Что такое сторожевик в базе мвд
Сторожевой контроль
Согласно конфиденциальному Приказу МВД от 14 апреля 2005 года N 047 «О некоторых мерах по усилению борьбы с экстремизмом» была создана специализированная база данных, в которую внесены персональные данные общественных активистов и оппозиционных политиков. Данная база создана в качестве части ранее действовавшей поисковой базы данных — «Розыск-магистраль», которая позволяла обнаруживать разыскиваемых лиц при покупке билетов на поезд или самолет. Правоохранительные органы аргументировали создание данной базы тем, что в неё включаются «потенциальные экстремисты». Ей было присвоено кодовое название «Сторожевой контроль». Неформальное название, используемое правоохранительными органами — «список экстремистов».
Согласно решению Европейского суда по правам человека от 21 июня 2011 года (Жалоба № 30194/09) решение о создании данной базы нарушает Европейскую конвенцию по правам человека.
Система «Сторожевой контроль» используется не только сотрудниками МВД, но и другими правоохранительными органами, в том числе Погранслужбой.
Среди сообщений о применении данной базы отмечаются многочисленные задержания общественных активистов. В единичных случаях, как сообщает Радио «Свободная Европа»/Радио «Свобода», производилась порча документов накануне пересечения госграницы. При этом в основу причин для задержания легли лишь подозрения в совершении правонарушений, а не их реальные доказательства.
Связанные понятия
Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) — федеральное подразделение (служба) Минкомсвязи России, созданное в декабре 2008 года указом Президента России Дмитрия Медведева. В задачи службы входят надзор за соблюдением Российского законодательства в сфере связи, информационных технологий и СМИ, а также надзор по защите персональных данных согласно закону о персональных данных в России и деятельность по организации радиочастотной службы.
«Сторожевой контроль» в действии
В последнее время наших сограждан все чаще и чаще задерживают в аэропорту при выезде за границу. Обстоятельства задержаний очень странные, ничем не объяснимые и никем не объясняемые.
Первый из таких случаев (на моей памяти), который привлек общественное внимание, произошел 5 июня 2014 года с Анной Шароградской, директором Института региональной прессы, которая была задержана в аэропорту Пулково по пути в США, где она должна была читать лекции.
На прошлой неделе похожие неприятности происходили с представителями коренных малочисленных народов Севера, которые должны были принять участие в международной конференции ООН.
И, наконец, совсем свежая история: в прошлый четверг, когда Надежда Толоконникова и Мария Алехина возвращались из заграничной поездки в Москву, пограничник в аэропорту проявил особый интерес к ним и к их паспортам, о чем Толоконникова тут же написала в ФБ.
Разочарую: вряд ли пограничник знал, кто такие Pussy Riot, а если и знал, то его интерес вызвали другие обстоятельства. При проверке их паспортов он, скорее всего, увидел сведения о наличии так называемого сторожевого контроля, после чего, следуя должностным инструкциям, стал звонить чину повыше, чтобы спросить, надо ли их задерживать.
Вопрос о «сторожевом контроле» занимает меня уже больше двух лет. Это связано с обстоятельствами задержания в марте 2012 года одного из моих клиентов, назовем его В. Задержан В. был при прохождении пограничного контроля в международном аэропорту Домодедово, когда возвращался в Россию. Законных оснований для его розыска и задержания не было, он не был даже свидетелем по уголовному делу, но он был очень нужен некоторым силовикам, поэтому его данные были выставлены на «сторожевой контроль». Задержание В. вызвало большой шум в СМИ, система начала защищаться, а я стала обладателем бесценного документа – листа «сторожевого контроля», где черным по белому написано, кто, когда, почему и для чего выставил на В. «сторожевой контроль» с указанием явок и паролей, к которым следует прибегать, когда В. будет задержан.
Сейчас в открытом доступе есть только один документ, из которого можно получить информацию о пресловутом «сторожевом контроле», – это постановление ЕСПЧ от 21 июня 2011 года по делу «Шимоволос против России», жалоба № 30194/09.
Известный правозащитник Сергей Шимоволос подал жалобу в Страсбург, где изложил следующие обстоятельства: в мае 2007 года, когда он ехал в Самару на саммит Россия–ЕС, его сняли с поезда, задержали и насильно доставили в отдел полиции, поэтому он не смог принять участие в запланированных мероприятиях. Задержание Шимоволоса было связано с выставленным на него «сторожевым контролем». ЕСПЧ признал, что были нарушены пункт 1 статьи 5 («незаконное лишение свободы») и статья 8 («вмешательство в личную жизнь») Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Россия представила в ЕСПЧ документы, обосновывающие действия по задержанию Шимоволоса. Так стало известно о существовании трех секретных приказов МВД РФ.
