазах навыкате, словно в двух маленьких зеркалах…
Молчали. Затем уродливый шумно вдохнул и взволнованно выдохнул из себя:
Красавец и бровью не повел. Левый его глаз хоть и был направлен в сторону солнца, однако был словно задернут шторкой. Человек смотрел в глубину себя, а шторка на глазах служила для того, чтобы никто не мешал ему разглядывать свои мысли.
— Я много видел закатов, — неуверенно и в то же время вдохновенно продолжал уродец. — Ты знаешь, я люблю ими любоваться… Но такого я никогда не видел!
И снова красавец не ответил. И лицо его оставалось неподвижным.
…Прошло не менее минуты, прежде чем красавец произнес:
— Закат как закат. Что в нем необычного?
Красавец повернул наконец голову. Вторая половина его лица вышла из тени, и красота явилась теперь вполне — редкостной красоты лицо с поразительно правильными и соразмерными чертами, словно оно создавалось по лучшим художественным образцам. Ни малейшего недостатка.
Завеса с глаз красавца спала, и на собеседника устремился внимательный и грустный взор.
Урод сперва смутился, потом виновато и благодарно улыбнулся и сказал:
— Обычно, когда солнце садится, света становится всё меньше и меньше. Небо грустнеет и выцветает. Сумрак наползает на землю…
А тут… Смотри, какое яркое и радостное небо! Город искрится и сверкает, как при восходе! И вокруг нас такая ясность, такая четкость! Видна каждая травинка, каждая веточка на маслине…
Он призывал своего собеседника оглянуться вокруг и восхититься этой непривычной красотой…
— Всё дело в Красоте. И именно Красота спасет мир. Потому что это не только Красота… Обычно, когда я смотрю на закат, он подавляет меня. Я любуюсь им, я глаз от него не могу оторвать, но он словно прижимает меня к земле, мне становится грустно и одиноко. Но сегодня у меня совершенно другие ощущения. Потому что я встретился наконец с другим закатом и с другой красотой. И эта красота не подавляет, а возвышает. Даже я, урод, чувствую себя красивым. Даже когда сижу с таким действительно красивым человеком, как ты, Иуда.
Иуда никак не откликнулся на этот комплимент, и лицо его не выразило никаких эмоций. А Филипп радостно объявил:
— Начну с Красоты. Это ведь не случайно, что Он родился в Галилее. В Назарете жил, а потом переселился в Капернаум, который еще красивее Назарета и, на мой взгляд, самый красивый город во всей Палестине. Именно там, среди красоты природы, должен был явиться Он, Красота Воплощенная. Помнишь, в Ефраиме мы спорили о том, куда Он пойдет дальше. Мы с Андреем полагали — в Десятиградие и дальше в Кесарию к язычникам. Даже Петр не знал. И только Иоанн догадался: в Иерусалим! На Пасху! А Зилот объявил, что ни за что не пустит Его в Иерусалим и силой задержит, если Он не послушается… Ты понимаешь, о чем я говорю? Он выбрал самый красивый праздник! И самое прекрасное время года — цветущую весну.
— Смотри дальше, — возбужденно продолжал Филипп, хотя Иуда никуда не смотрел и глаза его были закрыты. — Из Ефраима в Город ведет прямая и скорая дорога. Но Он зачем-то пошел обходным путем и сперва направился в сторону Иерихона. Зачем, спрашивается. Ты помнишь, Иуда, какая удивительная красота нас встретила, словно вылилась нам навстречу и обняла нас?! Этот пальмовый лес, через который мы проходили. Бальзамовая роща, запах которой мне до сих пор удается сохранить в памяти… А замечательные розовые сады! И паломники, которые выстроились вдоль дороги, чтобы встретить Его и нас. Как прекрасны были их лица. Ведь Он специально выбрал этот путь, чтобы мы двигались среди красоты, и красота эта всё возрастала и возрастала на наших глазах, как бы свидетельствуя о том, что Он хочет нам сказать…
А Лазарь! Ты когда-нибудь видел его таким красивым, каким он предстал перед нами вчера и каким он был сегодня? Когда я вошел в горницу и увидел его рядом с Учителем, я сперва подумал, что это Иоанн…
Я хочу сказать, что Он не только исцеляет людей, не только воскрешает из мертвых, — Он им возвращает красоту! И эта красота становится всё более чистой и яркой! Чем дольше мы остаемся с Ним, тем сильнее преображаемся даже внешне …
Отрывок публикуется в сокращении, заголовок дан редакцией