Вот что это за документы.
1. Приказ МВД России от 01 декабря 1999 года N 980 «О мерах по совершенствованию автоматической информационной системы, используемой подразделениями внутренних дел на транспорте». Он предусматривал создание и установление программной базы данных под кодовым названием «Розыск-магистраль». Ее цель заключается в облегчении выявления лиц, подозреваемых в совершении преступлений, чьи имена были внесены в список разыскиваемых лиц. Она подлежала объединению с базами компаний железной дороги и авиакомпаний, чтобы всякий раз, когда любое из лиц, фигурирующих в списке, приобретало билет на поезд или самолет, в милицию направлялось автоматическое уведомление для задержания этого лица.
3. И, наконец, приказ МВД от 14 апреля 2005 года N 47 «О некоторых мерах по усилению борьбы с экстремизмом». Согласно ему, в рамках базы данных «Розыск-магистраль» должна была быть создана и база данных о потенциальных экстремистах. Ей и было присвоено кодовое название «Сторожевой контроль».
Следует обратить особое внимание на то, что ни один из приказов не опубликован: они имеют гриф «для служебного пользования», несмотря на то, что являются нормативными актами федерального органа исполнительной власти – МВД – и подлежат государственной регистрации в Минюсте, перед которой должны проходить правовую экспертизу на соответствие Конституции и федеральным законам.
Более того, приказы затрагивают права и свободы человека и гражданина, и в силу Конституции РФ (части 3 статьи 15) именно как нормативные акты, затрагивающие права, свободы и обязанности гражданина и человека, не подлежат применению, если не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Но, как я смогла убедиться на примере дела В., ни Конституция, ни постановление ЕСПЧ по делу Шимоволос – ничто не нарушает спокойствия духа руководящих лиц МВД России, ответственных за массовые нарушения закона в связи с принятыми ими приказами.
По моему глубокому убеждению, наличие «сторожевого контроля» дает силовикам безграничные возможности для незаконных действий в отношении любого гражданина, вне зависимости от того, относится ли он к категории лиц, в отношении которых может быть применена такая форма контроля согласно приказам.
Какой-либо надзор за законностью и обоснованностью постановки на «сторожевой контроль» отсутствует; анализировать, почему это происходит и как с этим бороться (речь идет только о законных и доступных способах), не буду, это займет много времени. Органы прокуратуры и суды посвящены в таинство «сторожевого контроля» и не могут не знать и не понимать, что установленные приказами порядки нарушают не только конституционные права и свободы граждан, но и Конвенцию о защите прав и свобод человека, однако никаких мер для восстановления законности не принимают.
Система контроля набирает обороты и, как мне кажется, скоро станет тотальной.
Сторожевой контроль «Розыск-магистраль» и его жертвы
В последнее время наших сограждан все чаще и чаще задерживают в аэропорту при выезде за границу. Обстоятельства задержаний очень странные, ничем не объяснимые и никем не объясняемые.
На прошлой неделе похожие «неприятности» преследовали представителей коренных малочисленных народов Севера, которые должны были принять участие в международной конференции ООН.
И наконец, совсем свежая история: в прошлый четверг, когда Надежда Толоконникова и Мария Алехина возвращались из заграничной поездки в Москву, пограничник в аэропорту проявил особый интерес к ним и к их паспортам, о чем Толоконникова тут же написала в ФБ.
Разочарую: вряд ли пограничник знал, кто такие Pussy Riot, а если и знал, то его интерес вызвали другие обстоятельства. При проверке их паспортов, он, скорее всего, увидел сведения о наличии так называемого «сторожевого контроля», после чего, следуя должностным инструкциям, стал звонить чину повыше, чтобы спросить, надо ли их задерживать.
Известный правозащитник Сергей Шимоволос подал жалобу в Страсбург, где изложил следующие обстоятельства: в мае 2007 года, когда он ехал в Самару на саммит Россия-ЕС, его сняли с поезда, задержали и насильно доставили в отдел полиции, поэтому он не смог принять участие в запланированных мероприятиях. Задержание Шимоволоса было связано с выставленным на него «сторожевым контролем». ЕСПЧ признал, что были нарушены пункт 1 статьи 5 («незаконное лишение свободы») и статья 8 («вмешательство в личную жизнь») Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Россия представила в ЕСПЧ документы, обосновывающие действия по задержанию Шимоволоса. Так стало известно о существовании трех секретных приказов МВД РФ.
Вот что это за документы.
1. Приказ МВД России от 01 декабря 1999 года N 980 «О мерах по совершенствованию автоматической информационной системы, используемой подразделениями внутренних дел на транспорте». Он предусматривал создание и установление программной базы данных под кодовым названием «Розыск-магистраль». Ее цель заключается в облегчении выявления лиц, подозреваемых в совершении преступлений, чьи имена были внесены в список разыскиваемых лиц. Она подлежала объединению с базами компаний железной дороги и авиакомпаний, чтобы всякий раз, когда любое из лиц, фигурирующих в списке, приобретало билет на поезд или самолет, в милицию направлялось автоматическое уведомление для задержания данного лица.
3. И наконец, приказ МВД от 14 апреля 2005 года N 47 «О некоторых мерах по усилению борьбы с экстремизмом». Согласно ему, в рамках базы данных «Розыск-магистраль» должна была быть создана и база данных о потенциальных экстремистах. Ей и было присвоено кодовое название «Сторожевой контроль».
Следует обратить особое внимание на то, что ни один из приказов не опубликован: они имеют гриф «для служебного пользования», несмотря на то, что являются нормативными актами федерального органа исполнительной власти – МВД – и подлежат государственной регистрации в Минюсте, перед которой должны проходить правовую экспертизу на соответствие Конституции и федеральным законам.
Более того, приказы затрагивают права и свободы человека и гражданина, и в силу Конституции РФ (части 3 статьи 15) именно как нормативные акты, затрагивающие права, свободы и обязанности гражданина и человека, не подлежат применению, если не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Но, как я смогла убедиться на примере дела В., ни Конституция, ни постановление ЕСПЧ по делу Шимоволос – ничто не нарушает спокойствия духа руководящих лиц МВД России, ответственных за массовые нарушения закона в связи с принятыми ими приказами.
По моему глубокому убеждению, наличие «сторожевого контроля» даёт силовикам безграничные возможности для незаконных действий в отношении любого гражданина, вне зависимости от того, относится ли он к категории лиц, в отношении которых может быть применена такая форма контроля согласно приказам.
Какой-либо и надзор за законностью и обоснованностью постановки на «сторожевой контроль» отсутствует; анализировать, почему это происходит и как с этим бороться (речь идёт только о законных и доступных способах) не буду, это займет много времени. Органы прокуратуры и суды посвящены в таинство «сторожевого контроля» и не могут не знать и не понимать, что установленные приказами порядки нарушают не только конституционные права и свободы граждан, но и Конвенцию о защите прав и свобод человека, однако никаких мер для восстановления законности не предпринимают.
Система контроля набирает обороты и, как мне кажется, скоро станет тотальной.
«Сторожевой контроль»: как силовики лишают граждан прав и свобод
bathord
«Сторожевой контроль»: как силовики лишают граждан прав и свобод
1.Приказ МВД России от 01.12.1999 г. N 980предусматривает внесение в базы данных разыскиваемых лиц, как и их задержание полицией, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений.о лицах, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления (п.1),
о лицах, объявленных в розыск (п.9)
Законно существование банков данных о подозреваемых, обвиняемых, в том числе объявленных в розыск
.
2.Приказ МВД России от 22.12.1999 г. N 1070предусматривает внесение в базы данных разыскиваемых лиц
2) о лицах, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления (п.1),
как и
о лицах, объявленных в розыск (п.9),
3) об иностранных гражданах и о лицах без гражданства, в отношении которых принято решение о депортации или об административном выдворении (п.23).
4) о лицах, подозреваемых в совершении преступления (п.1),
как и
о лицах, в отношении которых заведены дела оперативного учета (п.17),
5) о лицах, в отношении которых заведены дела оперативного учета (п.17).
Законно существование банков данных о
1) лицах, разыскиваемых Интерполом,
2) разыскиваемых иностранных граждан и лиц без гражданства,
3) иностранных граждан, которым ограничен въезд в РФ,
4) и 5) о лицах, в отношении которых заведены дела оперативного учета.
3.Приказ МВД от 14.04.2005 г. N 047 предусматривает создание
базы данных опотенциальных экстремистах «сторожевой контроль».
о лицах, в отношении которых заведены дела оперативного учета (п.17).Законодательное закрепление формирования и ведения банков данных об экстремистах отсутствует
(18) ФАКТОЛОГИЧЕСКОЕ 3. АДВОКАТУ СЕМЬ ВЕРСТ НЕ КРЮК …
Часть вторая. Рассказ адвокатов В., сбившихся с ног в его поисках, когда он не вышел из зоны прилёта и никак не давал о себе знать в течение почти суток.
Опять же, внимание читателя будет обращено на злоупотребления со стороны силовиков при использовании «сторожевого контроля», результатом чего неминуемого являются нарушения прав и свобод граждан.
Поиск В. был начат около 8 марта 2012 года в 23 часа после двухчасового ожидания его выхода из зоны прилёта аэропорта Домодедово. Три адвоката искали В. в пограничной службе и ЛоВД аэропорта Домодедово, в различных подразделениях полиции Москвы и Московской области. Везде адвокатам отвечали: В. не задерживался, не доставлялся, несчастных случаев с ним не происходило.
Только через несколько часов поиска В. сотрудники пограничной службы и ЛоВД аэропорта Домодедово, утомленные настойчивостью адвокатов, начали «давать признательные показания». Сейчас, по истечении времени понимаю: это было связано с тем, что к тому времени В. выбыл из зоны их ответственности, они его передали полицейским.
Дело В. показало, что учёт задержанных в зоне пограничного контроля, включая ЛоВД
. Это я к тому, что любая фальсификация материалов уголовного дела может быть выявлена адвокатом, если в его арсенале есть доступные для этого средства. Вот именно таких законных средств адвокатам и не хватает, так как законодатели и «правоприменители» делают все возможное, чтобы фальсификация уголовных дел не обнаруживалась, поэтому не только не предоставляют адвокатам-защитникам таких полномочий, но и любыми средствами ограничивают их в представлении доказательств и в оказании им содействия.
«Зарубка 21». Фальсификация уголовных дел, как и преступные действия полицейских, могут быть раскрыты и доказаны:
1. при наличии политической воли на исполнение решений ЕСПЧ о том, что эффективным средством правовой защиты от произвола и преступлений со стороны полицейских является только расследование в рамках возбуждения уголовных дел,
2. при предоставлении адвокатам-защитникам прав на проведение самостоятельного адвокатского расследования с не меньшим, чем у следствия, объемом прав по сбору доказательств, подлежащих в обязательном порядке приобщению к материалам уголовного дела.
(19). ФАКТОЛОГИЧЕСКОЕ 4. ИСТОРИЯ В. ВСТРЕЧА СО СЛЕДСТВИЕМ
Часть третья. Встреча В. со следствием: «через какое-то время кто-то сказал, что пора собираться и уезжать. С. принес и надел мне на голову шапку, так, чтобы она закрывала глаза… меня посадили в автомашину… Когда отъехали … я об подголовник сиденья задрал шапку и увидел вывеску на здании «Новочеркизовский рынок»…. меня привезли ко 2-ому зданию… ввели туда
.
«Зарубка 27». Прокуратура ВАО г. Москвы признала законным использование полицейскими «сторожевого контроля» на основании Приказа №213 дсп, якобы регламентирующего организацию тактики розыскной работы.
«Зарубка 28». Итого: органы прокуратуры, включая аппарат Генеральной прокуратуры РФ, прокуратуры Москвы и прокуратуры ВАО Москвы отказались выполнять надзорные полномочия в отношении полицейских для проверки законности выставления личных данных В. на «сторожевой контроль».
(21) А СУДЬИ ЧТО? – СУДЫ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ СУД МОСКВЫ
Конечно же, при выяснении природы «сторожевого контроля», как и возможности обжалования выставления личных данных В. на «сторожевой контроль», нельзя было обойтись без какого-нибудь судебного разбирательства. Очевидно, что тема «сторожевого контроля» не могла (и не была) предметом судебного разбирательства в Преображенском суде Москвы при решении вопроса об избрании В. меры пресечения
. 20 апреля 2015 года апелляционная инстанция Московского городского суда оставила постановление от 20.01.2015 без изменения, согласившись с судом первой инстанции, что жалобы в порядке статьи 125 УПК РФ на решения, действия (бездействия) следователя подлежат рассмотрению до постановления приговора или иного окончательного решения по делу.
Тут у читателя возникает закономерный вопрос, кто, когда и как может обжаловать в судебном порядке выставление личных данных гражданина на «сторожевой контроль»?
Отвечаю: по мнению прокуроров и судей судов общей юрисдикции – никто и никогда! Никто и никогда не может обжаловать выставление его личных данных на «сторожевой контроль» ни в судебном порядке, ни в порядке надзора, ни ведомственного контроля (о чём я ещё расскажу).
«Зарубка 29». Суды общей юрисдикции считают, что жалобы в порядке статьи 125 УПК на действия (бездействия) и решения следователя могут быть поданы и подлежат судебному рассмотрению только на стадии досудебного разбирательства по делу. Вынесение по делу приговора пресекает возможность подачу таких жалоб.
«Зарубка 30». Итого: в стране не существует механизма судебного обжалования незаконного выставления личных данных гражданина на «сторожевой контроль» (что равноценно незаконному розыску, задержанию и доставлению гражданина, то есть незаконному ограничению и нарушению его прав и свобод), в том числе по причине самоустранения судов от рассмотрения таких дел.
(22) А СУДЬИ ЧТО? – КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД
К счастью, существует другая позиция – юристов не из числа «силовиков» – она и была положена в основу обращения в Конституционный Суд. Вот наши рассуждения, представленные с Конституционный Суд после неудачных попыток в судах общей юрисдикции Москвы обжаловать выставление личных данных В. на «сторожевой контроль», включая постановление следователя Маркина, которое тот вынужден был написать, спасая полицейских:
«Уголовно-процессуальное законодательство РФ не содержит информацию о «сторожевом контроле». Согласно статье 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» «сторожевой контроль» не относится к видам оперативно-розыскных мероприятий, а в силу статьи 13 ФЗ «О полиции» не входит в перечень предоставленных ей прав, поэтому поручение следователя от 31.01.2012 г. не могло быть обжаловано и при рассмотрении уголовного дела в судах.
Из решения ЕСПЧ по делу Шимоволоса известно, что применение «сторожевого контроля» регламентировано приказами Министерства внутренних дел Российской Федерации №980 от 1 декабря 1999 года, №1070 от 22 декабря 1999 года и №047 от 14 апреля 2005 года, имеющими гриф «для служебного пользования», которые не опубликованы для всеобщего сведения.
Такое положение лишает гражданина возможности обжаловать выставление его имени в базу данных «сторожевой контроль» и свидетельствует о нарушении статей 15 (части 3 и 4), 22 и 24 Конституции Российской Федерации.
Вместе с тем, согласно статьям 19 и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому равным образом гарантируется судебная защита его прав и свобод.
Конституционный Суд неоднократно подчеркивал, что право на судебную защиту предполагает наличие конкретных гарантий, позволяющих реализовать его в полном объеме, а правосудие, которое в Российской Федерации осуществляется только судом, по своей сути может признаваться таковым, только если оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах (Постановление от 27 декабря 2012 г. №34-П).
При этом Российская Федерация как правовое государство обязана обеспечивать эффективную защиту прав и свобод человека и гражданина посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, на основе законодательно закрепленных критериев, которые в нормативной форме (в виде общих правил) предоставляют, в каком суде и в какой процедуре подлежит рассмотрению конкретное дело, что позволяет суду, сторонам, другим участникам процесса, а также иным заинтересованным лицам избежать правовой неопределенности в данном вопросе (Определение от 4 июня 2013 г. №882-О).
Отсутствие законодательных норм, определяющих правовую природу «сторожевого контроля», предусматривающих порядок и сроки обжалования заинтересованным лицом выставление его имени на «сторожевой контроль», делает его («сторожевой контроль») недоступным для контроля и осведомления общественности и личности (гражданина и человека), не определяет пределы и характер использования дискреции, предоставляемой властям для сбора и хранения в базе данных «сторожевой контроль» информации о личной жизни и, тем самым, предоставляет возможность задержания гражданина и человека, ограничения (лишения) его свободы и других прав, гарантированных частями 3 и 4 статьи 15, статьями 22, 23 и 24 Конституции Российской Федерации и статьями 5 и 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, что также нарушает конституционные гарантии государственной, в том числе судебной, защиты прав, свобод и законных интересов граждан, включая реализуемые в процедурах уголовного преследования».
Далее Конституционному Суду было адресовано две просьбы: первая, признать положения части 1 статьи 125 УПК РФ не соответствующими Конституции РФ, поскольку по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, ограничивают право заинтересованного лица на судебное обжалование поручения следователя о внесении его имени (гражданина, человека – заинтересованного лица) в базу данных «сторожевой контроль» сроками предварительного и судебного следствия по уголовному делу, в рамках которого такое поручение давалось; вторая, признать отсутствие законоположений о правовой природе внесения имени гражданина и человека в базу данных «сторожевой контроль»; недоступность сведений о «сторожевом контроле» для осведомленности общественности и гражданина (заинтересованного лица, человека); о порядке и сроках судебной защиты прав, свобод и законных интересов граждан, чьи имена внесены в базу данных «сторожевой контроль», не соответствующими Конституции Российской Федерации, в том числе нарушающими конституционные гарантии на судебную защиту и право не подвергаться ограничениям, связанным с применением принудительных мер (задержание, ограничение и лишение свободы во всех иных формах), без предусмотренных законом оснований.
Решение Конституционного Суда было предсказуемым, он указал, что по правилам статьи 125 УПК рассмотрению подлежат жалобы, где ставится вопрос о признании незаконными и необоснованными решений и действий (бездействия), которые в соответствии с данным Кодексом не могут быть предметом проверки их законности и обоснованности на стадии судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом, в том числе в апелляционном или кассационном порядке (Определение КС от 28.01.2016 г. №208-О).
Впереди нас ждёт кассационное обжалование судебных актов с учётом правовой позиции КС, хотя результат этого обжалования очевиден…
«Зарубка 31». Действия (бездействия) и решения следователя подлежат самостоятельному судебному обжалованию вне сроков судебного разбирательства, если заявленные в жалобе требования не были предметом проверки законности и обоснованности на стадиях судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом.
(23) СВЕЖЕНЬКОЕ. О ВЕДОМСТВЕННОМ
Написание этого раздела стало возможным после 16 июня 2016 года, когда МВД представило в Замоскворецкий суд Москвы Приказы №980 и №1070 от 1 декабря и, соответственно, 22 декабря 1999 года (далее – Приказ №980 и Приказ №1070, вместе – Приказы).
Предыстория такова: кроме обращений в суд и органы прокуратуры, были обращения в МВД, в «надежде» на существование ведомственного контроля. Кстати, обращалась я в МВД не только по делу В., но и по другим делам, о которых я упоминала в этом исследовании.
Из аппарата МВД по вопросам выставления личных данных клиентов на «сторожевой контроль» обращения перенаправлялись в Главное управление на транспорте, которое возглавляет Д.В. Шаробаров (далее – начальник ГУТ, Шаробаров или генерал Шаробаров).
Ответом от 30.07.2015 г.
.
Приказ №980 от 01.12.1999 «О мерах по совершенствованию деятельности автоматизированной информационной системы в органах внутренних дел на транспорте» для правового анализа более информативен и интересен нам, поэтому начнём с него:
(1) Приказ №980 касается использования и совершенствования автоматизированной информационной системы «ФР-Оповещение» (далее – АИС «ФР-Оповещение»). Именно этим Приказом Министрам внутренних дел, начальникам ГУВД, УВД субъектов РФ, начальникам УВДТ МВД России предоставлено право наполнения баз данных сведениями о лицах, находящихся в местном и федеральном розыске, о чём под присягой российские власти сообщили в ЕСПЧ.
Опять из содержания Приказа №980 можно понять, что АИС «ФР-Оповещение» ранее уже использовалось на транспорте, что позволило в 1998 году выявить и задержать свыше 6 000 (шеститысяч) лиц, находящихся в федеральном и в местном розыске. Отчетность за 9 (девять) месяцев 1999 года показала, что количество задержаний с использованием АИС «ФР – Оповещение» выросло в полтора раза. Таким образом, очевидно, что использование АИС «ФР – Оповещение», было начато ранее 1998 года. Этот же вывод напрашивается и из названия самого Приказа – «о мерах по совершенствованию деятельности…».
Задачами Приказа №980 являются создание условий для получения полицейскими ежесуточной информации о пассажиропотоке при регистрации авиабилетов и её своевременную передачу для проверки в дежурные части органов внутренних дел на транспорте.
Считаю уместным дать небольшую справку по видам существующего в настоящее время розыска.
Розыскные мероприятия, согласно определению в пункте 38 статьи 5 УПК РФ, это меры, принимаемые дознавателем, следователем, а также органом дознания по поручению вышеуказанных лиц для установления лица, подозреваемого в совершении преступления.
Таким образом, очевидно, что только следователь (дознаватель) принимает решение о розыске, который может быть начат в ходе расследования.
Ранее нами упоминалась норма статьи 210 УПК, регламентирующая розыск подозреваемого, обвиняемого, уже из названия статьи понятно, что розыскные мероприятия проводятся только в отношении подозреваемого или обвиняемого, то есть применять механизм розыска в отношении иных участников и, тем более, не участников уголовного судопроизводства противозаконно.
Следующим обязательным условием для начала розыскных мероприятий является поручение следователя органам дознания. При этом очевидно, что признание подозреваемым или обвиняемым должно иметь процессуальное оформление согласно уголовно-процессуальному законодательству(статьи 46, 47, 91, 92, 171, 172 УПК РФ).
«Зарубка 35». Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает проведение розыскных мероприятий только в отношении подозреваемого (обвиняемого) с соблюдением предписанных законом, статьей 210 УПК процедур.
Возвращаясь к делу В. напомню, что на 31 января 2012 года он не был ни подозреваемым, ни обвиняемым по делу №463300, однако был выставлен на «сторожевой контроль», что фактически стало объявлением его в местный розыск, поэтому по «обнаружении» в международном аэропорту Домодедово при прохождении пограничного контроля он был задержан. Примененный здесь термин «задержан» является условным, так как никакого задержания в порядке главы 12 УПК не было, имело место похищение В. сотрудниками полиции, незаконное лишение ими его свободы.
«Зарубка 36». Отсутствие, в том числе и ведомственного контроля, предоставляет «силовикам» возможность использовать систему «сторожевого контроля» для проведения незаконных розыскных мероприятий в отношении вызывающих их интерес лиц, то есть в отношении тех, кто не является подозреваемым (обвиняемым) в понимании уголовно-процессуального законодательства. При этом к этим лицам незаконно применяются правовые последствия (ограничения): задержание, доставление и лишение (ограничение) свободы.
(24) О РОЗЫСКЕ
Полезно будет напомнить, что розыскные мероприятия делятся на четыре основных вида в зависимости от территориальных границ, в рамках которых они осуществляются: местный, федеральный, межгосударственный и международный.
Местный розыск — это вид розыска, проводимого в основном в пределах территории одного субъекта Федерации по месту его объявления, при котором сигнальная система оперативно-справочных учетов используется локально. Однако существующая система учетов не исключается возможность проведения отдельных розыскных мероприятий за пределами территориальной юрисдикции инициатора розыска им самим либо по его письменному заданию оперативными подразделениями других правоохранительных органов.
Федеральный розыск — это вид розыска проводится на всей территории Российской Федерации: сигнальная система оперативно-справочных учетов правоохранительных органов используется централизованно. Федеральный розыск начинается в случаях, когда возможности местного розыска исчерпаны либо разыскиваемое лицо представляет повышенную общественную опасность.
Межгосударственный розыск направлен на обнаружение разыскиваемых лиц, находящихся за пределами государства (инициатора розыска), но на территории государств-участников СНГ, при котором используются сигнальные системы всех оперативно-справочных учетов ИЦ и адресных бюро МВД стран Содружества.
Международный розыск направлен на обнаружение разыскиваемых лиц, находящихся за пределами Российской Федерации. В нём принимают участие правоохранительные органы зарубежных стран, через посредничество Национального центрального бюро (НЦБ) Интерпола при МВД России
.
«Зарубка 38». Существующая внутри МВД система даёт возможность безграничных злоупотреблений сотрудникам полиции использовать ПТК «Розыск-Магистраль» и «ФР-Оповещение» с последующим задержанием граждан, ограничением свободы, и доставлением в ОВД, что фактически является похищением человека и незаконным лишением его свободы.
(25). ЧИСТО ЮРИДИЧЕСКИ И ФАКТИЧЕСКИ. НИЧЕГО ЛИЧНОГО
Как мы смогли не раз убедиться, законодательно «сторожевой контроль» не регламентирован.
МВД открещивается от его существования, заявляя, что такого в правовом поле не существует. Мол, раньше «сторожевой контроль» был, действовал на основании Приказа №047 от 04.07.2005, но приказ этот отменён, да и касался он отдельной категории лиц — подозреваемых в экстремизме; а в Приказах №980 и 1070 говорится о функционировании системы «Розыск-Магистраль», действия которой согласуются с банками данных полиции о гражданах, установленных статьей 17 Закона о полиции. Среди этих банков данных ничего о «сторожевом контроле» нет.
Парадоксально, на сегодня существование, как и законность «сторожевого контроля» признают только органы прокуратуры, делая это на основании полученной из МВД информации. «Прокурорские», как можно судить, верят полицейским на слово
После такой практики я как защитник В. утверждаю, что в стране отсутствуют средства правовой защиты от нарушений прав и свобод граждан со стороны «силовиков», в том числе в вопросах незаконного выставления личных данных гражданина на «сторожевой контроль», включения таких сведений в банки данных полиции, как и объявления гражданина в розыск в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства. Граждане бессильны в попытках защитить себя и привлечь виновных в должностных и иных преступлениях полицейских к уголовной ответственности.
Противодействие в защите прав и свобод граждан осуществляют органы прокуратуры, МВД и суды совместно, что называется, «группой лиц по предварительному или иному сговору».
(27) ПРОТИВ ЛОМА НЕТ ПРИЕМА?
Очевидно, что «сторожевой контроль» продолжает существовать. По-прежнему им является нечто, активно используемое полицией и другими органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, и правоприменителями, как в связи с уголовным преследованием гражданина, так и без такового, в том числе без каких-либо законных оснований. В целях недоступности общественного и личного контроля «сторожевой контроль» используется в секретном режиме, что создает риски злоупотреблений, которые присуще любой системе тайного наблюдения. При этом национальное законодательство не предусматривает никаких гарантий во избежание злоупотреблений со стороны правоприменителей. На эти обстоятельства обратил внимание Суд (§68-70) в постановлении от 21 июня 2011 года. Кроме того, следует указать, что юридического (читай законного) определения понятия сведений или информации «для служебного пользования» не существует, что даёт возможность произвольного толкования этого понятия. Это в свою очередь позволяет манипулировать определениями «конфиденциальная информация», «иная информация, имеющая ограниченный доступ», к числу которой некоторые относят документы с грифом «ДСП». Вкратце я дам комментарии о туманностях этой «Андромеды».
Из нормативных актов, иных документов про гриф «дсп» я смогла ознакомиться только сПостановлением Правительства РФ от 3 ноября 1994 г. №1233, которым утверждено «Положение о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти, уполномоченном органе управления использованием атомной энергии и уполномоченном органе по космической деятельности». Иных источников я не нашла. Однако и этого Положения достаточно, чтобы применить аналогию закона, а именно положения статьи 7 Закона о гостайне. Если отнесению к государственной тайне и засекречиванию не подлежат сведения о фактах нарушения прав и свобод человека и гражданина, а также о фактах нарушения законности органами государственной власти и их должностными лицами, то при любых сомнениях о правовой природе и последствиях «дсп», законности существования и т. п., подлежат применению выводы ЕСПЧ, а также положения статьи 7 Закона о гостайне. Как говаривал один из героев кинокомедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь» в исполнении замечательного актера Сергея Филиппова: «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, этонауке неизвестно. Наука еще пока не в курсе дела…». Ясно одно – в существовании «дсп» не может быть бОльших исключений, чем в законодательстве о государственной тайне.
Напомню, моя переписка с Минюстом на предмет соответствия Приказов МВД части 3 статьи 15 Конституции датируется июлем 2014 года. Содержание постановления ЕСПЧ в совокупности с фактами и сведениями по делу Н., как и ответы Минюста укрепили меня в мысли, что российские власти не приняли мер общего характера по делу Шимоволоса или приняли их неполно, и «сторожевой контроль» продолжает работать.
Закономерен вопрос: можно ли что-то сделать, чтобы на практике не допустить ситуаций, жертвами которых стали люди, о которых я поведала выше? Увы, полноценной защиты не существует. Однако кое-что все-таки можно сделать (или попытаться сделать), если уж по истечении трех лет усилий стало возможным разобраться в звере под названием «сторожевой контроль», как и получить Приказы МВД, долгое время считавшиеся служебной тайной.
Предлагаю некоторые практические рекомендации, которые возможны в этой ситуации: надо признать, что экстремистом, террористом, иной жертвой «сторожевого контроля» «силовики» могут сделать каждого из нас, особенно и в первую очередь в повышенной группе риска находятся правозащитники в самом широком смысле этого слова, например, адвокаты.
Во-вторых, отнесение себя априори к этой группе риска должно изменить формат вашего общения с представителями некоторых органов и организаций